скачать книгу бесплатно
– Simi idi sa Mammuta Assai! – про мамонта мне сразу стало понятно, это слово ни с чем не спутать. Тиски сжали сердце ещё сильнее. Но я пошла, куда показали. Если бы была одна, то плюнула бы на всё и попробовала сбежать. А так… Только подчиниться и надеяться на лучшее.
Проходя мимо крайних сараюшек-бараков, иначе назвать эти строения язык не поворачивался, я внимательно осмотрела лампочки, что висели на толстых проводах. Все разной формы с мутным стеклом. Поэтому свет не был ярким, а сильно приглушённым. И каким-то "бедным", блёкло-жёлтым, иногда свечение гасло, потом разгоралось снова. Словно генератор не тянул.
– У них лампочки все разноразмерные, кривые какие-то, и ещё что-то со станцией, свет часто "моргает", – бормотал Сергей, также, как и я оглядывая странности первого города, который мы видим в этом мире. – Домишки хлипкие, как картонные. Страшные.
Парень продолжал бубнить, а я всё сильнее хмурилась. По первому впечатлению: был апокалипсис и сейчас люди живут на его руинах, откатившись в развитии на сотню лет назад. Странные мысли.
Шли долго, всё же город был большим. Некоторые кварталы вообще стояли в полной тьме, даже в окнах не было видно света. Вой и свист ветра между зданиями нагонял на нас волну жути, старики сидели крепко обнявшись друг с другом. Дети молчали.
Через час неспешного хода мы свернули на одну из улиц и в самом конце её я увидела много огней, а чуть позже разглядела мощные деревянные ворота, окованные полосами луженого железа.
Мамонты уже скрылись за ними. Наши земляки, шедшие впереди, нырнули следом.
И мы дотащились до этих монструозных врат, толщиной в два моих тела.
Двор был огромен. Территория много больше футбольного поля, огороженная высоченным забором. В центре стоял замок. Сложённый из черного камня, он мрачной монолитной глыбой давил на меня и моих друзей. И даже свет в многочисленных бойницах не развеивал образ застывшего на века чудовища. А, наоборот, только усиливал гнетущее состояние.
– Охренеть! – вырвалось у Степана. Лиза шикнула на брата, укоризненно качая головой. – Не шикай, я серьёзно говорю – это какой-то чокнутый архитектор строил. Жуть. Месиво из камней и никакой системности. Гадость. Но чего у здания не отнять, так это его мрачности. Если безумец хотел добиться именно этого эффекта, то у него получилось на все сто.
Договорить Степану не дали. Послышались крики, и центральная дверь замка распахнулась.
Нашу толпу повели внутрь, подгоняя грозными рыками, тыча короткими кинжалами. Вещи пришлось оставить.
Заходили в здание гурьбой: нас сжали в плотную массу и грубо толкали вперёд, если хоть кто-то из землян тормозил.
Мы попали в большой хорошо освещённый зал, на полу лежала грязная, свалявшаяся сухая трава, от которой дурно пахло. По центру шла каменная широкая лестница. И по ней спускался мощный под два метра, мужчина. Обычный человек, не орк.
– Внученька, это чего деется-то? Нас же, вроде как, обещали довести до города, и отпустить? – горячо зашептала бабушка прямо мне в ухо.
– Баба Надя, тише, не привлекай к нам внимание, – ответила я ей, как можно тише, – не то и тебя ткнут чем-нибудь.
Бабушка тут же замолчала и крепче сжала мою руку.
– Mi immi Assai Vedok Aroko, – спустившись с лестницы громко сказал человек, так властно, словно мы тут же должны были свалиться на колени и целовать его, прямо скажем, грязноватые сапоги.
Тут к нему подошёл давешний седой старик и что-то быстро ему сказал. Этот Ведок-или-как-его-там важно кивнул.
– Mi yazik vese Assana. Vi yazik? – заговорил седой, обращаясь к Виктору и ткнул узловатым пальцем себе в рот. Ясно, спрашивает на каком языке мы говорим.
– Русский, – чётко ответил Витя и замолчал, ожидая, что ему ещё скажут. На это старик лишь кивнул и что-то крикнул вглубь холла. И замолчал. Ведок тоже молчал. И мы молчали. Великану принесли роскошный резной стул, старику чуть попроще, и они вольготно на них расселись. Нам присесть никто не предложил.
