скачать книгу бесплатно
–На правду не обижаются.
Она вскочила на ноги, для пущей драматичности обронила на ковёр горькую слезу и стремглав покинула комнату. Кончиком пальца он поправил роговицу круглых очков и взором обвёл окрестности затхлого двора. Ровным счётом новая квартира, мало чем отличалась от прежней. Все те же лица, только в профиль…
Ровным счётом, все те же лица, только в профиль. Местная пьянь теснилась на лавках, потягивала папиросы и надеялась, что доблестный наряд, не упакует добрую душу в отрезвитель и оставит ржавые наручники при себе. Уличная шпана, как обычно промышляла ночными грабежами и находилась в поисках очередной добычи. Они прекрасно знали, что с алкашей брать не чего, их карманы пусты, а кошельков отродясь не видали.
Грубое слово, брошенное в адрес родной матери, очкарика не озаботило. Будь с ним отец, то он бы наверняка, прописал негодяю добротного леща, но отца поблизости не находилось. Нынче парень пребывал в полном одиночестве.
***
В то время, как бледноликая луна, взошла над городом, знойное солнце, прожигало жизнь на песчаных берегах необозримого моря. Сон не находил очкарика на протяжении часа. Мирно растянувшись на кровати, он по пояс окутался одеялом, запрокинул руки за голову и не сводил глаз с потолка. Быть может, наш очкарик и не был горазд таскать тяжести на собственном горбу, или в одиночку толкать старые Жигули, однако имя он носил великое, Август.
На момент, когда Августу стукнуло пятнадцать годков, всеми почитаемый Герман Цепелин, отец семейства, туго затянул на шее тонкую петлю и покончил жизнь самоубийством. Он, как сейчас, помнил тот злополучный вечер и жалкую гибель отца. Наступил октябрь месяц… Пора, когда неисправимые романтики, любители хорошей и не очень поэзии, до поры до времени оставляли прелые квартиры, и дружно наводняли плащами, зонтами и каблуками улицы города. Ранняя осень переливалась в золотых тонах и сгущала краски на голубом небосводе. От зари до зари косой дождь ритмично барабанил по окнам дома, без перерыва на обед и смывал с тротуаров уличную грязь.
Август цепко держал в руке чёрный зонт и ходко ступал вдоль набережной. Истёртые временем туфли, хлюпали по лужам, однако мокрая до основания обувь очкарика не тревожила. Август горел желанием поскорее добраться до дома и принять горячую ванну, да на пару часов забыть обо всём насущном.
Навстречу ему дул резкий порыв ледяного ветра, чёрный зонт непослушно качался из стороны в сторону, грозился улететь восвояси. Ох уж этот ветер, злился Август!!! Никакого покоя… И закатайте губу обратно… Я с зонтом так просто не расстанусь! Накось выкуси! Не на того нарвались! Август, стремглав пересек проезжую часть в неположенном месте и едва ли не угодил под колёса автомобиля. Водитель, преисполненный гневом, зубами вцепился за руль, вытаращил зенки и обругал очкарика крепким словом. Но Август и ухом не повёл, и глазом не моргнул, он был выше всех оскорблений, и не пристало ему, интеллигенту, вступать в перепалку с грубияном. Заметно ускорив шаг, Август свернул за угол и попал на родную улицу. Именно здесь он прожил всю свою сознательную жизнь.
Говорят, что осень, это пора измученных сердец, нераздельной любви и отчаянных самоубийц на краю моста, или крыше дома. Но когда Август вошёл в мрачный подъезд, он думал на порядок иначе и ехидно насмехался над завиральными идеями полнейших идиотов. Человек накладывает на себя руки, ввиду личной трагедии! И точка… Времена года здесь не причём. Что за вздор, негодовал Август и перелистывал в руках журнал заматерелой домохозяйки. ДА быть такого не может! Осень лишь косвенно может повлиять на гормоны человека, но никак не вынудить его свести счёты жизнью. Надо быть моей матерью, чтобы принять за чистую монету бредни сумасшедшего.
Он лёгким движением руки спустил хитроумный механизм и собрал чёрный зонт воедино. Август мерно шагал на второй этаж, следом на третий и четвёртый. Ледяная вода стекала ручьём, сухого места не осталось, он взмок до последней нитки, вплоть до трусов. Вот он оказался на пятом, родном этаже. Входная дверь на удивление, оказалась не запертой. Странно, подумал Август и с головой нырнул в обогретую теплом квартиру.
–Есть живые в доме.– искромётно пошутил Август.
Но в ответ лишь тишина навевала тоску и уныние.
–Чудеса в решете.– тяжело вздохнул Август и скинул с плеч клетчатое пальто.
