Чёрная сова

Черная исполинская сова издревле считалась символом смерти. Древние народы боялись её больше всего на свете, изготавливали для неё тотемные места и смиренно поклонялись как божеству, поднося дары и моля о пощаде и долголетии. Никто и никогда не приносил сову в своё жилище, это сулило огромное горе, несчастье и мор всего живого.

Шли годы, тотемные места были заброшены, сове перестали поклоняться и вскоре уже никто не помнил о её тёмном прошлом. Те редкие, резные деревянные статуи, которые удалось обнаружить в лесах, принимались за искусство и антиквариат. На чёрном рынке ещё некоторое время они очень высоко ценились, но принося в дом владельцев горе и смерть, последние уцелевшие экземпляры были уничтожены, и любое упоминание об исполине затерялось в веках.

***

–Милая, ты напрасно боишься, это прекрасное место! Ты влюбишься в него, как только увидишь.

–Я беременна, разве я напрасно переживаю, что мы будем жить в глубоком лесу, вдали от медицинской помощи, а где мы будем брать еду, деньги?

– За это не переживай, у тебя и нашего малыша будет всё необходимое, ты ни в чём себе не будешь отказывать!

Жена смиренно опустила голову, у неё нет выбора, придётся довериться. Но нужно признать, дом и правда, чудесный. Несмотря на то, что он находился в глубоком лесу, вокруг были прекрасные лужайки, цветы, кусты и привычные городские деревья, словно оазис посреди пустыни.

Но всё же чувство тревоги не покидало её. Муж выбрал скользкую дорожку. Дом был подарен одним из влиятельнейших людей – его звали Атамаром, и от одного взгляда на него кровь стыла в жилах. Высокий, темноволосый, лицо покрыто шрамами. И в благодарность за подарок бандит потребовал охранять его тайник, расположенный в чаще леса, на некотором расстоянии от дома, а также изредка принимать его и его людей в качестве гостей в своём доме.

– Милая, ты меня слышишь?– вырвал её из печальных мыслей муж,– пойдём в дом, мне нужно тебе кое-что показать.

Посреди комнаты стояла огромная чёрная статуя совы. Жена вопросительно посмотрела на мужа.

– Ещё один подарок Атамара. Знаю, ты не доверяешь ему, но это статуя стоит больше, чем этот дом и это гарантия нашего с тобой будущего, гарантия того, что с нами ничего не случится. Верь мне, он – человек своего слова.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

***

Уже чуть-чуть, чуть-чуть и они увидят своего малыша. Чуть-чуть и они забудут, что такое покой и сон. Чуть-чуть и постоянная забота и беспокойство принесут счастье в их дом. Но что-то пошло не так.

Не было ни крика, ни плача, ни вздоха. Только жуткая боль и стоны матери. Скупая слеза стекла по старой щеке опытной акушерки и обреченно помотав головой, она вышла из дому, оставив родителей наедине со своим горем.

Деревья содрогались от рыданий родителей, звери попрятались и не выходили из своих нор, чтобы не стоять на пути Смерти, а земля покорно приняла маленькое, хрупкое тельце прекрасной девочки, так и не открывшей свои глазки.

***

Ему тоже было больно, больно говорить, больно спать, даже дышать было больно, но приходилось держать в себе эту боль. Он должен быть сильным ради нее, он должен принять часть её боли на себя. И он это делал, день ото дня он гладил рыдающее тело и пытался её успокоить.

Со временем рыдания стихли, и она замкнулась в себе. Время забрало острую боль, но жизнь казалось, была лишена красок. Серые и унылые дни, лишенные смысла, тянулись один за другим.

Решив, что так не может дальше продолжаться, муж день и ночь ломал голову, над тем, как хоть немного облегчить её боль. Он покинул их дом на несколько дней, а вернулся уже с маленьким живым комочком в руках. Комочком надежды.

–Собаку? Серьёзно? Ты даришь мне собаку? Я потеряла ребенка, прости, но я даже тебя сейчас видеть не могу, не то, что эту Зефирку.

–Отличная кличка,– муж опустился на колени и погладил своей огромной рукой маленький беленький кучерявый комочек,– значит, будешь Зефиркой!

Она не хотела жить, не хотела любить, не хотела чувствовать, но вопреки всему, она быстро полюбила собачку. Весь свой материнский инстинкт, жена взвалила на Зефирку. Купала, кормила, выгуливала, тискала, до выпучивания глазок, даже сказки ей читала.

Собачка, окруженная любовью, достигшей «стадии маньяка» росла, как на дрожжах. Вскоре, муж стал подшучивать, что надо бы Зефирку переименовать в Зефирище. И глядя на пушистого любимца, достигшего размера сенбернара, жена впервые за долгое время искренне улыбалась.

