скачать книгу бесплатно
Бенна вздохнул.
– Я думал, мы наемники… Коска таких хозяев, как этот, никогда не держался.
– Я – не Коска. И в любом случае не больно-то будет умно отказать властителю Талина.
– Ты просто любишь сражаться.
– Нет. Я люблю побеждать. Еще один поход, и мы сможем увидеть мир: побывать в Старой империи, объехать Тысячу островов, посетить Адую и постоять в тени Дома Делателя. Все, о чем мечтали.
Бенна надул губы, как всегда, когда не получал своего. Надул, но «нет» не сказал. Выбор вечно оставался за ней, и порой ее это задевало.
– Слушай, у нас на двоих всего пара яиц. Тебе никогда не хотелось их поносить?
– При тебе они смотрятся лучше. Да и мозги ты все прибрала. Полезней держать их вместе.
– Что ж тебе-то остается?
Бенна ухмыльнулся.
– Обаятельная улыбка.
– Тогда улыбайся. Весь следующий, последний поход.
Соскочив с седла, она оправила пояс с мечом, бросила поводья конюху и зашагала к внутренним воротам. Бенне пришлось догонять ее бегом, поскольку он, слезая с коня, запутался в амуниции. Редкостное неумение обращаться с оружием для человека, зарабатывающего на жизнь войной.
Внутренний двор являл собою ряд террас, выбитых в склоне горы. Он был засажен экзотическими пальмами и охранялся еще усердней, чем наружный. В самом центре его высился древний столп, привезенный, по слухам, из дворца Скарпиуса, и отражение его колыхалось в круглом пруду, где плескались серебряные рыбки. С трех сторон столп окружало, словно исполинская кошка, зажавшая в лапах мышь, нагромождение стекла, бронзы и мрамора – дворец герцога Орсо. С весны здесь успело появиться огромное новое крыло вдоль северной стены, изукрашенное резьбой, но наполовину скрытое еще строительными лесами.
– Всё строятся, – сказала она.
– Конечно. Разве принцу Арио хватит десяти комнат под башмаки?
– Да уж, нынче настоящему щеголю без двенадцати никак.
Бенна хмуро глянул на собственные сапоги с золотыми пряжками.
– А у меня всего тридцать пар. Так вот и чувствуешь свое убожество.
– Не ты один, – буркнула она.
Вдоль края крыши тянулась вереница статуй, явно еще не завершенная: герцог Орсо, раздающий милостыню бедным, герцог Орсо, дарующий знания невежественным, герцог Орсо, защищающий от опасности слабых.
– Где же главная – Стирия, вылизывающая ему задницу? – шепнул ей на ухо Бенна.
Она указала на глыбу мрамора, которую только начали обрабатывать.
– Вот.
– Бенна!
Огибая пруд, топча со скрипом свежий гравий и сияя всем своим веснушчатым лицом, к ним спешил с резвостью обрадованного щенка граф Фоскар, младший сын Орсо. Он успел обзавестись хилой бороденкой с тех пор, как Монца видела его в последний раз. Что делу не помогло – песочная эта поросль придавала его лицу еще более мальчишеский вид, чем прежде. Всю семейную честь он, может, и унаследовал, но красота, увы, досталась кому-то другому.
Бенна, улыбаясь, обнял Фоскара за плечи одной рукой и взъерошил ему волосы. Оскорбительный жест со стороны любого другого, но у Бенны это получалось пленительно непринужденно. Умел он делать людей счастливыми, что ей казалось чуть ли не волшебством. Сама она отличалась прямо противоположными талантами.
– Ваш отец здесь? – спросила Монца.
– Да, и брат тоже. Беседуют со своим банкиром.
– В каком он расположении духа?
– Весел, насколько я могу судить, но вы же знаете отца. Впрочем, на вас двоих он никогда не сердится. Вы обычно приносите хорошие вести. И сегодня принесли, верно?
– Монца, ты скажешь или… – начал Бенна.
– Борлетта пала. Кантейн мертв.
Фоскар не возликовал. Кровожадностью отца он не отличался.
– Кантейн был хорошим человеком.
Что отнюдь не соответствовало истине, насколько знала Монца.
– Врагом вашего отца.
– Но человеком, которого можно уважать. Их в Стирии осталось немного. Он и правда мертв?
Бенна надул щеки.
