скачать книгу бесплатно
Россия 2020. Голгофа
Александр Афанасьев
Враг у ворот. Фантастика ближнего боя
2020 год. Республика Татарстан.
Ваххабизм пустил глубокие корни в сердце России. То, что вчера казалось почти невозможным, стало гибельной реальностью. Братские народы, четыреста лет мирно жившие бок о бок, стали врагами. Вспыхнула новая Гражданская война, по масштабам напоминающая ту, что отгремела в двадцатом веке. И как обычно, на этой войне не было героев и антигероев, а было лишь бессмысленное братоубийство… Но кто виноват в этой войне? Русские? Татары? Кто стоит за кулисами резни, управляя исламистскими боевиками, как послушными марионетками? Ответ есть, но он далеко не всем может понравиться…
Александр Афанасьев
Россия 2020. Голгофа
© Афанасьев А., 2013
© ООО «Издательство «Эксмо», 2013
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
Лег над пропастью русский путь
И срывается в бездну даль.
Русский русского не забудь.
Русский русского не предай.
Не ступили бы мы за край,
Да подталкивают враги.
Русский русского выручай.
Русский русскому помоги.
Грелась тьма у моих костров.
Никого корить не берусь.
Но вставая из тьмы веков,
Русской силой держалась Русь.
Отслужила свое хлеб-соль.
Мир не стоит нашей любви.
Русский русскому, как пароль,
Имя нации назови.
Перешел в набат благовест,
И нельзя избежать борьбы.
Могут вынести русский крест
Только наши с тобой горбы.
Русским духом, народ, крепись
У последней своей черты.
Русский русскому поклонись.
Русский русского защити,
Душу русскую сохрани,
Землю русскую сбереги,
В окаянные эти дни
Русский русскому помоги!
Владимир Борисов
Русский – русскому
Эта книга написана на злобу дня. Как ответ на слова одного русского националиста, который считает, что нам надо уйти с Кавказа и обратить свое внимание на братские, славянские республики – Украину и Белоруссию. Точно таких же взглядов придерживаются и люди с другой стороны политического спектра – либералы, левые, это я вижу в своем ЖЖ. Удивительный и, на мой взгляд, гибельный для России консенсус.
Я прошу вас всех, тех, кто будет читать эту книгу, задаться одним простым вопросом: а зачем наши прадеды и деды покоряли Кавказ, громили Крымское ханство? Ведь у России уже тогда было достаточно земли, Россия даже без колоний стояла в первом ряду крупнейших государств мира, в одном ряду с Англией, крупнейшей колониальной империей, которая когда-либо существовала! Ради чего они проливали кровь в этих неплодородных, проклятых горах?
Я отвечу вам на этот вопрос. Ради того, что иначе – нельзя. Они понимали то, чего не понимаем мы: если ты не идешь на войну, война придет к тебе в дом. Если ты не пойдешь, не замиришь Кавказ – Кавказ придет к тебе, отнимет твою землю, твою семью, твою жизнь. С тех пор мало что изменилось – просто сейчас набеги не конные, кавказцы приезжают в Москву и совершают там преступления. Режут, грабят, убивают, насилуют. Кому надо – тот найдет конкретные дела, право же – не буду приводить здесь конкретные примеры, список длинный. Наши деды шли на Кавказ ради того, чтобы установить там наш, русский закон, русский порядок, чтобы выжечь бандитские гнезда, уничтожить бандитских атаманов и их ватаги и принести в конечном итоге мир на русскую землю. И им это удалось: только когда разгромили Крымское ханство, только когда оно перестало существовать – прекратились регулярные набеги на Москву. Мы же словами «отделим Кавказ» не только предаем своих дедов и прадедов, предаем пролитую там кровь – мы обрекаем наших детей на то, чтобы жить под постоянным страхом похищения, убийства, бандитского набега. Мы снова продаем право первородства за чечевичную похлебку. За сытный кусок, за спокойствие сейчас – некоторые из нас готовы продать будущее своих детей и своей Родины.
Но здесь я не буду писать про Кавказ.
Я хочу обратить ваше внимание, господа, на то, что происходит совсем не на Кавказе. На то, что происходит почти в самом центре России – в Татарстане. О том, что новый Кавказ потихоньку зреет там. Что он вызревает у нас под боком, в течение уже двадцати лет, вызревает тихо, но неотвратимо. Я приведу только несколько строк из статьи корреспондента «Московского комсомольца» Дарьи Асламовой, чтобы всем стало понятно, до чего ситуация дошла уже сейчас.