Он сбросил с себя мокрые ботинки и прошёл вглубь прихожей. Первым делом, Август, понятно дело, заглянул на кухню, но и здесь, тишь, да гладь. Он встал напротив газовой плиты, раздобыл на полке коробок спичек «Атмосфера», чиркнул краешком о тёрку и породил на свет пламя. Август поставил чайник на плиту и ушёл прочь, в гостиную. До той поры, пока чайник не разразится свистом, у него в запасе имеется целых пять минут, чтобы выяснить, с чего вдруг входная дверь не заперта, а дома, ни души. И отец, мужчина в летах ,не сегодня, так завтра пенсионер, в это время дня, обычно дрыхнет на диване с пультом от телевизора в левой руке, правая занята журналом «Рыбный промысле». Но гостиная комната, на удивление пребывала в полном одиночестве. Пульт лежал на своём месте, нетронутым, и без умолку говорящий ящик молчал, словно рыба в воде.
Август не стал посещать свою комнату, поскольку знал, что кроме него, туда по доброй воле, мало кто решается войти. И раз так, подумал Август, то пойду-ка и наведаюсь в кабинет отца. И стоит добавить, что парень не прогадал. Но не того он ожидал увидеть за рабочим столом, среди кипы недописанных бумаг и вони кубинских сигар. Август, встретил отца в кабинете, но есть одна небольшая загвоздка – он повесился. Длинные ноги в прошлом футболиста, а ныне директора местного театра, безмятежно замерли в воздухе. Отец вытянулся во весь рост и занемог что ли… Два метра, некогда живой души, покоилось на хлюпкой петле. Казалось, что дно пробито и хуже быть, но Август ошибался… Сильно. Отец не нашёл в доме места удобнее рабочего кабинета и предпочёл повеситься на хрустальной люстре. Но потолок, да и сами опоры не в силах были сдюжить подобного рода груз. Первым делом, на два берега разошёлся потолок, и продольная щель, ударилась о стену. Шурупы, все до одного сорвались с потолка, и бедная люстра повисла на кабеле… Держалась на честном слове. И вслед за тем, понятно дело, кабель рвануло на две части, и мёртвое тело отца грохнулось на пол. Но к тому времени, Август упал в обморок и пластом валялся на ворсистом ковре. Чайник разразился свистом. Самое время гонять чаи!
Очнулся Август в карете скорой помощи. Он кулаком продрал сонные очи, разомкнул грузные веки и увидел напротив себя щетинистую морду.
–Живой?– спросил белый халат.
–Что со мной?
–Так помер ты! Братец… Вот везём твое тело в МОРГ.
В глазах тотчас же померкло, и по телу пробежал лёгкий холодок. Который раз Август теряет сознание и затылком бьётся обо что-то тяжёлое, например об изголовье больничной койки.
Как выяснилось позже, в квартире случился пожар, и Август чудом не угодил в самое пекло. Причиной возгорания стал чайник, свирепое пламя перекинулось на безобидную ткань полотенца и разошлось по всей кухне. К счастью, доблестный отряд пожарных подоспел точно в срок и укротил зловещее пламя ледяной водой. И кроме кухни, квартира в целом не пострадала, однако семья Цепелиных понесла весомые убытки. Пожар ударил по карману, и внезапная гибель отца омрачила быт, некогда дружного семейства.
Убитая горем, семья Цепелиных, в силу недавней трагедии была вынуждена упаковать чемоданы и съехать на обочину мира сего – на даче к деду по материнской линии. Августу пришлось по нраву обитать в двухэтажном особняке, пить на заре парное молоко и ходить с дедом на охоту. Однако мать, нынче вдова Цепелина, не горела особым желанием, в одиночку вести хозяйство и прозябать лучшие годы на задворках цивилизации. Редкие вылазки на свет за продуктами, дразнили мать Августа и сладостно манили одинокую женщину в водоворот страстей человеческих. Последствия пожара, устранили в два счёта, однако Цепелины не рвались обратно в отчий дом, где недавно свёл счёты с жизнь отец семейства.
В кратчайшие сроки, мать влезла в долговую яму, продала за бесценок отцовскую квартиру, чем навлекла на себя гнев со стороны Августа и приобрела скудное жилье в побитой временем хрущёвке.
Ни сам Август, ни его мать, толком понятия не имели, с каких вдруг щей зрелый мужчина полез в петлю и оставил родных без единого гроша за душой, сделав их нищими. Врачи безумолку вторили, что виной тому якобы всемогущий кризис среднего возраста и клиническая боязнь отца состариться… Видите ли, пенсия его до смерти запугала. Но твёрдого в своих убеждениях Августа, жалкие врачеватели не убедили. Он прекрасно знал, что белые халаты нагло врут своим пациентам прямо в глаза. Их можно понять… Докторам, ведь нет дела, до покойников, у врачей живых выше крыши. Так на кой им спрашивается, тревожить себя понапрасну.
Герман Цепелин пережил на своём веку многих, ему не раз приходилось терпеть полный крах, как душевный, так и финансовый. Августу не верилось, что кризис среднего возраста свёл в могилу крепкого мужика в расцвете сил. На отца, полагал Август, повлияло множество событий, в том числе крайне сварливая жена. Днями напролёт она сверлила мужу мозги по всякому поводу, то он ей давно не дарил, то он, видите ли, семье мало внимания уделяет. Быть может именно по этой причине, Август плевал на мать с высокой колокольни. Не то чтобы он виним в смерти отца именно мать, он и сам далеко не образец послушного сына. Да… Бывало они с отцом вступали в в перебранку, но жили дружно и не капали на мозги по сущим пустякам.
