скачать книгу бесплатно
– Почти пришли, – Сева кивнул на срубы, а я сглотнула.
– А у вас и света нет, что ли?
– Почему нет? Все есть.
– А связи и электричества нет?
– Как бы тебе обяснить, – нахмурился, уставился на Сережку— паршивый характер, словно ища поддержки или чтобы он объяснил.
– По щучьему велению, по моему хотению? – хмыкнула я, выдавая
очередной раз перл из сказки. Поёжившись, обняла себя руками. Дождь уже
пустился во всю и бил кожу холодными каплями.
– Именно! – подмигнул Сева, так и не дождавшись от нем как рыба— Сержа подмоги, – видишь же, кабелей нет.
Угу, нет. Ни кабелей, ни нормальной дороги, сплошные домики и терема,
то ли как у староверов, то ли как у обрядовцев каких— то. По коже пробежал липкий холодок страха.
“Они ж чокнутые все, сектанты эти, по телевизору показывали как— то”.
– Зато кобелей хоть отбавляй, – зло рыкнул Сережа— вечно не в духе.
– Все не так страшно, как может показаться, – словно мысли прочитал, добавил Всеволод. – Электричество есть, горячая вода тоже, чайники, плиты, все предметы быта.
– Угу, а телефонов, значит, нет?
– Чего нет, того нет. Аномальная зона, не ловит ничего.
“Где-то вы меня, Всеволод, наебываете, но не знаю где”, – голосом Штирлица прошелестела подозревака— мысля.
Вновь почесав ногу, ускорила шаг:
– Тогда пойдем быстрее, а то я себе все в кровь расчешу. А кстати, что значит ваша фраза? – бросила быстрый взгляд в сторону Сережка— хмурое лицо. – По поводу мартовских котов и сметаны. И вы здесь кто? Местный главарь? Председатель дачного кооператива, директор?
Сева заливисто расхохотался.
– А ты забавная.
– Обхохочешься, – буркнула, но все же улыбнулась Севе, не рискнув
взглянуть на их предводителя. Его «друг, начальник и брат» чуть ли не зубами
скрежетал, что мне доставляло странное, мазохистское
удовлетворение.
– Я здесь истина в последней инстанции, – ошпарив моего спасителя злым взглядом, выдавил таки наш попутчик. Сева только усмехнулся, но, что важно, не возразил.
– Я, вообще— то, хотел тебя у Полины пристроить, но в словах Сергея Захаровича есть
резон и как я могу ослушаться начальство, – а вот теперь Сева звучал как— то… с
намёком что ли. Нахмурилась, понимая, что между строк, мой знакомый передает
или спрашивает что-то, понятное только им двоим. Не дождавшись реакции,
продолжил, – поэтому тебе действительно стоит остаться на ночь у меня. У Полины
и комната одна, а у меня целых три. Да и к лесу ближе она живет, а там… волки.
– Самые настоящие? – округлила от страха глаза. – Я, ужас как,
боюсь всякую живность. Петухов, – меня один в детстве за задницу клюнул, коров,
у бабушки одна чуть не боднула, а я ведь просто ей травку дать хотела,
насекомых всяких, жуть как боюсь! Собак тоже, – вздохнула, – соседская кикимора
меня все облаять норовит. А тут… целые волки!
Воцарилась тишина. Сережка— председатель воздел к небу лицо, с
силой зажмурившись, словно молился кому. Сверкнула молния, на миг сделав его
лицо хищным. А Сева поджал губы, как будто ну очень старался не рассмеяться.
– Где взять столько нервов, – услышала злое ворчание напоследок. Наш Сергей
Захарович, не прощаясь, свернул влево, направляясь к дому побольше остальных.
– Он всегда такой? – кивнула туда, где скрылась аппетитная задница.
“ Все как на подбор, блин” – скосила взгляд на упругий зад
Севы.
– Нет. Он очень крутой. Ты его просто не знаешь. Возможно, вы даже
подружитесь, если останешься здесь подольше.
– Очень надеюсь, что нет, не обижайся, – виновато отвела глаза. —
Как только наступит утро, надеюсь покинуть столь милое, но странное местечко.
