скачать книгу бесплатно
– Ну, сделай, чтобы я богат был.
– Ладно, ступай домой, всего у тебя вдоволь будет.
Воротился старик домой – изба новая, словно чаша полная, денег куры не клюют, хлеба на десятки лет хватит, а что коров, лошадей, овец – в три дня не сосчитать!
– Ах, старик, откуда все это? – спрашивает старуха.
– Да вот, жена, я такое дерево нашел – что ни пожелай, то и сделает.
Пожили с месяц; приелось старухе богатое житье, говорит старику:
– Хоть живем мы богато, да что в этом толку, коли люди нас не почитают! Захочет бурмистр, и тебя и меня на работу погонит; а придерется, так и палками накажет. Ступай к дереву, проси, чтоб ты бурмистром был.
Взял старик топор, пошел к дереву и хочет под самый корень рубить.
– Что тебе надо? – спрашивает дерево.
– Сделай, чтобы я бурмистром был.
– Хорошо, ступай с богом!
Воротился домой, а его уж давно солдаты дожидают:
– Где ты, – закричали, – старый черт, шатаешься? Отводи скорей нам квартиру, да чтоб хорошая была. Ну-ну, поворачивайся!
А сами тесаками его по горбу да по горбу. Видит старуха, что и бурмистру не всегда честь, и говорит старику:
– Что за корысть быть бурмистровой женою! Вот тебя солдаты прибили, а уж о барине и говорить нечего: что захочет, то и сделает. Ступай-ка ты к дереву да проси, чтоб сделало тебя барином, а меня барыней.
Взял старик топор, пошел к дереву, хочет опять рубить; дерево спрашивает:
– Что тебе надо, старичок?
– Сделай меня барином, а старуху барыней.
– Хорошо, ступай с богом!
Пожила старуха в барстве, захотелось ей большего, говорит старику:
– Что за корысть, что я барыня! Вот кабы ты был полковником, а я полковницей – иное дело, все бы нам завидовали.
Погнала старика снова к дереву: взял он топор, пришел и собирается рубить. Спрашивает его дерево:
– Что тебе надобно?
– Сделай меня полковником, а старуху полковницей.
– Хорошо, ступай с богом!
Воротился старик домой, а его полковником пожаловали.
Прошло несколько времени, говорит ему старуха:
– Велико ли дело – полковник! Генерал захочет, под арест посадит. Ступай к дереву, проси, чтобы сделало тебя генералом, а меня генеральшею.
Пошел старик к дереву, хочет топором рубить.
– Что тебе надобно? – спрашивает дерево.
– Сделай меня генералом, а старуху генеральшею.
– Хорошо, иди с богом!
Воротился старик домой, а его в генералы произвели. Опять прошло несколько времени, наскучило старухе быть генеральшею, говорит она старику:
– Велико ли дело – генерал! Государь захочет, в Сибирь сошлет. Ступай к дереву, проси, чтобы сделало тебя царем, а меня царицею.
Пришел старик к дереву, хочет топором рубить.
– Что тебе надобно? – спрашивает дерево.
– Сделай меня царем, а старуху царицею.
– Хорошо, иди с богом!
Воротился старик домой, а за ним уж послы приехали:
– Государь-де помер, тебя на его место выбрали.
Не много пришлось старику со старухой нацарствовать; показалось старухе мало быть царицею, позвала старика и говорит ему:
– Велико ли дело – царь! Бог захочет, смерть нашлет, и запрячут тебя в сырую землю. Ступай-ка ты к дереву да проси, чтобы сделало нас богами.
Пошел старик к дереву. Как услыхало оно эти безумные речи, зашумело листьями и в ответ старику молвило:
– Будь же ты медведем, а твоя жена медведицей.
В ту ж минуту старик обратился медведем, а старуха медведицей, и побежали в лес.
Сказка о Ерше Ершовиче, сыне Щетинникове
Ершишко-кропачишко, ершишко-пагубнишко склался на дровнишки со своим маленьким ребятишкам; пошел он в Кам-реку, из Кам-реки в Трос-реку, из Трос-реки в Кубенское озеро, из Кубенского озера в Ростовское озеро и в этом озере выпросился остаться одну ночку; от одной ночки две ночки, от двух ночек две недели, от двух недель два месяца, от двух месяцев два года, а от двух годов жил тридцать лет.
Стал он по всему озеру похаживать, мелкую и крупную рыбу под добало подкалывать. Тогда мелкая и крупная рыба собрались во един круг и стали выбирать себе судью праведную, рыбу-сом с большим усом:
– Будь ты, – говорят, – нашим судьей.
Сом послал за ершом – добрым человеком и говорит:
– Ерш, добрый человек! Почему ты нашим озером завладел?
– Потому, – говорит, – я вашим озером завладел, что ваше озеро Ростовское горело снизу и доверху, с Петрова дня и до Ильина дня, выгорело оно снизу и доверху и запустело.
– Ни вовек, – говорит рыба-сом, – наше озеро не гарывало! Есть ли у тебя в том свидетели, московские крепости, письменные грамоты?
– Есть у меня в том свидетели и московские крепости, письменные грамоты: соро?га-рыба на пожаре была, глаза запалила, и понынче у нее красны.
