Незаконный наследник. Остаться сильным

скачать книгу бесплатно


– Ева, ещё пара таких высказываний и я приму их за приглашение, а потом поздно будет доказывать, что ты совсем не то имела в виду, – предупредил я. – Что с твоим основным заданием?

– Ничего. Пока тишина. Похоже, что наверху что-то произошло, и мне велели только продолжать слежку и ждать, – спокойно ответила Ева.

– Хорошо, продолжай следить. Если что, звони, – и я отключился. По-хорошему надо было позвонить Люсинде и уточнить у неё насчёт странного поведения новой секретарши, но сил попросту не было.

Я не успел положить телефон, как он снова зазвонил. Да что за хренов день такой?

На этот раз звонок был от матери. Она довольно бодро сообщила, что выполнила мою просьбу и передала прибор, у которого ещё не было названия, Ушаковым. В момент передачи рядом с дедом присутствовал Егор, который попросил показать, как прибор работает. Они вдвоём разобрали инструкцию, и Егор опробовал его на себе, продемонстрировав какой-то невинный эпизод из своего детства. Когда она уходила, дед с Егором остались в кабинете, наверняка чтобы Егор продемонстрировал главе клана что-то ещё.

Также она сообщила, что дед пошёл на поправку и уже может говорить шёпотом, а Назар Борисович начал разминать руку. Заверив мать, что у меня всё нормально, я отключился. Хорошо Егору, его синяки быстренько залечил клановый целитель, а вот у меня фонарь под глазом переливался весьма колоритным цветом.

Зазвонивший телефон заставил меня ругнуться.

– Да, чтоб тебя, и кому я на этом раз понадобился? – я нажал на кнопку вызова. – Керн.

– Костик, мой любимый, самый лучший ученик, – прозвучал в трубке жизнерадостный голос Марго. – Куда ты пропал? Я нигде не могу тебя найти.

– И что, там, где ты меня искала, никто не сообщил тебе, что я временно недоступен для общественности? – ядовито спросил я, в очередной раз меняя компресс, перед этим протерев шею.

– Нет, все ограничились невнятным мычанием и не говорили ничего конкретного. Так где ты, если не секрет? – в голосе Ведьмы появились стальные нотки.

– А зачем тебе знать моё местоположение? – глухо спросил я.

– Да затем, мой дорогой, что ты, несмотря на свои несомненные достоинства всё ещё считаешься учеником имперской школы. Я тебе напоминаю, если ты вдруг забыл. И как раз сейчас перед началом очередного блока обучения составляются списки великовозрастных болванов, которые вовлечены в дела кланов настолько, что посещать наше прекрасное учебное заведение попросту не могут. Вот для таких, как ты, Вольф, и парочка не слишком знакомых тебе молодых людей, всего в списке вас двенадцать, составляется план ускоренного прохождения практики, во время которой вас путём жеребьёвки раскидают по различным провинциям, где-то на месяцок. И, после успешного прохождения практики, вам выдадут дипломы и отвесят пинка под зад, чтобы больше на вас не отвлекаться и закрыть контракт с вашими кланами. – Выдала Ведьма на одном дыхании. – Так что тебе лучше сказать, где ты находишься.

– Вот уж не думал, что для кого-то моё местоположение останется тайной, – я говорил, не открывая глаз. – Марго, я в тюрьме, за убийство, и только через два дня смогу тебе сказать что-то о своей возможности поехать на практику.

– Хм, странно. Это ведь не из-за Снежиных? По-моему, там всё понятно. – Задумчиво проговорила Марго, видимо, пытаясь понять, кого же я ещё завалил.

– Нет, не из-за Снежиных.

– Ну, хорошо, как появится определённость – позвонишь. Я тебя пока из списков не вычёркиваю, надеюсь, тебя не казнят, а то место зазря пропадёт, – и она отключилась. Я аж крякнул. Ну надо же, какая добрая и отзывчивая женщина, куда деваться.