***

Был светлый солнечный день и после вчерашнего ливня воздух был просто великолепен. Свежий, тёплый, влажный, зелёный. Жена открыла все окна нараспашку, и с наслаждением вдыхала весну. Зефирка с самого утра была как заведенная, она металась по дому и заливисто лаяла, радостно размахивая хвостом из стороны в сторону. Хозяйка пыталась успокоить собачку, но та и не думала успокаиваться. Навернув ещё пару кругов по дому, Зефирка подбежала к чулану и шлепнулась перед ним. Казалось, она пыталась забраться внутрь: шкрябала лапой дверь, пыталась просунуть нос в щель. Острая боль тяжелых воспоминаний нахлынула на хозяйку.

Не так давно, в этом чулане, хранились вещи будущего малыша. Когда боль от утраты немного стихла, жена выбросила все вещи, напоминавшие ей о пережитом горе. Поддавшись напору собаки, она открыла дверь, и Зефирка едва не сбила её с ног, устремившись в темноту. Гордо и победоносно неся в зубах какую-то пластиковую коробочку, Зефирка прошествовала мимо хозяйки.

Жена была удивлена, ей казалось, что тогда она выбросила все вещи из этого чулана. Закрыв дверь, она пошла посмотреть, что же такого важного нашла её любимица. Зефирка лежала на своём любимом коврике. Перевернувшись на спину, она приготовила пузико для хвалебного почесывания. Опустившись рядом, хозяйка исполнила желание питомицы и потянулась за коробочкой.

Соска! Сердце пропустило удар! Видимо, где-то завалилась в чулане, раз не заметила и не выбросила. Но почему Зефирка такая радостная, почему не находит себе место, почему нашла соску именно сейчас? Внезапно жену осенило. Сердце радостно ёкнуло. Вскочив, она побежала в ванную комнату, где в шкатулке над раковиной лежала «надежда».

***

– Закричи! Прошу, умоляю тебя, кричи!

И вот он самый сладкий, самый долгожданный, самый лучший в мире звук. Звук кричащего ребёнка, твоего ребёнка, такого родного и беззащитного. А глаза, глаза-то какие. В них отражается небо!

***

–Ты слышал, он кричал! Он не спал всю ночь, он кричал!

–Ох, как он кричал, родная, как он кричал! Клянусь, я видел как белки, живущие в деревьях возле нашего дома, перекатывают свои орехи и шишки в деревья подальше!– муж с женой залились громким смехом, забыв про мирно спящий в детской кроватке комочек счастья.

Не заставив себя долго ждать, ребенок подал голос из спальни. Зефирка, спящая на коврике, начала «бурчать» на хозяев, прервавших её столь долгожданный сон. Легонько и с любовью, пнув её в бок, счастливая мать побежала укачивать своего новорождённого сынишку.

***

Годы шли, сынишка рос. Первый смех, первый зуб, первое слово, первые шаги, первый День Рождения. Любовь и мир, и белая Зефирка царили в этом доме.

***

Эх, этот сладкий запах леса. Лучи солнца беспощадно иссушивают траву, цветы, даже мох, от чего в лесу стоял стойкий запах «теплой» зелени. Цветы и хвойные деревья также добавляли свою нотку в этот букет. Казалось, что женщина даже слегка уловила запах спелой дикой малины, растущей у одинокой старой сосны, не далеко от дома. Хорошая идея. Жена вскочила, схватив маленькую плетеную корзиночку для малины и насвистывая, отправилась на ту самую полянку.

Насобирав целое лукошко, она уже мысленно представляла вкуснейший, ароматный, прохладный компот. Всё-таки просто кушать дикие ягодки нельзя. Лето в самом разгаре и её семья скажет ей огромное спасибо. Она улыбалась. Уходя от малиновых кустов, она вдруг за что-то зацепилась, и упала на землю, больно ударив коленку и рассыпав почти все ягоды. Вскочив на ноги, она с горечью пнула тот предмет, за который зацепилась. Но хорошо присмотревшись, уловила знакомые черты, среди плюща, обвившего малинник и этот черный предмет. Это была та самая дорогущая статуя, подарок бандита. Боже, наверно она убирала в доме, когда выбрасывала детские вещи и вместе с ними вынесла её, но как сова оказалась здесь, не понятно. Расчистив статую от приставучего плюща, она, забыв про малину, пошла домой, моля, чтобы муж ничего не узнал. Взгромоздив статую в чулан и оставшись незамеченной, она удовлетворенно хлопнула дверью.

***

– Что, что ты принесла моя девочка? – жена спустилась с крыльца и опустилась перед собакой на колени, погладив её по голове.

Ей не нравилось поведение её собаки, она чувствовала, что Зефирке очень плохо, голова и хвост опущены, словно ей больно.

