Сюрприз для наследника трона

скачать книгу бесплатно


Почему-то на меня навалился прилив нервного возбуждения, даже за ушами немного покалывало. Наверное оттого, что слишком долго находился в режиме застоя, а авантюрная жилка где-то сжималась и сжималась в тугую пружину, чтобы в одночасье разжаться и выкинуть меня в бурлящее море серьёзных и сложных дел подобно чёртику из табакерки. Вот и выкинула.

– Ну что? – поинтересовался я, входя в комнату с двумя чашками кофе. – В смысле, как он там?

– Пока ничего определённого. Операция прошла неплохо, но возможны послеоперационные осложнения. Возраст, нервы…

Пока пили кофе, разработали план-минимум на завтрашний день. Согласно ему, я должен был описать уже происшедшее и договориться с редакциями о хранении материала. Ольга должна была задать в агентстве те вопросы, на которые безуспешно пытался получить ответы я сегодня утром. Кроме того, навестить своих крестников-хлюпиков в околотке и попытаться узнать, кто их послал. Мне эта затея казалась безнадежной, поскольку правдивый ответ можно было спрогнозировать на верных сто процентов: подошел дядя (тетя) на улице и пообещали, что основательно заплатят, если хорошенько помнут эту сучку. (Фото сучки). Дали авансом на бутылку и растворились на шумных улицах мегаполиса. Но впрочем, это тоже шанс, и игнорировать его грешно.

Итак, план утверждён большинством голосов. Председатель я, секретарь я. Ладно, пора и честь знать – у Ольги, хотя и крепится, глаза решительно закрываются. Я молодцевато застелил кровати. Пожелав соратнице по борьбе спокойной ночи, вышел напоследок покурить на кухне. Попутно кинул Ольге свою старую рубашку от Армани вместо ночнушки. Возбуждение упорно не отпускало, потому махнул еще наполеонку «Арарата». Потом осторожно зашел в комнату: Ольга спала. Тогда и я быстро разделся и упал на свой диванчик. Перед тем, как уснуть, экспромтом выдумал каламбур: спим вместе на разных кроватях.

ГЛАВА 4

С утра, позавтракав остатками вчерашнего пиршества, каждый занялся своим делом. Ольга уехала в агентство, предварительно с кем-то полаявшись по телефону, а я уселся творить. Приходилось «гнать строку», поскольку исходных материалов кот наплакал. Кое-как закончив за пару часов, я оделся и покинул квартиру, в которой, признаться, было так легко и спокойно. После полуторачасовой тряски и давки в метро, я явился в редакцию газеты «Криминальный обзор», где для начала подкупил шоколадкой знакомую сотрудницу данного уважаемого издания. Это дало возможность получасовой работы на компьютере. Большего мне и не требовалось. Затем с дискетой и распечаткой отправился к знакомому зав. отделом, с коим мы друг другу творчески симпатизировали.

К моему удивлению, небольшая пробуксовка всё же была. Зав. вознамерился узнать подноготную моего «частного журналистского расследования» во всех подробностях, тогда как я пытался всё свести лишь к общим чертам. Препирательства прекратились после того, как открылся мой журналистский саквояж и на свет появились коньяк и лимон. Зав. хмыкнул, убрал бутылку куда-то в шкаф и достал оттуда точно такую же, только початую. Выпили за знакомство (это у нас свои приколы). Не смея задерживать занятого человека, я вручил ему дискету в конверте и сказал, что пускать можно только с моего личного разрешения. На том и расстались.

В двух последующих редакциях не обошлось без казусов. В первой выпускающий редактор дискету взял, но без гарантии поставить материал по первому требованию. Мои восклицания: «Старик, это ж сенсация!» на него действовали мало. Похмыкав и высморкавшись в платок, он сунул мне руку на прощание. Не очень хороший человек.

В издании, специализирующемся на скандалах и разоблачениях в меня, напротив, вцепились мертвой хваткой. Статью хотели зарядить чуть ли не немедленно. Сломить мое упорство в течении получаса пытались от одного до пяти славных работников печати. Когда же к ним присоединился шестой, я взял слово и торжественно объявил, что либо они принимают мои условия, либо дискету я уношу с собой. Меньшинством голосов условия были-таки приняты. Уф.

