скачать книгу бесплатно
Я отсчитала семь рядов и смерила взглядом парту. За ней сидел всего один человек, и места рядом с ним пустовали.
– Здесь не занято? – с вежливой улыбкой поинтересовалась я.
Парень отвернулся от окна, мазнул по нам с Хемайон отсутствующим взглядом и рассеянно кивнул, тут же отбросив с лица челку. Челка была кудрявая – и вилась едва ли не сильнее, чем у меня, а потому немедленно вернулась на прежнее место, ещё пушистее и непокорней, чем прежде. В свете первых солнечных лучей она отливала золотисто-каштановым, как гречишный мед; на этом все приятные черты в новом соседе заканчивались. Он был весь какой-то нескладный и угловатый, словно под его одеждой скрывалось не живое тело из плоти и крови, а анимированный конструкт из палок и сучьев, невесть зачем украшенный юношеской головой с совершенно непримечательным лицом.
Но перед ним лежала раскрытая книга, и броский заголовок гласил, что на последующих страницах изложены практические рекомендации по работе с внутренним резервом, – и я, вполне удовлетворенная первым впечатлением, села рядом.
Дружить с отличниками – тоже неплохая стратегия.
– Я Аэлла, – запросто представилась я: в университетской аудитории едва ли стоило придерживаться строгих правил светского общения, по которым мне вовсе не полагалось разговаривать с молодым мужчиной, которого я не знала. – А это Хемайон.
Моя новая подруга робко кивнула в знак приветствия, присаживаясь с другой стороны от меня. Парень скользнул по ней взглядом и запоздало смутился, словно только сейчас понял, что мы и в самом деле настроены познакомиться.
– Тэрон, – запнувшись, отозвался он после паузы.
Я одарила его благосклонной улыбкой, пытаясь исподтишка определить, какой у него дар. Стихии не всегда сказывались на внешности, – особенно так ярко, как у того же Фасулаки, – но игра в угадайку наверняка помогла бы разбить лёд.
Жаль только, новый знакомый не горел желанием его разбивать. Будь его воля, он, наверное, спрятался бы в самый темный угол, как делала Хемайон, когда ей было страшно.
Увы, с темными углами в пронизанной солнечным светом аудитории не складывалось, а нырять под парту новый знакомец, видимо, посчитал несолидным поступком – и потому, подумав с пару секунд, выдавил универсальное:
– Рад знакомству, – и мучительно покраснел.
Я дружелюбно улыбнулась и, кажется, только усугубила проблему.
– Это учебник по конмагу? – поинтересовалась я, кивнув в сторону раскрытой книги.
Тэрон наконец-то перестал смотреть на меня как на призрака и перевел взгляд на предмет обсуждения.
– Не совсем, – ответил он. – Это книга по одной конкретной методике контроля, к которой чаще всего прибегают эльфы при обучении… насколько они вообще склонны кого-либо обучать. Им, конечно, гораздо больше свойственно интуитивное понимание, и их дети зачастую способны к контролю над своими способностями едва ли не раньше своей третьей весны, но кое-какие принципы человеческие исследователи все же смогли выявить и изложить.
Кажется, с темой для разговора я угадала. С каждым словом Тэрон выглядел все более и более уверенным, если не вовсе увлеченным, – только под конец запнулся и неуверенно предположил:
– Но вам, наверное, это не слишком интересно?
Я горячо заверила его, что все как раз наоборот, но признаваться в пристрастии к интуитивному пониманию магии не стала. Естественность и близость к природе ценилась эльфами – но не людьми, и некоторые откровения было лучше держать при себе.
– Эльфы считают, что никакой связи со стихией у мага нет, – несколько приободрившись, сообщил Тэрон и бездумно скользнул пальцем вдоль страницы, словно пытался найти строчку, где были изложено эльфийское мировоззрение. – Они полагают, что маг – и есть стихия во плоти. Нет нужды контролировать стихию – достаточно контролировать себя.
Я лично тоже так считала – и все еще не представляла, чему меня собирались учить в университете. На самоконтроль воспитанницам «Серебряного колокольчика» жаловаться не приходилось; умение держать себя в руках попечители считали главной наукой для леди и потому уделяли пристальное внимание изящным манерам.
