скачать книгу бесплатно
– Тебе лишь бы развлечься, – фыркнула я, принимаясь рьяно намыливать тарелки. – Это же мои родители. Не представляешь, что потом начнётся, покажи ты у них свой нос. Точно женят, – усмехнулась, краем глаза заметив, как скривился от последнего слова Сладких.
– Жениться не обещаю, но предложение всё же в силе…– не отступал он.
Если для Сладенького это было всего на всего развлечением, то для меня всё серьёзно и могло вылиться в проблему или, ещё хуже, обернуться настоящей катастрофой.
Последние четыре года мои родители, а в частности мама, только и делали, что донимали меня, желая устроить мою личную жизнь.
Стоило мне только к ним приехать, как тут же слышала: “Как хорошо, что ты приехала, тетя Шурочка тебе такого парня отыскала!” В эту минуту хотелось притвориться мёртвым опоссумом или в ответ крикнуть: “Чтоб эту тетю Шурочку черти унесли… вместе с её брачным агентством и всеми, кто туда захаживал”.
И надо ж было такому случиться, что мамина подруга имела своё брачное агентство. Для меня этот факт стал настоящим наказанием небес. Не один мой приезд к ним не обходился без попыток познакомить меня с “таким замечательным парнем!”
Сколько раз хотелось ответить той же Шурочке как в анекдоте: “Да, он – парень неплохой, только ссытся и глухой…” Но желания не всегда совпадают с нашими возможностями, поэтому я всегда только отмалчивалась, чувствуя себя виноватой.
Я хорошо понимала своих родителей и их желание сделать меня счастливой. И я также, как и они, хотела бы обзавестись семьей, но… в моём случае это было сделать не так-то просто. Кто ж в здравом уме захочет связать свою жизнь с бесплодной женщиной? Заведомо с изъяном, который никто никогда не исправит. Да таких мужиков днём с огнём не сыщешь… практически вымерший вид. Это поначалу любовь-морковь, и никто не думает о детях, но потом все нормальные мужчины приходят к тому, что начинают думать о потомстве. А вот его я, к великому своему сожалению, дать никогда не смогу…
Но я сумела отыскать свет в конце своего очень темного туннеля. И имя ему было – Ванька.
Вот заберу мальчишку, тогда все мои беды сразу закончатся. Конечно, он не родной, но своего у меня никогда уже не будет. Расскажу родным всё, как есть. Поймут. Переживут. Полюбят моего сыночка. Ну, а без мужчин мы как-нибудь обойдёмся. Пустая это затея. От них только беды одни и боль. Плавали – знаем…
– Нет, Лёвушка, спасибо. Справлюсь я без твоей помощи. Только хуже будет, – ответила на его щедрое предложение. – Ну, а футбол можно посмотреть и без сырных палочек. У себя дома! – последнее намеренно выделила, смывая пену с посуды под струей воды. – Нечего мне тут тараканов плодить. Жила без них как-то четыре года и ещё проживу сколько же.
– Вот упёртая. Ну, как знаешь, – скривился он недовольно. – Я предложил…– пожал он плечами, молча.
– Ах, да… спросить забыла, – вытерев о полотенце мокрые руки, села напротив друга. – Ты что мне там писал? – напомнила ему о смс с призывом о помощи.
Там должно быть не меньше апокалипсиса… столько раз набирал мой номер.
– Да тебя пока дождёшься, Мединская, – хмыкнул он, смакуя свой кофе. – Уже сам всё нашёл у тебя в кабинете. Порылся на столе.
Опачки… А вот это интересно.
– И что же ты там искал? – ошалев от его наглости, спросила, начиная демонстративно накручивать на руку полотенце.
Я уже и сама догадалась, что именно он там искал. Кроме карточек с личными данными пациентов, там ничего не находилось. А значит…
– Та пациентка, Круглова, мне показалась такой расстроенной…– озвучил мои догадки он. – Клятва Гиппократа, ничего личного… – быстро добавил, подняв руки вверх и наблюдая за тем, как я резко поднялась со своего стула, тоже стал подниматься.
