banner banner banner
Город Ниен
Город Ниен
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Город Ниен

скачать книгу бесплатно


И делились этим с друзьями…

Те наверняка живы и могли бы теперь рассказать!

«Раз уж я в этой дыре, – судорожно соображал Эрик, – где делать абсолютно нечего… Смотаюсь-ка в Выборг, который тут рядом, и всё разузнаю».

– А почему у вас весь город в солдатах? – кивнул он в сторону перекрестка.

– Как, ты еще не знаешь? Неужели тебе никто не сказал?

– Чего не сказал?!

– Бедная Элизабета… такая была красивая девушка, такая красавица… дочь школьного учителя, господина Берга. Каким же извергом нужно быть, чтобы сотворить такое? Неделю назад нашли ее тело. А голову ее так и не нашли до сих пор. Представляешь? Так и похоронили девушку, без головы… Весь город охватила такая паника, что все боялись из дома показаться! Комендант крепости, умница, сразу же распорядился, чтобы город был взят под патрулирование солдатами. Сейчас вот уже все соседи начали понемногу приходить в себя, возвращаться к обычной жизни. Ой, что же это я всё болтаю и болтаю, а тебя держу на улице? Заходи, Эрик, заходи, чувствуй себя как дома… Да не бойся ты так! А то прямо побледнел… Ну, что ты дрожишь, а? Бояться уже совершенно нечего! Говорю же…

Как показал следующий день, тетя Анна весьма заблуждалась на этот счет.

Глава 2. Новое нападение

На следующее утро, в воскресенье, весь город собрался в церкви.

Располагался храм за городской чертой. Нужно было перейти по деревянному мосту через речку, впадающую в Черную реку, а затем немного прогуляться между полей с ячменем и хмелем до комплекса из трех зданий, окруженных церковной оградой. В комплекс, помимо собственно церкви, входила также школа и дом семьи пастора.

Эрику так толком и не удалось выспаться после долгого путешествия. Тетя Анна допоздна расспрашивала о жизни в Стокгольме и Париже, а сам он от перевозбуждения совершенно не хотел спать. Поэтому этим утром Эрик был похож то ли на лунатика, то ли на слабоумного. Вместе с тетей Анной и ее семьей он добрался до церкви, почти спя на ходу.

И вот теперь, постояв и пооткрывав рот под совместное пение псалмов, он с облегчением уселся на скамейку и стал стремительно проваливаться в сон.

Однако слова священника не дали ему заснуть.

– Братья и сестры! – говорил пастор, театрально жестикулируя в тесной кафедре, которая словно балкон выступала из стены. – Да будет вам известно, что чудовище, лишившее головы несчастную Элизабету Берг, обезврежено и больше не сможет причинить никому вреда!

В церкви наступила гробовая тишина.

Насладившись произведенным впечатлением, священник продолжал:

– Все вы, конечно же, помните старуху Грету. Она поселилась у нас два года назад и умерла в минувшем апреле. Сколько раз я обращался к бургомистру и вышестоящим властям, чтобы против этой ведьмы – пока она еще была жива и душа ее не отправилась в ад – было начато дело о колдовстве! Но меня не слушали. Более того, меня даже заставили похоронить ее, как и всех добрых христиан Ниена, на церковном кладбище. Хотя любому в городе (да-да, каждому из вас, сидящих здесь!) было известно, что она ведьма.

Народ в церкви стал переглядываться, не понимая, к чему он клонит.

– Но минувшей ночью, – продолжал пастор, – я с помощником в присутствии трех свидетелей раскопал ее могилу, открыл крышку гроба и вот этим вот молотком… – Священник нагнулся, а когда снова показался в своем балкончике, уже держал в руках внушительного размера молот. – …этим самым молотком вбил глубоко в сердце нежити заточенный осиновый кол. Затем стал окроплять тело святой водой, произнося молитву. Как вдруг рука нежити вцепилась мне в ногу! Потеряв равновесие, я свалился прямо на нее.

Эрик от неожиданности выронил из рук сборник псалмов, который так и держал с начала службы.

