скачать книгу бесплатно
– Это она создает компьютерный код, с которым выиграла «Имэджин Кап». Я прокралась по лестнице и тихонько приоткрыла дверь в комнату. Ева знала, что я вошла к ней без разрешения, но сделала вид, что ничего не происходит. Только надулась – видите, как пульсирует жилка на ее шее?
Анетта говорит шепотом, а виртуальная проекция, подчиняясь движениям памяти, зафиксировавшей этот момент пятнадцать лет назад, с точностью воссоздает прошлое.
– Если я протяну к ней руку, смогу почувствовать ее? – нерешительно спрашивает Анетта.
– Да, вы ее коснетесь. Но не стоит. Это лишь иллюзия, хотя невероятно реальная. Сейчас вы дотронетесь до миража, а не до дочери, – пояснила Мэри, и Анетта опустила руку.
Комната вокруг поплыла, преобразилась. Многолюдный зал, повсюду преподаватели и судьи комиссии, известные разработчики и охотники за головами из Кремниевой долины. Круговерть из людей и звуков: гул голосов, щелчки фотоаппаратов, скрежет передвигаемых по полу стульев, удушливый запах чистых рубашек и сладких энергетиков. Красные от бессонницы глаза участников обратились к Еве. Высокая, волосы выкрашены в ядовито-зеленый цвет, с пирсингом в носу, она на возвышении, настраивает презентацию на ноутбуке.
– Здесь ей шестнадцать. Я начинаю забывать, какой красивой была моя девочка, – громко сказала Анетта, чтобы Мэри услышала ее за гулом голосов. – Всю неделю мы с ней не разговаривали, потому что она заявилась домой с пирсингом и пьяная в стельку. Ева думала, я злюсь на пирсинг, хотя, если честно, он ей очень к лицу. Я психовала из-за того, что она напилась где-то и я нашла в ее сумке косяк. Но ничего не сказала, думала, она сама догадается, что дело не в серьге, а в чем-то посерьезнее. Но в тот день я все равно пришла ее поддержать.
Ева посмотрела в зал, близоруко прищурившись. Участники рассаживались по местам. Увидев мать, Ева успокоилась, ее движения стали уверенными и решительными.
Картинка снова начала меняться, но туман никак не рассеивался.
– Вы готовы к тому, что сейчас будет? – спросила Мэри, глядя Анетте в глаза.
– Я снова увижу ее смерть? – спросила женщина обреченно.
– Нет, нам не нужен именно тот момент. Лишь все, что было до него. Мы остановимся за пару минут до ее смерти.
– Слава богу! – вздохнула Анетта.
Она уже была сама не своя, перестала различать явь и иллюзию, навеянную Райаном. Данные из ее воспоминаний о дочери, даже те, которые не были визуализированы, скачивались через приложенные к голове электроды. Их должно было хватить для создания совершенной виртуальной копии Евы.
Туман рассеялся. Кресло, в котором сидела Анетта, и стул Мэри оказались посреди узкого коридора. В заполненном зале, оставшемся позади, стоял тот же гул, но Ева уже закончила презентацию и вышла за перегородку, прижимая к себе ноутбук. Анетта шла рядом с ней, медленно, они о чем-то беседовали, едва слышно посмеивались.
– В тот день она выиграла грант на разработку своего проекта. Самый молодой программист, получивший предложение работать в «Нейроник текнолоджис». Ее победа была объявлена, когда Евы уже не было в живых, через полчаса после ее презентации.
Анетта смотрела на свою широкую низенькую фигуру и на тонкую, высокую фигурку дочери, идущие рядом по коридору к запасному выходу.
– У Евы вдруг сильно разболелась голова, я повела ее на крышу, проветриться. Сейчас мы идем с ней вот так, плечо к плечу, думаем, что она просто переволновалась или выпила слишком много энергетиков.
Когда Анетта открыла и придержала тяжелую лестничную дверь, Ева пошатнулась и приложила руку ко лбу.
– Она отшутилась, сказала «гномик стучит по черепку, того и гляди пробьется наружу». Ей было плохо, но кто придает этому большое значение в шестнадцать лет? – Анетта тяжело дышала. – За эти годы, мне казалось, я как-то смирилась. Никто не мог знать, никто не виноват. Просто так случилось. Но меня каждый день мучает то, что я не успела сказать ей: Ева так и не узнала, что мне очень понравился ее пирсинг.
Дверь за Евой и Анеттой захлопнулась, коридор опустел, и виртуальная проекция событий пятнадцатилетней давности рассеялась, будто дым.
Райан потирал руки, довольный результатом. Ева должна была получиться такой, какой помнила ее мать. И пройдет еще достаточно времени, прежде чем Анетте придется пройти через самое трудное испытание в своей жизни. Снова отпустить дочь в небытие, на этот раз навсегда.
***
– Мы должны будем попрощаться сегодня?
Когда Анетта снова увидела стены крипты, ее тело обмякло, обессилело.
– Не сегодня, – заверила ее Мэри. – Воскресшая будет жить в Замке до тех пор, пока мы не завершим работу над пробной серией программы. Придет день, мы позовем сюда всех добровольцев, приведем их в наш сад, и все вы проститесь с любимыми. Скажете все, что не успели сказать, обнимете так, как не смогли обнять при жизни. Вы отпустите терзающих вас призраков и подарите себе покой.
Анетта покорно положила голову обратно на подголовник, посмотрела на высокий арочный свод крипты.
– Нам пора, – проговорила Четверка, сверяясь с данными загрузки.
Было уже темно. Анетта удивилась, что провела в крипте так много часов, – ей казалось, что экстракция прошла быстро. Вечер был спокойным и безветренным. В одной из башен Замка зажегся свет.
– Кто-то из воскресших сейчас в Замке, – тихо сказала Четверка Райану. Анетте не обязательно было знать, что происходит внутри дома.
Райан вел Анетту, Четверку и Мэри узкой тропой, обсаженной густой изгородью желтого дрока. Тропинкой, с которой ничего нельзя было разглядеть, кроме верхних этажей Замка. Ни сад, ни воскресшие, бродившие по нему, отсюда не были видны. Окутанные ночной прохладой, Райан и его спутницы углублялись во владения О’Коннеллов.
Тропа вела прямиком к широкому, казавшемуся черным, озеру, с берегов которого открывался вид на спящую за пределами земель Замка вересковую пустошь и темную гряду деревьев на горизонте. Вода была спокойна, только мелкая рябь, поднятая ветром, то и дело пробегала по ее поверхности.
– Я ничего не вижу, – сказала Анетта, всматриваясь в черную гладь.
Райан сверился с планшетом. Загрузка 98%.
– Она поднимается к поверхности, – сказал он спокойно.
Озеро вздохнуло, вода качнулась и замерла.
– Поклянитесь мне, что ей не больно! – взмолилась Анетта и в упор посмотрела на Мэри, требуя немедленного ответа.
– Мы никогда не причиним боль тому, кто вам дорог. Клянусь, – ответила Мэри, и Анетта снова устремила взгляд на темную поверхность воды.
Как и все добровольцы до нее, Анетта так и не осознала до конца, что поднимается со дна озера на самом деле. Воскресшие, созданные Райаном, казались такими реальными, живыми. Трудно было поверить, что это лишь виртуальные проекции, добротные, гениальные, почти не отличимые от настоящих людей.
– Надо еще раз объяснить ей, кто такой ее воскресший, – прошептал Райан на ухо Мэри, и она почувствовала на щеке тепло его дыхания. – Это же просто усовершенствованная компьютерная программа. При чем тут боль!
– Не надо, – твердо возразила Мэри.
Мэри не было стыдно. Она позволяла Анетте, как и всем добровольцам, верить в собственные заблуждения. Разве могла она разрушить чудо момента, когда под тяжелой поверхностью воды поднимается к лунному свету давно упокоенный с миром человек? Посмотреть в глаза Анетте и вдруг, как приводящей в себя пощечиной, объявить, что перед ней не ее собственная дочь, а нечто иное. Нет, Мэри не могла так поступить. И всякий раз Райан упрекал ее в малодушии, а Мэри удивлялась, как он не понимает таких простых вещей, как вера в чудо, не проникается красотой рождения воскресших, нарушить которую было бы преступлением.
Вокруг благоухала ночь. Несмотря на зимний месяц декабрь, в саду цвели цветы, а с поля доносился терпкий аромат розового вереска. Жаркий день так прогрел землю, что ветру пришлось отдать всю прохладу, какая была у него в запасе, чтобы немного облегчить зной.
