Домой через время

скачать книгу бесплатно

Домой через время
Алан Смити

Ирон – обычный парень, встретивший свою точную копию – Кевлина. С этого момента, по закону жанра, жизнь героя делится на «до» и «после».

Алан Смити

Домой через время

"Проба пера". На редактора нет средств, так что публикуется, как есть.

Все имена, законы физики, события и пр., описанные в данном произведении – плод фантазии автора. Все совпадения случайны. Так же описаны сцены насилия.

domoy0cherez0vremya@gmail.com – обратная связь, напутсвия, пожелания, хейт.

Спасибо

Виктории Т.

Владимиру Ю.

Олегу Ч.

Григорию И.

Ивану Т.

Агаси В.

Ивану А.

За помощь.

I

Про таких, как Ирон, говорят «типичный». Худощавый, светлые волосы, не высокий. Заурядный, в общем. Родился он в обычной семье, где было трое детей, и он четвёртый. Старший брат был очень активным и любил заниматься спортом, средний брат увлекался музыкой, а младший брат был очень общительным и популярным в школе. Ирон же был самым младшим, тихим и застенчивым ребенком, который не любил выделяться из толпы. Из-за того, что он самый младший, Ирон получил от братьев прозвище «четвёрка». Злого подтекста в этом не было, но Ирону казалось оскорбительным это прозвище. Родители не обращали на него особого внимания, потому что считали, что он сам справится со своими проблемами. Так они себе говорили, боясь признаться самим же себе, что на него не хватает времени и желания, ведь его братья более перспективные. «Живой и хорошо», – думали родители. В школе он не имел многих друзей и проводил большую часть времени за учебой. Он не участвовал в школьных мероприятиях и не выделялся ни в чём.

После окончания школы пришло время поступать в ВУЗ, Ирона спрашивали «кем ты хочешь быть?», но однозначного ответа он дать не мог. Чаще всего ответ был «я не знаю». Когда он всё же определился со своей будущей специальностью – автомеханик в местном техническом училище. Ведь в то время Ирона привлекали автомобили и ему хотелось бы научиться разбираться в их конструкции, ремонтировать и модернизировать каким-либо образом. На это родители его недоумевающе возражали: «Ты с ума сошёл? Иди в университет или в техникум на железнодорожника. У людей с такими специальностями зарплата гораздо выше». Как бы Ирон не отпирался, он не смог переубедить родителей, сдался и пошёл в железнодорожный техникум. Он учился без какого-либо энтузиазма и даже не знал, на кого конкретно он учится. Формулировка специальности не давала чёткого ответа на вопрос «кем можно работать?», но это не особо и волновало Ирона. Он почти четыре года своей жизни отдал учёбе на профессию, с которой никогда не свяжет свою жизнь. Он себя спрашивал: «кто в этом виноват?». Родители? Ответ был утвердительным. Ведь это родители его отговорили идти на ту специальность, на которую хотел поступить их сын. Кто знает, как бы сложилась судьба, пойдя в училище на автомеханика? Может, он бы набрался опыта работы в этой сфере у себя в городе, стал бы профессионалом и ему было бы мало просто чинить автомобили, а затем уехал бы в город гораздо более крупный. Возможно, он бы там познакомился с нужными людьми, которым понравился профессионализм Ирона и бы посоветовали попробовать себя в автосервисах, где не просто ремонтируют автомобили, но и улучшают их характеристики – тюнинг-ателье, проще говоря. Фантазировать можно было бесконечно, но упущенных возможностей не вернуть уже никогда. В конце концов Ирон признался себе, что это он во всём этом виноват. Это именно он послушал родителей и дал себя уговорить. Можно сказать, он добровольно сдался и пошёл туда, куда ему скажут. Во всех своих неудачах Ирон винил себя и больше никого другого. Он пришёл к выводу, как ему казалось верному, что человек сам хозяин своей жизни, а советы сторонних людей, пусть даже самых близких – не больше, чем внешние факторы, на которые человек обращает внимание или нет, не зависимо от его силы воли воспрепятствовать «рекомендациям». Нехватка этой самой силы воли не оправдывает человека в собственном решении и это не повод винить в неудачах других людей. Ирону ничего не осталось, кроме как смириться с этим. Он хоть и старался не пропускать лекции, но и не участвовал в студенческой жизни. После окончания техникума Ирон нашел работу в распределительном центре. Работа на складе, где нужно коммуницировать с людьми по минимуму казалось идеальным решением. Его работа была скучной и монотонной, и он не знал, что ему делать со своей жизнью. Да и не особо хотел что-то менять, так как за долгие годы просто привык к этому. Он начал все больше времени проводить дома, смотреть разного рода развлекательные шоу, но больше уделял время и научно-популярным видео о космосе, физике и тому подобное и играм в компьютерные игры. Естественно, он не разбирался в том, что он смотрит, но это его очень интересовало и завораживало. «Неплохо бы сорваться и улететь отсюда, хуже уже не будет». Эта мысль всё чаще его посещала, но от понимания, что это фантазии и это невозможно, Ирон с тоской возвращался в реальность. Его братья редко звонили ему и не приглашали на семейные встречи. А если и звонили, то вспоминали о нём в самый разгар вечера и Ирон приезжал, когда все уже начали расходиться по домам. Родители тоже не проявляли к нему особого внимания. Он привык к своей одиночной жизни, но и не видел в этом ничего плохого. Со временем он начал чувствовать себя все более одиноким и изолированным от мира. Однажды он заболел и вынужден был оставаться дома на неделю. В это время он осознал, что его жизнь не имеет смысла и что ему нужно что-то изменить, но понятия не имел, каким образом.