«Что за бред? – подумал он. – Этот мракобес в белом воротничке и рясе либо привирает сейчас, либо… Был что ли так экзальтирован, что померещилось, будто он не просто оступился и свалился на покойницу, а она схватила его?»

– Но Господь был со мной, – продолжал священник. – И он не попустил никому растеряться и замешкаться ни на секунду. Меня мгновенно подняли и поставили на ноги. Дьявольской старухе не удалось задушить меня в своих последних конвульсиях… Так знайте же: Ниену больше ничего не угрожает. Нежить не сможет больше выбираться из могилы и пожирать головы ни в чем не повинных христиан. Хвала Господу Иисусу! – Он театрально сложил кисти рук и посмотрел в потолок. – И я уже имел разговор с господином комендантом. Сегодня ровно в полдень солдаты покидают улицы и возвращаются в казармы. Пусть же произошедшее послужит всем хорошим уроком… Вот что может произойти, если против ведьмы вовремя не начать дела о колдовстве и не довести процесс до костра. Ведь после его очищающего огня ничего подобного не произошло бы.

Эрик заметил, что в церкви наступило оживление. Всё оставшееся время службы горожане радостно перешептывались.

«Похоже, я тут один не разделяю всеобщего оптимизма, – мрачно подумал он. – Ну, или еще и сам убийца. Если он тоже находился сейчас в церкви. Хотя нет… Он-то сейчас должен быть рад такому повороту больше всех остальных».

Когда служба закончилась и все стали расходиться по домам, Эрик сказал тете Анне, что придет чуть позже. А пока он хотел бы прогуляться и осмотреть здание церкви снаружи.

Да, это, мягко говоря, не Собор Парижской Богоматери. Но почему бы и не изучить церквушку в забытом богом городе на забытой богом реке Неве? Тем более, день выдался солнечным, а вчерашний дикий ветер за ночь улегся.

Храм оказался крестообразной формы. Обойдя его кругом несколько раз и считая шаги с педантизмом юного ученого, Эрик понял, что в длину он достигает на несколько метров больше, чем в ширину. Выходило то больше тридцати метров, то меньше. С юга и севера к центральному нефу примыкали два придела. На востоке была алтарная часть, а на западе – башня с колокольней.

Стоя с задранной головой, Эрик щурился на ярком солнце. Он держал ладонь козырьком над глазами и пытался разглядеть каждый из колоколов. В такой позе он попятился назад по дорожке, которая опоясывала храм, чтобы найти точку, где солнце скроется за колокольней… как вдруг почувствовал толчок в спину и услышал женский крик.

Обернувшись, он с ужасом понял, что только что сбил с ног девушку. Видимо, она выходила по той же дорожке из-за угла.

– Миль пардон, мадмуазель! – вырвалось у Эрика, покрасневшего от смущения. Тут вдруг он понял, что заговорил по-французски, и от этого стал совсем красным как рак. – Позвольте, я помогу вам подняться. – Он протянул ей руку.

Девушка, всё еще сидя на земле, поправила шляпку, которая съехала ей на лицо. Несколько мгновений, приоткрыв рот, она таращилась на этого рыжего чужака с протянутой рукой – такого красного и в добавок только что сказавшего три первых слова на французском.

Наконец, она расхохоталась и протянула ему руку в ответ.

– У вас во Франции все ходят задом наперед и смотрят при этом в небо? – Поднявшись на ноги, она принялась отряхивать юбку. – Да еще и на шведском умеют говорить без акцента?

На Эрика, смеясь, смотрело такое миловидное личико, что в голове сразу пронеслась мысль: «Боже, она же просто ангел!»

Если бы какому-нибудь местному скульптору потребовалась девушка, чтобы позировать для изваяния ангелочка, то лучшей модели было бы не сыскать в окрестностях всей Балтики. Вот только скульпторы в такой дыре вряд ли водятся, подумал Эрик. Так что едва ли ей хоть раз в жизни доводилось сидеть перед ваятелем.

– Прошу прощения, юнгфру, – повторил он свое извинение на всякий случай по-шведски. – Я осматривал ваши местные достопримечательности и немного увлекся. Надеюсь, вы не сильно ушиблись?

