скачать книгу бесплатно
– И это сильно угнетает, знаешь ли, – я подошёл к окну. На улице стремительно темнело, всё-таки зима была в самом разгаре. – Ты заметил, как здесь дороги отлично вычищены, даже все свёртки к поместьям?
– Близость к столице, что ты хочешь. До Урала почти везде так. – Он долго смотрел на меня. – Не хочешь сюда переехать?
– Нет, – я покачал головой. – Мне здесь не хватает простора. Никогда не думал, что так скажу, но мне не хватает тайги. Я уже почти каждый день вспоминаю, как на охоте случился прорыв и ту бешеную скачку, когда я догонял Машу, кобыла которой испугалась тварей и понесла. Это было волнующе, – отвернувшись от окна, я направился к двери кабинета. – Пошли, обследуем поместье, хотя бы дом. Не люблю в совсем уж незнакомом месте ночевать. Когда не знаешь, куда бежать в случае опасности, приятного мало.
К нам присоединились Маша с Викой, и мы до самой ночи бродили по всему дому, осматривая каждую комнату. В части комнат мебель была закрыта чехлами, и совершенно не было разных мелочей, делающих жилище уютным.
– Я так понимаю, мы оставляем это поместье себе? – Маша подошла ко мне, когда я сидел на кровати, и встала у меня между ног, перебирая мои непослушные волосы.
– Да, я подумываю об этом, – притянув её к себе, уткнулся лбом в живот.
– Тогда я совмещу приятное с полезным, – решительно проговорила она. – Здесь неуютно. Я завтра планирую съездить в Дубну, кое-что прикупить. Заодно местные сплетни послушаю.
– Вика с тобой поедет?
– Да, не оставлять же её с вами, – она усмехнулась. – Тем более, полагаю, вы с Олегом с утра поедете объезжать поместье?
– Да, на лошадях. – Я поёжился. – Зимой приятного в этом мало, можно вполне задницу отморозить в холодном седле, но что поделать. Давай уже спать, что-то я устал как собака. Никогда не думал, что принятие клятвы так утомляет. Тем более, у меня четверть резерва на это дело ушло.
Утром мы объехали с Олегом мои новые земли. Надел огромным не был, и к обеду мы управились, даже завод успев посетить. Постояв перед дверью в тот огромный амбар, где зимовали пчёлы, и послушав равномерный и совершенно не внушающий доверия гул, раздающийся из-за двери, так и не решились туда войти.
– Я внезапно начал понимать тварь, – сказал Мамбов, отходя от двери подальше. – Что-то у меня нет никакого желания туда входить и знакомиться со злющими пчёлами. Ты, как хозяин, можешь это сделать, а я, пожалуй, в тот цех вернусь, где такие орешки в меду делают.
– Наверное, я потом с пчёлками познакомлюсь. Летом, например. – И я по примеру Олега сделал шаг назад. – Если доведётся в этих местах побывать.
А когда мы уже прошли в столовую, позвонил Васька ПроРысев и сообщил, что у ворот стоит нынешний предводитель дворянства Петухов. Нетитулованный дворянин, он, тем не менее, обладал довольно большим авторитетом среди местных жителей, и нам нужно было его как минимум выслушать.
Петухова я встретил в холле и сразу потащил в столовую. Переступив порог большой комнаты со столом, рассчитанным на сотню гостей не меньше, Петухов внезапно остановился, а потом и вовсе попятился, наткнувшись на меня спиной.
– Что с вами, Ярослав Андреевич? – решительно отодвинув его, я сделал шаг вперёд и чуть не споткнулся. Потому что за столом, напротив Маши, сидела Фыра. Она сидела очень чинно. Под ошейник ей заправили салфетку, а на тарелке перед ней лежала нарезанная пластами колбаса. Фыра сидела и стойко терпела, не притрагиваясь к лакомству. – Кха-кха, – я ударил себя кулаком в грудь. – Что-то в горле запершило.
