скачать книгу бесплатно
– Их уже допросили, – сообщил Борщов. – В двух словах там все просто. Они выпивали в кафешке-забегаловке «Радуга». Это не ханыги, просто старые выпивохи. Делать им больше нечего, пенсионеры, вот и заливают зенки и вспоминают молодость. Примут по сто, покурят на улице и опять к стойке. У нас так полстраны общается. В тот вечер их уже выгонять стали – пора было закрываться. Они еще у кафе по сотке раздавили. И около полуночи попрощались. «Радуга» в четырех кварталах от дома Калявина. Он – одинокий, ночью его никто не искал. Калявина нашли на следующий день после явления медведя, рано утром, в садике, у его дома. Сосед с собакой вышел на прогулку. На этой вот самой улице его и нашли – с распоротым медвежьей лапой животом и свернутой шеей.
Юля кивнула:
– Обстоятельный рассказ, и все же… Посмотреть бы краешком глаза… – Борщов и Следопыт переглянулись. – Тем более мы с вашим учителем Феофаном Феофановичем будем книгу на эту тему писать. Да, Феофан Феофанович?
– Какую книгу?
– «Призраки города Лещёва, или Медведь-убийца».
– А-а, эту книгу, – кивнул архивариус. – Будем.
– Я с тобой съезжу, посмотрю на материалы, – попросил Следопыт. – Ну, может, кое-что покажу нашей красавице. А потом сразу же верну.
– Хорошо. Я вам дам нужные фамилии, Юленька, – улыбнулся Борщов целеустремленной девушке. – Если поможете следствию – вам зачет. Помешаете – пеняйте на себя.
– Мы поможем, – уверенно кивнула Юля.
Через пятнадцать минут подполковник прощался с гостями Лещёва.
– До вечера, Феофан Феофанович, Кирилл, Юлия, – очень по-джентльменски поклонился Борщов девушке. – С меня, Кирюха, коньяк. У дамы будут особые предпочтения?
– Да ладно вам, – сцепив руки позади, нарочито застеснялась Юля. – Я как вы, мужчины… тоже коньяк буду.
– Она – умница, – улыбнулся Белозерский.
На этой ноте они и попрощались.
– Мы его обскачем, – возвращаясь в комнату, изрек Феофан Феофанович.
– У нас что, соревнование? – шутливо спросил Кирилл.
– Да, – без обиняков ответил Позолотов. – И мы на десять шагов впереди этого оболтуса в погонах!
– Почему? – удивилась Юля.
У Кирилла был в глазах тот же вопрос.
– Борщов, как и вся его контора, не учитывает фактора иррациональности происходящего, – поднял вверх указательный палец Феофан Феофанович. – Он не берет в расчет мистической подоплеки этой истории! – и, вытаращив глаза, потряс этим пальцем перед лицом Кирилла и Юли. – Ее дьявольской подоплеки!
Глава третья
Ночные кошмары
1
Через пару часов они втроем сидели и внимательно разбирали документы следствия. Борщов пошёл на этот шаг по одной причине.
– Если бы не мистическая составляющая этого дела, не дал бы я вам этих доков, Кирилл, – объяснил он, – но с такой чертовщиной мы еще не сталкивались. А Феофан Феофанович у нас – специалист по русалкам, лешим, вурдалакам и прочим демонам. Так что привлекаю его как стороннего специалиста из центра в ранге советника. И вас заодно как его любимых учеников. Все понятно?
Кирилл оценил этот шаг:
– Под мое слово и мою ответственность.
Этого друзьям хватило. Юля внимательно читала сведения об интересующих ее людях: имена, адреса, возраст, род занятий. Кто и каким боком коснулся дела «Медведя-призрака». Так окрестили в управлении кровавую и страшную историю, более подходящую для юношеских страшилок, нежели для уголовного расследования. И то и дело вносила записи в свою книжку.
– Сухо, коротко, но полезно, – пробежав глазами по тексту, заключила девушка-детектив.