Чтобы меня больше не дёргали, я выключил телефон и снова задремал. Во сне почувствовал, как мне под горящую огнём руку подлез Паразит и провёл по татуировке шершавым языком. Как ни странно, но мне заметно полегчало. Даже, кажется, голова стала меньше болеть.

– Нет, я просто от тебя иногда в шоке нахожусь! – вопль Вольфа выдернул меня из сна. Я, моргая, уставился на него, чувствуя, что огонь подполз уже к глазам. Наверняка в зрачках сейчас отражаются языки пламени.

– А уж я в каком шоке от тебя нахожусь, причём постоянно, тебе лучше вообще не знать. – Сев на диване, интенсивно протёр лицо и посмотрел на бегающего по комнате Вольфа. – Ты нашёл юриста или юристов, кто там тебе был нужен?

– Нашёл. Они довольно быстро проверили некоторые бумаги и сказали, что необходима длительная и скрупулёзная проверка, потому что там так всё напутано, чёрт ногу сломит. Но, каждый из них сказал с уверенностью, что наш клановый юрист тут ни при чём. Что не может меня не радовать. А уж насколько радуется сам Григорий Васильевич, просто словами не передать. Ведь даже тень подозрений, это удар по репутации, которой он очень даже дорожит.

– Что там произошло? – спросил я. – Только сядь уже, не мельтеши. – Вольф сел и подозрительно посмотрел на меня.

– Ты хреново выглядишь.

– Спасибо за заботу, – я хмыкнул. – Но чувствую я себя примерно так же, как и выгляжу. Так что удалось выяснить?

– Может позвать кого-нибудь, а то ты на самом деле паршиво выглядишь? – спросил он, игнорируя мой вопрос. – Пускай к лекарю отведут, если от самого лекаря здесь толку не особо много, дары-то заблокированы. А вообще, это жуткое ощущение не чувствовать магии, – и он передёрнулся.

– Я сам разберусь с тем, нужен мне целитель или нет, – оборвал я его. – Давай уже говори, что тебя так взбудоражило, и вали отсюда, мне просто надо отлежаться, а ты мне мешаешь.

– Как знаешь, – он покачал головой, продолжая посматривать на меня с сочувствием. – Помнишь, ты нашёл несоответствия в кое-каких бумагах? – я кивнул. – Так вот, я начал разматывать эту ниточку, которая привела меня к тем паразитам, которых я вчера уволил. – Услышав про паразитов, кот приоткрыл один глаз и зевнул. – Я не о тебе говорю, не напрягайся, – махнул рукой Вольф и продолжил. – А вот ещё троих, включая закупщика, забрала наша клановая служба безопасности. Уж не знаю, что там с ними делают сейчас, я никогда не интересовался подробностями, но туда умчался Григорий Васильевич с самым зверским выражением на лице, а тому хрену, который и порекомендовал ему нанять молодых и перспективных работников, уже отправилась наша СБ. Ну и плюс ко всему, я поручил провести полный аудит вашему юридическому отделу, как сторонним, незаинтересованным лицам. Ты не против?

– Нет, им полезно немного растрястись. У тебя всё? – я согнулся и спрятал пылающее лицо в ладонях.

– Почти, – Вольф встал. – А что вы с Ушаковым не поделили? Надеюсь, не женщину?

– Нет, не женщину. Юра, это наше с Егором дело. Думаю, что мы всё уже выяснили.

– Это хорошо. Тебе точно целитель не нужен?

– Точно, иди уже отсюда, – я почувствовал, что меня начало трясти, но нашёл в себе силы поднять голову и через силу посмотреть на Вольфа. – Если станет хуже, то я позвоню.

– Ладно, я надеюсь на твоё благоразумие. – И Вольф наконец-то ушёл.

– Я тоже надеюсь на своё благоразумие, – проговорил я, и тут меня скрутил такой острый приступ боли, что я упал сначала на колени, а затем повалился ничком на пол.

