После заката

скачать книгу бесплатно

После заката
Марина Лис

Лоретта Воронцова – ласковая дочь и отзывчивый друг была силой обращена в вампира отвергнутым поклонником. Её мучитель продержал её в заточении долгие годы, пока не умерли все, кто был ей дорог. Ей удалось инсценировать свою смерть и бежать от изверга. Долгое время она жила на заброшенных объектах разных городов, скрываясь от солнечного света и мучительного прошлого, не нуждаясь ни в чем, кроме крови. Однажды в её владения забрел юный художник, и она не смогла убить. Так завязалась дружба Дани и Лоретты. Сможет ли Лоретта рассказать о природе своего происхождения или предпочтёт скрыться? Выбор тяжелая ноша, чем дальше, тем больше опасных желаний начинает посещать её. Но если дать им волю, чем же она будет отличаться от деспота, который сделал её монстром?

Марина Лис

После заката

ПРОЛОГ

Я не мог смириться с неведением, я понимал, что теряю её из-за глупой игры, в которую она вовлечена. Кто вовлёк её в эту игру? Кого она боится? Теперь, когда я узнал, что она сирота, я понимал, что позаботится и защитить её больше не кому.

Этот внезапно появившийся «знакомый» казался мне ключом к разгадке.

Его бред немыслимо было бы считать правдой! Но мне необходимо было проверить, каким безумием бы это ни было!

На дороге были жуткие пробки, за тридцать минут мне не успеть туда, я пустился бегом в направлении метро, бежал по всем эскалаторам. Давно уже у меня не было такого забега. Пробиваясь через толпу едущих с работы людей, я получал вслед гневные окрики. Выбежав из стеклянных дверей метро на улицу, я рванул по навигатору в направлении той локации, которую он мне указал. В кармане куртки был складной нож, пригодится на тот случай если этот ненормальный, решил заманить меня в лесополосу не случайно.

Глава 1

Быт и воспоминания монстра

Этот день тянулся особенно долго. Сколько времени прошло с тех пор, как я стала такой? Я уже много лет жила совершенно одна на заброшенных, полуразвалившихся объектах разных городов. Последние пару лет местом моего обитания стал старый завод ЗИЛ в Москве. Я не нуждалась в тепле, уюте и компании. Зачем это мне? Зачем такой холоднокровной твари как я это нужно? Я давно подумывала, о том, чтобы покончить со своим земным существованием. Но решится на это не так-то просто.

Темнеть стало раньше, погода была холодной. По человеческим меркам сейчас осень, но для меня это не имеет значения! Я не чувствую холода, мне, кажется, я вообще ничего не чувствую… только голод. Да, лютый всепоглощающий голод. Как же я хочу есть! И сегодня мне повезло. Жар огня и легкий запах дыма позволил определить, что рядом человек, который пытается согреться. А может и не один… Буквально пару сотен метров и я уже приблизилась к ним. Они были одеты в теплые куртки, их было двое. Мужчины громко смеялись и явно были «горяченькими»… Их отвратительный смех и разговоры о земных похотях и мерзостях чуть было не отбили у меня аппетит, но голод, подступающий к горлу и затмевающий разум, заставил броситься на них. Положить обоих не составило никакого труда, я уже и раньше это делала. Сколько же раз я это делала!? Как же они не побоялись прийти в такое место в столь поздний час? Наивные! Я выскочила на них с невероятной скоростью, они даже понять ничего не успели! Я впилась жадно в шею одному, а второй дожидался своей очереди. От моего броска он так хорошо приложился о бетонную стену, что, думаю, долго не очнется. Кажется, я не ела целую неделю! Давно сюда не заглядывали люди. Да и что тут можно делать? Когда я насытилась, разум прояснился:

«Что же я натворила?» – саркастично подумала я и расхохоталась. Как долго я мучилась такими вопросами несколько десятков лет назад, а сейчас я смирилась с тем, что я просто тварь, не принадлежащая человеческому люду. У меня нет души, а соответственно я не должна мучиться угрызениями совести. Я уже было собралась уйти, но у меня всё время было ощущение присутствия третьего человека. Мое чутье никогда не подводило меня. Голод уже совсем отступил, но меня никто не должен был видеть. Я обошла стену, о которую шмякнулся, мой уже «остывший обед». Именно из-за стены слышалось еле уловимое сердцебиение, словно, кто-то был слаб и умирал.… За стеной лежал человек. Никаких шорохов, никаких звуков. Тело было накрыто пыльной курткой, я откинула её и увидела юную девушку. Она была без сознания, пульс еле бился, одежда была разорвана, кровоподтеки на лице. Я приблизилась лицом к ней и рассматривала её почти вплотную, дыхание было очень слабым. Внутри меня что-то сжалось. Я вспомнила себя. Когда-то и я была такой же беспомощной. Но всё-таки я была живой! Впереди было много планов. Но, он решил за меня! Он не оставил мне выбора! Он забрал моё время, мою жизнь, забрал всё, что было дорого мне, и сделал тварью. Холодной бесчувственной, вне жизни и времени! Я стала адской машиной по добыче крови. Я ненавижу его за это! Будь он проклят! Хотя он итак уже проклят…

Я всё поняла! Картинка сложилась в моей голове. В то время как они стали моими жертвами, у них была собственная жертва. Именно её они обсуждали. Они хотели причинить ей вред. До чего же это мерзко! На минуту я даже ощутила себя не монстром, а тем, кто помог остановить убийство. Но быстро отогнала от себя эти мысли. «Нет, я всё та же тварь и ничего человеческого нет во мне, а жаль эту девушку лишь потому, что она напомнила мне меня в моем человеческом прошлом. Как же давно это было!» Я нашарила телефон в карманах одного из отморозков и набрала 112.

– Служба спасения! Что у вас случилось? – раздался скрипучий женский голос из трубки.

– Я очнулась на заброшенном заводе, меня привели сюда силой! Мне нужна помощь! Меня хотят убить! – с наигранным испугом завопила я в трубку

– Не волнуйтесь, можете сказать, где вы находитесь? – спросила женщина. «Не волнуйтесь, ха-ха меня тут убить вообще-то хотят. Люди! Какие же они смешные!» – подумала я.

– Завод ЗИЛ, северная его часть, возле бывшего корпуса четыре, ближе к МЦК. Приезжайте скорее! Они уже близко! – крикнула я и бросила трубку.

Место я указала максимально точно. Интересно, не посчитают ли они, что это странно? Приведенная силой жертва, точно указала место своего убийства… Плевать, главное, чтобы её нашли достаточно быстро! И пусть, та жизнь, которая ещё теплиться в ней воспрянет! Мне хотелось этого только потому, что когда-то и я нуждалась в подобной помощи, но никто не пришел! Я не делаю одолжения незнакомой девушке, я отдаю дань себе! Той молодой и живой себе! Я сняла куртки со своих жертв и накрыла ими несчастную. Неожиданно девушка приоткрыла глаза.

– Кто вы? Что я здесь делаю? – слабым голосом прошептала она. Я немного растерялась, она не должна была меня видеть! Но тут так темно… Я поднесла палец к своим губам.

– Тише, помощь уже едет. Оставайся на месте! – сказала я ей, отдаляясь. Она смотрела во все глаза, пытаясь разглядеть меня сквозь темноту. Она не могла подняться, была слишком слаба. Места ей точно не покинуть, я могла бы её и не предупреждать!

Я быстро убежала, я была сыта и полна сил. Взобравшись в один миг, на бетонные обломки трехэтажного корпуса, когда-то цветущего завода ЗИЛ я стала следить за тем, что будет дальше. Вскоре послышалась сирена полицейской машины, я услышала её задолго до приближения, мой статус монстра-убийцы дал мне некоторые способности: невероятную силу, слух, обоняние, зрение, скорость! В общем, полный комплект, который нужен идеальной машине для убийства. Зрелище скоро начнется!

Подъехало две машины: полицейская и машина скорой помощи. Они остановились в указанном мной месте и стали проверять территорию, светили фонарями. С ними была собака – немецкая овчарка по кличке Шейла.

– Ищи, детка! – сказал ей один из полицейских.

– Да опять ложный вызов! Развлекаются эти тиктокеры недоделанные! Принимающая вызов сказала, что звонила совсем молодая девчонка! А я мог бы сейчас отдыхать и смотреть футбол! Чтоб её! – причитал один из полицейских. «Совсем молодая девчонка?» – задумалась я над его словами. «Значит, таким мой голос кажется со стороны. Интересно. Буду знать».

Шейла громко залаяла и кинулась ближе к тому месту, где я оставила девушку. Она заняла неподвижную стойку с приподнятой лапой.

– Видишь, что-то есть, – сказал второй серьезным голосом. – Ищи, Шейла! – скомандовал он. Шейла привела их куда нужно, врачи поспешили с носилками к несчастной.

– Твою ж мать! Тут два трупа! Похоже, что их кто-то загрыз! – напряженно сказал полицейский, найдя следы моего преступления – два тела, из которых я забрала жизнь! Потому что, по сути, являлась таким же монстром, как и двое убитых!

– Жива, слава богу, – услышала я разговор врачей скорой помощи, уносящих девушку на носилках к машине. – Шейла, девочка успокойся! – повысил голос полицейский и надел на собаку поводок. Но она словно обезумила! Она громко лаяла без остановки, тянула поводок в направлении моего укрытия, неистово пытаясь вырваться. И ей это удалось. Она вырвала поводок из сильной мужской руки, пробежала сто метров и стала бегать вокруг бетонной конструкции, выть и визжать, словно ей страшно и только долг службы заставляет её не струсить и выдать место, где прячется монстр! «Почувствовала зло! Умная девочка!» – подумала я.

– Кто здесь? Выходи! – призвал грубым голосом полицейский. Но по его учащенному сердцебиению я поняла, что ему страшно. Этому крепкому мужчине средних лет страшно… Он так вцепился в оружие, как будто только оно являлось залогом того, что он выживет сегодняшней ночью. В какой-то момент мне даже захотелось сдаться, я так устала от своей долгой и бессмысленной жизни, что мне захотелось выйти из своего укрытия, но этого нельзя было делать. Это закон таких тварей как я – не выявлять себя! И если люди возьмут меня и узнают что я такое, придут и другие, такие же, как я! Они уничтожат не только меня, они уничтожат всех свидетелей, чтобы спокойно существовать дальше, в темноте и мраке, жить вечно и убивать вечно. А ему точно есть, что терять. На его руке обручальное кольцо, наверняка у него есть дети! А сейчас у него бешено стучит сердце. Собака продолжала оглушительно выть. Нет! Я не хочу быть причиной его смерти, пора валить отсюда.

– Вызываю подкрепление, – раздался треск рации. Я с разбегу перемахнула на другое бетонное строение, в метрах десяти от того где я пряталась. С ловкостью кошки спрыгнула с него и понеслась прочь во тьму ночи. Я бежала так быстро, что меня и на патрульной машине было бы сложно догнать, не говоря уже о человеческих ногах! Лай собаки был уже совсем далеко, почти не слышен!

На другом конце бывшей территории завода ЗИЛ я забежала в своё убежище и забросила в черную спортивную сумку телефон, планшет, ноутбук, зарядные устройства и пару книг. Теперь на время придется сменить место. А жалко, я тут довольно привыкла и неплохо обустроилась. Когда всё уляжется, я вернусь. Ночью я могла не бояться двигаться с привычной для меня скоростью. И поэтому через считанные мгновения окольными путями добралась до другого заброшенного объекта Москвы.

– Чуть не попалась! – с сарказмом сказала я сама себе, выкладывая свою технику из сумки. Пока моим временным местом обитания стало довольно большое сооружение – заброшенная больница на Каширском шоссе. Тут легко затеряться. Даже если какие-нибудь мальчишки-сталкеры придут сюда, моя скорость, реакция и слух не позволят застать меня врасплох. Я не нападаю на этих юнцов только начинающих свою жизнь. И вовсе не потому, что мне жаль их или их родителей. Я же монстр! Какое мне дело до чьих-то чувств… Просто, наверняка, их бы стали искать, начались бы расследования! А с такими же как я, мне всё же сталкиваться не хочется. Поэтому своих жертв я выбирала из тех, кого как казалось мне, не станут искать.

Однажды ночью, когда местом моего обитания был заброшенных химзавод, туда пришел человек. Я не стала прятаться потому, что была сильно голодна. Мне было интересно, что он будет делать. Я даже на миг подумала, что отпущу этого несчастного, не смотря на голод. Ведь возможно, он просто забрёл сюда по ошибке, в порыве семейной ссоры и его уже ищут. Я повернулась и смотрела ему в глаза, он тоже смело смотрел на меня. Ему было лет сорок пять на вид, некрупное телосложение. Он крутил в руке брелок на большой цепи, буравил меня взглядом и ухмылялся.

– Что же ты тут забыла, красотка, в такое время? – сказал он раскованно. То же самое мне хотелось спросить и у него.

– Как же я удачно зашел! Сейчас мы отлично проведем время! – Я не шевелилась, просто смотрела, что же будет дальше. И что в современном обществе называется «отлично провести время».

– Ну что молчишь, стерва, боишься? Я тебя разговорю!!!

В руке его что-то щелкнуло – это был складной нож. Он попытался приставить его мне к горлу, уже схватил рукой за плечо. И тут его ждал полный провал…

Если моими жертвами становились явные отморозки, то меня это радовало, возможно, кому-то стало легче жить после их исчезновения, хотя какая мне разница, кто был в окружении этих существ. Главное, что их вряд ли будут искать… Такие никому не нужны! А вот их карты и мобильные телефоны мне очень даже пригождались. Я, конечно, не нуждалась в деньгах для оплаты жилья, каких-либо налогов или человеческой пищи, которую можно приобрести в магазине. Но, всё-таки покупала себе некоторую технику и одежду. Моя одежда девятнадцатого века давно истлела, да если бы и была цела, то на улице на меня бы явно косо смотрели. Тем более в этом чертовом двадцать первом веке у всех телефоны, видео регистраторы и прочие штучки. Поэтому лучше не выделяться и не привлекать к себе лишнего внимания!

Единственным, что меня немного радовало, было моё хобби! Я писала статьи. Техника и наука всегда были моей страстью, в этом я пошла в отца! Статьи были по большей части об изобретениях разных эпох. За написание статей я получала пассивный доход на карты своих жертв, они им всё равно уже не нужны. А так как я правильно угадывала, что таких отморозков искать никто не будет, карты не блокировались вплоть до истечения срока.

Хоть в заброшенной каширской больнице было довольно пыльно и холодно, меня это не беспокоило! Главное иметь источник энергии для ноутбука и телефона! Иногда я использовала походные батареи питания. Но чаще заряжалась в общественном транспорте, катаясь по МЦК.

В светлое время суток я пряталась в подвальном помещении, куда не проникали лучи солнца. Ведь они губительны для таких нелюдей как я. Во сне я не нуждалась, просто коротала время до заката. Дневное время было особенно мучительным для меня. Я постоянно вспоминала, того кто отобрал мою человеческую жизнь. И вот опять, стоило лишь ненадолго закрыть глаза и попытаться расслабиться и забыться, как в голове снова и снова всплывала одна и та же картинка…

Я собираюсь с младшей сестрой на бал, для неё это первый бал, она в волнительном предвкушении, я тоже жду с нетерпением. Мы меряем платья, смеемся, наряжаемся, обсуждаем кто будет на балу… Мачеха помогает мне выбрать ленты. Для моей младшей сестры Софья была родной матерью, но я никогда не замечала, чтобы она выказывала сестре больше внимания и заботы чем мне. Настоящей матери я практически не помню, мне было два года, когда она сбежала от нас с отцом в неизвестном направлении. Позже пришли известия, что она чем-то заболела и умерла. Отец долгое время был один, очень страдал, но потом оправился и женился на Софье. Разговоры о родной матери были запретной темой в доме!

А вот мы уже и на балу, сестру уже пригласили, и я с волнением ожидаю приглашения. Я постоянно ощущаю кожей, что на меня смотрит кто-то. Затем появляется он… моё проклятье – граф Богдан Воропаев. Поначалу я была очарована статным красавцем с обжигающим взглядом. Он приглашал меня танцевать, вел светские беседы, в общем, всячески пытался завоевать моё внимание. Ах, если бы я знала, что за чудовище скрывается под учтивым молодым человеком!

Дома мы осуждали всё до мельчайших подробностей, что было на балу. Мачеха была вне себя от радости! Обеих девочек заметили! А граф Богдан Воропаев, которому я явно очень понравилась – шикарная партия для меня. Но отец был очень напряжен, он сказал мачехе не торопиться с выводами. И добавил, что от таких как Воропаев, стоит держаться подальше! Странные слухи ходят о нём! Он замкнут, скрытен, у него нет друзей. О нем мало что известно в свете. Я не придала этому значения, мало ли какие слухи могут ходить о ком угодно.

Следующий обрывок воспоминаний особенно злит меня сейчас. Воропаев приходит в наш дом и просит моей руки у отца, не просто просит, а требует! Когда отец отвечает ему категорическим отказом, Богдан угрожает ему, связями. Отец говорит, что не боится угроз и не отдаст ему свою дочь. Также отец сказал, что он человек верующий и знает, что Богдану воздастся по заслугам за содеянное. И если он не пойман сейчас и чист перед судом гражданским, то это не означает, что он чист перед божьим судом. Я не знала о чем именно идет речь, но понимала, что отец обвиняет его в чём-то страшном. Богдан Воропаев ушел из нашего дома озлобленным, хлопнув за собой дверью с такой силой, что даже штукатурка пошла трещинками и отпала местами.

Через два дня после этого визита, Воропаев ночью пробрался в окно моей спальни и предложил бежать с ним. Я не на шутку испугалась! Ответила, что не готова идти против воли отца и закричу, если тот не уберется сейчас же! Дальше провал в памяти, я очнулась в подвале, стены которого были выложены серым камнем, капитальное строение, даже если кричать, никто не услышит! Он требовал моего согласия стать его женой и переехать с ним куда-то далеко от Тверской губернии – моего дома! Это также означало, что я навсегда покину свою семью. Я снова ответила ему отказом, несмотря на то, что была чудовищно напугана. Он дал мне пощёчину такой силы, что я отлетела к противоположной стене, сильно ударилась головой и разбила висок. Кровь заструилась по моему лицу и шее, его глаза налились багрянцем и буравили меня! Сил кричать не было, сознание стало путаться, я погибала!

Затем темнота и жгучая боль, полнейший провал в памяти. И я, но уже не я! Я очнулась всё в том же подвале прикованная за ноги цепями, но мне не было больно, я не испытывала холода, мне только хотелось есть! И мои вкусовые предпочтения в корне поменялись! Мне хотелось крови больше чем когда-либо чего-либо! Богдан был «заботливым» надзирателем, регулярно приносил кровь в медном кувшине. Сейчас я понимаю – это была кровь животного, я не чувствовала насыщения и силы. Он рассказывал мне что-то про вид избранных, о том, что я должна благодарить его за это, ведь теперь надо мной не властно время и человеческие болезни обойдут меня стороной. Говорил, что род надо хранить в секрете, и никто из людей не должен знать о природе нашего происхождения. Я не вникала особо в смысл его слов, мне хотелось увидеть отца. И однажды он исполнил мою просьбу. Он привел меня к ним… вернее на их могилу. Сколько же прошло времени с моего похищения? Даты жизни моих родителей на обветшалом надгробье говорили о том, что минуло не меньше шестидесяти лет. Но как это возможно? И тут до меня дошла суть его слов… Он изменил меня, сделал чудовищем – вампиром!

Я понимала, что Богдан не отпустит меня по доброй воле и не примет отказа. Я дала ему согласие на брак, сыграла некую роль влюбленной. И он поверил мне. Подумал, что время сломило меня и мою волю. Подумал, что я действительно могу принадлежать ему. Он ослабил контроль. Я перестала жить в подвале, он перевез меня в комнату на третьем этаже доходного дома. Комната была просторной с высокими потолками и большими плотно задернутыми шторами из темной ткани, которая не пропускала дневного света. На потолке была красивая лепнина в виде роз и листьев, немного треснутая штукатурка на потолке. В комнате был круглый стол с тремя стульями, трельяж как в моем родном доме. У стены стояла двуспальная кровать, заправленная багровым покрывалом. Возле зеркала стоял манекен на ножке, на нем было темно-синее атласное платье с тканевыми пуговками и узорами впереди и обширными сборками сзади. Также было много коробок со шляпками, платьями, туфлями, перчатками, зонтиками…

– Мода в конце девятнадцатого веке изменилась, прими от меня эти подарки – чинно сказал Богдан.

– Это потрясающе красиво, спасибо, – сказала я, повиснув на его шее, играя роль влюблённой.

Он обнял меня и прижал к себе.

– Ну, наконец-то, ты приняла меня! Целых шестьдесят лет понадобилось, но скоро ты будешь моей. Я пойду, чтобы принести твои драгоценности и свадебный наряд, церемония состоится завтра. Не открывай шторы, солнечный свет убивает нас!

– Но как же пойдешь, ты? Я волнуюсь за тебя, у меня не осталось никого кроме тебя! – спросила я, чтобы понять, как именно он планирует выйти днём. В моих планах был побег, и это знание могло помочь осуществить его.

– О, не переживай за меня, милая! Есть один фокус! – он вытащил из-под кровати коробку, с кремами в жестяных круглых баночках, намазал густо открытые части тела: руки, кожу лица. Надел черный плащ и черный цилиндр.

– Ну, всё, теперь пару часов продержусь на свету! Не волнуйся!

Когда он ушел, я быстро надела на себя платье, туфли, плащ, шляпку, натерлась его кремом. Также в его дарах я обнаружила сумочку на цепочке и с рюшками. Омерзительная сумочка, но какая есть. Я свалила туда крем. Но как уйти? Он поймет, что я сбежала и разыщет меня!

Тогда я решила устроить пожар. Я разлила духи, стоящие на трельяже, по шторам и кровати, нашла спички на каминной полке. Атласная кровать, облитая духами, быстро воспламенилась, шторы вспыхнули следом. Пусть думает, что я открыла окна и сгорела от света. Надеюсь, он подумает именно так и не будет меня искать. Я скрылась!

Глава 2

Очарование руин

В ленте новостей через какое-то время появилась информация былого дня – «Девушка спасена от насильников при странных обстоятельствах», «Похитившее несовершеннолетнюю были загрызены стаей бродячих собак, ребенок не пострадал».

«Ребенок не пострадал? Так ей и восемнадцати не было?» – В этот раз с выбором обеда я не ошиблась. «Стаей бродячих собак?» – меня это сильно рассмешило. Образ моей жизни, действительно, напоминал бродячую собаку, так что сравнение вполне себе правдоподобное. Надеюсь, эта новость проскочит так же быстро, как и сотни остальных тупых историй и я смогу вернуться в ЗИЛ, я там достаточно хорошо обустроила одно из помещений, у меня даже было кресло и картина на стене, она мне очень нравилась. На этой картине была изображена девушка, которая сидела на качелях, спиной к смотрящему, и раскачивалась над Нью-Йорком. Город был в розовых тонах, местами сквозь небоскребы просвечивались газеты со статьями о разных известных людях прошлых лет. У этой девушки было нечто общее со мной – кругом идёт суета будних дней, а она раскачивается себе над огромным городом, над его башнями и шпилями и никуда ей не надо спешить. Она как будто выпала из общего течения жизни, она очень одинока, но её это не сильно тревожит. Она сама по себе одна, как и я…

Около месяца я провела на Каширской. Дни становились короче, это не могло меня ни радовать. Листва опадала с деревьев, ветви были почти голыми. Я наконец-то решилась вернуться в своё прежнее убежище, на завод ЗИЛ. История со спасенной девушкой забылась и пропала из лент новостей, что и ожидалось. Хотя ещё месяц тому назад писали, что девушка уверяет, что на месте преступления был третий участник, и ему удалось сбежать. Так же она утверждала, что полицию вызвала не она. Но появились более интересные новости: серия загадочных отравлений продуктами питания в крупной торговой сети, предвыборная агитация, новая возможная волна опасной эпидемии и прочая повседневная мишура.

На часах было 17:30. Солнце уже село, сумрак окутал улицы Москвы. Я забрала всю свою технику и зарядки и отправилась к заводу ЗИЛ. Дождь, который шел днём, закончился, земля была сырой и грязной. На подошву моих старых обтрепанных кроссовок налипла черная грязь.

К ЗИЛу я добралась по МЦК, заодно зарядив по пути свой телефон и ноутбук. Здорово, что появилась возможность заряжать свои устройства в транспорте. Ещё лет пять тому назад приходилось пристраиваться к розетке в какой-нибудь библиотеке или кафе. Реже я позволяла себе снять на сутки квартиру или номер, жить бок о бок с людьми мне не нравилось.

Моё убежище оказалось нетронутым, картина была на прежнем месте, кресло тоже. Хорошо, что никто не нашел мой, угол. Его не так-то и просто было найти. Я специально заваливала вход в это помещение на третьем этаже всем возможным: кирпичами, строительным мусором и балками, чтобы конструкция выглядела совсем уж шаткой. Юные сталкеры просто не захотели бы пачкать свои красивые курточки разбором этих завалов.

Окна моего обиталища были местами треснуты, в щели проникал сквозняк с улицы. Я почувствовала запах человека и услышала сердцебиение, оно было спокойным и ровным, примерно метрах в двухстах от моего пристанища. Я насторожилась, начала прислушиваться. На улице уже совсем стемнело, а это значит, что можно начать охоту. Не хотелось бы мне упустить свою добычу. Я была достаточно голодна, с моей последней охоты прошло дня четыре. С ловкостью пантеры я спустилась по бетонной конструкции, выбравшись в брешь бетонной стены, непонятно как она ещё до сих пор не рухнула. Бесшумно, как хищник, который крадется к своей добыче, я приблизилась на пятьдесят метров к теплокровному объекту. Он сидел ко мне спиной, и мне был слышен скрип карандаша о бумагу. Это странно, обычно наблюдая за забредшими сюда мужчинами, я слышу хохот и пьяную брань. А кому ещё взбредет в такое время бродить по моим владениям? Я подождала ещё минут пять, рядом никого другого не было. Шуршание карандаша не прекращалось, было достаточно темно, человек подсвечивал картину фонариком от телефона. Я всё ближе подкрадывалась. Мужчина в темно-синей куртке сидел на каком-то деревянном обломанном ящике, напевал, что-то себе под нос и рисовал. Перед ним стоял мольберт, я могла разглядеть, что он рисует. Он рисовал этот удручающий пейзаж, эти руины моего обитания, руки его были испачканы грифелем карандаша, его черные спортивные штаны были в пыли. «Зачем? Зачем он рисует это место? Неужели он видит какую-либо прелесть в этом месте? Нельзя было поехать куда-то на море и нарисовать что-то более лицеприятное?» – смеялась я про себя… «Почему он, как и остальные не пьёт что-то согревающее и не хохочет в пьяном угаре? Это или чудак или сумасшедший». Мне стало интересно, хотелось рассмотреть картину и самого художника лучше, я подкралась ещё ближе, между нами оставалось уже метров пять-семь не больше. У него были густые, темные, слегка волнистые волосы. Пар шел у него изо рта, периодически он грел пальцы, поднося их ко рту. Видимо, он замерз. В какой-то момент он начал подниматься со своего места, видимо, собрался уходить. Меня заинтересовала его картина, но не все было видно, большую часть скрывала его спина. «Что же там? Как он видит всю эту разруху?» На миг я даже забыла, что веду охоту, и моя увлеченность его творчеством несколько отвлекла меня. Я наступила на толстую металлическую арматуру, она была изогнутой, развернувшись, она со стуком ударила по бетонному обломку. Парень вздрогнул, обернулся и увидел меня…

– Кто ты? – удивленно спросил он.

– Я? – переспросила я растерянно. «Я ужасный монстр и кровожадная тварь, лучше уноси от сюда ноги» – подумала я про себя.

– Ну, конечно же, ты… – с легким смешком ответил он.

«Кто же я? Когда-то меня звали Лоретта, но меня давно никто не называл по имени».

– Я Лоретта, – сказала я с легкой неуверенностью в голосе.

– Хм, модное у тебя имя. Никнейм? – уточнил парень

– Ну, что-то вроде того, – сказала я.

– Прикольно! Я Даня! Скажи мне, Лоретта, кто научил тебя так к людям подкрадываться? Я чуть сердечный приступ не словил!

– Никто, просто гуляла тут.

– В такое время? Ты сталкер, видимо, или блогер? – спросил он улыбаясь мне.

– Ну, что-то вроде того, – ответила я всё с той же ноткой неуверенности в голосе. Я очень давно не общалась с людьми. И мне это трудно давалось.

–Ты художник? – неожиданно захотелось мне продолжить разговор.

– Не то чтобы профессиональный, это скорее моё хобби! Мне нравиться рисовать руины и обломки, как будто это закат эпохи или апокалипсис, – усмехнулся он!

– А можно мне посмотреть? – спросила я.

– Конечно! Правда, я ещё не совсем закончил…

Я подошла ближе и стала с любопытством рассматривать, теперь мне стал виден тот фрагмент, который был за его спиной.

– Здорово, настоящий апокалипсис! – сказала я искренне, во все глаза, смотря на картину, она, действительно, мне очень понравилась.

– Спасибо. Ты первый критик этой картины, – сказал он и засмеялся.

– Лоретта, если не секрет, что ты тут делаешь? Тебе не страшно? Стемнело уже и ты одна, – он заглянул мне за спину, словно убеждаясь в правоте своих слов. – Я могу оказаться опасным, чокнутым незнакомцем, – сказал он насмешливым тоном. – Лучше беги отсюда! – договорил он и усмехнулся.

Про себя я подумала: «Нет, лучше уж ты беги!»

Как ни странно, но мне совсем не хотелось убивать этого насмешливого юнца, ему было лет девятнадцать не больше, он ничем не походил на мои предыдущие жертвы. И я улыбнулась в ответ на его призыв к бегству.

– Ну ладно, а если серьезно, то я как раз планировал уходить. Давай провожу до метро? Я не подкатываю, не подумай! Просто как-то стрёмно оставить тебя тут одну в такое время! По дороге могу показать фотки других своих шедевров, – и он снова рассмеялся.

– Ладно! – ответила я. Мне не хотелось покидать территорию ЗИЛ, но я согласилась, было любопытно посмотреть на другие его работы. А также мне понравилось, что он общался со мной как с себе подобным. Как с человеком! Мне вспомнились уютные домашние разговоры, посиделки с гостями, как же мне этого не хватало!

По дороге к МЦК он очень оживленно болтал, его сердцебиение было учащенным, возможно от того, что человеком он был эмоциональным, как мне показалась. Он с воодушевлением рассказывал мне о том, с чего началось его увлечение. Как он, будучи девятиклассником, гулял с друзьями, по заброшенным объектам Москвы, рисовал граффити. Как однажды нарвался на сторожа, потому как территорию заброшенной больницы выкупили под строительство и стали охранять от вандалов, художников граффити, бомжей, воров стройматериалов и другой нечисти. Как его друг оступился, сломал ногу, и пришлось тащить его в ближайший травм пункт, в котором его не очень-то хотели принимать, так как в этом районе он не был прописан или что-то в этом роде…

Мой новый знакомый пробудил во мне многие забытые чувства, какой-то полноценности, на миг я даже почувствовала себя человеком. Но подступающий к горлу голод, затмевал мой разум, слова, которые говорил мой собеседник, становились, всё менее понятными. Как назло на платформе МЦК было многолюдно, мне это не нравилось. Я с беспокойством стала смотреть по сторонам и думать, как мне уйти и не причинить никому вреда… Почему? Ну, во-первых, место было многолюдным, я не должна была привлекать внимания, а во-вторых, мне не хотелось разбить ту кроху человечности, которую я почувствовала при общении с ним.

– Прощай! Мне в другую сторону, – отрезала я. Подходил поезд с противоположной стороны платформы.

– Уже? Я не тороплюсь. Могу я проводить тебя немного? – как-то с меньшим оживлением стал говорить он, мне даже показалось, что он расстроился.

– Нет мне в другую сторону по МЦК и это реально далеко, у черта на рогах! – пыталась выразиться я как можно грубее, чтобы он отстал от меня! «Еще минута и я наброшусь на кого-нибудь!»

– Да мне всё равно время особо девать некуда, – настаивал он.

– Ну, хорошо, тогда поехали! – с притворной улыбкой сказала я. Он снова оживился.

– Отлично! Сейчас такой прикол тебе покажу! Друг в инстаграмм выложил, я неделю над этим хохотал как сумасшедший. Он нажал кнопку дверей вагона, чтобы зайти и параллельно листал ленту инстаграмм, желая что-то мне показать. Мне очень хотелось посмотреть, но этот надвигающийся голод не оставлял мне шансов на продолжение знакомства. Я даже пожалела, что упустила вчера какого-то спящего бездомного, я проверила его карман, перед тем как напасть и увидела в бумажнике фото его дочки с подписью, явно детской ручкой, «любимому папочке» и убежала прочь.

Я вошла в вагон вслед за Даней, но когда дверь стала закрываться, быстро выскочила обратно на платформу, он всё ещё листал ленту инстаграмм в телефоне и не сразу понял, что меня нет рядом. Дверь закрылась, он поднял глаза, чтобы найти меня в толпе, видимо, он нашёл свой прикол, но вот только меня найти не сумел. Я только услышала его растерянный голос, – Лоретта, ты где?