скачать книгу бесплатно
– Хорошая новость, сэр.
Кэмиллус немного помолчал и, взглянув на руководителя боевого подразделения, неторопливо проговорил:
– У нас есть одно дело, которое совсем недавно сильно осложнилось. И в этом может потребоваться ваша помощь, Като. Лично ваша.
Тот слегка кивнул, посмотрев на Кэмиллуса, давая понять, что он внимательно слушает.
– Это касается Бранта. Помните его?
Като помнил Бранта очень хорошо. Прекрасный боец и верный товарищ, он некогда был в подчинении Като. Затем его хотели повысить и назначить главой отряда охотников. Но он вдруг заявил, что ему не нравятся порядки эфоров, а отношение к людям у инимов намного справедливее, и покинул Эллию. Найти его не смогли, но позже узнали, что он примкнул к инимам. Эта история не укладывалась в голове Като, который до сих пор не мог принять, что Брант так резко изменил свое мировоззрение. Он подозревал, что здесь что-то нечисто, но ни с кем не делился своими сомнениями.
– Тот скандал и уход Бранта из Эллии, – продолжил Кэмиллус, – были фикцией, необходимой, чтобы он стал нашим агентом на вражеской стороне. Именно Брант в течение последних нескольких лет передавал нам самую важную информацию. Однако недавно произошел некий инцидент, из-за которого его положение в рядах инимов сильно пошатнулось. Бранту уже не доверяют так, как раньше и, возможно, заподозрили, что он содействует нам. Сейчас он пытается унять поднявшиеся против него обвинения. Но в любой момент его могут убрать. А поскольку парень знает слишком много, инимы не захотят отпускать его с головой на плечах. Может понадобиться ваша помощь, причем в ближайшие дни. Я пришлю весть. Занимайтесь пока своими обязанностями, но не покидайте Эллию.
Като кивнул, принимая распоряжение и, немного помолчав, спросил:
– Афра не поможет? – он подозревал, что уж она-то должна знать эту историю. Вполне вероятно, что она и была инициатором всей операции.
– Скорее всего, нет. Она долго не выходит на связь. Видимо, ее нет в Мире.
– Думаете, что-то случилось? – спросил Като.
– С ней-то? Нет, не думаю. Наверно, опять занесло куда-то в лучших и неведомых нам побуждениях, – с этими словами Кэмиллус поднялся, давая понять, что разговор окончен. – Удачи, Като. Ждите весть от меня и будьте наготове. Думаю, если будет вылазка, вы сможете взять с собой одного помощника, который умеет держать рот на замке. Но не Грэма.
– Конечно, я понял вас, – командир отрядов склонил голову и вышел из кабинета.
Мертвый мир
Бежать! Бежать! Бежать!
Они догоняют. Они разорвут на куски. Они безжалостно вонзят клыки в его тело, будут с хрустом ломать челюстями кости и рвать мышцы. Противостоять не получится.
Быстрее!
Быстрее!
Еще быстрее!
Нельзя, чтобы они догнали. Если догонят – смерть. Долгая мучительная смерть. Нужно бежать дальше, не останавливаясь, насколько хватит сил. Со всех сторон слышится клацанье челюстей, желающих схватить добычу. Раздается скрежет когтей чудовищ. Они царапают камни и безжизненные корни деревьев. Они мчатся, чтобы впиться зубами в его теплую плоть. Зловонное дыхание их пастей обжигает кожу.
Голова гудит, не слышно ничего, кроме окружающего клацанья и скрежета догоняющих чудищ. Другие звуки – собственное шумное дыхание, треск веток, стук сапог, опускающихся на каменистую землю – перестали существовать. Ноги сами несут его, машинально перепрыгивают валуны, корни, ямы. Редкие ветки задевают руки и лицо, иногда оставляя глубокие царапины, из которых с небольшой задержкой выступает кровь. Этого он тоже не замечает, потому что надо бежать. Бежать как можно быстрее.
Вдруг под ногами раздался всплеск. Ноги почти по щиколотку погрузились в воду. Он по инерции пробежал несколько шагов, резко затормозил, опустив взгляд, и оцепенел на мгновение. Снизу на него кто-то смотрел ошалелыми выпученными глазами. Косматая грязная голова, заросшая мхом до носа морда. Он вскинул копье. Оказывается, все это время он держал его в руках. Замер на пару секунд, опустил руку и выдохнул. Отражение в озере сделало то же самое.
Когда он попал сюда, был еще совсем юнцом лет тридцати, не больше. Борода еще не росла, а сейчас, хоть и редкая, из тонких волосков она закрывала половину лица. Сколько же он здесь находится? Лет пять, семь, двадцать? Все это время он практически не видел своего отражения. Лишь когда точил лезвие клинка. Лужи, из которых он брал воду, были слишком мелкие и до того бесцветные, что в отражение приходилось вглядываться, чего он, конечно, не делал. Это ж надо – испугаться самого себя. Тут он резко вскинул голову.
Чудища! Сожрут ведь!