– Голова отрублена, насажена на пику над воротами. Поэтому, если вы не знаете, конечно, особо искусного лекаря…
Они прошли через высокую арку в зал, огромный, как императорская гробница, и отзывавшийся эхом на каждый звук. Полутьму прорезали тут и там пыльные световые лучи, пятная мраморный пол, тускло отсвечивали стоявшие вдоль стен старинные рыцарские доспехи в рост, с зажатым в латных рукавицах столь же древним оружием.
– Дерьмо, – шепнул ей на ухо Бенна. – Гадюка Ганмарк тоже здесь.
– Уймись.
– Не может быть, чтобы этот бесчувственный ублюдок владел мечом так хорошо, как говорят…
– Владеет.
– Будь я хоть наполовину мужчиной, я бы…
– Ты не таков. Поэтому – уймись.
Лицо у генерала Ганмарка было до странности кротким. Усы безвольно свисали, светло-серые глаза постоянно слезились, что придавало ему выражение бесконечной печали. Ходили слухи, будто из армии Союза Ганмарка вышвырнули за любовную нескромность, допущенную в отношении другого офицера, после чего он переплыл море в поисках хозяина с более широкими взглядами. Широта же взглядов герцога Орсо по отношению к слугам являлась воистину безграничной, лишь бы те служили как следует. Монца с Бенной были достаточным тому доказательством.
Ганмарк чопорно кивнул ей:
– Здравствуйте, генерал Меркатто. – Чопорно кивнул Бенне: – Здравствуйте, генерал Меркатто. – И обратился к Фоскару: – Граф, вы не забросили свои упражнения, надеюсь?
– Сражаюсь каждый день.
– Тогда, пожалуй, мы еще сделаем из вас фехтовальщика.
Бенна фыркнул:
– Или тупого вояку.
– И то, и это неплохо, – пробубнил Ганмарк с отрывистым союзным акцентом. – Человек без дисциплины не лучше собаки. Солдат без дисциплины не лучше трупа. А то и хуже. Труп хоть не является угрозой для собственных товарищей.
Бенна открыл было рот, но Монца его опередила. Успеет еще выставить себя олухом, коли ему так хочется.
– Как прошел ваш поход?
– Свою роль я сыграл – не подпустил к вашим флангам Рогонта с осприйцами.
– Придержали герцога проволочек? – усмехнулся Бенна. – Да, это было нелегко.
– Роль всего лишь вспомогательная – маленький комический эпизод в великой трагедии. Но публике, надеюсь, понравился.
Эхо шагов зазвучало громче, когда они проследовали через другую арку в ротонду, расположенную в самом центре дворца. Ее круглые стены были сплошь заставлены скульптурами, изображавшими сцены из глубокой древности – войны между демонами и магами и прочий вздор. Высокий купол над головой украшала фреска – средь грозовых туч семь крылатых женщин с гневными лицами, в доспехах и при оружии. Парки, вершительницы судеб земли. Величайшая работа Аропеллы, занявшая у него восемь лет, как слышала Монца, и неизменно заставлявшая ее чувствовать себя хрупкой, слабой и совершенно ничтожной. Ощущение, к которому не привыкнуть. Таков и был замысел мастера…
Оттуда они вчетвером начали подниматься по лестнице, столь широкой, что в ряд по ней пройти могло вдвое больше человек.
– И где же вам пригодились ваши комические таланты? – спросила Монца у Ганмарка.
– По дороге к воротам Пуранти и обратно, с огнем и мечом.
Бенна криво усмехнулся.
– Неужто сражались по-настоящему?
– Зачем бы я стал это делать? Вы не читали Столикуса? «Животное прокладывает с боем путь к победе…»
– «Генерал идет к ней маршем», – закончила Монца. – Смеха много вызвали?
– Не у врага, полагаю. Смеялся мало кто, но это война.
– Я так нахожу время повеселиться, – вставил Бенна.
– Некоторые смеются легко. Чем завоевывают сотрапезников. – Ганмарк устремил кроткий взгляд на Монцу. – Вы, как посмотрю, даже не улыбаетесь.
– Еще успею. Когда придет конец Лиге Восьми и Орсо станет королем Стирии. И все мы расстанемся с мечами.
– Мой опыт говорит, что на покое они обычно не задерживаются. Так и норовят вернуться обратно в руки.