Всё тело пылало, словно меня сунули в печь крематория. А в голове росло напряжение, настолько острое, что я не мог даже закричать, только тихонько заскулил от боли. Напряжение всё росло и росло, а затем словно лопнула со звоном натянутая струна, и боль отхлынула. Я вытянулся на полу и с удивлением и недоверием прислушался к себе. Боли, которая только что терзала каждую клеточку тела, не было и в помине. Зато по жилам ровно тёк огонь. Словно я только что призвал дар. Вот только это невозможно сделать здесь. Но, повинуясь какому-то внутреннему зову, я вытянул руку, сжал кулак, а когда разжал его, то посреди ладони весело заплясало пламя. Резко сжав ладонь, я поднялся на ноги. Что же это получается, артефакт, прививший мне дар огня, наотрез отказался бездействовать и нашёл возможность прорвать антимагический купол? А вот интересно, я могу теперь призвать огонь только здесь, или это распространяется на любой антимагический барьер? Ну тут такое, пока не проверю, не пойму.

– Прорыв периметра! – в комнату ворвался всё тот же охранник – неудачник. Он обвёл взглядом комнату и остановил его на развалившемся на диване Паразите. – Господин Керн, сделайте так, чтобы ваш кот прекратил проявлять магическую активность в пределах купола, – буквально взмолился он.

– И как ты себе это представляешь? – я насмешливо посмотрел на него, а затем посмотрел на кота, у которого от возмущения усы дыбом встали. Ну, ещё бы, его же нагло обвиняли сейчас в том, чего он не совершал. – Этот кот питается бужениной. Нет, ну, если ты будешь его кормить и выгуливать, то я, пожалуй, попробую договориться, но положительных результатов не обещаю.

– Я сообщу начальству, – буркнул он и удалился, я же посмотрел на Паразита.

– Ничего, уже недолго осталось. Но о том, что здесь магия доступна не только тебе, лучше никому не знать. – Кот внимательно на меня посмотрел и принялся умываться. Ну что же, осталось только завтра пережить, а то эта неопределённость меня скоро добьёт окончательно.

Глава 6

Подоров вошёл, когда я дочитывал книгу про Морозовых. Ничего нового я там не нашёл, но чтиво было довольно занимательным, поэтому я книгу прочёл до конца.

– Интересно? – Подоров остановился под аркой и привалился к косяку, скрестив руки на груди.

– Очень, – я встал, потянулся и уложил книгу в сумку.

– Я погляжу, ты не собираешься сюда возвращаться, – он усмехнулся.

– Скажем так, я не исключаю такой возможности, – ответил я, надевая пальто, присланное матерью, и тщательно застёгивая пуговицы. – Возвращаясь к нашей прошлой теме: почему меня никто не охраняет? На окнах нет решёток и дверь нараспашку? Это тюрьма или что?

– Это тюрьма, – кивнул Подоров. – Но со второго по четвёртый этажи здесь размещены знатные заключённые, чья вина не доказана, или как в твоём случае, когда есть определённая уверенность в исходе дела. Собственно, это почти условия домашнего ареста с некоторой воспитательной составляющей в виде ограничения передвижения, контактов и купола, блокирующего магию. Ну кто вообще будет охранять представителей не самых слабых кланов, если он завтра выйдет и сумеет весьма качественно испортить жизнь всем, кого посчитает виновным? Из этой тюрьмы всего два выхода, Керн, или на свободу, возможно, с каким-то административным наказанием в виде огромного штрафа, или прямиком на плаху. Вот только на нижних этажах, особенно на минусовых, самые настоящие камеры со всеми положенными атрибутами в виде кандалов, засовов и крыс.

– Потрясающе, – протянул я. – А другие потенциальные заключённые знают об этом?

– А зачем им знать? – Подоров скупо улыбнулся. – В этом случае пропадает тот самый воспитательный эффект.

