скачать книгу бесплатно
– Позвольте, я научу вас читать, господин. – Поднявшись, произнес старик.
– Зачем мне это? – С пренебрежением в голосе спросил Мазсе.
– В этих книгах, сокрыта мудрость и знания тысяч умнейших мужей со всех сторон света. Тот, кто прочтет все это, и сможет правильно распорядиться полученными знаниями, будет править всем миром. – С хитрой улыбкой произнес монах.
Уши мальчика напряглись и встали торчком, как у хищника, услышавшего приближение добычи.
– То есть, ты хочешь сказать, что этими книгами я смогу покорить мир? – Засмеялся Мазсе, потрясывая какой-то книгой, взятой наугад.
– Не стоит смеяться, господин. Не книгами, но знаниями, которые в них заключены. – Монах спокойно забрал книгу из рук своего господина.
– К примеру, вот эта книга. Она написана Беназиром Третьим, одним из выдающихся полководцев и царей юга. В ней он рассказывает о ведении войны в пустыне. Она будет полезна, если вы соберетесь воевать с южными царствами.
Мазсе открыл книгу, не понятные символы, отличные от тех, что были в книге о Великом Всаднике.
– А это какой язык?
– Дахейский. – Сказал монах, взглянув на страницы книги.
– Ты и его знаешь? – Сощурив глаза, спросил Мазсе.
– Да, повелитель. Его и много каких других языков.
– Ты прочел все книги, что находятся здесь?
– В этом павильоне я прочел все, но что касается других, то едва добрался и до половины книг, там хранящихся.
– Если Вы мне позволите, то я обучу Вас чтению, и буду рекомендовать Вам книги интересные и полезные, господин. – Поклонившись, сказал монах.
– А другим языкам ты меня сможешь научить?
– Если господин прикажет. – Пытаясь скрыть хитрую ухмылку, ответил монах.
У них в семье читать умели только отец, Араме и Нессиоти. А писать только Нессиоти. Остальные отдавали предпочтения изучению верховой езды да умению владеть оружием. Ах, да, и, конечно же, мать мальчика. В детстве она и Мазсе пыталась научить писать и читать, но он не проявил должного усердия, и Террея оставила всякие попытки обучить ребенка.
– Я бы хотел, научиться читать твои книги, жрец. Но, боюсь, скоро мы покинем твой город. Акиннаез вывел почти всех рабов. Завтра будут вывозить собранные ценности и сокровища. Сегодня же будет пир в честь завоевания вашего королевства.
– Антерол потерял свое былое величие. Король Хитклифф во всем полагался на наемников. Без конца чеканивший золотые монеты, он раздавал их своим приближенным в надежде, что те будут для него надежным щитом. – Монах гневно плюнул в сторону.
– Шакалы, разграбили казну и скрылись, только услышав о приближении Акиннаеза.
– Господин. – Внезапно, чего-то испугавшись, обратился к Мазсе Монах.
– Что же будет со мной и моими книгами, когда Вы покинете город?
Мазсе лишь пожал плечами.
Глава 4
За разговором со своим новым рабом, Мазсе потерял счет времени и не заметил, как солнце уже начало заходить за горизонт. Он впопыхах выбежал из храма и, запрыгнув на лошадь, помчался в сторону дворца, где его уже ждали братья.
– Если он не прибежит через пять минут, я пойду без него. – Ворчал Скилур.
– Он успеет. – Ответил Араме.
– Сейчас там разберут всех прелестных рабынь и выпьют все вино. Сам будешь спать со старухами. Не знаю как ты, а я пошел. – Сказал Скилур и похромал в сторону больших кованых ворот, открывающих путь во дворец.
Раздался стук копыт о гранитный камень, которым была выложена дворцовая площадь. Толпы воинов расступались перед мчавшимся галопом всадником. Остановившись у разбитого фонтана, Мазсе побежал в сторону братьев.
– Я не слишком задержался? – Улыбнувшись, спросил мальчик.
Скилур помотал головой, а Араме сказал, что он прибыл как раз вовремя.
– Старух заберешь себе. – Тыча пальцем здоровой руки в своего брата, добавил Скилур.
