Фартовый

скачать книгу бесплатно

Фартовый
Виктория Ширинг

Мир, вероятно, окончательно сошел с ума, если здоровые молодые люди в полном рассвете сил, наплевав на законы морали, оставляют его один за другим, жестоко поплатившись за сиюминутные влечения. Если то, что испокон веков считалось святым, – семья, честь и принципы – вдруг утрачивает свою ценность, уступая место дикой, помрачающей разум страсти. Если ни узы брака, ни кровное родство уже не способны быть теми определяющими факторами, на которых держится человеческая жизнь… Остросюжетный роман «Фартовый» Виктории Ширинг – это захватывающая история о страсти и ревности, не знающих границ, которые становятся непреодолимой силой, уничтожающей все на своем пути. …Какие мысли проносятся в голове, когда на тебя смотрит дуло огнестрельного оружия и курок уже нажат?..

Виктория Ширинг

Фартовый

Пролог

Выдавливая из асфальта влагу прошедшего дождя, резко скрипнув тормозами, машина остановилась у подъезда. Я рассчиталась с таксистом и выпорхнула на улицу. Из-за циклона, терроризирующего город грозами почти неделю, было не по-летнему свежо. Особенно это ощущалось сейчас – поздним вечером. Посильнее укутавшись в теплую кофту, я по-быстрому заскочила в подъезд. Поднялась на лифте на свой этаж и наконец, оказалась в привычном покое своей квартиры. Разделась и приняла душ. Прошла на кухню и заварила зеленый с жасмином чай. Квартиру наполняли уютные бытовые звуки электрических приборов. За спиной остался приятный вечер в компании старых друзей. Два бокала сухого красного грузинского вина все еще предавали легкость телу. Вот только что-то беспокойное, неуловимое витало вокруг меня. «Быть может не свежие суши?» – подумала я, а затем, прислушавшись к себе, поняла, что причина не в этом. Не осознано, где-то на втором плане, я безостановочно прокручивала в голове историю, рассказанную мне сегодня моим хорошим знакомым, когда мы вдруг остались наедине. Самое удручающее в его рассказе было то, что это была реальная история, произошедшая с реальными людьми в начале 90-х годов прошлого столетия в одном из небольших городков нашей необъятной Родины. И как только я это поняла, все услышанное хлынуло на меня в новом буйном потоке драматизма произошедших событий. В непонимании и остром сожалении о человеческих судьбах. В осознании, что в данном мире все происходит как-то не так. Заблудшие потерянные призраки чужого прошлого замаячили передо мной, все яснее обретая отчетливые формы. Фантазия услужливо заполняла недостающие фрагменты, отчего воссозданная в мозгу картина становилась все жизненнее, и так не хотелось верить в то, что это правда. Тем не менее, это была реальность, суровая, возможно глупая, но реальность. Настолько же материальная, как моя рука, эта кухня, тикающие настенные часы, грузинское вино… Люди – но в этой истории были живые, настоящие люди, созданные для счастливой жизни на маленькой голубой планете потерянной в бескрайних просторах вселенной.

Некоторое время я просто не могла найти себе место и хаотично передвигалась по кухне, пока руки сами не потянулись за сигаретой. Дрожащей рукой я чиркнула спичкой по коробку и, выпустив дым из легких, наконец, устроилась на кресле, поджав под себя ноги. Остывший чай вдруг стал совершенно безвкусным.

«Мир, наверное, сошел с ума, перевернулся вверх тормашками!!! – думала я, – если здоровые молодые люди в полном рассвете сил оставляют его один за другим, нелепо поддавшись сиюминутным влечениям, наплевав на законы морали. Если то, что испокон веков считалось святым, вдруг утрачивает свою ценность, уступая место диким помрачающим разум желаниям. Если ни узы брака, ни кровное родство уже не способны быть теми определяющими факторами, на которых держится человеческая жизнь. Если…» – Я резко пришла в себя от жгучей боли в пальцах. Сигарета прогорела до фильтра. Пепел легкими серыми струпьями окружил ножку кресла, напоминая прах которым, рано или поздно станет все живое вокруг.