Обведя взглядом этих шутников, которые умудрились устроить нам с Петуховым сюрприз за те пять минут, пока я отсутствовал, и не найдя на лицах и мордах раскаянья, я указал на стол.
– Присаживайтесь, Ярослав Андреевич. Как видите, мы тут скромно, по-домашнему. Моя жена, прекрасная Мария Сергеевна, как видите, сидит рядом со мной, а не на месте хозяйки в гордом одиночестве.
– Эм-м-м, – протянул Петухов. – Я очень рад вам приветствовать, Мария Сергеевна, – наконец, проговорил он, глядя при этом почему-то на Фыру.
– Я тоже рада познакомиться, – чопорно проговорила Маша. – Сегодня мы были в городе и слышали о вас только хорошее.
– Я приехал, чтобы засвидетельствовать своё почтение и пригласить вас на первую небольшую вечеринку в этом году. Всё очень скромно, только соседи… – Он говорил, глядя при этом исключительно на Фыру.
– И где состоится вечеринка? – спросил я, подталкивая его к столу.
– В городской ратуше, впрочем, как обычно, – Петухов резко повернулся ко мне. – Простите меня, ваше сиятельство, но я, кажется, не голоден. Мне ещё нужно готовиться к вечеру, поэтому я вынужден откланяться.
– Ну что вы, я настаиваю, – но сдвинуть его с места не представлялось возможным. – В конце концов, вы не дама, вам только одеколоном побрызгаться и рубашку сменить, чтобы собраться. Сами же сказали, это не императорский бал, а простая вечеринка, почти домашняя, с минимумом гостей.
– Ваше сиятельство, – он внезапно нагнулся ко мне и зашептал. – А почему ваша рысь синяя?
Я выглянул из-за него и выругался про себя, потому что эта паразитка решила поддержать забавную шутку и находилась в неполной боевой трансформации.
– Вы же знаете уже, что я художник. – Прошипел я, глядя на гадов, сидевших с чопорными минами. – Вот так получилось с моей рысью. Мне просто очень нравится синий цвет.
– Так я пойду готовиться, ваше сиятельство? – снова прошептал Петухов.
– Идите, – я только рукой махнул. – Игнат, проводи.
– Слушаюсь, ваше сиятельство. – Игнат вскочил из-за стола, за котором сидел на правах моего помощника, и направился к двери, обогнав господина Петухова.
Когда дверь за ними закрылась, я повернулся к столу и оглядел всех присутствующих, включая принявшую свой нормальный вид Фыру, суровым взглядом.
– Ну, и кому пришла в голову столь гениальная идея? – спросил я, направляясь к своему месту.
– Женя, ну что же ты всё ещё стоишь, – засуетилась Маша. – Здесь просто чудесный повар и кухарка. А с тех пор как они вчера получили жалование, решили нас всех баловать не прекращая. Садись, всё очень вкусно.
Мамбов сидел, спрятав лицо в ладонях, и по вздрагивающим плечам я понял, что он ржёт, как жеребец. Хотя мне всегда казалось, что он на такие эмоции не способен.
– Олег, тебе плохо? – ласково спросил я.
– Нет, мне волшебно, – пробубнил он, не убирая рук от лица. – Ты садись, поешь. А то нам ещё на вечер собираться.
– Ладно, хорошо, – я сел и повернулся Маше. Судя по чавканью слева, Фыра уже приступила к своему обеду. – Машенька, надеюсь, у тебя есть с собой синий наряд и сапфиры, – проворковал я.
– А зачем? – осторожно спросила она.
– Потому что я обожаю синий цвет. Неужели ты не порадуешь мужа, одев его любимые цвета? – посмотрев на её задумчивое личико, я удовлетворённо кивнул и взял в руки вилку с ножом. Нужно было действительно подкрепиться. Потому что на таких вот вечерах можно узнать много чего. Это даже хорошо, что они придумали такой вот полубал. Может быть, мы здесь надолго не задержимся.
