скачать книгу бесплатно
– Иди. Я посмотрю на тебя отсюда…
Он смотрел, как хрупкая фигурка девушки поднимается по лестнице на бульвар. Сзади неслышно подошли Жан и Анна:
– Она ведь нравится тебе?
– Посмотри на неё: разве она может не нравиться? Она же настоящая мечта. Не в смысле мечта мужчины, хотя и это тоже. Она воплощённая мечта – порыв, стремление к чему-то.
– Почему тогда ты отпускаешь её?
Игорь покачал головой:
– Потому что её мечта не я. Знаешь, можно победить в бою, можно выиграть гонку, или всё проиграть. Только в любви нельзя победить или проиграть. Нельзя получить её как приз.
– Сильных любят всё же больше. И победителей.
– Сильных любить легко. Гораздо сложнее любить так, чтобы делать кого-то сильнее. А победы…. Тосинори страстно желал победить, а что из этого вышло? И зачем нужна такая победа…
Монита обернулась на верхней ступеньке лестницы, и прежде чем исчезнуть из виду, помахала им рукой…
На краю Вселенной, в переливах дней
Стань моей надеждой, песней будь моей.
А по твоим венам медленно стекает ночь.
А на твоём небе звёзды говорят в ответ.
Семь шагов до неба, дальше неизбежно прочь.
Быть бы ещё с теми, легче будет с кем рассвет…
(Сергей Дворецкий, гр. «Магелланово облако»)
Заложники
Орбита газового гиганта Гефсимания-6, борт космического транспортного судна «Харон» (порт приписки – Лада-3-Орбитальная)
408 год после Исхода
– А я ведь предупреждал!
– Ну, дядя, – почти прохныкала Хелен, – если бы не эта гравитационная аномалия, то всё бы получилось! Её ни в одной базе нет. Я же не виновата!
Михаэль Лонгрэн провёл рукой по ёжику седых волос и всё ещё ворчливо сказал:
– Вот и нечего было экспериментировать. Рейс коммерческий: тут чёткость нужна, расчёт. А теперь вообще непонятно как выбираться, и насколько мы застрянем.
– Ничего и не застрянем! – тонкие пальчики Хелен запорхали над панелью мовисенса[2 - устройство для управления компьютерами, техникой посредством команд, отдаваемых жестами кисти руки. В отличие от тачпада/тачскрина не требует прикасаться к нему, а воспринимает движение в трёхмерном пространстве, что даёт большее разнообразие команд], словно исполняя этюд аллегретто. – Я пересчитала параметры с учётом аномалии. До ближайших Врат «допрыгнем» без проблем. А там уже выйдем на стандартный маршрут. И станцию успеем обследовать.
– А кто тебе сказал, что мы собираемся в неё лезть? – перебил её молодой мужской голос.
– Дэв! Ты чего! Это же древняя станция! – обернувшись к вошедшему на мостик парню, Хелен моментально насупилась. Почти как ребёнок, которому не купили приглянувшуюся игрушку.
– Вот и нечего там делать, – кивнул Лонгрэн, поддержав мнение второго пилота. – Как прибудем на место, сообщим координаты дежурному офицеру Патруля. Пусть специалисты с этим разбираются.
– Но дядя!
– Хелен, хватит! – Михаэль рубанул воздух ладонью. – Если не забыла, мы тут по твоей вине.
Раздосадованная девушка опрометью выскочила с корабельного мостика. Да, конечно, она была виновата в том, что их транспортник сбился с маршрута. Подвела самоуверенность: захотела сократить время полёта и проложила путь в обход привычной системы Врат. И ведь всё должно было сработать, если бы не подвернулась эта неизвестная аномалия. Даже опытный Лонгрэн вряд ли ожидал такого, потому и злился сейчас не столько на племянницу, сколько на себя самого. Хелен уловила это в его голосе.
Она сама не заметила, как забрела в пустую кают-компанию. Бронежалюзи были сдвинуты, и за покрытым тонкой сеткой бронестеклом открывался вид на вихрящуюся атмосферу газового гиганта Гефсимания-6. А впереди по курсу и чуть ближе к планете, застыв на равных орбитальных скоростях с транспортником, плыл овоид неизвестной станции: полуторакилометровое «яйцо».
