скачать книгу бесплатно
Аномалия
Геннадий Сабирович Ахмедов
Когда-то эта история была написана для кино, однако оно не состоялось. Зато сейчас у вас есть возможность посмотреть фильм, читая этот рассказ. Я специально писал так, чтобы у читателя возникало ощущение, что он смотрит кино, даже для тех, у кого туго с воображением. Действо за действом, а уж их цвет и экспозиция пусть будут у каждого свои.Посмотрите на нашу страну глазами немецкого журналиста, точнее, на одну деревню с загадочным названием и весьма странными людьми, живущими там. И чего вдруг понесло туда немца, а не зря же.... Разгадка-то весьма неожиданная.
Геннадий Ахмедов
Аномалия
Конец девяностых годов двадцатого века. Штаб-квартира газеты «Abendzeitung» в Мюнхене. В кабинете шеф-редактора Клауса Шульца сидят в креслах и беседуют на родном немецком языке хозяин кабинета и корреспондент Фриц Швайгер.
– Фриц, – Клаус внимательно посмотрел на собеседника, – я прошу вас об этом не только потому, что вы хорошо говорите по-русски и у вас русская бабушка. Главное – то, что я полностью вам доверяю. Уверен, вы ответственно отнесетесь к редакционному заданию.
– В этом вы можете не сомневаться, я постараюсь, – ответил Фриц, кашлянул и добавил: – Кстати, на днях у моей русской бабушки юбилей, восемьдесят лет.
Клаус повёл бровью, – это хорошо. Я подумаю, как мы сможем её поздравить. – Затем он задумчиво посмотрел в окно: – У моего отца тоже мог быть юбилей в этом году, девяносто лет…. Но он не вернулся с той войны.
– Погиб?
– Пропал без вести. Наверное, погиб, там была жуткая мясорубка.
– Где?
– На восточном фронте, в России, где-то у реки Дон, последнее письмо пришло, когда он был под Воронежем. Его звали Отто Шульц.
–Да, – сочувственно произнёс Фриц, – война много чего наделала…
– Но вернёмся к вам,– оживился Клаус, – Вы поняли, чего я от вас хочу?
Фриц кивнул: – Да.
– Прекрасно, на этом и закончим.
Собеседники попрощались. Фриц встал и вышел из кабинета.
Никогда ещё он не получал такого странного, неконкретного редакционного задания. Что это, думал корреспондент, ссылка, чёрная, неблагодарная работа, или…?
Как относиться к командировке в Россию, Фриц не понимал. Он размышлял над заданием, суть которого звучала так: Фриц, поезжай как можно дальше вглубь России, в какой-нибудь аграрный район. Поживи там недельку в отеле, оглядись. Посмотри, что происходит с сельским хозяйством, какие там живут люди. И привези мне серию статей о том, что видел. Без купюр, но и без упоминаний о Второй мировой войне и о симпатиях Гельмута Коля к русским.
Фриц уже бывал в Советском Союзе, а потом и в России, точнее, в Москве. Впервые – студентом, в составе группы изучавших русский язык. Второй раз – с редакционным зданием по случаю дерзкого перелета Матиаса Руста. И ещё пару лет назад, его посылали в Москву в помощь коллеге.
С тех пор Фриц значительно усовершенствовал свой русский и говорил на нём абсолютно правильно. До такой степени правильно, что его речь с первой же фразы, выдавала в нём иностранца.
Немец был уверен, Россия – чёрная космическая дыра, притягательная и страшная, как всё неизведанное. Особенно её глубинка, где живут вечно пьяные мужики – хулиганы, они играют на балалайке и гуляют по улицам в обнимку с медведями. Но он надеялся, что это миф и верил, за Россией большое будущее, поэтому изучал её язык и культуру.
Первым делом Фриц отправился в книжный магазин, купил путеводители, географические карты и прочую справочную литературу по России. Посидев вечер за книгами, он понял, в этом нет ни какого смысла, потому что в них ни слова о простых жителях и какой-то там загадочной русской душе, про которую ему рассказывал в московской пивной русский коллега то ли из Вечерней то ли из Криминальной Москвы.
– Was ist das fuer die Scheisse? – в сердцах произнёс немец. Потом, успокоившись, добавил по-русски: – Да будет, что будет!
Следующий день корреспондент провёл в хлопотах, связанных с оформлением командировки. С утра ему в голову пришла гениальная мысль, – он решил ехать в центр Черноземья, куда-нибудь за Воронеж. В путеводителе сказано, это богатая русская земля. Вероятно, думал Фриц, и люди там зажиточны. Заодно и Клаусу будет интересно узнать о тех местах, где покоится его отец.
Командировка. День первый
Долететь из Мюнхена в Москву – ни каких проблем. Гораздо сложнее добраться из Шереметьева, где приземлился самолет Фрица, в Домодедово, откуда он вылетал в Воронеж. Переезд из одного аэропорта в другой с учётом пробок занял больше времени, чем сам перелёт из Германии.
Ещё пара часов ожидания в здании аэровокзала – и, наконец, глубокой ночью Фриц опустился в кресло самолёта. Уставший, он сидел и думал: «Конечно, Москва не Мюнхен, но всё же лучше, чем Тирана, где у меня украли багаж. Москва большая, пыльная, душная и необычная, но мне надо в деревню…. Какой она будет, эта командировка и что меня ждёт?». Размышляя, Фриц незаметно для себя уснул. Ему приснилась русская уборочная страда в утреннюю пору. На дальнем плане – жёлтые пшеничные поля. Современные комбайны, какие он видел в Европе, выстроились по диагонали и ползут, словно черепахи. Грузовики – Мерседесы и МАНы, гружённые зерном, так же не спеша едут по асфальтированным деревенским улицам. Всё выше и выше поднимается солнце над крышами двухэтажных деревенских коттеджей. Председатель совхоза, а может, колхоза, мужчина в деловом костюме с галстуком и в кепке мирно беседует со счастливыми, улыбающимися сельчанами. Но вдруг, сельчане бросаются на председателя с кулаками и забивают его насмерть…
В испуге Фриц открыл глаза и увидел рядом с собой, через проход, мужчину, с внешностью председателя, тот внимательно смотрел на него. «О, Боже», подумал немец, «этого не может быть!». Мужчина улыбнулся и отвернулся к иллюминатору.
В аэропорту имени Кольцова города Воронежа Фриц приземлился раним утром, не успел он выйти из зоны прилёта, как погрузился в атмосферу улья, где на фоне монотонного жужжания, прорывались слова заклинания некоторых назойливых особей, «такси, такси, я такси, куда ехать, да?рагой?».
Доверившись одному из таксистов, Фриц оказался на железнодорожном вокзале, размышляя, почему ему сдачи дали белорусскими рублями. Осмотревшись, он направился вглубь здания к билетным кассам. В самолете корреспондент решил: чтобы время зря не терять, надо сразу ехать в какой-нибудь районный центр, а там в деревню. Первым – и единственным транспортом для этой цели во всех путеводителях был указан электропоезд.
– Пожалуйста, продайте мне один билет. На ближайший электропоезд, до последнего конца, – произнёс Фриц и просунул в окошко пригородной кассы деньги.
В ответ он услышал: – Вам до самого конца!?
– Да-да, конечно.
Спустя некоторое время немец неуютно сидел в дребезжащем пустом вагоне электрички и тревожно оглядывался по сторонам. Он переживал, где этот самый конец и почему он один.
Однако по мере продвижения поезда вагоны заполнялись и после остановки «Машме?т» Фриц успокоился, с интересом рассматривал пассажиров и торговцев с рук.