Тогда мне отчетливо стало ясно, что эта история просто не может предаться забвению, не послужив жизненно важным уроком. Не быть рассказанной и услышанной, растаять в вечности очередной жестокой нелепицей.

Монитор ноутбука услужливо запылал голубым пламенем, а на белом листе почти мгновенно появились слова, с которых данная история просилась начаться сама: «Какие мысли проносятся в голове, когда на тебя смотрит дуло огнестрельного оружия и курок уже нажат?»…

Часть 1

Глава 1.1

Какие мысли проносятся в голове, когда на тебя смотрит дуло огнестрельного оружия, Фартовый знал не понаслышке. Вот и сейчас ствол старого доброго «калашникова» уставился ему прямо в грудь с расстояния не более чем трех метров.

Меняя позицию вокруг хижины, Фартовый меньше всего ожидал встретить кого-то с ее тыльной, расположенной под нависшей скалой и заросшей густым кустарником стороны. Прямой обзор на данный участок закрывался постройкой, именно поэтому командир группы – майор Мазур решил блокировать его, на случай если кто-то из боевиков решит ускользнуть.

Воспользовавшись сумерками, Фартовый с бойцом группы Алексеем Гришиным выдвинулись на новую позицию, передвигаясь по небольшой роще практически бесшумно. Но выходило, что враг, непонятно как оказавшийся в роще, их все-таки заметил и затаился, изготовив автомат для внезапной стрельбы. Не видя засаду из-за деревьев, Фартовый выскользнул прямо на боевика. Вся нелепость заключалась в том, что возможности для какого-либо маневра просто не было. Та секунда, которая была необходима, чтобы вскинуть свой автомат и произвести выстрел, стала бы для него последней. Из-за близости вражеского стрелка он даже не мог резко уйти в сторону. «Всего за пару месяцев до дембеля» – с горечью подумал Фартовый. Но не это было самым досадным. Выстрел врага означал полный провал операции. За то мгновение, пока палец боевика нажимал на спусковой крючок, Фартовый отчетливо увидел все, что произойдет дальше. Вслед за выстрелом врага, прозвучит еще один, его произведет Алексей, который на данный момент находился за спиной и чуть левее. В том, что Гришин уложит боевика, он не сомневался, только вот выстрелы будут услышаны в лагере боевиков и все эти три дня, проведенные в роще в виде неподвижного корма для комаров, ничего уже значить не будут. Поставка будет отменена, а оповещенные боевики дадут бой и скорее всего, пусть и не все, сумеют скрыться.

Фартовый еще успел слегка прикрыть глаза, приготовившись встретить грудью пулю и свою смерть. Надежды на легкий бронежилет от выстрела из «калашникова» практически в упор просто не было. Но произошло то, чего просто не могло произойти, автомат в руках боевика тихо щелкнул, произведя осечку.

Возможности нажать на курок еще раз опешившему врагу Фартовый не дал. Словно дикий зверь он метнулся в его сторону, преодолев разделявшее их расстояние за доли секунды, и ударом правой руки разнес ему кадык. В следующее мгновение нож спецназовца мягко вошел между ребер боевика, навсегда остановив вражеское сердце. Фартовый на лету подхватил падающее хрипящее тело и неслышно опустил его в траву. В неясном сумеречном свете он вдруг отчетливо увидел, как смертельная пелена застилает широко раскрытые от удивления глаза молодого иранца.

Из-за деревьев бесшумно выскользнул Алексей. Присев возле трупа он шепотом произнес:

– Слышь сержант, а ты и, правда, Фартовый. Два года с этой штукой, – он кивнул на сжимаемый в руках автомат, – И в снегу и в песках и в воде, ни разу не видел, чтобы он осечку давал.

