скачать книгу бесплатно
Попаданка, маг и зачарованный байк
Адель Колуэ
Нельзя доверять магам-недоучкам старинные свитки с заклятиями. Решил испытать заклинание призыва? Вот сам и разгребай последствия, но уже на пару с попаданкой: пристраивая её в надёжные руки, возвращая свиток владельцу, объясняя ему, как это всё получилось и что "любопытство не порок"! Теперь накрылась учеба в Академии, или…
Адель Колуэ
Попаданка, маг и зачарованный байк
Пролог
Почему вечер всегда наступает незаметно? Вот только было все видно, и молодой маг мог спокойно работать над пентаграммой, а уже темно. Юноша аккуратно очистил ритуальное стило и убрал его в специальный карман. Потерять артефакт – не смешно, он его создавал на протяжении нескольких часов аккуратно вытачивая и накладывая заклятия. И никто не помнит: почему эту волшебную палочку чародей должен смастерить самостоятельно…
Оглянувшись, парень довольно хмыкнул: вроде все идет так как задумано. Защитное поле переливалось и излучала легкое зеленоватое свечение. Не обращая внимания на сгущающиеся тучи и туман чароплет начал напевно читать заговор из узкого свитка.
Несколько минут кроме сгущающейся тьмы ничего не происходило. Молодой человек уже со вздохом разочарования поднес к глазам белеющий в темноте лист, видимо желая повторить ритуал, как раздался резкий хлопок и колдуна отшвырнуло словно куклу сильной ударной волной воздуха.
От столкновения с деревянным ограждением маг на несколько минут потерял сознание, а когда пришел в себя, то увиденное заставило его задохнуться от восхищения. Он мгновенно забыл и боль, и недавнее разочарование.
Перед ним предстало воплощение грез: округлые выпуклости плавно перетекали в идеальные изгибы. Бархатная кожа так и манила прикоснуться, чтобы погладить, приласкать это совершенство. Непонятные украшения напоминали магические руны и желание нежно обвести их пальцами было настолько сильным, что руки свело судорогой, когда парень, страшась, что это иллюзия, запретил себе трогать представший перед ним идеал.
Поднявшись с легким стоном, он, слегка пошатываясь, медленно, чтобы не спугнуть скорее свои мечты, чем эталон красоты, который сейчас стоял в центре пентаграммы сделал маленький шажочек к появившемуся из ниоткуда чуду. Потом второй. И вот когда до вожделенной цели оставалось буквально пара метров, этот венец творения окутался магическим пламенем, а из темноты раздался окрик:
– Отойди от байка, извращенец, – темная фигура, словно сотканная из ночного неба заступила дорогу очарованному юноше, но его это не остановило, и парень попытался дотянуться до диковинки. – Ты что, не слышишь?
– Он мой, – возмутился маг, пытаясь обойти непонятно откуда появившегося соперника. Его темное перекошенное лицо, показалось Викторилиану до боли знакомым, однако вспомнить откуда, у него не получилось. Невзирая на это, парень без сомнений заявил: – Я его вызвал.
– Он мой, – зазвенел от негодования голос противника. – И я не собираюсь с ним расставаться даже на том свете.
– Уйди, – юноша попытался оттолкнуть темного незнакомца, но.
Черная тень отшатнулась, и рука парня провалилась в пустоту. А темная личность на этом не успокоилась: она как-то странно махнула рукой и тело мага, потеряв равновесие и опору, опять полетело к ограждению.
Удар головой о дерево вновь отправило его в нокаут.
А его оппонент хмыкнул:
– Как же, только шнурки поглажу, – он, отряхивая черные руки, не спеша подошел к бессознательному парню. Наклонившись, несильно тряхнул того за плечо и позвал: – Эй, мужик, ты не притворяйся, не так сильно тебя приложило, – но бедный и бледный юноша, обмякнув свалился на бок.
Резко присев, драчун стянул, оказывается, черные перчатки и зачем-то дотронулся до шеи потерпевшего. Тяжело вздохнув, хулиган, видимо, чтобы доказать свое превосходство над поверженным, коротко размахнувшись влепил лежачему звонкую пощечину.
Глава 1
Незадолго до…
Ночью, с высоты птичьего полета, горная дорога напоминает серпантин, что переливается светом фар редких путешественников. Осень уже вступила в свои права и караваны отдыхающих не ползут над морем объезжая неприступные горы.
Байкер мчится по дороге приближаясь с каждой минутой к точке невозврата. Судьба неумолимо гонит безбашенного наездника к неминуемой встрече.
Тяжелый байк мчится так, словно за ним гонятся все гончие ада. На особо крутых виражах двухколесный монстр почти ложится на бок. В такие моменты кажется, что колено его седока касается дорожного полотна.
Кто управляет маневренной машиной понять невозможно. Плотная кожа экипировки скрадывает очертания фигуры. Краги скрывают руки, а через шлем невозможно разглядеть лица.
Гулкий рев мотора, отражаясь от нависающих над дорогой скал, эхом разносится по узкому ущелью. Клинок света от одинокой фары разрезает тьму, которая, сопротивляясь, пытается поглотить оголтело летящего байкера.
На очередном повороте, когда мотор натужно взвыл на крутом подъеме, в глаза наездника ударил слепящий неоновый свет. Фура, выползающая из-за горы, перегородила всю проезжую часть. Водитель большегруза увидев встречку постарался быстрее занять свою полосу, но груженый прицеп не успел отреагировать на манёвр тягача и завилял, как хвост дворняги. У мужика, который сидел за баранкой неповоротливой техники, нога непроизвольно вжала педаль тормоза в пол.
Мотоциклист, понимая, что тормозить бесполезно, решился на риск: проскочить опасность по узкой полоске свободного асфальта. Он на полном ходу прижался к своему краю дороги и дал по газам.
И казалось, что у безумца все получилось. Байк почти разминулся с махиной грузовика, когда инерция победила разум человека. Прицеп, “складываясь” врезался в корпус железного коня и мотоцикл, вместе с седоком, проломив защитное ограждение, полетел в пропасть…
За час до… Где-то
Идея по дипломной работе витала где-то близко, но что-то не давало ей оформиться. Все, что приходило в голову было банально и неинтересно.
Викторилиан уже которую неделю лазил по схронам библиотеки высшей школы магии в надежде, что когда он увидит нужное, то его озарит.
Виктор прекрасно понимал, что если у амбициозного, умного мага будет интересный проект, то он не только это обучение закончит с отличием, но и сразу пройдет отбор в академию.
Карие глаза парня уже слезились от усталости. Темные волосы, которые он только утром обрезал и привел в порядок, сейчас, под воздействием заклятия из одного ведьмовского гримуара, опять отрасли и ему пришлось заплести косу, чтобы непослушные, выбившиеся пряди не лезли в глаза, маг накинул на голову капюшон мантии.
Стол, который выделили юноше был завален, вернее заставлен высокими стопками фолиантов разных по формату и толщине. Но, ничего сенсационного, или совершенно необычного, он в них не нашел.
Захлопнув талмуд, что в настоящий момент лежала перед ним, юноша положил его поверх ближайшей стопки и схватился за голову.
В нелепой надежде, что его посетит мысль, а может от отчаянья, Викторилиан низко наклонился к столу и достаточно сильно приложился лбом о его крышку.
Увы, в голове не прибавилось, да к тому же на колени посыпался какой-то мусор, причем достаточно крупный.
Виктор, от неожиданности даже подскочил, а с подола его мантии на пол свалился короткий валик тугого свитка.
***
Небольшой городок на берегу Черного моря погружался в вечернюю мглу. Огни витрин становились ярче, а тени гуще. Все больше домов расцвечивали гирлянды зажегшихся окон, из которых лился приглушенный шторами свет.
Маленькая забегаловка возле торгового центра готовилась к закрытию. Последние посетители восполняли свои силы бодрящими напитками после рабочего дня, готовясь отправиться по домам.
Вдруг за дальним столиком резко запиликал телефон, привлекая внимание персонала и немногочисленных отдыхающих, и тут же громко звякнула о блюдце керамическая чашка с кофе. Рыжеволосая девушка лет двадцати, схватив трубку и хмуро глянув на определитель, недовольно и, можно сказать, грубо ответила:
– Слушаю.
Слишком громкий голос из динамика заверещал почти на весь зал кафешки:
– Викуля, ты только не волнуйся, – девушка напряглась и побледнела, от чего на ее лице проступила яркая россыпь веснушек. – Твоя мама упала в обморок и разбила телефон. Ее увезла скорая…
Скрежет металлических ножек стула по плитке пола резанул по ушам.
Молодая грубиянка, не обращая внимания на недовольные взгляды людей, схватив рюкзак, шлем и перчатки, который лежали на соседнем кресле, выскочила на парковку. Буквально сразу зарычал мотор тяжелого байка. Его яркий прожектор полоснул по стенам и глазам любопытных зевак.
– У, смертница, – проворчала уставшая официантка, забирая чашку и протирая стол.
– Наклейка для капота, – поддакнул негромко бариста за стойкой.
– Хватит каркать, – резко поднялся парень из-за соседнего столика. – У нее что-то случилось с матерью, а вы…, – он махнул рукой и обвел осуждающим взглядом всех присутствующих. А затем, сердито глядя в глаза опешившей официантке, процедил: – Как вороны! Лучше бы пожелали девушке и ее близким: удачи и здоровья. Вдруг им повезет и первый ваш посыл не сбудется…
Глава 2
Викторилиан
Викторилиан с недоверием и опаской поднял тугую скрутку из допотопной бересты. Бересты?
– Не понял, – пробормотал юный маг. Его сердце зачастило в нелепом предвкушении. От волнения пересохло во рту, а тонкие длинные пальцы начали подрагивать, когда он сорвал нить заклятия сохранности: – Это что такое?
Естественно, Викторилиан не полагался только на защитные чары читального зала и над выделенным ему рабочим столом сотворил еще утром собственный купол сохранности. Ведь многим фолиантам, которые сейчас лежали перед ним была не одна сотня лет и восстанавливать бесценные экземпляры за счет незначительной стипендии парень был не готов.
Слава Хранителям, что у него хватило ума и объема магического источника поступить на бюджет и все обучение удерживаться на нем, да еще и стипендию получать. Спасибо родителям, которые старались помочь своему мальчику развить дар: искали учебники по начальной магии, по медитации, уговорили ведьму из ближайшей деревни помочь мальчонке на первых порах. Она и помогла в меру своих сил, которых было не так много. Но…
Именно это “но” заставляло парня изо всех сил стараться всю его жизнь. В их семье никогда не было ни магинь, ни ведьм. Виктор сын обычных людей, фермеров. Но, и это еще не все!
Он был единственным мужчиной, у которого проявился дар. Почему у юноши вспыхнула искра? Никто объяснить не мог. Как-то, один из соседских пацанов, видимо повторяя за кем-то из взрослых, ляпнул: мол, мамка согрешила… Ох, он тогда намял ему бока. Навалял – от души. А потом в слезах пришел и все рассказал отцу.
Папа всегда был мудрым. Он поставил перед ними зеркало и сказал:
– Смотри сын. Ты полное мое отражение: глаза, нос, брови, губы, – на сына из зеркальной глади смотрел зрелый мужчина с узким лицом. Большие глаза цвета лесного ореха под темными дугами бровей были серьезны, словно он общается сейчас с ровесником. Темный ежик волос постоянно трепала мозолистая, сильная рука. Жесткие губы отца были поджаты и казались тонкими. Но мама часто смеялась, что у них пухлые губы бантиком и этому завидуют все девушки в округе. А отец продолжил: – Если сейчас тебе чуть добавить лет, а мне немного скинуть возраст, то мы будем близнецами. Я горжусь, что ты, не задумываясь вступился за честь матери. А с родителями твоего противника я пообщаюсь. Они запомнят, что не стоит разносить сплетни. – Виктор уже хотел позлорадствовать, однако не успел. Следующая фраза его убила: – Но, его испорченные вещи тебе придется возместить из собственного кармана. К чужому труду и к чужой собственности нужно относиться с уважением. Завтра, вместе с подсобниками, начинаешь работать на поле, чтобы мог оплатить новую рубашку.
Слова родителя запали мальчику в душу. Он задумался не только о вреде, что нанес наглецу, но и о тех рубашках, которые сам носит. Первым заклятием, которое парнишка вызубрил, была формула сохранности, а вторым – восстановление.
С тех пор так и повелось: прежде чем взять что-то в руки он накладывал эти заклинания на вещь и это уже вошло в привычку. Да и надо признаться, что и на ферме дела пошли в гору. Родители шутили, что любой инструмент, которым поработал сын – становится артефактом. Мало того, что не ломается, так и работать им намного легче.
Викторилиан отгоняя непрошеные воспоминания тряхнул головой и со всей предосторожностью развернул свиток. Увидев бисерную вязь букв, он чуть не присвистнул, но мгновенно опомнился. Парень беспокойно окинул взором пустой зал и добавил в собственный купол заклятие звукоизоляции и полной непрозрачности.
Только приняв все меры предосторожности, юноша взялся за перевод. Текст, который был написан от руки и странными чернилами к тому же был составлен на языке первопредков, то есть на языке высшей магии.
Кое-кто утверждал, что такого народа не существовало. Что это выдумки, мифы, сказки и легенды для детей. Однако, время от времени всплывали небывалые артефакты и инкунабулы, о которых шептались, что это творения либо первопредков, либо их ближайших потомков. Но даже сказки не могли намекнуть куда они все исчезли.
Сейчас мало кто даже интересовался этим языком. Не так много искусниц, которым хватит сил активировать ТАКИЕ свитки. А уж создавать новые чары на ушедшем языке, так и вообще не было желающих.
Тысячу лет назад магини мира предложили внедрить всем жителям знания универсального языка и научить письменности. Явь стала миром, где все понимают друг друга. И только самые дотошные зачем-то учили старые наречия, да высшие ведьмы применяли в самых заковыристых заклятиях формулы по архаичным записям.
Викторилиан еще раз с опаской оглянулся на закрытую дверь и принялся за перевод записи. Заголовок заставил икнуть мага: “Призыв для изменения судьбы”, – вот она та тема, которая обеспечит ему место в Академии, которая станет основой для его блестящего будущего, которая позволит вытащить родителей из беспросветных будней тяжелого труда на маленькой ферме, и которая заставит отводить любопытные взгляды от единственного, и очень хочется надеяться, что просто первого одаренного мужчины.
Продираясь сквозь строчки полузабытого языка, Виктор все отчетливее понимал: то, что здесь описано необходимо сначала проверить, а вдруг это неумная шутка какого-нибудь школяра-недоучки.
Спрятав свиток в тетрадь и засунув свое сокровище за пазуху, юный маг развеял свое плетение и пасом отправил все книги на места откуда их взял. Через пять минут он уже бежал на полигон, где им было разрешено самостоятельно отрабатывать магические воздействия.
Глава 3
Вика
Виктория, которую резкий толчок не застал врасплох, но тряхнул жестко, смотрела, словно в замедленной съемке: как мимо пролетают хлипкие стволы горных деревьев, как перед нею разевает скалистую пасть ущелье, как голодным языком вздымается навстречу ледяная волна вечно ненасытного бушующего моря.
– Господи, спаси и сохрани! – промелькнуло в голове, а потом из груди вырвался истеричный визг: – Мама!
В глазах девушки потемнело от страха, и она зажмурилась. От ужаса душа попыталась спрятаться в пятках, но…
Пальцы наездницы сильнее впились в рукоятки руля, все зачем-то газуя, тело в безотчетной надежде, что верный железный конь не подведет, прильнуло к его корпусу и только горло не слушалось хозяйку и вопило:
– Ааа!
Когда первые брызги окатили кожанку, ударив словно свинцовые пули, зеленые очи распахнулись, чтобы увидеть, как их поглощает густой, странный, зеленоватый туман. А потом все поглотила чернота.
Все! Абсолютно все, что взгляд девушки, за то бесконечное мгновение обшаривал в поиске пресловутой соломинки для спасения. На что надеялась пикирующая байкерша? Да на что угодно! На пологую тропинку. На выступ, который можно использовать как трамплин. На скальный риф, чтобы приземлиться на него, хотя об него скорее разобьешься, чем… На свободную воду, в которой будет достаточная глубина. Но!