– Да, раз мы об этом заговорили, я-то куда отсюда пойду: на волю или на плаху? – я натянул перчатки и посмотрел на него, показывая, что готов выдвигаться.

– Понятия не имею, – Подоров пожал плечами. – Это решает Совет. А члены Совета не распространяются о предполагаемом приговоре.

– А что, если заключённый не выдержит этих нечеловеческих страданий и вздёрнется на люстре? – я иронично приподнял бровь.

– Это будет только его выбор. Здесь в любом случае тюрьма, а не пункт психологической помощи особо нежных персон, – Подоров говорил на этот раз жёстко. – И, нет, бежать отсюда возможно только одним способом – подкупив охрану.

Когда мы вышли из моей комнаты, пардон, камеры, то я понял, о чём он говорил. В прошлый раз здесь был сам император, поэтому всё было по-другому. Когда меня сюда доставили, я мало на что обращал внимание, в тот момент мне хотелось только лечь и уснуть. Теперь же мне стало понятно, как устроена система охраны этой элитной тюрьмы. За заключёнными действительно никто не следил в камерах, или в комнатах, хотя тут без разницы.

Если то, о чём говорил Подоров, соответствует действительности, а так оно, скорее всего, и есть, то нарушать интим высокопоставленных хулиганов – себе дороже. А вот в коридоре уже стоял пост охраны. Выход был только один, никаких чёрных ходов предусмотрено не было. Проходя мимо одно из окон, я обратил внимание на то, что за стеклом переливается словно надутый мыльный пузырь. У себя в комнате я такого не замечал, да и здесь бы не заметил, если бы солнечный луч не упал под определённым углом. Понятно, решёток нет, но из окна хрен выскочишь. Как только статичная магическая защита существует в пределах антимагического поля, лично для меня осталось загадкой. У нас дома свет погас, когда этот козёл покойный притащился.

Дальше охранники были повсюду. Всего я насчитал до самого выхода шестерых неулыбчивых и неразговорчивых парней. Седьмым был тот самый, который постоянно прибегал ко мне, выясняя, как так получилось, что кто-то сумел применить магию. Он проводил меня взглядом, желающим очень доброго пути и желательно покороче – из зала Совета прямиком на плаху. Но, не думаю, что члены Совета учтут его пожелания.

Уже на улице Подоров надел мне на руку довольно тонкий серебряный браслет, по внутренней стороне которого шла вязь незнакомых рун.

– Что это? – спросил я мрачно.

– Блокиратор, – просто ответил Подоров. – Над залом Совета антимагического купола нет, а ты не самый слабый маг. Всего лишь одна из мер безопасности.

До здания Совета добрались быстро, благо оно находилось недалеко от дворцового комплекса.

Я здесь ещё никогда не был, поэтому осматривался с определённой долей любопытства.

Сам зал меня поразил своим аскетизмом. А на удивительно неудобные каменные скамьи я даже смотреть не мог. Не представляю, как на них можно сидеть, а ведь многие члены Совета давно уже переступили границу шестидесятилетия. Это же подхватить простатит можно, только подумав, что сидишь полдня на вот этом.

Зал был ещё наполовину пуст, но Ушаковы уже сидели на своих местах в первом ряду. Они повернулись в нашу сторону, и Егор кивнул, приветствуя меня. Подоров же, оставив меня возле стула без спинки, стоящего посредине каменной арены, подошёл к прадеду и что-то тихо ему сказал. Ушаков-самый-старший внимательно выслушал и кивнул, после чего Подоров быстро вышел из зала.

– Тут красиво смотрелась бы пентаграмма, – задумчиво проговорил я, осматривая арену. – Да, в камне жёлоба для того, чтобы кровь стекала, а стульчик как раз на месте жертвы предполагаемой стоит. Сюда ещё бы кандалы и кол под зад, прекрасный стул раздумий получится.