– Достопримечательности?! Теперь к нам совершают паломничество из самой Франции, чтобы увидеть эту заурядную церквушку? – продолжал ангелочек в своей насмешливой манере.

– Виноват, забыл представиться. Эрик Хольм, студент университета Уппсалы, – Эрик совершил поклон со всей элегантностью, на которую только был способен. – Прибыл в Ниен погостить у своей тети, буквально вчера поздно вечером. А насчет французского… прошу прощения, но я всего год назад вернулся из Парижа, где наша семья прожила семь лет. И я был так сконфужен, когда понял, что сбил вас с ног, что…

– Семь лет в Париже?

На ее лице читалось неподдельное изумление, переходящее в восхищение.

– Тогда есть только один способ, господин Хольм, как вам заслужить, чтобы я приняла ваши извинения. Вы обязуетесь немедленно проводить меня до дома, а во время прогулки расскажете мне всё самое интересное, что видели в Париже.

Эрик не верил своему счастью.

С каждым ударом своего сердца он чувствовал, что влюбляется в это неземное создание всё сильнее и сильнее. И даже ее ёрническая манера разговаривать с ним лишь придавала ей дополнительного очарования в его глазах.

«Какие же у них тут простые деревенские нравы! – вдруг подумал он. – Ходит одна без компаньонки. И я – мужчина, которого она видит первый раз в жизни, – вот так вот запросто могу проводить ее до дома».

Ниен определенно начинал ему нравиться. В столицах, к которым он привык, в этом отношении было куда больше условностей. Не только у аристократов, но и среди его собственного бюргерского сословия.

– Весь к вашим услугам. Но могу ли узнать, как зовут сударыню?

– Элизабета Лагерквист. Но зовите меня просто Лиза. Никогда не любила длинных имен. Вам вот повезло, получили короткое имя при крещении.

– Элизабета? – призадумался Эрик. – А ведь так же точно звали ту девушку, у которой, если верить пастору, ведьма отгрызла голову. Подумать только! Ведь на ее месте могли быть вы!

Лиза уставилась отсутствующим взглядом в какую-то точку перед собой. Вдруг ее всю начало трясти и слезы потекли ручьями по щекам. Она закрыла лицо руками и отвернулась к кирпичной стене храма. Прислонившись к стене, она так и продолжала рыдать, а Эрик решительно ничего не понимал.

Что он опять сделал не так?

Сначала из-за его слов она хохотала, а теперь стоит и рыдает!

Из всех природных явлений, которые ему до сих пор доводилось изучать, самым непостижимым и непредсказуемым была природа женского характера.

– Простите меня, – сказала она наконец, повернувшись к нему. – Не смогла сдержаться. Элизабета была моей лучшей подругой. Мне казалось, что я уже свыклась с мыслью, что ее больше нет… ведь прошло больше недели. Но всё абсолютно так же, как в тот ужасный вечер пятницы… когда по всему городу разнеслась новость об обнаружении ее тела. В это просто невозможно поверить! Понимаете? Наверно, я никогда не смирюсь с тем, что ее больше нет.

Как же хотелось сейчас Эрику обнять это растерянное ангельское создание. Прижать к себе и утешить. Но он держал себя в руках.

– И ведь какой момент выбрала проклятая ведьма! – продолжала Лиза. – Элизабета незадолго до трагедии была помолвлена с прекрасным молодым человеком из очень богатой семьи. Он заезжал в наш городок по коммерческим делам, и между ними вспыхнула настоящая любовь с первого взгляда. Элизабета мне всё рассказывала, ведь мы были лучшими подругами. Вы не представляете, как я радовалась за нее! А ее жених – даже страшно подумать об этом – до сих пор не знает о произошедшем. Он должен был ехать дальше по делам, но они договорились вскоре повенчаться в этой самой церкви.

Лиза сделала жест рукой в сторону стены храма.