К ногам скатился круглый предмет. Жена похолодела от ужаса и чуть не упала в обморок. Это был глаз. И она знала этот цвет. Взревев как зверь, она кинулась в лес. Сухие ветки хлестали ей лицо, густая трава мешала бежать, но ей было всё равно. Она неслась с бешеной скоростью. Слёзы застилали глаза. Знала ли, куда она бежит? Знала!

Боже мой, боже, этот глаз! Глаз, в котором отражается небо! В котором отражалось небо! Её небо!

Волки позорными псами бросились бежать, услышав адский вой, материнский вой. Мёртвая душа матери рухнула на объеденный труп 5-летнего сына. Рыдая навзрыд, она трогала руками, оставшиеся нетронутыми куски тела, ещё тёплые, ещё живые…

Не спеша по знакомой тропинке, шёл муж, насвистывая знакомую мелодию. Добыча сегодня удалась, три тучных зайчишки висели за спиной, рядом с ружьём. До дома ещё далеко, но он мог поклясться, что чувствует запах жареной крольчатины и слышит потрескиванье поленьев в костре. Так, здесь нужно свернуть, с тропинки в чащу, с чащи на поляну.

Внезапно он застыл, впереди, возле огромной мрачной сосны на коленях стояла его жена, с опущенной головой. Странно, ведь если она нашла ягоды, то почему не собирает их и вообще не шевелится. Окликнув её по имени, он не получил ответа. Заподозрив что-то неладное, он, сбросив с плеча ружьё и добычу, медленно пошёл к ней. Заглянув через её плечо, он рухнул рядом. Волна ужаса и боли захватила его. Ошибки быть не может, труп слишком мал, а они одни в этом лесу, они одни.

Двое суток они рыдали над телом. Отец и мать не могли заставить себя попрощаться с ним. Не ели, не пили, не разговаривали, не спали. Но им пришлось, пришлось закопать своего любимого ребёнка, под этой проклятой сосной. Поставив ему самодельный крест, вырезанный из веток сосны, они, обессиленные пошли в сторону дома, не представляя как можно туда вернуться. Ведь его там нет. Вошёв в дом, они уже с безразличием обнаружили труп Зефирки.

Вернувшись ещё раз к сосне, они закопали любимую собаку рядом с любимым ребёнком и поклялись друг другу, никогда больше сюда не возвращаться.

***

Ветер треплет волосы, пошёл дождь и платье начинает прилипать к ногам. Ей плохо. Вокруг мрак, серо и уныло. Плохо. Больно. Нечем дышать. Посмотрев вниз, она увидела такое же мрачно-серое платье, как и всё вокруг. Трогает подол. Стало ещё хуже. Впереди пропасть. Она услышала пронзительный крик и подняла голову к небу. Тут же быстро опустила её, испугавшись промчавшегося на большой скорости сокола. Яркая, молодая птица, на этом черно-сером тусклом фоне смотрится просто завораживающе. Невозможно оторвать взгляд. А глаза, глаза у птицы какие. Такие родные, до боли знакомые, но она не может вспомнить, где их видела. Глаза. Небесные. Голубые. В них отражается небо.

Стук по плечу. Грянул гром. Она медленно обернулась и увидела странный тёмный силуэт. Лишь отчетливо видать длинную бороду. В руках посох. Упирается посохом ей в плечо. Начинает подпихивать к пропасти.

– Птицу! Убей птицу!

– С ума сошёл старик?

– Убей птицу!– шипит от злости.

– Иди к чёрту!

Пронзительный крик сокола на доли секунды оглушил её. Схватившись за посох, чтобы не свалиться, она обернулась и посмотрела вверх. Небо заволокло тучами, облака тумана опускались на землю. Издав ещё один пронзительный крик, из мрака облаков камнем вниз падал окровавленный сокол.

Старик рванул посох, переключив внимание на себя.

– Чтобы спасти птицу, нужно убить птицу!– ехидно ухмыльнувшись, он надавил на посох и столкнул девушку в пропасть.

***

Она жутко заорала, проснувшись в объятьях мужа. Вся в холодном поту, в состоянии шока, она вскочила и стала метаться по комнате. Бормотала одну и ту же фразу и дотошно что-то искала, копаясь в чемоданах и шкафах.

–Чтобы спасти сокола, нужно убить птицу! Убить птицу! Чтобы спасти, спасти, спасти сокола, нужно убить птицу!

Муж не на шутку был обеспокоен её состоянием и пытался её успокоить. Но она вырывалась и продолжала поиски, пока резко не остановилась посреди комнаты, как вкопанная. Глаза немного просияли, и впервые за долгое время, лицо тронула легкая улыбка, больше похожая на ухмылку.

– Я знаю, где она! Знаю, где птица!