– Если ты так хочешь, то кандалами я лично могу тебя обеспечить, – заявил Ушаков, подняв на меня взгляд. Надо же, а я думал, что он меня не слышит. – Да и стул раздумий, если хорошо покопаться в музее пыток, сюда можно доставить. Насчёт пентаграммы вот тут извини, если только сам её начертишь.

– Да, нет, спасибо, мне и так неплохо, – быстро ответил я, осматривая стул, просто на всякий случай. Вообще, у меня не было никаких сомнений в том, что Ушаков вполне способен устроить мне то, о чём я так опрометчиво наговорил. – Не стоит напрягаться из-за моих странных фантазий. А то, возраст как-никак.

– Егор, это ты ему такой впечатляющий фингал поставил? – Егор быстро глянул в мою сторону и весьма неуверенно ответил.

– Да, так получилось. Мы оба были на взводе, так что…

– Не оправдывайся, – резко прервал его прадед. – Не имей такой отвратительной привычки. А вот что достал этого наглеца – это ты молодец, не зря тебя учили. Мало только, – и он уткнулся в какую-то бумагу. А я так и не понял мало чего? Мало Егора учили, или мало он мне врезал? Наверное, и то и другое.

Осмотрев стул и признав его годным, я сел, отметив про себя, что даже такое не слишком удобное седалище намного лучше, чем то, на чём сидели члены Совета.

Постепенно зал наполнялся. Главы кланов входили первыми, за ними тащились наследнички, многие из которых счастливыми от перспективы побывать на Совете не выглядели. Конечно, встречались исключения. Водников, например. Младший просто светился злобным удовлетворением, ну а как же, его первейшего школьного врага сейчас судить будут. Старший же выглядел сосредоточенным, словно решал про себя сложнейшую дилемму.

Одним из последних вошёл Белов. Он прошёл быстро на своё место, лишь ненадолго затормозив возле господина с лицом бывалого алкоголика, который внезапно завязал и теперь понятия не имеет, что с этим делать.

Наконец, все расселись по местам. Я их насчитал ровно тридцать. Каждый член Совета сидел от другого на определённом строго выверенном расстоянии. Линейки я ни у кого в руках не заметил, значит, какая-то магическая метка, которую мне не видно с этого ракурса. Взгляды всех присутствующих впились в меня, а около десятка смотрели особо пристально, словно их обладатели хотели вскочить и заорать на весь зал.

– К чёрту ваш Совет и ваши слушанья, нам от этого типа совершенно другое надо услышать и желательно увидеть.

Так как среди этого десятка находился также и Белов с тем пропитым мужиком, то получалось, что я не так уж далёк от истины.

Тем временем Ушаков встал, взяв слово на правах председателя.

– Все мы прекрасно знаем, зачем здесь собрались сегодня и по какому поводу. Вижу, что почти никто из вас не проигнорировал предложение привести на слушанье наследников, а молодые люди не нашли благонравный предлог отказаться от того, что в определённый момент их жизни станет обязанностью, как глав кланов. – Ну ещё бы, попробовали бы эти молодые люди отказаться. Я бы с удовольствием посмотрел на этот смертельный номер. Я обвёл зал взглядом ещё раз. Осмотреть весь зал не получалось, пришлось бы вертеть головой, а то и поворачиваться вместе со стулом, но даже среди тех, кто мне попался на глаза, знакомых было немного, только Вольф и Водников. Остальных наследников я мельком видел на балу, но лично знаком не был. Многие из них смотрели на меня с любопытством, и явно не были в курсе, что же я такого страшного натворил, чтобы меня судили полным составом Совета кланов. А прадед тем временем продолжал. – Матвей Подоров передал Совету материалы рассматриваемого дела, с которыми каждый из вас ознакомился. Сам он не смог присутствовать, у него есть дела поважнее, чем давать показания в деле, прозрачность которого не вызывает уже лично у меня никаких сомнений. Но, у кого-то из вас, возможно, ещё остались вопросы, на которые может ответить только сам Константин Керн. Однако остаётся вероятность неверной передачи фактов рассказом, – ух ты, как он элегантно банальное враньё обозвал. Мне такому ещё учиться и учиться. – И поэтому я попросил Кернов предоставить Совету недавно разработанный в лаборатории Кернов прибор, способный считывать воспоминания и даже транслировать их вот на этот экран, – Ушаков взмахнул рукой и напротив входа развернулось белое плотное полотно, которое было видно из каждого уголка этого амфитеатра. – Мы его всесторонне проверили, подтасовывать воспоминания невозможно, они транслируются прямо из головы.