Едва ли им приходило рассматривать пользу подобных уроков с точки зрения владения магическим даром.
– Но если нет никакой связи, то как тогда люди запечатывают дар магов, которые оказываются неспособны к обучению? – неожиданно заинтересовалась Хемайон.
Тэрон со смущенной улыбкой пожал плечами. Под свободной рубахой еще четче прорисовались острые косточки.
– Полагаю, над этим эльфы не задумывались. Они-то способности не запечатывают никому. Возможно, нам стоило бы у них поучиться.
– Что ж, слова с делом у тебя определенно не расходятся, – усмехнулась я, бросив взгляд на раскрытый учебник.
А с поворотом разговора я все-таки ошиблась. Тэрон моментально вспомнил, что ведет беседу не с каким-нибудь сокурсником, а с живой девушкой – целыми двумя, – и, похоже, вот этому-то его никто и учил. Оттого он тут же смешался и снова уставился на меня в такой растерянности, будто впервые слышал комплимент и понятия не имел, как на него реагировать.
– А вольнослушательницам не разрешено выносить книги из библиотеки, – со вздохом сказала я и выложила на парту чистую тетрадь. Вчерашний день был не слишком богат на открытия и знакомства, и необходимость читать в мертвой тишине библиотечного зала стала серьезным разочарованием. Что за прелесть в книге, которую нельзя обсудить сразу после прочтения? Да и библиотечный зал, откровенно говоря, не произвел на меня впечатления места, где хотелось бы сидеть часами. – Видимо, попечители опасаются, что слабый ум женщины не выдержит такого объема знаний и покинет ее где-нибудь в общежитии до того, как она вернет книгу.
Хемайон прикрыла губы ладонью, пряча усмешку. Тэрон неуверенно покосился на нее, на меня – и все-таки улыбнулся.
– Вообще-то на этот счет действительно была похожая теория, – сообщил он, – правда, тот ученый объяснял все малым объемом крови, а не возвращением книг в библиотеку.
– Эту теорию опровергли лет сто назад, – уязвленно отметила я.
– Я знаю, – немного смутился Тэрон. – Но я готов поставить эксперимент.
Он переложил раскрытый учебник на середину парты, прямо передо мной, и я не сдержала смешок. Пожалуй, с Тэроном можно было иметь дело – хоть его и несло по разговору, как ветку в горном потоке…
– Вода, – сообразила я и сощурилась на Тэрона поверх учебника. – Твоя стихия – вода, верно?
Он вздрогнул и резко повернул голову в мою сторону. Каштановые кудряшки отстали от слишком быстрого движения, на мгновение обнажив заостренные кончики ушей. Я тоже вздрогнула – и замолчала.
Кажется, пустое место за его партой объяснялось отнюдь не нехваткой достаточно расчетливых студентов на курсе. Но спросить об этом я не успела – в аудиторию неспешным шагом зашел полноватый мужчина в скучном коричневом сюртуке и обвел студентов внимательным взглядом из-под очков в золоченой оправе. Я поспешно проглотила очередной бестактный вопрос и поднялась на ноги, приветствуя преподавателя.
Пересаживаться от полукровки было поздно. Оставалось только дружить – и заставить всех остальных поверить, что оно того стоило.
Преподаватель окинул задумчивым взглядом полупустой ряд парт в середине аудитории, но комментировать не стал – негромко поздоровался и нацарапал на доске «профессор Зерв Кавьяр, контроль над магическими потоками» таким неровным торопливым почерком, словно его рука не поспевала вслед за мыслями.
Я дисциплинированно переписала имя к себе в тетрадь и сложила руки на парте, как самая образцовая ученица.
– Вы наверняка уже наслышаны о том, что контроль над магическими потоками можно рассматривать как вводный курс, – сказал профессор так тихо, что всем пришлось обратиться в слух – даже шептуны на задних партах вынужденно умолкли. – Но не обольщайтесь: это вовсе не значит, что предмет дастся всем легко. Или что он вам дастся.
По аудитории прокатилась волна взволнованных шепотков. Хемайон покраснела и опустила глаза, будто преподаватель уже поймал ее за выращиванием реликтовой ели прямо за кафедрой. Тэрон со вздохом перекатил в пальцах перо – кажется, его воспоминания о пробуждении дара тоже были не слишком радужными, но, по крайней мере, не заставляли заливаться краской.