– Откуда этот красавец тут вообще взялся, – так же шепотом ответил Фартовый имея в виду убитого им боевика.

– Да кто ж его знает, может по нужде отлучился, а может пост у него тут, – произнес Гришин.

– Здесь важно другое, через какое время его хватятся, – заметил Фартовый, – транспорта то все еще нет.

Но будто оправдывая его прозвище и, то неимоверное везение, которое преследовало Фартового всю его жизнь, вдалеке послышался шум приближающихся машин. Краем глаза он заметил, как среди деревьев замелькали фигуры спецназовцев занимающих выгодные для атаки позиции.

Глава 1.2

В составе сборного отделения, переброшенного в Нагорный Карабах, Артем Княжин по прозвищу Фартовый оказался еще до начала этнического конфликта. Когда он получил приказ готовиться к командировке, то был уверен, что окажется в Афганистане. В принципе он был уверен в этом с первого дня, как оказался в спецназе. Но начальство как всегда рассудило по-своему.

Из различных подразделений части было наскоро сформировано отделение из двенадцати бойцов, командование над которым и было поручено Артему, благодаря отличным показателям и сержантскому званию.

Официальной версией появления бойцов в Нагорном Карабахе, было усиление внутренних войск, а именно мотострелковой части расположенной вблизи административного центра Степанакерт, в связи с неспокойным поведением ряда этнических групп. О настоящей же причине забросившей спецназовцев на территорию, на которой в скором времени и правда начнется безжалостная националистическая резня, Артем даже не догадывался.

В любом случае отделение Фартового числилось мотострелковым, а спецназовцы были одеты в форму обыкновенных пехотинцев. Правда поселили их в отдельную казарму и, поставив на довольствие, практически оставили в покое, оградив от каких либо служебных необходимостей.

Так продолжалось почти неделю, пока на территории части не появился майор ГРУ Мазур. В принципе Мазур ничем не демонстрировал своей принадлежности к разведке и носил форму внутренних войск. Пожалуй, только необыкновенная, пружинистая походка тигра и острый взгляд колючих серых глаз, выдавали майора. С момента прибытия и до позднего вечера он не выказывал своего интереса к бойцам спецназа. И лишь когда стемнело Фартового вызвали в штаб части.

Направляясь к штабу, Фартовый успел связать прибытие загадочного офицера с расположением здесь своего отделения. Только вот он никак не мог понять, зачем разведке понадобилась группа отлично подготовленных бойцов на территории где не проходят боевые действия. Но вскоре все встало на свои места.

Артем постучал, и резко распахнув дверь, вошел в кабинет начальника штаба части и сразу же в него впились серые, практически стальные глаза майора Мазура. Кроме майора в кабинете находился и исполняющий обязанности начальника штаба полковник Сурик. Правда, майор, невзирая на звания, занял его рабочее кресло, отчего тучному полковнику пришлось ютиться на стуле возле стола. По его растерянному виду было видно, что полковнику очень неуютно в собственном кабинете.

– Товарищ майор, сержант Князев по вашему приказанию прибыл, – четко отчеканил Фартовый.

Тщательно рассмотрев Артема, майор кивком указал Сурику на дверь, а Фартовому на освободившийся стул и опустил взгляд на бумаги, лежащие на столе. Исполняющий обязанности начальника штаба понуро опустив голову, прошел по своему кабинету и скрылся за дверью, а Артем занял освободившееся место, изобразив своим видом готовность внимать каждому слову майора.

Мазур молчал минут пять. В возникшей тишине слышался лишь шелест перебираемых им бумажек. Затем он резко поднял взгляд своих стальных глаз и сразу же перешел к делу:

– По полученным нами агентурным данным, на днях через границу с Ираном будет переправлена большая партия опиума для обмена его на оружие для боевиков в Афганистане. Груз для дальнейшей транспортировки в Европу будут встречать в одном из районов Нагорного Карабаха. Наша задача уничтожение опиума и лиц участвующих в передаче. Группа в числе шести человек под моим руководством выдвигается, – майор посмотрел на наручные командирские часы, и продолжил: – В 22–00. Экипировка и вооружение стандартные. Приступить к сборам.

