скачать книгу бесплатно
Познающее тело. Жизнь многомерного интеллекта от клетки до события
Наталия Аирд
Книга-путешествие в удивительный мир знаков, среди которых мы живем. Она раскрывает глубинную структуру сознания и его творческий потенциал.Что такое многомерное мышление с точки зрения современной науки? Как общаются клетки организма, и как это влияет на личность? Почему слова и образы меняют наше восприятие? Что выбрать: горы или море? Почему животные делают нас лучше? Существует ли интуитивное питание? Когда сбываются мечты?Ответы на эти и другие вопросы качества жизни вы найдете в книге.
Познающее тело
Жизнь многомерного интеллекта от клетки до события
Наталия Аирд
Посвящается Жизни:
в ее множественных формах,
непредсказуемых проявлениях
и причудливых сочетаниях.
© Наталия Аирд, 2023
ISBN 978-5-0056-9621-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
Если вам случалось читать иммунологию, то вы наверняка ловили себя на том, что сюжет вам знаком. По тем школьным урокам истории. Истории государств великих. И поведение сторон и даже термины, описывающие их, говорят про отстаивание границ и переговоры, противостояния и соглашения, мирное существование и сотрудничество.
Обычно о них говорят и люди, когда приходят на тренинги личностного роста искать решение для нескладывающихся отношений с собой, семьей, друзьями, коллегами – миром в целом. Многих беспокоит собственное или чужое непринятие, сложности с соблюдением или удержанием границ, необходимость бороться, желание или невозможность ладить, признать существование чего-то или быть принятым как есть. Любить, наконец.
Но что, все-таки, позволяет человеку говорить о гармонии, принятии, об этом безусловном «как есть»? Откуда вообще могут появиться такие мысли, если, по мнению некоторых ищущих, в жизни все это практически не встречается?
Ответом на вопрос может послужить путешествие в самые потаенные и неосознаваемые уголки нашего существования, в пространство крохотных форм, в которое мы приходим с началом жизни и из которого развиваемся. Того вида мышления, который относительно недавно стал получать более четкие научные описания. Того слоя сознания, где идеи «конфликта», «любви», «принятия», «баланса» зарождаются и существуют в их еще малоузнаваемом виде. В виде природной коммуникации.
По приблизительным подсчетам человеческое тело в среднем состоит из 40 триллионов собственных клеток, помимо бактерий. Клетка – самая малая органическая форма жизни на Земле. И как любая жизненная форма она имеет интересы, значимые для её микромира. По своим биологическим и биографическим свойствам одна клетка, как и целый многоклеточный организм, дышит, питается, размножается, спит, защищается и, наконец, развивается, вступая во взаимодействия с «соседями». Выполняет с ними общую работу внутри функциональных групп, тканей, циклов, переживает контакт с внешними силами и получает опыт влияния этих сил (и чего только не доведется ей пережить!). При этом каждая клетка, как и весь человек, сообщество людей, страна, популяция континента и все человечество, имеет свою направленность существования. «Миссию», на языке культуры. Во-первых, она обучается и запечатлевает получаемый опыт в памяти. Во-вторых, служит самопознанию и поддерживает других членов микромира. Мы называем её мир своим «телом», а воздействующие на него силы – окружающей нас средой.
Клеточная жизнь весьма незаметна, чтобы ум в достаточной степени считался с нею, занятый более насущными делами. Обычно нам даже не приходится уговаривать клетки начать или завершить свою работу. Случись кому-то съесть несъедобное, задуматься о чем-то важном, не заметив, как онемела нога, или ежедневно часами склоняться за столом или над смартфоном, вопросительно сгибая спину, а то и заболеть – ничего не изменится. Наши клетки без лишних «сцен», как бы отвечая на все это «Будь», сразу примутся воссоздавать внутренний ландшафт организма, пытаться вернуть утраченный баланс, насколько это под силу.
Несмотря на угрозы, с которыми сталкивается микромир человека, часто из-за ошибок, совершаемых личностью, эти незаметные молчаливые триллионы остаются нашими личными почитателями и ярыми последователями. Постоянными служителями, верными ангелами-хранителями. В любых неожиданных условиях они до последнего пытаются поддержать и сохранить жизнь.
Повзрослев и обретя речь, мы имеем доступ к такому бесконечному источнику безусловного принятия 24/7, порой не давая на него взаимного ответа. Неизбежно это сказывается на том, что и сколько мы чувствуем, думаем, делаем, чем обладаем, чего добиваемся в жизни. И главное влияние наблюдается в том, каким становится наше социальное мышление, отношение к себе и отношения с окружающим миром.