– На юге Татарстана и особенно в соседней Башкирии есть лесистая и гористая местность, где можно укрыться. Для ваххабитов административных границ не существует. В наших условиях делается упор на создание городской партизанской герильи, которая запугивает традиционное духовенство путем терактов. Идет активная религиозная миграция кавказцев в Поволжье. Переезжают с Северного Кавказа именно «лесные» или люди, связанные с ними. Почему? В прошлом году Доку Умаров, лидер ваххабитского виртуального государства Имарат Кавказ опубликовал фетву, что татар надо поднимать на джихад. Пора, мол, фронт вынести за пределы Кавказа. Он призвал моджахедов осуществить хиджру (переселение) в «вилайет Идель-Урал». «Лесным» идея пришлась по душе. Ваххабитов здесь не прессуют. Прекрасные условия. На людей религиозных смотрят с почтением, в различия и тонкости не вникают. Молится человек, ну и отлично. Здесь «лесные» начинают проповедовать в мечетях и женятся на местных татарках, которые обычно становятся вторыми женами.
Субкультура джихада стремительно входит в моду в волжских городах. Молодые люди слушают известного чеченского барда Тимура Муцураева, который, кстати, поет на русском. Его часто называют Высоцким ваххабизма. Это такой исламский шансон – описание мученичества моджахедов, подвиги шахидов, романтика подполья. Модным считается кавказский стиль поведения – агрессия, нахрапистость, вызывающая резкость манер. Доходит до смешного: татары учатся танцевать лезгинку!
«Вилайет Идель-Урал». Это есть уже сейчас. Это – наше будущее, если мы не проснемся, не посмотрим, что происходит, и не остановим это. Одна из самых благополучных, экономически развитых и процветающих республик России может в течение нескольких лет превратиться во второй Дагестан в самом сердце России.
Как это произойдет? Да просто. Дагестан ведь тоже не всегда был таким, там на пляже, рядом с отдыхающими стоят экранопланы, обломки великой империи – и те, кто отдыхает, даже не представляют, что это за птицы, медленно разрушающиеся под каспийским солнцем. Начнутся теракты. Начнется запугивание и выдавливание русских – и не только русских, но и татар, которые против всего этого. Начнется криминал – когда бизнесмен вдруг получает флешку, а на флешке человек в черной маске и на фоне черного флага рассказывает ему, в какую школу ходит его дочь, и о том, что немусульмане на мусульманских землях должны платить джизью, налог на неверных. Бизнесмен испугается и уедет, работы не станет, все больше и больше молодых людей будет оставаться без работы, а отсюда прямая дорога в подполье. Подполье существует не просто так: найдите эту статью, прочтите ее. За всем этим стоят вполне конкретные интересы, конкретная страна: Саудовская Аравия. Лопающаяся от нефтедолларов ваххабитская монархия, которой нетрудно выделить и миллиард долларов на финансирование подполья в России. А реальность нынешнего мира такова, что за миллиард долларов можно поджечь даже сверхдержаву.
Я обращаюсь к русским и говорю им: вставайте! Набат уже бьет, бандиты, террористы, ваххабиты – уже здесь. Совсем рядом, в центре России. Если мы, русские, не объединимся, не возьмемся за руки, не наведем порядок – у нас не будет страны. Не будет России.
Я обращаюсь к татарам, которые живут в Татарстане и за его пределами, и говорю им: вставайте! Бандиты уже в вашем доме. Не обращайте внимания на то, что они религиозны, не верьте тому, что они говорят. Я не раз был в вашей республике и знаю ваше гостеприимство. У вас хороший город и хорошая жизнь. Вы хорошо трудитесь и хорошо живете. Неужели вы позволите отнять у себя все это? Не верьте, не соглашайтесь, не идите на компромисс, не обменивайте нормальную жизнь на воздушные замки. Не позволяйте чужакам, пришедшим с лживой улыбкой, поджечь ваш дом. Изгоняйте чужаков туда, откуда они пришли. Мы, русские, и вы – татары – жили в одной стране четыреста лет, и жили мирно. Неужели сейчас мы позволим кучке лесных бандитов отнять у нас мирную жизнь?
