скачать книгу бесплатно
Некогда большой добротный поселок вымирал. В округе доживали свой век лишь старики и старухи.
Она решила, что начнет дело с малого, поэтому с бесстрашным рвением принялась наводить порядок.
Вскоре, не без помощи Ираиды, ей удалось выкосить траву, увезти мусор на свалку, поднять свалившейся забор. Столь плодотворной работе мешали лишь проливные дожди.
Когда основная, работа, наконец, была завершена, рассеялись и тучи. Словно природа вместе с ней ликовала, радовалась проделанной работе.
Земля, очищенная от мусора, наполненная благодатным дождем, будто раскрылась, задышала.
Ожил, засияв новыми красками и сад.
Что-то магическое происходило и в ее душе. Будто очистила она и свою душу от ненужного хлама, мусора, всего того, что мешало ей жить.
Душа будто проснулась, воспрянула, замерла в ожидании. Чего – то доброго, светлого…
Дел по благоустройству усадьбы все еще было много.
Дом стоял, ожидая крепкой хозяйской руки. Выходных ей не хватало, много времени отнимала дорога.
Диана решила взять отпуск.
Летний домик был в гораздо лучшем состоянии, чем дом, поэтому она решила на время расположиться в нем. Целый день она скоблила, мыла, белила, красила. Работа спорилась у нее в руках. Впервые она создавала уют ни для кого-то, а для себя. Она и сама не знала, откуда она черпала силы. Но именно здесь, в стенах родного, отчего дома она ощущала долгожданный покой.
В углу летника, разбирая хлам, она наткнулась на какой – то ящик. Он был завален кучей старого тряпья, старыми газетами, журналами. Выкинув весь этот хлам на улицу, она попыталась открыть крышку ящика. Крышка не поддавалась. Диана попыталась пододвинуть ящик, но он был слишком тяжел. Она сходила в сарай за ломом, с помощью которого, с трудом, она все-таки открыла крышку. Она удивилась, что в ящике было очень чисто, в стопочку были сложены какие-то конвертики, тетради, книжечки. В отдельном углу лежал альбом в ярко-голубом переплете. Похоже, что это был старый семейный альбом. Такие старинные альбомы, давно ушли в прошлое, канули в лету.
Почему она с детства не любила смотреть семейные фотоальбомы, она не знала. Что-то в них было грустным, даже печальным. Смотришь на фотографии, любуешься лицами людей, восхищаешься их красотой, молодостью, видишь взросление человека, и вдруг с последним разворотом альбома понимаешь, что человека уже нет, он умер. И понимаешь, что жизнь человека быстротечна, наспех пролистана им, как этот альбом, с удачными фотографиями и без, с картинками рождения, взросления, старости.
Она отложила альбом в сторону. Взгляд ее упал на тетрадь в красном переплете. Она открыла ее. Видно, что это был дневник. Она не хотела его читать, собралась уже выкидывать в открытую печку, как вдруг из тетради выпала какая-то открытка. Она глянула на эту открытку. На ней красивым почерком было написана единственная фраза: Прости меня!
Не были заполнены ни поля адресата, ни сведений, кому было адресована открытка, ничего. Ей стало не по себе. Она сунула открытку и тетрадь в печь. Письма и фотоальбом она сложила снова в ящик.
Диана продолжила уборку. Однако теперь ею овладели беспокойные мысли. Кому принадлежали эти вещи? Кому было адресована неотправленная открытка? Она попыталась отогнать эти непрошенные думы.
В конце концов, какая разница, чьи это письма, какое ей дело до них? Но предательские любопытные мысли не оставляли ее в покое. Что случилось с хозяевами? Не может быть, чтобы никому не было известно ничего об их судьбе.
Как обычно ближе к обеду она отправилась к Ираиде. У той, уже был собран на столе роскошный деревенский обед. Она радостно хлопотала у стола.
– Ираида, так кто все – таки жил в этом доме? Давно ли уехали хозяева? Где они?
Ираида на минуту замешкалась, будто вздрогнула.
– Да откуда же мне знать. Я тебе уже говорила, когда я приехала в этот поселок, в этом доме уже никого не было. Говорили, вроде, жил какой-то мужчина, но потом его увезли отсюда родные. Больше ничего не знаю. Да, в конце концов, какая тебе разница? Живи, радуйся, что никого нет. Отдохнешь тут в одиночестве, все лето впереди. Потом видно будет, что делать будешь. Не забивай голову всякой ерундой.
– Сегодня, когда я убиралась в летнике, наткнулась на чей-то старый фотоальбом. Не стала его смотреть, не люблю я их смотреть. Хотела выкинуть, но потом пожалела. Вдруг объявится хозяин.
– И правильно, зачем выкидывать? Прибери. Все – таки людское добро. А то вдруг, действительно, кто-нибудь объявится из родственников.
– Или из хозяев, – сказала Диана.
– Вот именно, – сказала Ираида.
– Помогите, пожалуйста, вытащить этот ящик из летника?
– Да, конечно.
После обеда они вдвоем вытащили ящик с содержимым в сарай.
Работа по благоустройству в летнике близилась к завершению. Наконец, сегодня, она могла расположиться у себя. Радости ее не было предела.
Ираида, конечно, женщина, приветливая, но лучше не надоедать соседям.
Вечером, после бани, которую ей истопила Ираида, она уже распаковывала, раскладывала свои вещи, была усталой, но безумно довольной собою.
Она лежала, наблюдая за плодами своих рук, как вдруг ей послышался с улицы какой – то непонятный стук. Она глянула в окно, за которым ей померещилась чья-то тень. Она вздрогнула. Быстро закрылась на крючок, и задернула шторку. Сердце неприятно екнуло, застучало. Что это был за стук? Что за тень мелькнула за окном? Может ей показалось?
Решив, что послышавшийся стук и мелькнувшая тень – это результат ее многомесячной бессонницы, и расшатавшихся нервов, она постепенно успокоилась. Наконец, усталость взяла свое, и она уснула.
Наутро, она проснулась от стука в дверь. Сердце неприятно заколотило. Оказалось, что это Ираида пришла позвать ее на завтрак.
– Вы ничего не слышали ночью? – спросила она у Ираиды?
– А что было ночью?
– Стуки какие-то, мне показалось, что кто-то ходил.
– Может быть. Бывает, что шныряют «гости» с соседних деревень, ищут, что завалялось. Вон, сколько заброшенных дач, домов, добра то тут полно! Ты не бойся! Если что услышишь, кричи. Они будут знать, что дом не пустует, и больше не сунутся. Я всегда так делаю. Меня никто не беспокоит. Ты сегодня отдохни. Позагорай на речке, пока погода хорошая стоит. Чего сразу надрываться. Вон сколько работы переделала.
Диана решила последовать ее совету. Закинув дом на замок, она пошла на речку.
Река изменилась. Будто измельчала. Изменила русло. Странно было ходить по местам своих детских забав и игр. Здесь они увязывались за мальчишками, играя в их дико-жестокие игры, здесь перекрывали русло реки, пытаясь поймать карасей.
Она сидела на берегу реки, стараясь не плыть по течению прошлого, стараясь думать о настоящем. Надо бы съездить в соседнее село. Узнать, что-нибудь о прежних хозяевах дома.
Диана разлеглась на траве и под лучами теплого солнца, как то незаметно уснула.
Ираида
Ираида в последнее время была в приподнятом настроении. На душе было легко. Она очень обрадовалась новой соседке. Мысль от того, что она не будет куковать одна на пустынной улице, ее грела, успокаивала.
Только, что-то больно хмурая ее новая соседка. Ничего, оправится, поживет немного, отойдет душа, отмякнет.
Она вспомнила себя, приехавшую сюда пять лет назад. Было ей гораздо хуже. Сколько слез, она пролила, сколько тоски вылила. Видно судьба у нее такая, незадачливая. Хотя, что на судьбу пенять, сама виновата. Все, что произошло в судьбе ее, все происходило только по ее воле.
Она лежала на кровати, смотря в окна, за которыми гаснул день.
Все ее пять лет прошли здесь, в думах, размышлениях. Что остается делать ей, старухе, доживающей свой век в одиночестве?
Почему – то жаль было ей Диану. Чувствовала, что та много не договаривала. Как – нибудь сама расскажет. Ираида по себе знала, как неприятны расспросы окружающих. А уж она – то ее выслушает, подскажет. Чем – то Диана напоминала ее в молодости.