Парень резко развернулся и принял боевую стойку, вскинув копье. Никого. Он прислушался. Тишина, как всегда, мертвая. Здесь нет никаких звуков, кроме тех, что производят эти твари и он сам. Немного постоял, вслушиваясь в тишину, и вышел на берег, все еще держа наготове копье. Дыхание до сих пор сбитое, сердце стучит как бешеное, в голове гул и хаос, но монстров не видно. Если бы они действительно гнались за ним, то уже давно бы схватили и лакомились подогретой бегом плотью. Вот так «показалось».
Парень сел на землю, прислонившись спиной к коряге. Почему он бежал, словно обезумевший зверь? Да еще и так долго. По ощущениям и усталости в мышцах мнимая погоня продолжалась пару часов. Мысли разбредались, как шустрые тараканы, а память упорно закрывалась, выдавая лишь отголоски клацанья зубов за спиной и скрежета когтей, сопровождаемых дыханием, обжигающим шею. В голове снова и снова всплывала мысль: «Бежать, бежать, бежать!». Воспоминания всколыхнули уже унявшуюся панику. Она опять завопила внутри, а ноги дернулись в судороге, готовые бежать дальше.
«Нет! За мной никто не гонится!» – осознать эту мысль оказалось невероятно сложно. Паника то ослабевала, то накатывала новой волной, заставляя дергаться все тело в неистовом желании бежать. Где-то в темном закоулке мозга наконец появилась тень рассудка, подсказывающая: «Дыши». И он стал дышать. Глубокий вдох, долгий выдох. Концентрация на дыхании помогла угомонить визжавшую панику, которая нехотя сдалась и умолкла, а на смену ей пришло смятение. Мысли продолжали метаться. Не удавалось ухватить хотя бы одну из них, а воспоминания о минувшей погоне вытеснили все остальные. Не получалось даже вспомнить собственное имя.
Нужно вспомнить, обязательно вспомнить, иначе… Он видел, что будет иначе. Человек становится частью этого места, не живой, но и не мертвой оболочкой без памяти и чувств. Страх стать таким существом выудил из забвения воспоминания о том человеке. Он постепенно угасал, не пытаясь ничего вспомнить. Парень помнил, как хотел растормошить несчастного, разговаривая с ним. Сначала тот старался что-то отвечать, и искры сознания проблескивали в его глазах, но через некоторое время он не помнил своего имени, а чуть позже угас совсем. Что же парень ему говорил? «Как ты здесь оказался?.. Может, удастся выбраться вместе… Как долго ты здесь? Я вот уже и не помню, когда попал… Кстати, как тебя зовут? Я – Рист…». Рист – вот его имя!
Вместе с именем стали возвращаться воспоминания, рассеивая забвение. Он вспомнил, что когда-то жил не здесь. Вспомнил самые тяжелые первые дни, когда только очутился в этом гиблом месте. Вспомнил, как смастерил копье, сделав наконечник из кости убитого им форка – большой твари, походящей на медведя, только больше. Вспомнил, как долго не мог привыкнуть к той скудной пище, которую здесь так сложно добыть. Вспомнил, как учился ставить защиту и ловушки на монстров, а затем убивать их. Вспомнил, как совсем недавно сражался с рикком – громадным чудищем, на которого не действует магия. Тот распорол ему левое предплечье до кости, пришлось накладывать шов.
Рист провел пальцем по грубому шву на коже. Тяжелая была схватка. Удивительно, что он остался жив, да еще и с целой рукой. И это несмотря на его боевую подготовку и умение владеть оружием. Воспоминания продолжали возвращаться, страх стать частью этой пустыни прошел, уступая место усталости.
– Как же я умудрился такие глюки словить? – вслух спросил парень. Казалось, что разговор с самим собой помогает не сходить с ума. По крайней мере, сразу.
Такие тяжелые галлюцинации, да еще и с подавлением памяти бывали нечасто. Однажды Рист нашел что-то похожее на обычные грибы. Он их вымачивал, яд рунами выводил, прожарил хорошо. В итоге получилось вполне съедобно, даже не противно на вкус, и никаких последствий. Найдя позже похожие грибочки, парень, обрадовавшись, решил запасти их побольше. Оказалось: то ли грибы не те, то ли он напортачил в приготовлении. В результате – цветные глюки, потеря слуха и обезвоживание. Парень отходил от грибочков тяжело, но достаточно быстро. Память тогда тоже пропала, но вся целиком, ненадолго и без чувства страха. То есть временное помутнение рассудка, не более того. В этот же раз все намного страшнее. Можно не сомневаться, что если бы он поддался чувству паники и не заставил себя вспоминать, то память не вернулась бы вовсе.
Рист попытался припомнить, что же могло вызвать подобное помутнение. Когда он в прошлый раз устраивал привал, ничего подозрительного поблизости не было, а как только стал засыпать, в сознание прокралась первая мысль: «А если рунный круг не защитит? Они же нападут…». Затем послышались разные звуки, будто с разных сторон крадутся ОНИ. Шорох, клацанье, скрежет становились все четче, а страх, сначала мимолетный, стал превращаться в панику. И Рист побежал.
Брр… Вспоминать противно. Парень поежился. Он не раз слышал, как к нему подкрадывается чудовище. Жутковато, конечно, но он никогда не терялся. Или почти никогда. Не говоря уже о том, чтобы запаниковать и рвануть куда-то сломя голову. Самое противное – даже не звуки из ниоткуда, а страшное ощущение беспомощности и обреченности, возникшее без видимых причин. Может, это еще отголоски грибочков? Нет, вряд ли. Скорее всего, он не заметил какое-то растение (если здесь вообще что-то можно назвать растением), выпускающее галлюциногенные пары. В любом случае возвращаться и проверять, что же помутило разум на месте прошлого привала, желания не было, а вот отдохнуть сейчас просто необходимо.
Рист поднялся, стал оглядывать местность. Озеро овальной формы, необычно огромное для этой мертвой пустыни, примерно пятьдесят на сто метров. Оно походило на зеркало с идеально гладкой поверхностью. Никаких растений на берегу не росло, даже тины на воде нет, лишь грязь вперемешку с камнями. Коряга, на которую облокачивался Рист, да пара деревьев, точнее – сухих столбов с несколькими ветками цвета земли – вот и все, что разбавляло мрачный пейзаж. В этой пустоши абсолютно все серое, точнее – бесцветное. Создавалось впечатление, будто кто-то готовил декорации к театральной постановке о загробном мире, но забыл их разукрасить. Ничего, что напоминало бы о живой природе, здесь не было: вода всегда стоячая, ни одного журчащего ручейка, спертый воздух, ни мимолетного дуновения ветра, ни птиц, щебечущих и перескакивающих с ветки на ветку, ни зверей, снующих по лесу, ни самого леса. Ни одного шороха естественного для природы, даже самого тихого, здесь нет. Лишь страшные твари, испытывающие вечный голод, магические явления, вызывающие галлюцинации, расстройство желудка и апатию, да плотоядные «растения».
Рист отошел подальше от воды, мало ли что там может водиться, выбрал открытое место поровнее, чтобы обзор был в любую сторону, и принялся чертить магические знаки. Он сделал два круга: скрывающий и защитный. Теперь звери не увидят и не услышат его, пока он внутри, а даже если случайно сунутся, их не пустит барьер. На всякий случай юноша внимательно оглядел землю внутри защиты и нарисовал пару рун, проверяющих наличие магии и вредоносных образований.
Вроде все в порядке. Спать можно спокойно. Рист лег на расстеленный на земле плащ и укрылся им же, сперва положив рядом пару метательных ножей так, чтобы можно было их пустить в ход, не меняя положения лежа. Уснул парень мгновенно. Он умел быстро засыпать, когда это нужно, и так же быстро просыпаться в то время, которое сам себе назначил. Однако сейчас в этом умении не было необходимости, сон встретил его, как только Рист коснулся щекой капюшона плаща.
Сначала дремы были хаотичными и тревожными, но позже парень провалился в глубокий сон без сновидений. Здесь невозможно было определять время: свет не менялся, теней почти не было. По внутренним ощущениям он проспал часов шесть – несказанно долго. Не открывая глаз, Рист сосредоточился и «осмотрел» внутренним взором пространство за рунными кругами. Окружающий мир сразу стал намного четче, улавливались даже мимолетные колебания воздуха от его собственного дыхания, ощущалась аура предметов поблизости.
Осмотрев пустырь, где он спал, и убедившись, что никакая тварь не пришла по его душу, Рист открыл глаза. Усевшись, он достал из кармана припасенный корень какого-то пня и принялся жевать. Вкуса он, конечно, не имел, но был хотя бы непротивным. Немного утолив голод, Рист спустился к озеру, набрал воды во флягу, умылся. Вернувшись на место, он решил позаниматься рунами, чего уже давно не делал.
Когда парень угодил сюда, его самое ценное имущество было при нем – меч, кинжал, фляга, бездонная сумка (не такая уж бездонная на деле) да книжечка с рунами. Остальные предметы – копье, метательные ножи, небольшой лук со стрелами, точильные принадлежности и многое другое – он смастерил сам, оказавшись здесь. Книжечку парень сначала хотел пустить на розжиг костров, но, к счастью, передумал. Это была небольшая тетрадка в мягком переплете, обтянутая тканью неопределенного цвета. Она свободно помещалась в кармане и на руке. На вид в ней было не больше пятидесяти страниц, но оглавление указывало около двух тысяч. Каким-то непостижимым образом, эта книга определяла уровень знаний того, кто держит ее в руках, и показывала лишь те руны, которые человек может освоить в силу своих знаний. Чтобы открыть нужную страницу, надо было прочитать заголовок, а затем пролистать книжечку до конца, где открывался именно тот раздел.
Пролистывая оглавление, Рист искал то, что поможет противостоять галлюцинациям и иллюзиям. Ага, что-то нашел! «Руны Брауна-Ви. Противоиллюзорные» – прочитал он и открыл страницу. Рисунок достаточно сложный, понятно, почему раньше она не встречалась в справочнике. Рист довольно долго с ним копался, пока начертание не стало соответствовать иллюстрации в книге. Он провозился слишком долго, сидя на одном месте, и кровожадные твари учуяли человеческий запах.