Организм не машина с неизменными правилами, как часто представлялось ранее, когда еще бытовало мнение о границе между сознанием, живущим где-то в голове, и самим телом. С приходом в описания малых организмов таких понятий как «я-центричность», «я и другие», «выбор», «коммуникация» и подобных, стало очевидно, что в мире наших маленьких и многочисленных составляющих также происходят обучение, познание, выборы и возможные ошибки этих выборов. Происходит молекулярное «мышление», сотрудничество и сотворчество. Хотя мы не можем взять у них интервью и услышать ответы на знакомом нам языке – ведь это сознание не равно наглядному миру чувств и идей – именно они создают первичные образцы и опору для ассоциативного, эмоционально-оценочного, словесного, пространственного и других аспектов человеческого восприятия и выражения своего «Я». Клеточное сознание изначально определяет нашу коммуникацию, самоощущение, мировосприятие и качество жизни, которые далее личность выбирает – развивать или нет. Развиваясь, принципы адаптации, различения оптимальных условий, саморегуляции, совершения выборов и исправления их последствий, зародившиеся еще в первой клеточке организма, появляются и в переживаемых нами образах, и выражаемых словами идеях и, порой, в формулировке центральных жизненных целей, что мы перед собой ставим и достигаем уже в человеческом масштабе.
Но не спешите делать вывод: «А, эта книга о том, что мои клетки решают, как и что мне думать?! Какая странная идея!» Связи о которых идет речь намного более сложные и многоплановые, чем может показаться на первый взгляд, если вы только начинаете путь в мир знаков и теорию коммуникации. А их понимание более значимо для принятия ежедневных решений, нежели просто философствования на тему «как все устроено».
Конечно, характер коммуникативных, познавательных процессов, протекающих в человеке, влияет на его поведение и жизнетворчество – это пристально и непрерывно исследуется. Уже очевидно, что решение популярных вопросов саморазвития – как управлять эмоциями? как избавиться от внутренних ограничений? как быстро пройти кризис? как успешно реализоваться? Как оздоровить тело и дух? как построить гармоничные и взаимоценные отношения? и других – фактически сводится к выяснению двух моментов:
1) Как работает тот или иной уровень сознания и восприятия, в котором лежит задача?
2) Каким инструментом помочь ему усовершенствоваться?
Вопросы эти актуальны и имеют разные решения. Но, несмотря на обилие и доступность информации, консультативная практика показывает, что многие пользуются методами саморазвития как заданным ритуалом. Тем, что «должно бы» сработать. Невидение хотя бы общего механизма действия снижает эффективность даже самых лучших упражнений вместе с мотивацией их применять.
Действительно, каким образом аффирмация должна привести к новому самочувствию? Где та невидимая связь между визуализацией события и реальностью? Почему физические упражнения активно влияют на мировосприятие? Как «фоновое» потребление информации меняет ход мышления? Достаточно ли питаться интуитивно? Зачем нам эмоциональность в повседневном общении? Возможные ответы на эти и другие вопросы качества жизни раскроются на страницах книги.
Эта книга о многомерном мышлении, которое начинается с первой клетки нашей жизни и продолжается внутри всего организма, семье, светском обществе и общем знаковом пространстве, которое мы делим со множеством существ на планете. Об его экологии и принципах создания индивидуальной человеческой реальности.
В основу книги легли современные научные взгляды на человека как живую энергоинформационную систему, обобщения по моим многолетним исследованиям коммуникативных, познавательных и созидательных свойств мышления, а также опыт профессиональной консультативной практики. Все объяснения ведутся с точки зрения информационных (смыслопорождающих) процессов, чье возвращение в телесность делает многие способности и возможности – данные нам природой, но будто «оторвавшиеся» от мира ума – понятным, управляемым и ежедневно применимыми.
Каждая часть и глава написана таким образом, чтобы дополнить и лучше раскрыть суть предыдущих. Поэтому, если вы впервые знакомитесь с материалом, я рекомендую последовательное чтение.
Во время этого литературного путешествия вам предстоит вместе со мной: закопать три «топора войны», восхититься природой человека, в чем-то примириться с нею, возможно, сознательно отказаться от некоторых привычек и еще сильнее полюбить свою – совсем неслучайную, искусно сотворенную – жизнь.