Прадед тем временем сел на место, а ко мне подошёл вскочивший со своего места Егор, который нес в руках прибор. Я его видел впервые. Он представлял собой янтарный обруч, вставленный в медную оправу. Скорее всего, сочетание элементов оказывало влияние на конечный результат, потому что ничем другим столь странный выбор металла для оправы я придумать не мог. Егор протянул обруч мне, а я, в свою очередь, протянул ему руку с браслетом. Чтобы активировать прибор, необходима было магия. Нет, я, конечно, мог бы использовать огонь. Он охотно отозвался на мой призыв, несмотря на блокиратор, но пускай уж это останется весьма неприятным сюрпризом для моих врагов.

– Прибор поди весь день на тебе испытывали, – прошептал я, когда Егор снимал с меня браслет.

– Заткнись, а то я не поленюсь сбегать в музей и принести тебе вожделенный стул, – процедил Егор, размыкая концы браслета и позволяя деактивированной игрушке упасть ко мне на колени.

– Ты так любезен, прямо настоящий брат, – я мило улыбнулся. – Но лучше поймай какого-нибудь негодяя на улице в ночное время и реализуй в клановом подвале все свои сексуальные фантазии на нём.

– А ты, значит, не негодяй? – Егор вопросительно приподнял бровь.

– Я? Ну, конечно же, нет. Я весёлый, обаятельный парень, просто порой бываю не в духе, – он в ответ фыркнул и отошёл, встав неподалёку: ноги на ширине плеч, руки заложены за спину. Охранник хренов. И непонятно, то ли меня, как того негодяя охраняет, то ли Ушаковы решили лапу на мой прибор наложить. Хрен им. И всё потому, что Егор не показал, как пользоваться прибором. Ладно, сам разберусь.

Я решительно надел обруч на голову, а перед этим почти незаметно спрятал браслет в карман. Если не вспомнят, то у меня появится прекрасный трофей. Не с пустыми же руками уходить отсюда, в конце концов.

На всякий случай я использовал семейный дар, хотя Егор не владеет временем и пространством, но всё-таки сумел протестировать прибор на себе. Тихону всё же удалось обойти это условие источника и сделать прибор доступным для любого мага, владеющего хоть частичкой дара, потому что мне хватило лишь крошечной капли, чтобы прибор активировался, и я провалился в уже знакомую комнату в собственном разуме с каталогом воспоминаний. На этот раз всё случилось на редкость быстро, без выматывающих вращений и жуткой головной боли, которые приводили к дезориентации, когда я понять не мог некоторое время, где вообще очутился.

Выбрав нужное воспоминание, я активировал карточку и вот уже падаю на пол в комнате под истошные вопли лишённого возможности перемещаться Паразита.