Молодость, где ты? Помнит она ее. Совсем недавно ведь было.
Смелая она была в молодости, даже немного отчаянная. Быстро собралась, за один день, решилась и уехала на юг. Долго, помнится, не могла сообщить родителям, и в последний момент, когда надо было уже отправляться в путь, решилась. На удивление, родители не стали сопротивляться. А может, наоборот, вздохнули, один лишний рот с плеч. Может и помощи, какой ожидали.
Собралась в один миг и упорхнула из отчего дома. Лишь когда оказалась в поезде, когда ехали они по бескрайним просторам, глядя в окно, ее охватила паника, страх, куда же она кинулась, как в омут с головой? Как же она там будет одна? Что ее ждет там, на чужбине? Ей хотелось сойти с первой же станции, вернуться домой. Но не сошла. Не вернулась. Поехала навстречу неизвестности.
Трудно было на чужбине, но как-то справлялась, пережила трудности, освоилась. Там и судьбу свою встретила. Замуж пошла, потому что уже возраст поджимал, да и надоело одной тянуть лямку неустроенного быта.
И вправду вдвоем с мужем уже стало легче. Как то свыклись друг с другом. Хорошим оказался мужчиной. Надежным. Прожили с ним пять лет. Двое деток у них родились.
Со временем, надумали строить дом. Денег лишних не было, поэтому впряглись в работу сами. Сами таскали цемент, месили глину, затирали. Там и здоровье положили. Однако дом построили.
Просторный, светлый, с огромными окнами, с длинной просторной верандой. Не дом, а загляденье! Радовались, мечтали, что рядом построят еще дом, чтобы с дочерьми встретить старость. Жить бы и радоваться, но не успел муж порадоваться. Заболел вдруг внезапно, и отдал Богу душу.
Погоревала она тогда, да что делать, как то жить надо было дальше.
Всю свою любовь она с тех пор отдавала дочерям. Старшую воспитывала в строгости, младшую баловала. Тяжело было поднимать одной детей, но она не роптала. Терпела. Разве она одна такая? Много таких.
Незаметно дети выросли. Ираида пыталась вспомнить, когда в последний раз разговаривала со старшей дочерью. Пыталась и не могла вспомнить. Нехорошо это, что они далеко друг от друга. Одни ведь совсем на этом свете остались.
Дочь изредка звонила, справлялась о ее здоровье.
До сих пор сердце сжимается от боли, вспоминая, как она тогда сидела на перроне, прощалась с дочерью. Украдкой утирала слезы, а сердце наполняла тоскливая боль. Предчувствовало оно, что увидятся они еще не скоро. Увидятся ли? Ираида вздохнула.
Надеялась она тогда на лучшее. Хотела сберечь младшую. В этом жестоком мире нужны когти, куда ей, ее младшенькой с ранимым сердцем и доверчивой душой.
Оберегала ее Ираида, как могла, чувствовала, что трудно ей будет выжить в большом мире, затопчут. Оказалось, как в воду глядела.
Диана
Нужно было протопить печь, чтобы как то выветрить застоявшийся запах в летнике. Открыв печь, она снова увидела красную книжечку. Она и забыла, что сунула ее в печь. Следуя, какому-то внезапному порыву, она вытащила ее, отряхнула от мусора, открыла первую страницу.
«Иногда мне ее жаль. Что она видела в жизни? Ей всю жизнь приходилось себя во всем ограничивать, чтобы вырастить нас. Приходилось жертвовать всем, чтобы нам было хорошо, а что она получила в ответ?
Она не познала любви, не познала радости семейного счастья, не познала материнское счастье благодарных детей. Мне кажется, что во всем этом виновата она. Не нужны такие жертвы никому. Нужно жить по воле своего сердца, по стремлениям своей души…».
«Мы опять поругались. Очень сильно. Я пишу, а сердце задыхается от обиды, гнева. Как любимый человек может так поступать? Зачем такая жизнь, когда нужно постоянно бороться, бороться за любовь, за счастье, за свободу. Устала… Где взять силы…?».
Диана захлопнула тетрадь. Что это? Будто она читала свои мысли.
Видимо этот дневник принадлежит девушке. Но кто она? Чей это дневник? Почему на записях нет дат?
