banner banner banner
Тайга: андроиды
Тайга: андроиды
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Тайга: андроиды

скачать книгу бесплатно


– А давайте! – быстро согласилась Леда.

Она выглядела жизнерадостной. Когда Сибиряк коснулся ее руки, то почувствовал нечто, похожее на дуновение ветра между деревьями. Ветра ранней весны, что колышет кроны, проходится по птичьим перьям, по холодной траве, по щекам, едва касаясь, едва заявляя о себе.

– А можно здесь свернуть в лес? – Сибиряк смотрел в окно.

Олег и Леда удивленно переглянулись.

– Я вырос в этих местах, в паре сотен километров отсюда. Наше поселение было в тайге. Тридцать лет я не видел родного дома,– посетовал Сибиряк.

Теперь, когда мир пришел в движение, каждый человек иначе понимал слово «дом», больше ценил его, потому что мог лишиться его в любую минуту. Теперь дом стал роскошью, удачей, которая выпадет немногим.

– Как тебе такая идея? – Носов посмотрел на Леду.

– Отлично, – она пожала плечами. – Эти места похожи на те, где я выросла. – Она повернулась к Сибиряку. – В Швеции. Городок Соллефтео.

Ай Пи что-то ввела на контрольной панели. Набрав высоту, машина взяла курс на освещенные солнцем верхушки сосен.

– Что ты делаешь в Якутске? – поинтересовался Сибиряк.

– Моя мать руководит лабораторией здесь, в Мирном, – Леда помолчала. – Мы все равно не могли остаться дома. Ты же знаешь, что творится в Швеции. От Соллефтео до залива было не больше шестидесяти километров. Мы эвакуировались одними из первых, почти год жили во временных убежищах, пока маму не позвали работать сюда.

Сибиряк хотел спросить, не скучает ли она по дому, но понял, что и сам знает ответ.

На безопасном расстоянии от машины парили птицы. Они приближались, но сразу отлетали прочь. Здесь, в небе, была их стихия, это был их мир, в который железные нескладные чудовища явились непрошенными гостями.

Сердце Сибиряка бешено колотилось, в голове будто шумел ветер. Такой же, должно быть, бушевал и снаружи: кроны деревьев раскачивались. И, хотя облака в небе не двигались, над лесом началась буря. Тайга звала свое дитя; она глубоко вдохнула воздух и выдохнула его всем своим колючим существом: триллионами игл, тоннами коры и причудливым сплетением корней. Сибиряк услышал ее зов.

Антиграв поднялся еще выше. Он летел над бескрайними просторами, ни одного лесоповала вблизи, только вечный лес, сама природа, какой она была до нашествия человека.

Антиграв снижался. Сибиряк сидел с закрытыми глазами, ладони горели, тепло гуляло по его телу, снизу вверх, сверху вниз, возвращая ему силу. Силу видеть, а не просто смотреть. Силу слышать, а не просто слушать. Он вспоминал как пахнет лес – это были только лоскуты памяти из первых пятидесяти лет его жизни, но уже через пару минут он снова вдохнет родной запах, и ему будет с чем сравнить свои воспоминания. Мох и кора, прелая земля и зеленые полные жизни хвойные ветки. А смола… Как пахнет древесная смола!

Не успели они приземлиться, а Сибиряк уже соскочил на землю. Олег и Леда пошли было за ним, но Ай Пи преградила им путь. Что в ее нейронной сети подсказало ей такое странное решение? Как машина могла понять, что Сибиряку нужно остаться одному?

Тайга творила чудеса, она приказывала, распоряжалась на правах хозяйки, лес заведовал здесь всем, могущественный, бескрайний. И андроид остановила людей, желавших последовать за Сибиряком в чащу.

Сибиряк сделал несколько шагов и оглянулся на Ай Пи.

– Я найду тебя, где бы ты ни был, – успокоила его андроид.

Тогда Сибиряк побежал куда глаза глядят, по мхам и лишайникам. Молодняк расступался перед ним, сосны глядели на него и радовались. Ели, отливающие синим в утреннем свете, протягивали к нему мохнатые лапы. Кто еще водится здесь? Кто еще не погиб, вытравленный из привычной среды обитания глобальным потеплением, одурманенный до смерти сбредившим климатом? Кто еще остался в этом великом доме медведей, лисиц, песцов, волков, оленей? Кто из них спасся? Здесь не было людей, здесь их не было никогда, но длань людской жадности, корысти и глупости добралась и сюда. Норы стояли пустыми, в них больше никто не жил, гнезда в дуплах были черны и молчали. Земля была не тронута быстрыми заячьими лапками. Как мало осталось из всего того изобилия, что помнил Сибиряк, и как дорог стал каждый робкий след на земле, отпечаток подушечек на снегу, стук клюва по коре, или промелькнувший среди кустов взгляд желтых круглых глаз.

