скачать книгу бесплатно
Самый опасный человек
Александр Шувалов
Агент ГРУ. Триллер, написанный военным разведчиком
Роман о политических войнах и их тайных участниках – агентах ГРУ и западных спецслужб. Уникальная возможность познакомиться с секретными механизмами сложной работы разведчика.
У Николая Большакова богатый послужной список: операции в Европе, ЮАР, Афганистане и других странах. Ценный разведчик, редкий профессионал. Но на этот раз ему не повезло. Николая выдал перебежчик, и разведчика задержали прямо в аэропорту. А дальше – уговоры, запугивание и предложение работать на разведку чужой страны. Но Большакова голыми руками не возьмешь. Что ж, ему дают время подумать… в подвале тайной тюрьмы. На счастье, соседом Николая по камере оказался его старый знакомый, с которым ему не раз приходилось пересекаться в разных точках земного шара. Вербовщики и не подозревают, что сами же запустили страшный механизм ответного удара…
Александр Шувалов
Самый опасный человек
© Шувалов А., 2019
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019
* * *
Уходящему поколению бойцов посвящается
Часть первая
Глава первая
Дряхлый «Боинг», натужно, по-старчески кряхтя и кашляя, стартовал из аэропорта столицы одной из бывших союзных республик, а ныне независимого и до упора суверенного государства Средней Азии и взял курс на Москву. Пассажир места 17 А как следует глотнул прямо из горлышка приобретенного в «Дьюти фри» шотландского вискаря. Заел эту односолодовую прелесть крохотной шоколадкой крайне сомнительного швейцарского происхождения. И замер в надежде.
Совершенно напрасной, как тут же и выяснилось. Охвативший его еще у стойки регистрации липкий страх и не думал растворяться в спиртном, хотя «принимать на грудь» он начал еще до посадки. Напротив, сволочь такая, усилился и обострился. Сердце то подпрыгивало вверх, аж к горлу, то норовило рухнуть в самый низ живота. Вытирая превратившимся в мокрую тряпку платком холодный пот с лица, он напряженно вслушивался в гул моторов и скрип корпуса. С ужасом ожидая, что либо прямо сейчас, либо несколькими минутами позже вдруг выйдут из строя сразу все движки или просто отвалятся крылья.
Бросил короткий взгляд на соседа через проход и тут же искренне того возненавидел. Мирно дремавший или просто сидевший с закрытыми глазами лысоватый плечистый мужчина достаточно почтенного возраста из тех, кого просто не поворачивается язык назвать стариком, волнениями и страхами явно не маялся. И вообще был на вид в полном порядке.
Впрочем, не все так однозначно, как неоднократно утверждал в своем блоге один щирый украинский свидомит, упорно всех убеждающий в том, что он – дочь офицера.
Пассажир, о котором зашла речь, действительно не боялся. Никого и ничего, причем уже очень давно. А вот его, наоборот, боялись многие, порой до нервной икоты. И очень правильно делали.
Дела его, кстати, на тот момент обстояли не так чтобы очень здорово. Скорее, мутно и непонятно. То есть повод для бренчания нервами присутствовал. Вот только делать это заранее никакого смысла не было. Вот он и не нервничал.
По громкой трансляции искаженный помехами голос объявил о том, что самолет по каким-то невнятно озвученным причинам в самое ближайшее время совершит посадку. Причем не в Шереметьево и вообще не в России, а в аэропорту еще одного независимого государства Средней Азии. Кстати, тоже бывшей союзной республики.
– Нет. – Пожилой мужчина, о котором только что шла речь, открыл глаза. – Не дергайся.
Средних лет персонаж в летнем светлом костюме на секунду замер, пытаясь проглотить незаданный вопрос. Потом кивнул.
– Ясно. А?..
– А ему скажи, чтобы действовал по обстановке. Я сам с ним потом свяжусь. По второму резервному номеру.
– Понятно. – Тот встал из кресла и двинулся по проходу в сторону хвоста лайнера.
Пассажир сказал это, тут же закрыл глаза и, не поверите, не задремал, а просто отключился. И проспал сном младенца до самой посадки.
