скачать книгу бесплатно
Каждому свой ад
Микола Адам
Книга «Каждому свой ад» состоит из четырех повестей-триллеров «Каждому свой ад», «Шелк. История страсти», «Антигерой» и «Волк. Морок». Всех их объединяют страхи героев и преодоление этих страхов. Еве К. из повести «Каждому свой ад» предстоят испытания, которые прямиком приведут ее на правительственную службу. Героине «Шелка» – скромной учительнице русского языка и литературы – придется научиться доверять собственному сердцу, чтобы не потеряться в бесконечности мира. Антигерой из одноименной повести вынужден будет доказывать, что он герой. Ну а Волк из заключительного произведения сборника должен будет догнать самого себя и понять, кто он.
Микола Адам
Каждому свой ад
КАЖДОМУ СВОЙ АД
1
Короче…
Я искала работу. Я всегда в поиске. Мне нравится сам процесс. Новые лица, знакомства, обстановка, связи… Но все как-то не везло. То меня зарплата не устраивала, то я не устраивала работодателей. А иной раз, приезжая по адресу устраиваться на работу или хотя бы на собеседование, адреса не находила. Богат и безграничен на чудеса мегаполис, к слову. Возможно, увлеченной поисками, словно жаждой приключений, которыми меня Бог обделил, стоило остановиться и задуматься, а нужна ли мне вообще работа, если она все время убегает от меня, как заяц от волка?..
Остановиться и задуматься я опоздала. Пришла домой после очередной безуспешной траты времени, расшвыриванием его, словно лишними деньгами, по офисным бульварам и холдинговым площадям, залезла на кровать с ногами и включила ноутбук – подарок брата на день рождения – он у меня актер и просто душка, даже больше подружка, чем брат. Нет, он нормальной ориентации, и таких натуралов, как он, еще поискать… просто… он мой старший брат, со всеми вытекающими. И, кроме него, из близких, из самых близких, у меня никого не было.
Сообщение в нижнем правом углу мяукнуло очаровательным котенком о том, что пришло письмо. Я открыла почтовый ящик и прочла: «Требовательному руководителю требуется послушный секретарь». Телефон прилагался ниже. Обратного адреса не было, как не было и названия предприятия, которое приглашало на работу. Понимай, мол, сама, как хочешь, а если не совсем дура, набирай указанный номер телефона и звони. Ну, я же не дура, поэтому позвонила сразу. Приятный женский голос поинтересовался, умею ли я творчески мыслить, на что я утвердительно затараторила о своем почти высшем гуманитарном образовании и о брате-актере, которого, между прочим, хотели все девушки страны от 14-ти до 50-ти, такой он был талантливый и замечательный. В театр ходили не на спектакль, а на него, и билеты следовало покупать заранее. Кому не везло, тот довольствовался, не помню уже какой серией «Мужчины без прошлого» по телевизору. В этом криминально-мелодраматическом сериале Гоша, мой горячо любимый братик, исполнял главную роль.
Все же занимательно-познавательный рассказ о Гоше был прерван и задан вопрос: удобно ли мне приехать по такому-то адресу прямо сейчас и сколько дорога займет времени? Естественно, мне было удобно, только далековато, хотя я сказала, что добраться к ним не составит никакого труда. Меня поблагодарили и пообещали ждать и оплатить проезд. Наконец-то, может быть, бесплодные ранее поиски работы закончатся положительно. Не зря же я столько резюме разослала по самым различным фирмам!..
Я одела строгий деловой костюм – пиджак, юбка, блузка, туфли на каблуке. Накрасила губы, подвела для большей выразительности глаза, хотя они и так все выражали, дальше некуда, пошла на выход. В дверях столкнулась с мужем. Вот же принесла нелегкая! Не мог подольше поковыряться в своей машине! Как всегда, надо подгадить в последний момент!..
– Ты куда? – обеспокоенно спросил он.
– На собеседование, – обреченно ответила.
– Какая должность? – продолжался допрос.
– Секретарь.
– У тебя же почти высшее образование…
– Оно мне как-то помогает в жизни?
– Не знаю. Ты же хотела учиться…
– Ты дашь мне пройти? Сам же каждый вечер бубнишь, когда я уже начну работать?..
– Но ты ведь не начинаешь, – заявил Смайл. Это прозвище мужа, еще со школы. Его Смайлом все и зовут. Даже я иногда забываю настоящее его имя. – К тому же, – продолжал он, – из-за твоих бесполезных отлучек из дома я всегда остаюсь голодным.
– Смайл, – достал он меня, – у тебя рук нету? В холодильнике – колбаса двух видов, яйца, консервы. Сам бутерброды не сделаешь?.. И вообще я опаздываю, дай пройти!
– А если ты не на собеседование?.. – вдогонку понеслось мне, когда я вызывала лифт.
– Смайл, не нервируй меня! – бросила я в закрываемую входную дверь и вошла в лифт.
Я вызвала такси. Женский голос по телефону сообщил, что расходы на дорогу оплатит фирма. Назвала адрес и через пятнадцать минут вышла у небоскреба. Я даже не знала, что у нас есть такие. Встала, задрав голову, и стояла некоторое время, смотрела, как дура, на чудо цивилизации. Такие здания раньше только в американском кино и видела.
Улыбчивый чернокожий швейцар любезно открыл двери, пропуская меня внутрь. Девушки из службы справки проверили мои слова, на счет собеседования. Потом одна из них провела к лифту и сказала, что сойти мне нужно на седьмом этаже, а дальше идти по коридору до кабинета № 709. Я кивнула, что все поняла, и зеркальный лифт окружил меня же мной. Даже жутковато стало в присутствии стольких клонов. Ощущение непередаваемое. К счастью, лифт двигался очень быстро и мой творческий ум не успел нафантазировать всевозможных ужасов, связанных с закрытым пространством и мною в этом пространстве.
Я вышла из лифта и оказалась в узком, извивающемся, как змея, коридоре, с окнами на одной стороне и дверьми на другой. Нужную дверь я отыскала без проблем, постучалась и открыла ее. Голая блондинка сидела за компьютером и играла в снайпера на Великой Отечественной войне. Кроме нее, компьютера и телефона на подоконнике в приемной больше ничего не было.
Смутные сомнения зароились в голове. А сюда ли мне нужно?
– Вам прямо, – словно прочитав мои мысли, показала девушка рукой на еще одну дверь. – Там открыто.
Я обошла голую блондинку и открыла вторую дверь.
За столом, склонившись над бумагами, задумался полноватый на вид, розоволицый мужчина лет тридцати, в тройке, с галстуком на шее. На меня он не обратил никакого внимания, словно я призрак, и мне пришлось кашлянуть несколько раз, чтобы он оторвался от своих бумаг и вышел из «нирваны».
– Да? – вопросительно уставился он на меня бесцветными водянистыми уставшими глазами.
– Я на собеседование, – сказала я, не двигаясь с места и продолжая стоять в дверях. – Вы мне письмо написали, – решила добавить, – а потом я сама позвонила.
– А, да-да! – взгляд его оживился и посвежел. – Проходите, присаживайтесь.
Я прошла вперед и села на стул напротив будущего шефа. С нескрываемым интересом он разглядывал меня и облизывал губы – пухлые, похожие на пиявок. Мне стало неловко. Заметив мое состояние, он расслабился и откинулся на спинку кресла, в котором сидел.
– Имя? – вдруг быстро спросил.
– Ева, – назвалась.
– Цвет? – опять так же быстро спросил он.
– Простите, что? – не поняла я.
– Цвет назовите, который нравится, – объяснил он, – только быстро.
– Красный, – ответила я и подумала, что меня тестируют, наверное, таким образом.
– Домашнее животное?
– Кошка.
– Книга?
– «Мастер и Маргарита».
– Пора года?
– Весна.
– Город?
– Париж.
– Кинофильм?
– «История О.»
– Встаньте!
– Встаю, – сказала безо всякой задней мысли и поднялась со стула. А он изучающе вылупился на меня.
– Я, надеюсь, вы понимаете, почему вы здесь? – вдруг вкрадчиво спросил он.
– Нет, – наивно захлопала я глазками, как куколка.
– Скажите, разве тема БДСМ вам не близка? – так же вкрадчиво продолжал двигаться в выбранном направлении возможный босс.
– Близка, – не отрицала я.
– Так вот, ваша должность, вернее, получение должности, целиком зависит от вашего поведения, – прямо в ухо, как таракан, залез он мне языком.
Я все поняла. Чувак насмотрелся «Секретарши» с Мэгги Джилленхол и Джеймсом Спейдером, проникся фильмом и решил тоже попробовать поиметь девочку с пристрастием. Безусловно, он не ошибся, отправляя сообщение мне на «мыло» в том, что я не откажусь от подобного времяпрепровождения совмещать приятное с полезным да еще получать за это деньги. Но на Джеймса Спейдера он вообще не был похож, впрочем, как и я на Мэгги, скорее, на Сару Мишель Геллар – Баффи – из одноименного сериала об истребительнице вампиров. В теме БДСМ я оказалась не так давно, но мне жутко хотелось всего, что эта тема имела в потенциале и, естественно, мне нравилось в ней находиться. Как я открыла для себя новый мир, расскажу позже, потому что предполагаемый шеф закрыл дверь на ключ и приказал мне подойти к столу с другой стороны, склониться над ним, упершись ладонями в крышку стола и замереть. По сюжету фильма мой будущий босс должен был отшлепать меня. Я не ошиблась. Несколько сильных ударов, произведенных с размаху ладонью, обрушились на мои ягодицы, причиняя сладостную боль. Да, я мазохистка, признаюсь честно, и мне совсем не стыдно осознавать это, но не до фанатизма, поскольку еще начинающая.
– Тебе нравится? – оторвал босс меня от стола и повернул лицом к себе, тяжело дыша.
– Нравится, – скромно ответила я.
– Меня можешь отшлепать? – вдруг попросил он и занял мое место.
– Нет, – разочарованно развела я руками, сразу же потеряв интерес после его просьбы, как к мужчине. Мужчина должен быть хозяином и подчинять своей воле. Этот же мне подставлял свой зад, как гомосек какой-то, он, впрочем, им и был, хотя жил с женой и ребенком, как выяснилось. Слава Богу, жена ничего не знала об увлечениях дорогого супруга.
– Может, ты еще и юбочки любишь примерять? – предположила я, перейдя на «ты», как только потеряла уважение к собеседнику, на что он, в общем-то, не обиделся, направляясь к двери.
– Не уходи, – перехватил на полдороге меня извращенец, – давай обсудим, не торопясь. Присядь, пожалуйста…
Ладно, я уступила его уговорам и села на первый попавшийся стул, которых в кабинете находилось множество. Неудавшийся босс сел рядом, по-собачьи заглядывая в мои глаза.
– Понимаешь, – взял он меня за руку, – когда я был студентом, то был влюблен в одну женщину-преподавательницу, которая соглашалась проводить со мной время, если я разрешал ей творить со мной то, что ей нравится. А ей нравилось наряжать меня в свое белье, связывать и хлестать плеткой…
– И тебе, в конце концов, это понравилось тоже, – помогла я ему.
– Да, – кивнул горе-шеф, – но мне все время хочется оказаться на ее месте…
– Поэтому кинул объявку, – помогала ему я. – И скольким уже?
– Только тебе, – поспешил заверить «мужчина». – Ты очень красивая, готова к экспериментам, я вижу по глазам. Если ты согласишься работать со мной – недостатка в средствах больше не почувствуешь…
– Но ты же нижний, – возразила я. – Ты приученный быть снизу с самого начала. Может, ты и представляешь себя верхним в фантазиях, но в реальности у тебя вряд ли получится.
– Давай завтра встретимся на спецквартире, – предложил босс в перспективе, – ты посмотришь на действо, а потом под чутким руководством Розы, моей хозяйки, я возьму тебя в свои руки и…
– Ты ничего не сможешь сам, – уничтожала я его мужское начало. – Я люблю мужчин, а с тобой просто теряю время. Продолжай отдаваться Розе. Это получается у тебя лучше всего.
Так смело я разговаривала с человеком, от которого зависело, буду я работать или нет, потому что знала, что ничего здесь мне не обломится. Шеф изначально был противен, к тому же слишком женственен, его жену было жаль, его нет, и работы тоже нет. Я встала и целенаправленно двинулась к двери.
– Я отвезу тебя, – все-таки не хотел отпускать меня просто так несостоявшийся требовательный руководитель.
Я ничего не имела против. Лучше ехать на машине, чем в переполненном транспорте в час пик.
Автомобиль у него был шикарный и большой, голубого цвета, с кожаным салоном. Я села назад, но меня попросили пересесть вперед, удобнее разговаривать. Только разговора никакого не последовало. Хозяин машины включил музыку, отвратительную и примитивную, все время глядел на дорогу с умным сосредоточенным видом. Я откинулась на спинку сиденья, закрыла глаза. Его рука тут же оказалась на моей коленке, полезла вверх под юбку. Ладно, решила, пусть потешится. Но он не остановился на достигнутом. Свернул в какой-то переулок, заехал в тупик, выключил музыку, расстегнул ширинку и, схватив меня за шею, склонял к минету, на удивление, сильными руками.
– Не отпустишь, – прошипела я, тщетно вырываясь, – откушу все хозяйство!
Он отпустил, поднял руки вверх. Я рванула дверцу, в надежде вырваться из машины, но та не поддалась. Этот козел заблокировал выход.
– Я тебе ничего не сделаю, – тяжело дыша, проговорил, – и отвезу, куда скажешь. Только не мешай, хорошо?..
Такой умоляющий взгляд только мертвого не разжалобит.
– Хорошо, – согласилась я и снова удобно устроилась на сиденье.
Неудачливый маньяк достал из бардачка презерватив, натянул его кое-как на своего червяка и стал дергать его, как насос, при этом одна рука его сжимала мою грудь под блузкой, а глаза застряли в моих трусах под задранной юбкой. Стонал и пристанывал незадачливый шеф, как женщина. Слава богу, длилось это недолго. Около минуты. Меня чуть не стошнило.
Ничего не говоря, он выбросил использованный презерватив и завел машину. До самого моего дома никто из нас не произнес ни звука. Потом, когда я выходила из машины, он сказал, что завтра будет ждать.
– И не надейся! – как отрезала я и поспешила в подъезд.
Оказавшись в квартире, первым делом я заперлась в ванной, сняла всю одежду, что была на мне, и бросила в стиралку, встала под душ, смыть все прикосновения незапланированного свидания, чтобы и воспоминания о нем не осталось.
Смайл так и не поел. Ждал меня, отпугивая голодные боли компьютерной стрелялкой.
– Евушка, – не отрываясь от экрана, занюнил он, как только я вошла в нашу комнату. Комнат было четыре, и в каждой жили родственники Смайла – две сестры с мужьями и родители. Готовили каждый себе. – Евушка, я буду сегодня кушать или нет?..
– Будешь, – успокоила мужа, готовая сорваться на нем, хотя он ни в чем не виноват. – Будешь, – повторила я и отправилась на кухню, спрятавшись в домашний халат, готовить ужин. К счастью, на кухне никого не было.
2
Я выросла в глухой и забытой Богом деревне, чье население составляли жлобы, алкаши, выродки и дегенераты. С самого детства, если ты читал книжки, тебя переставали считать человеком и всячески оскорбляли и издевались твои же сверстники и одноклассники, а также все старшие. Взрослые на жалобы не реагировали. Они были еще хуже детей. Мы с Гошей, хоть разница у нас в пять лет, но коснулось это нас обоих в полной мере, как белые вороны в окружении черной стаи выплясывали танец смерти. Каждый норовил задеть, зацепить, заставить танцевать этот танец до конца. Гоша страстно любил читать. Возможно, чтение само выбрало его, чтобы, хоть на мгновения, длиною в объем книги, он смог забыться и оказаться в лучшем и светлом мире, поверить, что не все люди скоты. Естественно, родители не могли позволить себе покупать ребенку книги. Денег не хватало им на «бырло», не то что на ненужные абсолютно в хозяйстве вещи. Гоша ходил в библиотеку, размещавшуюся в сельском клубе, который находился в самом центре деревни, где собирались с раннего утра дегенераты и алкаши, такие же чада присоединялись после уроков в школе. Походы в библиотеку всегда для Гоши заканчивались побоями. В скором времени он стал отбиваться, защищаясь, давать отпор. Во дворе построил турник, каждый день подтягивался, разрабатывал акробатические трюки, которые мог позволить этот турник. С кирпичного завода, закрывшегося сразу после развала Советского Союза, оставив 80 % местных жителей без работы, в том числе и наших родителей, прикатил колеса от вагонеток, очень похожие на штангу, занялся раскачкой мышц и пресса. К семнадцати годам, к окончанию школы, Гоша превратился в красивого парня и душой и телом, можно сказать. Вынужденный обстоятельствами с детства защищаться, он никого и ничего не боялся, дрался жестоко, но по делу, повторяя, что добро должно быть с кулаками. На велосипеде ездил два раза в неделю в райцентр на репетиции театра Дома культуры. Ему нравилась сцена, и он мечтал стать актером, что, по большому счету, ему и удалось. Он выскочил из этой грязи и вони, так называемой пафосно «родины», и забыл о ее существовании. И я его не осуждаю. Сама последовала его примеру, только более кардинально, чего от меня никто не ожидал, даже я не верила, как решилась на такое.
Гоша с подругой, подруг у него было много, но сильно он не увлекался, не разменивался на мелочи, летом ходил на дискотеки, проводимые на турбазе, расположенной неподалеку от деревни, брал и меня с собой. Что мне было делать одной долгими вечерами в компании пьяных друзей мамки с папкой? Мне едва стукнуло двенадцать лет, но выглядела я на все четырнадцать, поэтому глаза на мне сломал не один мальчик. Целоваться, как видите, меня научили рано. И сексуальный опыт я обрела бы в младенчестве, если бы не испугалась, когда увидела то, чем в меня собирались воткнуть. Взгляд мой остановился на этом чуде природы и застыл в ужасе, а рот раскрылся в немом крике «не хочу». Мы были одни в комнате. Парень, лет восемнадцати, из отдыхающих, притащил меня к себе показать фильм ужасов, от которых я просто тащилась, а этот, который он обещал показать, не видела, но очень хотела посмотреть. Никакого видео, естественно, у него не оказалось. Он закрылся на ключ, поставил меня на колени и в мой открытый от ужаса детский ротик пытался вставить свой член. Да куда? Детский же ротик так широко не открывается. Но, видимо, даже попытка его завела, потому что через какое-то время в мой рот что-то брызнуло, от чего меня тут же стошнило, и я истошно закричала, точно сирена. Прорвало наконец. Дверь вышибли, парня сбили с ног, ко мне склонились люди. Какая-то девушка подняла мне голову, провела рукой по лицу, вымазав пальцы в липкую массу.
– У нее все лицо в сперме! – возбужденно воскликнула она. – Ева, что он делал с тобой? – И к окружающим: – Зовите Гошу!
Никогда я не забуду Гошиного взгляда зверя. Он методично избивал парня удар за ударом, поднимал упавшего, снова бил и снова поднимал, вымещая всю злость на нем одном, накопившуюся за долгие годы обид, сидевших в нем, как черви, и точивших изнутри.
Что стало потом с тем парнем, я не знаю. Помню только, что он попал в реанимацию, а Гошу никто не сдал ментам. Меня же, трясущуюся от нервов и страха, зареванную, Гоша на руках отнес домой.
Это был не первый случай. Были и похожие. Но они заканчивались безвредно.
Я подумала и решила, что нужно повременить с походами на дискотеки и со свиданиями, получив тяжелую моральную травму, лет до шестнадцати. К этому времени должно пройти отвращение к мужчинам, чьи козлиные рожи вызывали во мне приступы рвоты. К тому же, Гоша уехал учиться в столицу. Он поступил в театралку, как и хотел. Странно, но никто не верил, что он поступит, ведь его за человека не считали. Самое обидное, когда дегенераты принимают тебя за дегенерата. Гоша больше не вернулся в деревню. Он даже на похороны родителей не приехал. И я его не осуждала. Я и сама бы не приехала. Хотя нехорошо так говорить о мамке с папкой. Родителей не выбирают, а заслуживают. Вычурная сентенция. Мне она никогда не нравилась, но, тем не менее, факт остается фактом.
Я с головой ушла в религию, в ней нашла спасение и утешение. Как раз в то время в деревне появилась баптистская церковь, которая и приняла меня в свое лоно. Когда умерли родители, сгорели, и в буквальном и в переносном смысле, заснули пьяные, а папка с зажженной сигаретой, отчего случился пожар, церковь забрала меня из школы и определила в библейский колледж, который я окончила с красным дипломом. Конечно, диплом этот не имел никакой силы в мирской жизни, но свидетельствовал о высшем духовном образовании.
За годы учебы я ни разу не услышала плохих слов, недоброжелательства не почувствовала в свою сторону, злости, ненависти. Только умиротворяющая всепоглощающая любовь окружила меня заботой и уютом. Меня даже хотели выдвинуть в миссионеры, что считалось почетным и знаковым для выпускников.