Я выражаю надежду, что зачастую обесцененные ресурсы сознания – не зависящие напрямую от внешних, материальных условий жизни человека – найдут новое осмысление и применение для более счастливого, качественного и экологичного существования каждого из нас.
Книга эта о самом внимательном собеседнике. Надежном спутнике. Преданном союзнике и недооцененном друге. О нашем мудром Познающем Теле.
1. Что такое «Познающее Тело»
Новая история тела
От кого произошел человек? Как дышать в условиях учащающихся лесных пожаров? Как подобает относиться к людям старшего и младшего возраста? Чем питаться? Когда заниматься спортом? Чем занять свой мозг в выходные? Что надеть на пляж? – Список общих и частных телесных вопросов безграничен. Ответы на них мы ищем беспрерывно с самого рождения.
Жизнь физического тела бьется, пульсирует, и, если эту пульсацию изобразить линией, мы увидим изумительную диаграмму, так ясно отражающую историю человеческой цивилизации. С ее сменявшимися бытовыми обычаями, культурными традициями, социальными напряжениями, войнами и примирениями, экологическими проблемами, научными прорывами, материальными и духовными достижениями. Нет ни одной личной сферы и уголка в общей эволюции, в которых бы не побывало человеческое тело. Ни одна нация не сформировалась без отношения к своей телесности.
Поэтому этот неизменный свидетель наших взлетов и падений имеет и собственную историю отношений. Непросто и неоднозначно складывалась она в разных странах и эпохах. И уже давно в центре этих отношений закрепилось противоречие между телом, душой и разумом.
Традиционно в первобытных, древних или молодых культурах сознание и телесная форма мыслятся в неразрывном единстве. Но в общей истории уже с развитием многих религиозных и философских учений примерно с конца античности, психика человека начала, образно выражаясь, «покидать» тело, а тело «махнуло рукой» быстро отдалявшемуся разуму. В восприятии человека образовался разрыв между столь разными частями самого себя, который стремительно увеличивался. Хотя диаметральные взгляды всегда существовали, отношения к телу были (и остаются) воплощением главных дуальностей, дилемм и оппозиций. Телу приписывались страсти, которые «укрощали», его нужды игнорировали, а в силе и красоте его воспевали. В истории этого конфликта тем сложнее шла борьба души и тела, чем сильнее действовали ограниченные знания о человеческом устройстве или религиозные табу, особенно ярко охватившие умы в средние века.
Следует отметить, что такому расщеплению человека на «грубые» и «тонкие» составляющие содействовали не только антителесные воззрения отдельных религиозных направлений, но и научные. Всякий раз, когда понимание природы инстинктов, чувств, идей еще не достигало глубокого и гуманного осмысления, тело оказывалось крайним. Оно преследовалось, очернялось, осуждалось и задавало культ борьбы с грехами, недостатками, недостоинством или неполноценностью. Отчуждение от собственного тела все больше укореняло представления человека «сознание – не тело», «я – не тело».
С одной стороны, подобные идеи диктовались самими периодами развития общества и местами их возникновения. Когда договориться с собственным слишком близким, видимым и инертным проявлением, не всегда подчинявшимся воле и разуму, было сложнее, чем в современное время. Понимание, лечение и тем более возможность справляться с физическими или психическими трудностями в прошлом зачастую затруднялись отсутствием таких возможностей в массовом масштабе. Они требовали больше информации, менее агрессивной внешней среды и более рефлексивного образа жизни – условий, которых по большому счету не было. Исключение «главного» источника страданий из внимания оказывалось утешительным и, в отдельных случаях, необходимым, поскольку позволяло отвлечься от повседневных переживаний и задаться вопросами выживания, двигавшим цивилизацию в более комфортные условия. Идеи загробной жизни, высших миров и их альтернатив также давали надежду, утешение и перспективу попасть в более комфортные условия по сравнению с видимыми (телесно переживаемыми).
Примечательно, что «разрыв» сознания и тела подпитывала также сама телесность – развивающаяся способность мозга генерировать много энергии на уровне высших смыслов, умение мыслить словами и отвлеченно от объекта размышлений (наличие метакогнитивных процессов). Это способствовало ощущению, что сознание живет в голове или за пределами живой формы, а тело подобно машине им управляется.