Озеро наконец заволновалось. У его края, там, где под толстыми стеблями осоки, сбиваясь с ритма, квакали лягушки, поднялась высокая волна, захлестнувшая берег. Жабий хор тут же умолк. У Анетты задрожали колени. Мэри и Четверка поддерживали ее под локти, не давали упасть. Далеко, едва различимая в темноте, над поверхностью воды появилась маленькая точка. Она росла и росла, округляясь. Прикрытая мокрыми волосами голова. Голова приближалась, из воды появилась шея, угловатые плечи шестнадцатилетней девушки. Майка с надписями, черные потертые джинсы, кеды. Ева! Анетта, обмякшая в руках Четверки и Мэри, вдруг с силой рванулась навстречу своей дочери. Мэри и андроид были к этому готовы.
Все добровольцы в минуты воскрешения вели себя одинаково, словно были запрограммированы одним и тем же кодом. Державшие Анетту руки не ослабили хватку, а наоборот, еще крепче сжали ее локти. Мать рвалась навстречу дочери, она кричала, умоляла отпустить ее. Девушка уже поравнялась с ними, с ее зеленых волос капала вода. Она прошла так близко, но лишь удивленно посмотрела на собравшихся, не понимая, что происходит, кто перед ней стоит и почему, заливаясь слезами, кричит женщина. Огни сада манили ее – Ева исчезла среди кустов. Райан ликовал.
Анетта еще всхлипывала, Мэри обнимала ее, поглаживала по спине.
– Она не узнала меня! Разве такое возможно? – спросила Анетта.
– Воскресшие «развиваются» постепенно, им нужна хотя бы неделя, чтобы закачанная в виртуальное тело программа расставила в их памяти все по своим местам, – успокоил ее Райан.
Райан и Четверка ушли обратно в крипту, чтобы закончить дела, а Мэри повела Анетту к воротам Замка. Весь обратный путь женщина смотрела себе под ноги, не задала ни одного вопроса. Казалось, переживания этого дня лишили ее последних сил. Четверка предусмотрительно вызвала такси. Оно ждало Анетту за решеткой увенчанных золотыми вензелями ворот.
– Я свяжусь с вами, когда придет время. Не волнуйтесь, воскресшим хорошо в Замке. Вам нужно отдохнуть, осмыслить то, что сегодня произошло, – сказала Мэри, когда Анетта уже сидела в такси-беспилотнике.
– Она выглядела точно так же, как там, на крыше, когда я держала ее, потерявшую сознание, на руках. Не уверена, что смогу пережить это снова, – Анетта уже не плакала, только смотрела на Мэри с выражением смертельной усталости в глазах.
– Вам и не придется. Тот страшный день навсегда остался в прошлом. Но вам нужно пережить его иначе: попрощаться с дочерью, обнять ее, сказать ей все, что вы не успели. И ваша жизнь продолжится, – уверенно сказала Мэри.
– С того дня у моей жизни нет продолжения, только медленное, тягучее движение времени вперед. Я была уверена, что этого нельзя исправить. Замок стал моей единственной надеждой. Когда я ехала сюда, то думала, что здесь для меня свершится чудо. Но пока я испытываю лишь страдание…
Мэри стояла неподвижно, смотрела вслед удаляющемуся автомобилю. Она обернулась на Замок: черная глыба, упавшая с хмурого неба сотни лет назад. Глыба, в которой маленькие упрямые человечки снова и снова воскрешают свою боль.
Спрятанная среди вереска
Туфля Мэри увязла в грязи.
– Вода в озере опять поднимается, – сказала она с беспокойством, стряхивая влажную землю с графеновой подошвы. – Уже до сада добралась.
– Надо сходить в подвал, проверить показания «Моисея». С утра его датчики были в норме. Если бы это было озеро, на барьерах сработала бы сигнализация, – заверила Четверка.
– Вызови Ниса, он и его бригада посмотрят, что происходит, – попросила Мэри и почувствовала на себе ледяной взгляд Райана.
– Других гидрологов в Килларни нет? – ехидно поинтересовался он.
Мэри ответила на его взгляд.
