Владимир Невский.

Жизнь прекрасна!

скачать книгу бесплатно

– Где пропадаешь?

– Гулял. Вот пиво купил.

– Пиво? Отлично, и очень кстати. А то у меня сегодня котлеты получились пересоленными.

Ужинали они в полном молчании, налегая на пиво. «Пересоленные» – слишком мягкое определение для кулинарного шедевра Анатолия.

– Какие планы на вечер?

– Купил три билета на последний сеанс. Отличный, по отзывам, фильм. Сейчас позвоню Ларисе.

Игорю такая перспектива совсем не понравилась, и он пошел на хитрость:

– Извини, у меня были совсем другие планы.

– Другие? – удивился Толя

– Да.

– Ничего не принимаю. Пойдёшь с нами, и всё. В кинотеатре имеется бар. Можно просто там посидеть, ретро-музыку послушать.

– Да не хочу я мешать вашему свиданию.

– Ха, да у нас ещё вся жизнь впереди, успеем еще надоесть друг другу. И вообще, это ты у меня в гостях, а значит, это я обязан обустраивать твой досуг. И весело, и с пользой. Не спорь! – резко сказал друг, и Игорю пришлось слабо согласиться:

– Ладно.

С Ларисой они встретились около кинотеатра. Анатолий поцеловал её в щёчку, что-то прошептал ей на ухо. Лариса улыбнулась и протянула руку Игорю, давая понять, что Толе не обязательно было знать об их сегодняшней встрече. И он снова аккуратно и осторожно пожал её тёплую мягкую ладонь. А когда встретились взглядами, то оба смутились, как провинившиеся школьники. До начала сеанса было еще время, и они направились в бар. Заказали по коктейлю и мороженому. Игорь старался не смотреть на Ларису, с трудом преодолевая это желание. Чтобы хоть как-то заполнить пустоту, принялся рассказывать анекдоты. К счастью, на память приходили только новые и оригинальные. Толя с Ларисой не переставали весело смеяться.

– Всё, хватит. Дай спокойно доесть уже растаявшее мороженое, – с трудом выговорил друг.

– На этот счёт тоже есть один анекдотик, – невозмутимо подхватил Игорь и поведал очередную байку.

– Я больше не могу, – прошептала Лариса. У неё на глазах выступили слёзы.

Игорь смотрел на неё и всё больше восхищался. На середине сеанса он тихонько выскользнул из зала, решив влюблённых оставить наедине. Анатолий вряд ли испугается его исчезновения. Они понимали друг друга с полуслова. Больше всего он исчез для себя – следовало разобраться в себе и в своих чувствах. Игорь пешком возвращался домой. Ночь выдалась тихая и тёплая.

«Признайся же, тебе очень понравилась Лариса? Да, да, очень. Такие девушки не могут не нравиться. Удивительная и загадочная. Редко в наше время встретишь такую. И вот мне повезло: я встретил! И что? Она – подруга моего лучшего и единственного друга. Чужая она. А Толя молодец, такую девчонку имеет. Ему крупно повезло. Знает ли он только об этом? Осознаёт ли? Надо ему сказать об этом. Обязательно сказать, какой клад ему достался, и чтобы он ценил это и хранил».

В квартиру он попал без труда. Еще по приезду друг выдал ему комплект ключей. Допил пиво и завалился спать.

А когда проснулся, Толи уже не было.

На столе записка с пожеланием доброго утра и список продуктов, необходимых купить на ужин. Не успел Игорь одеться, как в дверь позвонили. По привычке, не спрашивая, он распахнул входную дверь, и был безмерно удивлен: на пороге стояла Лариса.

– Привет. Толик просил, чтобы я прошлась с тобой по магазинам.

– Очень заботливо с его стороны. Я ведь и заблудиться могу. Заходи, через пять минут я снова стану пионером.

Собрался он действительно за пять минут. Закупками требуемых Анатолием продуктов они занимались до самого обеда. Но надо сказать, что эти часы лично для Игоря пролетели слишком как-то уж быстро. Он хоть и оставался серьёзным, но старался шутить, на ходу сочиняя небылицы, понимая, что далёк от вчерашней формы. Чтобы хоть как-то сгладить неприятность, купил гвоздики.