Черт бы побрал этот Новый мир, эту гигантскую стройку, затеянную человеком во имя самого себя! Человеком, не признающим, как он виноват перед родной планетой. Черт бы побрал экскаваторы, бензопилы, подъемные краны, грузовики и самосвалы! Черт бы их всех побрал!

На бегу Сибиряк касался стволов деревьев, хватал ели за лапы, пригибался к кустам, чтобы отвесить им дружеский шлепок. Ему хотелось обнять все, что здесь есть. За ним тянулся след синих ягод водяники, падающих на холодную землю, покрытую тонкой коркой льда.

Наконец он остановился. Здесь оставили строительную технику: накрытые брезентом машины с пилами и роботы-дровосеки, машины для валки деревьев и краны для погрузки бревен. Вокруг поляны, расчищенной для строительства, высились сосны. Сибиряк огляделся. Каждое из великих деревьев было больным, и если оно еще не умерло, то угасало в агонии. Подточенная жуками-короедами, кора слезала струпьями, в оголившемся стволе чернели тысячи дырок. Хвоя осыпалась и лежала вокруг коричневым настилом, и только самая настойчивая трава пробивалась через этот мертвый ковер. Остовы – словно мачты погибших кораблей, чьи паруса давно изгнили, оставив торчать длинные палки. Сибиряк потерял дар речи, он никогда не видел ничего подобного. Соприкоснувшись с человеком, тайга умирала. Сибиряк понял это так же отчетливо, как если бы она сама сказала ему об этом. А может быть, и сказала. Он опустился на колени и застонал, а лес тихо качал ветвями, вторя его стонам. Люди строили себе Новый мир, но ни лесу, ни Сибиряку, этот новый мир не был нужен, и они горевали вместе. Для них не осталось ничего, кроме умирающих деревьев, опавшей хвои, пустых нор и никому не нужных гнезд.

Камуфляж

По небу летели боевые дроны-стрекозы на шести винтах, под их брюхом висели направленные во все стороны дула компактных пулеметов.

– Зачем они здесь? – поинтересовался Сибиряк. Происходящее немного отвлекло его от горестных мыслей о тайге.

– Учения. – Носов указал вдаль. В километре от них за взлетным полем в небе чернели тысячи дронов. – У них своя зона, чтобы не мешали авиации.

– Программисты уже выехали. – Леда листала ветку общего чата. Сибиряк заглянул в ее монитор. В отличие от монитора Носова, этот был разделен надвое: русский текст и английский перевод.

– Зачем здесь программисты? – спросил Сибиряк.

– Они разрабатывают камуфляж для военной авиации. Хотят протестировать его сегодня, пока не приехал маршал и не надавал всем по шапке за то, что проект еще не готов, – усмехнулся Носов.

Смотровая площадка походила на огромный бетонный блин, огороженный стальными периллами. Тут же стояли раскладные столы и стулья для программистов.

Резко свернув с дороги, в сторону аэродрома прогромыхал автобус. Из его самодельной трубы валил белый дым, и ветер то возносил его к небу, то прибивал к земле. На боках старого драндулета были нарисованы черные ноутбуки с зелеными кнопками, а весь корпус был расписан желтыми и синими проводами. Под лобовым стеклом красовалась надпись «Режь красный!», но красных проводов на автобусе нарисовано не было. Сибиряк немного оживился.

– Нравится? Программеры нашли эту колымагу в одной деревне под Мирным, сделали из нее конфетку. А что там внутри, вы не представляете! – восхищенно поведал Носов. – Настоящая IT-станция с хай-тек примочками.

Программисты с ноутбуками в руках высыпали из автобуса. Они поднялись на площадку и заняли места за приготовленными для них столами.

– Я же говорил, прямо как ЦУП,– заметил Носов. – Центр Управления Полетами, – добавил он, заметив вопросительный взгляд Сибиряка.

Программисты с любопытством смотрели на Ай Пи. Она стояла чуть в стороне, глядя вдаль, туда, где заканчивалась взлетная полоса.

