скачать книгу бесплатно
Отель «У ведьмы»
Ксения Власова
Первое правило ведьмовского круга гласит: ведьмы замуж не выходят! Об этом я узнала сразу же, как угодила в другой мир. Правило касается всех ведьм, вот только я… получила силу совершенно случайно и ненадолго! Я пообещала заменить одну из ведьм ковена, ведь от этого зависела судьба важного ритуала.
Ну да ничего! С ритуалом я разберусь и заодно отель, доставшийся от предшественницы, в порядок приведу. Место, конечно, неспокойное – пристанище мошенников, плутов и просто потерянных душ. Но мы с двумя любовниками справимся. Любовники, кстати, фиктивные, но вы об этом никому, слышите?
Особенно ведьмаку, к которому меня тянет со страшной силой. Ух, как он меня раздражает, какой же он невыносимый тип! Кстати, как там звучит первое правило, м? Все время его забываю!
Однотомник.
Ксения Власова
Отель "У ведьмы"
Пролог
В комнате, где собралось двенадцать рыжеволосых женщин, царил полумрак, разбавляемый лишь мерцанием свечей в серебряных канделябрах и жемчужным сиянием заглядывающего в окно полумесяца.
Обстановку можно было бы счесть умиротворяющей, если бы не гвалт, от которого разболелась бы голова у любого зрителя, по неосторожности угодившего на столь экзотическое собрание.
– Дамы, дамы! – громко рявкнула одна из женщин, вставая и потрясая изящным зонтиком-тростью. Рыжие пряди в ее волосах соседствовали с абсолютно белыми, и это создавало запоминающийся контраст. На его фоне даже глубокие морщины женщины не так уж сильно бросались в глаза. – Прекратите вопить все вместе, вопите, будьте добры, по очереди!
Вероятно, взявшее слово женщина обладала каким-то авторитетом, потому что оставшиеся пусть и не сразу, но послушно замолчали.
После пары минут напряженного сопения вперед выдвинулась женщина с волосами цвета хорошо прожаренной моркови. Ее близко посаженные глаза за толстыми стеклами очков с роговой оправой смотрели на этот мир (и на выставленный прямо ей в грудь зонтик-трость в частности) с подозрением.
– Равена, ты всерьез призываешь нас к порядку, когда случилась катастрофа?
Вопросу вторило женское перешептывание, грозившее вот-вот перейти в новый виток скандала. Равена поморщилась, покрутила зонт в руке, словно тот был оружием для фехтования (сидящий на ее плече черный ворон привычно пригнул голову) и мрачно ответила:
– Я как раз и собрала срочный шабаш для того, чтобы обсудить возникшую проблему. Все мы знаем, что Эффи была той еще стервой…
– Что б ей не упокоится в загробном мире! – вразнобой согласились собеседницы Равены.
– …Но законы она знала и все сделала так, что технически к случившемуся не прикопаешься.
Равена обвела долгим взглядом одиннадцать рыжеволосых женщин – абсолютно разных по возрасту, телосложению и характеру, но объединенных одним даром – тем самым, ведьмовским, за который каждая из них держала ответ только перед собой и своей совестью.
В этот раз на срочно организованном шабаше не было ни вина, ни погонь на метлах, ни шуток о мужчинах, мечтающих о статусе ведьминого любовника. Даже нахохлившиеся фамильяры выглядели непривычно серьезно и торжественно, как на похоронах. Собственно, почему как?
Тело Эффи еще не успело остыть. Как только будут решены основные проблемы, ей, Равене, как самой старшей ведьме, придется заняться похоронами бывшей соратницы.
Той еще гадине, да пусть темные боги не даруют ей загробного покоя! Даже перед смертью умудрилась подкинуть всем неприятностей!
– Так что умерла ведьма, да здравствует ведьма! – выплюнула самая молодая участница шабаша, постукивая ярко-красными ногтями по столу из черного дерева. Возле ее ног, обутых в кожаные туфли на шпильке, терся черный толстый кот с зелеными глазами. – Коул уже знает?
Равена покачала головой.
– Пока нет. Он занят подготовкой к ритуалу, я не стала его пока дергать.
Хозяйка кота усмехнулась.
– Представляю его реакцию.…Ладно, кто у нас теперь будет тринадцатой?
– Не гадали бы тут на кофейной гуще, если бы Эффи была приличной ведьмой и, как все мы, думала о будущем! – рявкнула другая ведьма. Ее рыжие волосы, цвета охры, были собраны в толстую косу и уложены короной на голове. На тонком запястье вместо браслета покоилась свернувшаяся зеленая змея. – Родила бы дочь, и нам бы не пришлось сейчас ломать голову, кого поставить за стойку в ее дурацком отеле!
– Дурацком отеле на самой границе, – заметила еще одна ведьма, пальчиком поигрывая с тарантулом. – Как говорит Его Величество Дэррил, наиболее стратегически важном месте нашего континента.
– Моргана, то, что король стал твоим любовником, не дает ему право рассуждать о наших делах, – огрызнулась та самая ведьма в очках, которой одной из первых разрешили высказаться. – Ты его еще зелья научи варить, ну честно слово!
– Не упоминай слово всуе, Эш! – взвилась Моргана. – Давно на тебя аскезу не накладывали?!
Равена поторопилась вмешаться, пока спор не перерос в потасовку и обмен проклятиями. Хорошо, если не родовыми.
– Дамы, дамы! – вновь призвала она к порядку. – Давайте вернемся к сути, поругаться мы успеем и позже.
– И выпить, – весомо добавила молчавшая до этого ведьма, сидевшая в углу. Она приподняла ненадолго широкополую шляпу, словно здороваясь сразу со всеми. – Эффи преставилась. Я мечтала об этом дне последние пятьдесят лет!
На ее молодом лице, лишенном морщин, отразилась радость маленького ребенка, обманом заполучившим леденец, и Равена закатила глаза.
– Иви, тебе лишь бы выпить… Ладно, в чем-то ты права, но к этому мы вернемся позже. Кстати, я буду сливовую настойку, запиши.
– У меня есть еще яблочная и черносмородиновая, – доверительно поведала Иви, снова приподнимая плетеную шляпу.
– Яблочная – это которая молодильная? – со знанием дела уточнила Эш и облизнулась. – Ты, конечно, хороша в зельеварении, я бы не отказалась от твоей настойки.
– Дамы, дамы! – уже с отчаянием напомнила о себе Равена. – Мы здесь для того, чтобы обсудить пренеприятнейшее известие, а не чтобы залить глаза алкоголем и наперегонки на метлах похищать мужчин!
– Вторым мы займемся позже, – миролюбиво добавила Иви, поправляя длинную цветастую юбку. – Верно, дамы?
В отличие от прочих ведьм, отдающих предпочтение мрачным вызывающим нарядам из кожи и атласа, Иви была одета словно пастушка с пасторального пейзажа художника: длинная юбка в цветочек, светлая рубашка, такого же оттенка корсет… Рыжие волосы забраны под шляпу, и на лоб падают всего пара локонов-завитков, подчеркивая белизну кожи. Лишь небольшая металлическая фляжка, с которой Иви не расставалась ни на секунду, чуть портила общую картину.
– Верно-верно! – послышалось со всех сторон.
– Я и дочерей уже предупредила.
– А я любовника на ночь отпустила.
– А фамильяров кто сегодня возьмет?
Черный кот, на ошейнике которого было написано «собственность госпожи Эмбер», устало выдохнул и сквозь зубы прошипел:
– Ну вот, как всегда, сами гуляют, а нас не берут.
Ворон с плеча Равены заинтересованно глянул в его сторону.
– А ты тоже хотел бы полетать на метле? Не свалишься, котяра?
– На что намекаешь, птицекрыл черный?
Равена на секунду прикрыла глаза. Ее тонкие ноздри раздулись, как у породистого скакуна. Ворон, хорошо знавший свою хозяйку, коротко повел крылом у горла, словно изображая приставленный к глотке нож.
Ведьмы и их фамильяры тут же заткнулись, а кое-кто даже сделал шаг назад. Попасться под горячую руку старейшей ведьме не хотелось никому.
– Молчать и слушать! – рявкнула Равена и открыла глаза. На месте зрачков полыхнуло пламя. Створки окна жалобно тренькнули и распахнулись. Шторы взметнулись, как паруса, впуская в комнату холодный ветер, пахнущий морем и солью. На затянутом тучами небе сверкнули молнии, прогремел гром. – Эффи умерла, не оставив кровную наследницу. Но это полбеды.
Одна из ведьм плюнула себе под ноги. Другая громко выругалась. Равена не обратила внимания ни на первую, ни на вторую и продолжила:
– Эта старая карга передала свою силу той, кого посчитала достойной!
В повисшей тишине, нарушаемой лишь раскатами грома, особенно неловко прозвучал вопрос Морганы.
– И кого же она выбрала? Кого нам придется принять в ковен тринадцатой?
Равена молча достала с полки, покрытой паутиной, стеклянный магический шар и так же молча шарахнула им об стол. По шару пробежали волны, раздался треск, словно кто-то пропустил электрический разряд, и ведьмы безмолвно подались вперед, жадно вглядываясь в довольно четкое изображение.
В стеклянном шаре отображалась… я.
Глава 1
Час назад.
Я попыталась сорвать с шеи тонкую золотую цепочку так, словно она душила меня. Замочек жалобно скрипнул. Кажется, я со злости так дернула за него, что сломала.
«Подарок нам не мил, когда разлюбил тот, кто подарил», – мимолетно всплыло в памяти.
Когда твой отец – филолог, специализирующийся на английской литературе, в голове вольно-невольно остаются абсолютно ненужные строчки, которые многие с презрением назвали бы мусором. Я и сама не всегда могла разделить трепета отца перед потертыми томиками того же Шекспира. Кстати, именно благодаря любви моего родителя к упомянутому поэту меня и назвали Офелией.
Даже не спрашивайте, как это сочетается с фамилией!
Офелия Иванова. Я всегда чувствовала себя гротескным персонажем, а сегодня словно в очередной раз убедилась в этом.
С утра меня уволил начальник, сделав это так тактично, что в первые десять минут его речи я искренне считала, что мне собрались повысить зарплату. Теперь я точно знаю: если руководство поет вам дифирамбы, готовьтесь к беде: здесь что-то нечисто!
Написав заявление и собрав вещи, я вместе с кактусом подмышкой направилась в сторону парка. И уже на лавочке возле пруда получила сообщение от Алекса – своего парня, с которым мы встречались последние полгода.
«Прости, мы не подходим друг другу. Надеюсь, ты будешь счастлива в жизни без меня».
Моргнув пару раз, я внимательнее посмотрела на экран телефона, словно надеясь, что имею дело со зрительной иллюзией. Затем, вздохнув, набрала нужный номер и поднесла трубку к уху. Алекс (вообще-то, его звали Александром, но почему-то он предпочитал именно такой сокращенный вариант своего имени) – натура тонкая, чувствительная. Скрипачи все такие. Возможно, ему что-то там снова померещилось… Как-то раз он два дня дулся на меня из-за того, что во сне я ему изменила с дирижером его оркестра.
Сначала шли долгие гудки, но в конце концов мне все-таки ответили.
– Да? – раздалось на том конце провода.
– Алекс, что-то случилось?
Надеюсь, он не стоит сейчас на табуретке, сунув голову в петлю. У Алекса периодически бывали приступы депрессии, во время которых я всегда старалась быть рядом.
Я ожидала, что Алекс, как обычно, повздыхает, а затем попросит приехать. Алекс с его светлыми длинными волосами, забранными в хвост и лицом страдающего поэта вызывал у меня всегда смесь щемящей нежности и умиления. Мне кажется, я влюбилась в него в тот момент, когда он, абсолютно потерянный, спросил у меня дорогу к ближайшему музею.
В трубке раздалось невнятное мычание, затем – треск, и вдруг я услышала незнакомый женский голос вместо привычного мягкого баритона Алекса.
– Что непонятного-то? – визгливо спросили у меня. – Бросил он тебя, не звони ему больше, не унижайся, ради бога!
Я пораженно оторвала телефон от уха и поднесла экран к глазам. Нет, все правильно, я действительно позвонила Алексу.
– А вы, собственно, кто?
– Я его новая девушка!
Видимо, мое молчание посчитали одобрительным или поощряющим к разговору, потому что пассия хвастливо добавила:
– Мы с Алексом встречаемся уже месяц, и он наконец-то решил, что пора сказать тебе правду. Кстати, твои вещи (футболку и зубную щетку) я выбросила. Так что можешь не возвращаться за ними.
– Футболка была новой, – на автомате проговорила я. – Жаль.
В трубке послышалось виноватое сопение и тихий голос Алекса «Я же говорил, что не стоило выкидывать футболку».
– Ладно, – решительно оборвала приступы его самобичевания пассия. – В общем, вы расстались. Забудь этот номер.
– Скажи, что цепочку можно не возвращать, – кашлянув, шепотом проговорил Алекс. – Пусть останется на память.
– И тебе всего хорошего, – с вежливостью светской львицы ответила я.
В трубку полетели гудки. Видимо, пассия нажала на «отбой», посчитав, что разговор окончен. В принципе добавить тут и правда было нечего.
Вот так я и оказалась в полдень в городском парке на деревянной лавочке, рвущая собственную цепочку и с раздражением поглядывающая на уток в озере. В душе медленно разрасталась удушающая волна гнева и злости. Меня впервые бросили да еще вот так – по телефону! Про измену я и вовсе старалась не думать. Кто бы мне сказал, что томный и трепетный Алекс с лицом поэта способен на такое предательство!
Впрочем, для предательства его мелочность и низость даже слишком громкое слово.
Нет, ну каков негодяй! Если бы я сейчас оказалась рядом с ним…
– О, ну наконец-то вижу обладательницу темной души, полной гнева и обиды, – с удовлетворением проговорил кто-то над моей головой.
Я вскинула глаза. Передо мной стояла пожилая женщина в странном одеянии, больше похожем на костюм для Хэллуина, чем на платье: пена черных кружев на длинной шелковой юбке, такого же цвета рубашка с просторными рукавами перетянута кожаным корсетом. Седые, будто посеребренные волосы венчает остроконечная шляпа. На лице, лишенном косметики, ярко горят черные, как угли, глаза. Тонкие губы кривятся в довольной улыбке. На правой щеке виднеется родинка с торчащим из нее волоском. Пожалуй, это была единственная отталкивающая деталь во внешности незнакомки, но меня почему-то объяло иррациональное желание отодвинуться от нее подальше, а лучше – сбежать. И дело было не в странном платье. Мало ли по городу ходит актеров?
– Не бойся, проклинать не буду, – заверила незнакомка. – К слову, зови меня госпожой Эффи.
– Э-э-э…
Всякие «госпожи» ассоциировались у меня разве что с сексуальными играми определенного рода, поэтому называть так уличных прохожих мне совершенно не хотелось.
Я завертела головой, раздумывая, как бы побыстрее смыться, но на мое плечо опустилась костлявая, непривычно тяжелая рука незнакомки. Меня буквально впечатало в лавочку.
– Я тебе добра хочу, девочка, – доверительно проговорила незнакомка в шляпе. – Я помогу тебе, ты – мне. Честно, как считаешь?
– Э-э-э… – снова протянула я, все еще пытаясь сорваться с места.
Ноги как будто парализовало. Я так испугалась, что ненадолго забыла и об Алексе, и его новой пассии. Тут уже не обиды и злости, живой бы остаться.