В метрах ста от него из-за огромного валуна медленно вышел форк, ведя уродливым носом, принюхиваясь и безошибочно выбирая направление к человечинке. Существо не видело парня из-за защитного рунного круга, но отлично чувствовало его. Чуть дальше от него показалось несколько ниег, небольших трусливых тварей, нападающих со спины и не брезговавших падалью. Сначала они уступят добычу сильному форку – пусть сделает основную работу – а после него обглодают сладкие косточки. Сколько бы Рист ни ставил барьеров, чудища все равно его находили рано или поздно. Поэтому он не оставался долго на месте, а всегда куда-то шел, не дожидаясь, пока вокруг соберется побольше монстров.
Форка нужно убить первым, тогда ниеги кинуться жрать мертвую тушу, и можно спокойно уйти. Большое, как медведь, животное вкрадчиво шло, продолжая принюхиваться, щуря черные без белков глаза. Из приоткрытой пасти с двумя рядами зубов капала слюна, слегка прожигая землю под его тигриными лапами. Шкура у форков слишком толстая для оружия Риста. Самые уязвимые его места – это нос, глаза и небольшая впадина на внутренней стороне бедра у живота, там кожа совсем тонкая, ее можно пробить даже метательным ножом.
Парень ждал. Нужно подпустить монстра ближе, до барьерных рун ему осталось чуть меньше пятидесяти метров. Парень вскочил, перебежал с одного края круга на другой. Форк озадаченно мотнул головой и замедлил шаг. Принюхиваясь, он поднял морду, слегка вытянувшись вверх, вес тела пришелся на задние лапы. Вот момент! Рист метнул в него боевую руну, которая могла бы сразить медведя, но форка лишь слегка качнуло. Он полностью встал на задние лапы, открывая живот. Бросок. Длинный кинжал угодил прямо в мягкую ямку у бедра чудища. Оно хрипло заревело, опустившись на передние лапы, вогнав кинжал еще глубже, и заметалось, разбрызгивая во все стороны коричнево-серую кровь.
Крутившиеся недалеко ниеги, почуяв слабость форка, кинулись ему на спину, впиваясь зубами в толстую кожу. Магия не действовала на шкуры ниег, а их зубы были острее заточенного ножа. Порой встретиться с ними было куда опаснее, чем с большим форком. Без труда зверюги загрызли раненого зверя и стали жрать, отрывая острейшими зубами шкуру и мясо, разгрызая кости. Если бы Рист увидел подобную картину, когда только попал сюда, его бы наверняка замутило. Но сейчас он лишь призвал свой кинжал, хладнокровно очистил его от крови монстра и собрался уходить. Ниег он не опасался. Пока они поглощены поеданием трупа, ничто не заставит их отвлечься. Догонять тоже не станут, еды у них предостаточно до тех пор, пока Рист уйдет за несколько километров отсюда.
Парень спокойно шел, оглядывая окрестности, привычно концентрируясь на окружающем мире. Он миновал озеро и двинулся дальше к возвышенности, на которой виднелись коряги – подобие настоящих деревьев. Издали местность выглядела так, будто кто-то решил нарисовать зимнюю рощицу, сделал набросок голых деревьев в центре листа и забросил это дело. Слишком ненатурально, даже линии горизонта не видно – настолько серое небо сливалось с бесцветной землей.
По ощущениям Рист прошел уже около десяти километров, прототип рощицы на холме оказался дальше, чем парень ожидал. Сухие деревья здесь были очень высокие, четыре – пять человеческих ростов, и такие толстые, что в одиночку ствол не обхватить. Между ними сухими колючками торчали редкие кусты. Неплохое место для привала. Рист нашел здесь несколько съедобных кореньев, перекусил, пополнил свой скудный запас пищи. Потом он снова стал листать рунный справочник, делая поправки к некоторым предыдущим записям.
Если открыть книжечку сразу в конце, минуя оглавление, появлялась пара страниц для заметок. Каждый раз там оказывался новый чистый лист, и можно было записывать что угодно, не экономя бумагу. Правда, пишущего пера у Риста не было, зато он выучил простые чары, позволявшие писать на листе любым предметом. Он описывал встречающихся здесь чудищ. Были такие, о которых он слышал или читал раньше – каким-то образом твари иногда попадали в нормальный мир через односторонние порталы – разломы. Например, брантибы, похожие на сороконожку, размером с небольшого крокодила. С ними довольно легко справляться, если не дотрагиваться до липкой слизистой кожи. Ни одна тварь на них не охотилась из-за яда, которым было пропитано все тело этого существа, поэтому никакой защиты, вроде толстой непробиваемой шкуры, у брантибов не было.
Но водились здесь и совершенно ему не известные существа. Он старался записать их ключевые черты, слабости и схематично зарисовывать. А названия, которые он давал зверям, больше походили на сокращенную характеристику, вроде «треногий шипохвост» или «мурлыкающий варан».
У некоторых существ Рист вообще не мог найти слабых мест. Единственное спасение при встрече с ними – это бег, ловкость и удача. Как-то раз он набрел на каменистую пещеру, засыпанную наполовину булыжниками. Там что-то обитало. Ристу показалось, что это нечто напоминает сколопендру, но точно сказать он не мог. Он видел, как стайка ниег в страхе убегала от этого существа, но пара тварюг вдруг ни с того ни с сего повалилась на землю и, судорожно дыша в онемении, осталась лежать. Ристу думается, что ему удалось спастись только благодаря тому, что «сколопендра» отвлеклась на ниег. Если чудище разило взглядом, дыханием или еще чем-то неосязаемым, то проверять способы выстоять против него совершенно не хотелось.