Внутри дворца было как-то пустовато. Все мало-мальски ценное уже вынесли, на окнах висели оборванные куски бархатных штор, а под ногами был расстелен красный ковер с коротким ворсом.
Войдя в тронный зал, Мазсе увидел в глубине большой королевский трон, выполненный из какого-то блестящего металла, похожего на золото с медным оттенком. У подножия трона из досок был выложен походный стол, на котором разноцветным ковром расстелились всевозможные яства, найденные в подвалах и кладовых Антерола.
Вокруг стола, на мягких подушках, кто, развалившись, а кто, поджав ноги и сохраняя осанку, восседали вожди и знатные всадники. Почетное место по левую руку от царя занял Араме. Вслед за ним рядом с троном уселись Скилур и Мазсе. У стен в пяти шагах от стола стояли голые пленницы всех возрастов, они были прикованы цепями к колоннам, поддерживающим высокий потолок тронного зала.
Всадники, которым надоедало сидеть в ожидании царя, или просто из-за разыгравшегося желания, подходили к прикованным рабыням и брали их силой. Рядом стояли стражники с кнутами, которые стегали непокорных девушек, или тех, которые начинали рыдать или кричать. Но, к счастью для них самих же, большинство рабынь просто лежало в тени колонн, молча ожидая своей очереди, давно уже смирившись с этой участью.
Вожди что-то возбужденно обсуждали друг с другом, объедаясь фруктами, мясом и птицей, запивая все изысканными королевскими винами.
– Я так и не поблагодарил тебя мальчик. – Подойдя со спины и хлопнув Мазсе по плечу, тихим голосом произнес седоволосый старик.
Это был Партатуя, его было почти не узнать. Без доспехов и своей сабли он казался не таким грозным. Кожа на руке была дряхлой, а на подбородке она и вовсе обвисла. Волосы были уложены назад и завязаны в хвост. Черный халат с золотыми вставками был ему весьма к лицу, и придавал поистине царский вид.
– Спасибо тебе, что отсрочил мою встречу с Великим Всадником. – Произнес Партатуя, ещё раз похлопав паренька по плечу.
Мазсе кивнул, в знак одобрения.
– Вон видишь того черноволосого здоровяка, с золотыми кольцами в бороде. – Обратился к Мазсе Скилур.
– Это Колаксай – свирепый муж. Знать их племени убила отца его, и на совете хотела избавиться и от него. Он, не подозревая об измене, пришел на совет без оружия и без доспехов. Знать начала хаять отца и его самого. Вынесли ему приговор, а вот выполнить не смогли. Колаксай всех до одного перебил голыми руками. И с тех пор правит племенем без совета знатных всадников.
Мазсе взглянул на него. Тот, кажется, о чем-то размышлял, закидывая в рот виноградины.
– Этого ты уже видел. Марсагет – хитер как лис и подл как змея. Он всегда там, где нажива, и не сделает ничего, если ему не будет от этого выгоды.
– Хочет объединить наши племена под своей властью. Стоит мне только жениться на его сестре, как меня тут же… – Скилур провел большим пальцем по горлу.
– Сразу заграбастает моих воинов и получит голос на совете. Потом избавится от Араме, знать сразу изберет его своим вождем, и тогда он станет вторым по силе после Акиннаеза.
– А почему бы тебе первым от него не избавиться и не забрать его племя, тогда ты сам станешь вождем? – Шепнул ему на ухо Мазсе.
– А, да пустое это все. Там уже все решил Акиннаез или Нессиоти, он давно нашей смерти ищет, как только отец отрекся от него, все мстит нам. Не успокоится, пока всех не перебьет. Ты, наверное, не помнишь, маленький ещё был. – Махнул здоровой рукой Скилур.
– Я помню, брат. Помню, как отец умолял Акиннаеза, оставить жизнь Реона. – Прервал брата Мазсе.