В зале ожидания к нему, как и предполагалось, подошли. Трое в форме местной полиции и один в штатском. Явно в этой группе – старший. По виду – этнический немец. Их много было в свое время в Средней Азии. И далеко не все возвратились на историческую родину, когда ворота распахнулись.
– Господин Куклин?
– Точно, – не стал отпираться тот.
– Позвольте ваш паспорт.
– Бога ради.
– На каком слоге стоит делать ударение в вашей фамилии, Петр Николаевич? – полюбопытствовал старший, листая документ.
– На каком пожелаете, вы же здесь начальник.
– Смешно, – признал тот, пряча паспорт во внутренний карман пиджака. – Вам придется пройти с нами.
– А что случилось? – изобразил легкое волнение пассажир.
– Просто небольшая формальность, – на голубом глазу соврал персонаж в штатском. – Мы вас надолго не задержим.
– Что ж, – вздохнул тот. – Пройдем, если так надо.
Расположившийся буквально в нескольких шагах спиной к ним за стойкой бара пузатый здоровяк эту комедию наблюдать не должен был. Но наблюдал, в зеркале, что над барной стойкой. Еле слышно выматерился, допил, не торопясь, кофе, расплатился и направился прямиком в туалет. А оттуда – еще куда-то. И напрасно некоторое время спустя диктор аэропорта на трех языках – государственном, неплохом английском и отвратительном русском – взывал к пассажиру по фамилии Николишин с просьбой поиметь честь вместе с совестью и прибыть-таки на посадку. Пропал куда-то вышеупомянутый пассажир, как в арык нырнул.
Глава вторая
Эскорт, или все-таки конвой, успешно доставил как бы временно задержанного к служебному помещению без таблички на двери. Прогуливавшийся по коридору высокий, спортивно-молодцеватого вида шатен цепко ухватил подошедшего под локоток, сдавив тому при этом руку чуть сильнее, нежели требовалось.
– Прошу вас, – и растворил перед ним дверь.
– Добрый вечер, уважаемый Петр Николаевич, – оскалился в белозубой улыбке восседавший за столом блондинистый здоровяк. – Искренне рады, что нашли время встретиться.
По-русски он говорил абсолютно правильно, даже в интонации не подвирал. Но все равно как-то уж больно бесцветно, так что знающий человек сразу понял бы, что это не его родной язык.
– А я-то уж как рад, – хмыкнул пассажир и без приглашения присел к столу.
Минуту-другую двое, один во главе стола, второй в кресле в углу, с интересом рассматривали вошедшего. А он, в свою очередь, – их. Хотя и без особого интереса.
С хлопцами все было яснее ясного: USA, CIA. Кто же еще может так непринужденно влезать, куда не особо приглашают, и с непосредственностью малого дитяти играть в свои игры. Ох, доиграются когда-нибудь.
– А не испить ли нам кофейку? – предложил персонаж в кресле.
И выразительно глянул на коллегу. Тот все понял правильно: встал, вышел и плотно затворил за собой дверь. Кофе потом, кстати, так и не принес.
– Однако к делу, – поднялся из кресла и пересел за стол. – Ваш самолет вылетает через… – бросил взгляд на висевшие на стене часы. Чуть слышно чертыхнулся – те стояли. Посмотрел на свой хронометр: – Через сорок семь минут. Время дорого.
– Насколько дорого? – поинтересовался пассажир.
– Вопрос по существу, браво, – вяло изобразил восторг сидевший напротив тусклого вида мужичок: редкие волосенки, светлые, опять же редкие ресницы, серая пористая кожа лица. И мощный, напоминающий пеликаний клюв нос. – Очень, очень дорого, причем для вас – персонально.
Вот его-то русский язык явно был впитан вместе с материнским молоком. Причем где-то в районе русского Нечерноземья.
Пассажир никак на этот интересный пассаж не отреагировал, и в воздухе повисла тишина. Сидящий во главе стола ожидал, когда же его собеседник проявит хоть какой-то интерес к разговору: поинтересуется, с кем имеет сомнительную честь общаться, выразит протест, упомянет о последствиях, в конце-то концов.
А тот сидел себе, глядя куда-то в угол, и ни гу-гу. То ли думу какую-то важную думал, то ли просто дремал с открытыми глазами.
– Для начала предлагаю познакомиться, – первым прервал паузу носатый джентльмен. – Ваше настоящее имя мне хорошо знакомо, а меня зовут Михаил. Можно без отчества.