Семья обычная: мать, которая работает бухгалтером, отец программист и три брата – Рой, Фабиан и Нелон. Вчетвером они проводили много времени в детстве. Например, во время игры время от времени кому-то из братьев нужно было куда-то отойти и остальные интересовались куда он уходит и надолго ли – не доиграли ведь. Ирону так же нужно было отойти на какое-то время. Вскоре он вернулся и продолжил играть с ребятами, как ни в чём не бывало. Так продолжалось некоторое время, всё было как обычно, пока в какой-то момент маленький Ирон не поймал себя на мысли, что про него никто не спрашивает. Тогда он намеренно молча отошёл от братьев, зашёл за угол и стал слушать. Потом аккуратно выглянул и увидел, что Рой, Фабиан и Нелон играют дальше, как будто Ирона не было вовсе. Мальчика это расстроило, и он подошёл к маме, всё объяснил и спросил почему так?

– Не расстраивайся, они, наверное, были так увлечены этой интересной игрой, что не замечают ничего вокруг, – ответила мать, не оборачиваясь на сына.

– Но когда любой из них встаёт и уходит, то все это видят.

– Не придумывай. Иди поиграй с ребятами, – отмахнулась мать и переключила канал телевизора на кухне.

Ирон вновь вернулся к братьям, но играл он уже без особого энтузиазма и вскоре ушёл от них в другую комнату.

Подобные ситуации продолжались, и он вырос в замкнутого человека, избегающего общения с людьми особенно, с противоположным полом, так как если у него и были какие-то отношения, то продолжались они, максимум, месяц и то назвать это «отношениями» язык не поворачивался. Позже он для себя решил, что лучше быть одному. А если конкретно, то после случая, когда он подошёл к девушке и просто сказал «давай знакомиться», на что она предложила «пойти погулять». Мягко говоря, Ирон себя в тот момент возненавидеть из-за того, как он нелепо заговорил, насколько это было глупо. Если бы у него был в кармане пистолет, то он с необычайной лёгкостью поднёс бы его к своему виску и вышиб себе мозги. Позже он примирился с этим и продолжил жить дальше, но уже в одиночку. Логично, что и друзей у него не так уж и много, их можно пересчитать по пальцам одной половины ладони. Точнее, друзей, чтоб прям «друзей», не было. Приятели, не более. Старые знакомые со школы пара человек, один знакомый с университета. На этом всё.