– Разве что гроза быстро закончится, а так— то придется задержаться.
– Начинается! – Я аж остановилась и зло топнула босой ногой. Носок чавкнул
уже в основательно разбухшей кашице грязи, слезая со стопы наполовину. – Ну что
опять может быть не так в этом Богом забытом месте?
– Размытые дороги, – Сева развел руками, – мы, кстати, пришли.
Глава 7
– Я тебя слушаю, – на ходу застегиваю рубаху, выходя из ванной босым. Брюки натянул сразу там. В отличие от Олега у меня нет привычки ходить по дому в полотенце – вдруг зайдет кто, а вожак без порток. У нас в поселке двери закрывают только гости. Свои – никогда. Никто не возьмет без спросу чужого и не напакостит. Может, поэтому и не жалуют в стае чужих – от этих никогда не знаешь, чего ожидать. Даже к приведенным истинным всегда относятся с холодом и недоверием, пока те не дадут клятву у Лика Богини. Всякое бывало, а у волков хорошая память.
– Я собирался что-то сказать? – в привычно наглой манере, раздолбай – Олег прикладывает какую-то заморозку к башке.
– Например, как вышло, что бету моей стаи вырубила хлипкая девчонка, на которую и дышать – то страшно – того гляди переломиться, – удивленно – насмешливый взгляд ужасно бесит, привычно гашу в себе волну ярости. Вожак не должен поддаваться эмоциям. Вожак живет логикой и думает о благе стаи в первую очередь.
– Положи, где взял, – заметив, как Олег потянулся к моей кружке уже откровенно рычу. Знает же, как ненавижу, когда трогают мои вещи. Специально дразнит, нарывается. Ясно, откуда ветер дует.
– Ну, видно зря батя говорил, что худая жена – хуже худой кастрюли, – демонстративно ополоснув кружку, Олег смеется и продемонстрировав мне, ставит на полку, на место ставит, надо же.
– Когда ты повзрослеешь, Олег? Тебе сколько? Пятнадцать? Какого лешего ты вытворяешь? – не нужно было столько времени ему спускать. Да, парень рано потерял отца и остался без твердой руки, да я виноват, что не справился и не стал тем, кто сожмет его тисками воли до хрипоты, чтобы переломить эту дурь. Все ждал, что перебесится повзрослеет, а выросло вот. Шумно выдохнув сквозь зубы, наливаю себе узвара Полины. Хороший напиток и сама Полина хорошая девка. Жаль мне такой боги не выделили…
– Я в своем праве, – от наглости тона аж до нутра пробирает. Медленно отставляю пустую тару, и тут же резко оборачиваясь, сношу брата к стене, впечатав спиной в сруб.
– Ты последние мозги прокурил?! Хоть бы подумал, что ставишь под угрозу стаю! Или, может, у нас много лишних волков? – ненавижу безответственных! Поубивал бы к чертям! Разве так трудно сначала думать, а потом делать?! – Кощей найдет. И придет сюда! Давно не видели его? Забылось?
– Остынь брат, не вижу причин для паники. Я же сказал, Я в своем праве.
Едва сдерживаюсь, чтоб не приложить его теперь собственноручно дурной головой о стену. Молодец болонка, правильно огрела. Мало, видать.
– Да что ты? Еще скажи, что ты учуял ее. В полном перегара, дыма и парфюмов баре? – Все эти парижи и лондоны напрочь любому нюх отобьют. Где уж в этом коктейле уловить запах самого человека! Перебито все дрянью разномастной. – Не мне тебе рассказывать, что если бы все было так просто, все волки давно б ходили с брачной связью! – тьфу! Смотреть противно: отвел глаза, зараза. – Верни назад завтра же. Извинишься лично. И перед девкой, и перед Киром.
– И не подумаю. Она останется здесь на две недели, как положено. Тринадцать дней, брат.
Апперкот и голова Олега дергается, ударяясь – таки затылком о стену. Довел, идиот!
– Я. Сказал. Извинишься перед девушкой. И вернешь, откуда взял. ЛИЧНО.
