скачать книгу бесплатно
Пусть работает Иван,
Первыполняет план…
…
Судья был один из тех, кто сидел на самом верху. Сам он не торговал. Отмазывал. Получал. Передавал наверх. Принимал подарки.
Как отмазывал? В СССР при хищении от десяти тысяч – вплоть до смертной казни. Но если позвонят – входили в положение. Давали восемь, десять лет. Потом на УДО или по болезни. За это тоже платили…
Так – он имел имя в этом черном царстве, его знали во всех крупных городах, он мог задать вопрос – и ему бы ответили, по-чести, не так как милиции или прокуратуре. Откуда там честь? Э… там есть и честь, и верность и слово… все там есть. Возьмемся за руки друзья, чтоб не пропасть поодиночке… по тому миру легенды ходили, как друг друга выручали. Пришла внеплановая ревизия, недостача под полмиллиона – но если у тебя есть имя, тебя выручат, под честное слово, хоть машину, хоть вагон товара перекинут. Свой некролог есть – те, кто попался, сгнил в лагерях или был расстрелян по хозяйственной статье. Озверевшее государство вело войну с подкапывавшей его со всех сторон армией воров – и проигрывало, но и жертв – хватало. С обоих сторон – были и менты и следаки, которые тронули не того, и оказались в Нижнем Тагиле, в больнице с инфарктом а то и в морге, в раздавленной выскочившим на встречку грузовиком служебке…
Все было…
Приехавшего в Ленинград судью встречали сотрудники местного УКГБ, Большого дома. Подогнали Татру – судья поморщился, с детства понимая, что он потомок правителей, а не крестьян, он предпочитал скромность и незаметность. В машине ему начали докладывать по текущим делам – иностранцы, которых в Ленинграде полно, оперативные игры, американское консульство. Судья слушал – но мысли его были совсем об ином…
…
С гостем – судья говорил в гостинице Интурист, где сняли номер, там был буфет – но они попросили организовать стол в номере. Включил скэллер – устройство для предотвращения подслушивания, ему привезли из Англии.
Его контрагент – лысый, одетый с иголочки в Париже, с огромной сумкой, полной всяческих деликатесов, которые не то что рабочему классу, но и директорскому корпусу не положены (а армии воров положены) – тщательно скрывал замешательство и страх. Он был как минимум полковником, а то и генералом невидимой армии воров, объедавшей страну как саранча – хотя занимал скромный пост замдиректора торга, и документы подписывал, обводя вырезанную в металле подпись. Десятка – десять тысяч, минимальный размер, за которым за хищения можно получить расстрел – он воровал примерно за неделю. Точнее воровали для него – его ученики, которых он нашел, поднял, выпестовал, и которые теперь воровали не покладая рук. В системе высшая ступень – когда воруешь не ты, когда с тобой делятся наворованным. Все ведь начинается с малого. Продажа товара из-под прилавка. Обмер – обвес. Ростовский разруб – это когда в один кусок попадает мясо разных ценовых категорий, но продается все по высокой. Каждая торговая точка, от ларька с пирожками, до крупного магазина – в день обворовывает покупателей от нескольких десятков – до тысячи и более рублей. Меньше всего получают продавцы – они зато таскают списанное, покупают по госцене и друзьям с заднего хода продают. Затем директор, который большую часть отправляет наверх – иначе обделят товарами. Наверху это уже миллионы. А ведь это самое простое – продукты. Есть комиссионки. Есть Березки. Есть сфера услуг, где свои темы – от шитья джинсов в рабочее время до воровства дубленок сданных в химчистку – потом перепродать, а государство заплатит за потерянное.
Всяк по своему деньги выкруживает.
Контрагент знал, что судья Гасанов – один из системы, один из теневых хозяев Азербайджана, один из лидеров всего закавказского клана, именно ему заносили, и не тысячами, а десятками и сотнями, чтобы проворовавшихся хозяйственников не расстреливали, а давали пять… семь… десять. Но теперь он взлетел со своим покровителем Гейдаром Алиевым на один из высших постов в стране – и как к нему прикажете относиться? Как относиться, если он всю эту бесчисленную воровскую рать видит насквозь и знает наперечет. Ему и расследовать в случае чего не надо – он знает. А КГБ – контора зубастая…
Но похоже, новые хозяева Кремля решили поиграть в либерализм, начали отпускать вожжи. И когда Гасанов попросил о встрече – лысый не пошел а побежал. Собрал огромную сумку деликатесов – пригнали из соседнего Хельсинки, из Калинки-Штокманн. И вот, суетится, панибратствует, а лысина вся в поту…
– Ну… вот. Что Бог послал, как говорится. Присаживайся, угощайся
Судья сел на предложенное место.
– Коньяк будешь?