А через четыре часа пустая электричка привезла спящего немца на конечную станцию, дёрнулась и останавливаясь. Фриц открыл глаза, машинально похлопал себя по карманам, схватился за рюкзак, пристёгнутый к поясу и, услышав объявления машиниста, выскочил из вагона.
Заспанный, растерянный немец стоял на разбитом перроне перед табличкой «Станция Дьяконская», смотрел по сторонам и думал, «что я здесь делаю…». Местность выглядела так, как будто бы, только что немецко-фашистские войска отступили с боем, а Фриц, проспав, отстал.
– Простите, – обратился он к проходящим мимо женщинам, – как мне попасть в деревню?
Одна из тёток остановилась и замерла, с интересом рассматривая незнакомца.
– Я имею в виду сказать, поезд дальше куда-нибудь в сельскую местность идёт?
Женщина стояла неподвижно, словно оцепенев.
– Вы не знаете? – безнадежно спросил немец.
Наконец, тётка оживилась и ответила по-немецки:
– Знаю, это станция Дьяконская. И посёлок так называется.
– А ещё дальше, куда-нибудь в глушь, в деревню уехать отсюда можно!? – возбуждаясь, скороговоркой по-русски произнёс Фриц.
Женщина продолжала говорить на немецком:
– Отсюда – нет, только с автостанции.
– А где…?
– Вот, перед вами.
– Спасибо!
– Kein Dankesch?n, – ответила женщина, и они разошлись.
«Стоп, – сказал себе Фриц, – она же говорила со мной по-немецки! Забавно…. Он обернулся, чтобы её найти взглядом, но ни кого не увидел.
Размышляя на тему исторической роли немцев в России, Фриц вошёл в здание автостанции, похожее на расписной теремок. Внутри, над маленьким окошечком висело расписание автобусов. После беглого изучения маршрутов Фриц выбрал название, которое ему больше всего понравилось, «Гнилая деревня».
– Мужчина, вам куда? – раздался женский голос из окошка.
Фриц пригнулся: – Мне надо в «Гнилую деревню», продайте один билет.
– Заране не продаём.
– А почему заранее? Автобус поедет уже скоро!
– Пазик, – отвечал голос, с трудом проталкивая слова через губы, звуки словно вязли в густой алой помаде, – ходит туда три раза в неделю, севодня не егхо день.
– Па-а-зик!? – удивлённо и медленно повторил немец.
– Да, автобус.
– Как жаль. А сегодня как мне попасть туда?
– На попутке, – равнодушно ответил голос и, помолчав, с раздражением добавил: – Сейчас выйдете со станции, пойдёте и пойдёте по дорохге, дойдёте до перекрёстка, там увидите указатель на «Хгнилую».
– Большое спасибо!
Решение поехать в «Гнилую деревню» у Фрица родилось спонтанно. Ещё в детстве отец рассказывал ему, что судьба проекта или человека во многом зависит от того, какое он носит имя или как его называют другие. Вероятно, в «Гнилой деревне» всё должно было гнить. Немца интересовало, так ли это на самом деле, и он решил проверить своё наивное предположение.
Под указателем на «Гнилую деревню» Фриц стоял в полной готовности проголосовать, как только появится хоть какой-нибудь транспорт. Но время шло, а транспорта не было, как и людей. Тогда немец решил позавтракать. Шоколадные батончики из дома и бутылка воды оказались кстати.
И только через полчаса со стороны поселка Дьяконский на дороге появился бортовой УАЗ. Фриц приготовился.
УАЗ выглядел о-о-очень страшно. Он рычал и трясся. На кабине, в нижней её части, из-под облупившейся синей краски, проглядывала зеленая, из-под зеленой – бежевая, из-под бежевой проступала ржавчина, в ржавчине зияли дыры, а из дыр струился дымок.
Эта машина даже издалека могла испугать кого угодно, но логика немца была проста: чтобы там не было, главное, оно едет.
– Прошу тебя, машина, остановись, – бубнил он себе под нос и махал рукой, – остановись, остановись.