– Эрик, у меня сердце разрывается, когда я пытаюсь представить себе его возвращение. Как он перенесет такое горе? И почему только эту ведьму не сожгли на костре, пока она еще не стала нежитью? Как же прав был наш благословенный пастор! Но его никто не хотел слушать. Теперь мы жестоко наказаны за это.

«Значит, она тоже верит в сказки про мертвых ведьм-убийц», – констатировал Эрик.

Впрочем, чего еще следовало ожидать от девушки из провинциального городка, возможно, едва умеющей читать по слогам?

Но Эрику было наплевать. Он был по уши влюблен – и уж точно не собирался спорить с ней, выставляя себя в ее глазах эдаким университетским занудой.

– Сочувствую вам, – сказал он и помолчал, подбирая слова. – Давайте я и правда провожу вас, а заодно постараюсь немного развлечь рассказами о Париже. Хотя не уверен, что рассказчик из меня такой же превосходный, как мастер сбивать юных красавиц с ног.

Лиза молча кивнула, и на ее лице Эрик смог прочитать едва заметную улыбку. Значит, от ее внимания не ушел комплимент насчет юных красавиц. А значит, не так уж всё и плохо!

– Вы слышали, что вся Франция играет в теннис? – поинтересовался он, когда они вышли через калитку из церковной ограды.

По широкой, посыпанной гравием тропинке, которая разделяла поля с ячменем и хмелем, они направились в сторону города.

– Во всей Франции, – продолжал Эрик, – сейчас вдвое больше теннисных залов, чем церквей. А открытых кортов раза в четыре больше.

– Ничего себе! А что всё это такое?

– Это такая игра в мяч. Через сетку, но об пол… а в руке у вас ракетка, это тоже такая сетка с рукояткой… Тьфу! Я же говорил, что рассказчик из меня никакой! Давайте я лучше покажу. Так, вставайте тут и смотрите вперед. – Эрик с Лизой остановились прямо посреди тропинки, не пройдя и половину пути до моста. – Вытяньте правую руку в сторону, слегка согнув в локте.

– Так?

– Да нет же. Совсем не так! Позвольте, я встану сзади, возьму вашу руку за запястье и покажу, как правильно надо?

Лиза насторожено осмотрелась по сторонам – никого не было видно. Все уже давно разошлись после службы по домам.

– Пока никто не видит, – сказала она, – давайте. А то подумают еще бог знает что!

Эрик прижался к девушке со спины и взял ее правую руку за запястье.

Этому способу обнять понравившеюся девушку он научился в Париже от ребят постарше, и уже пару раз испробовал. Фокус работал безотказно.

Минут пять он так и простоял с ней посреди полей, показывая, как именно нужно сгибать руку в локте, как правильно обращаться с воображаемой ракеткой и вообще, в чем смысл игры.

Слева от них ячменное поле упиралось в ту самую реку, по которой Эрик с купцом накануне, повернув с Невы, доплыли до рыночной площади.

«Черная река, – проносились вроде бы неуместные в такие минуты лингвистические мысли в голове Эрика. – Ее ижорцы и русские еще как-то смешно называют… на «о», кажется. Отха? Или, наоборот, Охта?»

Несколько чаек парили кругами высоко над Черной рекой, то и дело оглашая всю округу своими резкими криками.

По правую руку простиралось поле с хмелем. В землю стройными рядами были вбиты сотни – если не тысячи – палок, вдвое выше Эрика, и вокруг каждой из них подобно гигантской сказочной змее обвивалось по растению.

«Как забавно, – подумал он. – Оба поля явно нужны городским властям для пивоварения. При этом прямо посреди полей находится храм. Можно ли найти образ, более удачно выражающий гармонию между плотскими удовольствиями и божественным? Античные авторы остались бы довольны».

Прямо перед Эриком и Лизой оба поля упирались в реку поменьше. Вчера вечером Эрик уже выведал у тети Анны, что называется она Малой черной рекой. Но горожанам лень, по ее словам, так длинно говорить, поэтому стала у них просто Малой рекой.

Сама рыночная площадь, ратуша и весь остальной Ниен виднелись сейчас за кустами и деревьями по ту ее сторону.