Редактора новостей одной из радиостанций я не застал. Как это часто бывает, никто не мог сказать, где он и что с ним. Но в одном заверили точно – жив. Это уже кое-что, и я решил ему позвонить позже.

За сегодняшний день в общей сложности удалось посетить семь профильных организаций, после чего дискеты кончились, язык не ворочался, а ноги отказывались выполнять возложенные на них обязанности. Домой.

Ольга еще не приезжала, и я решил залезть под горячий душ. Под конец водной процедуры, очень громко напевая марш тореадора, постоял под душем холодным. Контраст своё дело сделал, и я практически ожил.

Вспомнил, что за целый день не удосужился съесть даже бутерброд. Обыкновенно в таких случаях выручали пельмени или сосиски – быстро и сытно. Первое в холодильнике нашлось, второе было представлено в количестве всего двух штук. Значит, пельмени. Под это блюдо коньяк пить грешно, посему ужином обошелся сухим.

Едва успел домыть тарелку, позвонили в дверь. Обычно я, игнорируя все предупреждения, открываю сразу, но сейчас не до подобного разгильдяйства. Заглянул в глазок – она, звезда пленительного счастья.

Вошла, молча разделась. По выражению лица не поймешь – то ли мчаться за шампанским, то ли бронировать место на кладбище. Подождем, пока разговорится.

– Ты против пельменей ничего не имеешь? – поинтересовался я на правах доброго хозяина. – А то бульон еще не остыл.

– Отвари, если не трудно, штук десять. – бесцветно отозвалась она, проходя в ванную. – Я быстро.

Когда прекратила литься вода, пельмени были готовы. Я захватил из морозилки вчерашнюю водку и со всем этим проследовал в комнату. Ольга в прихожей расчесывала короткие мокрые волосы. Моя рубашка ей идет.

– Ну, как прошел день? – бодро поинтересовался я, когда она закончила ужин. – А то я уже отчаялся ждать, пока ты сама решишься рассказать.

– Сейчас, – произнесла Ольга, откинувшись на диване и прикрывая глаза. – Пять минут – и я приду в себя.

Пять минут шли долго, как никогда.

– Отец вчера уехал с работы в десять вечера, – внезапно начала она, не открывая глаз. – В половине одиннадцатого у него была назначена встреча в ресторане «Рафаэль», что на Бауманской. Охрану он отпустил, сказав, что домой доберётся сам. С кем встречался и по какому вопросу – этого никто не знает, равно как и того, во сколько точно он был дома. Но это удалось установить – квартира снята с сигнализации в пять минут первого. Я приехала где-то минут через сорок пять. Что произошло за это время и был ли отец дома один – неизвестно. Время позднее и любопытные соседки уже спали. Это пока всё, что удалось добыть.

– Или, другими словами, почти ничего, – вставил я.

– Я на другой результат и не рассчитывала, – парировала она. – Было бы слишком просто.

– Ну а…

– Ну а с хлюпиками получилось так, как ты и предсказывал: подошла девица с моей фоткой, пообещала подкинуть деньжат и попросила хорошенько проучить мымру, которая якобы отбивает у нее жениха, – тут она улыбнулась. – Те, преисполнившись праведным гневом, и рады стараться. Бутылку дала сразу, и даже тяпнула с ними из горлышка, слезу пустила… Я попросила отпустить дуралеев, заявление забрала. Они мне, между прочим, руки были готовы целовать. Обещали всячески содействовать поимке бессовестной обманщицы. Я им телефон оставила, дала мелочь на пиво и отправила домой отсыпаться.

– Это вербовкой, вообще-то, называется. Доклады будешь письменно принимать или как?

– Тебе все смешно. Только это, по-моему, пустышка. Вряд ли они еще её встретят.

– Тебе виднее, хотя чем черт не шутит…

Она озабоченно кивнула:

– В общем, не густо нарыла. У тебя что?

Я коротко рассказал о своих мытарствах.

– Хоть здесь всё по плану, – задумчиво сказала она. – Я боялась, тебе не дадут этого сделать.

– Это как так? – осведомился я.