УАЗ остановился. Убедившись, что водитель один, Фриц схватился за самодельную ручку пассажирской двери, рванул её на себя, дверь распахнулась, и он радостно впрыгнул в кабину.
– Здравствуйте! – громко крикнул Фриц, закрывая за собою дверь, но та, хлопнув, отскочила. До того, как немец открыл дверь, она была привязана изнутри куском ткани из засаленной и разодранной рубахи, теперь, порвав это крепление, Фриц с ужасом думал, как ему быть.
Пьяный водитель равнодушно молчал. Немец на всякий случай поздоровался снова: – Здравствуйте, милый человек!
Тот небрежно воткнул передачу, и машина прыгнула вперёд, как лягушка.
– Мля-я! – выругался водитель и ещё раз переключил скорость. УАЗ стал набирать ход.
Фриц одной рукой держал дверь, а другой рукой с висящим на неё рюкзаком он вцепился в сидение, впрочем, и оно не было закреплено, но немец этого не знал. Он в растерянности смотрел то на водителя, то на дорогу, пытаясь понять, как вести себя.
Неожиданно водитель повернулся к пассажиру, протянул ему правую руку и, старясь перекричать гул мотора, выпалил: – Хгеорхгий Победи?нский!
– Георгий Побед….!? – испугался Фриц.
– Да, Победи?нский!
– А, Победи?нски, – понимающе повторил немец, на мгновения отпустил дверь и пожал увесистую ладонь Георгия, – а я Фриц Швайгер.
Машина сильно вильнула вправо. Георгий сидел с глупым лицом и не знал, что сказать, но на всякий случай старался дышать в сторону от пассажира. Да и что-либо говорить мешал ревущий мотор, шум закладывал уши.
Через пару километром, когда УАЗик вильнул ещё раз, Фриц подумал, объезжаем выбоины. Но когда машина на ровном месте опять вильнула, он заподозрил неладное и посмотрел на водителя. Георгий спал.
– Эй!? – крикнул Фриц в панике. – Вы спите!
Георгий открыл глаза: – Чё?
– Вы спите!?
Водитель внимательно посмотрел на пассажира, как будто бы видел его в первый раз, и удивлённо спросил: – … А ты хто!?
Немец опешил: – Я Фриц.
– А я Хгеорхгий, – водитель протянул пассажиру руку, тот её пожал, – значит, тёски будем. А тебе куда?
– В «Гнилую деревню», я правильно еду?
– Ахга.
Впереди обозначился крутой подъём и УАЗ мгновенно ускорился. В глазах Георгия блеснул азарт и он пропел: – Эх, высотка, полетим, красотка! В небе хголубом наш с тобою дом….
В голове у Фрица вспыхнули две противоположные мысли и начали между собой бороться: прыгать из кабины прямо сейчас – или доверится русскому пьяному камикадзе. И пока немец находился в некотором замешательстве: прыгать уже было опасно, а просить остановить машину – бесполезно.
Однако, на середине подъёма УАЗ начал терять скорость, из-под кабины повалил пар, машина заглохла, остановилась и покатилась назад. Георгий вывернул руль вправо, и УАЗ, уже полностью окутанный клубами пара, повернул и встал поперёк дороги.
«Господи, как хорошо, что я не выпрыгнул в начале подъёма» – подумал немец и выскочил на дорогу, как ошпаренный. Следом из машины вывалился Георгий с «кривым стартером» в руках.
– Скажите, – тяжело дышал Фриц, – а до «Гнилой деревни» далеко?
Водитель лежал на асфальте и смотрел на ноги пассажира: – А те чё, туда?
Фриц подошёл к Георгию и помог ему встать: – Да, мне туда.
– О, японская моя мать! – пропел Георгий, – ладно, домчу.
– А всё-таки, сколько это километров?
– Не преживай, земляк, я сказал, домчу, значит, домчу. Тут каких-то пять-шесть кило?метров.