Я обращаюсь к русским националистам и говорю вам: вы вообще о чем, братья? В чью только голову пришла идея бросить Кавказ? Вы что – не видите? Не понимаете? Кавказ УЖЕ СЕЙЧАС – идет к нам. Он уже пришел, пришел в самый центр России. Татарстан, Башкирия – что дальше? Александр Александрович Тихомиров, он же Саид Бурятский – Че Гевара русского джихада. Это уже здесь, от этого не отгородиться стеной, не отгородиться границей, это не остановят никакие границы. Мы сможем жить без Кавказа, но Кавказ не сможет жить, не грабя нас. Если мы готовы взять власть в стране, мы должны быть готовы навести порядок на Кавказе, иначе никак. Как вообще вы додумались до такого – оторвать кусок от своей РОДИНЫ?
Я обращаюсь к татарским националистам, к националистам Идель-Урал (уральским самостийникам) и говорю им: хорошо подумайте, что вы сейчас делаете. Кровь в Нагорном Карабахе начала литься с того, что местным захотелось более мощную телевизионную антенну, чтобы принимать передачи из Армении. Конфликт не решен и сейчас, более того – через пятнадцать лет мира там вновь вот-вот может начаться война. Неужели это стоило того? Неужели вы думаете, что отделитесь вы – и ваххабиты будут с вами разговаривать? В исламе асабия (национализм) один из самых опасных грехов, наказание за это – удар мечом по шее. Это ждет вас – если вам не дай бог удастся отделиться.
Я обращаюсь к либералам, которые с белыми лентами стоят на площадях. Да, я знаю, что наверху много продавшихся и оскотинившихся ублюдков, но большинство из тех, кто идет на Болотную площадь, просто хочет жить в лучшем государстве, чем то, в котором они живут сейчас. И я говорю вам – вы имеете право на свое мнение, но посмотрите на тех, кто вас ведет. Вас ведет Навальный, который ни слова не хочет говорить о том, что он намерен делать – при этом он явно нацелен на власть. Это еще полбеды. А вот Сергей Удальцов, которого вы считаете героем, «светится» на митингах в Казани в компании не только татарских националистов, но и откровенных ваххабитов, бандитов и террористов. Неужели ради победы вы готовы развалить страну? Неужели ради победы вы готовы объединяться с теми, кто считает вас неверными и готов вас резать? Неужели вы готовы идти вслед за людьми, которые ведут Россию в пропасть? Я не верю в это.
Эта книга – для всех. Я хочу показать, что может произойти, если долго раскачивать лодку и в конце концов – раскачать ее. Это – в какой-то степени – мой джихад. Пока словом. Точнее – это антиджихад…
Пролог
И где бросок, и где удар,
Где сердце – тетивой
Последний сон, предсмертный дар,
Последний выбор твой.
Есть плаха, есть последний бой,
Есть право выбирать —
И будет боль твоя с тобой,
Но после – будет рай.
Александр Уваров
Кавказ-Центр
Конец мая 2020 года
Россия, Ижевск
Татар-базар
Начиналось это утро как обычно. Как обычно в последнее время…
Хорошо, что у них теперь был амир. Самый настоящий амир, не какой-то там засиженный уголовник и не начитавшийся из Интернета сопляк, а амир, прошедший через джихад в Имарате Кавказ и теперь приехавший на свою Родину, чтобы избавить ее от сапога русского оккупанта. Без этого было… как-то не то. Да и перед стариками стыдно, им не объяснишь про джихад. Заскорузлые они, старые, привыкшие к господству неверных. Говорят, стариков надо уважать, но как уважать, если они привыкли жить под русским сапогом, а? Как уважать, если они называют воинов, вышедших на пути Аллаха, бандитами?