Отчеканив речь, майор вновь опустил взгляд на бумаги. Боец спецназа с серьезным, непроницаемым лицом, покинул помещение штаба.

Глава 1.3

До района, расположенного вблизи с Иранской границей, добирались на БТРе с отрядом пехотинцев. В небольшой скрытой от посторонних глаз горной ложбине майор приказал мотострелкам установить лагерь и ждать возвращения отряда. Далее последовал пеший марш по пересеченной местности. На небольшом горном плато спецназовцы оказались перед рассветом.

Старый покосившийся дом, расположенный на горной площадке со всех сторон был окружен лесной рощей. Вниз по каменистому склону уходила едва заметная тропа в ближайшее селение, до которого было километров семь.

В доме отшельником жил старик. Скудное хозяйство его в виде небольшого стада баранов, старой с впавшими боками лошадью и таким же древним облезшим псом, было всем его богатством.

Старик появился на крыльце покосившегося дома с рассветом. Раскурил деревянную трубку с длинным мундштуком, закашлялся, а затем заковылял к сараю, чтобы выпустить своих питомцев. Бараны разбежались по двору, огороженному дряхлым просевшим забором высотой не более полтора метра.

До полудня ничего не происходило. Замершие в роще спецназовцы в который раз испытывали на прочность свое терпение и просто наблюдали, пока со стороны селения не послышался звук автомобильных моторов.

На горную площадку выехали два советских «уазика». Остановившись напротив дома, один из «уазиков» просигналил. Из-за сарая с трудом перебирая ногами, показался старик. Он медленно открыл створку дряхлых ворот и машины въехали во двор. Через мгновение из уазиков повыскакивали бандиты, одетые в военную форму без знака различий и с автоматами в руках. Всего восемь человек. Они резво забегали, по двору, громко переговариваясь. Одну из машин загнали в сарай, освободив, таким образом, место.

Следующие два дня ничем особым не выделялись. Боевики праздно шатались по двору, потрясая автоматами и безжалостно помыкая стариком. Наконец забили и изжарили двух его баранов. Они даже не подозревали, что из лесной рощи за ними неустанно наблюдают шесть пар холодных глаз.

На исходе третьего дня пребывания спецназовцев в роще возле позиции занятой Фартовым, будто из под земли возник майор Мазур. Все так же без лишней полемики он объявил:

– Территория за домом скрыта от обзора и не простреливается, берешь бойца и перекрываешь ее на случай попытки боевиков скрыться в данном направлении.

Через мгновение майор скрылся из вида, будто его здесь и не было. А уже через час крадущийся в сумерках Фартовый чуть не получил пулю из автомата, от затаившегося в темноте иранца.

Глава 1.4

Как и в прошлый раз машины появились со стороны поселка. Включенные фары едущей впереди «тойоты» выхватывали из темноты смутные очертания сгустившихся под этим светом деревьев. За «тойотой» следовал грузовик, натужно взвывая мотором.

Машины остановились перед домом. Один из боевиков находящихся во дворе спешно открыл ворота, и грузовик въехал внутрь. «Тойота» осталась за забором. Из нее выпрыгнул бандит в песочной военной форме, вскинул автомат на плечо и зашагал во двор. Водитель машины выключил двигатель и остался за рулем.

Пробираться за дом времени больше не было и Фартовый скрываясь в темноте скользнул к забору, не видя, а скорее ощущая как за ним неслышно движется и Алексей. Боковым зрением Артем заметил отделившуюся от деревьев тень, направившуюся к «тойоте», но через мгновение она растворилась в темноте пришедшей следом за сумерками.