II

Утро Кевлина всегда начиналось в 6 часов утра. Автоматические жалюзи озаряли комнату ярким светом утреннего светила. Вместе с утренними лучами в комнату заходила мама, чтобы позвать сына на завтрак. Затем ему нужно было идти в школу.

Его родители были учёными. Его отец Деннек работал в институте технических наук, а мать – Атойа в институте космологии. С ранних лет они прививали Кевлину любовь к науке и проявляли заботу и всегда поощряли сына за стремление к изучению науки и техники, давая ему доступ к лаборатории и различным научным экспериментам. В эти моменты юный Кевлин всегда произносил фразу: «Ура! Эээээксперименты!». Поскольку Кевлин был единственным и долгожданным ребёнком в семье, его родители проявляли излишнюю заботу. Отец всегда присутствовал на экспериментах, проводимых его сыном и это всегда были только те эксперименты, которые были знакомы его отцу или матери. Кевлин хотел сделать собственное открытие, но родители препятствовали этому, так как боялись, что он сделает что-то не так и может произойти что-то ужасное. Нередко Кевлин тайком пробирался в родительскую лабораторию. Несколько опытов прошли успешно, однако мама зачем-то зашла в лабораторию, увидела сына, и выругала его. С того момента Кевлину был запрещён доступ в лабораторию, а на дверь был установлен сложный кодовый замок с отпечатком ладони и сетчаткой глаза. Узнав об этом, мальчик решил, что будет полезно в будущем в добавок к своим знаниям в технике и космологии заняться и программированием.

Всего через пару недель после начала изучения без особого труда мальчик взломал родительский замок в лабораторию. Заходить он туда не стал, а лишь показал родителям своё достижение. Даже после этого он сам заходил туда уже реже поскольку Кевлину было там уже тесно в плане опытов.

Кевлин рос обособленным человеком и с головой уходил в учёбу, свои занятия, увлечения и хобби. У него не было проблем с учёбой, но и не любил быть в центре внимания. Одевался соответствующе своему поведению – это всегда серые или тёмные тона. Параллельно с увлечением космологией и машиностроением начал заниматься новым для него хобби. У него не оставалось времени ни на друзей, ни на личную жизнь. Он только изредка – пару раз в неделю, мог выйти на улицу развеяться, чтобы разгрузить голову. Затем снова погружался в работу. После окончания школы с отличием и золотой медалью за выдающиеся достижения в учёбе Кевлин долго колебался между тремя своими страстями – космологией, машиностроением и программированием. Хорошо подумав, он решил поступить в технический институт на машиностроение. Кратко говоря, он мечтал о полёте в космос. Но и остальные свои увлечения он не оставил. Учёба в институте походила в чём-то на учёбу в школе: Кевлин так же очень мало общался с одногруппниками – кратко и по делу. Всё время был занят. Однажды ему пришла в голову построить собственный звездолёт.