Хорошо, что амир сказал, что почитание Аллаха – выше почитания стариков и слово Аллаха – важнее слова стариков. А то совсем нехорошо было бы. Стыдно…
Был конец мая две тысячи двадцатого года. Вообще-то это было двадцать третье Рамадана одна тысяча четыреста сорок первого года хиджры, по правильному календарю, по мусульманской лунной хиджре, но календарей не было, да и как-то привычнее было измерять свои дни на Земле старыми месяцами и годами. Потому что если делать по хиджре, то непонятно даже, когда собственную днюху праздновать. Все так и делали…
Это был год конца Русни. Год начала перемен, какие бывают только раз в тысячелетие, таких же перемен, как во времена Газавата или когда мусульмане захватили Константинополь и уничтожили Восточный Рим. Долгие сорок лет джихада, начавшиеся еще в восьмидесятые, в Афганистане были близки к концу, и мусульмане были в шаге от того, чтобы установить Шариат Аллаха на всей территории Русни. И заполучить ядерное оружие, чтобы покарать огнем всех неверных, где бы те ни находились, чтобы свершилось пророчество о Часе и настало время Суда. Где каждый получит по заслугам.
Но у молодых муджахедов в Ижевске были и другие, более приземленные цели…
Какие? Немного терпения, об этом чуть позже.
Когда на землю Поволжья пришел джихад, сначала они не знали, что делать. Были сами по себе, у них даже Коран был только один на всех, а других книг, какие нужны были моджахеду, не было вовсе. И оружия почти не было – только два ружья, еще Ислам у отца стащил одно потом, три травмата, палки и ножи. Для джихада – совсем не густо.
Работы почти не было, народ собирался у ижевской соборной мечети – теперь была и другая мечеть, новая, в центре города, за рынком, но люди собирались тут, потому что старая соборная мечеть была на Татар-базаре, прямо в центре татарского анклава в Ижевске. А ехать в центр… и денег не особо много, да и нехорошо как-то.
Старики, взрослые люди с тревогой вслушивались в новости, спорили, обсуждали, жадно слушали любого очевидца, какого удавалось найти. Не одну сотню лет – татары, удмурты, русские – жили вместе в этом родниковом краю. Селились рядом, пахали хлеб, работали на заводах. И когда Удмуртию присоединили к Татарстану – мало кто из русских стал протестовать, и из удмуртов тоже. Такая мысль витала в воздухе давно: республика маленькая, управление ею не очень хорошее, промышленность растащили в девяностые, а про Татарстан если что и слышали, так то, что там Шаймиев строительство развивает, всю Казань перестроили, что все заводы работают, что бизнес не обирают, что чиновничество не такое жадное. «Неплохо было бы и нам так жить!» – так думали все, и русские, и удмурты, и татары. А сейчас – когда Татарстан провозгласил суверенитет и отделился от России – ижевские татары не хотели идти в центр еще и потому, что чувствовали стыд перед своими соседями: перед русскими, перед удмуртами, перед другими татарами. С ними никто не посоветовался, все решили в Казани. Да и не хотелось идти в новую мечеть, там народ темный, подозрительный. Азербайджанцы с рынка, таджики, еще какие-то… непонятно какие. Уж лучше здесь, в родной, привычной мечети…
А было все хуже и хуже. Деньги непонятно какие. Работы нет. Доллары уже по пятьсот с лишним на базаре меняют. Кто-то уже бросал все и уезжал куда глаза глядят. Кто-то скупал квартиры за бесценок. Бывало уже и такое, что вышвыривали силой.
Потом грянула революция в Москве, и покатилось по необъятной русской земле красное колесо…
У пацанов было свое. Еще до революции – ходили драться. Как-то так получилось, что молодежь раскололась первая: татары собрались в татарские группировки, русские – в русские. Удмурты даже свои банды не смогли собрать, так и присоединились к русским. Дрались пока на палках, на камнях, на травматах. Милиции денег не платили, она только и существовала за счет того, что обирала торговцев. Делать это становилось все сложнее и сложнее, а на пацанские драки внимания никто не обратил.
Тогда – перед самой революцией – к ним приехал амир Ильяс.
Он был не таким, какие бывают амиры на Кавказе… скорее он был похож на чеченского боевика из девяностых: упитанный, бородатый, уверенный в себе, завидный жених – когда такие спускались с гор, полсела сбегалось, выдать дочь за боевика считалось удачей. Это потом все изменилось… в середине десятых, на двадцатый год джихада, обычный амир – это нервный, с желтым от давно посаженных бесчисленными ночевками на холодной земле почек лицом и сальной бородой, нервно хватающийся за автомат на каждый звук, уставший от бесконечной охоты, смены явок, перемещения по лесам, предательства. Но Ильяс захватил только самый конец джихада на Кавказе – когда Русня уходила, а кавказские моджахеды шли следом, кусая за пятки. Он был сыном победы, плодом победы – и приехал сейчас сюда, на свою родину, чтобы и здесь установить Шариат Аллаха. У него был автомат, патроны, мешок с нужными моджахеду книгами и деньги – несколько десятков тысяч долларов США. Солидно по любым меркам.