И посылает сом-рыба за сорогой-рыбой. Стрелец-боец, карась-палач, две горсти мелких молей, туды же понятых, зовут сорогу-рыбу:
– Сорога-рыба! Зовет тебя рыба-сом с большим усом пред свое величество.
Сорога-рыба, не дошедчи рыбы-сом, кланялась. И говорит ей сом:
– Здравствуй, сорога-рыба, вдова честная! Гарывало ли наше озеро Ростовское с Петрова дня до Ильина дня?
– Ни вовек-то, – говорит сорога-рыба, – не гарывало наше озеро!
Говорит сом-рыба:
– Слышишь, ерш, добрый человек! Сорога-рыба в глаза обвинила.
А сорога тут же примолвила:
– Кто ерша знает да ведает, тот без хлеба обедает!
Ерш не унывает, на бога уповает.
– Есть же у меня, – говорит, – в том свидетели и московские крепости, письменные грамоты: окунь-рыба на пожаре был, головешки носил, и понынче у него крылья красны.
Стрелец-боец, карась-палач, две горсти мелких молей, туды же понятых (это государские посыльщики), приходят и говорят:
– Окунь-рыба! Зовет тебя рыба-сом с большим усом пред свое величество.
И приходит окунь-рыба. Говорит ему сом-рыба:
– Скажи, окунь-рыба, гарывало ли наше озеро Ростовское с Петрова дня до Ильина дня?
– Ни вовек-то, – говорит, – наше озеро не гарывало! Кто ерша знает да ведает, тот без хлеба обедает!
Ерш не унывает, на бога уповает, говорит сом-рыбе:
– Есть же у меня в том свидетели и московские крепости, письменные грамоты: щука-рыба, вдова честная, притом не мотыга, скажет истинную правду. Она на пожаре была, головешки носила и понынче черна.
Стрелец-боец, карась-палач, две горсти мелких молей, туды же понятых (это государские посыльщики), приходят и говорят:
– Щука-рыба! Зовет рыба-сом с большим усом пред свое величество.
Щука-рыба, не дошедчи рыбы-сом, кланялась:
– Здравствуй, ваше величество!
– Здравствуй, щука-рыба, вдова честная, притом же ты и не мотыга! – говорит сом. – Гарывало ли наше озеро Ростовское с Петрова дня до Ильина дня?
Щука-рыба отвечает:
– Ни вовек-то не гарывало наше озеро Ростовское! Кто ерша знает да ведает, тот всегда без хлеба обедает!
Ерш не унывает, а на бога уповает:
– Есть же, – говорит, – у меня в том свидетели и московские крепости, письменные грамоты: налим-рыба на пожаре был, головешки носил, и понынче он черен.
Стрелец-боец, карась-палач, две горсти мелких молей, туды же понятых (это государские посыльщики), приходят к налим-рыбе и говорят:
– Налим-рыба! Зовет тебя рыба-сом с большим усом пред свое величество.
– Ах, братцы! Нате вам гривну на труды и на волокиту; у меня губы толстые, брюхо большое, в городе не бывал, пред судьям не стаивал, говорить не умею, кланяться, право, не могу.
Эти государские посыльщики пошли домой; тут поймали ерша и посадили его в петлю.
По ершовым-то молитвам бог дал дождь да слякоть. Ерш из петли-то да и выскочил; пошел он в Кубенское озеро, из Кубенского озера в Трос-реку, из Трос-реки в Кам-реку. В Кам-реке идут щука да осетр.
– Куда вас черт понес? – говорит им ерш.
Услыхали рыбаки ершов голос тонкий и начали ерша ловить. Изловили ерша, ершишко-кропачишко, ершишко-пагубнишко! Пришел Бродька – бросил ерша в лодку, пришел Петрушка – бросил ерша в плетушку.
– Наварю, – говорит, – ухи, да и скушаю.
Тут и смерть ершова!
Байка о щуке зубастой
В ночь на Иванов день родилась щука в Шексне, да такая зубастая, что боже упаси! Лещи, окуни, ерши – все собрались глазеть на нее и дивовались такому чуду.
Вода той порой в Шексне всколыхалася; шел паром через реку, да чуть не затопился, а красные девки гуляли по берегу, да все порассыпались.
Экая щука родилась зубастая!
И стала она расти не по дням, а по часам: что день, то на вершок прибавится; и стала щука зубастая в Шексне похаживать да лещей, окуней полавливать: издали увидит леща, да и хвать его зубами – леща как не бывало, только косточки хрустят на зубах у щуки зубастой.
Экая оказия случилась в Шексне!
Что делать лещам да окуням? Тошно приходит: щука всех приест, прикорнает.
Собралась вся мелкая рыбица, и стали думу думать, как перевести щуку зубастую да такую торовастую. На совет пришел и Ерш Ершович и так наскоро взголцил:
– Полноте думу думать да голову ломать, полноте мозг портить; а вот послушайте, что я буду баять. Тошно нам всем тепере в Шексне: щука зубастая проходу не дает, всякую рыбу на зуб берет! Не житье нам в Шексне, переберемтесь-ка лучше в мелкие речки жить – в Сизму, Коному да Славенку; там нас никто не тронет, и будем жить припеваючи да деток наживаючи.
И поднялись все ерши, лещи, окуни из Шексны в мелкие речки Сизму, Коному да Славенку.