Она надела куртку, прошла в комнату и отдернула шторы; с треском потянула на себя застекленную дверцу и вышла на балкон. Осенний день выдался погожим, солнечным. Провинциальная улица Краснознаменная преобразилась – она казалась приветливой, с магазинами, желтеющими кленами, редкими пешеходами. Забытый всеми провинциальный уголок цивилизованного мира. И не скажешь, что три дня назад, ночью, по этой вот улице топал медведь на костыле и требовал назад свою ногу. А также, по случаю, задрал местного выпивоху – буквально распотрошил его.
Оглядев улицу, Юля устремила взгляд на окно напротив. Откуда за ней не так давно наблюдали. Там сейчас стекал светлый тюль.
Вдруг ее сердце забилось куда быстрее. «Боже, – прошептала Юля. – Она там!..» Да, присмотревшись, она разглядела за тюлем все тот же силуэт женщины, сидевшей у окна. Но теперь Юля знала, почему эта женщина сидела у окна часами. Она была парализована, или что-то вроде того. Одним словом, ее не слушались ноги. Оттого она и смотрелась зловещей наблюдательницей, часами, как цербер, следившей за улицей. Словно кем-то вверенной ей. Ее звали Ираидой Иннокентьевной Золотарёвой. Она, давно уже вдова, калека, жила с дочерью и ее мужем, шофером, разнорабочим местного цирка. Их фамилия была Карпухины. Как, когда и при каких обстоятельствах пожилая женщина обезножила, этого в отчете не значилось.
В два часа дня они с Кириллом подошли к кафе «Радуга». Солнце спряталось за тучи. Холодный осенний ветер задувал по улице Краснознамённой, крутил листья на перекрестке с улицей Заречной. Местное кафе стеклянной витриной выходило на перекресток. Недалеко от дверей топтались пожилые и похожие друг на друга пожилые мужчины, в куртках и плащах, кепках и шляпах. Лица у них были розовые. Все курили и балаболили. Громко. Один размахивал руками, то показывал в одну сторону, на улицу Краснознаменную, в сторону гостиницы, то в другую, вдоль улицы Заречной. Юля могла бы поклясться, что оратор очерчивал путь медведя-убийцы. Половина компании усиленно кивала.
С особым вниманием его слушал мрачного вида полковник, наверняка отставник. Он был на полголовы выше других и при форме – привычный зеленый мундир, плащ и фуражка, надетая на выбритую тяжелую голову. Словно только что с построения. По всему он был вождем и жрецом этой компании. Например, провещевал, будет война с Америкой или нет и когда вернется социализм. Его пунцовая физиономия пылала огнем и время от времени искажалась гневом. Он то и дело стремительно поднимал руку и тряс пальцем перед носом рассказчика: «Именно, Семеныч, именно!»
Кирилл остановил Юлю в двадцати шагах от компании.
– У них перекур между очередной соточкой, – сказал Следопыт, – этим можно воспользоваться. Но смотри, подходить к ним сейчас небезопасно, это как в вольер с дикими кабанами прыгнуть. Ты готова?
– Всегда готова, – отозвалась Юля и прибавила шагу.
Когда они подходили, то услышали голос: «Я б за Иваныча шкуру с него живого спустил! Да где ж его найти-то?» – это говорил пожилой полковник.
Кипевшая на быстром огне компания старых говорунов даже не заметила, как в их ряды ворвалась юная дева.
– Привет, герои! – звонко выпалила Юля. – Как жизнь?
Она будто пальнула у них под ухом! Все замолчали и расступились. И уставились на гостью. Перед ними стояла симпатичная девушка в короткой куртке и кепи. Позади нее остановился спортивный мужчина средних лет с фотоаппаратом. С такой наглостью мало кто врывается в незнакомую компанию, разве что полиция или вездесущие репортеры. Но эти были явно не из органов.
– «Аргументы и факты», Москва! – с прежним энтузиазмом объявила девушка. – Корреспондент Юля Пчелкина, – она хлопнула корочками перед глазами заядлых выпивох. – Расскажите нам, пожалуйста, о гибели Фёдора Ивановича Калявина. Ведь вы были с ним знакомы, правда? – и она посмотрела чистыми, ясными, зелеными глазами на местных алкоголиков.