Гасанов презрительно посмотрел на бутылку дорогущего «Курвуазье».
– Витя. Кто пьет коньяк с самого утра…
– Тот поступает мудро…
Вместо ответа – Гасанов достал бутылку «Девичьей башни», со стуком поставил на стол.
– Ваше… я и не знал, что у вас в республике вино есть.
– У нас все есть…
Замидиректора – убрал бокалы, поставил другие, для вина.
– Сухое?
– Полусладкое. У нас виноград особый, сухое из него не сделать. Сахара много.
– Давай, попробуем…
Бордовая струя полилась по бокалам…
– А неплохо… неплохо. Как говоришь, называется
– Девичья башня
– Надо закупить…
– В Гяндже делают.
– Запомню… а ты чего меня нашел, дорогой товарищ? Тебе сейчас место в Смольном…
– Ленин из меня плохой… пока.
– Пока…
Замдиректора торга смотрел на по-свойски зашедшего к нему Председателя КГБ и с ужасом понимал – нет, он не шутит. Дай им волю – они и место Ленина займут.
– Торговая дама меня интересует. Очень. Ты ее не можешь не знать.
– Кто?
– Злата Иосифовна. Чудкихис.
Замдиректора торга не показал никаких эмоций. Но судья понял, что ему есть, что о ней рассказать…
– Человек известный, так?
– Известный. А ты, прости, почему своих не спросишь… костоломов
Гасанов наклонился вперед, выражение лица его стало жестким и злым
– Потому что я спрашиваю тебя!
…
– Чтобы ты понимал, на свой расстрел ты уже наворовал. Как и вы все. И не думай что там – он показал наверх – этого не понимают. Но почему не расстреливают. Дают вам дышать, хотя все схемы ваши – на поверхности.
Замдиректора торга взвесил все за и против и решил лучше не шутить.
– Для начала – она такая же Чудкихис как я Шнеерсон
– А откуда фамилия?
– По второму мужу.
– Второму?
– Ага. Грузчик в магазине, в ее торге
Судья не удивился. Просто покривился презрительно
– Дальше?
– Она не отсюда. Из Вильнюса, все связи у нее там. Еще довоенные. Ее отец был деловым Помогал деньги менять, через границу гоняли товар.
– Жив? Отец
– Не торопи. Когда наши зашли туда в сороковом, его поначалу арестовали. А потом оп – стоц, и он уже начальник снабжения какого-то полка. С медалями
– Жив, спрашиваю?
– Нет. Умер. Но доча закончила торговый. Был тут такой Зеленый…
– Кто?
– Зелексон Владимир Иванович. Вот он молоденькой продавщице путевку в жизнь и дал.
…
– Потом Зелексон умер, но она к тому времени сама оперилась. Работала в мебельторге, через нее можно было достать любой гарнитур. Потом перешла в Березку. Там в бухгалтерии, но по факту – рулит многим.
– Дорого дала?
– По таксе. Даже меньше. Ее уважают.
– Горела?
– Не родился еще тот ОБХССник…
Судья задумался
– Говорят, вроде ее дочь от какого-то то ли графа, то ли князя
Замдиректора торга хохотнул
– Ага, как же. Разве что от цыганского.
…
– Там в Вильно, куда не плюнь – то граф то князь. Местечко бывшее
– Она и сейчас в деле?
– Само собой
– Чеки, валюта?
– Они самые. И все остальное.
– И какой масштаб?
– Ну, скажем так, Злату Иосифовну не обойти, не объехать. Конкретики по ней никто не знает, но если брать Ленинград, то она по оборотам… ну наверное в первой пятерке. Если ее раскулачивать – не один садик детский можно построить на изъятое.
Судья задумался
– А отъезжающим она не помогает?
– В каком смысле?
– Ну там… с провозом, с обустройством.
– Чего не слышал…
– Про дочь что слышно?
– Златы Иосифовны дочь? Вышла за генерала, где-то в загранке… пристроилась.
– Она к делам имеет отношение?
– Березки? Нет…
…
– Ну если только краями. Генерал ее слышал, большим человеком стал, служит – там. А там свои расклады…
Гасанов посмотрел на часы
– Засиделись мы. Ты вон как вспотел. Еще вопрос – Злата как то связана с наркомафией?
Замдиректора начал креститься несмотря на то что был евреем
– Наркотик. Упаси Бог. Зачем ей, тут этим никто не балуется…
– Ну… денег говорят, много приносит. Больше чем ваши гешефты
– Там не деньги, там могила. Раньше это врачей тема была, морфий воровали да продавали. А теперь там – уголовники, отморозки, им человека на ножи поднять – как плюнуть. У Паустовских сын подсел – всю квартиру вынес и продал, мать на коленях стояла.
…
– Нелюдское это дело.
Судья поднялся со своего места
– Забудь.