Герман Цепелин был образцовым семьянином и налево не ходил, и на жён чужих не засматривался. Вот будь у отца любовница, рассуждал Август, то он бы наверняка нашёл повод не кончать жизнь самоубийством. Но отец и близко не допускал возможности, сходить разок другой налево, подцепить приятную женщину и обзавестись романом на стороне. Во-первых, финансы не позволяли, во-вторых, он убеждённый однолюб. Раз полюбил, то на веки вечные, до гроба.
Однако сам Август не слишком верил в любовь до последнего воздыхания, как и в любовь с первого взгляда. Он полагал, что искра непорочной любви возгорается с течением времени и на первых порах есть лишь симпатия, в лице эмбриона. Следом симпатия плавно перетекает в нечто большее, обрастает доверием и на свет рождается неподдельная любовь. Однако бытовые ссоры, а они будут, уж поверьте мне, без особых усилий могут положить конец долгим отношениям. И ежели на свете, бытует исключение из правил, то значит в мире, есть и само правило, где разлука и любовь, подменяют друг друга на страстном поприще.
Глава 4
Держу на расстоянии
Ото сна Витасий отпрянул с утреца пораньше и полон сил, он надумал сделать квартирный обход. Страх впасть в глубокую спячку, отныне его не беспокоил, новые хозяева, привнесли в квартиру уют, а значит, жизнь вернулась в прежнее русло. Дрожь в коленях пошла на убыль, ступал Витасий спокойно, за стены не держался, шёл себе, да притопывал. Правда, фикус добрый друг, заметно пожух, но жизнь в цветке теплится и есть надежда полагать, что Витасик спасёт растения от возможной гибели. Он втихомолку, пока новые хозяева дают лихого храпака, увлажнил хрупкие листья и окатил сухую почву желанной водой. Воды оказалось слишком много и помимо горшка, Витасик залил водой подоконник. И одно другому не мешает, правда, хозяева ругаться будут, да и не поймут они, наверное, откуда на подоконник вода.
Витасик крайне гостеприимен, и как любое другое разумное существо, нуждается в общении с людьми. Не вечно же ему с цветами дружбу водить! И он не привык дерзать опрометчиво и прыгать с места в карьер. Витасик не стал с ходу нападать на хозяев и шокировать их своим присутствием. Подобного радо затея не сулит ничего хорошего и Витасик это понимал.
Витасий дружелюбен во многих отношениях, но он не привык дерзать опрометчиво. Он, будучи осторожным, не стал нападать на хозяев, прыгая с места в карьер, подобная идея не сулит ничего хорошего и Витасий это понимал. Он, как правило, заходит издалека, старается держать людей на расстоянии вытянутой руки, мало ли чего им в голову взбредёт. И уже тем более, Витасий научен горьким опытом, и он не намерен повторять ошибки прошлых лет. Ему сполна хватило сердечного приступа, он и по сей день корит себя за ту оплошность. Старая история, пустила седую бороду и былью поросла, но Витасик не забыл тот злополучный вечер. И он не стал тянуть резину понапрасну и решил помочь хозяину с чемоданами. И каково было хозяину, застать на пороге дома малыша… Косматое, пучеглазое нечто! Он широко разинул пасть, аж челюсть хрустнула, вытаращил зенки и синий чемодан с гротом шлёпнулся наземь. Двумя руками, он что есть мочи, схватился за шальное сердечко, ахнул, охнул, всем телом подался назад и выпал на лестничную клетку. С тех самых пор, пугливый хозяин, в квартире, не появлялся, а Витасик взял в личное пользование одно мудрое правило – сперва думай о возможных последствиях, и лишь затем пугай хозяев.
Хозяева обождут. Сперва, Витасик должен наведаться в квартиру профессора Круглова и застать там женщину. Плевать какую, главное, что она должна плодоносить, иначе быть не может. Настала пора, детей заводить, а он до сих пор видный холостяк. С детьми Витасик ладил на ура, он часами напролёт мог стоять напротив кроватки, любоваться бледноликим младенцем и напевать мотивы детских песен. Тут уж ничего не попишешь, природа у Витасика такая, детей любить.
Обход дело нужно, но редкое. Не каждый день Витасик шастает по квартирам и делает в голове беглые заметки. С ума сойти можно! 80 квартир на четыре подъезда. Дело в том, что дни пока Витасик пробыл в коматозном состоянии, могли преподнести уйму сюрпризов, вплоть до женитьбы или внепланового переезда. Однако жизнь в хрущёвке, стояла на одном месте, ни шелохнувшись, и считала дни, когда Витасика вернётся в строй. Ровным счётом ничего не изменилось, по меньшей мере, Круглов, как был холост, так им и оставался. Женщиной в квартире профессора и близко не пахло, вот машинным масло, это запросто, а изящными духами, нет.