– Харон! Дай изображение на максимальном приближении. Фокус на уровне наибольшей окружности.
Золотистая сетка противолучевой защиты, придававшая красивый «шоколадный» оттенок космическому пейзажу, потемнела. Купол утратил прозрачность, закрывая вид на станцию. Но в следующий момент она проявилась вновь и стремительно начала увеличиваться в размерах – это ИскИн[3 - ИскИн – искусственный интеллект, в рассказе под этим словом понимается электронный информационно-вычислительный комплекс, способный к выполнению сложных творческих функций и принятию не заложенных заранее (не программируемых) решений без участия человека-оператора] вывел на купол проекцию с бортовых телескопов. Поверхность станции медленно плыла слева направо в поле их зрения: повиснув тупым концом к планете, «яйцо» медленно вращалась вокруг своей оси. И это был единственный признак того, что станция жива. Ни на радиозапросы, ни на светосигнализацию она не отвечала.
Когда-то яркая красно-оранжевая облицовка станции успела потускнеть. При большом увеличении её поверхность напоминала шкуру старого зверя: в сколах, трещинах, рытвинах от многочисленных встреч с метеоритами.
– Харон, ты фиксируешь это в своих видеоархивах?
– Разумеется!
Поначалу мрачное имя транспортника пугало Хелен, когда она взошла на его борт ещё подростком, оператором кибер-систем. В своей прошлой жизни он служил вспомогательным кораблём военного космофлота, и бог весть, что ему приходилось перевозить тогда. Может быть, даже выполнять задачи госпитального судна или «чёрного тюльпана», доставлявшего тела погибших солдат и пилотов. Когда после «капиталки» борт передали гражданскому флоту, все базы фактических данных затёрли, никаких сведений о его военном прошлом не осталось. Но ИскИн «Харона» сохранил свои функции и отличную срабатываемость с экипажем. Это как у человека, внезапно потерявшего память, сохраняется его характер и навыки. Так что Хелен, вернувшись спустя несколько лет учёбы уже астрогатором[4 - тем, кто читал С. Лема, понятно, что это звёздный навигатор; в данном случае – специалист на космическом корабле или судне, отвечающий за движение через подпространство], и обнаружив виртуозную способность Харона[5 - написание без кавычек подразумевает имя ИскИна, а такое же название транспортного судна в тексте заключено в кавычки] к просчитыванию подпространственных прыжков, прямо таки прикипела к нему душой и набралась опыта. Вот только в этот раз опыт их всех подвёл.
– На поверхности станции видны сохранившиеся маркировки. Можешь идентифицировать, используя твои базы данных?
– В моих локальных базах сведений недостаточно. Требуется подключение к терминалу Сети. Это можно будет сделать в космопорту пункта назначения.
– Так то ещё когда будет, – разочарованно протянула девушка и тут же хитро улыбнулась своим мыслям. – Харон, повысь критерий возможной ошибки до 50 процентов и проведи многофакторный анализ по всем базам.
Она знала, что память сильных корабельных ИскИнов, основанная не нейросетях, напоминает человеческую. Данные в ней накапливаются множеством слоёв, обрастают ссылками и ассоциативными связями. Фактически её нельзя полностью стереть, не разрушив функциональность системы в целом. И Хелен хотела попытаться задействовать эти скрытые слои.
После нескольких секунд молчания отдающий компьютерными нотками голос Харона сообщил:
– Вероятная дата постройки станции находится между 315-м и 325-м годами. Другие сведения не найдены.
– Боже! Да это почти сотня лет! – выдохнула Хелен.
– О! Интимненько у тебя тут! – в полутьме кают-компании (подсветка погасла, когда включились проекторы) Дэвид приобнял девушку сзади.
Хелен осталась стоять, скрестив руки на груди, но плечи её под ладонями парня напряглись.
– Ты предатель!
– Эй-эй! Полегче, малышка! – он обнял её крепче. – Ты хотела посмотреть станцию, ты её увидишь!
