скачать книгу бесплатно
– Вы упрощаете, – запротестовал Оскар Даниэльевич. – Дело совсем не в деньгах! Ваши технологии помогают людям!
– Помогают, – усмехнулся Август. – Вам помогают – зарабатывать.
Доктор внезапно рассердился:
– Да, и это тоже! И на ваши счета идут доходы от патента, немалые, заметьте, все по-честному! Мы предоставляем услугу по прейскуранту. На эти деньги, чтоб вы знали, мы закупаем лучшее оборудование, лекарства, оплачиваем работу высококлассных специалистов! Мы спасаем жизни. Посмотрите статистику – сколько детей с врожденными аномалиями получили возможность жить обычной жизнью? Сто лет назад они умирали, не дожив до пубертата! А те, кто доживал, висели камнем на шее родителей – жизнь овощей во всей красе! Параличи, умственная неполноценность, нарушения работы органов и систем… Мы смогли справиться с этим! Да, в том числе и на деньги, которые помогли заработать вы. Хотите упрекнуть нас?
– Не хочу, – покачал головой Август. – Если все так замечательно, как вы описываете, то я только рад. И за детей, и за их родителей. Но отнимать деньги за возможность пообщаться с погибшим – тоже гадко.
Руссо схватился за свою лысую голову:
– Да кто их заставляет? Сами несут! Полагаете, самые нищие за свое наследство переживают? Да нет же! Этот сегодняшний – заместитель директора одной крупной золотодобывающей компании. Приличными деньгами распоряжается. Распоряжался, точнее. И родственники не плакать пришли, а узнать, кому сколько достанется!
– А что же бедные?
– А для бедных ничего не поменялось, – доктор широко развел руками, словно собирался сделать реверанс. – Если они хотят поговорить с умершими, то идут в церковь и ставят свечку. Недорого.
Август снова опустился в кресло. Спорить не хотелось. У Оскара была какая-то своя правда, которая звучала довольно здраво. Но неприятный осадок от его слов все же оставался.
– Август Мартович, давайте немного поговорим о вас. Расскажите, что сейчас чувствуете? Есть новые воспоминания? Может быть, знакомые предметы в обстановке находите?
– Стол, стул – все знакомо, – пожал плечами Август.
Он неожиданно дернул правой рукой к своему уху, но резко остановился. Короткое мимолетное движение все же не ускользнуло от доктора.
– Моторная память? Увы, но связь мы вам удалили. Точнее, это сделали еще до того, как я пришел сюда интерном. Удалили сразу, как вы впали в кому – во-первых, не знали, надолго ли это. Вы могли очнуться и через пятьдесят и через сотню лет, а за это время технологии ушли бы еще дальше. Во-вторых, по требованиям безопасности все электронные импланты извлекаются перед помещением в компенсаторную камеру. Кстати, тоже ваша технология! Как видите – более, чем успешная. Я завтра покажу вам ее и расскажу подробнее…
– Что еще за камера?
– Терпение, Август Мартович, терпение. Может быть, вы и сами вспомните, что это такое. Давайте не будем торопить события?
Август откинулся в кресле. Ему не нравился ни Оскар Даниэльевич, ни его загадочные полунамеки, ни обещания раскрыть все подробности когда-то потом. Было ощущение, что происходящее – какая-то грандиозная мистификация.
Все вокруг казалось ему понятным и привычным, он понимал, как пользоваться окружающими предметами, но не мог вспомнить, как он это делал. Как стоял, сидел, ходил, разговаривал.
В его голове возникли какие-то смутные воспоминания. Даже не столько воспоминания, сколько ощущения. Вот он легко касается небольшой точки за ухом подушечкой указательного пальца, и крошечный сенсор импланта чутко реагирует на прикосновение хозяина – появляется главный экран, который видит только он. Пара движений рукой – и можно общаться, узнавать новости, развлекаться… Если руки заняты, то можно легко управлять голосом. Система точно знает, на чей голос отозваться, а кого – проигнорировать. Если голос звучит недостаточно уверенно, то информация мгновенно передается на пульт охраны порядка, и ближайший патруль выясняет, не нужна ли помощь.