Не счесть, сколько раз он спасался буквально чудом. Зато парень приумножил свои навыки боя, не говоря уже о повышении выносливости, ловкости, концентрации и умениях в рунной магии. Особенно в рунной магии. Именно здесь, в суровой глуши он научился чертить магические символы в воздухе. Считается, что это высший уровень владения рунными чарами, требующий стопроцентной концентрации. Создать знак на чем-то или даже на ком-то легко, но сотворить его в пространстве и направить в нужную точку может далеко не каждый. Рист в этом преуспел, выбора у него не было. Он научился создавать воздушные знаки прямо во время боя, оглушая, замедляя, запутывая монстра.
Прошло уже много времени после мнимой погони, но силы еще не полностью восстановились. Устроившись поудобнее и начертив защитные руны, Рист лег отдыхать. Проснувшись и оглядев временное прибежище, парень обнаружил почти возле границы круга нескольких существ. Кромыры размером с небольшую собаку, но свирепее крупного форка. У них очень чуткий слух. Просыпаясь, Рист часто обнаруживал около себя именно их. Похоже, сейчас их четверо. Судя по их нетерпеливым движениям и количеству слюны на земле, капающей с лысых челюстей, твари здесь достаточно давно.
Мгновенное движение, и одно животное упало, не успев взвизгнуть. А Рист вскочил на ноги и метнул второй нож, но кромыры успели ощетиниться, как только повалился их сородич, их шкура стала тверже камня. Твари обошли по кругу рунную защиту, окружив парня. Они не видели и не слышали его, но их нюх точно давал понять, где именно находится добыча и предметы, пахнущие ей. Значит, они почуют летящее в них оружие, а благодаря мгновенной реакции смогут уклониться даже на небольшой дистанции.
Кромыры походили на огромных лысых крыс, но на собачьих ногах и без ушей. Из-за свойства их шкуры никакая боевая магия на них не действовала. Во всяком случае, Рист еще не нашел рун, которые причинили бы прямой физический вред этим существам. Но в отличие от многих других животных этого райского уголка у кромыр были инстинкты самосохранения, а значит – страх. Этим юноша и пользовался, направляя на чудищ отпугивающие чары.
Воздушная руна была сложная, но Рист давно ее отработал. Ближнее к нему животное перестало скалиться, присело на задние лапы и завыло. К нему присоединились сородичи и, поджав хвосты, все трое убежали, подгоняемые паникой. Вернув метательные ножи, парень отрезал небольшой кусок мяса от туши убитого чудища, отделив его от шкуры с той части, где мясо было пригодно для еды. Он развел небольшой костер, укрыв магическим куполом, чтобы дым и запах не распространялись. Получилось некое подобие коптильни, на которой парень приготовил еду.
Подкрепившись, юноша снова отправился в путь. Сколько прошло времени с того момента, как он попал в эту мертвую глушь, он не помнил. Сначала парню снились красочные сны из того, прежнего мира под солнцем. Но со временем они стали сменяться серыми из нынешней реальности. Прошлая жизнь уже казалась сном, чем-то ненастоящим. Все чаще и чаще Рист думал, что эти насыщенные красками, но давно поблекшие в памяти воспоминания вызваны неправильно приготовленными грибами.
Но сейчас прошлое казалось ярким, не было сомнений, что Рист действительно жил некогда в нормальном мире. Причиной тому стал сон. Само содержание сновидения он забыл. Но появилось дисгармоничное ощущение, будто он должен что-то сделать, но не помнил, что именно. Из-за этого Рист почему-то чувствовал себя немного взволнованным, словно перед значимым событием. Как будто он получил очень важные указания, но благополучно забыл о них, а чувство ответственности удрученно скулило, сетуя на дырявую голову.
Парень шел, пытаясь разобраться с мыслями и вспомнить сон. Казалось, вот-вот всплывет какая-то деталь, и он ухватится за нее. Мысли и образы крутились перед глазами, но тут же ускользали. Впервые за долгое время Рист не обращал внимания на свой путь, не отслеживал хищников, которые могут появиться в любой момент. Вспомнив об этом, парень переключился на внешнюю концентрацию, убедился, что поблизости не наблюдается желающих его сожрать, и окинул взглядом окрестности.
Недалеко возвышались руины, похожие на древние развалины города. Когда он наткнулся на подобные груды камней впервые, то очень удивился: ведь такое могло остаться лишь после деятельности людей. За все время здесь он встретил лишь одного человека, и тот потерял жизнь прямо у него на глазах. Пустыня высосала из него все соки. Как здесь могли выжить люди, да еще и что-то возвести, он представить себе не мог. Он даже не знал, почему сам жив столько времени.
Лишь изредка Рист находил подобные места, но после встречи со «сколопендрой» с обездвиживающим взглядом решил больше не соваться в руины, пещеры и прочие скопления булыжников. Каждый раз оказываясь вблизи груд камней, он видел, как между ними снуют ковви – ящероподобные существа, слюна и кожные железы которых выделяют парализующий яд.