Неожиданно вперед выступил полковник, отстраняя руками остальных товарищей.
– Никого мы не знаем! – мрачно произнес он. – Никаких Калявиных!
И посмотрел на своих, точно предупреждая: молчите! Грубый отпор смутил Юлю, но лишь на мгновение.
– А мне сказали, знаете, – смело возразила она. – А еще сказали: полковник, здоровенный такой, больше других знает.
– Кто сказал?
– А вы сами догадайтесь. – Она обвела взглядом выпивох. – И вы все были последними, кто его видел живым, не так ли?
– Предатели! – вырвалось у полковника. – К стенке таких ставить надо!
Пожилые джентльмены, хорошо подогретые выпивкой, засуетились.
– Да что ты, Мироныч, – забубнили они. – Что скрывать-то? Все всё знают!
– Вот именно, что скрывать? – поддержала Юля. – Расскажите нам про Калявина и про медведя-убийцу.
– Щас! – прорычал полковник. – Разбежались мы вам рассказывать! Вы же только лжете! Всех оболгали! Всю страну грязью облили! С головы до ног!
Юля решительно выдохнула: вот ведь старый задира! Не то чтобы она полностью разделяла взгляды товарища полковника на прессу, но во многом он был прав. Но сейчас надо было держать марку.
– Может, вы нас с кем-то путаете? – невинно спросила она.
– Да чего вас путать? «Аргументы и факты»! «Факты и аргументы»! Вести-перевести! Комсомольские правды! Все вы одним миром мазаны! – Он погрозил Юле пальцем: – Желтизна!
– Мироныч, да ладно тебе! – вновь попытались образумить его. – Смотри, дивчина-то, ребенок совсем!
– Молчать! – оборвал он коллег по времяпрепровождению. – Знаем мы этих деток! На что они способны! Голые по сценам бегают, ляжками сверкают! Разврат сеют! – и он вновь потряс пальцем в направлении девушки: – Пороли вас мало!
Юля перехватила взгляд Белозерского. Пора было применить секретное оружие.
– Наша газета предлагает эксклюзивное интервью тому, кто лучше расскажет о недавних событиях, – деловито сообщила она, – о загадочной гибели Фёдора Ивановича Калявина. А также мы выплатим гонорар за статью, – как ни в чем не бывало добавила Юля.
– Гонорар?! – выдохнули старые выпивохи.
– А то! – откликнулась Юля. – Мы щедрые!
– Купить хотите? – выступая на Юлю, прорычал полковник; от него так и разило свежаком. – Продали Россию, проговорили! Ничего вам не скажем!
– А сколько это? – поинтересовался один из пожилых мужчин, затрапезного вида, в помятом пальто и кепке. – Сколько заплатите за него, за интервью?
– Да какая разница, Никитич! – еще страшнее прорычал полковник и даже руки раскинул в стороны, чтобы оградить соратников по «Радуге» от искушений. Он был огромный, этот старый вояка, и стеной навис над Юлей. – Езжайте обратно в свою Москву, девица! Мы вам ничего не скажем! Ни за какие деньги!
– Фу! – Юля помахала ручкой у самого носа и предусмотрительно отступила. – У меня сейчас обморок будет.
И уперлась спиной в Кирилла, едва не отдавив ему ногу.
– Ишь ты! – устрашающе свел седые брови полковник. – Приехала к нам в глубинку – терпи!
– Еще чего, – огрызнулась Юля, чувствуя за спиной надежную защиту.
И вновь ситуация показала, что мнение старого вояки разделяют далеко не все.
– Да что ты, Мироныч? – забормотали пенсионеры. – Ты прям чистый зверь. Погляди, девушка-красавица, вопросы будет задавать. – Каждому хотелось и поговорить, и кусочек отломить, если удастся. – Ну? И потом, у тебя какая пенсия-то, а? Полковничья! А у нас?
– Так сколько это, гонорар-то ваш? – повторил вопрос все тот же Никитич, в стареньком пальтишке, клетчатом шарфе и кепке.
– На две бутылки коньяка потянет, – за Юлю ответил Кирилл. – И на закуску.