Я продолжала сидеть прямо, и взгляд профессора остановился на мне.
– Возможно, вам кажется, что ваш уровень контроля уже достаточен, – произнес профессор Кавьяр, и я невольно напряглась. Пристальное внимание преподавателя мне не нравилось – он смотрел на меня, как на старую знакомую, и говорил так, будто знал, о чем я думала. – Однако не стоит забывать, что ваш дар, скорее всего, открылся, когда вы были в привычной обстановке, среди знакомых людей и понятных вам обстоятельств – хоть и несколько выбиты из привычной колеи. Вы не знаете, как он проявится в критической ситуации. Дар – часть вас самих, и он спокоен и послушен, когда вы спокойны и сознательны. На моих занятиях вы будете учиться, в первую очередь, прислушиваться к себе, искать внутреннюю гармонию и центр сосредоточения и равновесие, а которому можно будет обратиться в случае необходимости.
Преподаватель замолчал, и в тишине, как по заказу, раздался стук в дверь. Профессор Кавьяр с довольным видом кивнул и продолжил:
– Как раз вовремя. Здесь стоит провести наглядную демонстрацию, хоть у нас и не практическое занятие. Опыт показывает, что на личном примере все усваивается гораздо лучше… входите, студент Фасулаки.
Внутри у меня что-то сжалось и похолодело. Руки, напротив, будто стали горячее, и я сжала пальцы на собственных предплечьях.
Димитрис Фасулаки прикрыл за собой дверь и бодрой пружинистой походкой подошёл к доске, моментально перетянув на себя все внимание. На этот раз, хвала всем богам, он был одет и даже обут, но от этого отчего-то казался ещё опаснее… причем, кажется, только мне. Хемайон и ещё три вольнослушательницы, с которыми мы ещё не успели познакомиться, не скрывали интереса. Студенты, напротив, дружно насупились.
Фасулаки не обратил внимания ни на тех, ни на других. Безошибочно нашел меня взглядом и переступил с ноги на ногу – уже знакомым прощупывающим движением, словно под стопами у него были не широкие доски пола, а топкая болотная почва, и только от осторожности зависело, останется ли он в живых.
– Прошу вас, – негромко сказал профессор Кавьяр и широким жестом обвел аудиторию. – Я подстрахую.
Фасулаки благодарно кивнул и произнес ровно то, что я ожидала с того момента, как он переступил порог:
– Миз Доро, не откажетесь ассистировать? – вкрадчиво поинтересовался он и протянул руку, словно хотел помочь мне спуститься.
Я нервно сглотнула и краем глаза заметила, как вздрогнул Тэрон: должно быть, не ожидал услышать собственную фамилию в сочетании с обращением «миз». Нехорошее предчувствие подсказывало, что это, возможно, будет не последним поводом для его удивления, но я всё-таки поднялась. Хемайон проводила меня не то сочувствующим, не то завистливым взглядом и шепотом пожелала удачи.
– Прошу, – Фасулаки всё-таки взял меня за руку, чтобы вывести на пятачок свободного пространства между кафедрой и доской, и повернулся к аудитории. Ладонь у него была сухой и горячей – или же казалась такой на контрасте с моей. – Аэлла Доро, подопечная профессора Бианта, если кто-то ещё не успел познакомиться. Думаю, большинство из вас уже слышало, что профессор нашел мага, который оказался способен к точечным воздействиям без предшествующего обучения?..
Профессор Кавьяр демонстративно откашлялся, и Фасулаки наконец-то выпустил мою руку. Но спокойнее мне не стало.
– Даже наглядную демонстрацию можно сделать приятной для глаз, – шкодливо заметил Димитрис и отступил на полшага назад.
Я почти физически ощутила, как на мне скрестились все взгляды разом, и годы в «Серебряном колокольчике» тут же напомнили о себе, заставив выпрямить спину, одарить присутствующих сдержанной улыбкой и сделать книксен. Эти люди ждали от меня провала, срыва и огня – что по умолчанию означало, что ничего подобного они дождаться не должны.