– Смею предположить, вас Орсо оставит при себе, – сказал Бенна. – Хотя бы для того, чтобы полировать полы.
Ганмарк и бровью не повел.
– В таком случае у его светлости будут самые чистые полы во всей Стирии.
Лестница вывела их к высоким дверям из инкрустированного дерева, украшенным резными львиными мордами. Где расхаживал взад-вперед, подобно старому преданному псу под дверью хозяйской спальни, коренастый вояка – капитан Карпи Верный, один из первых бойцов, вступивших в Тысячу Мечей. Его широкое, обветренное, честное лицо было все исполосовано шрамами.
– Верный! – Бенна схватил старого наемника за огромную, как лопата, руку. – Карабкаться на гору, в твоем-то возрасте! Разве ты не должен сейчас развлекаться с девками?
– Развлекался бы. – Капри пожал плечами. – Да за мной послал его светлость.
– И ты, как верный слуга… послушался.
– Почему меня и кличут Верным.
– Как дела в Борлетте? – спросила Монца.
– Все спокойно. Большинство наших встало лагерем за стенами города, с Эндишем и Виктусом. Так я решил, чтобы не спалили город ненароком. Во дворце Кантейна оставил лишь самых надежных, под присмотром Сезарии. Все старики вроде меня, еще со времен Коски. Люди бывалые, попусту не дергающиеся.
Бенна хихикнул:
– Медленно соображающие, хочешь сказать?
– Медленно, да верно. Мы своего всегда добьемся.
– Что ж, пошли? – Фоскар навалился плечом на одну из створок и не без труда открыл дверь.
Ганмарк и Верный последовали за ним. Монца чуть замешкалась, пытаясь принять свой самый суровый вид, но встретилась глазами с Бенной, который ей улыбнулся, и невольно улыбнулась в ответ. Придвинулась, шепнула ему на ухо:
– Люблю тебя.
– Конечно, любишь.
Он переступил порог. Монца шагнула следом.
Личный кабинет герцога Орсо являл собою мраморный зал величиной с торговую площадь. По одной его стене располагался горделивый ряд высоких окон, которые были открыты, и ветер, залетая внутрь, шелестел яркими портьерами. Длинный балкон под окнами выходил на крутой обрыв и потому казался висящим в воздухе.
Противоположную стену сплошь покрывали картины, писанные лучшими художниками, на коих под слоем предохраняющих от разрушения масел были изображены величайшие в истории битвы: победы Столикуса, Гарода Великого, Фаранса и Вертурио, призванные дать понять всем и каждому, что Орсо – последний в ряду королей-победителей. Пусть даже прадед его был узурпатором и обычным преступником в придачу.
Самая большая картина, высотой не менее десяти шагов, бросалась в глаза с порога. Портрет великого герцога Орсо, разумеется. Он сидел верхом на скакуне, вставшем на дыбы, и, высоко подняв сверкающий меч, пронзительным взглядом уставился на далекий горизонт, как бы призывая своих людей к победе в битве при Итрии. Словно художник знать не знал, что Орсо в том сражении оставался во главе войска недолго.
Но – как сам герцог частенько говаривал Монце – что такое скучная правда против прекрасной лжи?..
Герцог Талина во плоти восседал за письменным столом, держа в руке вместо меча ручку. Рядом стоял высокий сухопарый господин с крючковатым носом, глядя на лежавшие перед герцогом бумаги с пристальным вниманием грифа, дожидающегося смерти истомленного жаждой путника. Позади них стену подпирало огромное тулово – Гобба, телохранитель Орсо, с шеей толстой, как у борова. В раззолоченном кресле близ стола сидел, небрежно развалясь и закинув ногу на ногу, Арио – старший сын и наследник герцога. В руке у него был бокал с вином, по красивому изнеженному лицу блуждала расслабленная улыбка.
– Я нашел этих бродяжек во дворе! – сообщил Фоскар. – И решил предоставить их вашему милосердию, отец!
– Милосердию? – Резкий голос Орсо отозвался в просторном кабинете эхом. – Я не слишком-то к нему склонен. Располагайтесь поудобней, друзья, скоро я к вам присоединюсь.
– Никак это Палач Каприле, – пробормотал Арио, – и с ней ее малыш Бенна.
– Здравствуйте, ваше высочество. Прекрасно выглядите. – О том, что выглядит он, по ее мнению, как пустая мошонка, Монца умолчала.