С этой системой удалось предотвратить массу преступлений. Уже к концу двадцать первого века тюрьмы практически опустели.
Откуда-то Август это знал.
Впрочем, он не имел понятия, как обстояли дела в две тысячи сто двадцать третьем году. Возможно, преступники научились обходить умную систему.
– Ладно, – кивнул Август. – И что теперь? Раз я такой здоровый, все еще молодой и бодрый, то мне нет смысла находиться в больнице?
– Смысл есть, – возразил доктор. – Вы вышли из комы несколько часов назад. То, что вы так замечательно себя чувствуете – наша большая гордость. И ваша заслуга! Но учитывая обстоятельства, при которых вы впали в кому, наш долг – понаблюдать за вами некоторое время. Убедиться, что ваше здоровье не начнет стремительно ухудшаться. Провести некоторые исследования. Пожалуй, вы – уникальный пациент на сегодняшний день. Если нам, в том числе – вам, удастся немного доработать технологию… Впрочем, я провожу вас в палату, а завтра приступим.
В коридоре их встретила медсестра. Дружелюбно кивнув Августу, она пошла по коридору и Руссо глазами показал, что надо следовать за ней. Шли недолго – до лифта, а дальше поехали то ли вверх, то ли вниз. Система регуляции давления внутри была настолько совершенной, что движение не ощущалось вовсе.
– Вижу, что не отказываете себе, – он обвел глазами лифт, обращаясь при этом к доктору. – Даже лифты – самые самые!
Оскар удивился:
– Разве? А раньше были хуже?
Август растерялся, он не помнил, какими были лифты “раньше”:
– Не то, чтобы хуже. Просто, красиво у вас тут.
– А, ну так стараемся достойно встречать пациентов. Знаете, большой процент выздоровлений связан, в том числе, и с позитивным настроем больных. Очень много исследований проводилось в прошлом веке. Пришли к выводу, что все болезни – от неправильной работы мозга.
– И моя кома?
– Скажем так, частично. Вы сделали то, чего делать не следовало, но на это вас толкнул ваш гениальный мозг.
– Ясно, – кивнул Август. – Сам виноват.
За разговором они дошли до палаты. Полупрозрачное матовое стекло бесшумно отъехало, открывая проход. Как и в кабинете Руссо, здесь царил минимализм – лишь койка у стены, да небольшое кресло. Впрочем, большего Августу и не требовалось.
– Ванна, душ, туалет – все здесь, – показала медсестра на небольшую дверь на противоположной от кровати стене. Все необходимые средства гигиены уже вас ждут. Если потребуется помощь, кнопки вызова персонала тут, тут, тут и вот там.
Она быстро помахала руками в разные стороны, как стюардесса, показывая, где именно находятся кнопки. Спутать их с чем-то другим было невозможно, потому что они единственные выделялись на фоне минималистичного бело-голубого интерьера своей кричаще-красной раскраской.
Медсестра протянула доктору небольшую коробочку, которую до этого держала в руках, попрощалась и вышла.
Руссо открыл коробку и достал из нее плоскую черную ленточку с магнитной застежкой на конце.
Август откуда-то знал, что это – детский гаджет. Ленточки надевали малышам практически при рождении, лишь со временем меняя размер по мере роста руки. Такая ленточка называлась Ассистент и выполняла практически те же функции, что и имплант, но легко надевалась, а снималась только специальным ключом, и не давала доступа на ресурсы для взрослых. Ну, и приватность была нулевая. Если имплант позволял видеть информацию только хозяину, а окружающим – с разрешения, то Ассистент показывал все, как есть. Для приватного разговора или изучения информации приходилось искать уединенное место. Как минимум, школьный туалет.
– Имплант установим вам в ближайшее время, а пока – вот, – доктор протянул ленточку Августу. – Знаете, что это?