Окончив институт с красным дипломом, юноше были отрыты многие жизненные дороги. В честь окончания вуза родители подарили сыну квартиру, и он переехал жить туда. Кевлин выбрал профессию инженера-конструктора летательных аппаратов параллельно изучал и их пилотирование. Достигнув немалых успехов в работе, он честным трудом и головой за небольшой промежуток времени заработал повышение до старшего инженера-конструктора летательных аппаратов. Прилично зарабатывая на своей должности, он откладывал деньги на строительство собственного летательного аппарата. Во время работы Кевлин обзавёлся полезными знакомствами, в том числе с директором по производству запчастей и конструкторов для ракет, звездолётов и других летательных аппаратов. Благодаря этим двум факторам он смог приобрести все нужные ему детали для конструирования собственного звездолёта. Кевлину пришлось уйти с работы, чтобы посвятить себя этому делу. Процесс был кропотливым, но Кевлин отлично понимал своё дело и смог за несколько лет собрать небольшой, но юркий и быстрый космический корабль. Активное участие в разработке, конструировании и сборке принимал его отец. В один из таких дней Деннек ему поведал о теории, которая говорит о том, что во вселенной на другой планете может жить идентичная копия другого человека. Речь шла о внешнем сходстве. Сходство может быть настолько точным, что если поставить рядом таких одинаковых людей, то никаким образом нельзя отличить кто из них, кто. Кевлину казалось неожиданным новое увлечение отца, ведь он подобными вещами никогда не интересовался, но нельзя отрицать, что эта идея в какой-то степени заинтриговала его. Всю оставшуюся жизнь Деннек посвятил этой теории. Проводя исследования и расчёты. Атойа поддержала супруга, принимала активное участие в изучении этой теории и в дальнейшем они ею занимались уже вместе.

Вскоре, у матери Кевлина обнаружили злокачественную опухоль, к сожалению, на той стадии, где операция уже была бессмысленна. В мире, высоких технологий, где люди могут сесть в звездолёт и отправиться в космос точно так же всё равно что выйти в магазин за хлебом, научились колонизировать даже безжизненные планеты, строя на них свои базы, оазисы жизни, так и не научились бороться с раком. Могли лишь сдерживать его и то ненадолго, но чем дольше его сдерживали, тем больше он становился агрессивным. Сказать, что его семья была шокирована – ничего не сказать.

День был дождливый и безветренный. Спокойный, безмятежный и умиротворённый. Равно погоде на улице Атойа ушла из жизни. Она потеряла сознание по дороге с работы. Зонт, что спасал её от дождя упал на землю. Вслед за ним на холодную тротуарную плитку легла и она. Заботливая мать больше никогда не сможет похвалить сына за его успехи, она не увидит, как её сын на пару с его отцом закончили строительство звездолёта. Она ждала этого дня не меньше, чем Кевлин. Любящая жена больше никогда не сможет поцеловать и поддержать супруга. Прохладный летний дождь ещё сильнее остужал её тело.

На похороны прибыли родственники. Многие с других планет. Кевлин был достаточно взрослым чтобы понимать, что смерть – это естественный процесс. Врачи сказали, что Атойа приняла её быстро и безболезненно. В какой-то степени это как-то «утешало», но какое может быть утешение в смерти самого близкого тебе человека? Больнее всего по Кевлину ударила неожиданность. Доктора так и не смогли определить точный период, когда это должно было произойти, но понятно одно – по прогнозам она должна ещё жить. Кевлин не смог долго находиться среди даже своих родственников, особенно в такой день. Сразу после погребения он направился к себе домой. Через пару недель он пришёл в себя и в скором времени вместе с отцом, которому как ни крути, но пришлось принять смерть супруги, продолжил собирать звездолёт и в конце концов закончил свой проект.

Первый запуск прошёл удачно и Кевлин сходу решил устроить стресс-тест своего детища. Вопреки наставлениям и запретам отца, он направился в открытый космос и вышел на орбиту. Новоиспечённому пилоту открылся поистине удивительный космический пейзаж. Позади его родной планеты были ещё две, а перед ней материнское светило. Для него это было настоящее открытие – увидеть всё своими глазами.

По возвращению домой, Кевлин выслушал отца, как будто он снова без разрешения ставил опыты в родительской лаборатории. Это напомнило ему его мать. Отец внезапно остановил свою речь, понимая, что подобные вещи говорила Атойа, про тот случай.

III

Девушка по имени Лиэл, родилась в бедной семье в маленьком городке на окраине большого мегаполиса. Её отец был алкоголиком и работал санитаром в больнице, который часто избивал и насиловал её мать, и Лиэл была вынуждена смотреть на это каждый день. Когда ей было 10 лет, её мать умерла от побоев, и Лиэл осталась одна с отцом. Он продолжал пить и избивать дочь за малейшие проступки, пока однажды её крики не услышали соседи, затем вызвали полицию. Лиэл была очень запугана и всячески «защищала» отца, говоря, что побои она получила от неизвестных нападавших и вообще она ничего не помнит. Её отца не посадили, но её забрали.