– Если бы не их давнее товарищество, Акиннаез бы всю нашу семью под нож пустил. А этот лжец, пророк, ха. Брат ещё называется. Разве брат может указать на брата. Он ведь глупенький был, как в детстве умом повредился, так и перестал взрослеть, ему уже восемнадцать было, а он все в лошадки играл и улыбался постоянно. Даже когда ему голову рубили, он думал, что это игра и улыбался. – С грустью произнес Скилур.
– Я помню, как пропала Кальдия, и как потом привезли её тело. – Вновь заговорил Мазсе.
– В тот день Акиннаез поцеловал руку Нессиоти и просил указать на убийцу, изнасиловавшего его дочь. Тот закатил глаза, что-то пробормотал. За руку лично отвел царя к Реону. И своим бледным тоненьким пальчиком указал на брата, играющего в речном песке. Отец тогда седым стал. Хах, а как он радовался, когда Нессиоти начал будущее видеть, – усмехнулся Скилур, – теперь Акиннаез будет делать все, как мы ему скажем, думал тогда отец.
– Ну и вот результат. Акиннаез забрал Нессиоти к себе и сделал правой рукой вместо отца. А отец чуть рассудка не лишился, когда голову Реона увидел. – Продолжал рассказывать Скилур.
– Он был таким красивым, таким шустрым. Отец любил его больше всех нас вместе взятых. Даже когда он умом повредился, он все равно с ним играл постоянно, разговаривать пытался. Хотя все ему говорили, что нужно было избавить мальчика от такой жизни.
– Смерть не обманешь, – задумчиво произнес Мазсе, – если тебе суждено умереть, ты что не делай, все равно погибнешь.
– Что? Где ты такого нахватался? – Скорчил лицо в непонимании Скилур.
– Это так мне мой раб сказал.
– Раб? Ты разговаривал с рабом? Они лишь товар, инструмент, так что брось эту привычку говорить с вещами, а тем более слушать их. Чуть замешкаешься, и он воткнет тебе нож под ребро.
– А, ещё чуть не забыл, главное, для чего Всадник их создал, это удовлетворять мою похоть. – Взгляд Скилура остановился на одной рыжеволосой рабыне.
– А теперь прости мне мое отсутствие, но нужно отдать свой долг Всаднику за его великодушие. – Отрыгнув, сказал Скилур и похромал в сторону примеченной им девушки.
– Я вижу, как тебе все это неприятно, – вмешался Партатуя, но поверь мне, я прошел сотни битв, если не тысячи. А сколько народу я поубивал. Когда-то я, как и ты, смотрел на это с неким страхом и ужасом. Представлял, что я сам могу оказать среди этих рабов.
– И что изменилось?
– Ничего. Мир такой, каким его сотворил Всадник. Упивайся до беспамятства, совокупляйся с женщинами и радуйся, что Всадник ещё не призвал тебя к себе. – Партатуя протянул кубок с вином Мазсе.
– Пей! И отдай дань уважения Всаднику, именно так он повелел нам восхвалять его. Так что, мальчик, не гневи его, пей. – Вновь вытянул кубок Партатуя.
– Мазсе испугавшись на мгновение гнева Всадника, залпом выпил врученный ему кубок.
– Хех, ты смотри, даже не поморщился. – Проведя по своей бороде рукой, с улыбкой произнес старик.
Внезапно все в зале стихли, вошли несколько вооруженных всадников. Воины, наслаждавшиеся любовными утехами у стен тронного зала, спешно натягивали штаны и возвращались на свои места. Только успел Скилур приземлиться на свою подушку, как вслед за стражей в тронный зал вошел Акиннаез. В расшитом золотом кафтане, в остроносых ботинках из красной кожи. На голове у него был надет золотой обруч, украшенный россыпью сапфиров и с большим изумрудом посередине.
Вожди встали, чтобы поприветствовать своего царя. Акиннаез раскинул руки и, расплывшись в довольной улыбке, движением кистей, попросил всех сесть. Мазсе заметил, что у царя не хватает передних зубов на верхней челюсти, а на нижней и вовсе остался только один зуб посередине и то уже почерневший. Некогда темные волосы, уже вовсю седели. Борода была аккуратно подстрижена. Да и внешне царь больше походил на выходца из Восточных королевств, нежели на сератайца. Вымытый, с уложенными волосами, даже на одежде его не было ни единой мятой складки.