Безбрежная и безмолвная темнота разлилась как неизбежность.
Мысли Виктории в панике засбоили и начали выдавать совершенную ахинею: “Только бы мама не узнала. Ведь только бабушку похоронили, еще полгода не прошло, а тут я…, она не переживет, – и даже понимая, что это глупо она продолжала молить: – Мамочка, ты только не плачь”! А потом ее нервы не выдержали и она, прижавшись плотнее к байку заорала на него с безумной обидой:
– Ну, почему ты не летаешь? Я жить хочу!
В какой момент Вика осознала, что настолько долго падение длиться не может, она и сама не поняла.
Мотоцикл продолжал лететь, но что-то в звуке его мотора изменилось, как и положении корпуса. Нет! Не так!
У наездницы появилось ощущение, что они несутся по трассе на полной скорости. Низкую вибрацию от напряженно, под газом работающего мотора она чувствовала, а рев исчез.
Те децибелы, которые, что греха таить, Виктория сознательно увеличивала различными способами и насадками, чтобы водители четырехколесных колесниц сквозь вой музыки в салоне расслышали, что на дороге они не одни – умолкли, и сейчас девушка на своем железном коне рассекала, а по-другому это назвать невозможно, черное безмолвие.
Когда чувство свободного падения перестало туманить мозги, то Виктория смогла взять себя более-менее в руки и постараться мыслить связно, без истерики.
Во-первых: пять минут – полет нормальный, но шутки – шутками, а в своего Зверя она вцепилась, как в ту самую соломинку … Во-вторых: то, что она улетела с трассы – не подлежит сомнению. То, что после такого пике выжить невозможно – однозначно, как говорит всем известный политик. Но!
Она мыслит, а как сказал другой, не менее мудрый человек: “значит существует”! Вывод: что-то пошло не так и она попала…
Следуем дальше и как раз здесь начинается: в-третьих!
Додумать девушка не успела. Байк без рывков начал снижать скорость и теперь они двигались, словно по сужающейся спирали: плавно и медленно. Вика так трогалась на стоянке возле дома под наблюдением мамочки.
“Мамуля!”, – мысль о родном человеке полоснула дикой, обжигающей болью, которая жестким, раскаленным, пульсирующим комом сжалась под ребрами. От него толчками жаркая горечь начала разливаться по всему телу, а потом со всей силы рванул к горлу Виктории и ей пришлось откинуть щиток, чтобы глотнуть воздуха.
Слава Богу, что в этот миг колеса коснулись твердой поверхности. Толчок от приземления не перепутает ни один гонщик, кто хоть раз носился на эндуро или фристайле.
Темнота может и развеялась, только Вика этого не видела. Помимо дико колючей тошноты, которая занимала сейчас все мысли попаданки, перед ее глазами плясали разноцветные мушки, которые иглами впивались в радужку заставляя сипеть от непередаваемых ощущений.
Единственное, что девушка успела сделать, когда по пищеводу рванула лава – это скатываясь с мотоцикла сорвать с себя шлем и постараться на четвереньках отползти подальше…
Пока ослепшая Виктория споро перебирала руками и ногами, она чувствовала, как ее пронзают раскаленные прутья. Словно со всех сторон окружают пики, и она ломится сквозь них, причем и спиной тоже. Но как только сухой спазм сотряс ее тело – все прекратилось и ласковое тепло окутало девушку, словно невидимым пуховым паланкином.
Это ощущение ей знакомо: у бабушки Терезы была огромная Оренбургская шаль и лет до шести, когда бабуля перед сном рассказывала сказки, Вика залезала к ней на колени и они укрывались ею вдвоем словно пледом.
От облегчения девушка распласталась на песке и перекатившись на спину посмотрела в небо. Ночь и тучи, которые затянули все видимое пространство не дали ответа, где она очутилась. А еще над нею куполом была натянута непонятная пленка, которая слабо светилась, словно была покрыта фосфором. У той же бабушки Латте было несколько статуэток, которые ночью излучали такой зеленоватый свет.