Глава 5
Николаев Павел Петрович вышел из огромного помещения, в котором на зиму устанавливали ульи и стянул шлем. Залетевшая с ним в предбанник пчела тут же устремилась к помощнику Николаева, и намеренья у неё было явно недобрые.
– Прочь пошла, кыш, – Сёмка замахал руками, пытаясь отогнать от себя пчелу.
– Что ты граблями своим машешь? – покачал головой Петрович, аккуратно поймал пчелу, стараясь не помять ей крылья, и приоткрыл дверь, выпуская её обратно в зал, где стояли ульи. Быстро закрыв дверь, чтобы никто не вылетел, повернулся к Сёмке. – Как ты пчёлками ухаживать собрался, если боишься их больше, чем графа нашего нынешнего?
– Теперешний хозяин предыдущего посерьёзнее будет. Тот-то сразу поместье вместе с пасеками продавать кинулся, как только тварь объявилась. – Сёмка проигнорировал слова старого мастера про свою боязнь пчёл. Да и не боялся он их. Недолюбливал – это да, но не боялся.
– Ну ты сравнил, – Петрович хохотнул. – Мы из титулованных дворян, почитай, только одну графиню Ольхову и видели, да и то, проездом. У них и перстни другие, да и сил побольше будет.
– Что там? – кивнул Сёмка на дверь, из-за которой раздавался ровный гул.
– Глаза уже у меня не те, что прежде, но показалось, что под потолком осы, паразитки такие, гнездо начали складывать. А у нас сразу двадцать восемь маток нынче народилось. Скоро отсаживать надо. Как бы осы ни погубили новые семьи. Матки-то ещё молодые совсем, слабенькие. – Петрович покачал головой. – Вот что. Завтра готовься, вместе пойдём. Пчёлок покормим и ульи новые для новых семей принесём да посмотрим, что там под потолком, не померещилось мне. Да убрать попробуем.
– А если добраться не сможем? – Сёмка поморщился. Лезть в защите под потолок, да ещё и в окружении пчёл, не хотелось, просто категорически. Там тот потолок под четыре метра.
– Тогда его сиятельство в известность поставим, – вздохнул Петрович. – Не хотелось бы, конечно, но что поделать, тем более что он пока вроде уезжать не собирается. Он и его друг – маги, может, подскажут, что делать. Пчёлок-то жалко, да и ему тоже прибыль неохота будет терять.
– Ну вот сам и будешь его сиятельству говорить, как тебе пчёлок жалко, – пробурчал Сёмка.
– И скажу, почему не сказать-то? Не боись, не отправлю тебя на доклад, не дорос ещё, – Петрович хохотнул и пошёл в раздевалку, чтобы снять защиту.
На сегодня работа была закончена. Это летом только и успевали крутиться, а сейчас, зимой он и один справляется. Разве что Сёмку с собой берёт. Парнишка-то смышлёный. Ещё бы пчёл так не боялся, можно было на смену готовить. Ну, ничего, время ещё есть, поди подготовит. А графу надо сказать про ос. И как пролезть умудрились, гадины? Петрович только головой покачал и натянул шапку. Надо бы до темноты домой вернуться, а то боязно. Тварь-то как раз с наступлением темноты нападает, как бы им со Сёмкой не попасться. И, решительно одёрнув тёплую доху, он направился из раздевалки к дожидающемуся его помощнику.
***
Дмитрий Шалфеев дико поругался с женой прямо перед отъездом на этот скоротечный вечер, который успели организовать кумушки, как только узнали, что в «Медовую долину» приехал хозяин с женой и с друзьями.
Время было неспокойное, и этот провинциальный полубал вполне можно было отложить, но граф может в любой момент уехать. И увезёт с собой друга, который не только молод и хорош собой, но ещё и граф, а самое главное, он не женат! Да и самого графа Рысева нельзя сбрасывать со счётов. Закон дозволял иметь несколько жён. Так, чем черти не шутят, вполне возможно, и его взгляд упадёт на какую-нибудь из девушек.