– Но ты же сказал…
– Я просто потрафил твоему старику, чтобы он был сговорчивее. Нам придётся, – Дэвид нажал на это слово, – высадиться на станции для ремонта. После неудачного прыжка отказал селероид правого борта. А без него можно потерять половину контейнеров на внешней подвеске.
– Ну ты и жук! – хихикая, Хелен сделала вид, что пытается освободиться из его объятий, но на деле прижалась лишь теснее.
– Я хитрожопый молодец! – довольно усмехнулся Дэвид, нежно чмокнув её в аккуратное ушко с изящной «улиткой» костного микрофона[6 - гарнитура связи с наушниками, основанными на костной проводимости звука. Хорошо подходит для постоянного ношения, т.к. не мешает восприятию внешних звуков и, в то же время, более устойчива к посторонним шумам. Является частью системы реализации «дополненной реальности»]. – Кстати, ты ещё не говорила со стариком о нас?
Хелен снова погрустнела:
– Нет, Дэв. И не буду, по меньшей мере, до его Дня Рождения.
– Но Хэл!
– Нет! И не настаивай! – она всё таки выскользнула из его рук и повернулась лицом, упрямо наклонив голову и нахмурившись. – Надо же подумать и о нём. Компания поздравит его с юбилеем, объявит ветераном и тут же торжественно отправит на пенсию. Уже точно: мне девчонки из кадрового разболтали. Так что это у него последний рейс, а потом – в лучшем случае орбитальный пакетбот. А у нас с тобой всё впереди.
– Ладно, – уступил её напору Дэвид. – А по поводу… Ну, ты понимаешь… Тоже ещё не думала?
Хелен молчала так долго, что Дэвид не выдержал и, сделав каменное лицо, уже намеревался уйти. Девушка в последний момент шагнула к нему, положив ладони на плечи, а головой склонившись на плечо:
– Дэв, пойми и меня. Мне не по себе! Я представляла всё немного иначе. Твой контракт точно не может подождать?
Тот дёрнулся, отстраняясь, и аж зарычал от негодования:
– Хэл! Мы ведь уже говорили об этом! Это наш контракт! Наш! Ясно тебе? И это – наше будущее! Или ты хочешь закончить как твой старик, всю жизнь горбатясь на транспортную компанию?
– Мне страшно, Дэв! – у неё на глазах навернулись слёзы. – Я не хотела бы так…
Парень вздохнул, мягчея, и снова привлёк всхлипывающую девушку в объятия. Погладил её ласково по огненно-рыжим волосам.
– Феникс ты мой… Хэл, послушай: это не страшно и не больно, стандартная процедура в стационарной медицинской капсуле. И потом у тебя… У нас! У нас ещё обязательно будут дети. Столько, сколько хочешь! Хорошо, малышка?
Мужчина попытался заглянуть ей в глаза, но в этот момент оба они непроизвольно вздрогнули, когда неожиданный сигнал общекорабельной связи противно зажужжал в их костных микрофонах:
– Ну и куда вы делись, голубки? – голос капитана не предвещал ничего хорошего. – Я на это тухлое «яйцо» один высаживаться буду?
* * *
Такое было возможно только с колонизационной станцией класса «Ковчег»: не перелететь на шаттле и даже не стыковаться на внешний рейд, а прямо на транспортнике зайти в док. По сравнению с полуторакилометровой махиной немаленький – как-никак 88 метров – «Харон» выглядел игрушечным.
Заход в док был нужен для ремонта, но Лонгрэн привык стыковаться к кран-пирсам обычных космопортов и потому сейчас хмурился и нервничал. Переживал, удастся ли ИскИну провести процедуру как нужно, да ещё и в одностороннем порядке. Потому что на их запрос об экстренной посадке в связи с повреждениями станция, прервав странное безмолвие, всё же отозвалась положительно – но только сигналом автоматического диспетчера. Основной ИскИн Ковчега продолжал отмалчиваться.