– Остальные бригады в Дублине, ремонтируют дамбу. Если жара продолжится, – она подергала белый шелковый топ, насмешку над календарным декабрем, – то и у нас вода поднимется быстрее, чем мы думали.
Они вышли к озеру. По лужайке тащилась большая тень одинокого облака. Нахохленная птица чомга повернулась к ним в профиль, красный глаз изучал, оценивал. В клюве трепыхалась рыбешка. Мэри вздрогнула, вспомнив рыбу из своего сна, и подумала, что ни за что в жизни ее нога не ступит в воды этого озера. Райан смотрел вдаль, туда, где за приподнятыми желтыми водяными барьерами «Моисея», ограждавшими жителей Замка от поднимающейся из-за глобального потепления воды, скользил по поверхности солнечный луч.
– Четверка, поедешь со мной, – приказал Райан.
Протаптывая траву вдоль берега, андроид пошла в сторону лодочного сарая.
– Каждый раз, когда ты плывешь туда, мне становится страшно, – Мэри коснулась руки Райана.
– Мне тоже, – ответил он, на секунду сжав ее пальцы, и тут же отпустил их. – Но я борюсь со своим страхом, и однажды победа будет за мной, – он развернулся и пошел прочь.
Четверка спускала на воду моторную лодку. На корме высился бортовой компьютер с датчиком глубины, стальной трос лебедки заканчивался грузиком. Мотор завелся, и Райан в сопровождении андроида, резко развернувшись прочь от берега, выплыл на глубину. Лодка остановилась.
– Еще двести метров прямо, – сказала Четверка, сверяясь со своими картами, которые можно было, приглядевшись, заметить в синих экранчиках ее глаз.
Угнетенный предчувствием, Райан неосторожно рванул с места, и мотор заглох. Тяжелая андроид по инерции отклонилась назад. Лодка опасно накренилась.
– Дьявол, я, кажется, переволновался, – сказал Райан самому себе и вытер лоб рукой. Солнце начинало припекать.
Четверка бросила грузик в воду, лебедка плавно разматывала трос. Прошло несколько минут, прежде чем катушка перестала вращаться.
– Глубина восемьдесят метров, – констатировала Четверка, отмеряя оставшуюся длину троса. – На метр больше, чем на прошлой неделе.
Они посмотрели в сторону берега. Желтые прямоугольники плавучих барьеров щерились у края воды. Такие же заградительные конструкции – «Моисеи», только разные по высоте и ширине, были расставлены по всему миру. Океанические, морские, озерные, они воздвигались стеной на пути поднимающейся воды.
– Ладно, сматывай катушку, поехали обратно, – распорядился Райан.
Неожиданно под днищем лодки раздался глухой стук.
– Рыба? – насторожился Райан.
С тех пор, как они выплыли на середину озера, он чувствовал себя неуютно, но не давал страху управлять своим разумом.
– Скорее всего. К тому же что-то зацепилось за груз, и лебедка не вращается… – Четверка пыталась провернуть рычаг катушки, но тот не двигался с места.
Вдруг Райан представил себе, что могло держать груз на дне озера, и тут же страх поборол его, уложив на обе лопатки. Сердце бешено колотилось, по спине стекал пот.
– Отцепляй трос, – едва слышно произнес он.
Лодка клюнула носом, рычаг катушки вылетел из крепкой руки Четверки и начал со скрежетом разматываться, пока наконец не остановился. В наступившей тишине Райан оглянулся на Мэри. Издалека она казалась маленькой фигуркой, напряженно застывшей на берегу.
«Он здесь», – подумал Райан и зажмурился, как делал это в детстве, когда ему было по-настоящему жутко. Глупость, картинки из прошлого, которые то и дело бередили его душу, порождали в Райане безотчетный страх перед тем, что случилось много лет назад.
Четверка наклонилась к воде, подергала замершую лебедку. В ответ что-то, скрывавшееся в темной бездне, дернуло лодку и протащило ее вперед на пару метров.
– Отцепляй же, быстрее! – заорал Райан.