Так Лиэл оказалась в детском доме, где её часто унижали другие дети. Она была очень одинока и не имела никаких друзей.

Когда ей исполнилось 16 лет, она начала замечать, что видит сквозь стены и предметы, но видно было лишь очертания и некоторые цвета. Чётких лиц видеть она не могла. Она не могла объяснить это явление, но понимала, что это необычно. Она рассказала об этом врачу, который отправил её на обследование. Там выяснилось, что у нее есть рентгеновское зрение.

Лиэл была очень рада, что у нее есть такая способность, но скоро поняла, что это не так уж и хорошо. Девушка видела все, что происходило вокруг неё, включая насилие и жестокость. Это приводило её в ужас и вызывало у нее сильный стресс. Она решила использовать своё рентгеновское зрение для добра и начала работать в больнице. Лиэл помогала врачам обнаруживать скрытые травмы и различные заболевания у пациентов. Но скоро она стала чувствовать себя измотанной и изнуренной от всего того, что она видела. В обычный день, под вечер она собиралась домой и увидела, как некий человек в белом халате насилует пациентку. Девушка бегом отправилась сообщить об этом в полицию, но ей не поверили, так как нет ни свидетельств, ни показаний даже от жертвы. Вскоре после этого тот человек узнал о том, что она знает, и начал преследовать её. Впервые это произошло ночью, как только насильник узнал о происшествии и Лиэл была вынуждена бежать без оглядки и скрываться. Ей было не важно, кто это был, главное – уйти от преследователя. Она понимала, что он не остановится, пока не найдёт её и не убьёт. Лиэл пряталась в разных городах и меняла своё имя, но он всё равно находил её.

В конце концов, он нашел её и убил. Столкнувшись лицом к лицу с насильником, она узнала в нём своего отца. Лиэл умерла от многочисленных побоев и ножевых ран. Но перед этим незадолго до смерти, её рентгеновское зрение было передано другой девушке, в квартире которой она укрывалась от преследователя в последний раз – Мэл. Лиэл будто знала, что для неё завтра не наступит никогда. В порыве ярости отец Лиэл не обращал на окружающую обстановку, включая новую знакомую Лиэл. Сама Мэл – бойкая девушка и могла за себя постоять и позаботиться о себе, так как она рано осиротела. Её родители погибли у неё на глазах, когда автомобиль на большой скорости сбил их на тротуаре. Тогда Мэл было 7 лет. Когда отец Лиэл начал приходить в себя, он принялся обыскивать квартиру в поисках свидетелей, которые могли где-то прятаться. Услышав звук открывания входной двери, он притаился за углом и ждал, когда очередная жертва пройдёт мимо него. Мэл увидела окровавленную подругу и пришла в ужас.

Она достала из сумки свой нож, который носила с собой на случай «острой» необходимости и сказала убийце, что она знает, что он здесь. Ей не понадобилось задействовать свою способность, так как преступник поступил очень опрометчиво и за ещё не остывшем трупом молодой девушки шли кровавые следы ботинок, ведущие прямо по коридору, повернувшие затем направо. Он вышел ей навстречу и остановился, собираясь с силами. В его взгляде не было ни отчаяния, ни жалости, ни сожаления, а лишь злоба и ярость. С первым шагом убийцы Мэл взмахнула рукой, которой держала свой нож и метнула в сторону него. Для него же это было слишком неожиданно, так как привык, что его жертвы не проявляли сопротивления и он не успел сообразить, что в него летит острый предмет, что и стало причиной его смерти. Нож угодил в левый глаз по самую гарду и его конец даже немного торчал из затылка. Вынув нож и вытерев его, она похоронила Лиэл, вернулась в квартиру, собрала вещи, купила билет до Гапероа и смогла улететь.