Я неспешно выдохнула под прикрытием книксена и собралась было подняться, держа голову гордо поднятой.
Но не смогла пошевелиться.
Глава 5. Рыцари и оруженосцы
– Вы уже видели этот фокус, миз Доро, – с издевательски дружелюбной интонацией сообщил Фасулаки, и пальцем не шевельнув, чтобы помочь мне выпрямиться. – Попробуйте освободиться. Не стесняйтесь использовать любые средства – профессор Кавьяр и я выступим гарантом безопасности студентов и здания.
Прекрасное уточнение. А гарантом моей безопасности кто выступит?
И о каком фокусе речь?..
– Кстати, пользуясь случаем, хочу напомнить, что ректорат Эджина настоятельно советует воздержаться от прогулок после наступления темноты, – добавил профессор Кавьяр. – Общежития специально оборудованы заклинаниями для безопасности студентов, только-только начинающих обучение. В случае потери контроля над даром все последствия будут минимизированы, насколько это возможно.
Я еще успела ядовито подумать, что заклинания заклинаниями, а магов огня и земли что-то никто не рисковал селить на первых этажах, тогда как водников только там и держали – просто из соображений, что там они не затопят соседей снизу. Потом до меня дошло, о каком фокусе говорил Фасулаки, и у меня в глазах потемнело от ярости, а кончики пальцев стали такими горячими, будто я долго держалась за раскаленную печь.
«Попробуйте освободиться», видите ли! От «фокуса», с которым не смогла справиться даже старшая по женскому крылу, которая обучалась в Эджине далеко не первый год!
Скосив глаза, я нашла подтверждение своей догадке: вдоль моих рук тянулась тонкая полоска черного камня – а с запястья Димитриса пропал массивный черный браслет. Я действительно уже видела этот фокус, когда Фасулаки и Вергиди тренировались на спортивной площадке. Тогда он использовал, видимо, тот же браслет, чтобы сковать руки старшей по женскому крылу, и она была вынуждена сражаться без их помощи – прямо скажем, весьма безуспешно.
Что могла сделать я?..
– Вам уже доводилось плавить гематит, миз Доро, – подсказал профессор Кавьяр, не дождавшись от меня никаких действий.
Я раздосадованно прикусила губу. Ноги начинали подрагивать от напряжения: камень не позволял мне распрямиться, но в качестве опоры никуда не годился.
Никакого расплавленного гематита я за собой не припоминала. Разве что речь о камне-измерителе? Но его-то я расплавила случайно, и вот это однозначно был провал!
– Мы никуда не торопимся, – заверил Фасулаки и снова переступил с ноги на ногу – из моего положения только и оставалось, что рассматривать его сапоги из тонкой, прекрасно выделанной кожи.
В аудитории начали раздаваться смешки. Я закусила щеку изнутри, чтобы не дать волю досаде, и профессор Кавьяр заметно насторожился – даже шагнул ближе, словно уже готовился тушить пожар; во всяком случае, помогать мне он явно не спешил.
Не то чтобы я так уж нуждалась в помощи и поддержке, но именно сейчас от этого стало так обидно, что кончики пальцев опалило нестерпимым жаром. Я поспешно сжала кулаки, запирая огонь в ладонях, и зажмурилась.
Нужно просто перетерпеть. Да, меня вынудили застыть на полусогнутых ногах перед полной аудиторией, но сделано-то это нарочно, чтобы лишить душевного равновесия и устроить здесь наглядное театральное представление со мной в главной роли! А вот если я не сделаю ничего, то студенты будут смеяться уже не надо мной, а над Кавьяром и Фасулаки, чьи планы на занятие провалятся на пятой минуте…
– Хватит! – не выдержал кто-то в аудитории.
Голос Тэрона я узнала не сразу: в разговоре со мной и Хемайон он ни разу не звучал так твердо и рассерженно. Я удивленно распахнула глаза – и тут же обреченно закрыла их обратно, потому что коротким выкриком с места полукровка не ограничился.
– Вы же делаете ей больно!
Как раз больно мне не было – пока что. Меня трясло от злости и напряжения в неудобно согнутом теле, но со стороны, должно быть, все выглядело совершенно иначе – и профессор, присмотревшись, засуетился:
– Фасулаки, уберите оковы!
