скачать книгу бесплатно
С неба будто опрокинули ведро, и на бабушкино цветочное великолепие обрушился поток. Лепестки опали на землю, и их прибило к гальке.
Мы стояли в дверях сарая, стараясь укрыться под узким навесом.
– Если побежим домой, промокнем насквозь.
Скай кивнула и посмотрела на свои ноги, обутые в балетки.
– И обувь после этого можно выкинуть.
– Лучше подождем, пока он закончится.
Фрейзер помахал нам из окна зимнего сада. Он вовремя смылся и помогал с уборкой внутри.
– Ты сегодня была такой странной. Что случилось? – поинтересовалась Скай, помахав ему в ответ. Она смущенно избегала моего взгляда.
– Профессор Галлахер оставил бумаги, связанные с его работой, моему папе. На кухне Кассандра рассказала мне о какой-то шкатулке и что я должна прочитать эти бумаги, но папа мне их не отдает. Говорит, что меня это не касается, – выпалила я все новости. – Это несправедливо. Он упустил тот факт, что мне уже не шесть лет.
– Ты никогда особо не интересовалась его работой. Или ты считаешь, что это как-то связано с настоящей магией? Можешь представить, что профессор этим занимался?
– Понятия не имею. Мы ведь даже не знаем, от чего он умер. После всех этих странностей я уже решила, что его убили.
– Сердечный приступ, – резко поправила Скай и начала перебирать садовые инструменты. Она аккуратно рассортировала бабушкины секаторы по размеру и развесила их на стене сарая.
– Откуда ты знаешь?
– Фрейзер позавчера рассказал. Поэтому они и отдали тело так быстро.
– Ошибка исключена?
Скай склонила голову.
– Ничего странного. Он был стар и много лет принимал сердечные препараты.
– Меня все равно интересуют его бумаги. Он занимался не только оккультизмом, но и волшебными местами. Ты не думаешь, что это может быть связано с Лейлином и Аваллахом?
Я привлекла ее внимание.
– С чего ты взяла?
– Папа обмолвился. Он, конечно, считает, что это ерунда.
– Но откуда профессор Галлахер мог знать, что такие места существуют? Откуда ему знать, что, кроме нас, есть и другие существа? Не представляю. Он же был ученым.
Я пожала плечами.
– Они с бабулей были ровесниками той девушки. Помнишь ту историю?
– Какой девушки? – Скай недоуменно смотрела на меня, натирая до блеска бабушкины садовые совки старой тряпкой.
– Лучшая подруга бабули, которую соблазнил и бросил эльф. Она потом сошла с ума, потому что ей никто не верил. Она же вроде была сестрой дедушки Фрейзера? – вспомнила я.
– Точно! – перебила меня Скай и с триумфом добавила: – Она родила ребенка с острыми ушками.
– Так говорят. Профессор Галлахер, бабуля и та девушка были примерно того же возраста, что и мы сейчас. Может, он рассказал не обо всем, что тогда увидел, – я смотрела на дождь и рассуждала. – Возможно, профессор чувствовал себя виноватым, что не помог ей тогда, а с возрастом решил во всем разобраться. Такое же вполне возможно?
Я с нетерпением смотрела на Скай, которая продолжала заниматься инструментами. Два совка уже блестели на своих крючках.
– Возможно многое. Но под волшебными местами он мог подразумевать и нечто другое. Я немного навела справки. В Сети много чуши про оккультизм. Существуют тайные общества со странными правилами и ритуалами. И все они предполагают, что в мире есть так называемые места силы, которые связаны между собой Лейлиниями.
– Лейлиниями?
– Лейлин – Лейлинии, – Скай помогла мне с аналогией. – Будь я проклята, если тут нет взаимосвязи. Ты должна выяснить, что в этих бумагах. Если профессор Галлахер это изучал, я хочу знать, к каким выводам он пришел. Твой отец, конечно, прав. Занимаясь этим, он шел по тонкому льду. Традиционная наука такие теории высмеивает.
– Вопрос в том, как мне это сделать. Папа запер кабинет и спрятал ключ, – поделилась я.
– Это, конечно, плохо, но вовсе не препятствие, которое нельзя преодолеть.
Я с изумлением смотрела на суперправильную подругу.
– Хочешь убедить меня пробраться в кабинет отца?
– У вас в доме нет запасного ключа?
Я пожала плечами.
– Не знаю. Как правило, эту дверь не запирали. Я даже не знала, что от нее вообще есть ключ.
– Как только у тебя будет ключ, это уже не считается взломом. Да и держу пари, вскрыть этот замок будет проще простого. Ты что-то приняла? – Скай всегда удавалось меня поражать. – Какие-то запрещенные вещества?
Я подумала о Фрейзере. Вот он вполне мог бы сделать такое.
– Что за бред? Я лишь хочу знать, что за всем этим скрывается. Может, хоть раз в жизни мне стоит сделать то, чего от меня ждут, и держаться подальше от этого дела. – Я сложила руки на груди. Впрочем, небольшой взлом может заставить Кассиана забеспокоиться. Конечно, эта история была мне не по душе. Смогу ли я потом найти путь назад?
– Сделай это. Так будет лучше, – заявила Скай бесстрастно. Я была у нее на крючке, и она это понимала.
– Кто последний добежит до дома – проиграл, – прокричала я и рванула прочь.
Дождь почти закончился, оставив бесчисленные лужи на посыпанной гравием площадке перед кафе. Когда я влетела в коридор, волосы у меня остались сухими, зато туфли и колготки промокли насквозь.
Осторожно обходившая все лужи, Скай торжествующе улыбнулась. Я прибежала первой, но все равно проиграла. Увидев стоящего в коридоре отца Фрейзера, я резко остановилась. Если бы меня не подхватил Фрейзер, я бы поскользнулась на гладкой плитке. Я замахала руками, чтобы удержаться на ногах.
– Здравствуйте, мистер Вайльдгуз, – прокричала я, запыхавшись.
– Мы знакомы? – проворчал он себе в усы и засунул блокнот в карман пальто.
– Не могли бы вы подбросить Касси до дома, Пол? – спросила мама. Она вышла из кухни, вытирая руки полотенцем. – Я предлагала оставить ее у нас, но она хочет вернуться домой.
– Конечно, без проблем. Как ты? – Папа Фрейзера обернулся к Кассандре. – Мне очень жаль твоего отца. Он был хорошим человеком.
Мистер Вайльдгуз неловко почесал затылок.
Кассандра стояла в дверях на кухню, тонкие пальцы рвали салфетку. Ее ждал тихий, запущенный дом. Мне там было бы страшно. Особенно если бы несколько дней назад в соседней комнате умер мой отец.
Мама ободряюще кивнула Кассандре, когда та шагнула к двери. Девушка повернулась ко мне. Она наклонилась, будто хотела меня обнять.
– Ты должна зайти и забрать шкатулку. Мой дом перестал быть для нее безопасным, – прошептала Кассандра. – Обещай. Пожалуйста.
Я кивнула, от ее слов меня пронзил холод, и я не могла выдавить из себя ни слова. Ее голос звучал иначе. Что это за таинственная шкатулка? Почему профессор Галлахер не отдал ее бабуле вместе с бумагами? Что в ней такого особенного, что Кассандра непременно хотела от нее избавиться? Но прежде чем я успела спросить об этом, она развернулась и неуклюже побрела к машине.
Фрейзер чмокнул меня в щеку.
– У меня от нее мурашки. Пусть Скай садится рядом с ней. Из нас двоих храбрая она.
Я сжала губы, чтобы не рассмеяться.
На уборку дома и кафе ушло по меньшей мере два часа. Наконец Грейс и Финн смилостивились и помогли навести порядок. Хотя Грейс своими наманикюренными пальчиками лишь собирала книги, разбросанные гостями, и расставляла их по местам. Мама подметала и мыла пол, пока я мыла посуду. Бабушка ее вытирала. К сожалению, она не болтала со мной, как обычно, о Боге и мире. Молча полировала стаканы и мамин фарфор. Какую бы тему я ни поднимала, бабуля отделывалась односложными фразами. Это было так на нее не похоже, что мне стало страшно. Но ведь умер ее самый старый друг, возможно, она хотела, чтобы сегодня ее оставили в покое.
– С остальным я справлюсь сама, – сказала я, заметив, что ее движения замедлились. – Ложись спать. Ты выглядишь уставшей.
Она улыбнулась и погладила меня по щеке.
– Знаешь, что самое ужасное в старении? – спросила она.
Я понятия не имела.
– Болезни? – предположила я.
Она покачала головой и повесила кухонное полотенце на просушку.
– То, что в какой-то момент ты остаешься один. Что люди, с которыми ты провел всю жизнь, умирают.
– Но ты же не одна, бабуль. У тебя есть мы. – Я обняла ее и прижала к себе, совсем как в детстве. От нее исходил знакомый запах ландышевых духов и мыла.
– Мне и правда очень повезло, – заявила бабушка, хотя в ее голосе слышалась фальшь. Она вышла из кухни, и я поняла, что говорила она не про нас.
Я закончила уборку, заставила себя подняться по лестнице к своей комнате и открыла дверь. Я тут же почувствовала, что что-то изменилось. Взгляд притянуло будто по волшебству, и я осторожно пробралась мимо лежащей на полу одежды к кровати. Записка на подушке была написана на прозрачной эльфийской бумаге, и буквы сияли цветом, в котором смешались синий и красный. На дрожащих ногах я склонилась над кроватью и прочитала написанные слова.
Я перечитала ее как минимум трижды. Ну ладно, не меньше десяти раз. На моем лице расплылась улыбка. Существовал только один человек, который мог написать такое сообщение. Глупое, наглое, слишком короткое послание, от которого у меня участился пульс. «Не вздумай!» Сердце колотилось в груди, а я не решалась прикоснуться к записке из страха, что она растворится в воздухе или превратится в пыль. Даже в самых смелых фантазиях я не ожидала, что мой план даст настолько быстрый результат. Хотя я еще не сделала ничего запрещенного, а лишь говорила об этом. В любом случае Кассиан уже об этом знал. Я была счастлива, что никто не видит моей дебильной улыбки. Осторожно взяв записку, я прижала ее к груди. Это было практически признание в любви, немного необычное, но я все равно поняла. Мой эльф никогда не напишет те три слова, которые я вывожу на полях тетрадей. Да ему это и не нужно. Я могу понять его послание. Скай, конечно, закатила бы глаза и покачала головой, но, в конце концов, она была такой неромантичной.
Я накрылась одеялом и положила записку под щеку. Засыпая, решила, что завтра приберусь в комнате. Даже не хочу думать, что может случиться, если Кассиан в следующий раз принесет записку и споткнется о книгу или еще что-нибудь. Хотя мысль, что я положу его голову себе на колени, пока он будет без сознания, показалась мне очень соблазнительной. Я могла бы поцеловать Кассиана, а он даже не заметил бы этого. Когда я почувствовала, как его губы касаются моих, у меня закрылись глаза.
– Ты ее не откроешь. – Парень с волшебной палочкой вернулся, едва я погрузилась в сон. Только этого не хватало. Я устало посмотрела на него. Почему бы ему не оставить меня в покое?
– Она не для тебя, – прорычал он. – Она принесет тебе несчастье.
Минуточку! Раньше парень говорил что-то другое. Так как он все время повторял одно и то же, я предположила, что он из тех марионеток, которые могут говорить одно предложение до тех пор, пока не сядет батарейка. А теперь оказалось, что он из болтливых. Я попыталась вглядеться в темноту. Мне хотелось выяснить, действительно ли это парень с кладбища. Глаза были очень похожи, но я все равно оставалась не уверена.
Расстояние между нами сокращалось. Я хотела отступить, но во сне ничего не вышло. Я почувствовала, как кончик палочки прикоснулся ко лбу, но не видела ничего, кроме его глаз. Ни единой части лица, ни участка кожи, ни волос. Ничего. Только черные глаза, которые, казалось, пронзали меня насквозь. Его голос продолжал шептать у меня в голове, будто желая загипнотизировать. Теперь звучание его слов напоминало шипение змеи.
– Остееееерееегааааайсяяяя ееееё.
У меня кровь застыла в жилах. Возникло ощущение, что отказали ноги или я парю над кроватью. Это было жутко и напомнило «Экзорциста», самый страшный фильм всех времен. Надеюсь, мое тело не обрело самостоятельность и не сбежало по лестнице на странно вывихнутых ногах.
– Онаааа нееее твояяяяя.
Он замолчит, если я с ним заговорю? Спросить парня, что ему от меня надо? Язык лежал во рту, как камень. При всем желании я была не в состоянии заговорить.
Что-то подо мной начало светиться. Я увидела поднимающихся бабочек-хранителей. И попыталась повернуть голову. Они появлялись из моей подушки, нет, из письма Кассиана, и окружали меня нежными взмахами крыльев. Я оказалась в безопасности и с облегчением вздохнула. Зрачки в черных глазах становились узкими, совсем как у змеи. Странно, что я вообще смогла отличить зрачок от радужки, потому что оба были черные как смоль.
Я упала на кровать и ударилась головой о деревянное изголовье.
– Ай! – Ругаясь, я потерла больное место и поняла, что левитировала не только во сне. И если это мне не приснилось, значит остальное тоже было реально. Натянув одеяло до носа, я с опаской оглядела темные углы комнаты. Осторожно нащупала прикроватную лампу и включила, надеясь, что, если тот парень еще здесь, яркий свет заставит его исчезнуть. Но единственными глазами, глядящими на меня, были глазки Говорящего Тедди, моего любимого плюшевого медведя. Мне его подарили, когда я пошла в первый класс, и у меня никак не хватало мужества с ним расстаться. Тедди занимал почетное место в изножье кровати.
– Ты его видел? – прошептала я.
Но Говорящий Тедди не оправдал свое имя. Он ничего не сказал и, как обычно, смотрел глазами-бусинками в пустоту.
Меня трясло, хотя на коже чувствовалась тонкая пленка пота, а воздух в комнате был неподвижен. Мне отчаянно хотелось распахнуть окно или принять холодный душ, но я не могла пошевелиться. Через некоторое время мое дыхание выровнялось, я нащупала телефон и набрала номер Скай.
– Ты знаешь, который час? – сонно пробормотала она.
– Нет, – честно ответила я, глядя на часы. Почти два. – Извини. Но мужчина с черными глазами вернулся.
– Это всего лишь сон, – промямлила Скай в полусне.
Наверняка она лежала в постели с закрытыми глазами. Надеюсь, она не выронит мобильник.
– Это был не сон. Мне кажется, он был в моей комнате. Я парила в воздухе.
Мой возбужденный голос наконец разбудил Скай.
– Как парила?
– Ну, знаешь, в воздухе над кроватью. А потом бабочки-хранители вылетели из записки Кассиана и прогнали его. Я ударилась об изголовье и наверняка заработала огромную шишку. – Кончиками пальцев я дотронулась до того места на затылке и застонала от боли.
– Элиза? – осторожно поинтересовалась Скай. – Ты что-то приняла?
Будь я на ее месте, спросила бы то же самое.
– Конечно, нет.
– Тогда еще раз сначала. Ты легла спать и тебе приснился тот парень?
Я закивала, не подумав, что подруга меня не видит.
– Это было не в первый раз. Но сегодня он подошел ближе.
– Что еще за записка от Кассиана и почему ты не позвонила сразу, как только ее нашла? – Она была по-настоящему возмущена.