Через четверть часа мы услышали громкий скрип распахнувшейся где-то в глубине залы двери. Потом быстрые шаги и у подножия лестницы замер презабавный человечек.
Гном.
Поперёк себя шире, с длинной светлой бородой со множеством тонких косичек.
– Rusi, – небрежно качнул ногой старый, много о себе возомнивший, пердун, и прикрыл веки, наблюдая за нами через щёлочку.
– Я гаварить руски, – ужасно коверкая слова, заговорил гном, – переда вами павилителя Ассаи Ведок Ароко. Наш хасяин! Ега слушать теперя всегда! Рядам с ним опытная воин Сомо Айхи, его тожа слушаца. Кта у вас главныя?
Вперёд вышли наши трое "предводителей", я чуть зубами не скрипнула от досады и, шепнув бабуле пару слов, вышла в первые ряды и гордо подняла голову.
Бывшие земляки вскинули удивлённо брови, но промолчали.
– Халасо, – снова заговорил гном, – слусай мене вниматильна! Вы теперича – раба! – от этих слов несколько женщин вскрикнули и пошатнулись, народ начал роптать, всё увеличивая тональность. Но рык Сома Айхи заставил резко всех заткнуться.
– Вы четвира, делите свай нарот так: женщина атдельна, мужика атдельна, детя атдельна. Панятно? Выпалняй!
И скрестил руки на груди. Мелкий гадёныш, доберусь я до тебя!
Меня всю трясло от осознания той жопы, в которую мы угодили.
Тут одна из женщин не выдержала и рванула к дверям. Её быстро перехватили и ревущую подтащили к подножию лестницы. Сома Айхи медленно поднялся, показательно поднял руку и звонко, наотмашь, ударил девушку по лицу. У той голова откинулась назад, а сама она кулем рухнула на грязный пол. А я, наконец, вынырнула из ступора и начала действовать, не задумываясь о последствиях.
Сделала шаг вперёд, загораживая бедняжку.
Рука старика уже летела в мою сторону, чтобы наказать за заступничество.
Но я ведь не пальцем деланная. Схватив его за запястье, крутнула конечность мужика назад, разворачивая его вокруг своей оси и со всей силы пнула седого по заду. Улетел он далеко.
Шмяк!
Стена прекрасный тормоз для всяких гадских морд.
– Не подходи! Убью! – прорычала я, выхватывая из-за голенища кинжал и встречаясь взглядом со спокойно сидящим Ароко.
Глава 7 Будни раба
Этот Ароко-ведок смотрел мне в глаза очень пристально. Пронзительно. А потом заговорил, не отрывая от меня своих болотно-зелёных глаз. Обращался он явно к гному, потому что тот начал переводить.
– Ти ударила однаво ис самих сильних ваинаф нашево Прафителя. Накасать тиби нада. Но Виликий Ассаи Ведок Ароко севодня добрыя. Делай, шта скасали. Делись: мужик атдельна, баба атдельна, дити атдельна. Быстра-быстра! А ношик атадай.
Я сглотнула. Со всей этой ордой мне всё равно не справиться. Знала, что стоит этому амбалу отдать приказ и меня мгновенно скрутят. Задавят числом. Кивнув, протянула кинжал Ароко. Тот спокойно его взял и заинтересовано начал изучать.
Мне не понравилось, как он деловито рассматривал МОЁ оружие. Каким алчным блеском налились его глаза. Резко от него отвернувшись, поспешила помочь девушке, что тихо постанывала, лёжа на вонючем полу, не удивлюсь, если у них тут полный набор кровососущих собрался. Передав молодую женщину бабушке, присоединилась к троице "руководителей", которые не очень-то и вежливо пихали людей, распределяя их по половому признаку.
Краем глаза заметила, как старика Сому-важного-воина подняли и куда-то понесли. Хмыкнула. Поделом. Вот уж не думала, что во мне столько силы.
– Шевелись! – прикрикнул гном. Я скрипнула зубами, мелкий гадёныш. Ему не хватало плётки, чтобы точно походить на надсмотрщика за рабами.
Три группы: женщины, во главе со мной, мужчины, во главе с Виктором, дети – сбились в неравномерные кучки. Вперёд от деток вышел тощий паренёк лет тринадцати и смело выпятил грудь. Не знаю, как его зовут. Но, кажись, вскорости со всеми познакомлюсь.