– Ого! – залопотали все, мысленно переводя коньяк в деньги, а деньги в более дешевое и доступное питьё.
– О-о! – протянул Никитич. – Хорош гонорар!
Огибая вросшего в землю полковника, упершего руки в боки, выпивохи потянулись к девушке. Волны алкогольных паров и кислятины так и стреляли Юле в лицо, она крепилась изо всех сил, чтобы не зажать рот и нос ладонью. За ее спиной стоял Кирилл, готовый дать отпор самым активным пенсионерам.
– Не соглашайся, Никитич! – рявкнул полковник в спину собутыльнику. – Они ж всё переврут! Да и без тебя всё напишут! Точно, красотка? – с особой издевкой ухмыльнулся он. – Вы ж брехуны! – Он быстро растолкал своих. – Шагом марш отсюда! – вдруг четко скомандовал полковник. – Откуда пришли! Крууу-гом!
– Вы не на плацу, дедушка, – резко сказала Юля. – А я не ваш рядовой. Ясно? Не наорались за всю-то жизнь? Вы своих солдатиков, наверное, батогами лупили? Перед строем? Угадала?
Кто-то из компании усмехнулся дерзкой шутке. Полковник побагровел – так с ним еще никто не разговаривал. По крайней мере у кафе «Радуга». Вот ведь чужестранка! Без обычаев, без порядка! И лезет!..
– Ты мне!.. – Он потряс у нее перед носом пальцем.
– И не тыкать мне! – вновь отстраняясь, оборвала его Юля.
– Товарищ полковник, – убирая Юлю за спину, вмешался в разговор Кирилл Белозерский. – Интересно, а с полицией вы так же разговариваете? «Не подходи. Не спрашивай. Заткнись. Шагом марш». Это что за пещерные разговорчики? Вы помните, где вы находитесь? Вы что, в казарме, в самом деле?
Пока он ровным голосом читал нотацию старому вояке, Никитич подмигнул Юле. Она смекнула, что к чему, и шагнула к пожилому выпивохе.
– Смолянская, 56, – шепнул тот. – Это в двух шагах отсюда. Квартира четыре. Через пару часочков, ага?
– Ага, – кивнула Юля.
– Приз не забудьте!
– Ну так!
Следопыт уже заканчивал нравоучительную тираду:
– Товарищу Борщову, подполковнику, старшему следователю, вы так же будете отвечать, если он вас спросит? «Заткнись». Молчать. Мы вот с ним только что разговаривали, и он пошел нам навстречу, кстати. Рассказал о вашем происшествии. А вы, значит, не желаете? Только вот почему?
– Что вы скрываете, гражданин полковник? – вновь выходя на первый план, подхватила эстафету Юля. – Какие секреты?
Полковник с кирпичным лицом сразу заткнулся. Видимо, товарища Борщова тут знали, и хорошо. И то, что его знают эти прохвосты из столичной прессы, явно было не в пользу громовержца – отставного полковника.
– Ничего я не скрываю, я знаю столько же, сколько и вы, – огрызнулся Мироныч. – А чего ты ей на ухо шептал, а? – вопросил он у Никитича. – Говори!
– Марку коньяка спрашивал, вот чего, – дерзко ответил тот.
Из кафе выглянула полная официантка.
– Эй, гренадеры! – Она поежилась от холодка. – Мне ваши стаканы убирать, что ли?
– Отставить, Марья! – обернулся полковник.
– А чего тогда на ветру-то балаган устроили? Сейчас полиция еще приедет, нам уже выговаривали, что тут у вас сходки прям на тротуаре! Митинги! А вы их санкционировали? А? Сколько можно?
Полковник махнул рукой на своих:
– Вот и общайтесь с вашей прессой. – И широким шагом двинулся к кафе. – У меня водка стынет! Щас всё выпью, вам не оставлю!
Это была угроза, и, как видно, небезосновательная. За ним потянулись еще несколько человек. Те, что остались вместе с Никитичем, в двух словах рассказали уже известную историю. Мол, разошлись поздно, а утром узнали – убили! И кто? Медведь!