– Ну всё, довольно! – сказала Лиза, когда Эрик уже принялся показывать, как правильно следует приседать, и попытался нащупать ее коленку под юбкой. – Благодарю вас за урок тенниса. Пойдем уже дальше.

Едва они перешли через мост и оказались в городской черте, внимание Эрика привлекло нечто, что он ранее упустил из виду. Тогда, по пути в церковь, он буквально спал на ходу. Хорошо еще, что не свалился с моста в речку. Но урок тенниса окончательно оживил его.

– Гляньте, что это там такое? – махнул он рукой направо. – Столько цветов валяются прямо на земле у кустов. Статуэтки какие-то, свечи горят. Подойдем поближе?

– Нет, не надо. – Лиза изменилась в голосе. По ее щекам вновь побежали слезы.

И только сейчас Эрик сообразил, что это то самое место, где было обнаружено обезглавленное тело подруги Лизы. Неудивительно, что горожане несут туда цветы, статуэтки ангелов и зажигают свечи. Удивительно только то, что он, тугодум, не мог этого сразу сообразить. И вот, опять довел свою очаровательную подругу до слез.

– Прошу прощения. Я не сразу понял.

Некоторое время они шли по улицам города молча. Лиза, по-видимому, направлялась к Неве, на другой конец Ниена. Эрик шел рядом, крутил головой по сторонам и пытался понять, что именно изменилось в городе со вчерашнего вечера… Ах да! На перекрестках больше не было солдат. Как и обещал пастор, ровно в полдень все они разошлись по казармам.

Эрик почувствовал, как у него по всему телу побежали мурашки.

Надо было брать с собой в поездку не лютню, а шпагу. Но кто же знал? Шпага так и осталась висеть на стене в его комнате в общежитии. С детства обладая чересчур богатым воображением, Эрик теперь не мог перестать фантазировать, как из-за дерева вдруг показывается свирепый убийца, огромный как скала и почему-то с красными глазами. В каждой руке у него, конечно же, было по сабле. Размахивая ими, он мог отсечь любому голову проще, чем отрезают ножом кусок масла.

Правда, воображение неизбежно рисовало Эрику, как он тут же встает между Лизой и чудовищем. В руке у него огромная дубина (когда бы он успел отломать от ближайшего дерева хотя бы веточку?). Смело направляясь на убийцу, он одним своим решительным видом повергает того в бегство.

– А ведь сегодня, – прервала, наконец, молчание Лиза, – в городе должны были проводиться грандиозные торжества.

– Что вы сказали? – Эрик не сразу вернулся в реальность.

– Вы и не знаете, наверно. Ровно три года назад, 17 июня 1632 года, Густав Адольф даровал нашему поселку городские права и торговые привилегии. Можно сказать, Ниен как город и появился именно тогда. Вы бы видели, какие торжества тут были в первую годовщину! А в прошлом году! И к трехлетию города все уже начали было готовиться, но…

Лиза вздохнула и снова замолчала.

А Эрик, услышав имя Густава Адольфа, густо покраснел. Еще вчера – и два последних месяца – он просыпался каждое утро с мыслью, что в его жилах течет кровь государя. К счастью, Лиза не смотрела сейчас на него и ничего не заметила.

– Ну и как? – сказал он, чтобы поддержать тему. – У вашей семьи дела пошли заметно в гору, когда поселок стал городом? И кстати, чем занимается ваш отец?

– Отец погиб при пожаре этой зимой, – снова вздохнула она. А Эрик пробормотал какие-то слова соболезнования. – Да, сначала отец, теперь вот и лучшая подруга… Но до трагедии с отцом дела у нас действительно резко пошли в гору. Он был судовладельцем, мы поселились здесь еще десять лет назад – но именно три года назад, благодаря городским торговым привилегиям, он начал зарабатывать на своем корабле всё больше и больше… А вы, Эрик? Кто ваш отец?

И за оставшуюся дорогу он успел рассказать ей про гибель родителей под колесами кареты в Выборге, про то, как сестра мамы взяла его к себе в Стокгольм, и про то, как отчиму повезло стать личным врачом барона в Париже…