Спорить не стану, изменения были, правда, незначительных масштабов. Взять, например, третий подъезд, там уличная шпана, белой краской оставила на стене надпись: «Валера гад, верни наши деньги!». Похожих граждан, Витасий нарекал первобытными дикарями. Только полному дикарю, взбредёт на ум, заняться наскальной живописью. Руки им оторвать мало, гневился Витасий, найду гадов, три шкуры с них спущу, буду знать, как личное имущество портить своими пакостями.
И что это, в конце концов, значило, верни деньги, Витасику ранее не приходилось иметь дел с ростовщиками и коллекторами. И к тому же сам виноват, раз пошёл на поводу у патологического лжеца.
сам виноват, что пошёл на поводу у лжеца. Нельзя быть наивным добряком, иначе сожрут гады и губами причмокнут. Человек обязать платить по долгам, в противном случае, полагаться на него впредь, ни одна душа не станет. Раз дал слово, то исполняй, будь человеком чести. Лжецов, их видно невооружённым глазом, на воре и шапка горит. Ну, а ежели тебя терзают сомнения, то сперва, наведи мосты и убедись в порядочности, того или иного человека. Держи уши востро, да чтоб глаз не дремал. Времена нынче такие, чуть вздремнёшь, пиши, пропало, обдерут до последней нитки. Совсем отчаялся Витасий в новом поколении, кругом обман, да ложь, куда ни ступи.
Квартирный обход задался на славу, кроме наскальной живописи, в доме ничего серьёзного не стряслось. Лишь сигаретные окурки, томно холмились на подоконнике, а в остальном, всё, как прежде. Сегодня ночью Витасий уснёт с чистой совестью, беременных нынче в доме нет, а квартиры в целости и сохранности. Немногим, но Витасик напоминает пчеловода, от зари до зари снуёт по пасеке, пристально следит за сотами и оберегает улья от возможной угрозы.
Вопрос с сигаретными окурками, и поныне оставался на повестке дня. Витасик малость полелеял мыслёй и кабанчиком метнулся в соседнюю квартиру. Он позаимствовал у хозяев совочек, ершистую метёлку и консервную банку, содержимое пришлось в унитаз, а иначе не надо в подъездах бардак разводить. Витасий сгрёб в одну кучу белёсый пепел, поставил на подоконник опустошённую банку и вывалил мусор в самодельную пепельницу. Он остался доволен проделанной работой, но сам факт горы пепла на подоконниках, не давал ему покоя. До какой степени надо быть безответственным человеком, чтобы стряхнуть пепел на чистый подоконник. Да что там подоконник, помнится мне, Витасий оставил в подъезде кактус, и что Вы думаете? Не прошло и года, как жители дома, одним словом свиньи, употребили цветок в личных целях. Кактус должен был задать тон всему подъезду, а в итоге что..? Не горшок, а сплошная пепельница. Некогда плодородный чернозём, стал непригоден для дальнейшего пользования, а сигареты, пепел и фантики, нашли новое пристанище, в виде цветочного горшка. Кактус пребывал на грани жизни и смерти, не сегодня, так завтра, выпадут последние иголки и от прелестного создания, останется лишь пепел под ногами, да сигаретные бычки. Дело пахнет жареным, не убери он горшок на родное место, то люди бы наверняка погубили растение. Впредь Витасий, оберегал цветы от непутёвых граждан. Не делай добра, не получишь и зла. Кактус тому наглядный пример.
Нутром чую, что пепел стряхнул ни кто иной, как господин Штрубель, приземистый и довольно-таки высокомерный гражданин, в двух словах ворчливая карга. Всё-то ему не нравится, то полы слишком грязные, то потолки слишком высокие, подчас казалось, что ему не угодишь. На моей памяти господин Штрубель улыбнулся лишь однажды, и случилось это вот как…
***
От отца господин Штрубель перенял лишь две вещи – проплешину на затылке и антикварную лавку в центре города. В тот день Штрубель, как обычно возвращался с работы поздним вечером. В принципе у него был свободный график, но спуску себе он не давал, раз ты владелец, то будь добр, не отлынивай от обязанностей. Кстати, на днях господин Штрубель обзавёлся машиной, ибо негоже ему владельцу антикварной лавки в ЦЕНТРЕ города, щеголять на своих двоих и быть вечным пешеходом. Штрубель тщательно оберегал новую машину от внезапных повреждений, однако в тот вечер, горе-водитель гнал стального коня на всех парах, в надежде опередить ненавистного им соседа и успеть занять место на парковке. Но не тут-то было, сосед оставил своего злопыхателя с носом! Он припарковал ржавую громадину, занял паразит два места, и господину Штрубелю ничего более не оставалось, кроме как, отнять у пешеходов часть тротуара, тем самым нарушить, ряд дорожных правил.