Сапоги из тонкой кожи промедлили пару мгновений и приблизились ко мне. Фасулаки нагнулся, будто хотел заглянуть мне в лицо, но вместо этого просто скользнул пальцами вдоль моего предплечья и тут же подал руку – а я наконец-то выпрямилась, с трудом удержавшись, чтобы не повиснуть на студенте и дать отдых измученным ногам.
– Вы в порядке? – тихо спросил он и зашипел от неожиданности.
Я мстительно улыбнулась и разжала пальцы. На ладони Фасулаки остался розоватый отпечаток моей руки, но профессор этого не заметил, поскольку был слишком заинтересован выскочкой из аудитории.
– Представьтесь, пожалуйста, – вкрадчиво попросил он.
Полукровка под внимательными взглядами стоял красный, как закат перед ветреным днем, но все же отозвался – хоть и не так храбро и твердо:
– Тэрон Доро.
Фамилия, которую давали всем незаконнорожденным детям, породила в аудитории еще одну волну шепотков. Профессор Кавьяр сделал вид, что ничего не заметил – и ничего особенного не услышал.
– Замените нам миз Доро, Тэрон? – предложил он как ни в чем не бывало.
Тэрон прикусил губу и, поколебавшись секунду, отрывисто кивнул. Из-под копны каштановых кудряшек выглянули острые кончики ушей.
Я поняла, что этот, безусловно, рыцарский и сказочно несвоевременный жест будут припоминать до конца учебы – и ему, и мне. Если, конечно, ничего не сделать прямо сейчас.
– Боюсь, Тэрона едва ли обучали делать книксен, профессор Кавьяр, – заметила я, натянув на лицо самую обворожительную улыбку, на какую только была способна.
Тэрон, уже спускавшийся по ступенькам к кафедре, замер на середине движения и покраснел еще гуще. Аудитория грохнула нервным хохотом: студенты слишком боялись оказаться на моем месте – или на месте Тэрона, и дурацкая шутка быстро разрядила атмосферу.
Только профессор Кавьяр добивался вовсе не этого и довольным не выглядел.
– Зайдите в деканат после лекции, миз Доро, – потребовал он таким ледяным тоном, что в аудитории моментально повисла мертвая тишина.
Я растерянно промолчала, размышляя, не прогадала ли с этим демаршем. Если в деканате меня просто отчитают за манеру невовремя раскрывать рот, все в порядке – уж лучше получить одну-единственную выволочку от преподавателя, чем месяцами терпеть насмешки сокурсников. А если нотацией я не отделаюсь? Лекцию профессор вел весьма специфически – мало ли на что еще у него хватит фантазии?..
– Вы поняли меня, миз Доро? – с нажимом поинтересовался профессор Кавьяр. Я молча кивнула, и он раздраженно отмахнулся: – Можете вернуться на свое место.
«И помните, где оно», – осталось не озвученным, но витало в воздухе столь явственно, что я стиснула зубы, чтобы не ляпнуть что-нибудь вдогонку, и повернулась к лестнице. Но уйти никуда не успела.
– Профессор, миз Доро – единственный маг огня достаточной силы из всех присутствующих, – сказал Фасулаки Кавьеру вполголоса – так, чтобы студенты ничего не могли разобрать. – Боюсь, повторять с кем-либо другим просто не имеет смысла.
Я встретилась взглядом с Тэроном, который как раз спустился к кафедре. Перспектива оказаться закованным в камень явно пугала его до трясущихся рук, но идти на попятный на глазах у всех сокурсников полукровка не желал – страх показаться трусом пока перевешивал. Я одарила его подбадривающей улыбкой и собралась было пройти мимо, когда профессор Кавьяр нехотя окликнул:
– Постойте, миз Доро. Раз уж вы так стойко переносите неволю сами, то, может быть, захотите освободить своего «рыцаря»?
Тэрон застыл, невидяще уставившись перед собой. Студенты посмеивались – как-то не слишком уверенно, уже опасаясь подвоха. Профессор не замедлил оправдать их ожидания, кивнув Фасулаки. Тот недовольно поджал губы, но спорить с Кавьяром не рискнул и мимолетно коснулся плеча Тэрона.