При этом характер таких отношений между телом и осознаваемой частью личности не ограничивался личным выбором или идеологией. История их оказалась настолько всепроникающей, что растянулась в полный рост на столетия социокультурных противостояний и примирений. Фактически все, что было завязано на видимую телесную разницу, вызывало либо сопротивление, либо восхваление, либо учтивое признание. Самые острые вопросы прав этнических групп (по цвету кожи, волос, форме лица), женщин и мужчин (внешние половые признаки), прав пожилых, отношения к недугам, даже животным, растениям и другим организмам, в корне отличным от внешности человека, – решались либо признанием таковых особенностей, либо вызывали проблему отрицания и непримиримости. С этой перспективы, не умоляя культурных различий и других факторов, создающих общественную историю, суть борьбы за неотчуждаемые права разных существ можно было бы обобщить в два простых вопроса: «Какая внешняя форма наделена каким сознанием? Что ей нужно и можно позволить?»
Человеческая личность не может похвастаться абсолютной телесной непредвзятостью. В ней всегда действуют знания более или менее привычного, типичного или стандартного. Поэтому малопонятным и нетипичным формам порой отказывали в праве на сознание, душу, а то и само тело. Показательна история утконоса, в которого вначале не поверили из-за его причудливых признаков птицы, млекопитающего и рептилии. Зверек пару веков кочевал из одной классификации в другую, пока не нашел свое (удовлетворяющее нас) место в нашей картине мира.
Поэтому вопросы телесной формы и ее способностей всегда насущны для людей. А природа неумолимо продолжает удивлять нас своим многообразием, непредсказуемостью и заставать врасплох. Пока тело тысячелетиями познавало любовь и страдания, унижение и признание, отчуждение и внимание, училось танцевать вальсы, садиться в позу лотоса или реверансы, «память тела» пополнялась новыми опытами адаптации и взаимодействий. Даже за последний век человек сильно изменился не только внешне, но и внутренне.
Столь краткий и выборочный экскурс в историю отношений с физическим телом показывает, насколько значимо то, что мы понимаем о себе как форме жизни. Мыслить об истории человека отдельно от истории его отношений с телом практически не представляется возможным. В то время как расширение понимания телесных свойств и возможностей – есть преодоление огромного количество коллективных и индивидуальных ограничений.
Что происходит с телом сейчас? Современный образ жизни в условиях информационной перегрузки и недостатка физической активности стал приводить к более частым сбоям тех самых высших психических функций, которые должны были поддерживать осознавание и отвлеченное мышление. В результате продолжающейся технической автоматизации возвращение внимания людей к своей телесности и преодоление упомянутого «разрыва» возникло естественно, как некогда его оппонент, – чтобы выровнять баланс, нарушенный разделением изначально единой живой информационной телесно-чувственной духовной системы.
Особый интерес общественных наук к телу наметился примерно в первой половине двадцатого века. Со второй половины века и по настоящий момент взгляды соматических и телесно-ориентированных школ, герменевтики телесности, холистической медицины, различных теоретических и практических био-направлений продолжают набирать силу. Объединяет эти разносторонние поиски необходимость объяснить суть телесной основы и ее неразрывную связь с другими человеческими проявлениями: идейными, чувственными, двигательными, речевыми, поведенческими и другими, – и таким образом создать опору для оптимального развития человека.
Кроме того, полемика вокруг сознания в разных дисциплинах и новые подходы к его определению привели к расширению понимания вопроса. В формулировках «тело погружено в сознание», «сознание растворено в теле», «материя – плотное свойство сознания», «язык ДНК», «квантовый мозг» звучит сдвиг в сторону интеграции идеальных и элементарных элементов жизни в научной картине мира. В то же время растущая востребованность различных оздоровительных практик свидетельствует об уже сложившейся среди людей тяге к пониманию собственной целостности и открытости к новым методам ее освоения.
В век развития информационных технологий, на новом витке истории тела, заметно выделился вопрос существования организма как живой информационной структуры, включающей все ее более и менее «плотные» подуровни. И также как исследования сознания других живых форм подняли в чем-то неудобные вопросы морального толка, признание сознательности тела, выдвинули на первое место вопросы внутренней и внешней экологии, новую этику отношения к себе и окружающим. Экология жизни стала ведущим вопросом новой истории тела в целом.
Чтобы преодолеть все еще бытующий разрыв между тем, что мы обычно называем «телом» и «сознанием», нам предстоит вспомнить, в чем они проявляются.
И для этого обратимся к главному вопросу жизни. Ее смыслу. И появлению смысла.