Сосед не стал подниматься домой, он желал вдоволь насытиться победой и позлорадствовать над господином Штрубелем. С банкой пива руках, он вытянул ноги на скамейке и отпускал в адрес проигравшего колкие шуточки. Господин Штрубель, с понурым видом, прошёл мимо злостного соседа и не обратил на того и толики внимания. Слишком жирно будет, тратить на такого мерзавца личное время, гневился господин Штрубель. Эх, зря он остановился на красный свет, надо было гнать вовсю прыть, но не дать этому мерзавцу парковочное место.
–Разойдись! Щас-с, как пну!– кричала детвора на футбольном поле. Долговязый парень исполнял штрафной и взял для разгона слишком большое расстояние. Понимаете ли, господин Штрубель, будучи ребёнком, часто пропадал на футбольном поле, однако стать футболистом ему так и не удалось, травма, коленной чашечки, помешала воплотить детские фантазии в реальность.
Парень встал в стойку, наметил цель, разогнался и со всей дури пнул круглый мяч в сторону парковочных мест. Долговязый парень, то ли силу не рассчитал, то ли от рождения косил на оба глаза, но мяч настиг иную цель – лобовое стекло того самого соседа. Удар был до того мощным и хлёстким, что на стекле осталась зиять приличных масштабов трещина.
Господин Штрубель разразился диким хохотом, а злостный сосед пришёл в бешенство. Он бросил взгляд на крыльцо, но от того и след простыл. Господин Штрубель хохотал, все четыре этажа, вплоть до входной двери.
***
Витасий не вступал в контакт с господином Штрубелем, он объяснял это тем, что тот ну уж слишком неприятен в общении. Врождённая неприязнь, коренилась в Штрубеле с малых лет и давала Витасику понять, что с этим парнем дел лучше не иметь. В то время как ровесники лепили куличи в песочниках и гоняли по крышам голубей, господин Штрубель предпочитал друзьям себя любимого. Детвора обзывала его жадным скупердяем, однако, сам Штрубель не соглашался с прозвищем великий и неповторимый жмот, он нарекал себя – в меру экономным человеком. Невзлюбил его Витасик, всеми фибрами своей широченной душонки, со дня переезда, он поглядывал на господина Штрубеля косо и квартиру старался обходить стороной.
Появился господин Штрубель в доме с незапамятных времён, годков десять назад, но с соседями поладить, так и не сумел. Женщины ему не хватает, полагал Витасий, за те десять лет, что Штрубель обитал в крохотной норе, он не припомнит дня, когда в квартиру ступала изящная ножка властной женщины.
Если на чистоту, то Витасик мало с кем вступал в контакт, а в круг общения входили только избранные люди, чьи нервы достаточно крепки, а на месте сердца, вживлён механизм швейцарских часов.
***
Распорядок дня у Витасика был до жути однообразен, изо дня в день, он исполнял монотонную работу, бродил по квартирам, устранял разладицу и бросал все силы на борьбу с грызунами. На сегодняшний день, именно мыши, главный враг человека, стоит дать слабинку, как полчище хвостатых вредителей, увидят свет комнатных огней и начнут вершить полное бесчинство. Витасик не был хорошего мнения о мышах, на протяжении полутора лет, он держит натиск и не даёт вредителям прибрать к лапкам громадный дом, обустроить здесь гнездо, куда будут стекаться все мыши города.
Есть вероятность, что грызуны, обосновались именно в подвале дома, иначе трудно объяснить, откуда коварные мыши черпают силы на дальнейшие вылазки. Однако боязнь темноты, вкупе с глубинным страхом застать в сумрачной ночи длиннорукое нечто, ни на шаг не подпускала Витасика к мрачному подвалу. Потому он боролся с угрозой извне, хотя корень всех бед, утекал глубоко под землю, где впотьмах притаилось оно. Нагрянет день и Витасик обязательно наберётся мужества и отваги, но до тех пор он вынужден держать осаду и не позволять мышам запускать лапы в чужую квартиру.
Но помимо мышей у Витасика были иные хлопоты, за примером далеко ходить не надо, у него под боком сидит наглядный образец немощности – одинокая старушка, Любовь Никитишна Московская, человек старой закалки, но доброй души. Знает ли Любовь Никитишна, Витасика в лицо? Не думаю. Она женщина незрячая, инвалид, стакан воды налить не в состоянии, куда ей до Витасика. Ой…! Внучок мой любимый пришёл, сколько лет, сколько зим, прошло с нашей встречи, твердила старушка. Но сам Витасик понятия не имел, есть ли у Любовь Никитишны внук, однако со своей ролью он справлялся весьма недурственно. Раздобыть буханку ржаного? Да не вопрос, у соседей чуток позаимствует, у хозяев не убудет, а старушке приятно. Массировать ступни он не любил, однако Любовь Никитишна настояла на своём: «Ты внук мне, или кто?». Витасий покорно согласился и приступил массировать грубые ноги, чего не сделаешь, ради незнакомой бабушки. Не отказывать же ей в услуге.