В огромные прорехи забора отчетливо был виден двор освещаемый светом костра, на котором боевики жарили баранов. Стоя у грузовика, прибывший бандит о чем-то тихо разговаривал с длинным бородатым боевиком, который, по-видимому, руководил группой расположившейся в горной хижине. Остальные бойцы встали невдалеке. Они не отводили взгляда от говоривших, крепко сжимая оружие в своих смуглых руках. Всего Фартовый насчитал одиннадцать человек.

А уже через мгновение все пришло в движение. Где-то в темноте дважды кашлянула снайперская винтовка «драгунова» и двое у грузовика рухнули, как подкошенные. Хрипло залаял старый пес. Фартовый мгновенно перескочил через забор и открыл огонь по застывшим врагам. Прежде, чем они успели прийти в себя, рассеянной очередью он сумел скосить двоих, замечая как возникающие из-за забора тени несут смерть растерянным бандитам.

Нападение на боевиков было столь стремительным, что никто из них не сумел дать хоть какой-то отпор и даже покинуть двор. Скорее происходящее напоминало не бой, а истребление коршунами цыплят. Менее чем через три минуты стрельба стихла, а во дворе вместо живых людей оказалось одиннадцать трупов.

Именно в этот момент скрипнула дверь дома, и на пороге появился ничего не понимающий старик. Возникший, как всегда невесть откуда майор Мазур со своим бесшумным пистолетом, оставил в центре его лба кровавую аккуратную точку. И трупов стало двенадцать.

Далее группа действовала со слаженностью часового механизма. В раскрытые ворота въехала «тойота». Из рощи появились Алексей и еще один боец, таща труп убитого Фартовым бандита. Тела были погружены в кузов грузовика, а машины и постройки обильно политы бензином, из канистр, найденных в одном из «уазиков».

В угрюмом молчании группа покидала горную площадку, спускаясь через рощу по узкой ложбине. За спиной осталось зарево полыхающего пожара и оглушительные вопли задыхающихся в дыму животных.

Глава 1.5

Покачиваясь на броне БТРа, в предрассветном зареве, Артем думал о том, что ему в очередной раз удалось избежать смерти благодаря нелепой случайности. В целом мысли о счастливой звезде освещающей его жизнь, не покидали Фартового практически никогда. Ему столько раз твердили об этом окружающие, да и множество различных экстремальных ситуаций из которых Артем выбирался самым неимоверным образом, поселили в нем твердую уверенность в своем необычайном везении.

Адреналин, выработанный в момент боя и спешного возвращения к временной базе пехотинцев, медленно растворялся в крови. Возбуждение угасало, и он постепенно погружался в свои мысли и воспоминания. Перед глазами фрагментами всплывало то беззаботное детство, то шальная юность. Вот солнечный августовский день. Артему лет десять. Вместе с двумя ребятами со своего двора, он обследует территорию вокруг военной части расположенной не далеко от города. Как вдруг в траве их поджидает необычайная находка – противопехотная мина. Радости не было предела. Схватив мину, пацаны утащили ее подальше от части к небольшой проселочной дороге, ведущей от дачного поселка в город. И конечно всем чудовищно хотелось рвануть опасную игрушку, но было очень страшно. Оставив мину на дороге, ребята долго спорили, кто должен врезать по ней тяжеленным камнем. Как вдруг Артем устав от спора схватил камень и направился к дороге. Пацаны спрятались в небольшом овраге под деревьями, не сводя любопытных глаз со смельчака. Не давая себе опомниться и овладеть собой страху, Артем быстро подошел к мине и со всей силы бросил на нее камень. Резко отпрыгнул в сторону, упал на дорогу, прикрыв голову руками, ожидая громкого взрыва. Но ничего не произошло. Он пролежал так секунд пять, затем поднял голову и посмотрел на мину, опасаясь, что промахнулся и не попал в нее камнем. Нет, он попал, но взрыва не было. Тогда Артем поднялся и подошел к мине. Взял камень и снова со всей силы опустил его, на этот раз, даже не пытаясь отпрыгнуть или спрятаться. И опять ничего. В овраге зашумели пацаны, советуя врезать еще сильнее. Он снова поднял камень, но громкий крик: «Стоять», на мгновение парализовал его. Из леса, так внезапно, что Артем даже не успел дать деру, появились двое молодых парней, лет двадцати пяти, тридцати. Один из них выхватил камень из его рук и отвесил Артему могучую оплеуху, а второй склонился над миной. Секунд тридцать он изучал ее, затем поднял свой холодный взгляд, скрытый под шоферской кепкой, улыбнулся и весело произнес:

– Э, да ты парень фартовый. Учебная она. А так бы собирали твои кишки по всем деревьям.

Артем обратил внимание на странные наколки в виде перстней, на пальцах у обоих парней.

Уже позже, возвращаясь домой, его сосед по подъезду Колька Снигирев, все не мог успокоиться и безостановочно твердил: «Не, ну ты Тема фартовый». Повторял он это даже не от восхищения поступком Артема, а скорее желая еще раз произнести не совсем понятное, овеянное блатной романтикой слово.

И вдруг оно приклеилось к Артему, все чаще заменяя, пока практически совсем не вытеснило, его настоящее имя. Теперь Артемом, Темой или Темушкой, как нежно называла его мать, он остался лишь для учителей в школе и родных дома. Пацаны же со двора называть его кроме, как Фартовый перестали вовсе. Он же в свою очередь из всех сил старался соответствовать данному прозвищу. В своих экспериментах с селитрой или карбидом; прогулкам по тонким балкам над пропастью на стройке возводящегося рядом микрорайона; в прыжках с крыши на крышу родной девятиэтажки, Артем старался пойти немного дальше, чем остальные. Быть, хотя бы на капельку смелее, чем все его окружавшие пацаны. Дошло до того, что даже ребята, учившиеся в старших классах стали уважать его за бесстрашие и то же называть иначе, как Фартовый, перестали.

Вообще оглядываясь на свое детство, Артем порою понимал, что бесшабашность поступков вполне могла привести его к совершенно другому сценарию развития жизни. К знаниям он особо не стремился, а вот «хулиганка» ему светила вполне. Да и колония для малолеток могла стать его домом. Вообще неизвестно, чтобы с ним произошло, если бы Артем однажды не оказался в секции по рукопашному бою организованной при городском ДОСААФе.

Глава 2.1

Дембельнулся Артем буквально за пару месяцев до того, как Нагорный Карабах превратился в место этнической и религиозной бойни. Он так и не оказался в Афганистане, хотя специфика его службы просто обязана была закинуть Артема в эту страну, где на тот момент тысячами гибли его одногодки. В целом можно было считать чудом или проявлением счастливой звезды то, что в это горячее время он не увяз в разгорающихся пожарах войн среди братских народов, вызванных Перестройкой. То, что военный с его опытом, так легко покинул вооруженные силы, скорее всего, являлось какой-то ошибкой в огромной и слепой, бюрократической армейской машине. В любом случае уставший от военной службы, в боях и постоянной борьбе с собой растерявший юношеский запал, Артем был рад, что все случилось именно так. И особенно, что он, наконец, оказался дома не в виде груза 200. Обращая внимание на количество разгоравшихся по всей стране вооруженных конфликтов, в его случае это было весьма вероятно.

Он ступил на перрон вокзала родного городка в середине ноября, одетый в форму десантника. Поезд на станции стоял всего три минуты и Артем проводил отъезжающий состав взглядом, чувствуя в душе, что на этом закончен, очень важный, а возможно и самый страшный этап жизни.