– А так. Позвонили бы по редакциям, посоветовали бы не иметь с тобой дела. Мол, ты уже привлекался за клевету и вообще подсовываешь непроверенные факты… Делов-то. Кому сейчас судиться охота…

– Но ведь эти факты поддаются проверке, – уверенно сказал я. – Стоит позвонить церковникам…

– … и они скажут, что это очередная «утка», у них все в порядке и никогда ничего не пропадает. Им огласка не нужна, потому мы первые ходить не вправе. Мы пока информацию только собирать можем, а не пользоваться ей… А церковники, кстати, уже и подделку наверняка заделали, и я очень сомневаюсь, что отдадут её на экспертизу.

«Резонно, резонно, – думал я. – Драка со связанными руками. Ведь в тех публикациях хотя и говорилось о кресте Николая II, но ни слова не было о том, что он похищен. Однако.»

– Как действуем дальше? Есть конструктивные идеи?

– Впереди самое трудное и опасное. Отец успел разработать того генерала из ФСБ. Наружка «Мишеля» ничего такого не установила, кроме одного: судя по всему, внеслужебные встречи генерал проводит не на службе и не дома, а в небольшом полуподвальном ресторанчике «Слобода». Тоже, между прочим, на Бауманке.

– Данными наружного наблюдения не порадуешь?

– Держи.

Ольга вытряхнула из тощенькой папки несколько листов с компьютерном текстом. Потом добавила несколько цветных фотографий.

Я углубился в чтение, по привычке вооружившись карандашом. Итак, за две недели объект наблюдения пять раз заезжал в ресторан, встретившись с тремя разными людьми. Наиболее подозрительным, по мнению оперативника наружки, можно признать разбитного дядьку в наколках и с галстуком, узел которого покоился где-то в районе солнечного сплетения. Дядька явно с замашками старого «законника». Много охраны.

Вторым был франтоватый хлыщ лет под тридцать. По виду может быть и сутенером, и директором какой-нибудь фирмы по продаже сантехники. Говорили сорок минут.

Третий фигурант – девица путанистого типа. После непродолжительного ужина вместе покинули ресторан, сели в такси. Конечный пункт – небольшой частный мотель загородом.

– Оля, их слушали? – спросил я, закончив.

– Пытались. Охрана генерала использует «генератор белого шума», так что аудиоданных в деле нет.

– Значит, есть что скрывать доблестному служаке. То, что он обо всем этом знает – сомнений нет, вопрос, имеет ли прямое отношение?

– Вполне достаточно того, что он – лицо так или иначе заинтересованное. Иначе зачем ему было звонить?

– Его могли просто использовать, – пожал я плечами. – Подкинуть денег, попросить надавить на строптивое агентство.

– В таком случае, нам нужны те, кто об этом попросил. А выходить на них по любому придется через него.

ГЛАВА 5

Последующие два дня прошли как-то сумбурно и ничего особо нового и интересного не принесли. Ольга с утра до вечера пропадала в агентстве, а я был представлен самому и сидел дома, изредка выходя лишь за пополнением сигаретных припасов. Связь мы договорились держать через мой пейджер, но он молчал упорно, как партизан. От этого было слегка не по себе. Странное у нас какое-то партнерство получается, неравноправное. Неужели трудно позвонить? Ведь я человек обыкновенный, следовательно, любопытный. Кроме того, чего скрывать, к любопытству примешивалась изрядная доля беспокойства.

В тот вечер открытого совещания мы решили, что для дальнейшего расследования нам необходимо установить личности троицы, почивавшей с генералом ФСБ в ресторане «Слобода» за последние две недели. Решено было использовать для этой цели силы и возможности как агентства «Мишель», так и родной милиции. По моей протекции в команду заочно был принят на правах внештатного сотрудника мой старый знакомый, капитан Ситников. Он трудился в уголовном розыске одного из отделений милиции на юге Москвы. В свое время капитан подкидывал мне информацию для криминальной колонки, самым непостижимым образом умудряясь быть в курсе всех мало-мальски заметных происшествий в столице. Распивая в его кабинетике принесенный мною коньяк, я неоднократно пытался выяснить причину подобной осведомленности, но тот лишь многозначительно отмалчивался, иногда, впрочем, ссылаясь на хорошие знакомства в ГУВД. Я подозревал, что там у вездесущего капитана была пассия, имеющая доступ к сводке происшествий. Но особо никогда не налегал, принимая во внимание издержки милицейской профессии.