Мои собственные метания, Назар Борисович с его лапочкой, моя растерянность, когда я понял, что не могу воспользоваться главным своим преимуществом – магией. А дальше мой стремительный проход до галереи. Почему-то мне тогда казалось, что я добираюсь до деда и защищающего его Паразита несколько часов не меньше. На самом же деле прошло не больше семи минут. Когда я подошёл в воспоминаниях к галерее, то сосредоточился на полубезумной речи Павла, которую, кстати, ни император, ни Подоров не слышали. А потом всё завертелось: упал раненый Паразит, ворвались гвардейцы с императором, а также хорошо видный с моего ракурса момент, как у Павла дёрнулась рука с кинжалом. Вот сейчас я отчётливо увидел по тому, как напряглись его мышцы, готовые молниеносно взметнуть руку с кинжалом к горлу деда, у которого и так вовсю хлестала кровь. Я опередил его на пару секунд. Оставив трогательный момент прощания с котом, я вышел из воспоминаний. Вот про то, что император в какой-то момент перепутал меня с погибшим двадцать лет назад сыном, Совету знать точно не обязательно.

Я стянул обруч и потряс головой. Всё-таки кое-какие неприятные ощущения сохранились, но, скорее всего, избавить от них полностью не удастся. Но получилось всё-таки шикарно. Я посмотрел на экран, на котором застыла картинка: я бросаю обрез и протягиваю руки Подорову. Картинка становилась всё бледнее, пока полностью не исчезла с экрана.

В зале царило молчание. Кто-то из членов Совета задумчиво крутил ус, кто-то что-то яростно строчил в блокнот. А вот молодёжь выглядела не очень. Даже Андрюша Водников, увидев словно воочию не простую драку, хоть и довольно жестокую, а самый настоящий бой, короткий и стремительный, в котором много крови, кишок, отрубленных конечностей, простреленных голов и полное пренебрежение к своей и чужой жизни, что было чётко видно в тот момент, когда я задушил поджигателя, чтобы не тратить на него драгоценный патрон. Для неокрепшей психики наследников это было, наверное, слишком. И чем вообще думали их папаши, когда тащили парней сюда, даже не подготовив к тому, что они могут увидеть? Ах да, этот просмотр и для членов Совета стал полной неожиданностью, вот только я не вижу среди глав кланов ни одного потрясённого лица. Злые – да, это же такое попрание их прав, но сам бой, если кого-то из них впечатлил, то ненадолго, и с чисто технической точки зрения, не более.

– Ну что же, полагаю, что последние вопросы исчезли, – Ушаков вздохнул. – Ну ты и подкинул нам работы. Теперь придётся задержаться, чтобы обсудить то, что говорил Великий князь, а то что он говорил, очень серьёзно. – Я пожал плечами. Они сами хотели увидеть, я-то при чём? Ушаков тем временем повернулся к членам Совета. – У кого возникли вопросы, задавайте, прежде чем мы закроем зал для совещания.

Сразу же, как только прадед закончил говорить, поднялся тот самый мужик, который крутил ус.

– А какое ружьё использовал ваш дворецкий? Я плохо рассмотрел клеймо, – я чуть со своего стула не свалился, услышав вопрос.

– Слава, потом сам спросишь у Назара, с чем он там развлекался, – Ушаков махнул рукой.

– Тогда я спрошу, – поднялся тот тип, который строчил что-то в блокноте. – А когда Керны начнут продавать эти замечательные обручи памяти? – Хорошее название, кстати, надо запомнить.

– Так, у кого есть вопросы по делу? – Ушаков уже начал раздражаться.

– Да какие тут могут быть вопросы, Андрей, – встал со своего места Белов. – Тут почти всё понятно. Сейчас закроемся и обсудим. Но Керн обещал мне показать, что произошло у Снежиных, и это важно не только для меня, ты же понимаешь.

– После оглашения решения вы можете смотреть что угодно, – Ушаков поджал губы, ну, конечно, он-то наверняка уже видел. Егор страдал по полной, заглаживая косяки. – Всем посторонним покинуть зал на время совещания.

Егор подошёл ко мне, и жестом позвал за собой. Мы вышли за притихшей толпой наследников, но, в отличие от них, сразу же повернули направо, оказавшись в маленькой комнатке без окон. Как только двери в зал закрылись, на дверной проём комнатки рухнула плита, отрезав нас от всего мира, а на стенах вспыхнули самые настоящие факелы.