Он свернул, решительно зашагав прочь от развалин. Однако вновь подавшая голос интуиция заставила сбавить шаг и остановиться. Рист обернулся и снова посмотрел на остатки былых строений. Неужели туда? Опыт и здравый рассудок подсказывали, что соваться в груду камней, между которыми ползают любители человечинки, не совсем удачная идея. Интуиция же вопила вовсю, что именно туда надо идти. Юноша давно научился доверять своему внутреннему голосу и прислушивался даже к самым тихим его отголоскам, чем не раз спасал свою жизнь. Со вздохом Рист нехотя принял победу интуиции и зашагал в сторону развалин.
Парень, осматриваясь, осторожно продвигался в руинах, все время удерживая концентрацию. Это определенно был город, причем достаточно большой и богатый. По широким улицам, некогда вымощенным камнем, могли проехать в ряд четыре колесницы, запряженные тройкой лошадей. Большая часть домов сохранила три, четыре и даже пять этажей. Хотя на памяти Риста в обычном Мире крайне редко встречались здания выше трехэтажных, во всяком случае там, где он раньше бывал. Многие окраинные дома частично разрушены, но сохранили остатки архитектуры. На балконах и окнах кое-где остались барельефы и лепнина, высокие резные колонны украшали парадные входы.
Рист проходил мимо просторных площадок с фонтанами, бывших когда-то скверами или парками, мимо осыпавшихся витрин торговых лавок и просторных аллей. На широких тротуарах он видел ниши под клумбы с искусной резьбой по камню, гармонирующие с лепниной на фонтанах и строениях. Если этот город и существовал когда-то (в чем Рист не был полностью уверен), он был очень зеленым. Повсюду торчали ветвистые столбы, бывшие некогда раскидистыми деревьями, дававшими прохладную тень в разгар знойного дня.
Город выглядел так, словно кто-то создал его заготовку, но что-то пошло не по плану, макет выкинули на свалку, оставив таким бесцветным и неживым. А здесь время постепенно стирало стены, лишая изящества барельефы и статуи, разрушало искусную плитку тротуаров. У подножия полуразрушенных домов навалены камни и строительные блоки. Почти весь камень, из которого состоял этот странный, некогда красивый город, выглядел рыхлым. Казалось, что стоит дотронуться до стены дома, и она тут же рассыплется, словно пыль.
С любопытством глядя по сторонам, Рист прошел около двух километров вглубь города. Постороннего движения вовсе не наблюдалось. Это было очень странно, будто кто-то специально разогнал чудищ, чтобы он пришел сюда. Парень выдохнул и ослабил концентрацию, все же она забирает немало сил. Он вышел на маленькую площадь с аккуратными фонтанами. Вокруг было много опустевших клумб, из некоторых торчали сухие ветки, наверно, когда-то вместо них были красивые цветущие кусты. У краев площади еще осталось несколько неразрушенных лавок. Похоже, здесь раньше был рынок. Возле фонтанов резвились дети, спасаясь от жары, пока их матери запасались продуктами, вещицами и безделушками у торговцев. Рядом наверняка была маленькая пекарня, а из нее по всей площади распространялся ароматный запах свежевыпеченных пирожков. Наверняка. Если это место вообще когда-то существовало.
Немного отдохнув на площади, Рист стал прислушиваться к своей интуиции. Та была вполне довольна, но при этом снова появилось нетерпение, будто в ожидании чего-то. Парень решил не спешить. Когда сознание мечется, подгоняемое предчувствиями, лучше не торопиться. Рано или поздно станет понятно, что делать нужно или чего нельзя. Или же возникнут некие обстоятельства, в виде ковви, например, которые сами погонят куда нужно. Поэтому парень решил подождать.
Он неспешно обходил площадь, рассматривая остатки архитектуры. Его взгляд привлек барельеф на внешней стенке небольшого фонтана, стоявшего на каменной опоре. Изображение птицы с длинным клювом и пышным хвостом на барельефе показалось смутно знакомым. Но как ни старался Рист напрячь память, мысль о птице ускользала, не давая сосредоточиться на ней.
Рист еще раз оглядел вымершую бесцветную площадь. Сделав шаг в сторону от фонтанчика, он заметил, что внизу что-то блеснуло. Он подошел ближе и присел, стал разглядывать маленький предмет, затаив дыхание. Это была металлическая пробка от фляги или бутылочки. Верхняя часть находки покрыта синим лаком, поверх него тонкими линиями нанесен серебристый узор. Рист бережно поднял находку, будто она могла растаять или рассыпаться от недостаточно аккуратного обращения. Сердце колотилось в груди, в горле стоял ком, мешавший вдохнуть. По сравнению со всей окружающей серостью пробочка казалась неестественно яркой. За все время пребывания здесь эта вещица – первый цветной предмет, который видел парень. Его вещи поблекли спустя несколько часов пребывания в этом месте. Это означало, что пробочка здесь совсем недавно, ее кто-то обронил.
Рист сел на землю, начертил руну поиска, закрыл глаза и сконцентрировался, держа пробочку в руке аккуратно, словно редчайшую драгоценность. В километре от него было несколько ниег и пара стай ковви, уже учуявших его, но человека или его следов не видно. Заглянув еще дальше, за город (какой же он все-таки огромный), Рист тоже не нашел ничего необычного. Зато узнал примерное расположение улиц и выходов за городские стены. Он быстро поднялся, положив пробку в нагрудный карман. Он поспешил к улице, примыкающей к площади справа от него, поставил там защитные чары и побежал в среднем темпе к воротам из города.