– Вот гад! – рявкнула я, замахиваясь на него. – Как ты мог?! Рыскать у меня на столе, – проорала я, увеличивая градус истерики, вызванный страхом.
Не дай Бог в столе у меня порылся… там ведь документы для юриста лежали. Ещё не хватало, чтобы он о Ваньке узнал …
– Воу-воу, детка, – пятился он назад. – Зачем так заводиться? Мы ведь друзья, а друзьям помогать надо.
– Я помогу! – продолжала визжать как пилорама я, догоняя его уже в дверном проеме. – Сейчас так тебе помогу Сладких! Папа родной не узнает…
– Ай! Ритка…– изворачивался он всякий раз, когда полотенце ласкало его мягкое сердце ниже спины. Потом этот негодник обернулся и посмотрел на меня взглядом нашкодившего пса.
– Солнце, я всё понял, осознал. Больше не буду! Мир?..
– Ха… Так я и поверила, сладенький, – но руки опустила и постаралась выровнять дыхание. – Где ещё рылся?
Не хотелось, чтобы он всё узнал. У меня будто был психологический блок. Не могла я рассказать Льву о своих проблемах с Ванькой. Со временем он, конечно же, обо всем узнает, но не сейчас.
Я сама всё решу с опекунством. Справлюсь. Это мой путь. Мои трудности. То, что он сделал для меня когда-то, уже очень много. Если бы не он… До последнего вздоха буду ему за те дни благодарна.
– Нигде не рылся, – удивился он, с подозрением прищуривая свои глаза. – Тааак. Мединская?! Ты что-то от меня скрываешь?
Вот дрянь. Сама же себя и выдала.
– Я? – с неумелым притворством спросила его. – Да, что я могу скрывать? Не выдумывай. Просто терпеть не могу, когда кто-то роется в моих вещах, – выкручивалась я.
– Врёшь. И очень плохо, – заключил он, не сводя с меня своего подозревающего взгляда. – Значит, не скажешь…– подытожил он за меня.
– Тебе бы пойти отдохнуть к себе, Шерлок Холмс, – попыталась отшутиться я. – Из ушей прёт подозрительность.
– Ну да, ну да! – продолжая прожигать во мне дыру, произнёс он. – Сделаю вид, что поверил, но знай, сейчас было неприятно.
– Пф, иди уже, – издав смешок, стала его выпроваживать из своей квартиры. – И спи спокойно, сладенький. Пусть тебе приснятся твои мымры блондинистые, отбирающие у тебя твои любимые сырные палочки.
Он тут же замер и отреагировал, на секунду прикрыв свои веки, словно от боли. А потом и вовсе издал, что похожее на стон.
– Мммм…
– Да! Лёвушка… без таких напутствий плохо спится. Верно?
Такой обмен любезностями у нас был не редкостью и всякий раз приносил мне удовольствие.
– Грязно играешь, детка, – оскалился он, приблизившись к моему лицу настолько, что я почувствовала на своих губах его дыхание. – Очень грязно… с тебя завтрак. Буду у тебя в пять.
Быстро коснулся губами моего виска и, пока я не отреагировала, скрылся за дверью.
Глава 10.
Сразу после ухода своего друга побрела в спальню, где тут же залезла под одеяло и уснула, ставшим для меня нормой, тяжёлым беспокойным сном.
Снилась мне, как и всегда, та же больница с серым потолком и жёлтыми на нём пятнами. Запах медикаментов, солёный вкус собственных слёз на губах и боль… дикая, не отпускающая ни на минуту и по сей день.
Этот сон мучил меня на протяжении нескольких лет, просыпаясь от которого я продолжала реветь уже наяву. Тот день, когда я решилась на самый тяжкий грех, всё повторялся и повторялся в моём воспаленном сознании. Мой мозг, словно насмехаясь, воспроизводил картинки тех первых минут после аборта и последствия моего чудовищного поступка. И мне некуда было убежать или спрятаться от самой себя, как бы я этого не желала. Мое наказание не имело срока давности. Оно не закончится никогда. Я знала, что оно будет длиться вечно… ведь я его заслужила.