Так уж получилось, что в их местах девушек всегда было больше, чем парней. И всех их нужно было пристроить. А вывозить даже в Тулу не каждая местная семья могла себе позволить.
Собственно, по этому поводу Шалфеев и поругался с женой. У них было три дочери и единственный сын и наследник, учащийся в военной Академии Петербурга. С утра Дмитрия не оставляли странные предчувствия, и он с пеной у рта пытался доказать жене, что не стоит ехать в Дубну. Но, куда там. Девочек нужно было пристраивать, и упускать такой шанс Кристина была не намерена.
Они разругались настолько, что Дмитрий решил ехать верхом, а не в экипаже, чтобы не усугублять и так испорченное настроение.
Они проехали половину дороги, когда его лошадь внезапно заржала и присела на задние ноги, а потом взвилась на дыбы и забила в воздухе передними копытами. Шалфеев не удержался в седле и вылетел прямо в снег.
Кучер, управляющий экипажем, оглянулся и увидел только зловещую тень позади экипажа. Мимо него пронеслась испуганная лошадь без всадника. Сзади раздался крик, и кучер успел увидеть, как что-то или кто-то утаскивает его хозяина в придорожные кусты.
У него в экипаже сидели перепуганные женщины, и кучер не стал останавливаться и разбираться, подвергая их опасности. Он хлестнул лошадей заорав:
– Пошли, родимые, – пуская лошадей вскачь и увозя Кристину Шалфееву и её трёх дочерей от опасного места. Домой было нельзя, для этого пришлось бы разворачиваться и ехать прямиком к твари в пасть, пришлось что есть сил нестись в Дубну, где в ратуше собралось такое количество людей, что там им обязательно помогут.
***
Сегодня абсолютно все решили попробовать моё терпение на прочность. Сначала эта шутка с Фырой, потом пришёл главный пчеловод и долго что-то мне пытался рассказывать про ос, которые обижают бедных пчёлок.
– Что ты от меня хочешь? – я потёр переносицу.
– Так ведь пчёлок жалко, – мастер развёл руками.
– Жалко, и я полночи буду рыдать, – ответил я резко, чувствуя, что терпение начинает заканчиваться. – Тебе от меня что нужно? Я как могу помочь несчастным пчёлкам?
– Если мы гнездо осиное снять не сможем, вы же нам подсобите? Хоть советом каким, – жалобно спросил мастер. – У вас же дар есть, может, как-то можно будет магически на паразиток этих повлиять.
– Я понятия не имею, как ухаживать за пчёлами. И не могу сказать, как снимать осиные гнёзда, – потерев лоб и посмотрев на его потерянное лицо, проговорил. – Ладно. Если вы не справитесь, я зайду в этот амбар поздороваться с пчёлками и посмотрю, что там можно сделать.
– Ой, спасибо, ваше сиятельство, – и мастер неуклюже поклонился. – А то пчёлок жалко.
– Вали уже отсюда, мне ещё на вечер нужно собраться. – Я махнул на него рукой.
Николаев вышел из кабинета, но вот мне выйти не удалось. Потому что дорогу перегородил Игнат.
– Васька здесь остаётся, а мы с ребятами с вами поедем, – безапелляционным тоном заявил мне мой помощник.
– Зачем вы с нами потащитесь? – я закатил глаза. – Мёрзнуть полночи на морозе? Я же не знаю, сколько времени в ратуше проведу.
– Ничего, ваше сиятельство, мы подождём. – ответил Игнат, и в этот момент я почувствовал, что как-то переубедить его – абсолютно пустая трата времени.
– Хорошо, готовь обе машины, – спустя минуту проговорил я, и Игнат, коротко поклонившись, вышел.
В кабинет вошла Фыра. Я долго смотрел на неё, отметил про себя, что камни в ошейнике сверкают, как положено, пока не потускнели, значит, подзарядка не требуется. Фыра села на ковёр и пристально посмотрела на меня жёлтыми глазищами.