– Это тебе.

– Мне? Зачем ты? – прошептала смущенная девушка. В ее глазах плескалась неподдельная радость: – Это мои любимые цветы. Тебе Анатолий рассказал? Или они тоже присутствуют в списке?

– Это моя инициатива, да и других просто не было. – И тут же сменил тему разговора, который в принципе мог перерасти в неприятный. – Смотри. Видишь вон ту собаку. Порода ризеншнауцер. У меня дома точно такая же.

– У тебя есть собака? – удивилась девушка. – Знаешь, а мне всегда были непонятны люди, которые в городе содержат собак. Прогулки два раза в день при любой погоде, приготовление питания, уколы, причёски.

– Я ведь живу один. А так приходишь с работы, а дома живая душа. Ждёт тебя преданный друг. А я привык жить в заботе о ком-нибудь. Решать проблемы до изнеможения. А если нет проблем – то я их сам создаю. – Он говорил очень серьёзно, без намёка на иронию. Лариса глянула на него и не могла поверить, что он может быть так серьёзен.

– Ты живёшь совсем один? Сам варишь, стираешь?

– Меня воспитывали как в древней Спарте. И потом, чему ты удивляешься? Толя же тоже проживает один.

Лариса смутилась и густо покраснела.

– Я упустила это из вида.

– А вот мы и дома. Спасибо за помощь. – Он протянул руку. Не корректно он посчитал приглашать девушку в квартиру в отсутствии там ее жениха.

– Мы разве сегодня не увидимся?

– Нет.

– Тогда, до свидания.

– До свидания.

Игорь был удивлён, когда застал на кухне друга.

– Ты уже дома?

– Сегодня пятница, короткий день, да и на тот я отпросился. – Кивнул на объёмные пакеты. – Всё купил?

– Благодаря Ларисе. И когда ты успел её об этом попросить?

– Вчера, между поцелуями.

– Ясно. – Игорю совсем не нравилась перспектива провести целые выходные в обществе друга и Ларисы. Хотя нет, не точное определение. Без Ларисы. Раньше они весело проводили время вдвоем, устраивая соревнования, кто больше «склеит девчонок». Теперь такое времяпровождение исчерпало себя полностью. Он распаковал пакеты.

– Пиво? – удивился Толя. – Кажется, в списке отсутствовал сей пенный напиток.

– Я для себя. Как с обедом?

– Мой руки. Обед почти готов.

Обедали снова в молчании. Только иногда Анатолий бросал озабоченные взгляды на друга, который обильно запивал каждую ложку пивом.

– Ты немного пьёшь?

– Что-то муторно на душе. – Отмахнулся Игорь.

– Тебе понравилась Лариса?

Игорь давно ждал этого вопроса, и всё-таки он прозвучал как-то не к месту и не ко времени, заставив вздрогнуть и слегка покраснеть. Хорошо, что Толя склонился над тарелкой, и не видел этого. Игорь же быстро взял себя в руки.

– Отличная девчонка. Я даже завидую тебе.

– Помнишь, именно о таких мы с тобой когда-то мечтали. Правда?

– Да, мечтали. Хоть у одного из нас мечта сбылась.

– Верь, взойдёт она,

Звезда пленительного счастья. – Успокоил его Толя. – Знаешь, я очень счастлив. Даже не понимаю, как я раньше жил без неё.

– Я рад за тебя.

– Спасибо.