Земляки молчали, настороженно следя за стражниками и бросая косые взгляды на главаря великана. Ароко-как-его-там довольно кивал, развалившись в своём кресле.
Пока мы делили народ, в зал вошли трое. Две женщины и один мужчина. Обычные люди. Все были одеты в мешковатые рубахи и штаны серого цвета, из грубой шерстяной ткани. На ногах чуни мехом наружу. Стояли, склонив голову, руки держали сложёнными на животе. Очень впечатлил их покорный вид.
– Итак! – воскликнул гном, – женщина идут с ней – Алиска. Мужик идёт с ним – Монока. Дитя идите с Ланишка. Но! Снашала ваше злато мы забрать.
Означенные трое, каждый в сопровождении двух стражников, направились к нам и приступили к методичному обыску и изъятию всех предметов: золотые украшения у женщин, часы, помады, шоколадки, зеркальца – всю мелочь, что в своих карманах хранили земляне. Вслух возмущаться не посмел никто, отдавали со слезами на глазах и после стояли заламывали руки.
Ко мне тоже подошли. Я спокойно позволила снять с пальцев своё колечко, которое осталось от мамы. Серьги её же. А вот в карманах, кроме протеиновых батончиков, больше ничего и не было. Алиска удивилась такому их количеству, я заметила, как приподнялись её брови, а она всё тащила и тащила сладости, ссыпая их в подставленную корзину.
А украшения мамы я верну. Чего бы мне это ни стоило.
– Стой! – выкрикнула я, заметив, как гном откланялся и навострился удалиться, – у меня есть вопросы!
Получив разрешение от Ароко, гном повернулся ко мне, скорчил нетерпеливую рожу и кивнул.
– Скажи, Гном, каковы наши обязанности в этом месте? Как нас будут кормить, в каких условиях содержать? И можно ли будет выкупиться?
– Я ни гном! – обиженно фыркнул мужичок, – я гнарк! Мини завут Оло. Мыть полы, трава новая стели на пол, стены чистить, камины, жрать готовить бушь. Скотский двор гавна убирать. Еда за работу давать будут. Как сделаешь усё, что приказано, так дадут пожрать. Не сделаишь, голодныя бушь. Панятно? Если такой работа не панравица теби есть выбар: хозяйский кравать женщина спать! Тада им работа простая будит, толька за комнатай следить, да воина ублашать. Мужика такой выбар нет!
Опа-на. А вот это интересно.
– То есть насиловать женщин никто не будет?
– Никаво насильничить низя! Наша вера такого не позволять! По добрый воля усё! – и до того гаденько улыбнулся, что я сразу поняла – нас загонят в такие условия, что женщины сами прыгнут им в постель. Гады.
– А дети?
– Дити тожа работать будут, как и вы вся.
Тут встал Ароко-нос-картошкой, рыкнув что-то гному, неспешно стал подниматься по лестнице. Прихватив три кулёчка с нашим золотом. Я поставила галочку, запоминая важные детали.
Не знаю, что на моём лице прочитала Алиска, стоявшая рядом со мной, но девушка сделала опасливый шажок в сторону, и только тогда махнула нам рукой. После чего повернулась к нам спиной и поспешила вглубь залы.
На последний вопрос я так и не получила ответа.
Мужчины уже удалялись в противоположную сторону.
Детей повели с нами.
За дверью оказался широкий коридор, расходившийся в две стороны с небольшим количеством тускло светящихся лампочек.
Женщины пошли налево, детей повели направо. Перед расставанием матери обняли своих кровиночек, кто-то откровенно ревел. Но делать нечего, грозно скалящиеся стражники орки не оставляли сомнений: если прощание затянется – мало никому не покажется.
Коридор закончился быстро. На нас была верхняя одежда и было тепло. Но вскорости мне предстояло на собственной шкуре убедиться, насколько в замке холодно.
Мы вышли в залу в два раза меньше главного холла. По кругу располагались узкие деревянные двери с круглыми металлическими ручками по центру. Помещение было пустым и стояла тревожная тишина, изредка нарушаемая чьим-то приглушённым кашлем и тихими всхлипами.