– Ты со мной не поедешь, – строго проговорил я. Рысь тряхнула головой, зевнула во всю свою пасть, с внушительными клыками, и запрыгнула на диван, растянувшись на нём. – Похоже, это означает: «Не очень-то и хотелось», – да? – Спросил я у неё. В ответ Фыра посмотрела на меня прищуренными глазами и ещё раз зевнула. – Вот и отлично. Я тогда пошёл собираться.
Маша, скрипя зубами и, кажется, негромко матерясь, перебирала свои наряды.
– Женя, у меня есть синий форменный костюм, но нет синих вечерних платьев, – сообщила она, поворачиваясь ко мне.
– Очень жаль, Машенька, – я стянул рубашку через голову и бросил её на кровать. Не буду себе изменять: белый костюм и чёрная рубашка. Даже императрица сочла меня вполне прилично одетым, так что местной публике сами боги велели. – Надеюсь, ты приобретёшь его на тот случай, если вы снова решите глупо пошутить. Чтобы не выставлять меня идиотом.
– Женя, извини, мы не думали, что он так отреагирует, – она подошла ко мне и уткнулась в шею.
– Одевайся, – я погладил её по волосам. – На такие вечера положено опаздывать, но всё-таки не слишком сильно, потому что совесть надо иметь. – Поцеловав Машу в висок, я её слегка оттолкнул и вытащил рубашку.
– А где твой орден? – спросила Маша, остановив выбор на лавандовом шелковом платье. Не синее, конечно, но сойдёт. – Это был бы прекрасный штрих, если бы вы с Олегом пришли с орденами. На нетитулованных дворян эти штуковины почему-то очень странно действуют.
– Я его отдал деду. Пускай повестит рядом с картиной, где Рысь изображена. Или на неё, мне без разницы. Ему нужен наглядный предмет для гордости, который можно ткнуть в морду особо сомневающимся типам. Орден для этого подойдёт идеально. Не только нетитулованные дворяне странно реагируют на награды, Машенька. – Я ухмыльнулся. – Полагаю, Олег отдал своему отцу. Это его окончательно примирило с Академией изящных искусств.
Я накинул пиджак, и тут раздался звонок мобилета. Посмотрев на высветившийся номер, я нахмурился.
– Что-то случилось? – спросил я, не давая собеседнику сказать и слова.
– Нет, то есть, да. – Куницын помялся, а потом продолжил. – Вы вернётесь через две недели? – Спросил он.
– Это сложный вопрос, на самом деле. – Я задумался. – Возможно. А что всё-таки произошло?
– Я Ленку замуж через две недели выдаю, – ответил Аркаша и вздохнул. – Как раз мама приедет.
– Надеюсь, ты выдаёшь её за Сашку? – спросил я и принялся вертеть в руках пилку в футляре, подаренную мне императором.
– Конечно, за Сашку, иначе бы так не спешил, – ответил Куницын. – Ему разрешили продлить увольнительную только на две недели. Поэтому такая спешка. Я думал, меня мать через мобилет вытащит и придушит, – пожаловался он. – Так вы приедете? Мне нужно учитывать вас в списке гостей?
– Учитывай, – принял я решение. – В крайнем случае мы вырвемся на день, поздравить молодых.
– Я окончательную дату тебе чуть позже сообщу. – Аркаша ещё раз вздохнул. – У нас есть дом в Новосибирске. Вот его в качестве приданного и отдам. Как раз им жить будет где.
И он отключился. Я долго смотрел на погасший экран. И что это сейчас было?
– Нас только что пригласили на свадьбу Лены Куницыной и Саши Галкина, – сообщил я Маше.
– Отлично. Надо подумать насчёт подарка. – Маша повернулась ко мне, и я присвистнул. Она была прекрасна. – Когда?
– Через две недели, – ответил я улыбнувшись.
– Как через две недели? – Маша всплеснула руками. – Женя, это только у тебя такое возможно. Да ещё у твоих друзей. Ладно, что-нибудь придумаем.
– Поехали уже, – я протянул ей руку, и мы вышли из спальни.