Однако же всё прошло штатно и вполне спокойно. Активировав внешние камеры, экипаж «Харона» с интересом всматривался во мрак колоссального дока, едва разгоняемый мощными прожекторами транспортника. Насколько можно было судить, все челноки, предназначенные для высадки колонистов, находились на местах. Значит, станция своей точки назначения так и не достигла, застыв теперь на орбите газового гиганта.
– Харон, запроси посадочный рукав! И вот что: сразу, как мы выйдем, запусти, но не начинай процедуру расстыковки. Понял?
– Должен уточнить, что это приведёт к автоматической расстыковке посадочного рукава.
– Вот именно! И в случае чего сможешь удрать отсюда на форсаже. Если прервётся связь со мной, руководство переходит к Хелен. Однако я запрещаю тебе позволять ей покидать борт. В случае её попыток к этому заблокируй соответствующие системы.
– Слушаюсь, капитан! Однако, должен напомнить, что при возникновении нештатной ситуации и подтверждении вашей гибели, я обязан буду полностью переподчиниться старшему астрогатору Хелен Лановэр и выполнять её прямые приказы в точности.
Пока Харон произносил эту длинную формулировку, Михаэль набычился, потом зло покосился куда-то в сторону и пробормотал:
– Не каркал бы, зануда электрическая!
Он бросил быстрый взгляд на Хелен. Та же, наоборот, смотрела на него, не отрываясь, широко раскрытыми от удивления глазами:
– Дядя! Ты чего, хочешь сказать, что я останусь на «Хароне»?
– Да! – закипая, рявкнул Михаэль. – И не вздумай спорить! Мы совершенно не представляем, что произошло на станции, так что это не прогулка, а разведка. Кто-то должен остаться и страховать нас с Дэвидом отсюда.
– Но почему я? – проканючила Хелен, уже понимая, что от неё, хрупкой девушки-астрогатора, толку в разведке действительно никакого.
Глядя на её поникшую фигуру с опущенными плечами, Михаэль всё ещё немного ворчливо, но уже гораздо мягче произнёс:
– Прекращай вести себя, как ребёнок, Хелен, и прикрой нам спины.
* * *
– Ну, что там, парень? – Михаэль заглядывал через плечо Дэвида, возившегося с компьютерным терминалом.
Они находились в контрольном карго-посту – небольшой, остеклённой со всех сторон кабинке, выпирающей из стены дока высоко над полом.
– Ничего… Вернее ничего существенного: радиация в норме, температура тоже. Если на станции и произошла авария, то сюда её последствия не проникли.
– Это нам и так известно по данным сенсоров «Харона». Что ещё? И вызови, наконец, здешнего ИскИна!
– Не получается! – Дэвид машинально попытался почесать затылок, но наткнулся на шлем, и так же машинально протёр линзы фонарей на нём.
– Не три. Пыли тут нет.
– А? Да-да. Сервоботы работаю исправно. Ведут текущий ремонт, и даже пыль убирают. Но это похоже на работу автономной нервной системы у человека: дышим, ведь мы, например, не задумываясь.
– То есть такое возможно? А починить «Харона» сервоботы, «не приходя в сознание», тоже могут?
– Нет, – Дэв покачал головой, но тут же вспомнил, что этот жест в скафандре тоже виден ему одному. – В отсутствии управления ИскИна роботы пользуются набором стандартных программ. Они могли бы починить колониальный челнок из ангара Ковчега, но конструкция нашего судна им не знакома. Так что ремонт невозможен.
– А если переподчинить сервоботы Харону?
Дэвид снова склонился к терминалу, но спустя несколько минут со вздохом разогнулся:
– Нет. Без команды ИскИна станции не выйдет.
– Да твою ж мать!
– Эй! С вами там всё хорошо? – напомнила о себе Хелен звонким голоском в их костных микрофонах.
– С нами да, а вот «у нас» не очень, – ответил ей дядя, уставившись в остекление кабины. «Харон» внизу светлым пятном выделялся во мраке, рассеивая его габаритными огнями и несколькими прожекторами. Луч одного из них вдруг вздрогнул и стремительно метнулся по стене, пока не упёрся в карго-пост. Михаэль прикрылся рукой от яркого света.
– Хелен! Хватит дурачиться!