Она решила, что она должна узнать, что случилось с прежними хозяевами дома.
Ираида, конечно, уверенно говорит, что они не приедут, а вдруг приедут? Она решила, что ей нужно срочно, не откладывая на потом, сходить в поселок, поговорить с оставшимися старожилами, выяснить, наконец, правду.
Она шла по пустынному поселку в надежде увидеть кого-нибудь из местных стариков. Наконец, впереди, она увидела старика, сидящего на завалинке. Она подошла к нему, поздоровалась.
– Здравствуй. Откуда ты? – спросил старик.
– Я из города. Приехала вот немного погостить у вас. Раньше я жила у вас. Называя фамилию деда, она надеялась, что старик что-то вспомнит, но старик равнодушно молчал.
– Да полно здесь людей было с такой фамилией. Однако, знаю дом этот, и хозяина помню. Хороший мужик был, мастеровой, как умер он, так и сгинул дом.
– Скажите, кому продали дом? Кто потом стал хозяином дома?
– А разве его кому – то продавали? – вопросом на вопрос ответил старик.
– Я знаю точно, что дом был продан. Мне интересно, что случилось с новыми хозяевами? Где они?
– Не знаю, может быть, уехали. Эти дачники то с шумом переезжают, потом резко уезжают. Кто их тут укараулит. Не знаю ничего, ты съезди в администрацию, там, наверное, скажут.
Она попрощалась с дедом, чувствуя еще большее смятение.
Наутро она уже собралась в районный центр.
Проезжая мимо дома Ираиды, она видела, как та обеспокоенно смотрит на нее из окна.
Дорога до районного центра занимала около часа. Она быстро добралась до него. В отличие от поселка, районный центр разросся, похорошел. Новые дома стояли далеко за границами центра.
Следуя советам прохожих, Диана довольно быстро нашла здание администрации.
Оно было довольно внушительных размеров. На входе охранник объяснил, в какой кабинет ей нужно пройти, в какую очередь встать. Очередь состояла из нескольких человек, сидящих на стульях в холле.
Все стулья были заняты, поэтому Диана ходила по холлу, терпеливо ожидая своего вызова.
Наконец, очередь дошла до нее, и она зашла в заветный кабинет.
В кабинете ее встретила женщина средних лет. Узнав суть вопроса, она долго рылась в каких – то бумагах, затем произнесла:
– Дом и земельный участок принадлежит администрации. Если вы хотите там жить, вам нужно оформить договор аренды.
– Скажите, а что случилось с прежними собственниками? Разве дом этот не был куплен у кого-то?
– В этом поселке практически все дома являются собственностью администрации. Дом пустует уже лет как десять. Больше ничего вам пояснить не могу. Если хотите там жить, то вам необходимо оформить договор аренды. Можете подождать, как только начальник подпишет, я отдам вам ваш экземпляр. Вам нужно будет подождать какое-то время.
Она вышла из администрации в еще большем смятении чувств. Что же это получается? Дом принадлежит администрации. Значит, права была Ираида. Тогда чьи же там вещи? Чей дневник? Чей альбом? А где же прежние хозяева? Диана решила присесть на скамейку, чтобы успокоить нервы.
Из дверей выглянула женщина и жестом пригласила ее в здание. Она пошла за ней, чувствуя странное волнение. Женщина вела ее в другое крыло. Здесь была довольно роскошная обстановка. Наконец, пройдя через всевозможные двери, она завела ее в какой – то огромный кабинет.
За огромным столом, который стоял прямо у большого окна, сидел мужчина. Не смотря на серьезный вид и строгость, видно было, что он еще очень молод. Он даже не смотрел на них, увлеченно смотря в экран монитора компьютера.
Женщина вкратце рассказала суть вопроса.
Он жестом кивнул ей, и она вышла. Диана чувствовала себя не очень комфортно. Ей совершенно не нравилось эта роль просительницы, к тому же у нее начинало закипать внутреннее раздражение, от того, что ей не только не предлагают присесть, но даже не удостаивают взглядом. Она не вытерпела и решила нагло присесть самой. Наконец, он оторвался от экрана монитора, посмотрел на нее, спросив высокомерным тоном:
– Скажите, зачем вам арендовать дом в этом вымирающем поселке?
– Я хочу этого.