В недалёком прошлом Любовь Никитишна, усердно несла бремя директрисы в местной школе. Отдав любимой работе лучшие годы своей жизни, Любовь Никитишна Московская, от звонка до звонка, держала в страхе всю школу. А она между прочим, в молодости стремилась стать балериной, театральным работником и быть на шаг ближе к искусству, но увы… Не сложилось. Автокатастрофа на трассе, поставила крест на карьере будущей балерины. Легковой автомобиль, на полной скорости, вылетел прямо в кювет, трижды перевернулся, краем кузова сшиб упреждающий знак на обочине и как итог, перелом коленной чашечки. Кость буквально раздробило на части, однако год реабилитации и она снова на ногах, правда, театральная жизнь, у Любовь Никитишны, не задалась.
Из дому Любовь Никитишна, ни ногой, днями напролёт, она сидела напротив ящика и краем уха слушала телевизионные передачи, впрочем, как и сегодня. В квартиру Витасик ступил осторожно, в прошлый раз, он невольно напугал старушку до полусмерти и впредь старался не шуметь понапрасну. Пугать людей в почтенном возрасте всегда чревато последствиями, иначе один неверный шаг и здравствуй больничная палата, мандарины и шунтирование сердца. Хоть Витасию и становилось не по себе от одной мысли повторить массаж ступней, усердно вминать затверделую корку на пятках, ласково перебирать в ладонях мозолистые пальцы, вдыхать ноздрями прелый запах немытых ног, однако он не желал Любовь Никитишне увидеть больничную койку.
В квартире усиленно пахло старостью, и ни одна роза не в силах перебить гнетущий запах пережитка прошлого. Благоухание растений, тут не при делах, в квартире явная нехватка новизны. Советские обои, линолеум эпохи Палеозоя, пузатый телевизор, ковёр на стене, ну и главный атрибут минувших лет, чехословацкая стенка, вот же чудо воплоти, страны и в помине нет, а стена стоит и не жалуется, не то что, чехи со словаками в 93-м.
Стенку Витасик обходит стороной, но неспроста, Любовь Никитишна не подпускает, иначе следы останутся. Годом ранее Витасик отважился ощупать руками своего ровесника, но тотчас пожалел о содеянном. Старуха подняла ор на всю квартиру и дала ясно понять, что с ней шутки плохи: «Ежели кто, стенку мою тронет! Тому руки я оторву и волкам скормлю. Мало не покажется». Она хоть и слепа на оба глаза, но слух у Любовь Никитишны будь здоров, чихнёшь ненароком, за версту учует.
Витасик дал чехословацкой стенке шутливое прозвище – домашний музей. Смотреть можно, трогать нельзя. А сколько посуды хранилось в недрах той стены, уму разуму непостижимо. Но всё же пила Любовь Никитишна, исключительно из кружек, к хрустальной посуде, она не прикасалась, словом антикварная лавка.
–Николя, это ты?– хрипатым голосом разразилась Любовь Никитишна.
Почему именно Николя, задавался вопросом Витасик, быть может, у неё и впрямь есть внук со схожим именем.
–Да, бабуль, здравствуй.– ответил Витасик.
Как она меня учуяла, негодовал Витасик, не женщина, а слуховой аппарат.
–Разлюбил ты бабушку родную? Да!? Вон оно как получается…
–Да брось ты бабуль. Люблю я тебя.
–Был у меня в школе ученик один, проказник сущей воды. Помнится мне, стряслась беда, кто-то из учеников, насобирал в лесу змей, притащил их в школу и на перемене устроил переполох масштабов вселенной. Но всё обошлось, к счастью… Змеи яд не выделяли, и на учеников не бросались, вполне себе безобидные существ, но жуть до чего мерзкие. И что ты думаешь, эти змеи, разбрелись по школе и столько шуму наделали, пришлось уроки отменять. Мальчуганы-то ладно, им всё нипочём, а девки, юбки задрали и давай по школе носиться, орать, что, мол, змеи ядовитые. Захожу, я значит, обратно в класс, а там змея ползёт мне навстречу, а ученики, поголовно все на партах. А ну-ка по местам, кричу я на этих бестолочей, а они ни в какую. Ни одна душа не шелохнулась, смотрели на мои ноги, как заворожённые. Змея, дружно крикнули ученики. Да, я вижу, что не собака. Поднимая я змею, и ухожу прочь из класса. С тех самых пор, меня величали, укротительницей змей.
–А проказник попался?
–Как миленький… Наутро, трудовик притащил негодяя за уши. Я ему говорю, мол, ты ужей подбросил? А он мне, честно слово, не моих рук дело проказа. А я ему в ответ, будешь лгать, рот намылю. Только попробуйте, я на Вас жалобу накатаю. Права сопля зелёная, качать начал. У самого молоко на губах не обсохло, а он, видите ли, о правах заговорил. Я ему сразу сказала, а кто тебе давал право, змей в школе выпускать. А он зенки в пол, стыдно стало. Так ты или нет? Спросила я. Нет, ответил он мне.