Многоуровневый интеллект человека
«Сейчас Ари было около шести. Он сидел на улице теплой осенью и уныло играл уже оголевшей веткой дуба. К ветке он примотал кусочек сахару, который был утерян вчера и терпеливо пролежал у деревянного крыльца на пожелтевшей траве, едва похрустывая и впитывая влагу. Несколько муравьев нашли его и хаотично забегали по прилаженной палке. Они забавно шевелили усами и выглядели маленькими черными точками, которые одинаково и беспорядочно двигались. Сгорая от любопытства, он взял одну из «точек», сжал пальцами и зажмурился.
Открыв глаза, он тут же отметил, что знатно вытянулся. Руки его казались на несколько лет длиннее, а темнеющие внизу стопы странно выглядывали из-под стола, как две затаившиеся рыбы. Зеленые стены, холодный снег за окном, серьезный джентльмен с седыми усами рассказывает своим подопечным, что муравьи – это насекомые, они живут общинами; в муравейнике есть разные виды муравьев, разделение труда и удачно организованный быт: амбар для зерна, хранилище для мясной пищи, ферма для доения тли, больница… Ари зажмурился вновь.
Он открыл глаза почти век спустя в большом красивом зале. На столах лежало множество мягких книг в ровных переплетах. Листая страницы, он узнал, что насекомые постоянно общаются и договариваются: кому, куда, как далеко идти, что и где можно найти… Снова вспышка.
Он опять в той теплой осени на приусадебном участке. Перед глазами шайка уцелевших муравьев; но что-то с ними случилось. Теперь у них собственное общество и дом. Теперь они будто переговариваются, блуждая по ветке. Теперь его приманка для них совсем не случайно найденный клад, а трофей. У Ари неожиданно защекотало внутри. Он почувствовал, как в сердце зарождается новая, доселе неизвестная ему история. История отношений с ними. А не отношения к ним».
(Отрывок из рассказа «По соглашению сторон»)
Люди склонны искать в мире именно «людские» признаки жизни, сознания и мышления. Это связано с так называемой интерпретационной программой. Мы еще вернемся к ней, когда затронем творчество. Сейчас лишь отметим главное – она является набором мыслительных шаблонов, физиологически обусловлена, и (в том числе) благодаря ей мы склонны объяснять все неизвестное через известное.
Разделение себя на части более и менее живые, важные, более и менее духовные всегда связано с наличием большего или меньшего осознания этих частей. Чем уже видение и представление о них, тем менее существенными они кажутся. Ведь они не демонстрируют ожидаемые признаки сознательности, развитости, духовности. В то время как неожидаемые признаки отфильтровываются и не видны аналитическому глазу.
В психологии борьбы человека с собой, вкратце обозначенной в прошлой главе, можно заметить, что нечто подобное происходит с восприятием телесной, психической и умственной жизни. Телесные структуры в совокупности были видимы, но не понимаемы. Что и как ими движет? Структуры психики, такие как эмоции, чувства, образы, спонтанно вспыхивали, но не были видимы во внешнем пространстве. Что и как движет ими? Структуры понятий, значений слов как будто существовали в уме, но как они связаны с телом? Есть ли единая движущая сила (сознание) для столь разных проявлений? Отсюда: телесная часть человека неразумна и механична, эмоциональная – происки демонов, а ум – единственный пункт контроля этой неразберихи. Вот такие суждения были возможны.
Поскольку история отдельного человека повторяет вехи истории человечества, даже сейчас люди, уверенно настроенные на оздоровление и саморазвитие, могут поделиться суждениями: «Своему телу верить нельзя, оно живет инстинктами», «Эти мысли не мои» и т. п. Такая самофрагментация – отголоски прошлого, длительного расщепления, которое медленно и все же преодолевается благодаря расширению нашей картины мира.
Указанные направления примыкают к биосемиотике, получившей активное развитие с 60-х гг. прошлого века. В древнегреческом сема – это «знак, признак». Наука о знаках – семиотика – занимается знанием, его приобретением и хранением посредством всевозможных операций со знаками. Знаки могут быть языковые, цифровые, визуальные, химические, акустические и другие. Приставка био означает, что работа со знаком происходит внутри, между и средствами живых организмов. Т.е. сама биологическая система, будь то муравей или человек, создает, обрабатывает и интерпретирует знаки и их значения в воспринимаемом ею мире. Этот процесс называется семиозисом.
Простой пример семиозиса, т.е. образования значения, – это интерпретация слова. Человек приписывает слову то значение, которое выучил в языке и которое сочтет подходящим по ситуации. Кроме того, каждый говорящий использует слова как средство для передачи своих сообщений собеседнику, читателю или слушателю. Когда мы передаем, воспринимаем и обрабатываем смысл чего-то – имеет место семиозис, процесс создания значения.
Важная идея биосемиотики в том, что смысл появляется на более фундаментальном (биологическом) уровне, чем казалось ранее [1]. Этот вывод стал естественным результатом накопления данных о Жизни как таковой, а также вопросов, на которые разделяющие подходы не давали ответов. С одной стороны, представление об организме как о «машине» дало сбои в начале прошлого века, когда игнорировать отклонения и непредсказуемости в ее «механической» работе уже не представлялось возможным. С другой стороны, чтобы описать обработку знаков и появление смыслов (семиозиса) в микромире и пристально изучать взаимодействия растений, насекомых и других форм жизни, понадобилось отказаться от второй крайности – в веках сложившегося «очеловечивания» природы, характер которого чаще носил привкус аллегории, символизма и воспринимался скорее воображением, нежели приводил к удовлетворяющим выводам. Биосемиотика ознаменовала целенаправленный переход к исследованию существующих способов познания, знаковых взаимодействий, внутри и между разных живых форм.
Действительно, процедуры интерпретации и вычленения значений, как в случае с человеческим словом, происходят и на несловесных коммуникативных уровнях: внутриклеточном, межклеточном, генетическом и других. Помимо мышления словами, есть мышление качественно другими знаками. А также теми, которые напоминают словесные знаки и служат предпосылкой для их появления в уме и речи человека.
Внутри всех организмов, одноклеточных и многоклеточных существ, порождаются значения и интерпретируются знаки, благодаря чему, они могут жить, передавать информацию последующим поколениям и вносить свой вклад в биологическое и информационное разнообразие. В этом смысле вся эволюция зависит от знаковых процессов, семиозиса, т.е. мышления в его самом широком представлении. К примеру, червяк ударяется о камень и обползает его стороной – он «читает» некий знак, важный для своего свободного движения. Для этого ему не нужно обладать мозгом и нервной системой как у человека, но важно обрабатывать значимые для него знаки и коды внутри его мировосприятия, способностей и среды обитания. С этой перспективы именно знаковые отношения (семиотические) соединяют живые системы на всех уровнях существования от клетки до био-, инфо- и семиосферы.
В этих средах любое существо самонастраивается на внутренние и внешние взаимодействия, обучается, действует, приобретает опыт, изменяется и изменяет среду, что ведет к его эволюции и эволюции зависящей от него среды.
Поскольку от познания и мудрой интерпретации знаков зависит существование всех организмов, центральным понятием здесь является сам семиозис. Томас Себеок красиво описывает семиозис как «инструмент, который гарантирует стабильность любого живого существа, будь то в микровселенной лилипутов, с которой работают генетики и вирусологи, или в мире гульверских размеров, где мы пребываем изо дня в день; или <…> биосфере – макроструктуре, великане, который покоится на величественном голубом мраморе» [2].
Семиозис в сложном человеческом организме уникален по ряду причин.
Во-первых, человек – многоуровневая живая знаковая система. Она состоит из нескольких качественно отличающихся познающих подсистем.
Основные из них представлены: а) микрожизнью внутри организма (клетки, бактерии и их совокупности), б) жизнью цельного чувствующего макросущества, познающего окружающий мир и состоящего из тех же клеток и бактерий, и в) интеллектуальной жизнью личности со свойственной ей языковой коммуникацией, но также являющейся макросуществом, состоящим из клеток и бактерий.
Обычно слово «интеллект» описывает эту последнюю подсистему в иерархии, где наблюдается активная работа ума. Ведь именно благодаря уму мы анализируем и решаем свои жизненные задачи. Однако одна клетка, как справедливо отмечает когнитивист Д. Фаваро, является интеллектуальной в значении «системы, решающей проблемы органически» [3].
Мы, люди, состоим из множества клеток. Наше тело – более крупная интеллектуальная единица, сумма интеллектуальных сообществ разных групп клеток. И это уже организменный интеллект, разные ткани, органы связаны воедино для решения задач всего организма. Далее мы решаем задачи в общении с другими существами, еще не располагая аналитическим умом. И потом наш привычный социо-культурный интеллект, опосредованный словами, формирует еще один уровень этой многоуровневой познающей системы.