Новый толчок был такой силы, что Райана отшвырнуло назад, и Четверка, потеряв равновесие, чуть не вывалилась за борт. Райан крепко ухватился за сиденье, ногти побелели. Катушка пару раз вздрогнула, под днищем снова раздался глухой звук удара, и лодку на большой скорости потащило еще дальше от берега. Мотор то заводился, то глох сам по себе, винт оставлял прерывистую пунктирную линию водяной пены. Фигурка Мэри на берегу становилась все меньше. Райан видел, как она бессильно мечется туда-сюда, машет руками, наверное, кричит. И даже не слыша, Райан мог безошибочно представить себе ее испуганный голос.
Опустив нос, загребая воду внутрь, влекомая чудовищной силой, лодка неслась к противоположному берегу. На такой скорости через минуту она влетит в укрепленную каменную насыпь. Четверка переползла к корме, зацепилась одной рукой за борт и, удержавшись во время очередного толчка, ухватила рычаг лебедки другой рукой. Силе андроидов не было равных – Четверка сорвала стальной трос. Отстегнувшись от катушки, он хлестнул ее по пальцам, и бионическая кожа разошлась, оголив кевларовый скелет. Лодка дернулась и резко замедлила ход. Райана замутило. Он зажал рот рукой и сделал носом глубокий вдох, чтобы сдержать рвотный позыв. Все было кончено.
Увидев Райана и Четверку целыми и невредимыми, Мэри заплакала. Она никак не могла перестать всхлипывать, даже когда Райан крепко обнял ее.
– Не реви, светлячок, – ласково проворчал он. – Ты мне фрак соплями измажешь.
– Что измажешь? – Мэри подняла на него карие глаза. Потом засмеялась, любовно пригладила его мокрую мятую майку. – В таком «фраке» только в оперу, – сквозь слезы сказала она, ткнув пальцем в принт: средний палец, заключенный в геометрическую фигуру. – Что это, кстати?
– Математическая шутка. Про октаэдр и неприличный жест. Не бери в голову, – сказал Райан, разжимая объятия, и Мэри почувствовала, как он отстраняется от нее. Ей стало одиноко.
Четверка уже шла к Замку. Она выглядела так спокойно, будто на озере ничего не произошло, и Райан завидовал своему андроиду. Порой он думал, что мог бы добиться большего, стать лучше, чем он есть сейчас, если бы лишние эмоции не мешали ему принимать верные решения и не будоражили его и без того беспокойный разум. Он знал, что Мэри бредет за ним следом, потерянная, еще не оправившаяся от волнения, но ни разу к ней не обернулся.
Когда они дошли до Замка, Четверка уже передала показания уровня воды в озере на гидрологическую станцию и вызвала бригаду. Все-таки она была лучшим помощником, которого только можно было себе представить.
***
Бригада гидрологов прибыла через двадцать минут. На подобные вызовы Нис и его команда реагировали быстро.
Нахмурившись и явно не в духе, Райан стоял у земляничного дерева – розовые и желтые шарики ягод осыпались, почернели. Вода давно добралась сюда: невидимая под толщей плодородной почвы, она сточила корни дерева, сгноила их, уничтожила. Вода хозяйничала под землей, питая и разрушая одновременно. Сад знал… зарытый корнями глубоко в землю, он все знал, но не мог произнести ни звука. Теперь вода вышла из своего укрытия – со стороны озера сюда бежал едва заметный ручеек, то останавливался совсем, то снова набирал силу.
Как обычно, настроение Райана окончательно испортилось, лишь только он издали услышал громкий смех Ниса. «Мэри веселится с ним, после всего, что со мной случилось», – подумал он, но вместо гнева, который он чувствовал, на его лице проявилась лишь усмешка, и взгляд бледно-голубых глаз стал холодным и презрительным.
– Ну что, Райан, стоишь столбом, рассказывай, что у вас стряслось, – заговорил Нис, откинув назад длинные огненно-рыжие волосы.
Нис был высоким и широкоплечим, на голову выше самого Райана. Он позволил отрасти щетине, золотой, на солнце придававшей его лицу удивительное сияние. Нис протянул крепкую руку для пожатия, и Райан нехотя подал свою. Мэри улыбнулась, будто надеялась, что простой жест вежливости положит конец многолетней взаимной неприязни.
– Ты вляпался прямиком в то, что здесь произошло, – сухо ответил Райан, кивнув на высокие резиновые сапоги Ниса, по щиколотку укрытые водой.
– Это я и без тебя вижу, – беззлобно ответил Нис. И обратился к двум андроидам, стоявшим за его спиной:
