скачать книгу бесплатно
– Выйдите все, – хрипловатым тоном сказал барон.
Сопровождающие вышли. Я воткнул флешку в разъем, она запустилась автоматически, и на большом плазменном экране в стене появилось изображение. Я отвернулся… я ее уже смотрел и не желал смотреть это еще раз…
Барон, надо отдать ему должное, просмотрел запись до конца, и молча. Не знаю, смог бы я так же… не факт, не факт. Но барон был необычным человеком… обычный не станет одним из самых богатых людей мира, тем более в такой неподходящей стране, как Италия.
– Где это снято? – спросил барон.
– Ударный авианосец «Николай Первый». Там неплохой госпиталь и военные врачи. Они оказывают помощь вашему сыну.
– Он… пострадал?
– Не при захвате. Его держали в одном из горных монастырей на юге люди, не слишком похожие на монахов. При штурме они оказали сопротивление и были уничтожены.
– Нет, это монахи… – сказал барон, – вот это-то и есть люди, верящие свято. Понимаете – свято…
После чего барон разразился проклятьем столь страшным, что я не могу привести его здесь. Я промолчал.
– Что с ним сделали?
Это было сложно говорить. Но иного выхода не было.
– Я не видел его лично, не участвовал в захвате. Врачи с авианосца установили, что его… ослепили. Причем давно. Кроме того, у него удалили хирургическим путем два пальца полностью и один частично. Все повреждения очень старые, им несколько лет. Мы не знаем, кто это сделал и зачем. В остальном ваш сын в порядке.
– Они… разыграли комедию… – сказал барон и замолчал.
– Для вас? – осведомился я.
– Ну что вы… Я не более чем привратник… который может открыть ворота. Они разыграли эту комедию перед теми, кто живет за этими воротами…
Барон помолчал, видимо, пережидая боль. Потом продолжил:
– Через месяц после похищения, в ущелье… в Калабрии нашли упавшую в пропасть машину. Обгоревшую машину. В ней было три трупа в салоне и в багажнике – еще один. Машина была… изрешечена автоматным огнем. Мальчика… который погиб в багажнике, опознали как моего… сына. А потом… генерал принес пленку с записью его голоса. И приказ.
– Какой генерал? – резко спросил я.
– Николетти. Генерал карабинеров. Он занимался этим делом… и многими другими в Риме.
Есть! Человек из списка!
– Кто его убил? – спросил я.
– Кто… Его убил я, сударь. У… этих людей свои законы… в системе жизнь стоит очень недорого, что своя, что чужая. Иногда… они сдают своих. Николетти много знал… и стал… зарываться. Стал скандально знаменит… скажем так. Тогда ко мне пришел человек и сказал, что я могу делать с Николетти все, что я сочту нужным.
– И вы положили его в машину и подожгли…
– Я всего лишь отомстил, – сказал барон, – вам этого не понять.
– Да… наверное, не понять.
– Я так понимаю… что теперь я работаю на вас? – спросил барон после долгого молчания.
– В некотором роде.
– Что это значит?
– Это значит, господин барон, что я никак не могу быть шантажистом. Это в корне противоречит чести русского офицера и дворянина. Однако мне и в самом деле от вас кое-что нужно. Мне нужно, чтобы вы ответили на кое-какие мои вопросы, прямо сейчас. Это нужно вам в не меньшей степени, чем мне. Мне нужно, чтобы вы сообщили мне, каким путем и куда ушли деньги, принадлежавшие польской казне и персидскому шахиншаху. Эти деньги принадлежат польскому и персидскому народам, а не вам, я всего лишь хочу вернуть украденное. Кроме того, я хочу, чтобы вы помогли мне убить генерала Абубакара Тимура и обезвредить его террористическую сеть. Каждый из этих людей заслужил смерть за то, что сделал, и когда их не станет – мир станет намного спокойнее. Вот что я хочу, барон.
– А что потом?
– Потом мы привезем вашего сына в место, которое вы нам укажете. Выплатим награду за содействие… понимаю, для вас эта сумма будет смешной, но все же. Кроме того, если вы опасаетесь мести, мы можем укрыть вас, вашего сына и людей, на которых вы укажете, на территории Российской империи. Наша страна велика, и в ней есть много мест, где можно укрыться, – там, куда только птицы летают. Кроме того, у нас хорошо налажена контрразведка, любые агрессивные действия против вас и вашей семьи будут расценены как измена или как террористический акт. И за то, и за другое у нас предусмотрена смертная казнь. Не думаю, что кто-то рискнет, барон.
– Никому из нас не убежать от своей судьбы… – вдруг сказал по-русски барон.
– Вы знаете русский?
– Не совсем. Но я читал ваших великих писателей в подлиннике.
– Я предпочитаю североамериканский взгляд на мир, – сказал я. – Нет судьбы кроме той, которую мы творим.
– Как вам будет угодно. Как вам будет угодно…
И снова – молчание. Кто-то хотел войти… но тут же закрыл дверь.
– Спрашивайте… – сказал барон, – я не знаю всего, но… расскажу вам все, что знаю. Честно… и без утайки.
Честно и без утайки…
– Хорошо. Вопрос первый… Где, когда и кем вы были завербованы в качестве агента германской внешней разведки?
– Уже знаете…
– Мы знаем больше, чем вам может показаться.
На самом деле я не знал. Догадывался. Просто закинул удочку… и сразу поклев.
Схватка
(продолжение)
Главный вопрос, который волновал всех после выборов нового Папы, – деньги. Деньги Ватикана, другие деньги, деньги очень многих, которые находились под контролем барона Карло Полетти. Человека, который со своим Банка ди Рома осуществлял функции распорядителя и легального прикрытия ватиканского спрута.
Денег этих было более чем достаточно. Получить свое удалось только одной силе – сицилийской мафии, с которой барон демонстративно предпочел не ссориться. Вернул все до лиры, до сентарио.
Генерал Абубакар Тимур имел интерес в деньгах, которые в свое время ушли через Ватикан и Рим на швейцарские, люксембургские и австро-венгерские счета через старшую баронессу Полетти. Денег этих было столько, что на них можно было развязать мировую войну, не то что вести террор. Кроме местонахождения этих денег требовалось взять под контроль их владелицу, сосланную в Среднюю Азию Люнетту, молодую баронессу Полетти и бывшую морганатическую супругу русского Императора, – но это было не так-то просто, и генерал предпочитал решать проблемы по мере их поступления.
Польская группа в Ватикане, прямо связанная с краковскими пограничными бандами, с австро-венгерской разведкой и генералитетом, – была заинтересована в том, чтобы получить деньги польской казны, которые были спасены от наступающей русской армии. Деньги эти ушли по ватиканскому каналу, потому что никакого другого канала в распоряжении последнего польского царя не было. На эти деньги можно было создать целый Польский Заграничный Легион и поднять новый рокош.
Мануэль Альварадо «подвесил» в Банке Ватикана сумму, эквивалентную двадцати миллиардам североамериканских долларов – в Мексике для того, чтобы нанять киллера, достаточно было одной миллионной части этой суммы. Нельзя сказать, что у него не было денег – но если бы кто узнал, что Альварадо кто-то обокрал на двадцать арбузов и остался при этом жив, – самому Альварадо и всему его делу был бы конец. Если безнаказанно может воровать один – значит, могут воровать все. Этих двадцати миллиардов как раз и не хватало Альварадо сейчас, когда возможность отложения южных штатов от федерации была как никогда велика.
Что-то от кого-то знал про эти деньги диктатор Кантарелла и его сын. Немного – но достаточно, чтобы начинать действовать.
И самое главное – деньги нужны были кардиналу Алессандро Антонио да Скалье. Главе итальянской группы кардиналов. Человеку, который совершил всего одну ошибку в жизни – но такую, какую совершает один человек в поколении. Такие ошибки совершают тираны, диктаторы, вожди, императоры. И цена их – потеря всего.
Когда кардиналу да Скалье, человеку, ответственному за государственные финансы в Ватикане и за легальное и нелегальное крыло ватиканской банковской системы, сообщили, что папа Иоанн Павел II скончался в замке в Гандольфо, – он понял, что дело дрянь. Новый папа скорее всего будет не таким, как Иоанн Павел II, и что будет с деньгами – непонятно. К тому же – непонятно, кто будет кардиналом-камерленго и суперинтендантом государственных доходов. Точнее – как раз таки понятно, на такое место всегда ставят своего, проверенного человека. А кардинал да Скалья очень не хотел покидать пост, дающий огромные дополнительные доходы. В этих условиях кардинал поступил так, как обычно поступает не совсем добросовестный сотрудник при смене руководства. Он решил уничтожить все записи, скрыть все деньги и сделать, таким образом, передачу своего поста другому человеку невозможной.
Отдав приказ, чтобы папу тихо перевезли в Ватикан и не сообщали о его смерти как минимум сутки, отец да Скалья приступил к делу.
Как и у всякого не совсем порядочного финансиста, у отца да Скальи был «свой человек», позволяющий осуществлять незаконные трансграничные банковские операции. Это был барон Полетти, глава Банка ди Рома. Отец да Скалья поднял барона на ноги в субботу – и они за один день облегчили Банк Ватикана и подчиненные им банки на сумму, эквивалентную пятистам миллиардам лир. То есть банки-то были, были вкладчики, был персонал, были клиенты – а вот активов уже не было. И если еще двадцать лет назад для подобного злочинья требовался как минимум месяц – то сейчас, с развитием систем электронных транзакций, двое негодяев и мошенников сделали все за один день. Цель у отца да Скальи была простой – взять в заложники все заинтересованные группы и потребовать, чтобы все группировки на конклаве кардиналов, контролируемые самыми разными силами, избрали его папой.
Обычно отец да Скалья принимал кое-какие меры предосторожности, чтобы деньги не вышли из-под контроля. Но сейчас времени на это просто не было.
И каково же было изумление кардинала да Скальи, когда его подельник по этому делу, барон Карло Полетти, перестал отвечать на телефонные звонки и удалился в свою швейцарскую горную резиденцию.
Новый германский папа после первых же дней аудита вызвал кардинала да Скалью и спросил его, куда делись все деньги. Кардинал да Скалья не ответил, но это не потому что он их украл… нет, кстати – он на самом деле их украл, но вот где именно находятся деньги, кардинал не знал и вернуть их не мог, даже если бы очень этого захотел.
Папа бросил кардинала да Скалью в тюрьму и сказал, что тот будет сидеть, пока не вспомнит, где деньги. В ситуации, в которой оказался кардинал да Скалья, это было вечностью. Пожизненным заключением.
Вскоре папа был убит террористами.
Новый папа, граф Пьетро Антонио ди Марентини, неофициальный глава ватиканской разведки, имеющий большие связи с разведками других стран, в частности с британской, первым делом освободил да Скалью и поговорил с ним начистоту. Да Скалье терять было уже нечего – и он признал, что деньги вместе с бароном Карло Полетти вышли из-под контроля.
Папа приказал не выносить сор из избы, то есть подделывать всю отчетность, пока деньги не будут найдены. Только второго дела банка Амброзиано и не хватало – а это будет почище банка Амброзиано.
Кардинал да Скалья с радостью согласился.
Все стороны в этой игре понимали, что они попали в цейтнот. Ни одна из тех сторон, которая потеряла деньги, не могла убить барона Полетти, что технически было возможно, – тогда никто не узнает, где же все-таки деньги и как получить их назад. Граф ди Марентини, новый Папа – наверное, он потому и стал Папой, получил голоса итальянской части коллегии выборщиков – сделал сильнейший ход, умыкнув сына барона Полетти, Джузеппе Полетти, к похищению которого приложила в свое время руки католическая церковь и лично граф ди Марентини. Он умыкнул его из разорванной на куски гражданской войной Персии и получил сильнейший козырь в свои руки, козырный туз. Страшно было подумать, что было бы, например, если бы Джузеппе Полетти попал в руки русских и те, не разобравшись, просто отпустили бы его. А еще страшнее было бы – если бы русские разобрались во всем.
Но были еще и джокеры.
Самым простым ходом было – обменять Джузеппе Полетти на деньги, и всего делов. Но при более тщательном рассмотрении этот ход обернулся бы катастрофой. Тот, кто держал в руках Джузеппе Полетти, имел возможность получить не только свои деньги, но и чужие. Таким образом, нечистоплотные в финансовых вопросах кардиналы наживали врагов в виде мексиканского наркобарона, под началом которого десятки тысяч боевиков и польских террористов. Ведь если барону Полетти вернуть сына – он в ответ вовсе не будет обязан вернуть ВСЕ деньги, верно? Только те, которые принадлежат оказавшим ему услугу людям.
Это при том, что барон имел возможность нанять лучших в мире боевиков для того, чтобы вырвать из рук похитителей своего сына на этапе передачи.
Зная барона Полетти и его итальянскую, скорее даже южноитальянскую натуру, не приходилось сомневаться, что, получив в руки сына и вернув деньги, он моментально начнет мстить. Как? Да очень просто. Достаточно будет отдать документы журналистам – и все деньги конфискуют, а их всех отправят в тюрьму. Наркоторговля, похищения, убийства, терроризм, ядерная контрабанда. Достаточно?
Так что ситуация завязалась в гордиев узел и никто из игроков не мог сделать ни одного хода без того, чтобы не заставить объединиться против себя всех остальных игроков за столом. Нужен был кто-то третий. Кто-то, кто обладает достаточной силой, но при этом не терял денег в Банке Ватикана.
Единственным, кто мог напрямую контактировать с бароном Полетти, был кардинал да Скалья. Барон выставил требования – сын в обмен на доступ к деньгам, но это требование было невыполнимым по обстоятельствам, указанным выше. После Персии сам барон не знал, у кого именно находится его сын, – и это было единственное уязвимое его место. Не зная, на кого именно давить, – он давил на всех сразу.
Тем временем начались необъяснимые убийства влиятельных кардиналов и папабилей, претендентов на папский трон. Кардинал Кейт Каллари погиб в Белфасте при штурме небольшого особняка силами спецотряда полиции. Вместе с ним нашли его любовника, молодого, но уже прославившегося своей жестокостью боевика ИРА. Кардинал Франуса Бушерон, еще один папанобиль[11 - Кандидат на место папы, такой почти официальный термин.] – погиб в грязной машине в Париже во время гомосексуального полового акта. Кардинал O’Рейли, архиепископ Бостона, погиб при допросе в здании бостонского полевого офиса ФБР, будучи разорванным на части пулями винтовки, пробивающей бетонные стены. Кто-то убирал фигуры с доски щелчком пальца, как балующийся ребенок, – и никто ничего не мог сделать. Совсем – ничего.
Оставалось только молиться…
03 июля 2014 года
Рим
Небольшой автомобиль производства Баварских моторных заводов серии 330XI въехал в Рим с запада, со стороны побережья. За рулем его был молодой, ничем не примечательный человек, с длинными волосами до плеч, бородкой и усами, больше он напоминал Иисуса Христа наших дней, решившего проведать Пастырей Божьих в их ватиканской цитадели. Молодой человек был бледен и едва уловимо морщился. Иногда.
Егермейстер Его Королевского Величества, Короля Англии, Алан Сноудон, двенадцатый граф Сноудон вернулся в Рим.
Поручение у него на сей раз было простое. Оставить машину на Виа делла Консилиационе. Смешавшись с толпой, проникнуть на Площадь Святого Петра. Держаться справа, ближе к западным колоннам. И там он должен был получить от неизвестного пакет с информацией в виде флеш-карты. После чего надлежало возвращаться.
Он не знал, от кого он должен был получить пакет. Но неизвестный информатор должен был знать его в лицо и сам подойти к нему…
Вот и все.
В город на сей раз он пробрался безо всяких проблем, его не остановили посты карабинеров на въезде в город. На лобовом стекле его машины красовалась дорогущая виньетка, говорящая о том, что въезд в центр города оплачен на целый месяц…
Виа делла Консилиационе…
Граф с большим удовольствием никогда бы здесь больше не появлялся. Но приказ есть приказ…
Найдя свободное место в самом начале площади, граф Сноудон втиснул туда машину и выключил двигатель. Посидел, закрыв глаза и изгоняя из сознания не боль, а саму память о боли. Строки плыли перед глазами.
Мы пилигримы, господин. Под вековечным небом
Единственный мы держим путь средь всех путей земных —
За гребень голубой горы, покрытой белым снегом,
Через моря в пустыне волн – то ласковых, то злых.
В пещере неприступной там на неподкупном троне,
Всевидящ и безмерно мудр, живет пророк святой.
Все тайны жизни он лишь тем доверчиво откроет,
Кто устремился в Самарканд дорогой Золотой.
Приятен караванный путь, когда пески остынут.
Огромны тени. Даль зовет. Колодцы – за спиной.
И колокольчики звенят сквозь тишину пустыни
Вдоль той, ведущей в Самарканд, дороги Золотой.
Мы странствуем по всей земле не только для торговли.
Нас в путь огонь сердец влечет под солнцем и звездой.
К познанью Вечности вершим мы странствие благое
В священный город Самарканд дорогой Золотой[12 - Джеймс Элрой Флекнер. «Золотое путешествие в Самарканд».].
Эти строки были отчеканены на простом монументе, стоящем в Герефорде, сонном английском городке на границе Англии и Уэльса. Этот монумент посвящен бойцам Двадцать второго Специального авиадесантного полка, отдавшим свои жизни за Родину, павшим в бою с врагом. Пару дней назад на нем появились четыре новых имени…
Граф дал себе зарок когда-нибудь посетить этот проклятый золотой город Самарканд, ныне находящийся под властью русских.
Он закрыл за собой машину, утвердившись на ногах. Огляделся – все следы перестрелки убрали, словно ее и не было… шито-крыто, концы – в воду.
Граф пошел к вратам площади Святого Петра, стараясь шагать тверже…
Людей на площади было относительно немного, это заставляло нервничать. Он заметил снайпера на крыше – а это тут еще к чему. У графа не было с собой оружия, зато было неприятное ощущение – как будто его втолкнули в клетку со львом.
Контакт произошел неожиданно для него самого, он даже не заметил, как этот человек подошел к нему. Лишь в самый последний момент он почувствовал неладное… и тут же чуть повернулся, чтобы схватить лезущего к нему в карман за бумажником вора. Но ранение сделало свое дело… внезапная боль словно током ударила, пальцы схватили пустоту. Все, что он успел увидеть краем глаза, – это силуэт удаляющегося от него человека.
Он знал этого человека. Капитан Джекоб Риц-Дэвис, выходец из специальных сил, но не из САС – специальная лодочная секция в Пуле. Что он тут делает, мать его?