– Нет, – отирая рожу от крови, Олег напрягается, явно готовый дать отпор. Давно мы не дрались. С детства считай.
– Не заставляй меня использовать силу. Пока еще Я решаю в стае судьбу чужаков. И девчонка утром вернется в “Кости”. Твоими стараниями. Это последнее слово, Олег. Или ты сейчас же заявляешь на нее права, или даже рот не открывай.
– Я не себе, – Да чтоб тебя! Скрутив идиота пополам, окунаю патлатой головой в раковину, на всю открутив вентель. Брызги холодной воды летят мне в лицо и на рубаху.
– Остыл? А теперь скажи мне, с каких пор мы чувствуем чужую пару и воруем для друга? Да что с тобой, Олег! – отпустив напряженную шею, отхожу к окну, ища успокоения в легкой качке берез во дворе. Внутри все горит пожарищем. Другого бы давно выгнал к чертям из стаи. А этот… брат же. Нет больше ни у него, ни у меня никого на свете. Пропадет он один. Да и не смогу я. Сдохну – до последнего буду прикрывать. Я ж его в колыбельке помню!
– Это ты у нас слепой и дурной, Серый. Сколько будешь лизать свои раны? Или тебе вдруг нюх отбило? Я ВИДЕЛ тебя, брат. Можешь хоть убить меня на хер, правды это не изменит.
– Когда я дал тебе повод думать, что позволю вмешиваться в свою ЛИЧНУЮ жизнь? – холодный тон заставляет Олега замереть. Все так. Хорошо знает меня. Дошло наконец, что в этот раз шагнул слишком далеко. Когда я уже почти потушил в себе пожар бешенства, уверенный, что этот дурила признал свои ошибки, брат размыкает губы:
– Она останется здесь на положенные 13 дней. Даже если мне придется публично обвинить своего Альфу в трусости и вызвать на поединок.
Прикрыв глаза, тру рукой шею, медленно считая до десяти.
Восемь, девять…
– У меня уже была истинная, Олег. Может ты забыл? – не открывая глаз, как ребенку разжевываю очевидное.
– Разве можно забыть, когда твой брат ушел за грань. Повторения я не хочу.
– Тогда уведи ее отсюда завтра же, – стиснув голову руками, устало цежу в ответ.
– Поздно, Серый. Уже поздно.
Зверь рвется наружу, нечеловеческий рык – подтверждает начало оборота. Впервые за долгие годы не могу сдержать в себе волка.
– Она. Не. Моя. Пара, – едва шевеля челюстью, из последних сил держу в себе человека.
– Все-таки мой Альфа трус, – так же зло рычит Олег. Вылетаю из сруба за секунду, просто чтобы два волка не сцепились прямо в доме. Добром эта стычка не кончится.
Глава 8
Маша Красовская
Неуверенно топчусь на пороге.
– Снимай носки, – советует Сева, продолжая с извиняющими нотками в голосе, – женских вещей у меня в доме нет, но Поля кое— что приготовит, уверен. Сейчас захвачу шампуни и отведу тебя к ней.
– Хорошо, – поежившись, с любопытством оглядываю дом.
Внутреннее пространство дома оформлено со вкусом, выдержано в скандинавском стиле. С того места, где стою, видно край внушительного камина, а на полке над ним куча разномастных деревянных фигурок волков.
“Уютно и тепло”.
– А что, у нее… помывочных средств нет? – кричу в глубину дома.
– Есть, – он возникает передо мной резко, вообще не слышала как передвигается по дому, – но у Полины короткая стрижка, а у меня есть куча средств для такой густой шевелюры, как у тебя.
Я понятливо хихикаю. Да уж, его волосам позавидует любая девушка.
– Пойдем?
– Угу… – пока мы виляем между домами, интересуюсь, – а это нормуль? Ну, заявится к ней и вот так… баня, все дела.
– Мы все здесь как одна семья, Маша.
“Звучит о— очень подозри— ительно— о”.
– А ты знал, – решаюсь озвучить вслух бородатую шутку, – В Швеции говорят, что не каждая шведская семья – группа, но каждая шведская группа точно семья!
