скачать книгу бесплатно
Пульций поднял шарик снова. Внимательно его осмотрел, протер ладонью, счищая налипшие песчинки. Глубоко вздохнул, закрыл глаза, потом бросил, изогнувшись как при игре в шары. Губы его шевелились.
Шарик повел себя странно. Сразу после броска он летел туда, куда его направил Пульций, но коснувшись земли резко изменил направление и покатился в другую сторону.
– Что ты сделал? – спросил Аполлинор.
– Я просто спрашивал про себя, где то, что нам необходимо. Ну, то есть где этот мальчик, которого мы ищем.
– Ага, я так и думал, – важно заявил жрец. – Просто проверял, догадаетесь ли вы.
Он взял шарик, подул на него, потом, повторяя все тот же вопрос, бросил. Шарик повел себя так же как в предыдущий раз – летел в одном направлении, но при соприкосновении с землей катился совсем в другую сторону. Бросали его все в разные стороны, но катился он в одну и ту же.
Правда, катился совсем недолго – не больше двух шагов.
– Собираемся, – скомандовал Аполлинор. – Направление нам известно. К вечеру хотелось бы, чтобы этот мальчишка был у нас. Надоели мне эти места.
С ним все согласились.
* * *
Пастуху обычно не приходится долго ходить. И он имеет возможность отдохнуть, если устал или ударил ногу о камень.
Азрик был невысок для своего возраста. Сил для дальнего перехода ему хватало – но человеческая кожа плохо противостоит скалам. Пока они шли по холмам – все было нормально, но потом тропа пролегла выше и нога Азрика попала меж двух камней.
Ссадина была небольшой, неподалеку был ручей и рос протвяник. Азрик, втайне радуясь остановке, промыл ссадину и залепил ранку прожеванными листьями. Папсуккаль мрачно смотрел на него.
– Тебе нужны сапоги, – сказал он. – И одежда получше – в горах может быть холодно.
Азрик пожал плечами.
– Откуда у куртия сапоги, – ответил он давней поговоркой.
Вообще говоря, сапоги у куртиев были – например, у его отца. Но надевал он их далеко не каждый день. А где достал… бог его знает, где он их достал.
Папс отошел на пару шагов, склонился над ручьем. Поводил руками, хмыкнул, потом, ничего не сказав, отправился вверх по его течению. Азрика словно что-то толкнуло – он осторожно пошел вслед за ним.
Ушел Папсуккаль недалеко. Из-под скалы бил родник, дающий начало ручью, вода выточила в камне круглый бассейн. Папс подошел к нему, склонился, внимательно вглядываясь в воду. Потом сделал быстрое движение – словно ловил рыбу. В его руках, рассыпая брызги, извивалось что-то странное.
На первый взгляд, это действительно было похоже на рыбу, с длинным хвостом – или двумя? – маленьким телом и огромным количеством торчащих в разные стороны плавников. Оно извивалось, то обволакивая держащую его руку, то обвисая, как тряпка. Папс немного постоял, держа существо на вытянутой руке, чуть погодя стал отщипывать от него кусочки. За оторванными кусочками тянулись длинные нити слизи, Папс ловко закручивал их вокруг пальцев. Существо закричало и забилось. Ручей взбурлил, словно пытаясь помочь ему.
Папс наматывал на руку полужидкие нити, существо двигалось все более вяло, ручей тоже успокаивался. Вернее, не успокаивался. Он словно умирал. Куда-то исчез блеск воды, она стала серой; дно заволокло, даже звуки почти затихли. Потом по поверхности пошла крупная рябь, словно там, под водой, кто-то сильно дрожал. Существо стало совсем маленьким и почти не двигалось. Папс потряс его, покачал головой и швырнул обратно в воду.
Булькнув, оно исчезло. Сначала ничего не происходило, только рябь стала чуть сильнее, родники словно иссякли – бассейн перестал наполняться, и вода с шумом, похожим на плач, ушла вниз.
Папсуккаль оглянулся на Азрика.
– Ты все видел?
– Да. А что это было?
– Ты все видел, – не обращая внимания на вопрос, повторил Папсуккаль. – Это проблема…
– Почему?
Папс помахал рукой – той, на которой были намотаны нити. Азрик заметил, что они разноцветные – красные, синие, зеленые, и что они продолжают пульсировать.
Раздалось бульканье. Родники словно нехотя выдавили из себя воду – мутную и неприятную. Бассейн снова стал наполняться.
– За этого не беспокойся, – словно отвечая на собственные мысли, сказал Папсуккаль. – Оклемается быстро. Это, – он кивнул на нити, – потому, что разговаривать духи воды не умеют. Не спросишь, что к чему. Приходится спрашивать их по-другому.