– Летят, – один из программистов сказал это так громко, что Сибиряк вздрогнул. Он оглядел небо до самого горизонта – чисто, никого. Ни облачка, ни единой птицы.

– Самолеты – это здорово, но я предпочитаю мотоцикл, – заявила Леда. – Мы здесь уже пять месяцев, а я до сих пор не определилась, кем хочу служить, но точно знаю, что не в воздухе, а на земле.

Сибиряк задумался.

– Честно говоря, я все еще не понимаю, зачем меня сюда привезли.

Леда покачала головой.

– Судя по тому, что тебе дали собственного андроида, тебя здесь ценят. К тому же… – она сделала паузу.

– Что? – заинтересовался Сибиряк.

– Олег Носов… – она оглянулась. Олег уже подошел к столам программистов и склонился над ноутбуком. – Знаешь, он ни с кем не общается просто так.

– О чем ты?

– Слишком амбициозен, чтобы заводить ненужные связи, – шепотом добавила Леда.

– Тогда почему он дружит с тобой?

– Моя мать – главный биоинженер в лаборатории, она руководит проектом в подземном городе. А из зоны эвакуации нас вытащили по приказу самого маршала Титова.

Носов уже возвращался к ним и Леда замолчала.

Ай Пи подняла голову. Теперь она смотрела на линию горизонта. Туда же смотрели и программисты, сверяясь с данными в ноутбуках.

– Пошли на снижение… – один из айтишников поднял руку вверх, остальные выжидающе занесли пальцы над клавиатурами. – Три, два, один… Заливай!

И как по команде все семеро начали печатать. Они стучали по клавишам так быстро, что уследить за движением их рук было невозможно.

Носов дернул Сибиряка за рукав.

– Сибиряк, смотрите вверх! Им нужно, чтобы камуфляж, который делает нашу авиацию невидимой, было невозможно взломать.

– Твою мать! Бахни код, быстро! – программист в кислотно зеленом худи прокричал это, глядя в свой монитор, но тот, к кому он обращался, все понял. Сидевший за крайним столом парень с длинными волосами, закрывавшими пол-лица, забарабанил по клавиатуре.

Сибиряк поднял голову и вдруг, откуда ни возьмись, черная стая затмила небо. На секунду показалась группа штурмовиков, которых он сначала принял за гигантских птиц. Сибиряк дернулся от неожиданности.

Группа пронеслась мимо и тут же пропала, словно ее никогда не было. Небо казалось пустым.

– Готово. Попробуй, найди брешь!

Двое программистов дали друг другу пять.

– Спорим, я найду, где ты облажался! – сказал один из них другому. – Тяжеловес на подходе!

Еще минуту все стояли в полной тишине, если не считать звука стучащих по клавиатуре пальцев.

– Давай, навались! Титов всех распнет, если у нас не получится, – крикнул программист в зеленом худи.

Сибиряку показалось, что его барабанные перепонки сейчас лопнут. Гигантский объект заслонил собой солнечный свет, его крылья распростерлись настолько широко, что казалось, им не будет конца. Сибиряк мог поклясться, что, приземлившись, этот Голиаф пробьет своим весом взлетную полосу. Гул двигателя отдавался в ушах таким звуком, словно Сибиряк и сам превратился в этот всепоглощающий шум. Но грузовой борт не спешил снижаться. Он исчез в той же точке, где за минуту до него пропали штурмовики.

– Еще один факап, и я всех вас выгоню нахрен! – злобно крикнул программист в зеленом худи.

– Три, два, пли! – в восторге заорал длинноволосый, и через несколько секунд все небо опять наводнили черные птицы. Истребители, бомбардировщики, штурмовики, самолеты доставки мелких грузов, беспилотные боевые машины и дроны.

– Что это такое? – Сквозь шум Сибиряк едва мог расслышать собственный голос.

– А это уже хана нашему программному отделу, – громко ответил Носов. – У них в защите маскировки столько брешей, что взломать ее могут даже новички, – и он указал на длинноволосого парня.

– Найти бреши они могут только опытным путем, взламывая свою же программу. Это третий тест. Раньше было хуже, – улыбнулась Леда.

Орда исчезла, но ненадолго. Заходя на посадку один за одним, борта проявлялись снова. Первыми садились сверхзвуковые истребители. Сибиряк зажмурился – солнечный свет отразился от зеркальной поверхности фюзеляжей. На свету они переливались всеми цветами радуги. Истребители въезжали в предназначенный для них аппендикс.