Прибыв на Гапероа, Мэл смогла найти квартиру. Её родная планета и Гапероа находятся в одной области звёздных систем. Это что-то вроде страны на межзвёздном уровне. Денежная валюта единая, поэтому особых трудностей с переездом и финансами не возникало. Так же, благодаря своей приобретённой способности, смогла устроиться в больницу, где сильно удивила весь медицинский персонал и её смогли быстро оформить на работу в качестве медицинской сестры приёмного отделения, где Мэл с помощью своей способности могла определить недуг и направить его к соответствующему врачу. Хоть она и ничего не понимала в медицине, за ней всегда был закреплён врач, который отлично понимал, о чём говорит его подчинённая, объясняя ему, что, как и где конкретно беспокоит пациента и помогал формулировать диагноз. Вскоре после успешного лечения нередко приходили к ней уже бывшие пациенты и выражали большую благодарность за быструю и безошибочную постановку диагноза.

В один из таких дней в отделение к Мэл вошёл молодой человек, жаловавшийся на острую боль в области живота. Этот диагноз Мэл и сама сумела поставить, так как он был у многих– аппендицит. На что врач сказал: «Браво» и в срочном порядке определил его в специальное отделение, а дальше его уложили в палату.

На следующий день, после операции молодой человек, выходя из больницы, проходил мимо отделения, где работала Мэл. Она его заметила и спросила о его самочувствии. Это был стандартный вопрос, который она задавала всем выздоровевшим. Молодой человек слегка опешил, кротко ответил «нормально» и ушёл.

«Странный какой-то», – подумала Мэл и продолжила заниматься своими делами.

– Это вам… Спасибо.

Мэл подняла глаза и увидела перед собой стеклянный купол на ножке, в котором был и цветы – один большой белый и несколько красных, и розовых поменьше. За ним стоял тот самый молодой человек. Она улыбнулась и ответила благодарностью, сказав «спасибо».

– Вас же Мэл зовут?

Девушка посмотрела на свой бейдж и ответила:

– Ну, вроде да.

– Я… Кевлин, – робко произнёс он.

– Рада знакомству.

В воздухе повисла неловкость. Несколько секунд паузы прервались слова Мэл:

– Мне нужно возвращаться к работе.

– О, да, простите, конечно, может мы встретимся после вашей смены?

– Что?

– Что?

Через секунду Кевлин спросил, как бы самого себя:

– Я это вслух сказал?

– Да, вслух, – суховато ответила Мэл, затем добавила, – хорошо, я заканчиваю в шесть часов.

– Тогда до встречи.

Кевлин едва не покраснел и ушёл в абсолютном непонимании того, что он сейчас сделал, но назад пути нет, придётся идти на встречу. Сама Мэл не до конца понимала почему, но она от нового знакомого не чувствовала какой-либо угрозы, поэтому смогла согласиться на предложение о встрече.

IV

Все дни были ничем не отличающиеся от предыдущего. Ирон встал по будильнику в 6:30 утра. Первым делом, как только он открыл глаза, направился в ванную. Он посмотрел на себя в зеркало. Его отражение смотрело на него уставшими серо-голубыми глазами. Лицо было таким, каким оно бывает после достаточно тяжелого рабочего дня, с тем лишь отличием, что это было только утро, знаменующее начало дня. Он на несколько секунд о чём-то задумался, затем, открыв кран, ополоснул лицо водой. Далее он «на скорую руку» сделал себе завтрак. Движения его были медленными, аккуратными и не потому, что он педантичный. Позавтракав, он с той же медлительностью оделся и направился к выходу. Слушая музыку под стать его тоскливому состоянию, Ирон понимает, что ему начало нравиться то, что он чувствует – внутренний холод, меланхолия, безмятежность и одиночество. С этим пониманием пришла даже незначительная лёгкость. Это маленькое принятие самого себя не способствовало хоть сколько-то раскрасить мир, который он видел в чёрно-белом цвете.

