скачать книгу бесплатно
Горькое молоко – 3. Сайга для деда. В погоне за кардиналом
Владимир Алексеевич Козлов
Этот том завершает трилогию «Горькое молоко». В этом томе читатель вновь столкнётся с Сергеем Беда и его братом Вовкой Колчаком. Сюжет от начала до конца держит читателя в напряжении. И опять в этой книге оборотень в погонах Ланин будет преследовать Колчака. Чем закончится противостояние этих двух недругов между собой, читатель узнает, прочитав эту интересную книгу. Книга содержит нецензурную брань.
Горькое молоко – 3
Сайга для деда. В погоне за кардиналом
Владимир Алексеевич Козлов
© Владимир Алексеевич Козлов, 2021
ISBN 978-5-4485-3887-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Владимир Козлов, родился в 1950 году в Горьком, ныне Нижний Новгород. Всю жизнь посвятил спорту. Больший жизненный опыт привёл его к литературной деятельности. Автор романов Хвост Фюрера, Танго скорпионов, Седьмое небо, Родиться Царём и других произведение. Горькое молоко 3 – это завершение его трёхлетней трилогии.
САЙГА ДЛЯ ДЕДА
ЖУРБА
Слухи о происшествии на заимке, где Колчак с Жигой чуть были не поджарены каннибалом Гаврилой и милиционером Кактусом, облетели весь город. Вовка уже задыхался, когда его бесчувственное тело омоновцы вынесли на воздух. Жига быстро оправился, после выпитого эметина. Фура скончалась со ржавым напильником в боку на заимке. Кактус, бывший капитан милиции, проткнул своему другу печень и сбежал в лес, где там сгинул бесследно. Искать его не стали, так как уверенность быть смертельно обмороженным или разорванным дикими зверями в глухом лесу была велика. Не редко случалось, когда в сильные морозы даже бывалые охотники не справлялись с выходками вероломной природы. Когда их силы иссякали они, ложились на снежную перину и уходили в вечный сон. И только по весне находили обглоданные тела горе – охотников. Так как это были в первую очередь камышовые охотники, которые пренебрегали друзьями и ходили в одиночку по неизвестным тропам с большим запасом спиртного. После этого случая знакомые не давали проходу Колчаку с Жигой, выспрашивая подробности о лесных обитателей, но сами они толком ничего не знали, поэтому ответов интересующие люди не получали. Тогда Вовка Колчак, всю информацию черпал сам от Надежды. Она сказала, что самого Гаврилу в бане разнесло по кусочкам от взрыва, что собрать его было невозможно. То, что он занимался каннибализмом, это была самая натуральная чушь, хотя захоронения человеческих останков было откопано немало. Но это были бомжи, которым не смогли бы помочь, ни одни медики.
…Не прошло и двух недель после этого нашумевшего случая, как на следующий день после Рождества, всю область облетела жуткая весть: – В онкологическом центре была убита врач Беда Манана Львовна. Версия этого жуткого преступления была одна. – Случайный наркоман при ломке добивался дозы, в чём ему было отказано. Тогда при помощи ножа он решил свои проблемы. Сейф с наркотическими препаратами был дочиста выпотрошен. И ещё одна важная деталь, которую выдал следствию Иван Романович. У Мананы на теле не оказалось серебряного жетона с бриллиантом в 0,5 карата. Но всё равно убийца не был арестован, по причине его не установления. Ни следов, ни улик он после себя не оставил. Видеосъёмки тоже ничего не дали. Похоже, было, что это дело сдадут в архив, так как искать жетон с бриллиантом, шансов практически никаких нет. Был на подозрении на одного бывшего наркомана из областного центра по фамилии Пальцев, у него много лет назад был подобный эпизод с убийством врача, за который он отсидел приличный срок. Но эта зацепка лопнула, как мыльный пузырь. У Пальцева на момент убийства было железное алиби. И мало того этот Пальцев давно перековался в очень важного и уважаемого бизнесмена. На этом ход следствия затормозился. Иван Романович несколько раз тревожил прокуратуру о новостях следствия, но кроме развода рук и покаянных отговорок, ничего не получал. Её хоронили полгорода, прилетели из Канады все дети и внуки. Один Альберт был без детей, так как семьёй ещё не обзавёлся. Дед Роман настаивал, чтобы его сноху похоронили на их погосте в Осинках, но Иван и родственники Мананы из Абхазии решили похоронить её на городском кладбище. Но этим, трагическим случаем несчастья рода Беды не закончились. С разницей в один месяц Иван Романович похоронил престарелых родителей. Вначале ушла мать, а затем дед Роман.
– За один год и столько печали – говорил Иван Романович, – настоящая журба.
И вновь день физкультурника
Но всё- таки этот год не только журбу принёс роду Беды, но и прибавление двух малышей. Вовка Колчак стал папой, ему Полина совсем недавно родила сына Кирилла. Надя родила девочку, и находилась в роддоме.
Ирина Савельева, в прошлом Ирка Крынка традиционно в день физкультурника приходила поздравлять своего кума бывшего бомбардира Ивана Беду. Её чуткое внимание к своей персоне подкупало Ивана, и он заранее ежегодно готовился к своему празднику. Они сидели вдвоём на кухне, под хорошую закуску пили лёгкое вино. Затем дед выглянул в окно. Посмотрев в окно и убедившись, что Вовки Колчака нет во дворе, сказал: – Думал Вовка с коляской по двору ещё прогуливается, но он нигде не обозревается. Знать домой ушёл. А то я хотел пригласить его к себе.
– Тебе кем приходится этот красавчик? – спросила Ирина.
– Ты что с печки упала, – удивлённо посмотрел он на неё, – кем Серёга тем и Вовка – племянниками. Только Вовка моложе Серёжки на 18 лет. Раньше меня Серёга называл Иваном, а с некоторых пор Дедом зовёт, да и Вовка от него не отстаёт. Неужели старый стал?
– Вань, да ты что на свет только уродился, – хлопнула она себя ладонями по бёдрам. – Тебя весь двор Дедом зовёт, не за возраст, а за мудрость твою. Гордится надо и не смотри на своих племянников. Им судьбой предначертана привольность. Ведь они у тебя, что ни говори оба шалунишки по женской линии.
Обернувшись к Ирине лицом, он бросил на неё осуждающий взгляд и мягким баритоном произнёс:
– Не молоти языком, чего не знаешь? Они ребята правильные, все в меня!
Ирина сладострастно зевнула и, прикрыв рот ладонью, продолжила:
– Наверное, Вовка сейчас отдыхает с новой незабудкой. Передал коляску Полине и пошёл на рандеву с новой козочкой. Ты же сам говорил, что он любитель собирать цветы. А может сам, где празднует день речного спорта. Не забывай он тоже спортсмен, хотя и бывший.
Иван Романович встал с табуретки. Взяв с холодильника массажную расчёску, интенсивно стал чесать свою голову:
– Не говори глупостей, – повысил голос Дед, – Вовка ни дня не проработал на нашем заводе, какой ему праздник? Этот парень, очень сильно изменился. Весь двор предрекал ему острую жизнь, говорили, что бандит вырастит, а я верил в него. Знал, что он хорошим человеком будет. Очень толковый парень. А ведь был, похлещи своего старшего брата Серёги. Бывало, такого натворит, волосы дыбом становятся. Отсидел срок, одумался. В Университете заочно учится, работает в порту. но со старой работы пока не уходит. А вот Серёга мой слишком богатым стал и это я скажу не на пользу. В Осинках такого понастроил, – диву даёшься. Но иногда кружится, выпивает. А бизнес спиртного не приемлет.
– Что ты Дед всё зарядил «мой Серёга, мой Серёга», – передразнила его Ирина, – оба они твои племянники!
– Это ты правильно заметила Ирина, – опомнился Иван Романович, – просто воспитанием Серёги я занимался полностью. Тогда сестре Клавдии было тяжело. Вот и пришлось мне исполнять роль отца. Справедливости ради надо сказать папа для него я был отличным, не кричал не по делу, даже баловал временами, а вот Макаренко Антоном Семёновичем оказался неважнецким, – прозевал я на каком-то жизненном этапе Серёгу. На зону попал. А уж воспитанием Вовки занимался Серёга, и конечно Захар имел на него влияние. Да что я тебе рассказываю, ты всю подноготную нашей родни знаешь.
При упоминании Захара Ирина мило и загадочно заулыбалась, что не ушло от острого взгляда Ивана Романовича.
– Ты ещё Ирина не знаешь, какая оказия произошла с нашим родом. Под новый год, Дед мороз сподобил нас ещё одной родственницей. И кто бы знал, что жила и росла в нашем дворе хорошая очаровательная изюминка, которая сейчас работает милиционером, – наша родственница.
– Это ты Иван не про Надю – ли говоришь? – вытерев фартуком, луковые слёзы с глаз, спросила Ирина.
– Про Надю, про неё родную, – молвил Иван.
– Она мне кажется в положении?
– Уже нет. Родила девочку вчера, – Ларой назвала.
– По каким каналам она вам родственницей стала?
– Она Захару приходится родной дочкой. Он не знал, что она его дочь. В могилу ушёл в неведение.
– Да у Захара столько женщин было за его жизнь, что каждая наверно подарила ему по дитяти, – сказала Ирина.
– Быть то были, но ребёнка ему только Нина Зарецкая подарила, это я точно знаю. Я знал её хорошо и их отношения были, считай у всего города на виду. Насколько я знаю, эта Нина ничем криминальным не промышляла, как ты в молодости. Хотя из других источников я слышал, что Захар её перекроил под себя, и она была в его делах первой помощницей. Любила Захара преданно, была до их встречи военным авиатором. Но по состоянию здоровья её комиссовали из ВС. Сама руки на себя наложила. Когда Захара в очередной раз арестовали, вот она и отравилась в роддоме. Тайну о дочке попечители хранили за семью печатями. Её удочерила женщина, работавшая в больнице. Потом по воле случая, ей дали квартиру в нашем дворе. А мы и ведать не ведали, – переехала новая жительница с грудным ребёнком. Как говорят обычное дело. Захар знал эту женщину и общался с ней, как с соседкой и не больше. И Надя у него на глазах росла, а вот, что это его дочь он не догадывался.
– Когда ему догадываться, если он, то в бегах, то в тюрьме, – вставила Ирина.
– Что верно, то верно, – вздохнул Иван, – этого он по горло нахлебался. Я ему несколько раз говорил, – Захар не гонись за воровскими титулами, – не та жизнь у воров наступила. Это раньше воров бомбили только менты, а сейчас говорю, опасность вашему брату грозит с разных сторон. Даже за границей вас достают. И ты знаешь, что он мне ответил на это?
– И чего – же такого интересного он тебе выдал? – посмотрела на него Ирина.
– Он мне сказал, что я живу в другом измерении, и много в этой жизни не понимаю. Говорит, что на самом деле воры в законе – это народные герои страны, которым памятники не воздвигают. Твои говорит, коллеги футболисты и хоккеисты не могут показать силу русского духа капиталистам, а мы народовольцы всему миру уже доказали, что русский человек смелый и рискованный и никогда никого бояться не будет. Сегодня говорит, – мы для всех басурман являемся эталоном силы нашей страны. И я думаю отчасти он в чём – то прав.
– Интересная формулировка, – сказала Ирина, выслушав Деда.
– Вроде она нелепая, я бы сказал нагловатая, но смысл в ней заложен верный, – сказал Иван Романович. – Он трактовал мне её так убедительно. Что я вначале склонялся в правдивости его слов. Но это была всего лишь отрыжка моего жиганского характера в молодости. Ведь нет Захара в живых больше пяти лет, а мог бы жить и жить ещё. Хорошо, хоть Захар успел Сергею и Максиму помочь, а на деле оказалось, – помог всему нашему роду. Раскрутились племянники не хило на заводе. И моим покойным родителям при жизни сильно помогали. Ты заметила, как у меня в холодильнике богато, – это всё Серёга трамбует. Моя пенсия идёт на коммунальные услуги, да на витамины и мази для спины.
– Знаю, я отлично, что он тебе без конца помогает. Мы с тобой Вань, считай родственники и как ты живёшь мне всё известно.
Дед, подошёл опять к окну.
– Что ты всё выглядываешь, – допытывалась до него Ирина.
– Боюсь Вовка забыл, что нам нужно в обед навестить Надю в роддоме, – прищурился он в открытое окно. – Хотя не должен, Вовка очень обязательный. В это время распахнулась входная дверь и прихожей оказались Вовка и Марека.
– Поехали Дед, – сказал Вовка, – и ты тётя Ира давай с нами, – ладошкой он поманил её к себе, – Саня сейчас нас довезёт до роддома.
– А и правильно, – оживился Дед, – а тут у меня ещё мысля пришла, – он внимательно посмотрел на свою куму: – Может ты Ирина согласишься на первых порах помочь молодой маме, поживёшь с ней в Осинках. Мы тебе даже приплачивать будем.
– Совсем обезумел, – встрепенулась со стула Ирина, – да мне за счастье ухаживать за малюткой.
– Ну вот и ладненько, – одобрительно произнёс Дед, и выпроводив всех из квартиры захлопнул дверь.
В эту ночь у Вовки была беспокойная ночь. В ушах у него до сих пор стоял голос Надежды, когда она сегодня выкрикнула им из окна второго этажа роддома: «Моя дочка похожа на весь ваш род и я очень счастлива!»
«Наверное, Дед, до этого догадывался о наших с ней отношениях. Он Дед мудрый! Когда она ухаживала зимой в палате за мной перед Новым годом, тогда с ним единственным из родни Надежда и советовалась».
Вовка перевернулся на другой бок, в надежде уснуть, но перед лицом всплыло лицо Деда. Тогда он Надежде в больнице при мне сказал: «Ничего с нашим Вовкой не будет, такие люди в огне не горят и в воде не тонут. Их могущественные боги оберегают».
В эту ночь он перебрал в памяти разные жизненные события связанные с лишением свободы, надеясь отвлечься и загрузить глаза своими нагнетёнными кадрами. Но всё равно вновь возвращался к Надежде и Полине. Сон в эту ночь пришёл к нему только утром.
ЛЮБВЕОБИЛЬНЫЙ
Ирину дед отвёз после праздника проходить акклиматизацию в Осинках, поселив её в терем Сергея, куда они решили разместить молодую маму и девочку.
Через неделю Ирина приготовила в роддом большой букет цветов, шампанское и конфеты.
В дом приехал Заур друг Сергея, – человек работающий на заводе и любил иногда поддать. Он был опытным водителем, и Сергей его регулярно приглашал работать к себе. Предложение было заманчиво, но его грехи не пускали перейти на работу к другу. Он находился под распиской и ждал суда. хорошо водил машину. Сейчас он совсем бросил пить, надеясь получить условный срок. Для встречи роженицы он был предупрежден заранее братьями, чтобы он был трезвым в этот день. Сергей доверил ему свой автомобиль «Вольво».
Надежду на выходе из роддома встречал Иван Романович. Вовка сидел, как мышь в машине. Дед бережливо нес на руках дочку, а Надежда букетом цветов, прикрывала своё лицо.
Вовка вышел из салона, когда они приблизились к машине. Он рукой отстранил букет от лица Надежды и неловко поцеловал её в щёку, от чего её лицо зарделось краской.
– Мог бы и сам дочку встретить на выходе, а не посылать деда Ивана, – тихо бросила она ему.
– Я хотел, но там смена была та же самая, которая выписывала недавно Полину, – оправдывался Вовка, – подумают ещё, что я многоженец.
– Какие ты глупости Владимир говоришь, – улыбнулся Иван Романович, – объяснил бы им, что сестру с племянницей встречаешь вот и все дела. Ты посмотри она копия наш род. И на Серёгу сильно смахивает, и на тебя. Проснётся, посмотрим, чьи у неё глазки.
– А ещё я уверенно могу сказать, что она нисколько не похожа на моего бывшего мужа, – сказала Надежда. – Родилась спокойная, глотку не драла сильно, как другие дети.
– Нашла кого вспомнить, он же загашен Чернобылью, – подал голос Вовка.
– Был сегодня с утра, – сообщила она.
– Поздравительный визит? – допытывался Вовка.
– Поздравления были до этого, – усмехнулась она, – нет он мне телеграмму приносил, но об ней позже.
– Заур трогай, – скомандовал Дед и повернулся к Надежде, – Надя сейчас едем к нам в деревню. Поживёшь пока у нас первое время. Там ты отдохнёшь. А домой тебя сейчас привези, родня и соседи покоя не дадут. Конечно, самые близкие родственники уже ждут нас в Осинках, надо же отпраздновать такое великое событие!
– Я не против деревни, но только до понедельника. Мне нужно быть потом с моей маленькой Ларой у участкового педиатра.
– Нашей Надя Ларой, – поправил её Иван Романович, – будем воспитывать её все.
– Спасибо Иван Романович вам всем огромное за заботу и внимание, – прослезилась Надежда.
– А вот влагу разводить не надо, иначе молоко пропадёт, – сказал Иван Романович.
В Осинках дом Деда стоял рядом с богатым теремом. Вовка уже знал, что блистающий своей неописуемой архитектурой дом Сергея. При его последнем посещении вместо терема стоял сруб.
«Знать ударно поработали строители, если за такой короткий срок из сруба дворец возвели» – подумал Колчак.
Около дома их встречали родственники, где с детской коляской стояла и Полина, и мать. Вовка знал, что они на такси приехали сюда с раннего утра, чтобы помочь Ирине собрать праздничный стол и подготовить комнату для Нади и её малютке.
Надежду с дочкой повели не в дом Деда, а в терем Сергея на второй этаж. В отведённую комнату для Нади, девочку положили на кровать. Надежда развернула конверт, все сгрудились около новорождённой. Всех пристальней девочку разглядывал Вовка Колчин. На него смотрели маленькие голубые пуговки.
– Я сказал, что на Серёгу и Вовку похожа, – сказал Иван Романович и ещё раз пристально взглянув, добавил, – разве что и кусочек Захара улавливается в личике.
– А у меня, чьи глаза? – спросила Надя.
– Копия Захара, и у тебя и дочки, – подтвердила Ирина, и закачала головой. – Надо же, как в жизни бывает, сколько лет прожили вместе и не знали, что такая ягодка расцвела в нашем роду.
– Не говори Ирин, разве бы мы позволили её тогда отдать в детский дом, – сказал Дед.
– Я там всего немного была, и забыла про него давно, – ответила Надежда. – Но хочу вам всем сказать огромное спасибо за всё и хочу выразить свою радость, что я стала родственницей такого знаменитого и огромного семейства!
После чего Ирина всех выпроводила из комнаты, предоставив возможность покормить Надежде дочку.
Все прошли в соседний дом к Деду. Один Вовка Колчак остался стоять под дверью. Он заглянул в комнату, когда утихли голоса уходящих родственников.
Надежда сидела с обнажённой и налившей от молока грудью на кровати и кормила малютку. Вовка подошёл ближе к ним и припал на колени, вглядываясь в лицо девочки.
– Правда, она хорошенькая? – спросила Надя.
– Она прелесть, я боялся, каких-нибудь генетических нарушений. Всё же мы с тобой одной крови.
– Она здоровенькой родилась, как и вторая твоя дочка по имени Берта, – дитя немецкого происхождения, – выпалила неожиданно Надежда, укоризненно смотря на Вовку.
– Как и Лара родила? – взволновано спросил Колчак, – откуда ты знаешь?
– Она мне вчера условную телеграмму поздравительную прислала и сообщила свою радость про Берту, и выслала её на свой старый адрес. Андрей сегодня утром мне её в роддом доставил. А родила она две недели назад голубоглазую и тоже здоровенькую Берту. Так, что с многожёнством вас адмирал Колчак!
– Что я натворил дурак, – начал себя корить Вовка.
– Чувства надо было свои укрощать вовремя. Ты только на словах разумный, а по женской части ты слабоват оказался. То же мне шейх арабский нашёлся!
Вовка насупился:
– Ты, что меня обвиняешь в чём-то? Мы с тобой вместе тонули в любовных грёзах!
– Все твои отговорки малоубедительны. У меня к тебе были искренние чувства, а ты блажь свою гнал и мне и Ларе. Вот теперь и хватайся за голову. Только прошу тебя давай договоримся на будущее, что наша дочка будет самой сокровенной тайной. Я не хочу потерять родственников, которых недавно приобрела. Они все так милы со мной. И с твоей Полиной отныне мы будем, как сёстры. Ты понимаешь, о чём я говорю?
– Я хорошо понимаю, и давно всё обдумал.
– Тогда иди к родне, не вызывай у них никаких подозрений.
– А ты? – тебя же надо проводить к столу. Хотя я сам не найду стола, я первый раз в этом доме.
