скачать книгу бесплатно
– Не надо меня благодарить. Ведагора сама людей лечит. Одним делом с ней занимаемся, – сказала Вельмата и, нахмурившись, посмотрела на Веру.
– Почему вы так на меня странно смотрите? – спросила Вера, чувствуя, что от пронзительного взгляда старухи ей становится не по себе.
– Думаю, рассказывать тебе дальше про Ведагору или не надо? – промолвила Вельмата.
– Расскажите, – попросила Вера.
– Что ж, тогда слушай. Матери твоей недолго ещё по земле ходить, – прохрипела Вельмата.
При этих словах старуха смотрела за спину девушки. У Веры похолодело сердце, и на глаза навернулись слёзы.
– Мученицей станет твоя мать, а твоим именем люди назовут Круглое озеро, – проговорила колдунья, устремив взгляд в пространство.
– Как же так? Неужели, мама скоро умрёт? – прошептала дрогнувшим голосом Вера.
Старуха встрепенулась и словно отошла от сна.
– Чего испугалась? Или у вас, витичей, люди не умирают? – спросила Вельмата.
– Умирают, конечно, – вздохнула Вера. – Но вот умереть мученицей как-то плохо.
– Не всё так легко бывает в земной жизни. Зато ваши Боги к себе её заберут. Вечно будет жить душа твоей матери, – уверенно произнесла Вельмата.
– Когда это случится? – спросила побледневшая Вера.
– Точное время мне не ведомо. Да не грусти ты так, тейтерь! Думаешь, отчего я не зову сейчас сюда свою Виринеюшку?
– Отчего? – спросила Вера.
– Привиделось мне, неприятность большая грозит не только твоей матери, но и моей любимой внучке Виринее, а ничего поделать нельзя. Всей мщерской земле грозит опасность. Злые времена наступают.
– Разве ничего нельзя поделать?
– Только духи предков да Боги могут нас защитить. Мне самой тоже скоро предстоит этот мир покинуть, – сказала старуха. – Да и пора уже мне. Зажилась я на белом свете. Редко кто так долго, как я, живёт. Устала.
– Вот сказала ты, Вельмата, будто озеро моим именем назовут люди. Как же это так? Чем заслужу такое? Или… – вздрогнула Вера и со страхом посмотрела в бездонные глаза старухи.
– Что запнулась, тейтерь? Ты уж дальше спрашивай.
– Или утону я в том озере? – прошептала Вера.
– Не утонешь. Долго жить будешь, но только не на этой земле, хотя далеко от озера никуда не уйдёшь. И людей за собой поведёшь. Слушать тебя люди будут, словно княгиню. Вижу тебя во главе огромной рати. Встанешь ты на защиту родной Мщеры, и победу обретёшь не только на поле брани, зелёной травой поросшем, но и на небесной ниве, средь синих озёрных вод, – туманные слова произнесла колдунья и уверенно добавила:
– Так будет!
– Не поняла я толком, что случится, – вздохнула Вера.
– Иначе не скажу. Именно так мне духи предков сейчас сказали, – сказала колдунья.
– А что же с Виринеей станется?
– Закончим беседу, – сухо сказала Вельмата. – Ступай домой. А лучше, дождись Виринею, пока она со мной прощаться будет. Она тебя проводит до опушки. Моя внученька лес знает лучше любого охотника. А сейчас, кликни Виринею. Пусть в землянку зайдёт. Прощай, Вера! Матери своей от меня передай, что старая Вельмата ей здравия желает.
Вера взяла мешочек, набитый целебным порошком и пучок высушенных трав, спрятала всё это в узелок, а потом, выйдя из землянки, подошла к Виринее, которая с интересом наблюдала за белками, резвящимися средь еловых лап и осиновых ветвей. Рыжие зверьки с пушистыми хвостами гонялись друг за другом, перепрыгивали с дерева на дерево, прятались в густых ветвях и сердито цокали, выглядывая из-за стволов деревьев.
– Ты отчего такая бледная? – увидев Веру, удивилась Виринея.
– Не знаю. Наверно, душно в землянке даже при открытой двери. Тебя бабушка к себе зовёт, – глухим голосом произнесла Вера.
Как только юная эрсиянка скрылась в землянке, белки перестали метаться среди ветвей и затихли, словно и не было здесь пушистых рыжих зверьков со смешными мордочками.
Виринея долго не выходила. До Веры доносились голоса колдуньи и её внучки. Разговаривали они на своём языке, и Вера многих слов не понимала. Да и прислушиваться ей не хотелось. Она стояла и размышляла над тем, что поведала ей Вельмата.
Виринея вышла из землянки такая же грустная и бледная, как и Вера.
– Что тебе бабушка сказала? – спросила Вера.
– Ничего не сказала. Точнее, ничего не велела говорить, – сказала Виринея, пряча правую руку за спину.
– Ты меня выведешь на опушку? А то я боюсь заблудиться в лесу.
– Я выведу тебя из леса, – пообещала Виринея. – Бабушка меня просила тебя проводить.
Виринея быстрым шагом пошла краем болота. Вера с трудом поспевала за эрсиянкой. Для витичанки глухой мрачный лес возле Лешачьего болота был чужим. Она хорошо знала другой лес, возле своей деревни Берёзовки. Там, среди светлых березняков, просторных дубрав и прозрачных сосняков она чувствовала себя легко и никогда бы в своём лесу не заблудилась. А в глухой лес она заходила, преодолевая страх. И зверья в таком лесу было больше. В любой момент можно было нарваться на волков или повстречать медведя или лося.
Вот и сегодня, по пути к землянке Вельматы, Вера едва не столкнулась с сохатым. Лось, объедавший листву с молодой берёзки, сердито захрапел, повернулся в её сторону и угрожающе наклонил голову, увенчанную мощными рогами. Вере пришлось отступить за деревья и дождаться, когда сохатый уйдёт прочь. Затем, неподалёку от места, где она встретилась с Виринеей, Вера благоразумно обошла стороной семью кабанов, рывшихся под корнями дуба.
Зато на обратном пути, им с Виринеей ни один крупный зверь не встретился. Вера решила, что Виринея сама немного колдунья, коли она так с весёлыми белками дружит, а опасные звери к ней не приближаются.
Вскоре они вступили в светлый березняк. Здесь были уже знакомые для Веры места. Она сказала, что дальше сама доберётся до дома. Однако Виринея слово, данное Вельмате, сдержала и до самой опушки проводила Веру.
– Ну вот, мы и вышли из леса. Отсюда уже дубовая роща видна, от которой до твоей Берёзовки рукой подать, – сказала Виринея.
– Спасибо! – поблагодарила Вера эрсиянку, и тут взгляд её упал на руку Виринеи, которая стояла, опираясь на ствол берёзы.
Вере бросился в глаза медный перстень с сиреневым камнем на безымянном пальце Виринеи. Юная эрсиянка поспешно убрала руку за спину и угрюмо спросила:
– Что уставилась?
– Да вот увидела, какой красивый камень у тебя в перстне, – сказала Вера. – Кажется, этого перстня у тебя раньше не было.
– А теперь будет, – сказала Виринея.
– Я у Вельматы на руке такой же перстень видела. Не она ли его тебе подарила?
– Нашла я этот перстень на дороге, что идёт в Зарь-град из Эрсиянь-града. Никто мне не дарил перстень! И вообще забудь о нём. Понятно? – сказала Виринея и, сверкнув глазами, направилась назад, в лес.
– Виринея, не уходи! Постой! – позвала Вера эрсиянку.
– Что ещё сказать хочешь? – остановившись, недовольно спросила Виринея.
– Ты приходи к нам с матерью в гости. На озере рыбу половим.
– Некогда мне рыбу ловить. А вот когда на остров соберусь за грибами, загляну к вам, – пообещала Виринея и скрылась в зарослях.
Вера пошла по полю. Солнце палило нещадно. Добравшись до дубовой рощи, она изрядно утомилась. Вере нравилось бывать в этой роще. Кряжистые деревья с резными листьями казались ей живыми существами. Неслучайно эрсияне считали дубы священными деревьями. Неподалёку от Омшани была другая дубрава, в которой эрсияне молились.
Под сенью вековых дубов царила прохлада. Вера направилась к источнику, бьющему из-под корней единственной плакучей ивы, которая росла посреди дубравы. От родника брал начало ручеёк, который впадал в речку, протекавшую в овраге близ Комаровки. Вера легла на живот, положила рядом с собой узелок и стала наблюдать, как вздымались со дна родника и закручивались маленькие песчаные вихри. Можно было бесконечно долго наблюдать за кружащими в воде песчинками. Вера зачерпнула ладонью и выпила ледяную прозрачную воду. И тут она ощутила чьё-то присутствие. Вера оглянулась и вскрикнула, увидев незаметно приблизившегося к источнику незнакомца, у которого на поясе висела сабля в ножнах. Русоволосый кареглазый статный молодец с кудрявой бородой улыбнулся ей. Одет он был, как землепашец – в белую рубаху и серые штаны. Его волосы были подвязаны белой лентой.
– Здравствуй, красавица! – приветливо улыбнувшись, сказал незнакомец.
Вера поспешно вскочила с земли и подхватила узелок.
– Что же ты не отвечаешь? Я тебе не желаю зла, – сказал юноша.
– Откуда мне знать, что у тебя на уме? Ты ведь нездешний, – сказала Вера.
– Угадала. Я нездешний, – признался молодец. – В Омшань направляюсь. Мне бы дорогу туда разузнать. Не по всему же лесу мне бродить.
– Не слыхала я ни про какую Омшань, – ответила Вера, подозрительно посмотрев на незнакомца.
– А сама-то откуда будешь? – поинтересовался молодец.
– Я местная, – уклончиво ответила девушка.
– Из какой ты деревни?
– Я не привыкла с незнакомцами разговаривать. Мне мать не велит.
– Вот как?
– Пропусти меня! – сказала Вера и попыталась пройти мимо незнакомца, но тот преградил ей путь.
– Неужели тебе неинтересно, как меня зовут?
– Мне всё равно, – нахмурившись, сказала Вера.
– Какая ты сердитая!
– Уж, какая есть.
– А я всё же скажу: звать меня Севастьян.
– Пропусти, Севастьян! – снова потребовала Вера. – Меня больная мать ждёт.
– Где она тебя ждёт?
– Тебя научили вопросы задавать, или ты такой любопытный?
– Я любопытный. И обидно мне, что я тебе сказал своё имя, а как тебя величать, не знаю.
– Верой меня звать. Теперь доволен?
– Доволен. Какая же ты красивая, Вера! – сказал Севастьян и обхватил Веру руками, пытаясь поцеловать её.
Девушка стала вырываться. Севастьян откинул в сторону саблю и, повалив Веру на землю, стал жадно покрывать поцелуями её лицо. Он ухватился за ворот её сарафана и рванул его. Вера откинула в сторону узелок и надавила пальцами на глаза Севастьяна. Он взвыл от боли. И тут его крик заглушил оглушающий грозный рык.
Севастьян отпрянул от девушки и увидел рядом огромного медведя, поднявшегося на задние лапы. Юноша вскочил и бросился к лежавшей в траве сабле. Медведь ударил его лапой по плечу и порвал на нём рубаху.
Севастьян выхватил саблю из ножен. Вера поднялась, и вытащила висевший у неё на верёвке груди оберег.
– Уходи, Топтыгин! – попросила Вера.
Медведь повернулся к девушке, рыкнул и встал на четыре лапы. Некоторое время зверь смотрел на девушку угрюмыми маленькими глазками, а потом развернулся и снова направился к Севастьяну.
– Заклинаю тебя Велесом: уходи прочь, лесной Хозяин! – крикнула Вера.
Медведь в очередной раз рыкнул, развернулся и быстро побежал прочь. Севастьян опустил саблю и присел на траву.
– Сильно он тебя царапнул, – сказала Вера, глядя на растекающееся по рваной рубахе багровое пятно.
Юноша положил на землю саблю, скинул с себя рубаху и склонился над родником. Морщась, он стал промывать раны. Вера бросила на Севастьяна взгляд, и увидела у него на шее серебряный крестик, висевший на шнурке. Вера запахнула порванный ворот и, взяв в руку узелок, пошла прочь от родника.
– Может, перевяжешь раны? Порви мою рубаху на куски, да перевяжи плечо, – попросил Севастьян.
– Раны у тебя неглубокие. Кровь скоро сама остановится. Поделом получил! – сурово сдвинув брови, сказала Вера.
– Хоть до деревни доведи!
– До какой же тебя деревни довести? До эрсиянской или до витичской? Или тебе теперь всё равно? Зачем ты собирался разведать дорогу до Ошмани?
Севастьян молчал.
– Откуда ты взялся? – спросила Вера.
– Издалека, из Рост-града иду.
– Вот как? А одёжа твоя почему не износилась и даже не запылилась? А сапоги откуда на тебе такие ладные, с блестящей кожей? Деревенские мужики таких хороших сапог не носят. Уж не дружинник ли ты князя Василиска?
Севастьян нахмурился.
– Думаешь, будто я не знаю, что в Рост-граде до сих пор тамошние жители – меряне не носят нательные кресты, а только обереги и руны, да и витичей там немного живёт, а ведь ты витич, судя по говору!
– Откуда про Рост-град знаешь? – сурово спросил Севастьян.
– Нам калика-гусляр про Рост-град сказывал, когда через нашу деревню проходил.
– Значит, смышлёная ты.