Он размотал одну из нитей, и, морщась, засунул один из концов себе в рот. Медленно всосал ее в себя, тщательно разжевал и проглотил.
– Ваал, – угрюмо сказал он и взялся за следующую.
Ел он без всякого удовольствия. Когда нити закончились, родник уже почти восстановился – лишь вода еще была мутновата, да в его журчании и бульканьи слышались жалобы и обида. Папсуккаль положил руку в воду – та отступила, потом забурлила и закипела, словно пытаясь вытолкнуть.
– Ну, не обижайся, – мирно сказал старик. – Это же я по необходимости.
Вода еще раз взбурлила, брызнула, капли заблестели на лице и бороде Папсуккаля. Тот улыбнулся и продолжал гладить поверхность воды. Та выгибалась, как нервная кошка.
– Там внизу, за карнизом, несколько веток в воду упали, – сказал Папсуккаль. – Сходи, убери.
Азрик послушался. Нога еще саднила, он ступал осторожно. В месте, указанном Пасуккалем, действительно течение перегораживали несколько упершихся в противоположные края толстых подгнивших веток. Чтобы их убрать, пришлось зайти в воду, та было хлестнула его по ногам, но потом успокоилась.
Через несколько минут ветки уже лежали на берегу. Ручей несся мимо, веселый, говорливый, весь пронизанный солнцем. Азрик посмотрел на свою ногу – ссадина чудесным образом прошла.
* * *
Арцет показывал только общее направление, идти, поминутно бросая, было неудобно. В итоге Чернозубый предложил просто выдерживать общее направление – замечать, куда покатится шарик, потом выбрать приметный ориентир и идти к нему, а там уже бросать снова.
Порядок следования установился следующий: сначала шли подручные Чернозубого, глядя по сторонам и при необходимости проверяя кусты и овраги, потом сам Чернозубый – рядом с носилками Аполлинора, замыкающими были свободный раб и Пульций.
Быстро идти не получалось, но Аполлинор надеялся, что этого хватит. Мальчишка не может далекой уйти, он устанет, разобьет ноги, ляжет спать – тут-то они его и возьмут. Торопиться некуда. Сам он задремал на носилках, ему приснилось, что он нашел-таки мальчишку и передал его Аполлону, но мальчишка в последний момент обернулся Чернозубым, а Аполлон объявил, что хочет взять его живым на небо и причислить к сонму олимпийских богов. От такой ерунды пришлось проснуться – голова болела, рабы еле тащились, с неба палило.
– А что с этим мальчишкой сделать надо? – заметив его пробуждение, спросил Чернозубый. Аполлинор с раздражением заметил, что старого разбойника словно и жара не берет – выглядит так, словно только что выспался.
– Доставить в храм, – коротко ответил он. Говорить не хотелось.
– А там что?
– Откуда мне знать? Что двигает богами? Нам этого не понять!
– Ну, хоть попробовать-то можно, – ответил Чернозубый. Очевидно ему хотелось почесать языком. – Мне вот кажется, что у богов все так же, как у нас. Тоже стремятся к богатству и славе, тоже крутятся, как могут…
– Ты думай, о чем говоришь! – не сдержался Аполлинор. – Какие богатства и слава? У них и так есть все богатства, какие только можно сыскать на земле. И слава их безмерна!
– А кому эти богатства принадлежат? – спокойно спросил Чернозубый. – Вот ты сказал – им. Им всем? Или у кого-то больше, у кого-то меньше? И разве не может тот, у кого меньше, захотеть большего?
– Ты замолчи, а? – слова Чернозубого поворачивали ситуацию стороной, которую Аполлонор никогда не принимал во внимание. И не хотел принимать. – Боги… нам их не понять. Понятно?
– Понятно, что ж тут непонятного, – откликнулся Чернозубый. – Но вот если прикинуть… вам бы зачем понадобилось искать кого-то? Вот так, сильно, чтоб все ваши слуги с ног сбивались. А?
– Ну, вот ответь, – раздраженно отозвался Аполлинор. – Ты же у нас спец по поиску.
– А что, и отвечу. Я бы искал в двух случаях. Если бы очень хотел его за что-то поблагодарить. И если бы хотел от него избавиться.
– А еще, – встрял в разговор догнавший их Пульций. – Если это окажется ваш давно пропавший родственник.
– Ага, – согласился Чернозубый.
– Если у него есть что-то, что мне очень нужно, – Аполлинор тоже решил принять участие в игре.
Чернозубый поднял палец.
– Во! А теперь давайте выясним, что из этого подходит к нашей ситуации.
– Ничего, – поспешно заявил Апполинор. – Нам неведомы желания богов.
Однако Чернозубый не обратил на него внимания.
– Итак, может ли Аполлон искать мальчишку для того, чтобы его отблагодарить?
Все погрузились в молчание. Потом Пульций, украдкой глянув на хозяина, проговорил:
– Вы ведь опоздали, да?
Аполлинор нахохлился и ничего не ответил. Чернозубый осклабился.
– Во! Значит, вы опоздали, а чтобы что-то там сделать нужен был человек, вот и подвернулся этот пастушок. Дело было сделано, но пастушок сбежал, не взяв причитающейся ему награды…
– Ничего я не опоздал, – процедил сквозь зубы Аполлинор. – Хватит, наговорились! Идите оба подальше…
Он откинулся на подушках. Пульций, виновато кивнув, приотстал, заняв свое обычное место за носилками, Чернозубый, пожав плечами, заторопился к своим.
* * *
Азрик вышел на гребень невысокого кряжа. За ним лежала узкая долина, за которой вздымался еще один кряж. И так, по всей видимости, до самого хребта Энли. А что дальше – даже подумать страшно.
Шлось хорошо, хотя живот уже требовал что-то туда положить. В тощем мешке помимо загадочного арнума болталась одинокая лепешка – половину он сжевал у ручья. Остальное Азрик берег, так как знал, что худшее на свете дело – ложиться спать с пустым брюхом. Идти с ним можно, а вот спать – нежелательно.
Папсуккаль направлял его – самого его не было видно, то ли снова скрылся в статуэтку, то ли шнырял по окрестностям. В нужный момент в голове слышался его голос – куда идти, где тропа, куда свернуть. Азрик пытался его звать, задавать вопросы, которые роились в голове, но все эти попытки Папс игнорировал.
Места были безлюдны, тропы – явно звериные, они легко ныряли под согнувшиеся деревья, которые Азрику приходилось обходить. Азрик, впрочем, не жаловался. Усталость притупляла боль от утраты мамы и сестер, от расставания с родными.
На спуске с кряжа он нашел еще один шумный ручей. Тот бежал откуда-то сверху, струясь по камням, тропа переваливала его в месте, где был настоящий водопад, высотой больше Азрика. Чуть ниже ручей разливался, образовывая настоящий маленький пруд. Увидев его, Азрик почувствовал, насколько устал. Сел на берегу, напился, потом с наслаждением окунул натруженные ноги в воду. Вода ласкалась, мягко толкая его пятки, словно приглашала поиграть.
Рядом появился недовольный Папсуккаль.
– Чего разлегся? Надо идти.
– Я устал.
– Устал он… ты понимаешь, что произойдет, если тебя догонят?
– Ты же меня предупредишь? Их пока не видно…
– Не видно… – Папс уселся неподалеку. – Я не вижу далеко. Не могу удаляться от тебя больше, чем на сто шагов.
– Как это?
– Так. Эта статуэтка… этот ваш Папс. Ну да, благодаря ей я выжил. Но теперь она меня связывает.
– И что делать? Разбить ее?
– Ни в коем случае, – испугался Папсуккаль. – Этого делать не нужно. Я что-нибудь придумаю.
Азрик лег на спину. Снова небо… чистое, с белоснежными облаками. Близкое и далекое.
– А куда мы идем?
Со стороны Папсуккаля донесся тяжелый вздох.
– В страну Ханаан.
– Ты там знаешь кого-нибудь?
– Да, знаю, – Папсуккаль помедлил. Потом, едва подавляя раздражение, спросил.
– Ну как, ты уже отдохнул?
Азрик обдумал этот вопрос.
– Нет, не отдохнул. Сегодня дальше не пойдем.
Папсуккаль подскочил.
– Как это не пойдем? Нам надо идти.
Ноги Азрика гудели так сильно, что он и шагу ступить не мог. О чем и сказал своему спутнику.
– И что, ты тут останешься? Вот прямо тут?
– А куда мы идем? Не говори только про страну Ханаан! Скажи, куда мы идем вот прямо сейчас?
Папсуккаль поджал губы.
– Сейчас мы спустимся в долину. Потом надо будет перейти следующую гряду, за ней должен быть старый тракт. Он должен сохраниться. По нему ходят караваны, а раз так – значит там есть города и деревни. И там есть храмы. В храмах я узнаю кое-что и смогу тебе точно ответить, куда мы пойдем дальше.
– А что ты узнал у того… речного духа?