Отойдя на приличное расстояние от руин, Рист вновь решил применить руну поиска. Людей он все так же не нашел, вокруг все было пусто. Радостное возбуждение, возникшее от находки, стало стихать. Может быть того, кто обронил вещицу, просто уже сожрали? Но тут сердце подпрыгнуло, в паре километров от Риста что-то обнаружилось. Что именно, он не мог увидеть – не хватало концентрации. Но он точно понял, что это какой-то магический предмет. Что за путешественник, заглянувший в мертвый мир, ходит и сорит вещами? Интуиция твердила, что юноша на верном пути, и ему стоит поторопиться.
Пока Рист направлялся к своей цели, его стали обуревать сомнения. Вдруг эта вещица неслучайно лежала там? Мало ли какими свойствами она обладала, и для чего ее там оставили. Может, она отпугивала кровожадных зверей от руин? Только зачем? Какой-нибудь сильный маг явился, чтобы опробовать свое изобретение для изгнания чудищ из Мира, а тут явился – не запылился Рист и втихаря стащил нужный артефакт. Мысли лихорадочно, возбужденно метались в голове. Может, лучше вернуться, оставить пробочку и посмотреть, придет ли за ней кто? От монстров он уж как-нибудь отобьется, не привыкать. Но внутренний голос подсказывал, что возвращаться не нужно. Тут снова парень вспомнил про странный сон. Сейчас казалось, что пробочку он видел в сновидении, но не был полностью уверен в этом. Возможно, предмет, к которому он сейчас идет, закрывается его находкой? Тогда что-то должно произойти. Что?
Рист торопливо шел, едва удерживаясь от бега. Он пришел к высохшему устью реки, усеянному камнями разной величины. Юноша был уверен, что попал в нужное место. Он медленно двинулся меж камней и вдруг почувствовал что-то теплое в кармане. Рист достал пробочку. Она была немного теплее температуры тела и подрагивала в ладони. Он сделал еще пару шагов, вещица вдруг повернулась на руке, словно притягиваясь к чему-то. Парень медленно двигался туда, куда указывала его находка.
Меж камней он увидел флакончик из такого же металла, как и пробка. Рист поднял вещицу, уняв мелкую дрожь в руке. Флакончик занимал половину ладони. Он был овальной формы, без горлышка, но с углублением для пробки. Узор на синем фоне переливался и слегка светился. Пробочка же, чувствуя близость родного ей предмета, завибрировала сильнее, щекоча ладонь, желая притянуться к флакону. Может, не стоит ничего делать? Оставить все как есть и ждать? Нет, ждать он не сможет. Интуиция довольно мурлыкала под лихорадочные удары сердца. Рист поставил пробочку на место, повернул, чтобы узор полностью совпал. Раздался мягкий щелчок, который юноша почувствовал пальцами, но не услышал. В то же мгновение в глазах потемнело, земля ушла из-под ног.
Рист покинул Мертвую Пустошь.
3. Учитель и ученик
Головокружение закончилось так же внезапно, как и началось. Ноги стукнулись о землю, Рист с непривычки не удержал равновесие и повалился мешком на траву. Затейливый рисунок, покрывавший синий флакон с пробкой, исчез после телепортации. Но парень не обратил никакого внимания на вещицу в руке. Он сел, провел ладонью по ярко-зеленой траве и поднял голову. Он был в лесу. В настоящем лесу, наполненном звуками природы, запахами зелени и сочными красками живого мира. Частые кустарники, росшие между раскидистыми деревьями, были увешаны ягодами. Маленькие шустрые птички, щебеча, перелетали с куста на куст, выбирали ягодки поспелее. По стволу дерева деловито пробежала белка, помогая себе большим пушистым хвостом. Легкий ветер шелестел мягкой травой, скрывающей под собой теплую почву, усеянную орехами и кое-где шишками.
Рист поднял голову вверх и невольно зажмурился от яркого дневного света. Кусочки голубого неба виднелись через насыщенную солнцем листву, казавшуюся снизу полупрозрачной. Парень потер рукой глаза, слезящиеся то ли от света, заливающего лучами лес, то ли от нахлынувших чувств. Рист уже давно не надеялся увидеть живой мир, казавшийся в бесцветной пустыне чем-то нереальным. Он столько времени провел в пустом, вымершем, затхлом месте, что сейчас чувствовал малейшее колебание свежего воздуха, вдыхал его полной грудью и с наслаждением ощущал, как невесомые лесные запахи наполняют легкие. Как же хотелось надеяться, что это не очередной дразнящий сон, вызванный неизвестно-какими чарами или парами.
Вдруг резко зашуршал впереди кустарник, спугнув сидевших на нем птиц. Рист вскочил, вскинул копье. И проводил взглядом серо-коричневого зайца, который испугался человека и юркнул обратно в кусты. Слева раздался быстрый цокот когтей. Парень вскинулся и… нет. Это тоже не тварь из серой пустыни. Всего лишь белка уселась на ветке дерева и грызет орех. Парень расслабился и даже усмехнулся про себя. Сколько же он будет шарахаться от птиц, белок и зайцев, воображая их смертоносными чудищами?