Прошло несколько дней. Игорь, внешне спокойный, чувствовал в душе настоящий разгул стихии. Он был влюблен. И это чувство ежедневно росло и укреплялось, но радости и счастья не приносило. Он изменился с тех пор, когда только что прилетел в столицу. Он старался избегать встреч с Ларисой, но это ему очень редко удавалось. Анатолий, ослепленный своим счастьем, не замечал ничего вокруг себя. И устраивал культпоходы и вечеринки с обязательным присутствием лучшего друга и любимой девушки. Где они только не успели побывать за столь короткое время. Выставки и экскурсии, дискотеки и катки. Походы на лыжах в Подмосковье. Игорь же становился всё грустнее и грустнее. Настроение его падало. Тем более он стал вдруг всё чаще ловить на себе Ларисины взгляды, которые дружескими уже не назовешь. В редкие минуты уединения он всё чаще ругал себя:

– Мне надо срочно уехать. Я так боюсь понравиться этой чудо девочке. Толя мой единственный друг, и я не могу рисковать такой дружбой. Надо сделать всё, чтобы Лариса почувствовала ко мне неприязнь, лучше даже отвращение. И тогда огромная пропасть ляжет между нами. Она чужая. Чужая. Запомни это, Игорек. Я не имею права отбивать ее, даже если она сама того желает. Толя, тоже мне! Слепец! Ничего не замечает. И как же он будет страдать, если вся правда вылезет наружу. Да. Это с одной стороны. А если взглянуть с другой? Вдруг Лариса – моя судьба, моя вторая половинка. Такое может быть? Может! Вот дилемма! Вот вопрос!

Он сидел в том самом кафетерии, за тем же самым столиком. Только рядом не было её, а на столешнице – бокалы пива, которое, к сожалению, совсем не помогало ему ни решить все вопросы, ни утолить боль.

– Привет, – раздался рядом такой милый голосок.

– Привет.

– Толя волнуется. Думает, что ты заблудился. А моё сердце подсказало, где тебя искать.

– Твоё сердце не ошиблось.

Она присела напротив и смахнула несколько рыбных чешуек.

– Опять ты пьешь? – грусть в голосе была неподдельной.

– У меня начался запой.

– Запой?! – одновременно прозвучало и удивление, и недоверие. Да Игорь решил прибавить к ним еще и разочарование:

– Месяц пью, неделю отхожу. Немного отдыхаю, и опять всё по кругу

– Ты врёшь.

– Нет.

– Врёшь, – упорно повторила Лариса, – и я не понимаю, зачем тебе это надо? Это даже не смешно.

– Неужели не понимаешь? – он взглянул в её глаза и заметил, что девочка на грани срыва. Глаза уже блестели от влаги. Ничего не говоря, она вскочила и убежала. Игорь даже не шелохнулся. А через полчаса к нему подошел Анатолий.

– Ты испугал меня.

– Я уезжаю завтра.

– Почему?

– Ты всё поймёшь.

Они молчали. Достаточно долго. И взгляды поверх пены пива на кружках многое сказали без слов.

– Пошли, поздно уже. Да и кафе скоро закроется.

Они вышли на морозный воздух. Постояли, подышали, изгоняя из организма отравленную атмосферу кафетерия. И не спеша, побрели домой, всё так же безмолвно. И лишь когда подошли к самому дому, Толя схватил друга за руку:

– Скажи, неужели это конец? Я не хочу терять такого друга, как ты. Но и Ларисой жертвовать…

– Ну что ты, Толян. Это просто на меня хандра напала. Всё будет, как и прежде. Навсегда. Успокойся.

Ларису он больше не видел.

И вот уже седьмой час торчит он в аэропорту. Словно сама погода против того, что бы он покинул город. В голове постоянно крутились строчки какой-то полузабытой песенки «Мы любили с тобою друг друга, но, увы, нам вместе – не судьба». И он шептал эти строчки, шептал. То ли успокаивал себя, то ли совсем наоборот. Пройдёт целый год, прежде чем они встретятся с Анатолием. И это только по их плану. А время, как известно, хороший доктор. Лишь бы девочка не наделала глупостей.

Наконец-то объявили посадку, и через несколько минут самолёт поднялся в морозное московское небо.

1993

Трудные дни

Слёзы уже давно высохли, но боль по-прежнему сжимала сердце. Мысли со скоростью света проносились в голове, но, ни одна из них не приносила облегчения. Везде был тупик, из которого она не находила выхода. Оксане не хотелось жить. Она посмотрела на часы: уже три часа она здесь, в старом городском сквере. Ветер обрывает с деревьев жёлтую листву. Она падает на дорожки, скамейки, шуршит под ногами, слово поёт прощальную песню. Серые тучи ползут по небу, закрывая и без того прохладное солнце. На улице царит полумрак, пахнет сыростью, неуютностью.

Оксана снова вспомнила вчерашний день и вздрогнула, поёжилась. Нет, ни за что на свете она бы не хотела вновь прожить его.

Врач медленно, целую вечность, протирал очки, наконец, взгромоздил их на свой большой нос и сказал:

– Поздравляю. Ваша дочь беременна.

Растерялась Оксана, растерялась её мать. В полном молчании они вернулись домой, где мать дала волю своим чувствам.

– Шлюха! – бросила она через плечо, уходя на кухню.

И Оксана убежала в свою комнату, упала на кровать и расплакалась. Она ждала от матери поддержки, понимания, в конце концов, равнодушия. Но только не этого оскорбления. Близился вечер, которого Оксана ждала в большой тревоге, в предчувствии неприятностей. И она не ошиблась. Пришёл с работы отчим. Они с матерью закрылись на кухне. Оксана приоткрыла дверь из комнаты, и до неё долетели приглушенные голоса.

– Ты только представь, что она вытворяет!

– Я же тебе давно говорил: отправь её в деревню, к матери.

– Опозорила меня! Что будут говорить на работе, соседи! Как я буду смотреть им в глаза? Моя дочь «принесла в подоле». О, Боже! Какой позор!

Они теперь не шептались, а говорили на повышенных тонах. Оксане уже и не стоило подслушивать у двери. Она вновь вернулась и села на койку, закрыв лицо ладонями.

Отчим никогда не любил её. Он с первого же дня своего появления в этой квартире искал любой повод придраться, накричать, упрекнуть. А мать молчала, лишь часто говорила:

– Ты уж потерпи, Оксана. Мне одной нелегко.

Но шли дни, месяцы, годы, и ничего не менялось. И мать уже не обращала на это внимания, махнула рукой. Оксана старалась реже бывать дома, не попадаться отчиму на глаза. Закрывалась у себя в комнате, где проводила вечера наедине с книгами. Мечтала окончить школу и уехать куда-нибудь на стройку, но жизнь распорядилась по-другому. Пришлось идти работать на завод.

От раздумий её оторвали мать и отчим. Они уже почти кричали. В их словах всё больше проскальзывали насмешки и грязные намёки.

– Кто же позарился на эту худосочную? – кричал отчим, явно принявший «на грудь». – Ни кожи, ни рожи. А может, она занимается проституцией? Может, спросить её?

Оксану бросило в жар, когда она услышала их шаги. Она вскочила, закрыла дверь на крючок, и вновь слёзы обиды брызнули из глаз.

– Открой. Открой! – мать дёргала за дверную ручку.

Оксана ничего не ответила. И что бы ни слышать их ругань и угрозы, легла на кровать, закрыв голову подушкой, и читала при этом стихи наизусть. Когда она очнулась, была уже ночь, и в доме властвовала тишина. Оксане не спалось в эту ночь, все мысли были о Славе.

Они дружили ещё со школьной скамьи. Он был из благополучной, интеллигентной семьи. Всегда аккуратно одетый, подстриженный. С ним всегда было хорошо, легко и весело. Он знал много интересного, рассказывал доступно и понятно. Из всех девчонок он выбрал почему-то Оксану, совсем не приметную, «серую мышку». Всё началось с того, что у неё в парте начали появляться свежие цветы, в которые были вложены листочки со стихами. Оксана смущалась, краснела, а в душе росла радость, рождались безумные слова и желания. Они встречались по вечерам, и каждый раз Слава был разным, новым. Оксана всё больше и больше восхищалась им. И Слава чувствовал, что их дружба перерастает в любовь, беспечную, трепетную, нежную, которой предстояло пройти экзамен на прочность.

Родители Славы узнали об их отношениях и не одобрили выбор сына. Каждое утро начиналось с нравоучения и нотаций. Слава был хорошо воспитан и слушал эти монологи, где часто высмеивалась Оксана, молча. Он только слегка бледнел, прикусывая губы, когда слова становились язвительными. Но зато по вечерам, в очередное свидание, он был более внимателен к ней. Он обнимал и целовал её так нежно, словно она была из хрупкого стекла. Всё чаще приглашал её в кафе, на дорогие дискотеки. Всё чаще дарил цветы и сувениры. Оксана смущалась, повторяла: «К чему всё это? Ты не слишком много на меня тратишь?» А в ответ он только улыбался и повторял: «Я люблю тебя». Хотя так же часто он становился грустным и задумчивым, молчаливым. Оксана понимала, что это неспроста, терялась в догадках. Единственный правильный ответ, по её мнению, – предстоящая разлука. Ведь ему скоро предстояло уйти в армию. Она как-то призналась ему:

– Я боюсь с тобой расставаться. Мне кажется, что я не смогу прожить без тебя два года.

– Я тоже, – грустно ответил он. – Может, сбежим куда-нибудь в горы, поселимся в пещере? Я буду охотиться, а ты – поддерживать огонь и воспитывать ребятишек.

Он всегда находил слова утешения. Но тайное становится явным. Оксана и не представляла, что всё узнает от матери, которая давно потеряла интерес к дочери. Оксана сидела у себя в комнате и заполняла дневник, когда к ней зашла мать, села рядом и посмотрела на неё. И были в её взгляде давно забытые доброта и забота.

– Что с тобой? – Оксана не смогла спрятать удивление.

– Просто, решила узнать, как ты живёшь? Чем занимаешься? С кем дружбу водишь?

– Ни с кем я не встречаюсь, – Оксана ответила лишь на последний вопрос.

– Какая же ты скрытная. Разве Слава Николаев не твой парень?

Оксана смутилась и не заметила довольной улыбки матери.

– Ты откуда знаешь?

– Я говорила с его родителями. Очень образованные, приятные люди. Я рада, что ты окрутила такого парня. Держись за него. Жених он богатый.

– Они, значит, против? – Оксану осенила догадка. И стало всё понятно: и задумчивость Славы, и льстивые слова матери. На душе в одно мгновение стало противно и гадко.

– Не важно. Он же тебя не бросает.

– Мы расстались, – зло ответила она.

– Давно? – Губы плотно сжались.

– Давно. И не он, а я разорвала отношения. Просто надоел. Так что радость твоя запоздалая.

– Дура! – вскипела мать. Вскочила и ушла, громко хлопнув дверью. Глаза Оксаны наполнились влагой.

Славе она так и не решилась рассказать об этом, глядя в его карие, с грустинкой глаза. Просто не хватало смелости. Но уже не могла принимать его подарки и нежность. И Слава заметил эту нерешительность и понял всё. Он с трудом уговорил её пойти в ресторан, где заказал французское вино и деликатесы.

– Ты всё знаешь, – тихо сказал он и замолчал. Молчала и Оксана, глядя отсутствующим взглядом в тарелку. Ей показалось, что он устроил этот шикарный вечер, чтобы он, как последний, надолго остался в памяти.

– Это прощальный вечер? – тихо спросила она и подняла глаза, в уголках которых появились слезинки.

– Нет! Что ты! – испугался он. Протянул руку и нежно пожал ей ладонь. – Я не хочу с тобой расставаться. Мне так хорошо с тобой. Очень-очень. Просто я не хочу, что бы ты страдала.

– Ты же тоже страдаешь. Я вижу, как ты изменился.

– Прости. Я обещаю, что стану прежним весельчаком. Только ты не бросай меня, – слова были полны мольбы и искренности.

– Я? Что ты? Я… люблю тебя, – яркий румянец залил её щеки.

– Правда? – на его лице вновь засияла улыбка. – Пошли танцевать?

– Пошли.

Они долго танцевали медленный танец. Он касался губами её волос, лба, щёк. Он, словно безумный, шептал ей нежные слова признания. И всё, что было вокруг, стало им безразлично. В этот миг и этот зал, и целый мир принадлежал только им. А потом была ночь, такая же безумная, так же пропитана любовью.

При следующей встрече Оксана смутилась, спрятала лицо в букете цветов. Но Слава своими поцелуями и словами о любви быстро развеял это смятение. И они снова были вместе. И они снова пили счастье.

Потом Слава ушёл в армию, а для Оксаны наступили тяжелые дни. Сплошной чёрный четверг. Только в дни разлуки осознаешь, как не хватает нежности слов, теплоты любимого человека. И ты живёшь от весточки до весточки, а когда получаешь их – и солнце светит по-особому, и вечера не такие пустые и страшные.

А потом.… Как-то закружилась голова, подступила тошнота и слабость. Мать сразу же потащила её в больницу. И вот: она – беременна. У неё будет ребёнок. Ребёнок от Славы! Мать и отчим весь день бушевали, оскорбляли. Но утром вдруг всё изменилось. Мама Оксаны захотела поговорить с ней. Оксана спешила на работу, и разговор пришлось отложить до вечера. Возвращаясь с завода, Оксана думала: «Неужели мама одумалась?» Ей так хотелось верить в это, но уверенности не было. Так оно и случилось. Оксана не успела укрыться за спасительной дверью. Мать вошла следом в комнату.

– Ты не хочешь поговорить со мной?

– Я устала, мама.

– Но нам необходимо поговорить. Ответь мне на один вопрос: это ребёнок Николаева?

Всего мгновение понадобилось Оксане, чтобы принять решение и выбрать одно из двух. Целый день она думала об этом, разрывалась между двумя полюсами. Но как не хотелось начинать жить со скандала, который бы мать закатила родителям Славы. А что она поступит так, не было никаких сомнений.

– Нет, – ответила она, не отводя глаз.

– Тогда чей? – голос терял слабые тона понимания и тепла.

– Я не знаю.

– Как не знаешь? Ты не знаешь, от кого ждёшь ребёнка?

– Я не знаю, – уже не так уверенно ответила Оксана. Но её мать, в которой уже закипал гнев, не заметила этого. И вновь:

– Шлюха! – и громкая пощечина разорвала тишину.

Оксана отошла к окну. Слёзы боли и обиды навернулись на глаза.

– Папа бы никогда не позволил ударить меня.

– Так иди к своему папочке!

Оксана резко обернулась. Ей только сейчас пришла в голову эта мысль, и она сгоряча бросила в лицо матери:

– Он и ушёл от нас только из-за тебя. С тобой невозможно жить. Ты всегда была чем-то недовольна. Ты всегда искала скандала. Это ты заставила его выпивать. Это ты выжила его из семьи.

– Убирайся вон из моего дома, – мать задыхалась.

– Уйду.

– Уходи! – она бросилась из комнаты, и Оксана поспешила закрыть дверь.

Это короткое слово «уйду» не покидало её весь день. Так легко сказать, но так трудно воплотить в жизнь. Оксана не спешила домой, где прожитые дни были кошмаром. Она в сквере уже больше трёх часов, не чувствуя холода. Мысленно писала письмо Славе: «У нас с тобой будет ребёнок. Может, тебе это не понравится? Да, скорее всего. Ты мечтал жениться на мне, в медовый месяц отправиться на море. А теперь я буду лишь матерью-одиночкой, с незаконнорожденным ребёнком. Только ты не подумай, что я хочу привязать тебя к себе. Ты сам сделаешь выбор. А от ребёнка я не откажусь. Ни за что! Пиши (если захочешь) по адресу…. «Где же я теперь буду жить? – уже вслух просила Оксана. – Мне негде остановиться. Я никому не нужна».

От жалости к себе слёзы были готовы вновь навернуться на глаза, но Оксана закусила губу, тряхнула головой. «Попрошусь к отцу переночевать, а завтра начну поиски квартиры». Она встала со скамейки и не спеша, пошла по жалобно поющим листьям.

скачать книгу бесплатно