Зато я был твердо уверен в главном: капитан никаким боком не был связан с мафией, или, выражаясь казенным языком, организованной преступностью. Пару лет назад, задерживая молокососов, решивших рэкетнуть на местном вещевом рынке и сдуру устроивших пальбу средь бела дня, Ситников получил шальную пулю прямиком в область паха. В госпитале врач сказал, что мол, крупно повезло тебе, парень, еще бы чуть ниже – и можно было бы смело поступать в евнухи. С той самой поры при одном упоминании слова «бандит» глаза капитана наливались кровью и горели лютой ненавистью.

Я вызвался в самое ближайшее время возобновить с ним контакт. Ольга поставила одно условие – только после того, как ребята из агентства сделают все, что смогут. Я догадался, что это не что иное, как профессиональная ревность, и спорить не стал. Поэтому и сидел дома уже два дня, мучаясь от безделья и неопределенности.

Неоднократно пытался дозвониться Ольге на сотовый, но металлический женский голос, извиняясь, сообщал, что, по всей вероятности, абонент находится вне пределов досягаемости либо банально отключен. И где её только черти носят? Хотя поразмыслив хорошенько, я укрепился в мысли, что телефон она действительно просто-напросто выключила. Что ж, очень мило с её стороны.

В первый вечер я приготовил очередной праздничный ужин, не такой уже, правда, шикарный, но просидев над остывшими блюдами до трех ночи плюнул, наелся от пуза в одиночку, и завалился спать. Прозлившись до пяти утра, наконец чутко задремал.

Проснулся в одиннадцать, мстительно провалялся в кровати еще часа полтора. Перебирая в голове всевозможные варианты, безостановочно курил до тех пор, пока не кончились сигареты. Пришлось вставать и делать утренний променад до близлежащего магазина, пугая народ мрачной небритой физиономией с кругами под глазами.

По возвращении набрал номер прямого Ольгиного телефона в агентстве, но автоответчик бодро предложил оставить сообщение после звукового сигнала, мотивируя тем, что в настоящий момент некому подойти к телефону. Замкнутый круг.

Когда вечер второго дня грозился перейти в полноценную ночь и я, допив остатки коньяка, смотрел телевизор, раздался долгожданный писк пейджера: «Буду поздно, не жди меня, ложись. Ольга». Ну это уж дудки! Она что, издевается надо мной, что ли? Ничего, явится – поговорим, злорадно думал я, расхаживая по кухне с не зажженной сигаретой в зубах. Хотя, что греха таить, настроение улучшилась радикально. Жива, здорова, приедет – а это уже очень и очень немало при таких-то делах. Будем ждать. К тому – ха-ха – ключей-то у нее и нет.

Легкий стук в дверь раздался, когда я уже находился в состоянии глубокой дремы. Тем не менее с кровати вскочил как новобранец по команде «Подъем!».

– Ну что? – голосом сварливого мужа поинтересовался я, когда Ольга разделась и прошла в комнату. – И где мы шлялись столько времени?

Ольга помедлила с ответом и посмотрела на меня. Глаза у нее горели самым настоящим охотничьим блеском.

– Расскажу – не поверишь!

– Поверю, – заверил я.

– За эти дни удалось установить личности всех троих персонажей. Я весь отдел наружного наблюдения на уши поставила. Зато результат – обалдеешь!

– Да что ты все – «не поверишь – обалдеешь!», – взорвался я. – Я тут места себе не нахожу, не знаю что и думать, а ты мне голову морочишь рекламными лозунгами. Давай по существу!

– Ладно, слушай, – вникла она в мое состояние. – Первый, тот, что в галстуке на пузе – известный вор в законе по прозвищу Василь. Весьма, к слову, авторитетный и имеющий вес в Москве. Живет в Одинцовском районе в четырехэтажном коттедже, адрес установлен. Второй – активный деятель российского движения монархистов. Целый князь, представляешь? – тут она осеклась и искоса глянула на меня. Увидев, что я весь внимание, продолжила:

– Девица же, ублажавшая генерала в загородном отеле – только со стула не падай, невеста их светлости, тоже из дворян. Ну как тебе?