– Детская хрень, – буркнул Август.
– Какая уж есть, – извиняющимся тоном ответил Руссо. – Все же – это тоже связь. Не знаю, нужна ли, но, чем могу, как говорится…И он будет беречь ваше здоровье – следить за пульсом, давлением, сатурацией и прочими важными показателями. Вы же понимаете, что сейчас мы не можем пустить ситуацию на самотек и потерять вас, если вдруг вы резко почувствуете себя хуже.
– Весьма признателен, – издевательски поклонился Август.
Терпение и вежливость Оскара Даниэльевича напрягали его даже больше, чем вся эта ситуация с комой, больницей и загадочной потерей тридцати лет жизни. Лучше бы Руссо хамил и орал. Тогда можно было бы выплеснуть на него всю злость и отчаяние.
– Ладно, лучше расскажите мне, это что за шторина? – Август показал на тонкое полотнище, закрывающее окно. Выглядело оно, как ролл-штора, но рисунок на его поверхности двигался, как будто где-то был спрятан проектор.
– Экран, – с готовностью принялся объяснять доктор. – На научный прорыв не тянет, но штука сравнительно новая и очень хорошая. Смотрите, окно открыто, но он полностью прикрывает его, как штора. Только, в отличие от шторы, он пропускает чистый воздух снаружи, а в обратную сторону выпускает все ненужное – углекислый газ, лишнюю влагу, бактерии и вирусы. Словом, все что может находиться в комнате больного человека. Проветривание без сквозняков, выхлопных газов, пыли и шума. Еще и температуру регулирует. Здорово, правда? Я и домой такие установил.
– А как же климат контроль? Или больница недостаточно зарабатывает на мертвых золотодобытчиках?
– Прошлый век! – закатил глаза Оскар. – От этой древности давным-давно отказались. Шумно, некрасиво, небезопасно. То ли дело – экран! Абсолютная экологичность, безопасность, надежность. И, поглядите, какая красота! Хотите – море вам, хотите – горы. Разные уровни освещения для комфортного засыпания и пробуждения. Можно включать звуки природы.
– Вы так рекламируете, словно продать мне его хотите!
– Пользуйтесь бесплатно! – хохотнул доктор. – Для вас – хоть с десяток таких повешаем. Кстати, на нем можно и кино смотреть, если с Ассистентом соединить. Сам он в сеть не выходит – не научили пока.
– Воздержусь от кино, – пробормотал Август.
– Давайте я вам на ночь включу море, а? Знаете, как спится под шелест волн? Или дождь в лесу…
– Хотите, чтобы я обмочился? – криво улыбнулся Август.
– Хочу, чтобы вы спокойно поспали и отдохнули, набрались сил и немного приободрились, – совершенно серьезно ответил Руссо. – Пока я вижу, что у вас настроение, мягко говоря, скверное.
– Посмотрел бы я на ваше настроение, будь вы на моем месте…
– Я вас и не упрекаю. Наоборот, восхищен вашей стойкостью! Отдыхайте, Август Мартович. Вам это сейчас нужнее всего.
Доктор вышел, прикрыв за собой дверь.
Август опустился в кресло. В голове беспокойно крутились мысли, сталкиваясь друг с другом, как листья в осеннем вихре.
Что произошло за эти тридцать лет? Что им нужно от него? Его гениальный мозг? Что ему грозит, если им не удастся им воспользоваться? Насколько хватит их терпения?
А если удастся? Что тогда?
Он обхватил голову руками и еле слышно застонал. Он посидел так с пару минут, погруженный в свои страхи и опасения, а потом решительно выпрямился и сложил руки на груди.
Не время жалеть себя и охать – надо думать, как выиграть время и выбраться из этого райского местечка. А главное – куда.
Со стороны окна раздался шорох, легкий экран отогнулся и в щели показалось симпатичное женское личико:
– Привет! – шепотом произнесла незнакомка. – Ты один? Можно?