–И что дальше?
–А дальше, я взяла кусок мыла и на пару с трудовиком, вымыла негодяю рот, отхлестала ремнём и родителей в школу пригласила. Ходил потом, как шёлковый, на всех субботниках появлялся, ни одного мероприятия школьного не пропустил. Можно сказать, я из будущего бандюгана, человека воспитала. Пускай и кнутом, а не пряником.
–Суровая ты, конечно, женщина.
–С детьми только так, иначе неженками вырастут. Я и тебя порола, и отца твоего, и деда, никому спуску не давала.
–И меня тоже?
–А как же. Тебя хлебом не корми, дай набедокурить. С нежных лет, я приучала тебя к ответственности. Домой поздно вернулся, будь добр, в угол, или ремнём по филейной части. Я держала Вас в ежовых рукавицах. Помню, я тебя из шланга ледяной водой окатила. Ты яблоки у соседки повадился воровать. Она пожаловалась на тебя, мол, ты воровством занялся. И что мне оставалось делать, надо было тебя хорошенько проучить. Сперва яблоки, а потом что? В квартиру чужую влезешь? Нет… Бандитов, мне в доме не хватало. Обиделся, ты на меня, правда. Неделями не разговаривал. Но ничего, зато какого гражданина я воспитала, умного, честного, порядочного во всех смыслах. Тебе бы невесту в довесок найти и правнуков мне родить.
Знакомство Витасика с Любовь Никитишной, случилось при весьма интересных обстоятельствах.
***
Знакомство
В то утро Витасик понял, что он всем сердцем жаждет наводнить полости рта молоком, смочить пересохшее горло, вдоволь насытить урчащий желудок влагой и набить порожнее пузо до самого отказа. Он только и делал, что с самого утра сновал по квартирам и находился в поисках гранёного стакан, чайной кружки, тарелки, либо блюдца, первое, что попадётся на руку и плевать чего именно, хоть вазу, но главное полную до краёв молока. В холодильники Витасик заглянуть не решался, он воровством не промышляет, и наживаться на хозяев дома, не в его правилах. Безусловно, подчас Витасик, нет, да закрывал глаза на многое и отворял настежь дверцы холодильников, да брал еду первой необходимости, колбасу там, творог, или котлет, но исключительно для благих намерений. Кота накормить там, собаку или программисту со второго этажа подбросить, в противном случае, не за горами тот день, когда горе-компьютерщик загнётся от химикатов и прочей дряни.
С животными дела обстоят на порядок хуже, не все жильцы считают должным накормить домашнего питомца, и зачастую топают на работу, позабыв, о самом главном – о живом существе. И Витасик, по доброте душевной, не давал котам и собакам помереть с голоду.
Больше всего на свете Витасик обожал молоко, покупное, или коровье, не столь важно, главное, что на вкус и цвет, оно просто обязано отвечать установленным стандартам – белый, как снежная метелица ранним утром и слаще сахара. Дай ему волю, то он запросто, в один присест опустошит до дна пять галлонов отборного во всех смыслах молочка.
Сперва Витасик, ненароком набрёл в обиталище художника Яна Микуленко, хотя в глубине души, он понимал, что молока у него отродясь не водилось. Он вдоль и поперёк обшарил напрочь лишённую порядка кухню, заглянул в полупустые чашки и пришёл в отчаянье. Недопитый чай и мёрзлая до основания сталь немытых ложек, вогнала Витасика в уныние. Всю сущность кухни Яна Микуленко можно растолковать в одной фразе – Жалкое зрелище. Немытая посуда, это куда меньше половины всех бед. Кажется, что Ян насовсем позабыл о чистоте. Оно и понятно, человек, как-никак, от зари до зари пашет в три погибели на благо искусства, даёт надежду, что не всё в этом мире потеряно. Тут, как ни крути, но на чистоту и порядок времени не напасёшься.
Витасик отчаянно махнул на художника рукой и ушёл восвояси, искать молоко. Белое, сочное и слаще сахара, он усердно перебирал в голове аппетитные слова и дразнил желудок мыслями о еде. От безысходности, Витасик посетил ненавистную им квартиру господина Штрубеля, но кажется тот, кроме хмельного пива, ничего более не употребляет. Странный он человек, конура Штрубеля пугала Витасика и теперь понятно, отчего вдруг он и поныне остаётся закоренелым холостяком. Думаю, что ни одна женщина, не станет водиться с неряхой, тем более ступать в логово последнего холостяка.
И тогда Витасик по воле случая, набрёл на квартиру Любовь Никитишны. К старухе в те дни, он относился терпимо, живёт, да и ладно. Витасик осторожно шагнул на кухню, старуха может и незрячая, однако меры предосторожности никто не отменял. Тише воды, ниже травы, он вскарабкался на стул и приметил, что ножка стола, малость ходит ходуном, словно намеревается сбежать куда подальше. По этой причине, Витасик молча, выдернул кусок свежей газеты «Городские новости», сложил лист бумаги вчетверо, слегка приподнял стол и протиснул под ножку самодельную подкладку. Стол чист, как поцелуй младенца, ни кружек, ни тарелок, сплошная скатерть и первозданная белизна. Солонка, да перечница, в форме пышных мухоморов, салфетница, разделочная доска, скопом кучковались на закромке скатерти возле стены и пребывали в полном одиночестве.