Рабочий день проходил, как всегда. Ирону нужно было достать большую коробку с верхнего стеллажа. Она больше неудобная, чем тяжёлая. Так как он не привык просить кого-либо о помощи, в этот раз он снова брался за работу в одиночку. Когда он добрался до нужной коробки и потянул её на себя, Ирона начало шатать на лестнице. Пытаясь устоять, он начал пытаться балансировать, в ответ на это уже сама лестница пошла ходуном. Внезапно лестница остановилась, Ирон сразу положил коробку на место и быстро ухватился за стеллаж.

– Был бы ты поосторожнее, – прозвучал голос снизу.

Ирон посмотрел вниз и увидел парня в кепке, державший лестницу, на которой стоял Ирон. Он не смог из-за козырька разглядеть лицо.

– Ты можешь скинуть коробку мне и спокойно спуститься, – предложил парень.

– Уверен, что поймаешь? – спросил Ирон.

– Да, кидай.

Ирон взял коробку, разместил её в пространстве ровно над своим помощником и просто отпустил руки. Коробка ринулась вниз, но парень без труда её поймал и поставил на пол. Ирон спустился вниз, не забывая поблагодарить незнакомца. Не смотря на него, он взял коробку и пошёл к тележке.

– Может, тебе ещё понадобится помощь? – спросил парень вслед.

– Я, думаю, нет, – обернулся Ирон и увидел себя.

Он так подумал. Парень, стоявший перед ним, была его точная копия, только в синей кепке, другой одежде и причёска несколько короче. Ирон провел в ступоре несколько секунд.

– Не знал, что у меня есть брат-близнец или какого хрена? – настороженно произнёс Ирон.

– Я Кевлин, – сказал парень напротив, протягивая руку, – я недавно тут.

– Тогда, быть может, тебе чем-то помочь?

– Да, мне терминал дали, но я не имею понятия, как им пользоваться. Почему-то никто ничего не объясняет. Все занятые такие.

– Понимаю, сам тоже ходил у всех спрашивал.

Ирон объяснил Кевлину как работать с терминалом и в течение дня они работали вместе.

Конец дня. Ребята сдали смену, переоделись и направились к выходу. За рабочий день Кевлин показался Ирону своей противоположностью. Он легко находил темы для разговора, общительный и очень дружелюбный. С непривычки Ирон даже насторожился, но, в целом, ничего плохого в этом не видел. Кевлин это заметил и спросил: «В чём дело?», на что получил небольшой рассказ о своей жизни. Ирону даже как-то заметно полегчало. На самом деле ему это было нужно настолько, что уже не важно, кому выговариваться.

– Да, туговато тебе пришлось, – проговорил Кевлин.

– Я привык уже.

– Завтра выходной. Чем занят будешь?

– Я из дома почти не выхожу. Посижу за компом, поиграю, лягу спать.

– Не, не, не. Давай завтра на природу выйдем. Ты когда последний раз мясо жарил на костре?

– Это было далеко в детстве.

– А с друзьями не собирались вместе?

– Эти друзья превратились в знакомых. Ссор и разногласий никаких не было, просто у них появились семьи, разъехались, кто куда, я стал сам по себе.

– Ладно, тогда как насчёт завтра?

– Ну… давай, – немного неуверенно ответил Ирон.

Полночи Ирон не мог сомкнуть глаз. Уж больно похож на него Кевлин. «Ну не может это быть случайностью», – размышлял Ирон в мыслях, – «хотя с другой стороны, откуда мне знать, может, и бывает такое. Даже голос почти такой же, отличия едва различимы».

Ирон проснулся от телефонного звонка. Он увидел, что это Кевлин и ответил.

– Да, Кевлин.

– Привет, ты что только проснулся?

– Похоже на то. Что случилось?

– Я уже всё купил, думал ты сейчас соберёшься и выедешь.

– Дай мне полчаса.