Каким бывает настоящий джихад – он не знал и рассказать пацанам не мог. Да они особо и знать не хотели. Для них это было круто, вызывающе нагло и дерзко, по-пацански. Про то, что джихад – это смерть близких друзей, постоянная погоня за спиной, предательство – они знать не хотели.
Ильяс собрал их и сказал, что не дело моджахеду жить дома. Какой же это джихад тогда получается, если моджахед живет со своими родителями. И они послушались его, сняли на деньги из небольшого общака дом, в нем и прожили до революции. После революции они перебрались в особняк в коттеджном поселке рядом с Татар-базаром. Владельцу они отрезали голову.
Потом Ильяс сказал им, что не дело моджахеду ходить и драться, тем более драться с неверными. Моджахед не должен драться – моджахед должен убивать.
Тогда они забили стрелку одной из самых дерзких подростковых группировок города – Металлургу. Бывали времена, когда они собирались на замерзшем зимой пруду – татары с одной стороны, а Металлург с другой, потом начинали драться. Теперь они забились на нейтральной территории, в Генеральском саду.
Ильяс был с ними. Металлурговские приехали на десяти машинах, в основном старые «девятки» и «десятки» – их было больше, у них были палки и травматы. Но Ильяс бросил гранату и открыл огонь из автомата по машинам. Русисты этого не ожидали и бросились бежать по улице Максима Горького в свой район, бросив три машины, убитых и раненых. Ильяс приказал каждому из них взять нож и добить раненого русиста. И они сделали это, а кто отказался, тот стал шестеркой, шипаком.
Тогда они поняли главное – если у тебя есть сила, то ты должен быть готов ее применить. Немедленно и без разговоров. Бить со всей силы, не задумываясь о последствиях. И если у тебя есть сила, если ты готов убить – противник это видит и уступает тебе без боя. Именно поэтому джихад, про который десять лет назад никто не слышал, теперь шел на половине европейского континента и по всей Африке…
Потом Ильяс сказал, что «нехорошо, когда у моджахедов нет оружия, что у каждого моджахеда должен быть автомат». Тогда они разработали план, подстерегли в засаде ментов, убили их и раздобыли три автомата. Потом напали на отделение полиции в Якшур-Бодье…
Потом Ильяс сказал, что надо раздобыть денег на джихад. А для этого – надо брать закят с правоверных, джизью с неверных и сделать так, чтобы у каждого моджахеда была хорошая машина, потому что моджахед должен жить лучше любого правоверного и тем более – лучше любого неверного. Решением этой проблемы они сейчас и занимались…
Почему они пошли за этим человеком? Почему они отринули то, что сказали им родители, что сказали им старики, что говорил мулла в старой татарской мечети? А вот представьте себе – вам семнадцать лет, и вы каждый день слушаете муллу, родителей, стариков о том, что должны хорошо учиться, потом работать, возвращаться домой не поздно, и так далее и тому подобное. А потом кто-то другой приходит и говорит вам, семнадцатилетним пацанам, что им принадлежит весь мир. Что они сами должны взять то, что им понравится. Что они сами должны устанавливать законы, а не подчиняться тем, которые написаны до них. Ну, и кого вы будете слушать?
Правда, этот человек не сказал, какова будет плата за этот новый мир. А плата всегда – жизнь.
Вчера – на обратном пути из города, в самом начале улицы Азина они увидели девушку. Это была «русский бляд», она не носила никаб – положенное по шариату одеяние, и значит, с ней можно было делать все что угодно. Ее привезли в коттеджный поселок и все вместе изнасиловали. Потом пристегнули наручниками к трубе в подвале. Что с ней делать, они не знали, потому что больше она ни у кого вожделения не вызывала, а кормить ее тоже не хотелось. Решили, что сегодня они попробуют найти еще один «русский бляд», и если найдут, то эту зарежут, а если нет – придется пока довольствоваться этой б… Ильяс сказал, что каждый правоверный может иметь четырех жен и сколько угодно наложниц – рабынь. Мысль про рабынь молодым моджахедам понравилась.