Но вот что удивительно, эти кошмары мне снились лишь только, когда в моей реальной жизни появлялись трудности, которые истощали мою и без того измученную психику.
Что стало причиной моей нынешней агонии, я прекрасно понимала.
Ванька…
Или, если точнее, возникшая угроза его потерять. Та женщина, являющаяся его биологической матерью, могла выкинуть всё, что угодно. Мой страх был не беспочвенным. Я очень переживала и нервничала, и едва оставалась наедине с собой, как начинала себя грызть страшными мыслями.
Ночью было не легче. Сон, который должен был стать временным спасением от мучений, в моём случае только всё усугублял. В последнее время я днём и ночью была в напряжении, от которого едва не сходила с ума. Только лишь одному человеку, живущему этажом выше, ненадолго удавалось меня отвлечь, за что я была ему безмерно благодарна.
Стерев с лица влагу, я нащупала на тумбочке свой мобильный и посмотрела на время.
Четыре часа утра. Твою ж за ногу…
Продолжать спать дальше было то ещё удовольствие, поэтому, откинув одеяло, я поднялась с постели стала медленно натягивать на себя одежду.
До рабочего дня была ещё уйма времени, поэтому нужно было придумать, чем себя занять.
Уборка была отметена тут же. Время ранее, соседи бы явно не оценили дикий вой пылесоса да скрежет передвигаемой мебели. Оставалось только одно – идти на кухню. Что-то готовить. Кого-то кормить…
Только кого? Самой-то еда с трудом в горло лезла. Какое там…
Тут же перед глазами нарисовалось одна нахальная физиономия, которая уплетая за обе щёки плов, мурча от удовольствия.
Сладенький… мой спаситель и наказание в одном лице. Но готовить для него я любила. Точнее, смотреть на то, как он с аппетитом лопал мою стряпню.
В которое время он там мне угрожал заявиться? В пять? Хаа…
Ну, мы посмотрим, кто кого удивит.
За полчаса подготовив вкусностей, которые были способны одним своим запахом мёртвого поднять, я покинула свою квартиру и, держа перед собой поднос с тарелками, стала подниматься по ступеням вверх.
– Открывай Левушка…– улыбаясь, промурлыкала себе под нос и нажала на заветную кнопочку возле двери. – Нечего мне было угрожать.
Спустя какое-то время за дверью раздался шорох, заскрежетали замки, и миру явился сонный, но очень симпатичный мужчина.
– Красная шапочка пришла… блинчиков тебе принесла, – пропела я свою песенку. – Сюрприз…
Чёрт, он что голый спит? Или я не вовремя?
Сладких стоял по пояс голый, а его торс был обмотан до неприличия чёрной и вульгарной простыней.
– Я, что, умер и попал в рай? – прохрипел он, смотря на меня и на поднос в полном недоумении.
– Скорее, в ад… но тоже весело, – усмехнулась, наблюдая за его растерянностью. – Не слышу слов благодарности…
– В чём подвох? – поправляя сползающую простынь, спросил он. – Или подожди… сам догадаюсь… я, что, так громко храпел, что ты пришла мне отомстить? Там мышьяк? Битые стекла? Что-то ж должно быть…
– Почти угадал! – засмеялась я, оттесняя его в сторону и бесцеремонно проходя внутрь его холостяцкой берлоги. – Всё вместе… и приятного аппетита.
В его квартире, к счастью, никого не оказалось. И даже не пришлось смотреть, как его лохудры бегают по квартире, быстро собирая свои вещи. Мой дружок спал, как младенец… пока не нарисовалась я. Значит, моя взяла! А нечего угрожать мне ранним пробуждением.
Поставив на барную стойку всю посуду, забралась на высокий стул и ослепительно ему улыбнулась.
– А чего один? – удивлённо приподняв бровь, спросила его. – Скучно утро началось. Даже никого не приходится за дверь выставлять.
Ну а как ещё образумить непутевого соседа, чтобы не шумел по ночам? Пару недель назад я тут славно оторвалась, притворившись ревнивой невестой, внезапно решившей навестить своего любимого. Лику злить себе дороже…
– Мединская, ты меня пугаешь, – быстро закрыв дверь, произнёс Сладенький, с опаской смотря на меня. – Когда я успел так нагрешить?