Август растерялся. Визитерша не выглядела опасной, но способ, которым она пыталась проникнуть в палату, был явно незаконным. Не дожидаясь его ответа, девушка быстро перебросила ноги внутрь и спрыгнула на пол.
Август беспомощно оглянулся на дверь. Закричать?
Он стыдливо отмел эту трусливую мысль. Что ему, крупному мужику, может сделать эта пигалица?
Пигалица была невысокой, стройной, даже хрупкой, коротко стриженной брюнеткой лет 20, с огромными карими глазами, нетронутыми макияжем. Август пригляделся и понял, что ресницы явно модифицированные, а размер глаз, скорее всего, откалиброван. В годы его молодости такие процедуры уже проводили всем желающим за довольно приемлемую оплату. Поэтому радость новизны быстро притупилась, и многие перестали корректировать природные данные. Однако, даже спустя тридцать лет, видимо, находились желающие.
Август снова удивился тому, что в его голове эта информация появилась легко и непринужденно. Словно и не было никакой комы и тотального провала в памяти.
Девушка нервно одернула задравшуюся светло-серую футболку, едва прикрывающую пупок на тонкой талии. Ярко-голубые джинсы плотно обтягивали тонкие, как у лани, ноги, а массивные белые кроссовки добавляли еще больше трогательности ее фигуре.
“Надо же, одеваются все так же, джинсы – вечны”, – поразительно спокойно отметил про себя Август, совсем перестав нервничать. В нем проснулся интерес:
– Ты кто?
– Тише! – шикнула гостья. – Ты как? Держишься?
Август пожал плечами. За что держаться и почему – он не понимал.
– Помнишь что-нибудь?
Он снова пожал плечами.
– Что, вообще ничего? Что было до комы, помнишь? Семья? Работа?
Август привычно пожал плечами в третий раз. Он уже устал отвечать одно и то же на одни и те же вопросы. И, уж тем более, не понимал, почему какая-то нахалка, влезшая в окно, требует с него отчетов по его воспоминаниям.
В коридоре раздалось какое-то шуршание и девушка зашептала еще тише и быстрее:
– Никому не верь! Они тебе сказки рассказывают, а сами… Не доверяй им! Я должна бежать, но я вернусь завтра в это же время. Не закрывай окно – нам надо поговорить!
Она успела выскользнуть в окно за секунду до того, как дверь распахнулась, и на пороге появилась медсестра. Эту Август еще не видел.
Высокая, фигуристая и очень миловидная блондинка в неприлично коротком халате держала в руках небольшой поднос, прикрытый легкой голубой салфеткой.
Мужчина вскочил с кресла.
– Не спится? – поинтересовалась она. – Сейчас мы все устроим…
Она поставила поднос на столик возле койки и сняла салфетку.
“Не доверяй им!” – пронеслось в голове Августа.
Девушка уже взяла в руки небольшую белую коробочку, размером с зажигалку, и что-то вставила в нее:
– Закатайте правый рукав.
– Нет! – нахмурился Август.
На лице девушки мелькнула растерянность, сменившаяся сочувствием, и она попыталась объяснить:
– Это всего лишь инъектор – шприц, проще говоря. Сейчас я приложу его к сгибу вашего локтя и он совершенно безболезненно проколет кожу до самой вены и…
– Я знаю, что такое инъектор, – раздраженно буркнул Август. – Я – не дебил. Мне просто не нужен укол.
– Хорошо, – неконфликтно согласилась медсестра. – Тогда пластину под язык?
– Мне не нужны препараты! Я способен сам заснуть без вашей химии. Уходите!
Девушка молча взяла поднос и пошла к двери. Совесть легонько кольнула Августа – в конце концов, девушка не виновата, что у него дурное настроение.
– Стойте!
Она обернулась и посмотрела на него. Августу показалось, что она была немного обижена, и он мягко произнес:
– Простите меня, я очень устал за сегодняшний день.
Девушка кивнула и улыбнулась:
