скачать книгу бесплатно
– Много членов клуба казино Монте-Карло сейчас в зале? – уточнил Дронго.
– Почти никого нет. Кроме сегодняшних игроков, мы с мужем, господин Альбер Лежен, вице-президент клуба, моя подруга Лидия и... все. Больше никого нет. Только мы четверо можем попасть на игру и посмотреть, как они будут играть. Если хотите, вы сможете пройти вместе со мной.
– Каким образом?
– Вместо моего мужа. У графа есть постоянный пропуск во все залы казино. Не забывайте, что он родственник Гримальди.
– Значит, теперь вы графиня Меранже? – вежливо улыбнулся Дронго.
– Для вас я просто прежняя Алина Смолич, а по мужу я, конечно, графиня Меранже.
– Вы давно знаете господина Романишина? Я видел, как вы с ним беседовали.
– Конечно. У нас общий круг общения. Костя человек хоть и без царя в голове, но очень компанейский, свойский. Его отец – известный московский олигарх, владелец «заводов и пароходов». Как было в той сказке про Мистера-Твистера.
– Примерно так. А ваша вторая спутница?
– Это Лидия Луганова-Филали. Ее мужем был известный арабский бизнесмен из Саудовский Аравии. Они развелись полтора года назад, но муж оставил ей с ребенком виллу в Сент-Тропе и выделяет на его содержание, кажется, чуть ли не миллион евро. Хотя я не думаю, что так мало. Наверняка у нее есть и свои акции.
– В вашей компании есть люди, состояние которых исчислялось бы меньшими суммами, чем миллионы долларов? – поинтересовался Дронго, притворно нахмурившись.
– Нет, – рассмеялась она, – действительно нет. Хотя могу вас утешить. На фоне господина Омара Халида или того же Генриха Херцберга мы все выглядим не очень респектабельно. Их состояния оцениваются в сотни миллионов долларов.
– Вы меня успокоили, – пробормотал он, – а то у меня начал развиваться комплекс неполноценности. Но я слышал, что сегодня в игре примут участие новые игроки. Вы их знаете?
– Какие игроки?
– Моисей Шульман, прибывший сюда из Земли обетованной, и Тарас Маланчук, он, кажется, ваш земляк.
– Впервые слышу эти фамилии. Понятия не имею, кто они такие. А вы все-таки хотите сыграть?
– Нет. Просто интересуюсь. Я же сказал, что не собираюсь рисковать такими суммами. По моему глубокому убеждению, это абсолютная глупость – вообще играть в карты на деньги или пробовать удачу, играя в рулетку.
– Почему? – заинтересованно спросила она.
– У вас просто нет шансов. Практически ни одного. При игре в рулетку – кажется, один шанс против пятидесяти. Но на самом деле все гораздо проще. Вы не можете выиграть ни при каких обстоятельствах. Вы можете только сбежать. Вовремя сбежать. Все равно шансы казино гораздо больше, чем у вас. Но даже если произойдет чудо и вы сможете выиграть большую сумму, и даже сумеете заставить себя прекратить игру и забрать эти деньги, то на следующий день вы гарантированно придете сюда и проиграете все деньги. Такова человеческая природа. Казино всегда в выигрыше, игроки всегда в проигрыше. Универсальный математический закон.
– Вам нужно рассказать об этом моему мужу, – улыбнулась она, – чтобы он тоже понял.
– У них другая игра. Там они играют друг против друга, а не против казино. Хотя все равно глупо рисковать своими деньгами, даже в этом случае. Прихоть судьбы – и у вашего партнера по игре могут оказаться гораздо лучшие карты, чем у вас. И вы ничего не сможете сделать.
К ним подошла вторая молодая женщина. У нее были собранные темные волосы и черное длинное платье, плотно облегающее фигуру. Платье было глухое, с высоким воротом. Очевидно, сказывалось, что Лидия Луганова-Филали в течение пяти лет была супругой арабского бизнесмена и даже успела некоторое время пожить в его дворце в Эр-Рияде в качестве четвертой супруги. У нее были красивые миндалевидные глаза, нос с горбинкой, чувственные губы. По матери она была башкиркой, и азиатская кровь в ней явно чувствовалась.
– Познакомь меня со своим собеседником, – томным голосом попросила Лидия.
– Господин Дронго, – представила его Алина, – а это госпожа Лидия Луганова-Филали, мой друг.