Кружки, чашки и стаканы аккуратно разложены в шкафу, тарелки сохнут подле умывальника, столовые приборы спрятаны в укромном месте, подальше от домушников. Молока у Любовь Никитишны, надо полагать, не водилось. Витасик преисполненный отчаяньем, надумал развернуться спиной и отчалить в соседнюю квартиру, как на подоконнике он обнаружил весьма занимательную находку – стакан.
Ну, была не была, Витасик соскочил со стола на подоконник и… О чудо!!! Молоко!!! Девственной чистоты напиток, всё это время мерз на подоконнике у окна. Усилия Витасия не были напрасны, он в два счёта опустошил стакан до дна и тщательно облизал молочные губы.
Он посчитал нужным помыть стакан, тем самым облегчить ношу полуслепой старухе, оно, как-никак угостила его молоком. Но подлый ковёр, надо думать, с самого утра, ждал момент, когда, наивная душа, запнётся на ровном месте и размозжит упругую губу в кровь. Витасик носом пропахал грубый ворс и оставил позади себя глубокую рытвину. К счастью, падение обошлось без трагедий, нос цел, губа в порядке, крови не было, разве что осколки мирно распластались на ковре. В общих чертах, смею заявить, что полгоря не горя, могло быть и хуже. Например, осколки битого стекла, некогда цельной чашки, в два счёта могли пронзить крохотную ладонь Витасик и обагрить руки кровью.
–Николя!!!– голосила вовсю Любовь Никитишна.– Это ты!?
–Да.– с дуру ляпнул Витасик.
Он и по сей день не до конца понимал, на кой чёрт его дёрнуло, отвечать Любовь Никитишне взаимностью.
Он и сам до конца не понимает, что за муха его тогда покусала
на кой его дёрнуло, отвечать Любовь Никитишне взаимностью. Молчал бы себе в тряпочку, да помалкивал и о массажах ступней, вспоминал, как о страшном сне. Всё случилось в мгновение ока, Витасик оглянуться не успел, как рот в самоволку сложил воедино две простые буквы – ДА. Но нет бы, ему дать лихого драпу, да смыться с глаз долой, он в довесок ко всему надумал проведать старушку.
–Пойди ко мне непутёвый ты остолоп!– кричать во весь рот Любовь Никитишна.
–Уже иду.– подчинился Витасик и ушёл в гостиную.
И речи быть не может, что дерзал он подсознательно и полный отчёт своим поступкам не давал. Витасик невольно шагнул ей навстречу и протянул одинокой бабушке руку помощи. Он хотел помочь Любовь Никитишне скрасить ей томное одиночество. И надо статься, что внимание он старухе оказал в знал благодарности за чрезмерное великодушие. Любовь Никитишна, пожилая женщина, не поскупилась на стакан молока, хотя имела полное право оставить без внимания малыша Витасика. Она угостила гостя молоком не из корыстных побуждений, и Витасик обязан был отблагодарить Любовь Никитишну, не дав ей помереть со скуки.
***
Открывать завесу тайн Витасик ни в коем случае не собирался. Он навещал старушку на протяжении года и не перестанет навещать Любовь Никитишну Московскую до самой ей кончины… Пока люди в халатах не вынесут тело одинокой старушки вперёд ногами. И не подай он тогда руку помощи, то в одночасье бы перечеркнул все дальнейшие заботы. Но вежливость и понятие чести, держали Витасика в узде. По этой причине массаж ступней стал неотъемлемой частью его однообразных будней.
Любого человека, определяют, совершённые им деяния. И ежели судить человека, не по словам, а по его делам, то ставится предельно ясно, с каких это щей родня Любовь Никитишны покинула отчий дом и на протяжении многих лет боялась сунуть нос в квартиру той чокнутой старушенции. Все они, то бишь родня жила по принципу – не попадайся на глаза сумасбродной старухи. Живее будешь!
Чрезмерная сварливость и суровый нрав, доведут до белого каления кого угодно и родня Любовь Никитишны тому в пример. Нет… Они не бросали старушку на произвол судьбе, они просто напросто сбежали. Все до одного, кроме мужа Любовь Никитишны.
Геворга Палыча, в могилу свела не старость, а родная жёнушка. С утра до ночи она капала бедняжке на мозги и как итог, сердечный приступ. Отмучился старый хитрец! И если при жизни, Любовь Никитишна крыла родного мужа крепким матом, то после кончины Геворга Палыча, она запела куда иначе. Одинокая вдова не упускала случая помянуть любимого добрым словом и отблагодарить Палыча за хорошо проведённые годы в крепком замужестве.