Во-вторых, между указанными уровнями существует непрерывная преемственность.
Словесный язык как проявление человеческого разума – не искусственное изобретение культуры. Он берет свое начало в «языке» клеток, т.е. организменных взаимодействиях. Неподготовленного читателя это может обескуражить или даже шокировать. Однако это доказанный факт. Человеческая логика и способность рассуждать изначально развиваются из логики самой жизни одноклеточных существ и их групп, из которых мы состоим. Этот интересный и важный взгляд на эволюцию и экологию мышления высказывал итальянский онколог и философ 20 века Георгио Проди в книге «Материальные основы значения». Наши способности к познанию и оперированию знаками не исключительны, указывал он, а «являются продуктами развития намного более простых форм жизни природных и распространенных форм семиозиса» [4].
Семиотический подход к Жизни позволяет наладить мосты и снять противоречия между ранее сложившимися и мнимо противоборствующими силами тела и сознания, культуры и природы. Понять, как и что связано не только в нашем внутреннем мире, но и внешних событиях. Более того, биосемиотика объясняет целенаправленность, сознательность даже самых простых живых форм, которая с точки зрения последователей интеллектуального дизайна, не имела научного объяснения [5].
Все это помогает нам увидеть человека (и других существ) как целостные познающие сущности. Т.е. примирить некогда отделившееся интеллектуальное сознание от «молчаливого» и материально проявленного телесного, в их корневой неразрывности, единстве, пластичности и преемственности. Вместо духа, проживающего в телесном «скафандре», перед нами предстает система многоуровневого интеллекта, сознания, отлично проявляющегося в разных формах, но объединенного единым стержнем – познанием жизни. Процессом коммуникации и эволюции.
Так взглянуть на экологию, этику, здоровье, повседневные выборы и реализацию человека значит по-новому взглянуть на тело, которое нужно беречь, не только потому, что это транспортное средство для получения удовольствия от жизни. Плоть – это такая часть сознания, которая живет в иных мыслительных процессах, но одновременно схожих с сознанием личности. Она создает основу для появления последнего, обеспечивает и поддерживает его. Человеческое «Я» является их совокупностью, но не ограничивается лишь ими.
Где нет сознания?
Сознание имеет множество трактовок, и даже в быту мы говорим о нем, подразумевая разные вещи. Исторически сложились два основных подхода к определению сознания.
– Узкий подход. Сознание возникает только на определенном этапе развития организма и полностью отсутствует на его ранних этапах; все, что не достигло этого этапа – не обладает сознанием (теория так называемого эмерджентизма). Данный подход поддерживает упомянутое отделение от тела. Длительное время он был востребован, но не давал ответов на вопросы очевидных психотелесных связей.
– Широкий подход. Сознание существует изначально везде (панпсихизм). Этот взгляд прошел свою эволюцию от человекоподобности всего сущего до идеи, что сознание имеет разные формы.
Как эти подходы применимы к человеческому сознанию? Вообразите, что мы нашли дитя, которое вырастили животные. Сначала ребенок в известном смысле бессознателен – он не может обдумывать, объясняться и контролировать себя посредством человеческого языка. Языковое сознание исследуют лингвисты и нейроспециалисты, затрагивающие способность принимать и обрабатывать информацию через сложное символическое мышление.
Дальше наш Маугли понемногу учится говорить и уже становится полноценным членом общества. Но время от времени в нем просыпается животная натура, он забывает о своей принадлежности к людям. Думая, что он волк, медведь или змея. С психологической точки зрения это можно назвать «потерей» сознания. Сознания личности. Конкретного набора характеристик и опытов, с которыми человек отождествляется. Кроме того, когда он засыпает крепким сном, он тоже «теряет» сознание – чувства, контроль тела, способность осознаваться в пространстве. Однако мозг продолжает работать, сердце бьется, и иммунная система работает – телесное сознание в действии.
Если продолжить поиски сознания, выяснится, что другим существам – растениям, насекомым, моллюскам, грибам – не нужен человеческий мозг, чтобы общаться на «языках» гравитации, химических веществ и в других сигнальных системах с окружающим миром. Одноклеточным, бактериям, вирусам даже не нужно быть видимыми глазу, чтобы сосуществовать с нами и развиваться. Сам базовый механизм жизни – общения с окружением и эволюции – свидетельствует о наличии общего двигателя. Познающего сознания. С учетом разнообразия проявлений и определений полный список его характеристик и видов очень длинный, если не бесконечный.