– Очень приятно, – Дронго мягко пожал руку женщине. В Европе уже отказались от привычных поцелуев руки, а супругам арабских шейхов руки целовать не было принято всегда, даже разведенным.
– И мне приятно, – улыбнулась Лидия, – а я смотрю на вас и даже завидую Алине. Такой роскошный мужчина, которого она сумела отыскать среди всей этой мелочи.
– Господин Дронго эксперт по вопросам преступности, – сообщила Алина.
– Какая прелесть, – сказала с ударением Лидия, – значит, вы как раз тот человек, который мне нужен.
Глава 4
Он внимательно взглянул на молодую женщину. Интересно, зачем ей понадобился эксперт по вопросам преступности?
– Дело в том, что обычно я живу на своей вилле, – пояснила Лидия, – она как раз находится между Сен-Максимом и Сен-Тропе, но довольно далеко отсюда. На машине туда нужно добираться больше часа, иногда даже полтора. Можете себе представить, как это неудобно. Поэтому в Монако за мной всегда оставляют сюит в нашем отеле, чтобы я могла переодеться и отдохнуть.
– Я понимаю ваши трудности, – с трудом удерживая невозмутимое лицо, кивнул Дронго.
Алина прикусила губу, кажется, она тоже оценила «серьезность» всего происходящего.
– Я считала, что это лучший отель не только в Монако, но и на всем побережье. Ведь «Негреско» в Ницце – это просто красивая вывеска, а сам отель уже давно нуждается в капитальном ремонте. Что же касается так называемых представительских отелей в Каннах, то там рядом с лордом может оказаться какой-нибудь румынский оператор или пакистанский актер, что совсем не прибавляет энтузиазма.
– Это просто ужасно, – согласился Дронго.
– А теперь представьте себе – сегодня я вхожу в свой номер и замечаю, что там побывал кто-то чужой.
– Не может быть, – сделал испуганное лицо Дронго.
– Представьте себе, я сразу поняла, что у меня кто-то был.
– Наверно, горничная, они обычно убирают в номерах, – предположила Алина, вмешиваясь в их разговор.
– Нет-нет, это была явно не горничная. В моих вещах рылся кто-то чужой. Я сразу все поняла. И позвонила портье. Они вызвали службу безопасности, пришли какие-то молодые люди, все осмотрели. Но у меня ничего не пропало, я так и сказала. Хотя сразу почувствовала, что в моей сумке кто-то рылся. Дело в том, что молнию на ней я закрываю всегда на три четверти, а на этот раз она была закрыта до конца, чего я никогда не делаю, чтобы вещи дышали.
– Ты, наверно, просто забыла, – снисходительно произнесла Алина, – если ничего не пропало, то зачем чужому человеку нужно было рыться в твоей сумке.
– Я не знаю, – растерянно ответила Лидия, – и самое смешное, что в этот раз мне дали не тот номер, в котором я обычно остаюсь, а совсем другой. В соседнем номере, оказывается, живет господин... как его называют? У него такая смешная еврейская фамилия. Господин Шульман, – вот я теперь вспомнила.
– Он живет рядом с вами, – уточнил Дронго.
– Да. Мне сказали, что он заказал этот номер еще месяц назад.
– А кто рядом живет? На этаже рядом с вами?
– Не знаю, какой-то киргиз или казах. Понятия не имею. Мне это неинтересно. Я только хочу знать: почему кто-то чужой может рыться в моих вещах. И это в таком престижном отеле! Я больше не буду здесь останавливаться. Рядом находится «Эрмитаж», всего в ста метрах отсюда, я предупрежу их, чтобы мне бронировали сюит на время нашего отдыха.
– Не нужно относиться к этому так категорично, – посоветовал Дронго, – может, вашу сумку проверяла сама служба безопасности, но в интересах дела они не хотят вам говорить об этом. Иногда в известных отелях практикуются подобные проверки. Ведь в вашей сумке может быть заложена взрывчатка, о которой даже вы не подозреваете. И если сумка открыта, то ясно, что в нее могли положить посторонние вещи.
– А зачем они проверяют мою сумку? – не поняла Лидия.
– В отель приехал премьер-министр Омар Халид, – слегка кивнул Дронго в сторону арабского политика, – вполне вероятно, что они боятся покушения. Не говоря уже о том, сколько здесь известных людей. Поэтому и решили подстраховаться.
– Ой, спасибо. Вы меня просто успокоили. Действительно, я забыла о визите этого неприятного араба. Муж говорил мне, что господина премьера не любят в арабском мире. Он считается слишком самодовольным и наглым. Помните, как несколько лет назад в Ливане убили Рафика Харири. Честное слово, его тогда оплакивали не только в Ливане, а этот тип...
– Извините, – улыбнулся Дронго, увидев характерный жест Чеботаря, – я, к сожалению, должен вас покинуть.
Он отошел от женщин и подошел к Петру Чеботарю.
– Что случилось? – спросил он.
– Я убежден, что Шульман и есть подставной игрок, который будет сливать всю информацию Айдару Досынбекову, – пояснил Чеботарь, – посмотрите, как он смотрит, как стоит, как держит бокал, прикрывая лицо. Среди профессионалов я его не знаю, он не похож на новичка, но я уверен, что именно он «счетчик». Они специально отыскали такого человека, которого я не смог бы узнать.
– На другого вы даже не смотрите?
– Не знаю. Мне он кажется менее опасным. Хотя его я тоже никогда раньше не видел.
– Сегодня кто-то проник в номер госпожи Лугановой-Филали, – незаметно показал в сторону женщины Дронго, – и проверял ее вещи.
– Ну и что? Пусть она сообщит об этом службе безопасности.
– Вы меня не поняли. Дослушайте до конца. Она живет по соседству с Шульманом. Их номера поменяли по просьбе самого Шульмана. И кто-то рылся в ее личных вещах. А по соседству с ними живет, очевидно, Айдар Досынбеков. Она сказала, что там живет казах или киргиз.
– Нет, – убежденно ответил Чеботарь, – она перепутала. Рядом с ними номер, который занимает Ниязи Кафаров. Для нее все азиаты на одно лицо, извините, что я так говорю. Но я все узнавал. Досынбеков живет этажом выше.
– Нужно узнать, кто рекомендовал Шульмана для игры, – предложил Дронго. – Я не знаю человека, который сейчас разговаривает с господином Бибилаури, он, очевидно, из казино?
– Вице-президент клуба – господин Альбер Лежен, – сообщил Чеботарь, – можно спросить у него, но только если мы будем абсолютно уверены в том, что Шульман – подставное лицо. Иначе у нас будут очень большие неприятности. Нас выгонят отсюда и запретят когда-либо здесь появляться. В Монако не любят громких скандалов. Деньги не терпят шума. Большие деньги вообще предпочитают тишину банковских переводов.
– А настоящие профессионалы не любят, когда их разоблачают, – в тон ему сказал Дронго.
– Да, – не смущаясь, заявил Чеботарь, – в другое время мы с вами могли оказаться по разные стороны... стола, но сейчас мы играем в одной команде. Не забывайте, что у нас один наниматель.
– Вы уже второй раз в разговоре со мной употребляете это неприличное слово, – заметил Дронго, – я уже сказал вам, что мне оно не нравится. И вообще, мне кажется, что скорее я оказываю услугу господину Бибилаури, согласившись защитить его от мошенника, чем он оказывает мне милость, «нанимая» меня за деньги. Это моя профессия – разоблачать мошенников и защищать остальных людей от их пагубной деятельности. Так что в какой-то мере вы правы. В другой ситуации я мог бы разоблачать именно вас.
– Вот поэтому я не люблю иметь дело с профессиональными полицейскими. Они слишком правильные люди, – поморщился Чеботарь, – такое ощущение, что вас выращивают в специальных инкубаторах.
– Я никогда не работал в полиции.
– Но всегда были на их стороне. В наше время верить в порядочность и справедливость просто глупо. Вы же умный человек, господин Дронго. Я недавно читал в одной российской газете статью депутата Государственной думы Хинштейна. Знаете, что он написал по поводу снятия с работы начальника московской милиции? Он написал, что в Москве невозможно найти ответственного сотрудника милиции, который жил бы на одну зарплату. Вот так. Сейчас совсем другое время. Идеалы исчезли. Остался только голый чистоган. Уже даже полицейские понимают, что светлого будущего впереди не будет. И Бога тоже нет. Они в него и так никогда не верили. Значит – дозволительно все. А вы, один из немногих оставшихся романтиков, все еще твердите о каком-то добре. Нет уже ни добра, ни справедливости. Христа распяли две тысячи лет назад. Если даже Бог пришел на землю, то его сначала предали, в том числе и ученики, потом забили почти насмерть, а потом распяли. И он, оказывается, перед смертью сказал: «Прости им, Господи, не ведают, что творят». Да ничего подобного. Он сказал: «Будь проклято это место и эти люди, которые творят со мной такое».
– Вы были рядом с ним на Голгофе, – уточнил Дронго, – и лично слышали его слова?
Чеботарь словно споткнулся. Он улыбнулся.
– Хорошо. Ничего больше не буду говорить. Только эта ваша позиция не выдерживает никакой критики. Люди хотят жить хорошо. Сегодня и сейчас. Посмотрите на окружающую нас публику. Вы думаете, что они приехали проигрывать свои последние деньги? Нет, это очень богатые люди. Они здесь для того, чтобы потешить свое самолюбие, развлечься, пощекотать себе нервы. Некоторые уже подсели на игру, как на иглу. Этот мир таков, и в нем давно уже нет места Богу.
– Поэтому можно обманывать, предавать, убивать, лгать, – продолжил Дронго.
– Если это вам выгодно и вы не боитесь разоблачений, – кивнул Чеботарь, – и поверьте мне, что это заложено в человеческой природе, изменить которую мы просто не в силах. Между прочим, – резко сменил он тему, – у меня нет вашего номера мобильного телефона. Вы можете мне его сказать?
– Запишете?
– Нет, – улыбнулся Чеботарь, – можете просто называть цифры.
Дронго продиктовал ему номер своего мобильного телефона, зарегистрированного в Италии, его собеседник кивнул. И затем сказал:
– А теперь вы можете записать номер моего мобильного.
– Диктуйте, – предложил Дронго.
Чеботарь кивнул, называя цифры. Его мобильный тоже был зарегистрирован в Италии. Оба запомнили номера друг друга, не прибегая к записным книжкам или записям в своих телефонах.
– Мы очень похожи, – сказал Чеботарь, – только не всегда готовы понимать друг друга.
– Не обольщайтесь, – возразил Дронго, – я убежден, что мы очень разные.
Он отошел от Чеботаря как раз в тот момент, когда к нему уже подходил Ниязи Кафаров. Он улыбался, протягивая руку.
– Простите, мне сказали, что здесь находится тот самый эксперт, которого обычного называют господином Дронго.
– Да, это я.
– Мне очень приятно с вами познакомиться, – крепко пожал ему руку Кафаров, – говорят, что вы мой земляк и тоже из Баку.
– Иногда говорят правду.
– Очень приятно. Вы будете принимать участие в нашей игре?
– Боюсь, что нет. Я не член вашего клуба.
Краем глаза он увидел, как Шульман прошел мимо Досынбекова, даже не приостановившись рядом с ним. Маланчук подошел к столу, взял бокал шампанского. Он был явно не в настроении. И ни с кем не собирался общаться.
– Я могу дать вам рекомендацию, – сказал Кафаров. – А вторую рекомендацию вам может дать господин Бибилаури.
– Почему именно он?
– Он по отцу грузин, значит, тоже почти наш земляк с Кавказа. Или господин Омар Халид. Он мусульманин и всегда готов помочь своим единоверцам.
– Вы часто сюда приезжаете?
– Нет. Конечно, нет. Вот моя визитная карточка, – Кафаров протянул свою визитную карточку, на которой была указана его высокая должность.
– У меня, к сожалению, нет с собой визитной карточки, – пробормотал Дронго.
– Ничего. Кто же не знает известного эксперта Дронго, – улыбнулся Кафаров. – А зачем вы сюда пришли, если не будете играть? Неужели среди наших друзей есть преступники?
– Надеюсь, что нет. Просто стало интересно побывать в таком месте, да еще перед «Большой игрой». А вы знаете всех игроков?
– Нет, не всех. Но некоторых знаю хорошо. Господин Омар Халид – известный во всем мире политик. Господин Херцберг – один из самых богатых людей в Канаде. Костя Романишин – сын российского олигарха. Я бы на месте отца его хорошо бы высек, чтобы он не ездил сюда проматывать деньги своего папы.
– Часто проигрывает?
– Все время. Глупо рискует и проигрывает. Хотя ему, кажется, все равно. Отцовские деньги для него как пыль.