Тут боковым зрением юноша заметил объект, который смотрелся в лесной чаще не так гармонично, как белка на ветке. Повернувшись, он оказался лицом к лицу с дородной девицей с растрепанной косой и красными щеками. Крестьянка стояла с открытым ртом, пялясь на него выпученными глазами. О корзинке, висевший на руке, она, видно, забыла, и ягоды просыпались на землю.
Оба замерли на несколько секунд, тупо глядя друг на друга. Рист решил, что пора нарушить затянувшуюся паузу, но на ум ничего не шло. Он промямлил, показывая на корзинку:
– У вас там падает…
Его слова потонули в реве, который вдруг вырвался изо рта крестьянки, упавшей коленями на траву рядом и кинувшей корзинку.
– О, пощади-и-и, великий дух леса и болота! Отпусти мать двоих детей, жену мужа-калеки! Пропадут без меня они-и-и!
Рист отшатнулся от голосящей бабы. Он попытался что-то сказать, успокоить ее, но все безуспешно. Вопли разносились по всему лесу, пугая зверьков и птиц. Только сейчас парень начал понимать, что выглядит он не то чтобы принцем на белом коне. Пакли на голове висели грязными сосульками. Одежда была не лучше – засаленная и рваная. Лицо покрывал такой слой пыли, что даже цвет кожи не разглядеть. Вылезло такое чудо прямо посреди леса, да еще и палкой острой в разные стороны машет, на зайцев и белок кидается. Можно крестьянку понять.
Баба же все продолжала голосить, что она бедная мать, правда, уже десятерых детей; вдова, видимо, в воображении похоронившая мужа; да еще и сирота в придачу. Вопли стали более лиричными, а завывания протяжными – похоже, дама стала входить во вкус.
«Пора прекращать этот спектакль», – решил Рист и рявкнул:
– А ну, тихо!
Крестьянка в ужасе отшатнулась и замолчала, продолжая, словно рыба, открывать и закрывать рот. Видимо, слова еще просились наружу, но «лесной дух» был слишком грозен, чтобы его ослушаться.
– Из какой ты деревни? Далеко она? В какой стороне? – спросил Рист, пытаясь сделать голос более мягким, и тут же пожалел, что вообще решил заговорить с ней.
– Ой, пощади-и! – снова завизжала деваха и продолжила изливать душу о своей несчастной судьбе вдовствующей матери.
– Убедила, отпускаю! – постарался перекричать ее Рист. Баба снова замолчала, уставившись на него. – Ну, иди, иди отсюда! Я передумал тебя есть, – сурово проговорил «болотный дух».
Третий раз повторять не пришлось. Крестьянка вскочила на ноги, схватила корзинку и, размахивая ей, понеслась прямо через кустарник.
«Уфф, еле вырвалась! – думала она, пока бежала, цепляясь юбкой за кусты. – Глазищи злющие! А клыки блестят! Вот-вот бы на куски разорвал. Чудище! Девкам расскажу – не поверят. А посохом-то как размахивал! А маменька говорила, болотники маленькие. Вот я им всем расскажу. И Реньке тоже, пусть знает, какая у него невеста смелая! Ох, еле-еле убежала!».
Пока баба убегала, смакуя в уме, как будет рассказывать про лесное чудище, Рист решил, что разумнее будет идти в противоположную сторону. Если он выйдет следом за девкой, в деревне его наверняка встретят как нежить – вилами и боевыми талисманами.
Поев ягоду, парень отправился по лесной тропинке, наслаждаясь легким ветерком, всевозможными оттенками зелени. Он шел уже достаточно долго, но еще ни капли не устал. Иногда останавливался, чтобы сорвать немного ягоды или орехов, казавшихся самой вкусной пищей, которую он когда-либо ел.
Лес поредел, позволяя солнечным лучам поливать теплом цветочные поляны. Каких только красок здесь не было! Желтые пятнышки одуванчиков перемешались с нежно-голубыми васильками и красными маками. Все цветы казались волшебным богатым ковром, устилающим землю и изливающим легкий аромат живой природы.
Рист не заметил, как его стал одолевать сон. Он наваливался волнами все сильнее и сильнее. От неожиданной усталости в глазах все расплывалось, но парень успел заметить темную фигуру, бегущую к нему, перед тем, как повалиться на мягкую траву и забыться сном.
***
Мэвел-Темпо тщательно толок в ступке сушеные травы, превращая их в порошок. Ступка была выбита из плотного камня, а затем обожжена. Подразумевалось, что она должна служить вечно. Однако ученик Мэвела каким-то образом умудрился отбить маленький кусочек края.
Тот мальчик попал к отшельнику случайно. Он потерялся, не смог внятно объяснить, где его дом, лишь мямлил что-то неразборчивое. На вид ему было около восьми человеческих лет. Мальчик был очень напуган, но это не скрыло его шустрости и сообразительности, и Мэвел оставил его у себя. Он начал учить мальчишку азам магии, рун, травничества, анатомии животных и многому другому, что должен был бы знать начинающий маг и ученик Темпо.