Так как он ничего не писал о своем приезде, его никто и не встречал. Артем спокойным шагом устремился по улочкам родного городка к дому, насвистывая на ходу мелодию из какого-то кинофильма, виденного им еще до армии, но название, которого он не помнил. Не смотря на скорое приближение зимы было не очень холодно. В пушистые дырки разорванных облаков то и дело проглядывало не по осеннему теплое солнце, находящееся в своем ноябрьском зените.

Он шел по улицам города, с удивлением осознавая, что здесь за три года практически ничего не изменилось. Правда, все вокруг вдруг стало каким-то сказочно маленьким, не удивляло и не захватывало. Тем не менее, оставалось таким знакомым и неимоверно родным. Повинуясь внезапному порыву, Артем свернул на тропинку, ведущую в городской парк. Под ногами зашуршали опавшие разноцветные листья густым ковром покрывшие черную и жирную, пропитанную недавними дождями землю. Поддавшись ветру, оголенные деревья замахали своими ветками-лапами, будто бы приветствуя Артема в мире его детства.

Он неспешно дошел до летней танцплощадки, сейчас уже закрытой, засыпанной листьями и политой дождями. Усмехнувшись, вспомнил, сколько здесь было знакомств с девчонками с других районов города, а затем кровавых драк с парнями из этих районов, за забором, окружившим танцплощадку. Артем легко шагнул чуть в сторону и зашагал по едва различимой тропе ведущей к скрытой за деревьями беседке, в которой выкуривались первые папиросы, и выпивался портвейн, перед тем,? как идти на танцы. Он вспомнил Таньку Елесеенко и их встречи в этой беседке, потом как сам попросил не ждать его из армии…

В беседке и сейчас кто-то был. Тихо бренчала гитара, и хриплый голос, фальшивя, рассказывал очередную грустную воровскую историю. Сожалея о том, что беседка занята, и нельзя просто там постоять, предавшись воспоминаниям, Артем решил пройти мимо. Как вдруг услышал резкий свист и вопрос, обращенный к нему:

– Слышь, служивый закурить не найдется?

Артем немного сбавил темп и посмотрел на беседку. В ней находились трое мужчин босяцкого вида. Один с гитарой лет двадцати пяти, слегка полноватый и от того казавшийся добродушным, с синим «петушком» на голове и в болоньевой голубой куртке. Второй совсем молодой, явно не достигший еще призывного возраста, по-видимому, в отцовской кожаной куртке и вскинутой к верху кепке. Именно он обращался к Артему, борзо вперив в него свои покрытые показной бравадой глаза. Но заинтересовал Артема третий, скрытый в затененной части беседки, одетый в телогрейку, с опущенной на глаза кепкой.

– Я не курю, – четким, приказным тоном, как учили в учебке, а потом множество раз применялось на практике, произнес Артем. Он знал, что подобный тон отбивал у человека всякую охоту дальнейшего общения, если человек был в своем уме. Эти оказались не в своем.

Молодой резко соскочил со ступеньки, на которой стоял и оказался перед Артемом. Полный положил гитару и тоже устремился в их сторону. Артем бросил на молодого взгляд, словно на пустое место, и просто обошел его.

– Ты че паря…,– начал, было, он, но со стороны беседки послышался резкий хриплый возглас:

– Ша, шавки! – и далее уже любезно и спокойно: – Товарищ сержант, не побрезгуйте нашей глубоко не благородной компанией, заходите так сказать на огонек.

Артем остановился, развернулся и направился к беседке. Теперь он, наконец, смог разглядеть третьего. Двух секундного касания глаз хватило им, чтобы один увидел матерого старого урку, а второй холод смерти и постоянную готовность нести эту смерть в себе.

– Серый, – представился вор и протянул свою синюю от татуировок руку.

– Фартовый, – ответил Артем и крепко ее пожал.

– С Афгана? – спросил Серый.

– Нет, – ответил Артем и посмотрел Серому в глаза так, что тот больше не решился ничего спрашивать его об армейской службе.