Грузовой гигант садился следующим. Его сопла развернулись вниз и, выпуская струи огня, черная туша вертикально опускалась. Сибиряк насчитал двадцать мощных сопл, из жерла которых вырывалось горячее пламя. Самолет тяжело и медленно ехал по полосе, пока наконец не остановился. Шлюз сзади откинулся. Сибиряк растерялся, он не знал, в какую сторону ему смотреть. Снявшие маскировку невидимости, в небе кружили остальные борта и дроны, запрашивая посадку у авиадиспетчеров. А из грузового самолета выезжала, выходила, выкатывалась все новая и новая боевая техника. Вереница гаубиц с длинными орудийными стволами, наконец покинула самолет. Черная туша тяжеловеса двинулась к стоянке, где присоединилась к истребителям.

Дальше садились беспилотники. По несколько штук на полосе, развернув крылья перпендикулярно земле, выкинув над собой парашюты. Быстрое торможение, быстрый выезд в отстойник.

– Всем привет! – программист в кислотном худи стоял за их спинами.

– Это Никки, начальник программного отдела, – Носов кивнул в его сторону. – Никки, это Сибиряк.

– Привет, – Леда протянула Никки сжатую в кулак руку. Они соприкоснулись костяшками. – Недоработали?

Никки покачал головой.

– Еще совсем немного и маскировка будет неуязвимой. – Он вытер со лба капли пота. – На сегодня хватит. Доложим руководству, что все почти готово.

– Как такое возможно? – спросил Сибиряк. – Их не просто не видно, их еще и не слышно. Совсем…

– Физика. И немного чуда в хард скиллз моих ребят, – самодовольно усмехнулся Никки.

Когда автобус с программистами уехал, Сибиряк вдруг понял, что настроение у него стало лучше некуда.

Карьер «Мир»

Утром Ай Пи выдала Сибиряку такой же как у всех наручный браслет. Она подключила его к общему чату, и теперь у него на экране всплывали уведомления о сообщениях. Сибиряк пролистал ветку. В приказе об утреннем построении упоминалось его имя.

– Сегодня какое-то построение? Или я чего-то не понял… – смутился Сибиряк. Он сидел в столовой в привычной компании – с Олегом Носовым и Ледой Берг.

– Сегодня возвращается командование. – Носов отхлебнул крепкий сладкий чай. – Как обычно первым делом проверят готовность. Главное, чтобы форма была в порядке, берцы чистыми, а лица серьезными.

– У вас есть пара часов до построения. – Леда положила в рот свое облачко с витаминами и оно, будто густой сигаретный дым, втянулось внутрь.

– Ты не пойдешь? – спросил Сибиряк.

– Нет, я гражданская, – Леда покачала головой.

– Тебе пора определиться, – заметил Олег. – Тебе девятнадцать, самое время вступать в наши ряды.

Леда взяла кубик синтетического кофе и бросила его в пустую чашку. Кубик распался, разбух и, разогревшись, превратился в итальянский эспрессо.

– Надо подумать. Это выбор на всю жизнь.

Сибиряк и Носов посмотрели друг на друга.

– Я служу в сухопутных войсках. У меня никогда не было сомнений, – сказал Носов. – Но я стараюсь получать новые знания по всем родам войск.

Они помолчали. Леда смотрела в окно. Она задумалась о чем-то своем, и беззаботное выражение на ее лице сменилось печалью.

– О чем думаешь? – спросил Сибиряк.

Леда нехотя отвернулась от окна.

– В Швеции, перед началом эвакуации я подала документы в университет. Думала стать биологом, как мама. Но теперь это невозможно. Мне придется заново понять кто я и чего хочу.

Кажется, схожая проблема стояла перед всеми ее ровесниками. Их мечты рушились на глазах, надежды таяли, и все, что они успели запланировать, оказалось никуда не годным.

– Ну, да ладно, – махнул рукой Олег. – Давайте доедать, скоро столовая опустеет.

– А что будет, если ты его не съешь? – поинтересовался Сибиряк, указав на облачко, лежащее на блюдце.

– Со временем накопится усталость, настроение станет так себе, – объяснил Носов, вытирая рот салфеткой. – Макаров с утра пораньше загрузил меня работой. Мы едем к карьеру «Мир».