– Спасибо, хреново, – прибауткой ответил я, не найдя более достойного ответа. – Вот это компашка подобралась – идейные враги, практически. Должны быть снедаемы классовой рознью.

– Однако дружат, – продолжила Ольга. – Обедают вместе и имеют, судя по всему, какие-то общие дела. Иначе какой смысл в этих полуконспиративных встреч?

– Слушай, а фээсбэшник-то что за фрукт? Про него, надеюсь, не забыли?

– Это, сам понимаешь, оказалось самым трудным – спецслужба, как никак, на кривой козе не подскочишь… Единственно, что я знаю, и то со слов отца, когда-то пересекавшегося с ним, это то, что до капиталистической революции он был заместителем начальника управления КГБ по идеологии. Когда их разогнали, его не только не турнули, но, по сведениям отца, перевели с повышением в Главк, которому вскоре поручили заниматься оргпреступностью. Так что два его сотрапезника могли быть ему знакомы, и не первый год. Серьезный, в общем, дядька, много знающий про всех и вся.

Слушая Ольгу, азартно излагающую подробности о своих раскопках, я, каюсь, впал в некоторые сомнения. Мне, по роду своей профессии, приходилось сталкиваться и с генералами, и с министрами, всегда втайне завидуя положению, которое занимают эти, в общем-то обыкновенные на вид пожилые дядьки со своими недостатками и причудами. Просто в один прекрасный момент я понял, что пословица «Не место красит человека, а человек место» в данной среде трактуется с точностью до наоборот. За редким, конечно, исключением. Но ведь и правил без исключений не бывает…

– Оля, – наконец пришел я в себя. – Скажи мне вот сейчас, только откровенно: ты уверена, что это дело окажется нам по зубам? Ты отдаёшь себе отчет, с кем нам придется схлестнуться?

Если бы она ответила сразу, я бы, наверное, перестал ей доверять. Лично меня мой жизненный опыт научил тщательно осмысливать крупномасштабные решения, прежде чем их принимать. Этот принцип неоднократно помогал избежать неприятных ситуаций. С удовлетворением я увидел, что Ольга надолго задумалась.

– Ты знаешь, – наконец медленно заговорила она. – Еще совсем недавно я практически сразу ответила бы, и не задумываясь. Но тогда со мной был отец. Я за ним чувствовала себя, как за каменной стеной.

Хотя ответ был уклончив, в целом он меня удовлетворил.

– Кстати, как его самочувствие?

– Без изменений пока. Ни встреч, ни звонков… Даже передачи не разрешают.

Лицо её омрачилось. Я решил ободрить соратницу.

– Оля, все образуется, надо только верить в это.

Несмотря на избитость реплики, она несколько помогла. Ольга успокоилась, и я уговорил её съесть ужин, по- быстрому разогрев его в микроволновке. Когда пили некрепкий чай, Ольга пытливо взглянула мне в глаза:

– Сам-то что думаешь? Неужели бросать?

– Знаешь, – заговорил я, тщательно подбирая слова. – Я думаю, разумнее всего будет поступить следующим образом: мы продолжаем расследование, заручившись поддержкой моего приятеля-капитана. Он, конечно, не генерал, но тоже кое-чего стоит. Попробую связаться с ним завтра же. Нужно только обсудить вопрос его гонорара.

– Это не проблема, – кивнула Ольга. – В разумных пределах, естественно.

– Само собой. От преступного элемента он не берет – причина тебе известна, а от честных граждан вроде нас с тобой, думаю, не откажется. Работать ему придется большей частью во внеслужебное время, так что расклад вполне оправданный.

Второе. Мне не дают покоя случайности, произошедшие с пятерыми операми «Мишеля», которые начинали раскрутку этого дела. Здесь точно что-то не так. Могу поспорить на квартиру в Бутово.

– Тебе её еще заработать надо, – слабо улыбнулась Ольга. – Но здесь ты, конечно, прав. Я и сама об этом много думала – среди них ведь не было слабаков или трусов, все профессионалы высшей пробы.

– И конечно никому из сослуживцев они никогда ничего не расскажут, – подхватил я. – Следовательно, этим нужно заняться мне.