скачать книгу бесплатно
– Игорь, – поднимается со стула, – красивая у тебя подруга, Ленка. Пойдем покурим? – уже Артуру.
А сам в этот момент проходит мимо меня, едва задевая. Становится дурно.
– Лен, – получается тихо. Прокашливаюсь. – Лен, я поеду, у меня завтра много дел.
– Ты из-за Игоречка?
Подобное уменьшительно-ласкательное заставляет вздрогнуть.
– Он хороший парень. Первый зам Артура.
Приехали. И тут твой план провалился. Поздравляю тебя, Лунгу! Победитель по жизни.
– Твой Артур – начальник местного отделения полиции?
– Ага, – надкусывает яблоко, улыбаясь.
Я уверена, что она думает о том, как высоко взлетает в моих глазах. О том, что удачно вышла замуж. Относительно, конечно, но мне плевать. Я опять облажалась, и теперь нам точно никто не поможет. И от Мураса я теперь не избавлюсь. Значит, продолжаем жить в том же амплуа. Спокойствия и подчинения. Так я точно не буду привлекать внимания, и, возможно, он исчезнет сам. Передумает играть. Но если я только высуну голову, буду ему перечить и лезть на рожон… проиграю. Знаю, что проиграю.
Пока я думаю и продолжаю стоять в дверном проеме, мужчины возвращаются на кухню.
– Женя, выпьешь с нами?
– Спасибо, Артур, я за рулем.
– Да ладно тебе, мы по чуть-чуть, – продолжает совать мне стопку.
– Спасибо, извините, мне пора, – отрезаю холодным тоном и иду в прихожую.
Ленка несется следом.
– Жень, ты не обижайся, мужики, что с них взять…
– Все хорошо. Мне правда пора. Пока.
– Жень, мы же еще увидимся? Погуляем. Я так давно с тобой не общалась… а сегодня, знаешь, как в детстве побывала. Мы же с тобой лучшими подружками были. Помнишь, как мы…
– Я пойду, Лен. Пока, – выдавливаю улыбку, – созвонимся.
Ленка растерянно кивает и закрывает за мной дверь.
Боже, как это сложно. Тяжело. Пока вызываю лифт, из квартиры выходит Мурас. Останавливается рядом. Молчит. Не сказала бы, что он пьян, но взгляд у него не добрый. Кожей чувствую.
Лифт наконец-то распахивает створки, а я совершенно не хочу в него шагать. Потому что слишком тесно. Слишком неправильно. Слишком страшно. Но, вопреки всему, я делаю шаг и абстрагируюсь.
Мурас проходит следом, наваливаясь спиной на стенку. Я быстро нажимаю первый этаж, стараясь отойти как можно дальше от него. Опускаю взгляд, с силой сжимаю ручку сумки. Пока лифт ползет вниз, я успеваю рассмотреть пол, и то, насколько он грязный.
– Прекрати дрожать. Я тебя убивать и насиловать не собираюсь.
Его голос разрывает тишину, а мне становится дико смешно. Удружил. Вот честно.
– Спасибо, – наконец-то касаюсь его лица взглядом, – мне стало легче.
– Прекрати уже бегать и искать того, кто вам поможет. Дурой выглядишь, – он говорит это с непроницаемой маской на лице.
А мне так противно. Видеть его не могу. Воздух один с ним вдыхать не желаю. Пусть этот лифт уже доползет.
– Никто вам…
Двери открываются, и я, не слушая, что он там говорит, быстро иду на улицу. У машины копаюсь в сумке в поиске ключей. Спиной чувствую его приближение, начинаю нервничать, трясу брелок, нажимаю на кнопку, но та не срабатывает. Психую и роняю ключи на асфальт, прямо в лужу.
Мурас застывает позади меня, а я не решаюсь немного присесть, чтобы достать этот чертов брелок из лужи. Только успеваю заметить, как это делает он.
– Ты уронила, – вручает мне ключи, – завтра к трем приеду в ресторан. Не опаздывай. Я не люблю ждать.
С этими словами он уходит, а я сильнее сжимаю в кулаке брелок, случайно надавливая на кнопку. Машина издает короткий неожиданный писк, открывая мне двери, а я лишь вздрагиваю, не переставая смотреть в темноту.
ГЛАВА 4
Поспать этой ночью мне не удается. В голову лезут мысли, я полностью окунаюсь в прошлое…
5 лет назад
После того случая в коридоре на следующие выходные я даже уехала домой. Родители были в шоке, но радостном. Мама наготовила целый стол вкусностей, впрочем, чем ей еще заниматься? Она уже лет десять как не работает. Ее работа – заботиться о нас и об отце. Мы с сестрой из дома выпорхнули, теперь ее основная забота – это папа. И он ее мужественно переносит. Хотя мама может быть чересчур… в общем, кого угодно своим теплом задушить может. Возможно, из-за подобной гиперопеки я всегда и хотела свободы. Найти себя, не влезать в чужие рамки. Не слушать о том, как успешны дети друзей семьи, не слушать, что если не юриспруденция, то делать во взрослой жизни нечего…
Мои родители оба из семей служащих. Полиция, армия, суд… не важно. Важно, что там складываются целые династии, мне планируют большое будущее, а я с завистью смотрю на Дашку, которая ушла из школы после девятого класса и стала парикмахером. Она моя ровесница, а уже сама зарабатывает себе на жизнь параллельно учебе, кайфует от того, что делает, и чувствует себя счастливой.
Я же чувствую себя ущербной. Все мои попытки что-то поменять провалились. Три последние года из жизни вон, какая-то обманчивая видимость свободы… и вот я учусь на первом курсе. Буду юристом по уголовке. Мечта. Не жизнь.
Не моя жизнь. Их! Мамы, отца, сестры, но не моя.
Дома мне душно. В этой огромной квартире, с любящими меня людьми мне совершенно нечем дышать. Переехать в общагу было правильным решением. Там я дышу. А теперь вот и там все наперекосяк. Эти идиоты не дают мне прохода. Вечно смеются, несут какую-то чушь. А я просто прохожу мимо, делаю вид, что мне все равно. Но это не так. Мне ночами в подушку рыдать хочется, и друзей нормальных тоже хочется, но какие мне друзья… все, что были, разбежались… а новые как-то не находятся. Слишком мы разные оказываемся. Очень.
– Женечка, я так рада, что ты решила дома побыть, а то не зайдешь, доброго слова маме не скажешь.
– Очень вкусный пирог, мам.
– Спасибо, – ее губ касается теплая улыбка.
– Как у Юльки дела?
– Вы не созваниваетесь?
– Редко.
Моя сестра учится в Москве. Отличница, спортсменка и просто красавица. Впрочем, если учесть, что мы близнецы, наверное, я тоже ничего так.
– Вы же самые близкие люди друг у друга… Жень, ты прекрасно знаешь, что Юле тяжело дались последние три года…
Мама еще что-то говорит, но я теряюсь в своих мыслях. Юле тяжело… почему тяжело всем, кроме меня? Никто ни разу не сказал, что плохо было мне, что тяжело тоже мне. Никто из них не был в моей шкуре. Они только осуждают. Осуждают и делают вид, что все в порядке. Ненавижу их за это. Но это такая дурацкая, сиюсекундная ненависть. Она быстро тает. Я очень благодарна своей семье за помощь, за подобие поддержки… но я проклинаю их за холод.
Мне с детства хотелось, чтобы меня чаще обнимали, целовали, жалели. Но мы выросли в очень сухой на этот счет семье. У нас все это было как-то не принято. Воспитание не позволяло, видимо… не знаю. Поэтому я и выросла такой… бежала к каждому, кто позаботится, окутает нежностью…
Потом добегалась, конечно. Но прошлое не повернешь вспять.
– Жень. Ты меня вообще слушаешь?
– Слушаю. Я пойду прогуляюсь. Немного.
Мама кивает, а я, натянув капюшон на голову, иду на улицу. По дороге, как всегда, копаюсь в себе. Что-то анализирую. Только пустое все это. Мысли, анализ, делать надо что-то, а не перегонять из пустого в порожнее.
Захожу под арку, сталкиваясь со старыми знакомыми. Гулкое эхо проносится мимо меня, и я готова повернуть назад.
– Привет, Женек, тебя выпустили уже, что ли?
– Выпустили, – убираю руки в карманы.
– Пойдем вмажем за освобождение. Я угощаю.
– В другой раз.
– Ты че, кинуть нас решила? – Ящер отталкивается от стены, двигаясь в мою сторону.
Я пячусь. Мне страшно. Я их почти не узнаю. Да и не помню я их в адекватном состоянии. Все наши тусы проходили под кайфом.
– Не могу. Родоки заметят, обратно засунут. А я не хочу…
Оправдываюсь, но саму начинает потряхивать.
Ящер останавливается, а потом начинает ржать.
– Не ссы, Лунга, если что, где меня найти, знаешь.
– Знаю, – улыбаюсь, почти бегом выходя из арки.
Оглядываюсь, выбегая к Неве. Следом вроде не идут. Шагаю вдоль воды и сама не замечаю, что на улице уже давно ночь. Сколько я прошла… но до общаги мне ближе, чем до дома. Поэтому звоню маме, предупредить, что останусь здесь.
На вахте меня обзывают чуть ли не проституткой за то, что я шляюсь невесть где, но в корпус пропускают. И за это им спасибо. В коридоре иду в самый его конец. Открываю окно, вытаскивая из рюкзака пачку сигарет. Купила по дороге. Это, конечно, вредно, но точно не вреднее той дряни, на которой я сидела почти два года.
Прикуриваю, делая затяжку. Дым тонкой струйкой вьется в воздухе, а я смотрю в окно. Вид шикарный. Мусорные баки. Хорошо, что хоть этаж третий, а не первый. Романтика.
– Зажигалку дашь?
Вздрагиваю. Летая в своих мыслях, я даже не слышала шагов.
– Конечно, – протягиваю зажигалку и только потом оборачиваюсь к говорящему.
– Ты же Женя? – возвращает обратно.
Киваю, забирая свою зажигалку из его пальцев.
– Игорь, – делает затяжку, – больше на нас не жалуешься? – он улыбается.
Игорь смотрит на меня с явной насмешкой, но, вопреки этому, меня заклинивает на его улыбке… глазах. Очень ярких, голубых, но холодных. Очень неестественный цвет.
– У тебя линзы? – спрашиваю неожиданно, для себя тоже.
– Нет, – убирает руку в карман спортивных штанов.
– Извини, – отмахиваюсь, – показалось. Тихо сегодня.
– Домой все разъехались.
– А ты? – склоняю голову чуть вбок, забывая о медленно тлеющей сигарете.
– А ты? – повторяет мою позу.
– Вопросом на вопрос не отвечают.
– Я запомню, Женя, – хмурится, а потом тушит сигарету в стоящей на подоконнике банке, – много не кури.
Игорь уходит, а я чувствую тепло. Черт, сигарета истлела. Не повод ли это выкурить новую?
***
Утром я еду в аэропорт встречать маму и Полю. Бессонная ночь не проходит даром, и именно поэтому на моих глазах солнцезащитные очки, под которыми прячутся патчи.
Маму вижу почти сразу, да и как ее можно не заметить, если у нее на руках девочка с такими милыми косичками и в таком ярком розовом костюмчике.
Почти бегом иду к ним, обнимая мать и забирая дочку к себе на руки.
– Мамочка, – Поля обвивает ручки вокруг моей шеи.
– Как долетели? Ты бабушку с ума не свела?
– Нет, она в этот раз себя очень хорошо вела.
– Умница моя. Мамуль, я тебя сейчас домой закину, мне еще в ресторан надо успеть забежать.
– Хорошо. Ты купила машину?
– Ага.
– И не говорила даже, что собираешься, мы бы с отцом помогли…
– Спасибо, я сама. Накопила. Купила. Пойдемте.
Пристегнув Полю в детском кресле, сажусь за руль. Мама как-то недобро осматривает салон. Честно, нет даже желания спрашивать, что не так. Потому что ответ я знаю. Слишком дорого, слишком вычурно, честные люди на таких машинах не ездят.
