скачать книгу бесплатно
– За что его так? – полюбопытствовал Олег.
– А разве это важно? – посмотрела Людмила внимательно на молодого человека. – Чтобы он не сделал, избивать одного целой оравой, когда он даже защититься не может, это низко и гадко.
– Хорошо, хорошо, – улыбнулся Олег. – Ради вас, я вызову их всех поодиночке на дуэль. Но всё равно вам нужно показаться врачу – может быть перелом рёбер или трещина. Дышать не больно?
– Да вроде, ничего, – осторожно дотронулась девушка до места, на которое пришёлся удар. – Он мне что-то хотел сказать, и посмотрел на меня так, словно узнал, а я его впервые вижу, – показала Людмила на лежащего, вокруг которого уже суетились работники ресторана.
– Крепко досталось бедняге, вот он и бредит, – предположил Олег.
– Нет, не думаю. На бред это совсем не похоже. Кстати, вам не кажется, что у вас это уже вошло в привычку? Я имею в виду, подкрадываться ко мне сзади. То в троллейбусе, то здесь. Думаете, я вас не узнала? Вы случайно, не маньяк?
– Разве что, начинающий, и ещё не осознавший своей сути. Я вас, кстати, тоже сразу узнал, даже несмотря на то, что вы так мастерски изменили свою внешность. Должен сказать, что шатенкой вы выглядите не хуже, чем блондинкой. Вы вообще выглядите восхитительно. И я, кстати, вас сегодня вспоминал, когда ехал сюда. К чему бы это, а? Может, это судьба нас специально сталкивает второй раз?
– Сколько слов! Какие комплименты! Вас бы так судьба столкнула, как меня, – снова осторожно прикоснулась Людмила к своему боку и слегка кокетливо посмотрела на Олега. – Вы всегда сыплете комплиментами перед незнакомками?
– Нет, я всегда говорю правду. Как сказал один известный персонаж… В общем, что-то в том духе, что если девушка восхитительно выглядит, то я ей так об этом и говорю. А вы не просто восхитительно выглядите. На мой взгляд, вы самое очаровательное создание не только на этом балу, но и вообще самое очаровательное из всех на Земле.
– Вы пьяны, – слегка зарделась девушка.
– Если и пьян, то только оттого, что вижу вас. Нет, в самом деле. Я вас часто вспоминал после той поездки. И всё время ругал себя за то, что не выскочил за вами следом. Есть в вас что-то такое, такое… Помимо красоты и очарования, есть в вас ещё…
– Олежек, вот ты где. Пойдём, тебя Сергей зовёт, – появившаяся из недр кухни Марина, неодобрительно глядя на возможную соперницу, взяла Олега под руку.
Людмила в свою очередь неодобрительно посмотрела на Олега, и он увидел в её взгляде неожиданно появившуюся холодность. И эта холодность доставила ему почти физическую боль.
Ну дёрнул же чёрт появиться откуда-то эту Марину, когда он только что встретил ту, которую абсолютно не знал, но к которой каким-то непостижимым образом, совсем не спрашивая его совета, рвалась его душа. Рвалась, обрывая стальные оковы, сдерживающие её из последних сил. И кольца этих оков уже почти разомкнулись, и этим тоненьким "почти", не дававшим им распасться окончательно, оставалось только хорошее воспитание Олега, благодаря которому он не мог вот так сразу отшить Марину и незаслуженно её обидеть. Эх, если бы он знал полчаса назад, что встретит Её.
Он уже готов был забыть про своё воспитание, как раздался новый голос:
– Люд, ты куда пропала? Здесь вроде драка была? Смотри, кого я привела, – появившаяся Наташа подтолкнула вперёд того самого мстителя, вид у которого был уже совсем не воинственный, а даже слегка застенчивый, так что уже и не верилось, что он только что уложил на пол обидчика Людмилы.
Олег не слышал, что говорила подруга Людмилы. Он просто стоял, ничего не слыша и никого не видя, кроме Людмилы. Он не мог и не желал никуда идти. Почему, почему его так тянуло к ней? Непонятно. Тянуло, и всё тут.
Появился Игорь – третий товарищ, с которым они сюда пришли.
– Петруха, пошли. Кочка совсем поплыл. Расстроился из-за тебя и перебрал. Пошли, нужно отвести его домой или хотя бы вывести на улицу, освежиться.
Ну не будешь же вот так стоять истуканом вечно. Надо бы остаться. Остаться, всё объяснить ей. Но она уже занята своими приятелями, этим ухажёром-вышибалой. Нет, видимо, не судьба.
Ушёл Олег, сопровождаемый Игорем и Мариной.
И Людмила покинула не слишком гостеприимный ресторан в компании Наташи и своего старого поклонника, появившегося так некстати для Олега.
"Почему так? "– думала Людмила, не обращая внимания на что-то говорившую Наташу и молчаливого молодого человека, сопровождавшего их. "И парень вроде неплохой. И доверие внушает. И сказали только несколько слов, а как будто давно знакомы. И почему он тоже оказался занятым?" – встала у неё перед глазами рука в кольцах, державшая Олега под руку. – "Да ну его! Такой же врун, как и все. Наговорил, наговорил, а ты и уши развесила, дура. Этот хоть, по крайней мере, не врёт" – посмотрела она на своего спутника. "Но до чего же с ним неинтересно".
А когда компания из двух девушек и одного молодого человека перешла улицу, на глаза Людмиле попались два человека, и от их взглядов на неё, девушке стало не по себе. Один, очень неприятный тип так разглядывал, словно готов был тут же затащить её в ближайшую подворотню, а другой, с мутными глазами, посмотрел внимательно, словно стараясь что-то вспомнить. Людмила непроизвольно прижалась к шедшему рядом молодому человеку, и тот с готовностью обнял её. Так они и прошли мимо двух бомжей, ожидающих бедного Суглинка, провожаемые взглядами исподлобья.
На ближайшем перекрёстке компании Людмилы и Олега встретились. Олег и Людмила посмотрели в глаза друг другу, и у обоих мелькнуло как будто сожаление о чём-то недосказанном, а потом каждый из них увидел то, что видеть не хотел: как Людмилу обнимал молодой человек, и как Олега держала под руку цепкая ручка Марины со сверкающими золотом кольцами. У Людмилы кольца на пальчиках не сверкали.
И встретившись лишь на миг, несостоявшаяся пара молодых людей пошли в разные стороны, каждый увлекаемый своими друзьями.
Эх, друзья, друзья. Как иногда не в меру вы бываете добры, преследуя свои, корыстные мотивы.
Глава 3.
1.
– Олежек, ты не купишь завтра по пути с работы корм для рыбок?
– Ты же, вроде, недавно им покупала.
– Да он уже почти кончился.
– Они жрут, как крокодилы. От тех хоть польза – шкура на башмаки идёт, а от этих рыбок одна морока.
– Ну не хочешь покупать, я сама куплю.
– Да ладно, куплю, – с неудовольствием в голосе пообещал Олег, подумав, что после работы хорошо бы сразу на боковую, а из-за этих рыбок придётся ещё топать в магазин. – только я, наверное, завтра не приду или приду поздно. Надо ещё домой зайти, проверить, всё ли там в порядке.
– Тогда лучше после работы сразу сюда езжай, а я сама корм перед работой куплю.
– Мне, правда, домой надо зайти. А корм, сказал же, что куплю, значит, куплю. Хочешь, чтобы мы оба накупили этого корма? Самим придётся его лопать.
– Разве рыбий корм едят?
– Едят, – внимательно посмотрел Олег на собеседницу. – Рыбы едят.
– А люди-то не едят.
– С голодухи наверно и люди едят. Если этого корма у них вдруг навалом, а денег совсем нет.
– Гадость какая.
– Не знаю, я кашу из рыбьего корма не пробовал.
– Я тоже не пробовала.
– Откуда же ты тогда знаешь, что это гадость?
– Знаю, и всё. Кашу из рыбьего корма никто не варит.
– Откуда ты знаешь? Ты у всех спрашивала?
– Не спрашивала, но знаю.
Молодые люди сидели на кухне, ужиная, и вели разговор о рыбьем корме. Марина была в домашнем халатике, Олег был в тренировочном костюме. Ужинали по-домашнему. Каша из рыбьего корма ни у кого из них аппетита не отбила, что свидетельствовало о хорошем пищеварении обоих и отсутствии таких предрассудков, как излишняя брезгливость
Что ж, два этих фактора уже неплохой задел для начала совместной жизни.
А вот отсутствие равнозначного чувства юмора, когда одному смешно то, что совсем не смешно другому, это уже признак беды, тут уж надо держать ухо востро, чтобы не переборщить.
Олег с Мариной, конечно, ещё не супруги, но, если честно, Марина уже приценивалась к свадебным атрибутам не из пустого любопытства. И даже список гостей у неё, пока ещё только в голове, но уже формировался. И в список этот даже попала тётя Галя из Воронежа. Ну а о месте будущего банкета беспокоится не стоило – конечно же этим местом будет ресторан, в котором трудилась Марина. Была тут, правда, небольшая загвоздка, а именно: кто будет обслуживать гостей? Ведь сослуживцев предполагалось пригласить в качестве гостей. Значит, придётся приглашать официантов со стороны, а это, естественно, повлечёт удорожание торжества. А с другой стороны, ведь один раз живём, и сто раз Марина замуж не собирается выходить. В общем, выкрутиться можно.
У Олега таких, далеко идущих планов в голове ещё не созрело. Нет, разумеется, он тоже думал об устройстве личной жизни. Но он смотрел на это обустройство с несколько другой стороны. И если уж говорить откровенно, он вообще считал, что его, как бы это сказать, отношения с Мариной – мягко говоря, – ошибка. В данное время, ошибка. Сначала нужно встать на ноги. Если не сделать, то хотя бы начать делать карьеру, а уж тогда и заводить отношения. И если уж ты решил почти в тридцать лет начать строить жизнь заново с нуля, то и нужно придерживаться этого плана. А Марина в этот план в настоящее время ну никак не вписывалась.
Хотя с другой стороны, с ней удобно. Ну и что, что нет чувства юмора. Зато есть практичность. Зато есть мама – работник ещё советского общепита. А советский общепит, это ни чета нынешнему, когда клиент пошёл до безобразия привередливый. И питаться с Маринкой лучше стал – не всухомятку, а и первое, и второе, и компот из сухофруктов. И по улице под руку с ней приятно пройтись – мужики оглядываются. Если бы она ещё не гналась за нынешней дурацкой модой и не носила эти ужасные туфли на платформе, превращающие самые красивые ноги в подобие карикатуры на детские рисунки… Нет, с ней, в самом деле, неплохо. И спать с ней в её уютной постели несравненно приятнее, чем в одиночку на стареньком дедовском диване. И рубашки она ему гладит. И костюм вот этот спортивный она ему подарила. Не какой-нибудь там китайский ширпотреб, а фирменный, адидасовский, в фирменном магазине брала – знаете, сколько он стоит? Олег до сих пор не может со своей зарплатой что-нибудь равноценное ей подарить, так что пришлось запретить ей, покупать вещи для него. И она, кстати, не сильно интересуется его зарплатой. Женой она будет просто идеальной. Только… Вот только сердце у Олега не сжимается и дух не перехватывает, когда он видит её после разлуки. И не было у него с ней такого никогда…
2.
Со вчерашнего вечера всё не ладилось. Думал, хоть утро будет, как утро. Так нет же, опять этот холестерин. А стоит сколько!
– Эля, а что, другого маслица нет? Без холестерина?
– И это сожрёшь, потаскун проклятый.
Арнольд Викторович скривился, словно услышал не голос "Эли", а жужжание бормашины. Впрочем, он давно уже привык к грубости супруги. Пришлось намазывать тост сливочным маслом. Вот ведь специально покупает сливочное масло! Знает, что он предпочитает здоровую пищу и недорогую, а покупает сливочное. Сколько сейчас прекрасных и недорогих масел, а он вынужден есть сплошной холестерин. Интересно, почём она его брала?
– Ты на рынке его покупала или в магазине? Почём нынче маслице?
Элеонора Александровна, не удостоив супруга даже взглядом, с аппетитом откусывала от бутерброда, на котором поверх сливочного масла были положены ещё и ломтик сыра, и кружок сырокопчёной колбасы. Злится со вчерашнего вечера. А что вчера было-то? Самое обидное, что ничего и не было. Обычный деловой ужин. Когда они с Семен Палычем… Что это? Паштет? Вот ведь специально. Ведь знает, что Арнольд Викторович не приветствует такую не экономию. Сколько раз он говорил, что существуют продукты на каждый день, на праздники и для гостей. Для гостей всё понятно – печенье и кекс домашней выпечки. Элеонора Александровна мастерица печь кексы. А паштет, это праздничная еда. Как и колбаска, тем более, сырокопчёная. Ведь если кушать дорогие паштеты да икру каждый день, то особого удовольствия от них уже и не получишь – приедятся. А раз нет удовольствия, то какая разница, что кушаешь – обычный бутерброд с плавленым сыром или бутерброд с икрой? Но зато, какая разница в цене! И потом, должны же быть у людей праздники! Дорогущий, наверное, паштет. И не поперхнётся. И вчера никто из них не поперхнулся. Да ладно бы с отдачей. Хорошо хоть договорились о поставках новой партии… Впрочем, это коммерческая тайна. Нет, с деловой точки зрения ужин вполне удался. Но в остальном… Эх, и хороша же племянница у Семен Палыча! Племянница-секретурька. Племянница ли? Пришлось заказать ей омара. Сам довольствовался обычным жарким. Ни разу омара не пробовал, и не тянет. Нда-а… Если бы знал, что так всё будет, ни за что бы не стал тратиться на омара. А жаль. Уж такая куколка, уж такая хохотушка, а ноги… Да-а, за такие ноги и омара не так жалко… Но ведь не было же ничего! Только чмокнула на прощание куда-то в ухо, да прыснула сверху на голову своими духами, паршивка. А Элеонора Александровна и унюхала запах духов и след от губной помады увидала. Но до чего же хороша, паршивка! Нет, надо будет Милку оприходовать. В обязательном порядке. Духи ей, что ли, подарить? Пожалуй. А где? В кабинете слишком быстро и не так удобно. Тоже проблема. Опять паштет ест. Может… Нет, не поедет. Без него не поедет. А ведь сколько раз он мечтал о том, как отправит Элеонору Александровну в какой-нибудь приличный недорогой пансионат на недельку-другую. Пригласит в гости Милку и Татьяну. И кассиршу Олю. И ещё бы эту, со второго этажа. Тоже, цыпочка. Уж такая цыпочка. А ноги! Нет, её опасно. У неё муж из этих. Может, пристрелят скоро или взорвут? Хе-хе. Уж тогда бы он с молодой такой вдовушкой. Уж пригрел бы, посочувствовал. Только Элеонору Александровну отправить на отдых. Очистить кишечник от холестерина. И как он их всех пригласит! Интимная обстановка… Лёгкая музыка… Они все хмельные… Вот по такому случаю и паштета не жалко. Да и всё равно много не съедят. А потом они его ублажать… Милка и Оля. Эх, жаль, Ольга с Татьяной замужем. К чёрту мужей! А Татьяна с этой, со второго этажа. Нет, с ней Милка. Нет, Милка с ним. Она первая. Чёрт. Чёрт с ней. Решено. Сейчас приеду и, так и так, или или. Купить духи и… Ладно… Подниму зарплату… Ладно, на пятьсот рублей. Это в общей сложности будет… Ладно, на четыреста пятьдесят. Но тогда каждый день. Все. Утром и вечером. Нет. Одна утром, другая в обед, третья вечером. По графику. Или на улицу. Сейчас безработных полно. Нет? Хорошо. Наберу молодых, после училища. Да те за такое место с радостью. Ещё очередь будет. Буду выбирать. Каждую. С ногами. А Милка? Она так и уйдёт? Чёрт, что за стерва? И что в ней такого? Но когда она делает эту причёску и надевает ту юбку, что в разрез ноги видны, так голову и теряешь. Ведь не даёт, а терпишь. Чёрт, и упустить жалко. Но ведь нет же никого, ведь хочет, по глазам видно, что хочет. Наверняка хочет! Ну, у тех, мужья. Подлецы. И достаётся же такое кому-то! А Милка-то одна. И чего артачится? От неё что, убудет? Ладно. Пятьсот рублей. И сегодня же. Прямо сейчас. В кабинете. На столе. Надо только прибор письменный убрать. А то упадёт, разобьётся, а вещь дорогая.