Так за месяц в пригороде Ижевска, в коттеджном поселке возникло то, что на Кавказе сплошь и рядом. Большой дом, оружие, бойцы. В подвале заложники, с доходов от которых кормят бойцов. Пока заложников не было – бардак был, да и денег от джизьи хватало. Но азеры тоже собирали джизью, и могло так получиться, что скоро придется брать заложников.
Утром они совершили положенный намаз, потом поели, потом Ильяс поставил боевую задачу. Надо было вывезти склад, который они нашли в Ключевом поселке, Ильяс сказал, что это дорогие вещи и он сможет выгодно толкнуть их на Кавказ. Оборудование для бурения, в Ижевске его делали. Правда, ехать через весь город, но это ничего. Весь джамаат он разделил на две группы – одна должна была ехать туда на «Газели» и на «Фиате», встать там и смотреть, чтобы никто не позарился на эти вещи. А сам Ильяс с другой половиной джамаата должен был найти машины, рабов, чтобы грузить, и приехать туда следом. Думали – стоит вывозить или не стоит, может, просто склад охранять, но решили все же вывезти…
Первым должен был идти Нагим со своими людьми. И Ильяс со своими. Всего шестеро в каждом джамаате, джамаат был разбит на шестерки, потому что опыт джихада на Кавказе показал, что это есть наиболее правильное разделение людей в джамаате, шестерка мобильна и может иметь сразу два вида группового оружия, например, пулемет и автоматический гранатомет. Ни того, ни другого у джамаатов не было, но это пока.
Нагим и его люди ездили на «Газели», с которой они «ссадили» русиста, обычном фургоне. На водительском сиденье еще оставались следы крови этого русиста…
– Харэ на газ давить, да! – вызверился Нагим, сидевший на пассажирском сиденье, справа – впереди. Сын водителя, он сам мог бы вести машину, но это было бы ударом по его авторитету. Командир ничего не делает сам – командир командует.
Сидевший за рулем Милленур виновато пожал плечами. Он был туповат и потому с детства следовал за Нагимом, который жил неподалеку. Да Нагим и побогаче был – у отца две фуры, на одной из них сам ездит, на другой – дядя. Но Милленур был сильным как бык, ходил в качалку и терпеливо сносил все наезды Нагима, поэтому Нагим держал его рядом с собой…
– Осторожнее ездить надо. Подвеску перебирать заставлю… – сказал Нагим, неосознанно копируя отца.
Они ехали по татарбазаровской улице, плохо мощенной и ухабистой. Люди – женщины, идущие в магазин, чтобы посмотреть на новые ценники и, возможно, что-то купить, старики – поспешно отступали, прижимались к стенам, к оградам, видя «Газель» со следами от пуль на крыле…
Нагим посмотрел в большое, лопоухое зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что машина Ильяса следует за ним…
Выехали на Азина – узкая, длинная, как кишка, с резкими поворотами и затяжными подъемами улица, идущая через весь Татар-базар и выходящая на стратегическую трассу Ижевск – Казань и дальше на Москву. Дорога была всего двухполосной, то есть одна полоса в каждом направлении, и в мирные времена она всегда была забита транспортом. Сейчас транспорта было совсем не много, бензин был совсем неподъемен по цене, да и не купить нигде – такие, как они, заливались бесплатно, а владельцы заправок от этого сворачивали торговлю. Зато было другое – если раньше все ларьки, киоски снесли, то теперь они появились как грибы после дождя и на остановках, и в других местах. Торговали всем чем угодно, в основном одеждой и самодельной, немудреной едой. Увидев идущую машину с простреленным крылом, отворачивались, нервничали, некоторые прикрывали свой товар. А торговали многим, в том числе и харамом…
Нагиму нравилось, как люди его боятся. Ему было всего девятнадцать лет, и в другое время он стал бы кем-то – с машиной, с домом – годам к сорока, если вообще стал бы. А тут в девятнадцать лет он был хозяином. Хозяином этого района, этого города, этой земли. Ильяс научил его – «если тебе что-то нужно: иди и возьми это. Неверные слабы, разобщены и боязливы, чаще всего они просто предпочтут не нарываться на конфликт и промолчат. Твой путь – это путь Аллаха, и потому будь готов принять шахаду в любой момент, ведь моджахеда ждет рай, в то время как неверного на том свете ждет огненный ров, и вот ему-то надо бояться…»