"Конвоирша" подошла к первой двери от основного хода и толкнула чуть скрипнувшую дверь. Повела ладонью, и мы один за другим втянулись внутрь.
Я вошла первой и осмотрелась: помещение было очень большим, вдоль стен тянулись двухъярусные кровати, а точнее узкие лежанки, на каждую из них был небрежно кинут тощий грязный мешок, на полу всё то же сено, узкая бойница под самым потолком и тускло мерцающая, часто моргающая лампочка – всё это навело на меня такую тоску, что выть захотелось. Стоял стойкий специфический запах говна и протухшей еды.
– Висими ожу, – сказала девушка по имени Алиска. И показала жестами, что нужно раздеться. Сама же выволокла из дальнего угла комнаты два объёмных мешка. В одном из них оказались рубахи из грубой шерсти, прилично поношенные, застиранные, гораздо хуже качеством, чем на Алиске, в другом штаны, – сонда шусты, – и ткнула на ранее незамеченный мною сундук за дверью. Я подошла и откинула с него крышку. Внутри оказались чуни.
Женщины переодевались молча. Мы все достаточно свободно разместились в выделенном нам пространстве. И, не мешая друг другу, принялись переодеваться.
Во втором "отряде" землян нас было шестьдесят восемь человек: двенадцать детей разных возрастов, десять стариков (из которых шесть пенсионерок), двадцать мужчин и двадцать шесть женщин.
Я всех скрупулёзно сосчитала и постаралась запомнить их лица.
– Внучка, – дёрнула меня за рукав бабушка, – исподнее тоже снимать?
– Нет, – ответила я, кажется немного резче, чем следовало, после чего мягче добавила, – пусть только попробуют отнять.
Говорила я громко, все прекрасно меня услышали и также оставили нижнее бельё на себе. На что Алиска даже не обратила внимания: она увлечённо разглядывала пуховики, шубы, сапоги, модные валенки, перчатки и шапки, тихо что-то приговаривая. Стражник стоял в узком дверном проёме и отвечал ей, при этом оглядывая полуголых женщин жадным похотливым взглядом. Но попыток приблизиться не делал.
Катя, Лиза находились рядом со мной. И побитая девушка тоже не отходила от меня ни на шаг.
– Как тебя зовут? – обратилась я к ней.
– Моника, – несколько гнусаво ответили мне.
– Какое красивое имя, – погладила её по руке бабушка Надя и добавила, – кажись, у тебя нос свёрнут. Девоньки, среди вас нет, случайно, врача?
– Я врач, – через секунду тишины вперёд вышла чуть полноватая шатенка, – стоматолог, – улыбнулась она.
– Охохонюшки, – покачала головой бабушка, – а нос пострадавшей поправить сможешь?
– Не смогу, – покачала головой женщина, – я вообще только по зубам.
Пока они болтали, я развернула побитую к себе лицом и приказала:
– Делаешь вдох и на счёт три резко выдыхаешь, смотри в потолок. Поняла?
Девушка, при ближайшем рассмотрении, оказалась не старше двадцати пяти – двадцати семи лет. В больших синих глазах плескались страх и боль.
– Не паникуй. Вдох.
Не успела девушка сосредоточить взгляд на лампочке, как я одним резким движением выправила хрящ. Моника даже вскрикнула с небольшим опозданием.
– Не кричи, всё уже на месте, – буркнула я, и повернулась к Алиске, которая закончила паковать наши вещи в освободившиеся мешки. Всё не влезло, и охранник притащил ей ещё несколько.
Мы стояли и смотрели. Что-то спрашивать смысла не было: всё равно не поймёт.
Прежде, чем оставить нас одних, Алиска прошла в противоположный конец помещения и ткнула пальцем в угол.
– Писс хере, – интересненько. Я направилась в её сторону и по мере приближения странный запах всё усиливался. Дойдя до Алиски, увидела большое деревянное ведро, которое даже из центральной части комнаты не было видно – сюда не дотягивался тусклый свет единственной лампочки.
– Писс хере, – повторила "конвоирша", и направилась на выход.
Я подошла ещё ближе к подозрительной ёмкости. Зря я это сделала: от ударившего в нос смрада меня чуть не вырвало на заношенные чуни.
Отбежав от ведра, как можно дальше, невнятно сказала:
– По нужде будете ходить туда. Но лично я, вот хоть убейте, этого делать не буду.