– Какая птица, о чём ты?

– Она, это она, это всё она! Она убила! Убила нашего сына!

– Милая, нашего сына убили волки. Прошу, тебя успокойся, я волнуюсь за тебя. Мне тоже больно, не дай мне потерять и тебя.

– Я убью её, и мы больше никого не потеряем, я тебе обещаю!– она метнулась к чулану и, открыв тяжёлую дубовую дверь, сняла с полки статую совы. На лице отразился страх, смешанный со злостью и презрением. Она швырнула статую на пол.

–Это всё она, она виновата, убей её, убей, прошу!

– Дорогая, это всего лишь статуя. Ты знаешь, кто нам её подарил. Она обладает высокой ценностью и, уничтожив её, мы навлечём на себя беду, выразив неуважение Атамару, ведь он считает её бесценной.

– Убей! Убей птицу! Убей! Сокол, мой сокол погиб! Он погиб!– жена забилась в истерике.

Боясь за её душевное здоровье, муж отнёс сову далеко от дома, но не стал её уничтожать. В глубине чащи был тайник, где Атамар хранил особо ценные для него вещи. Туда-то он и поместил птицу. Жена никогда не найдёт это место, а Атамару можно соврать, что птица здесь на сохранении, для её же безопасности.

***

Прошло уже пять лет. Счастливая семья растила трёх замечательных деток. Казалось, всё было страшным сном и этой боли и горя никогда не было. Лишь изредка, раня сердце, со спрятанной в укромном месте фотографии, на семью смотрел счастливый ребёнок, с глазами, в которых отражается небо.

Жена сидела на диване, обняв любимых дочерей. На полу, на коврике сопел, подаренный дочке на День Рождения маленький пушистый щеночек, песочного цвета, которого семья дружно обозвала Печенькой. Рядом, держа в руках его хвостик, уснул годовалый малыш. Измотав играми всю семью, он так и уснул попой кверху на полу, на коврике и никто из членов семьи не рискнул его будить.

Услышав зов мужа, жена включила мультики дочерям и, попросив присмотреть за братом, вышла из дома. Выйдя на крыльцо, она пошла навстречу, но минут через десять поняла, что свернула не туда. Развернувшись, она пошла назад, погружённая в свои мысли. Сегодня у них гостит Атамар, как обещал муж в последний раз. И пусть он будет хоть десять раз человеком своего слова, она очень рада, что теперь их семья будет жить только ради себя и своего счастья и благополучия. Так, с улыбкой на лице, она вошла в дом.

– Представляете, не туда…– начала она разговор и осеклась. Побледнев, она схватилась за стену, чтобы удержаться и не упасть. Голова кружилась, ноги стали ватными. Сердце стучало в ушах.

На полу в середине комнаты стояла черная сова, а вокруг, смеясь и щупая её за ушки, танцевали её дети.

– Дорогая! Смотри, что мы нашли в тайнике, я спрятал подарок Атамара, чтобы не повредить её, теперь тайник уничтожен, и я возвращаю её назад хозяину, ведь мы с тобой не можем обладать такой бесценной статуей.

Только обнаружив сову в тайнике, муж вспомнил истерику жены, но боясь за свою семью, он не решился сказать бандитам, что она требовала её уничтожить. Он вернул птицу Атамару, сославшись на невозможность хранить столь бесценную вещь, сказав ему, что лучшая награда для него будет знать, что сова в надёжных руках. К счастью, бандит не посчитал возврат подарка оскорблением. Перед уходом, Атамар попросил отведать фирменной похлебки его жены и, как бы ни хотел муж, пришлось внести птицу в дом.

Жена стояла в оцепенении, облокотившись о стену. Страх сковал её изнутри и не давал сказать ни слова. Вдруг, случилось то, чего так боялся муж. Отчаянье отразилось на лице жены. Она зарыдала и закричала на Атамара:

– Что ты натворил? Ты принёс смерть в наш дом!

Муж побелел и стал мысленно молиться, чтобы бандит, пропустил оскорбление мимо ушей. Атамар стоял как камень, спокойно повернувшись к хозяину, он сухо произнес:

– Похоже, твоя женщина не в себе. Ты верой служил мне все эти годы. Поэтому я не трону тебя и твою семью, как и обещал. Больше мы не увидимся.

Он кивнул и бандиты, схватив сову, вынесли её, из дома. Спокойной тяжелой походкой Атамар подошёл к рыдающей женщине. Положив руку ей на плечо, он немного стиснул его и, заставив её на доли секунд прекратить рыдания, он прошептал:

– Ну, ну, тише. Я же сказал убить птицу. Убить, а не спрятать!

Тяжёлая дверь жалобно скрипнула, провожая уходящего в чащу леса Атамара.