Откуда-то из кустов появился четвертый член незатейливой компании. Длинный и худой, одетый в спортивную куртку с олимпийским мишкой, времен олимпиады в Москве и с грязной черной синтетической сумкой в руках.

– Шнырь, тебя только за смертью посылать, – риторически заметил Серый, пока тот доставал и выкладывал на стол расположенный в беседке три бутылки «советской» и зеленые зимнего сорта яблоки – в роли закуски.

Серый достал откуда-то из под стола два граненых стакана сдул с них пыль. Взял со стола бутылку и налил по пол стакана водки.

– Ну, давай Фартовый с прибытием, за то, что не в цинковом гробу, – прохрипел он.

Артем в принципе никогда особенно не увлекался выпивкой. Но протянутый стакан взял и резко выпил, чувствуя, как водка обжигает пищевод и желудок. Серый тоже выпил, прокряхтев, и занюхав зеленым яблоком, потянулся за папиросой.

– А это вот Шнырь, Толстый и Колян, – представил Серый своих товарищей.

Фартовый ничего не произнеся, скинул свой рюкзак на деревянную лавку и подошел к толстому брусу в углу беседки. Он нашел глазами нацарапанную гвоздем надпись «Таня + Артем» и провел по шероховатой поверхности бруса своей огрубевшей ладонью. Эту надпись он сделал сам, больше, чем три года назад.

– Местный? – услышал Артем, обращенный к нему вопрос Серого и в ответ просто кивнул головой.

Фартовый развернулся и подошел к столу. Поднял наполненный стакан и опрокинул его в себя. Затем взял протянутую Серым папиросу и прикурил от спичек. Тем временем компания вернулась на свои места. Толстый поднял гитару и вновь фальшивя, запел, что-то про тайгу и Воркуту.

– Ну-ка дай, – сказал Артем и протянул руку за гитарой.

Толстый дал ему инструмент. Фартовый сел на лавку и накрыл струны рукою, сперва несмело, а затем все увереннее наигрывая мелодию. Его руки, привыкшие за три года к автомату, медленно вспоминали аккорды. А потом он запел сперва тихо, а затем все громче и уверенней. Мягкий густой баритон, сведший с ума не одну девчонку, зазвенел между парковыми деревьями.

Глава 2.2

Опьяненный водкой, свободой и родным городом, Артем шел по улицам, не вглядываясь в лица прохожих, полностью погрузившись в воспоминания своего юношества, пока на одном из перекрестков не услышал, что его зовет смутно знакомый женский голос:

– Фартовый?!

Он остановился, развернулся к звавшей и остолбенел не веря своим глазам. Повзрослевшая и от того более женственная перед ним стояла Танька Елесеенко.

Высокий, сильный, симпатичный черноволосый и зеленоглазый Артем популярностью среди девчонок стал пользоваться довольно рано. Плюс ко всему сказывался его горячий темперамент, занятия спортом и великолепная игра на гитаре. Но Танька Елесеенко была отдельной главой в его жизни. Он познакомился с ней за полгода перед уходом в армию, на танцплощадке. Такая же высокая, как и он, с вьющимися темно рыжими волосами, великолепными веснушками и необычайно глубокими голубыми глазами, своим задорным характером она напоминала маленькое солнышко и сразу же завладела всем его вниманием. Артем добивался Танькиного расположения почти месяц, в процессе свернув две челюсти ее незадачливым ухажерам. А затем между ними вспыхнула такая настоящая первая любовь, что все вокруг только завидовали. Уходя в армию Артем уверенный в том, что попадет в Афганистан и помня, что Танька старше его почти на два года решил ее не мучить. Он попросил не ждать его и даже не писать, считая, что так она быстрее все позабудет и обретет свое семейное счастья. Танька его просьбу выполнила полностью. Теперь же спустя три года она стояла перед ним на расстоянии четырех метров.

Артем приблизился к Таньке и слегка осипшим от волнения голосом произнес: