скачать книгу бесплатно
– Ты жестокий человек. Такие, как ты, разрушают мир. Ты не можешь обладать своим собственным счастьем и отнимаешь чужое.
Поборол вздох и не стал говорить о том, что вряд ли существует иной порядок вещей. Кому еще как не мне знать о реальности?
– Не тебе учить Еву. Ты меня понял? Мне лучше знать, что полезно для нее.
– Тогда зачем надо было селить меня в свой дом?
Шея Тадеуша покраснела от напряжения. Он выглядел неряшливо, рубашка наполовину высовывалась из-за пояса, очки запылились, волосы находились в чудовищном беспорядке, так как он постоянно хватался за них, когда не мог совладать с эмоциями.
– Я хотел всего-навсего оказать тебе уважение. Я считал тебя порядочным молодым человеком. А ты притворялся, скрывая свою гнилую разрушительную сторону.
– Говоришь как мой безвестно отсутствующий отец, – я выгнул бровь. – Забавно.
– Я только хотел… – Тадеуш обессилено застонал и едва не упал на колени. – Но ты… Я просил тебя больше всего на свете: не дать ей выходить в реальный мир. Зачем ты это сделал? Почему ты так сильно ненавидишь меня?
– Тадеуш, мне нет до тебя дела, – меня захлестнуло отвращение, и я не сдержался. – Я просто отвел ее прогуляться на полчаса. Она была только рада. Нет и речи о том, что она будет расстроена. Считай это неким извинением за мое поведение днем. В моих планах нет ничего подобного, в чем ты не устаешь меня обвинять. – Я вздохнул: – Я устал. Мне нужно поспать.
– Ева самое дорогое, что у меня есть. Я тебе никогда не прощу, если ты посмеешь испортить ее отношение ко мне.
Отвернулся к стене, закрыв глаза. Когда я заснул, во сне перед моими глазами постоянно стояло то место, где мы смотрели на закат. И там была Ева, держащаяся за мою руку.
***
Утром спустился немного позднее. Тадеуш, после вчерашнего, снова слег в постель, а Ева, не приступавшая к приготовлению пищи, была в оранжерее и стирала свое платье, в котором вечером сидела в траве. Зашел и остановился в дверях.
– Доброе утро, – сказал я.
Ева оглянулась. Ее глаза сразу стали мягче смотреть, когда она посмотрела на меня.
– Доброе утро, Хозяин. Ева вчера испачкала платье, но ей не удается отстирать зеленый цвет от травы…
Опустился рядом с ней. Руки Евы были мокрыми и в пене, перед ней в воде лежало платье. Должно быть, оно стало тяжелым, и вручную ей его никогда не отстирать.
– Тебе нужна помощь.
– Обычно со стиркой мне помогал Мастер… – Ева скромно улыбнулась. – Я скоро освобожусь и приготовлю Вам завтрак.
Поднялся, и, немного подумав, опустил на ее голову руку. Ева застыла в смущении.
– Ммм… Господин? – Она подняла на меня взгляд, смотря открыто и в ожидании разъяснений.
– Ничего не нужно. Я зашел только поздороваться с тобой и пожелать хорошего дня.
– Большое спасибо за внимание, Господин, – лицо Евы запылало. – Желаю Вам тоже удачного дня!
Оставив Еву, вышел в гостиную.
Через некоторое время, прошло около двадцати минут, Ева оставила платье и зашла ко мне. Она что-то собиралась сказать, но пока только делала попытки совладать с собой.
– Ева что-то хотела? – Невольно поддразнил ее, обернувшись.
– Я хотела узнать, как дела у Мастера… – Ева слабо улыбнулась. – Хозяин, Вы очень расстроили его. Я прошу прощения за свои слова, но мне кажется, что Мастеру Вы очень дороги.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Вы не могли бы… или позвольте мне поговорить с Мастером.
– Делай что хочешь, – покачал головой. – Я не стану принуждать тебя к чему-либо.
Ева около минуты стояла и смотрела на меня. Выйдя из задумчивости, произнесла:
– Тогда Новый Хозяин не станет возражать, если Ева пойдет к Мастеру?
– Могу ли я?
Ева понимающе кивнула, опустив взгляд вниз на свои руки. Она поднялась наверх, я проводил ее спину в черном наряде горничной.
Через пару минут тоже поднялся. Дверь Ева закрыла не до конца, и я смог услышать, о чем они говорили, остановившись у своей комнаты.
– Мастер, Вы заботились обо мне все это время, почему Вы не разрешаете мне помочь Вам?
– Ева, милая, твое здоровье куда важнее моего, – Тадеуш ответил Еве сухим голосом. – Когда я закончу иммунный реагент, тогда ты сможешь помогать мне еще и в лаборатории.
– О, Мастер… Вы так добры к Еве. И верили в нее, когда… никто никогда не верил.
– Ничего, девочка. Сейчас мы вместе. Мы будем оба счастливы, пока мы вместе.
Я услышал шорох, кажется, Ева подошла ближе. И звук поцелуя.
– М-мастер..?
– Тш-ш, Ева.
Нахмурился, прислушиваясь.
– Мастер, чем я могу помочь Вам?
– Боюсь ничем, – отвечал Тадеуш. – Но постарайся больше отдыхать. Ты сегодня очень прекрасна. Я закажу тебе к лету еще новых платьев и принадлежностей.
– Если так хочет Мастер. Большое спасибо. Я буду рада носить то, что приносит Вам радость.
– Иди, Ева. Не хватало еще, чтобы твое хрупкое здоровье пошатнулось из-за меня.
– Хорошо, Мастер.
***
Пока Ева готовила обед для Тадеуша, я читал и пил кофе с печеньем, которое испекла она.
В который раз поднял на нее взгляд, откусив от мягкого печенья.
– Господину скучно? – Поинтересовалась Ева добродушным тоном.
– Угу, – когда она посмотрела на меня, невольно начал хмуриться больше.
– Тогда я закончу готовить обед и с радостью проведу время с Вами.
– Нет, знаешь, – отряхнул руки от крошек и встал из-за стола. – Вообще-то я хотел немного пройтись. Ты сможешь побыть одна?
– Да, конечно. Мастер нередко оставлял Еву следить за домом, когда уезжал в город.
Несомненно, следила она за домом из-за решетки своей клетки.
– Замечательно, – нашел что ответить я.
– Надеюсь, Вы хорошо проведете время.
– Ага.
Переобулся в прихожей в уличные туфли и вышел в сад вокруг дома. Дальше скамейки под тенью деревьев я не ушел. Просидев около пятнадцати минут, вынул из кармана пачку сигарет.
Несколько раз в окне мелькнула фигура Евы. Через тонкие занавески в гостиной видел, как она перепрыгивала, очевидно, участки голого пола, не покрытые ковром. Докурил сигарету и достал еще одну. Погода была немного ветреная, но довольно ясная. Было прохладно.
Растущую зелень в пустом пространстве вокруг дома Тадеуша можно назвать садом лишь условно. Здесь беспорядочно росли некогда высаженные культуры, некоторое количество редких красивых цветов, но в остальном здесь беспрепятственно разрослись трава и сорняки. Это место выглядело очень уединенно дивно. Особенно часть упавшего дерева, которую обрезали, и она лежала посреди заднего двора дома.
С собой у меня была записная книга с карандашом. Мне захотелось сделать наброски, которые были бы не просто отображением природы, а солнечного света и тепла, светящегося в прозрачном воздухе.
Наметив несколько линий, приступил к рисунку. Я долгое время не брался за карандаш, но мои перерывы в рисовании длились и в несколько месяцев, и все равно мой навык рисования не становился хуже. Мне нравилось рисовать только тогда, когда хоть немного представлял, что хотел бы увидеть. Если мог почувствовать, что мой рисунок может что-то передать, а не быть плоским изображением моего желания, я был вполне доволен.
Солнце медленно передвигалось по голубоватому небу, пронося свои лучи через большие зеленые листья. Близость к лесу несла некую прохладу и более громкие звуки. Не знаю, в городе тишина слышалась иначе. Отложил неоконченный рисунок, который со временем обретал все большее количество деталей, и сонно растянулся на поваленном дереве. Запах мха с теневой стороны затмевал все остальные. Сквозь листья на меня падали косые лучи. Тепло и солнце парализовали все тело. Мне нужно было немного поспать.
***
Проснулся в сумерках. Книга упала в траву, раскрывшись, и на одной из страниц увидел кровь. Садясь, невольно прижал руку к груди и ощутил под пальцами тепло и что-то мокрое. На моей рубашке крупные пятна крови, но я не чувствовал, что был ранен.
Посмотрев наверх, увидел на фоне лилово-синего неба застрявшую птицу на высокой ветке. Она воткнулась своим телом насквозь. Кровь капала с ее дрожащего светлого тела прямо на меня.
Поднялся и прошелся немного назад, смотря только вверх. Первым делом поднялся повыше, встав на ветку, вытащил птицу и оставил ее в траве. Запнувшись за камень позади себя, споткнулся и упал назад, ударившись обо что-то тяжелое.
***
Когда смог прийти в себя, я лежал в операционной Тадеуша. Заметив на своей шее и голове бинты, впал в панику, и мои движения стали резкими и нервными. Поэтому, когда захотел встать, не мог никак заставить себя сдвинуться с места, постоянно предпринимая попытки себя успокоить.
Свет был приглушен, мягко сияя бледно-голубым свечением вдоль белых стен. Вокруг операционного стола ничего не было, даже ремни свободно свисали с обеих сторон. Меня понемногу начало отпускать то наваждение, в котором я проснулся. Страх проснуться в подобном месте однажды поселился в моей голове, и с тех пор, каждый раз засыпая, опасался оказаться в месте вроде этого сильнее всего.
Мне стало холодно. На мне еще были бинты, но я не понимал, в чем их польза. Чувствовал себя слишком потерянно и туманно, чтобы что-то соображать. Медленно сел и опустил ноги на пол. Раздался капающий звук со стороны раковины, и я невольно вздохнул. Это напугало меня. Я до сих пор не знал, чего ожидать, пока не разберусь в том, что со мной произошло.
Подошел к двери и заглянул в зеркало на стене. Мое отражение было очень усталым, а свисающие бинты с моего тела просто ужасны. Начал снимать их с себя и заметил, что они не скрывали под собой никаких ран. Сняв последний бинт со лба, почувствовал тупую ноющую боль в затылке. Похоже, это моя единственная травма, которую я к тому же помнил.
На мне не было моей рубашки, я помнил, как она покрылась бордовыми пятнами крови той птицы. В голове слишком быстро пронеслась мысль, имеющая сходство с последней, но я не успел ее обдумать, тем более помешал шум за дверью. Не найдя никакой одежды в операционной, открыл тяжелую дверь и направился через темный узкий коридор к лестнице.
Со второго этажа лился уютный желтоватый свет. Поднимаясь наверх, прислушивался к стуку и шуму, которые раздавались где-то в глубине дома.
Гостиная была пуста, но меня не покидало ощущение напряженности, как будто что-то скоро должно было произойти. Медленно обошел все углы дома, словно ожидая появления кого-то. Услышал, как кто-то вбежал на лестницу за моей спиной наверх. Обернувшись, направился на второй этаж.
В конце коридора захлопнулась дверь. Немного осмотрелся пока шел, не замечая ничего необычного. Потянул за ручку, но ее сразу закрыли с той стороны. Посмотрел на дверь, по другую сторону которой кто-то держал ее, не впуская меня.
– Ева, все хорошо?
Постучал в комнату Тадеуша, но дверь оказалась заперта на ключ. Открыл дверь ванной, отдернул штору и увидел полную ванну воды. Рядом лежало мокрое полотенце. Похоже, кто-то недавно купался. На полу до коридора тянулся детский след ног. Проследовал за ним до двери комнаты Евы.
Занес руку, чтобы постучать, но дверь открылась сама и моя рука замерла в воздухе. Из темноты на меня снизу вверх смотрели темные глаза. Лицо Евы было бледнее обычного, кожа вокруг глаз казалась светлее, что отражало ее усталость. Никогда еще усталость не выглядела так красиво и мило. Кожа стала сияющей, черты лица более… нет. Алый цвет губ сменился глубоким розовым.
Ева неуверенно прижимала к себе руки. На ней белая пижама до колен с кружевом. Волосы немного вьются после ванны. Осмотрев меня, она произнесла:
– Господин, Вы… не сердитесь на Еву?
– Так ты от меня пряталась?
– Ну, эм… – Она покраснела, что в темноте на ее белой коже стало выглядеть только ярче. – Ева не знала, как Вы отреагируете на то, что она решила помочь Вам без Вашего разрешения. Я хорошо помню то чувство, когда Вы разозлились в прошлый раз, но… после выяснилось, что даже оказались благодарны. Я хочу сказать… Мне было страшно оставлять Вас совсем одного там, снаружи.
– Ясно. Ева, где сейчас Тадеуш?
– Мастер срочно уехал вечером. Он сказал, что Вы присмотрите за мной. Но я нашла Вас без сознания возле дома. Вы… не просыпались.
Ева с трудом сдерживала слезы, сжимая в руках свою пижаму. Не трудно представить, как сильно она оказалась напугана.
– С Вами все хорошо? – Ева с надеждой взглянула на меня.
Я опустил руку на ее голову и мягко погладил. Ева подавленно смотрела на меня с покрасневшим от слез лицом.
– Более чем. Но что ты сделала со мной?
– Мне было не по себе… – Ева смутилась и стала смотреть вниз. – Пожалуйста, не смейтесь. Но мне действительно казалось, что в темноте кто-то был.
– Зачем ты обмотала меня бинтами?
– Вы не просыпались несколько часов, и я… решила поучиться на вас, как оказывать первую помощь. Простите, что я не спросила Вашего согласия.
Ева виновато опустила голову. Я убрал руку с ее волос.
– Да уж. Довольно странно осознавать, что с тобой что-то делали без твоего внимания. Ева, как такое пришло тебе в голову?
– Не знаю, – она пожала плечами. – Мне хотелось сделать что-то полезное, и быть при этом недалеко от Вас.
Да. Но как ей удалось одной, такой слабой, дотащить меня до дома, затем спустить по лестнице и еще поднять на высокий стол операционной?
Решил относиться к Еве с осторожностью. Может быть, она нарочно скрывала что-то. В доме действительно мог быть кто-то еще, ведь я не сразу определил, что она жила здесь целых трое суток.