– Привет, Михаил, – разверз наконец уста пассажир. – Как сам?
– Прекрасно, спасибо, – кивнул тот. – Буду краток, ПЕТР, – хмыкнул, – Николаевич. Скоро ваш самолет покинет аэропорт, полагаю, вы бы очень хотели оказаться на его борту. Мы хотим ровно того же.
– Замечательно. – Пассажир сделал вид, что искренне рад. – Ну, я пошел тогда?
– Конечно же, только сначала вам придется ответить на несколько вопросов и…
– И? – проговорил поощрительно пассажир. На самом деле – с легкой, почти неуловимой издевкой. Потому что чувствовал, к чему идет дело.
– И подписать один, ни к чему особо не обязывающий вас документ. – Сидевший напротив тоже был не лыком шит. И не дурак в свою очередь тоже слегка поиздеваться над собеседником.
– Под названием «обязаловка»[1 - Обязаловка (жарг.) – обязательство о добровольном сотрудничестве.], – продолжил мысль пассажир. – Залог нашей будущей крепкой дружбы. Интересно, а псевдоним вы мне уже подобрали? Грубо работаете, дружище.
Многое в его жизни случалось. И убить не раз хотели, и пытались, и вербовать тоже пробовали. Но не так же, черт подери, в лоб и наивно. Хотя… Хотя и такое случалось.
– Может, и грубо, – прозвучало в ответ. – Только куда вы, на хрен, денетесь? Если прямо сейчас не придем к согласию, имею полномочия доставить вас в одно тихое место для продолжения работы. Там-то вас и выпотрошат, как селедку к водочке. А потом со всеми возможными извинениями отпустят. Может быть. И все, конец карьере. Нам бы очень этого не хотелось. Вам, надеюсь, тоже?
Человек по имени Петр ибн Николаевич только усмехнулся в ответ.
– Ваш выбор. Только давайте уж без ненужных телодвижений. Вы, говорят, мужчина резкий.
– А… – махнул рукой тот, – когда это было.
– Вот и отлично. Тогда пройдемте, нам пора в путь.
Пассажир встал и двинулся на выход. «Ну, Юлик, ну, жучара!»
– Простите, что вы сказали?
– Просто ворчу по-стариковски. Не обращайте внимания.
Глава третья
На заднем сиденье большущего, как автобус, внедорожника справа и слева от него устроились двое крупных молодых людей, преисполненных ответственности и ко всему сразу готовых. Вдруг, например, задержанный, разнервничавшись, начнет размахивать руками и сучить ногами или попытается выскочить на ходу. А то и примется звать на помощь.
Всего этого удовольствия служивым тот не доставил. Человек по фамилии как бы Куклин устроился поудобнее, сложил руки на груди, призакрыл глаза и затих. То ли в очередной раз задремал, то ли впал в ступор от всего происходящего. А может, просто задумался. Занятие, говорят, полезное.
Как же он отбрыкивался от этой командировки! Руками и ногами буквально.
– Ну, почему вы так боитесь? – раздраженно выговаривал ему посланец из-за «стены», молодой и крайне деловитый чей-то помощник или даже заместитель. – Смелее надо быть.
Ключевое слово – молодой. Был бы хлопец чуть постарше и самую малость более информированным, может, и уяснил бы, что сидящего перед ним человека при желании можно было обвинить в чем угодно, только не в трусости. Да и не боялся он, просто не верил. Впрочем, по порядку.
Некто Юлий Клементьевич Бондаренко как-то вдруг спустя четырнадцать лет после спешного, больше похожего на бегство отъезда взял в одночасье, да и заскучал по оставленной им отчизне и вознамерился возвратиться на ее бескрайние просторы. К русским березкам, скверным дорогам, некачественной водке и такому родному, в три этажа, мату по поводу и без.
Вышел на кое-кого из власти предержащей и аккуратно озвучил свое желание. Настоятельно при этом попросив, в смысле, потребовав, о встрече на нейтральной территории по своему выбору для обсуждения условий этого самого возвращения. И сообщил, с кем конкретно желал бы беседовать. Дескать, только ему одному и доверяю, потому что долгое время служили бок о бок. Родине. В Главном разведывательном управлении.
Действительно, Бондаренко почти двадцать лет отходил под погонами в этой почтенной организации. А в середине девяностых снял их и принялся работать на тех, кто реально платил. Начинал с «солнцевской группировки предпринимателей», потом некоторое время сотрудничал с гостями столицы со знойного Кавказа. Вершиной его карьеры стала работа с группой близких к Семье бизнесменов. Их потом стали называть олигархами. Трудился Юлий Клементьевич, судя по всему, успешно, потому что и сам выбился в олигархи. Правда, категории light.
В начале нулевых вместе со всеми ними равноудалился из ограбленной и обесчещенной отчизны. Только не в Англию, а в Шотландию. И зажил там в свое полное удовольствие, запивая тамошним элитным пойлом скучный местный хаггис и щемящую тоску по Родине.
Тоже мне, скажете, бином Паркинсона. Ну, уехал, ну, вернулся. В Лефортово прямиком, если срок давности за содеянное не вышел. Делов-то.
Ан, нет. По слухам, всю свою работу на «группу товарищей» Бондаренко, по старой конторской привычке, грамотно фиксировал. Как учили. И возвращаться собрался именно со всеми наработанными материалами. Не потерявшими актуальности и по сей день. В обмен на полный и всесторонний иммунитет, разумеется.
– Чушь, – хмыкнул бывший сослуживец, когда его вызвали кое-куда наверх. Типа, просто посоветоваться. – Полная чушь и бездарная «деза». Нет у Бондаренко никакой «компры» и никогда не было.
– Это еще почему? – взвился некто, облеченный властью.
– Да потому, что он кто угодно, только не полный идиот, – терпеливо, как ребенку, принялся разъяснять тот. – Наличие компрометирующих материалов, тем более такой серьезности, – кратчайший путь на кладбище.
– Вы не понимаете… – и он сразу все понял.
Какой смысл что-то втолковывать человеку, у которого глазки горят, как фонари вечером на Тверской? От перспективы грамотно, с полной доказухой отодвинуть от державного тела конкурентов. И заодно подчистить некоторые неприятные факты из собственного героического прошлого.
В общем, все обставили на редкость умнО. Направили его представлять государство на переговоры в одну из стран Средней Азии УСТНЫМ распоряжением, хотя и с самого, можно сказать, верха. Как частное лицо и с паспортом на чужую фамилию. Типа, для конспирации.
Предчувствие его не обмануло. Юлик старому сослуживцу был как бы по-детски рад. Накрыл по случаю встречи шикарную поляну. А потом начались собственно переговоры. Старинный знакомец был искренен, убедителен и логичен. Мысли излагал умно и грамотно. Вот только вел себя при этом… Он ведь долгие годы только числился оперативником, а на деле был информатором и разработчиком. Очень даже неплохим, кстати. За такого троих оперов дают не торгуясь. А вот врать грамотно так и не научился. Полагал, что если при разговоре не прятать глазки, не потеть, не краснеть и не почесываться, то собеседник ничего такого не заподозрит. Простая душа…
Поговорили, в общем. Потом выпили по последней и расстались вполне по-дружески. С этого самого момента и стал фальшивый Куклин ожидать какой-нибудь подлянки. Сейчас, получается, дождался.
Машина остановилась у ворот двухэтажного особнячка. Достаточно скромного, к слову. Таких в той же подмосковной Баковке – штук тринадцать на дюжину. Ворота с легким скрипом распахнулись.
Глава четвертая
– Ну, что, надумали?
– Вы о чем, Михаил? – удивился бывший пассажир, а ныне – пленник.
– О моем предложении. Решайтесь уже.
– Уж больно вы суетитесь, дружище. И торопитесь.
– А вы – нет?
– А мне-то куда? Мой самолет уже в воздухе, – грустно заметил как бы Куклин.
– Все не так безнадежно, – молниеносно среагировал старательно набивавшийся в кунаки хлопец из ЦРУ. – Я взял на себя смелость немного задержать вылет. По метеоусловиям, естественно. Ну, решайтесь. И не надо, дружище, бояться. Все будет просто отлично.
Поднял глаза на собеседника. Лицо того выражало вселенскую грусть. И некоторую гадливость.
