скачать книгу бесплатно
– Деревня наша так называется, – а в глазах страх, что она согласится на вырвавшееся предложение. Ляпнул, а теперь жалеет.
– Я обязательно однажды там появлюсь, Ваня. И ты мне покажешь пруд, в котором выловил меня, ладно? – ей было неловко воспользоваться минутным порывом мальчишки. Что ее ждет в Кукушках? Унижение и бесконечные попреки от старших братьев? Уборка, стирка, готовка от рассвета до заката? Кто из Иванов позволит младшему вернуть ее к пруду, и как они обойдутся с Прекрасным, если Василиса все-таки подобьет его на безумный поступок? И что произойдет с ней, если шлюз в ее мир окажется закрытым? В лучшем случае попадет к нимфам, а там и без нее перенаселение.
Все эти вопросы пронеслись в голове со скоростью грузового состава, но тут же улетучились, стоило устроителям торгов подтолкнуть ее в спину. Василиса поправила венок и шагнула в круг света.
– Лот номер семь. Нимфа. Имя: Гражданка Иванова. Один поцелуй, первый хозяин. Половые сношения не поддерживались. Относительно девственности – думаю, здесь покупателя ждет сюрприз.
В зале раздался смех.
– Какая девственность у нимфы?
– Начнем со ста драков. Кто предложит сто пятьдесят? Есть! Сто пятьдесят от хера Шерди! А двести? Двести от господина справа, двести пятьдесят вновь от хера Шерди.
Хер? Ее пытаются заполучить в бордель?
– Я не позволю отдать нимфу херу! – голос Иванушки опять сорвался в петушиный.
– Охрана, выведите посторонних! – аукционист махнул в сторону двери молоточком.
– Нет! Нет! Я не посторонний! Я снимаю свой лот!
Василиса, ослепленная ярким светом, лишь догадывалась, что происходит вокруг. По последнему крику-всхлипу Вани было понятно, что его выпроводили, скрутив: права на нимфу закончились сразу же после того, как за нее дали хоть какие-то деньги.
– Триста пятьдесят! – объявил женский голос. – Такая в хозяйстве всегда пригодится.
Василиса с облегчением выдохнула: пусть ее купит добрая женщина. Варить каши, убираться – она согласна на все, лишь бы не бордель! Но вновь напряглась, когда аукционист с явным удовольствием поприветствовал участницу торгов:
– О! В состязание за прелестную нимфу вступила хозяйка «Сладкой попки»! Итак, триста пятьдесят от херессы Забиды, кто больше?
– Четыреста!
– Четыреста пятьдесят!
– Становится горячо! Кто предложит пятьсот?
– Две тысячи! Две тысячи драков!
Василиса повернула голову в сторону, откуда донесся голос предложившего, судя по напряженной тишине и минутному ступору аукциониста, баснословную сумму, но даже прищурившись и приложив ладонь ко лбу, ничего, кроме темного пятна, не разглядела.
– Кто предложит две тысячи пятьдесят? – очнулся аукционист. – Ну же! Никто? Две тысячи раз, две тысячи два, две тысячи три! Продано! Гражданка Иванова уходит… – небольшая заминка, и Василиса так и не услышала имя нового хозяина, поскольку оно потонуло в шуме голосов.
– На этом торги по нимфам закончились. Не забудьте заплатить! – аукционисту пришлось повысить голос. – Переходим к породистым жеребцам из Черлезии.
Василису потянули куда-то в закулисье, но она еще долго не могла проморгаться после яркого света, а потому пропустила момент, когда была возможность рассмотреть, кто ее целует.
Кстати, поцелуй вышел никаким. Смазанным, из разряда «чмок», со странным мычанием в самом завершении, словно она сопротивлялась и укусила нового хозяина за губу, а он спешно зажал себе рот рукой. Нет же, не было ничего такого! Замерла равнодушным полуслепым истуканом. А какой реакции от нее ждали? Ее только что продали. Ее, человека, продали, как породистого жеребца из Черлезии!
***
Лорд Ракон не собирался участвовать в торгах, где выставлялись нимфы. Хоть в простонародье те пользовались большой популярностью, для него проще было купить энергоемкие кристаллы и спокойно пользоваться техникой, новинки которой исправно поступали от демонов. Если уж нимфу привели на торги, значит, в ней нашли какой-то изъян. С хорошей хозяйкой не спешат расстаться. И зачем ему такая?
Интерес вызвал лишь лот номер семь, и то чисто умозрительный. Сначала Фолька зацепило дурацкое имя.
«Гражданка? Хм, весьма оригинально!»
Обычно деревенские не мудрствуют, называют всех нимф Василисами. Истинное имя эйропейцам просто не выговорить, вот и представляются жительницы Нимфеи одинаково, а тут Гражданка!
Второе, что заставило лорда Ракона удивиться – неподдельное переживание хозяина. Мальчишка вздыхал и до крови кусал губы, а когда за нимфу вступили в борьбу владельцы борделей, даже захотел снять с торгов, что было вопиющим нарушением правил. Это и повлекло за собой удаление из зала.
Герцог тоже вышел, поскольку ему было неинтересно, кому достанется нимфа. Он ее даже не разглядел – кто обращает внимание на ненужную вещь? Но мальчишка не дал уйти в комнату отдыха, где можно было спокойно дождаться торгов прислуги, вцепился в руку, повис на ней, а когда Фольк попытался стряхнуть наглеца, рухнул на колени.
– Пожалуйста! Век буду должен! Расплачусь любой работой, только прошу вас, выкупите Гражданку! Ей нельзя в бордель! Я обещал, что не позволю недостойному коснуться ее уст.
– Я, выходит, достоин?
– По вам сразу видно, что вы серьезный господин и при деньгах, – залепетал парень. В его глазах зажглась надежда.
Герцог мог бы вызвать охрану или просто переступить через распростершееся у его ног тело, но заметил на лице мальчишки слезы.
Именно они тронули сердце лорда. Яркие эмоции рыдающего крестьянина, не желающего отдавать никчемную нимфу (а иначе он не приволок бы ее на торги), поразили. И вызвали трещину в зачерствевшем панцире чувств.
– Две тысячи драков! – чтобы уж наверняка. Цена на нимфу редко поднималась выше тысячи. Проще было купить лицензию и самому отправиться на пруды, чтобы стать хозяином не целованной волшебницы. А тут купил неизвестно кого.
– Я отпускаю Гражданку Иванову с чистым сердцем, – произнес положенное мальчишка, отступая в тень. Лорд сделал шаг к ослепшей после яркого света нимфе, поднял ее подбородок и приложился в поцелуе к обветренным губам. И едва не потерял сознание от прошившего его тело электрического разряда.
«Бездна, забыл, что они заменяют энергетические кристаллы!» – нашел оправдание герцог. Он впервые целовал нимфу, а потому не был готов к такому болезненному ответу.
– Отправьте ее ко мне, – кинул он подскочившему служителю Торгов. – Я еще задержусь. Мне нужна экономка.
– Торги начнутся с минуту на минуту, – ответил расторопный клерк, уводя нимфу. Фольк обернулся на бывшего хозяина лота №7. Тот прятал мешочек с монетами за пазуху, но не выглядел счастливым, даже зная, что за нимфу новый хозяин отказался брать отработку. Какой прок с сопляка? Пусть сначала подрастет.
Герцог обессиленно опустился в кресло в комнате отдыха и повесил на колено венок.
– Чашечку кофе? – перед столом выросла официантка. Она широко улыбалась, помня, что лорд Ракон никогда не скупится на чаевые, но тот вел себя странно: смотрел, не отрываясь, на довольно потрепанный венок. Лютики-цветочки давно потеряли свой первозданный вид, что у нее, жительницы Флор-де-борга, вызывало лишь сожаление. – Ваша Светлость, вам нехорошо?
– Да, мне не по себе, – лорд как-то странно провел ладонью по лицу, будто хотел снять несуществующую паутину. – Принесите что-нибудь покрепче.
Фольк смотрел на венок, и никак не мог понять, как тот попал к нему в руки. Неужели во время болезненного поцелуя он сдернул цветы с головы нимфы?
«Не забудь, мальчик! Никаких поникших лютиков, иначе вся жизнь пойдет кувырком!»
– Нет, не может быть! Это всего лишь бред старой женщины! – он одним махом опрокинул в рот что-то обжигающее.
***
– Тебя, наверное, прислали мне в помощницы? – на верхней площадке каменной лестницы, состоящей как минимум из ста ступеней, застыла пожилая леди. Вся в черном, седые волосы туго затянуты в пучок, суховатый нос с горбинкой, тонкие губы, острый подбородок, задранный так высоко, что Василиса могла видеть старческую шею.
«Как у черепахи».
В целом, старуха ни капли не была похожа на черепаху. Скорее на высушенного хамелеона, кутающегося в шерстяной платок с длинными кистями.
– Наверное, м-м-м… – Вася понятия не имела, кто ее встречает, и кем она приходится господину, изволившему ее купить.
– Ты не похожа на местную. Я Хосефина – экономка этого великолепного дома. Добавляй к моему имени слово «нэн» – так принято обращаться ко всем пристойным женщинам.
– А как обращаются к непристойным? – Вася была уверена, что сейчас услышит слово «хересса», но ее смерили высокомерным взглядом и не ответили. Хосефина развернулась и пошла в «дом» – если так можно назвать монументальное здание из темно-серого камня: широкие колонны, тяжелый купол, эхо шагов. В простенках между узкими, но высокими окнами, поблескивали рыцарские доспехи. Сквозняк шевелил гобелены и казалось, что сцены битв, взятия крепостей и рыцарских поединков оживали.
– Это парадный вход. Извозчику не сделали особого распоряжения, поэтому он подкатил сюда. Слуги обычно заходят с черного входа.
– Боюсь даже представить, как там мрачно, раз главный вход не радует красками.
Показалось или нет, что Хосефина улыбнулась краешком губ – Василиса держалась рядом с ней, боясь отстать и сгинуть в каменном лабиринте. Гулкие переходы и мрачная обстановка внушали ужас.
– Как тебя зовут?
Василиса замялась. Не введет ли она в заблуждение эту строгую нэн, назвав настоящее имя? Обязательного атрибута нимфы у нее нет – зачем-то новый хозяин оставил венок себе, так почему бы не начать говорить правду?
– Меня зовут Гражданка Иванова.
«Правда касается только того, что я не принадлежу роду нимф, а в остальном лучше оставить все как есть», – рассудила Василиса и поспешила определить свой статус:
– Вы можете обращаться ко мне как нэн Гражданка. Я пристойная женщина.
Хосефина опять улыбнулась краешком губ и даже скосила на нее глаза, продолжая держать нос высоко задранным.
– Глупая. Нэн ты будешь лет через сто, а сейчас ты нэнни. Если конечно не сойдешь с праведного пути.
– Я постараюсь, нэн Хосефина.
– Вот мы и пришли, нэнни. Это твоя комната. Напротив нее моя, – старуха, погремев ключами, отперла низкую дверь. Василиса не была особо высокой, с ростом в метр семьдесят ее даже не взяли в школу моделей, из-за чего она испачкала слезами и тушью целый пододеяльник, но и ей пришлось вжать голову в плечи – настолько низким оказался потолок.
– Ты оценишь свою комнату зимой, – заметив растерянность подопечной, произнесла Хосефина. – Такую легче прогреть. Слугам камины не положены.
Нырнув следом за Василисой в комнатушку, где кроме кровати ютился небольшой шкаф и столик с сиротливым зеркальцем, старуха заняла все оставшееся пространство.
– Да, нэн Хосефина, я уже ценю, – Вася села на постель, заправленную неопределенного цвета покрывалом, и немного попрыгала, чтобы почувствовать мягкость. На постоялом дворе она спала на тюфяке с соломой.
– Здесь чистая шерсть. Я прожарила ее на солнце совсем недавно. А теперь смотри сюда, – Хосефина повернулась к шкафу и распахнула дверцы. Правда, открывала она их по очереди, иначе створки не оставили бы пространства для маневра. – Твоя служебная одежда. Забудь о фривольных вещах, в замке ничего другого, кроме формы, ты носить не будешь. Таков порядок. Ты меня поняла?
– Да, нэн.
– А сейчас я оставлю тебя. Умойся с дороги, переоденься и спускайся вниз. Только иди в противоположную сторону коридора. Там, в конце, ты увидишь винтовую лестницу.
Одна из дверок шкафа закрылась и выпустила на свободу нэн Хосефину. На пороге она обернулась.
– Не задерживайся. У нас полно работы.
Глава 5. О мастерах шнуровать корсеты и ставить гномов в неловкое положение
Пробравшись к шкафу – а в такой тесноте необходимо было производить манипуляции с дверками, иначе они не оставляли прохода, Василиса воззрилась на нехитрый набор спецодежды. Пара серых платьев, три фартука (один, должно быть, нарядный, потому как был белым), новые, хрустящие от крахмала панталоны, размер которых поразил: они наверняка заканчивались где-то под коленом и делали попу на два размера больше. Вместо лифчика на полочке лежал корсет с простыми тесемками, а не атласными лентами, каким Васе представлялся этот предмет гардероба. Рядом разместилась коробочка с гребешком и душистым мылом, в ее боковом отделении торчало с десяток костяных шпилек – как намек на ожидаемую от служанки прическу.
Василиса с сожалением скинула розовый сарафан. Изрядно помятый, с пятнами по подолу, он все равно выглядел лучше, чем безликая одежда в шкафу. Бюстгальтер и трусики тоже пришлось снять – Вася надеялась носить их и дальше, но после пруда им требовалась стирка.
Наскоро умывшись в тазу, куда налила воды из кувшина, кем-то заботливо наполненного, Вася натянула объемные панталоны и сунула руки в лямки корсета.
– Черт, как же его шнуруют?
Выкручиваясь в попытке затянуть тесемки, Василиса краем глаза заметила идущую мимо комнаты белокурую женщину, полуобернувшуюся на шорох и тихие ругательства.
– Вы не могли бы мне помочь? – окликнула ее Василиса. Может быть в своем мире она не посмела бы обратиться к незнакомке, поскольку трусики-танго мало что скрывали, но панталоны смело можно было назвать парашютами, надежно укутывающими чуть ли не ее всю. А незакрытая полоска спины – кем ею удивишь? Руками-то Вася надежно придерживала все что нужно.
Незнакомка, молча подойдя со спины, перекинула мешающиеся волосы вперед и умело потянула за шнуровку. Ее прохладные пальцы споро порхали по коже, поправляя то тесемки, то съехавший набок корсет.
– Ой, так мне совсем нечем будет дышать, – взмолилась Василиса, когда очередной рывок сделал ее талию осиной. Незнакомка утешительно похлопала по плечу и потянулась к открытой шкатулке. Зрачки Васи расширились: изящные длинные пальцы с ухоженными полированными ногтями тонули в нежнейшем кружеве. Щеку щекотало чужое дыхание, а прядь длинных пепельных волос змеей скользнула по ее груди.
«Блин, уж не призвала ли я на помощь хозяйку замка?!»
– Мне неловко, давайте я сама расчешусь! – Вася попыталась обернуться, но незнакомка не позволила, крепко схватив ее за хвост, который принялась чесать. Осторожно и без упреков по поводу запутавшихся в волосах веточек. Шпильки исчезли в скрученном узле одна за другой.
– Ну все, теперь ты смело можешь спускаться вниз. Никто не найдет в тебе изъяна.
Побледневшая Василиса обернулась как в замедленной съемке, страшась увидеть того, кто только что шнуровал ее корсет, и лелея надежду, что незнакомка вполне может быть обладательницей неженского голоса.
Увы, из комнаты выходил самый настоящий мужчина.
– Не благодари! – легкий жест рукой, когда пена кружев на манжете взметнулась подобно паутине на ветру. Длинные, почти до пояса волосы, стелились по не особо широкой, но все-таки мужской спине. Бриджи и немалый размер ноги дополняли портрет «незнакомки», оказавшейся «незнакомцем», сейчас довольно весело насвистывающем мелодию. Васе только и оставалось проводить его взглядом.
Какой конфуз!
***
– Познакомьтесь, это нэнни… – Хосефина сделала паузу, тужась воскресить в памяти имя новенькой. Они стояли в просторном помещении, судя по утвари – кухне. Возле очага орудовала ложкой на длинной ручке дородная повариха, у тазов с картошкой и очистками сидели двое мальчишек, а вдоль длинного разделочного стола выстроилось еще человек десять.
Василиса пришла на помощь – она помнила, что не называла Хосефине себя:
– Мое имя Гражданка Иванова, – уверенно представилась Вася: так было записано в бумагах на Торгах, ее первом документе в чужом мире, и не стоило разрушать легенду.
– Я буду называть тебя просто Ги. Ненавижу длинные имена, – Василиса обернулась. К косяку двери прижимался плечом тот самый мужчина с длинными пепельными волосами. У Васи захватило дух при взгляде на его красивое лицо с лучистыми синими глазами. Высокий и изящный, он поражал воображение не только внешним видом, но и отточенными движениями: природа поработала над ним на славу. Взмах ресницами, чтобы привлечь к себе внимание, и за спиной Васи послышались сдержанные вздохи. Незнакомец вроде бы небрежно откинул упавший на лицо локон, но Василиса знала, как бы она ни старалась повторить довольно простой жест, у нее все равно не получилось бы так чарующе. В общем, смотрела бы и смотрела. Незнакомец, заметив ее интерес, одарил ее полуулыбкой, в которой чувствовалась горчинка иронии: прекрасный гад отлично понимал, какое он производит впечатление. – Можно? Мы ведь были так близки… Я даже помогал тебе зашнуровать корсет…
– Преклонись перед Их Высочеством, – больно ткнула куда-то под лопатку Хосефина.
Василиса послушно склонила голову, но потом дерзко подняла глаза на пепельноголового.
– Мой лорд, можно я буду называть вас нежно Ив? Мы ведь были так близки. Вас даже не смутили мои панталоны.
– Почему вдруг Ив? – прекрасный гад поднял идеальную бровь.
– Только что нэн Хосефина велела преклониться перед «Их Высочеством». Я так же, как и вы, не хочу забивать голову лишними знаниями.