Проехали перекресток. Проехали мимо районной администрации – теперь там располагался ТОЦ[1 - Татарский общественный центр – известное гнездо сепаратизма.]. Дальше дорога резко уходила вниз и вправо, к железнодорожным путям…
Проехали мимо бывшего казино «Шарк клуб», превращенного в гостиницу. Прогремели через железнодорожные пути – тут они шли парой, одни за другими. Проехали мимо бывшего завода «Редуктор», превращенного в торговый центр – там стоял смотрящий от общины Ильгиз со своими людьми. Махнули друг другу рукой и даже улыбнулись, хотя отношения между ними были не очень. Дело в том, что Ильгиз – бывший мент, у него частное охранное агентство, обученные охранники, оружие – теперь он владелец большинства тех мест, которые раньше только охранял. Но вот грабить он не давал и не платил ни джизью, ни закят по праву сильного. Ильяс сказал, что они его потом, позже убьют, пока убивать других татар нельзя…
У «Ижстали» повернули направо, в гору, на знаменитый Долгий мост, один из символов Ижевска. Тут раньше пробки постоянно были, несмотря на то, что дорога широкая, но сейчас пробок не было. Машин мало было, и они газанули, увеличивая скорость. Дальше надо было свернуть направо, на Карла Маркса, чтобы потом на круге уйти на Удмуртскую…
Нагим насвистывал, придерживая коленями короткоствольный автомат.
Место тут опасное, перед поворотом надо сбрасывать скорость – поворот резкий, можно и перевернуться ненароком. Милленур лихо вылетел с виража на восьмидесяти, и тут в ветровое стекло влетел камень. Нагим как раз включил погромче музыку – Тимур Муцураев пел про джихад, про правоверных и про бои с русистами, и он подпевал, притоптывая ногой. Надо было тормозить… но машина почему-то не тормозила, так и шла с горки, еще и разгоняясь. Только когда машину ощутимо повело влево, Нагим повернулся и увидел, что в лобовом стекле как раз напротив водительского места аккуратная дырка с разбегающимися от нее лучами, и через стекло ничего не видно, потому что оно еще и красным сильно заляпано… Машина все сильнее заворачивала влево на скорости, грозя перевернуться, Милленур лежал, навалившись на руль, наверное, мертвый. Нагим не знал, что в таком случае делать, и сделал то, что первое пришло в голову: схватился за руль и изо всей силы потянул на себя. Но тут такая же дырка появилась уже напротив него в лобовом стекле, и он уже не мог выправить машину. Неуправляемая «Газель» подломилась на правый бок и, кувыркнувшись, поползла по асфальту с искрами и душераздирающим криком рвущегося металла…
Вторая машина – старый «Фиат Дукато», который тут рядом собирали в Елабуге, начал тормозить, когда спереди, от недавно построенного на месте снесенных деревяшек торгового центра, ударил ручной пулемет. Легкие, быстрые пули пробили кабину водителя, и машина пошла юзом…
– Пулемет! Пулемет!
Сидевший сзади Мирхам рванул за ручку боковой двери, вывалился наружу, но скорость еще была пятьдесят, не рассчитал и закувыркался по асфальту, потеряв автомат и что-то крича. Кричал и раненый Зайдулла, а Джамиль сидел на полу грузового отсека и громко молился Аллаху, истерически выкрикивая нужное ду’а о том, что правоверному не нужно никакого защитника, кроме Аллаха. Джамиль был из них самым верующим, он даже русскую б… вчера отказался насиловать из-за этого. И сейчас он ожидал воздаяния за свое должное поведение, но воздание не приходило. Очевидно, правоверному помимо заступничества Аллаха не помешало бы раздобыть где-нибудь бронежилет, но он этого не знал и сейчас расплачивался…
На опустевший перекресток выехали две машины: небольшой корейский внедорожник и милицейский «Форд Фокус» с молчащей сиреной. Из машин полезли вооруженные люди…
– Ястреб, я – Первый. Ястреб, я – Первый, как слышишь? – вышел в эфир командир группы, высокий, наголо бритый здоровяк в камуфляже «Серый волк».
– Отлично слышу… – раздался голос снайпера, – вижу вас на одиннадцать.
