скачать книгу бесплатно
Мир за мир
Ярослав Васильевич Ворон
Что делать, если твой мир – мир простого человека – разрушен чьей-то злой волей? Разумеется, обратиться за помощью к Стихиалям, поскольку для воссоздания миров нужны именно они! Однако нельзя забывать, что Стихиали при этом могут обвалить чей-то другой мир, и такой же простой московской девушке, чтобы воссоздать его, придётся самой становиться феей…
Ярослав Ворон
Мир за мир
От автора
Светлой памяти
Евгения Александровича Спиридонова,
моего друга и учителя,
безвременно ушедшего от нас в 2021 году,
посвящаю этот цикл
Эта книга возникла из написанного ещё в 2008 году одноимённого рассказа, а тот, в свою очередь, – из ещё более раннего замысла, который исходно, когда двадцать с лишним лет назад Стихиали явились к автору в первый раз, не пошёл дальше набросков и одной незаконченной главы. Автор, в конце концов всё же реализовав свой давно продуманный замысел, решил расположить главы в том порядке, в котором они писались в завершённом виде, поэтому хронология первых двух книг цикла – «Мир за мир» и «Щуки в море» – нелинейная и переплетается между книгами.
Для любителей строго линейной хронологии: описываемая история начинается в главах 5 и 6 «Щук в море», затем следуют главы 6 и 7 «Мир за мир». Дальше уже всё по порядку.
Глава 1. Мир за мир
2–5 октября 2004
Очень плохо палачам по ночам,
Если снятся палачи палачам,
И как в жизни, но еще половчей,
Бьют по рылу палачи палачей.
А. Галич
Сегодня он никого не ждал.
Как и вчера.
Как и все последние одиннадцать лет.
Те, с кем Алексей собрался провести эту субботу, были уже с ним – золотистый осенний день, свежая книга и пиво. И всё, конечно, отравленное! Слишком уж богат день неупокоенной памятью. Слишком противоречив и безволен автор книги. А пиво… пиво – слишком ещё некупленное. Копается девчонка-продавщица в поисках нужного сорта вторую минуту – хоть время засекай.
Ну вот, ещё и милицейский[1 - Описываемые события относятся к 2004 году, милиция тогда ещё не была переименована в полицию.] патруль до кучи! Завис метрах в двадцати от палатки, так и пялится – то ли на него, то ли на пиво…
– Валер, не тормози! Тебе что, Ледяная Дева память стёрла?
Сержант (нет, сынок, дядя – старший сержант!) – угрюмый, с копотью похмельной злобы на лице – потянулся к автомату, но схватился всё же за дубинку. Каковой и перетянул нетерпеливого юнца-напарника пониже спины:
– Не поминай. Понял, м-мудак?!
– А чё я сказал-то?
– Не поминай… оххх! – пожилой патрульный пошатнулся. Ну да, «межушный ганглий»-то бо-бо, а тут такая вспышка ярости. – Иди пива возьми за штраф!
– Какого? – молоденький «мосол»[2 - Мосол (жарг.) – младший сержант.] явно не въехал, что за косяк он вдруг упорол. Но что таки упорол – начало доходить. Ишь какой тон стал заискивающий.
– Макс. Ёрш. Твою. Девятку. Как. Всегда. Две.
«Ко мне докапываться ему сейчас некогда», – сообразил Алексей, – «но на пиво раскрутит, просто чтобы на ком-то сорваться после такого наезда». Прикидываться ветошью было поздно – о замеченную ветошь с удовольствием вытрут ноги.
Зато ветошью прикинулась продавщица. Вот сучка, делает вид, что сдачу никак не отсчитает. Суду всё ясно: успеет он отойти – пиво с неё самой стрясут. Этот Макс явно не из тех, кто привык сам платить.
– Душонка у него тёмная и дешёвая, а пива ему подай светлого и дорогого, – вполголоса пробурчал подошедший «подменток». – Гражданин-нарушаем-ваши-документы!
Последнее прозвучало не слишком уверенным тоном. Да и шуточка – «ай, маладца!» Злиться Алексею расхотелось совершенно.
– Да, и две «девятки». Ну что, нашли сдачу?
– Три. Я тоже хлебну. И пачку «Мальборо». – И шёпотом: – Спасибо, мужик.
– Не стоит. «Ещё не разучился, но уже стесняется. Через месяц вообще забудет, что есть такое слово».
Алексей еле удержался от идиотского вопроса: «Кто такая Ледяная Дева?» Хотя явно не белая горячка, уж это-то у ментов просто профзаболевание – типа насморка. Зачем тогда в метро все вагоны облеплены банными листами рекламы? Вот у «Яндекса» он и спросит. Надо же, есть на свете нечто, чего эти гопники в погонах боятся!
* * *
Нашлась, родная! Точнее, нашлись – не одна, а целый морг Ледяных Дев. Но ни память, ни даже бельё никто из них не стирал – так, ломались себе потихоньку да принцев подкарауливали. Похоже, литераторов стряпали на той же кухоньке, что и ментов: любая автриса любовных романчиков и половина поэтов, ой-вэй… В общем, такое впечатление, что их централизованно снабжают штампами с титулом «Той-Кого-Сотрудники-Органов-Не-Поминают», которые без особых ухищрений вляпываются в название очередного опуса.
Так. Следующая! Дежурная блевотина ссылок на норвежские сказки, книжные магазины и прочую муть… Что?!
«Это такой милицейский миф… ответ на вопрос Кто такая Ледяная Дева».
Мышь, кидаясь на ссылку, хоть раз в жизни почувствовала себя кошкой:
«Это такой милицейский миф, типа «Чёрной руки» у альпинистов. Если у кого из них сердце с бодуна откажет, говорят – Ледяная Дева поцеловала».
«Да не с бодуна! Если мент увидит Ледяную Деву, то скоро умрёт».
«И что, видел кто-нибудь?»
«Говорят, да. И его убили на следующий день».
«Кого – его? Имена, явки, фамилии?»
«А почему только менты? Я слышал, её судья какой-то видел, но вроде жив остался».
«Я сам в милиции служил. Херня это, но всё равно – не упоминайте о ней при наших, за это в морду могут дать. Примета очень плохая – перед дежурством её поминать».
«Полицай, а что рассказывали-то?»
«Что она взглядом убивает и ваще… Типа это привидение девки, которую изнасиловали, а дело возбуждать не стали, вроде как насильник то ли забашлял, то ли у него волосатая лапа была. Так она повесилась и теперь ментам мстит».
Больно… Олечка, тебя ведь тоже убили. И многих. И никакого дела. Победителей не судят – им отдают город на разграбление. А он даже отомстить не может – нет у него таких денег, чтобы Бориску достать. А сами убийцы – за стеной анонимности. И потом, царь ведь приказал! А царя не достать… Круг замкнулся. «Виноваты все – и никто» – так, кажется, твердят все, кому не больно.
Остервенелое вливание стакана водки. К чёрту пиво! Ну почему он никак не может забыть свою любовь? Ну хорошо, хорошо – не «забыть». Всех простить (хотя этим «всем» от этого ни жарко ни холодно), жениться, убрать со стены Ольгин портрет (ибо жена не одобрит-с) и упаковать все острые воспоминания в уютное ритуальное «Никто не забыт, ничто не забыто»?
«Ну-ну, привидение! Привидения из «калаша» не палят!»
«Пить меньше надо. Небось нажрались и постреляли сами друг друга, а потом привидение какое-то выдумали».
«У меня друган по профессиональному фольклору диплом писал, щас спрошу».
«Опять про святого Коннектия[3 - Святой Коннектий – шуточный покровитель интернетчиков, «дарующий хорошее соединение» (от англ. connect – соединять).]? Баян».
«Даю справку. Ледяная Дева – что-то типа злой феи в ментовском фольклоре. Согласно их поверьям, может убивать взглядом и стирать память. Стихия – предположительно Вода. Описывается как девушка с глазами цвета морской волны (это всё, что вспомнил тот мент, которому она якобы стёрла память). По-видимому, легенда возникла на основе реальных случаев, когда ментов находили мёртвыми без признаков насильственной смерти, но с выражением ужаса на лице. При этом убитые не были связаны с ОПГ[4 - ОПГ – организованная преступная группировка.] (кроме, конечно, кремлёвской ОПГ), так что мотивом убийства вполне могла быть личная месть. В общем, стандартное мифотворчество, ей даже жениха придумали, типа если она водяная фея, то он – воздушный «фей». Жених, конечно, тоже злой».
Сообщение было скромно подписано «Тот самый друган». И столь же скромно не снабжено электронным адресом автора.
Стирать память. Он, избави Боже, не мент, но… Если бы ещё эта фея существовала!
Это не злая, это очень-очень добрая фея!
А сейчас… а сейчас он перебазируется… на диван…
Как это – не существует? А чьи же тогда слёзы он пил этим вечером?
Раз они тоже уносят…
* * *
Компас. Сапёрная лопатка. Пакет шашлычного угля. И – река.
Похмельный полусон разума рождает получудовищ. Бред, конечно же – а как ещё назвать его замысел? Ни более ни менее как вызвать её, Ледяную Деву!
Но сначала было кладбище.
Алексей давно уже превратился в жреца памяти невесты, так и не ставшей женой. Могила Ольги была не просто ухоженной – она напоминала языческий храм. Хотя почему – «напоминала»? В этом месте поклоняются – что же это, как не храм? В этом месте поклоняются не Творцу – какой же он, как не языческий? И Ольга, его Олечка, оживала, рождаясь от Храма и Памяти каждый раз, когда Алексей входил в ограду.
Если в начале пьесы воздвигнут храм…
Он больше не может служить жрецом. Звезда, имя же ей – Память, выпила его почти до дна. «Смертельная усталость» – не просто красивые слова. Приди да испытай! Но помни: на то она и смертельная, что…
…то в конце этой пьесы должно быть жертвоприношение.
Завтра.
* * *
Тогда, у могилы и на кладбище, глаза Ольги почему-то начали приобретать оттенок морской волны, а русые волосы потемнели и стали каштановыми. «Олечка, но ведь у тебя зелёные глаза!» – «Конечно, Лёшик, а какие же ещё?» – «Как у Ледяной Девы». – «Нет, я не она». Он ещё всё время оглядывался – нет ли рядом девушки с глазами цвета морской волны? Девушки на кладбище были не только в могилах – воскресенье как-никак, но не ледяные. Обычные, мясо-молочной породы.
«Я не она». Без тени удивления, как говорят о ком-то хорошо знакомом.
Поэтому сейчас он сидит под осыпающимся с неба октябрьским закатом на берегу Оки и, как последний идиот, готовится к ритуалу. Вдруг получится? А не получится – что ж, завтра его жизнь всё равно закончится, и они будут вместе.
Раз уж брякнул «тот самый друган» про стихию Воды, то и остальные три до кучи приплетём – чтобы, паче чаяния, не обиделись. В классическом порядке.
Он так и не смог решить, в какой стороне света лежит Вода – то ли север, то ли запад, так что пусть будет строго северо-запад. Значит, берег реки должен идти с юго-запада на северо-восток. Теперь выкопаем параллельно берегу канавку и насыплем уголь – на юго-восток, как ему и подобает, простирается Огонь. Земля у нас тоже скорее южанка – с юго-запада протянулась символическая насыпь, образуя третью сторону квадрата, перпендикулярную канавке и линии берега. Ну а Воздух и так везде – почему бы ему не опочить на северо-восточной, воображаемой стороне?
Алексей полез в карман за зажигалкой и только тут заметил, что день кончается не в сумерках – в тумане. Туман накатывался с реки рулоном розоватого шёлка, и его нежные лапы уже начали баюкать оставленную метрах в двадцати машину.
«Не найду ведь потом сразу!» Он торопливо забросил лопату в багажник и вернулся к берегу. Фары включать не стал.
«Вот я и дома!» С одной стороны зачаровывающе пляшет строчка огня, с другой – тихо звенит натянутой струной полоса воды. Туман выцвел и совсем поседел – день состарился, став вечером. Вечером третьего октября.
«Приди, Ледяная Дева, что от Воды. Приди, тот, что от Воздуха. Придите, Огонь и Земля. Простите невежду, не знающего ваших имён. Придите».
* * *
Он задремал лишь на мгновение – стоя. И так и не понял, почему проснулся и проснулся ли вообще. Лёгкие шаги? Всплеск волны? Взметнувшийся язык пламени? Дуновение ветра?
Туман по-прежнему нависал свинцовым сводом. Алексей отсутствующе смотрел на огонь и ждал. Ждал, что она появится – из огня? Идиот! Но развернуться к берегу всем корпусом он не успел.
– Воздухопроводчика вызывали?
– Что-что? – он невольно отшатнулся и чуть не упал от неожиданного голоса слева.
Самый обычный парень лет тридцати. Джинсы, светлая джинсовая куртка, умные серые глаза со смешливыми искорками. Смотрит с любопытной отстранённостью, слегка улыбается. И стоит – по воображаемую, «воздушную» сторону его самопального «квадрата Стихий».
– Основательный подход… – протянул «воздухопроводчик», разглядывая канавку и насыпь. – Так вызывали, сударь?
– Н-нет… вызывал…
– Знаю. Заказ на Ледяную Деву и иже с ней. Пральна, братан, нефиг мелочиться! – парень вдруг улыбнулся кому-то за спиной Алексея, и тот дёрнулся во второй раз – на его глаза легли тёплые женские ладошки.
– Угадай! – голос был задорным и звонким – того и гляди рассмеётся.
– З-земля, – он сообразил, что женщина встала на «земляную» насыпь.
– Да хватит его пугать, пусть выходит! – уже третий голос – грубоватый, с командирским оттенком. Огонь. Но как же Вода? Он ради неё, собственно, и затеял весь этот ритуал!
– Сохнет, – это «воздухопроводчик». Мысли читает, что ли? – Сам подумай, она же только что из реки.
– Я щас кому-то засохну… – хоть и просил «командир» не пугать, но не пугаться команды не было. Она, наконец-то!
Те самые глаза – цвета морской волны.