– В тот момент, когда поцеловал меня…– ухмыльнулась я. – И пообещал заявиться в пять утра. Припоминаешь? Я просто решила сыграть на опережение. Кстати, твои любимые…– кивнула на блинчики с ветчиной и сыром, с которыми провозилась целых полчаса.
– Сумасшедшая…– тряхнув головой, ответил он мне. – Сейчас я начал бояться тебя ещё больше… – тыча в меня пальцем, произнёс он, продолжая стоять как вкопанный.
– Такая страшная? Бууу, – состроив рожицу, засмеялась я, наблюдая за его реакцией.
– Ведьма! – кинув взгляд на тарелку с блинами, сощурил глаза.
Но, потом, наконец, улыбнулся и приблизился к стойке, которая за всё своё существование видела лишь бутылки с алкоголем да пиццу. Понюхал мою стряпню и застонал от удовольствия.
– Ммм… Только ты способна с раннего утра ввести меня в гастрономическую кому, детка… – закинув себе в рот блинчик, прикрыл веки от наслаждения.
Комплименты из его уст всегда были искренними, и я их просто обожала.
– Рада слышать о своей уникальности, – засмеялась я, смотря на очаровательную улыбку на его губах. – Давай иди в душ, сладенький, и садись, наворачивай, пока тёплые.
– Угу, – кивнул он мне в ответ и быстрым шагом пошёл к шкафу, где хранились свежие полотенца.
– Слышала, тебе плановые увеличили. Когда в следующий раз перекусить ещё успеешь… – кинула ему в спину, вспомнив о его рабочем графике.
– Было бы сносно, да экстренных становится не меньше, – вздохнул он. – Спасибо, Лик, ты ж моя фея… – снова приблизился ко мне и протянул руку, чтобы потрепать мои волосы в своей привычной манере.
– Ещё раз, и между глаз…– шикнула на него, пресекая его самоуправство. – Ванна там, – указала на дверь пальчиком. – И простынь по дороге не потеряй.
– То, что ты злая, я, по-моему, говорил, – проворчал он, удаляясь в указанном мной направлении.
– Сегодня ещё нет, – усмехнулась, оценивая обстановку его берлоги. – Сейчас был первый, но ты будь оригинальнее.
– Оригинальности хочешь? – усмехнулся он, не оборачиваясь. – Пожалуйста…
Отпустив простынь, показал моему взору крепкие подтянутые ягодицы, перешагнул чёрную материю и скрылся за дверью.
– Зараза…– процедила сквозь зубы, краснея от его выходки.
Из ванны послышался мужской смех, я, чтобы отвлечься и забыть то, что произошло секунду назад, соскочила со стула и стала бродить по квартире.
Жилище у друга было ультрасовременное. Обставлено, хоть и минимально, но круто и дорого. Это был лофт, как он и мечтал в студенческие годы. Неприлично большая кровать в самом центре, будто откровенное издевательство дизайнера. Стены с имитацией голого кирпича. Очень много кирпичей, аж в глазах рябило. Огромное окно с шикарными видами на мегаполис, смотря, в которое дух захватывало. А жемчужиной квартиры, на мой взгляд, являлась зона кухни с шикарной барной стойкой и, как это не прискорбно звучало, девственно-чистой бытовой техникой, где разве что только муха сидела. И то не факт.
– Такое добро стоит без дела, – со вздохом тихо проговорила я. – И ведь ни пылинки…
Не уж-то его мымры тут убираются? Хотя какое там… Кто станет себе маникюр портить? Таких дурочек, как я, мало.
– Вот в чём кайф? – остановилась у кровати, застеленной черным бельем. – Жуть…
В больнице всегда всё белое и стерильное, а тут… бац! Чёрное. Бунтуем, Лёвушка?
Присев на край кровати, провела по ней рукой.
– Хотя на ощупь приятно…– отметила нежность ткани, походившей на велюр. – Надо же…