За ним, словно тень, вошел Нессиоти, казалось, его никто и не заметил, никто, кроме Мазсе и его братьев. С волосами черными как смоль, сам предсказатель был бледен словно снег. Он был в черном халате, расшитым серыми узорами, тянувшимися от пояса до запястий. Нессиоти, сутулившись, проследовал за царем до трона и сел по правую руку от него. Скрестив ноги, он выпрямился и расправил плечи. Ростом он был даже выше, чем Араме, но весь высохший. Казалось, что кожа просто обтягивает его кости. Костлявыми длинными пальцами он упирался в свои колени и надменно осматривал окружающих, будто высматривая предателей. Мазсе обратил внимание на то, что брат всячески не хочет встречаться взглядом с ним или с братьями. Хотя они сидели практически друг напротив друга. Нессиоти смотрел куда угодно, только не на свою семью.
– Ты посмотри, сидит, как ни в чем не бывало, и даже не посмотрит на свою родню. – Сплюнув, обратился к Араме Скилур.
– Приветствую вас, воины мои! – Подняв вверх наполненный до краев кубок, обратился к вождям Акиннаез.
– Поздравляю вас с этой великой победой. С сегодняшнего дня нашего самого злейшего врага, королевства Антерол, не существует. Города разрушены, села сожжены, а люди обращены в рабство. Этот день надолго останется в мировых хрониках, как одна из величайших побед сератаев. – Царь принялся пить вино из кубка.
К нему присоединились остальные вожди и знатные всадники, в том числе и Мазсе.
– Отдельную благодарность хочу объявить новому вождю племени, безвременно покинувшего нас Теорека, его сыну Араме!
Араме поднялся и выпил вместе с Акиннаезом.
– Если бы не его успешный прорыв, не праздновать нам сегодня победы.
– Слава Араме, слава Акиннаезу. – Раздались крики вождей.
Акиннаез поднял вверх руку, заставив всех смолкнуть.
– В награду я дарую тебе тысячу рабов из моих личных владений!
– Арха! Да здравствует Акиннаез, слава Араме. – Вновь раздались крики.
– Мой царь, позвольте, представлю Вам того, без кого наш прорыв был бы не столь успешным. – Араме жестом пригласил Мазсе подняться.
– Младший сын Теорека, мой брат – Мазсе. – Указывая рукой на брата, произнес Араме.
– Приветствую Вас, великий царь. – Поднявшись, сказал Мазсе.
Акиннаез кивнул головой в знак одобрения.
– Ты похож на отца. Густые брови, зеленые глаза, даже подбородок как у Теорека. Я горжусь тем, что рос вместе с твоим отцом.
– Великий царь, в бою он убил больше сорока солдат противника. – Вмешался Скилур.
– Хотя это была его первая битва. – С улыбкой добавил Араме.
– Может быть, перед нами сейчас стоит сам Великий Всадник? – Рассмеялся Акиннаез.
Зал подхватил его хохот.
– Я лишь верный воин в Вашей великой орде, мой царь. – Подняв кубок, ответил Мазсе.
– Так выпьем же за это! За верных воинов! И за величие орды! – Произнес Акиннаез.
Ответ мальчика пришелся царю по душе, и он пожелал ему дальнейших успехов на военном поприще, множества богатств и не меньшего количества выпивки и женщин.
– А теперь пейте, веселитесь, празднуйте! – Повелел царь.
Все кинулись наполнять кубки, есть, кто-то захотел плотских утех. По всему залу вновь поднялся шум, смех, пьяные выкрики, все слилось в один оглушительный гул.
– Сейчас или никогда, другого момента не будет. – Подумал Мазсе.
– Великий царь! – Выкрикнув, поднялся мальчик.
Тут же стих гул, все замерли и, обернувшись, пристально смотрели на него. Ему стало крайне неуютно, и он чувствовал, как сотни глаз сверлят его пристальными взглядами.
– Я слушаю тебя, Мазсе сын Теорека. – С улыбкой произнес Акиннаез, обнажив свои десны.