В этой книге мы примем срединный подход. Сознание, как проявление знаковых процессов и взаимодействий, заложено в разных живых формах жизни от малых до больших и на разных уровнях одной живой формы. Оно качественно меняется с новым более сложным уровнем развития существа, опираясь на предшествующие. В человеке все уровни сознания являются познающими, обучающимися и функционируют как единая система. Отличие между ними кроется в качестве знакового (семиотического – т.е. мыслительного в широком смысле) процесса, который различен по среде и типам знаков на каждом этапе эволюции человеческого существа.
Знаки и «умвельт»
Познание через коммуникацию и эволюция – обязательные черты и «правила игры» для всех существ. Любая коммуникация происходит посредством знаков. Что такое знаки? Зачем они нужны? Сколько видов знаков бывает? Попробуем разобраться.
Знаковое мышление (семиозис) есть у всех существ именно потому, что только распознавание значимых связей и отношений в мире позволяет прогнозировать жизнь и решать каждому его задачи. Например, семиотик и микробиолог Дж. Хоффмаер описывает это так: «По связи между длиной светового дня и приближающимся летом береза определяет, когда давать листья, игра солнечного света и теней сообщает пауку, где прясть паутину, а связь между неуклюжими движениями и легкой добычей сообщает хищнику, за каким из животных лучше охотиться, и также сообщает птице, как обмануть хищника и увести от гнезда» [6]. Оказываясь в пространстве знаков, мы попадаем в мир ключей, которые, по словам Хоффмаера, нужно каждому существу уметь понимать, чтобы наслаждаться жизнью. В этом смысле мы зависимы от этой способности. Любому организму (сознанию) нужно усвоить набор знаков визуального, акустического, обонятельного, тактильного и химического рода, посредством которых он может контролировать свое существование. К ним также относятся ультрафиолет, ультразвук, магнетическое, электрическое, солнечное, лунное, и много других коммуникативных средств [7].
Таким образом, мы обитаем в знаковой вселенной. Знаками оперируют и невидимые глазу одноклеточные и проявленные многоклеточные. И сами они являются знаками друг для друга.
В общем смысле, знаком для любого существа является отношение или связь между:
1) формой (визуальной, акустической, тактильной, ультразвуковой и пр.);
2) содержанием (явлением, объектом), стоящим за этой формой, ассоциирующимся с ней;
3) самой интерпретацией этого содержания воспринимающим сознанием.
К примеру, для человека написание «т-е-л-о» и произношение «т-е-л-о» – это графическая и акустическая формы. Они имеют содержание – «внешние и внутренние физические свойства организма или объекта». Вместе в нашем уме они создают языковой знак, некое единство формы и содержания, к которому мы обращаемся всякий раз слыша или читая это слово и которым пользуемся, чтобы рассуждать о теле. Например, говоря: «Мое любимое тело», вы можете иметь в виду свою внешность, которую отметили сегодня перед зеркалом, благодарность своей силе, которую ощутили после тренировки, или удовольствие от телесных ощущений во время солнечных ванн; эта же фраза может означать повод для приятного косметического ухода. Интерпретацию связи между формой и содержанием мы всегда выбираем в контексте.
Для медведей эти последовательности звуков и значков «т-е-л-о» не будут нести ясной информации, как для человека, и не станут поводом для таких познаний, рассуждений и действий. Зато в царстве медведей, где размеры и объемы имеют вес, большая форма и характер движения самого тела означают «сильное существо». Это признак, предлагающий осторожное поведение рядом с таким зверем. Медведю нужно будет выбирать: замереть, тихо удалиться или вступить в контакт. В свою очередь, для слонов высота не имеет «медвежьего» значения, поэтому знак для них будет другим. Растения, посредством фоторецепторов определяя свет и тень, следуют своим знакам: когда засыпать или просыпаться, в какую сторону вытягиваться, когда воздержаться от роста. Птицы понимают, когда петь или затихнуть. Пчелы, сообщают в «танце» своим собратьям по рою, где собирать пыльцу. У них собственная сигнальная и ассоциативная система. Микробы, бактерии, вирусы тоже хорошо ориентируются в своей среде.
Знак – это всегда форма и закрепленная или создаваемая в памяти существа информация о ней и ее значении.
Приведенные примеры демонстрируют, что знаковые взаимодействия и «картины мира» у разных существ могут быть очень разными.
