скачать книгу бесплатно
Хоть кино снимай
Виктор Мишин
Профессиональный киллер на пенсии и веселится вовсю. Все случаи необычны. Уголовному розыску надо напрячься.
Хоть кино снимай
Глава 1
Город просыпался. Точнее сказать, солнце поднималось и ярким светом озаряло город, делая намек всем, что пора вставать. В Сибири солнце хотя и светило ярко, но порядка во временах года не наводило. Вот вроде осень и даже ее середина, но все говорило о том, что скоро зима. Листья уже опали, и надоедали дожди до чертиков. В общем, жизнь неплохая, а погода мерзкая. С такими мыслями о жизни и ее превратностях на природу из своего загородного дома смотрел молодой человек.
Кофе готовила кофемашина. Молодой человек разбил на сковородку два яйца и бросил кусочки бекона. Это был пятый день временного одиночества.
«Кстати, насчет жизни в одиночестве, – продолжал размышлять молодой человек. – То ли это сложности жизни, то ли тайны женской души или комбинация всего этого женского и сложного, но подруга, с которой я жил, вот уже пять дней как меня бросила. Или это называется не бросила? Собрала вещи в чемодан и забрала с собой. Значит, бросила.»
Молодой человек улыбнулся. Кофемашина сообщила о готовности продукта. Выпив кофе, он продолжил размышления.
«Ключ не оставила, а забрала с собой. Значит, не бросила. Сказала, что я козел, и хлопнула дверью. Точно бросила. Но тогда зачем забрала деньги из сейфа? Подсмотрев код при этом. Заняла и собирается вернуть. Это ясно. Сумма большая, значит, будет возвращать по возможности. И мы будем видеться часто. Это ведь не бросила!»
Молодой человек, еще больше улыбаясь, с трудом доедал бекон. Обучение в Европе выработало у него правило потреблять кофе по утрам. Эта нерусская привычка есть яичницу с беконом хоть и приближала молодого человека к европейским ценностям, но была ему противна, и он плюнул от злости.
«Она ведь знает, что мне всегда возвращают долги. Те, кто не возвращает долг, долго не живут. Точнее сказать, сразу не живут. Помню, как она случайно оказалась во время разговора с должником. Он должен был что-то смешное, в районе десятки тысяч американских рублей. Я встретился с ним на следующий день после обещанного дня возврата. Отрезанные уши не убедили должника и смешной вид без ушей тоже. И только когда я расстегнул ему штаны, должник запел как соловей. Он рассказал о всех своих тайниках с деньгами. Даже о своем загашнике от жены. Он так и сыпал цифрами. Только успевай складывать. Моя дорогуша даже рот открыла от подсчетов. И потом, у нее парочка gps-навигаторов для надежности. Так что тут я не переживаю.»
Заряженные гаджеты заняли свои места. Выбор дорогого костюма и белоснежной рубашки прошел быстро. Кожаные туфли выбраны с некоторым замешательством. Нервы.
«Что у нас на работе? Ах, да… У нас встреча по поводу наезда конкурентов. Они ребята упорные. И есть за что упорствовать. Если удастся разделить компанию, то они получат около ста десяти миллионов долларов, и это только активы. По мелочи еще пару десятков. Так что сегодня мне как генеральному директору надо провести совещание акционеров и решить, как действовать дальше. Есть одна простая и в то же время серьезная мысль. Да. Я умный. Хоть и нервничаю, но соображаю отлично.
А главная мысль – у них все равно ничего у них не получится. Как бы они там ни упорствовали. Знали бы они, как упорно я владею моими ножами, то мысли не нашли проходов в их маленькие головки. Я такой упорный, что могу узор по памяти на груди у кого-нибудь вырезать. Помню, у одного «очень умного» на груди кремлевскую стену нарисовал. Так после этого шутка и родилась. Если тебя не похоронили в Кремлевской стене, то не переживай, Кремлевская стена будет похоронена с тобой.»
Молодой человек спускался по мраморной лестнице. Немного споткнувшись, он пролетел кубарем несколько ступенек и ударился о стену.
– Ты посмотри, какой философский день, – подумал молодой человек. – Ты делаешь их лучше: вкладываешь деньги, заботишься о них, о домах и о женщинах, а они тебе подножку норовят подставить.
Домик, в котором жил молодой человек, точнее сказать, почти замок, был окружен высоким забором, за которым протекала речка. Вид на речку был прекрасный – плачущие ивы и маленький пирс с покачивающейся яхтой. Но это вид летом, а сейчас только стволы деревьев и конечно яхта.
Личный охранник и по совместительству водитель уже ждал в машине. Выезжали ровно в девять. Охрана закрывала ворота за машиной. Десять минут по личной дороге, и машина выезжала на автостраду. Машин в выходной день было немного, поэтому до города добрались быстро. А вот тут началось… Сначала авария сразу на три полосы, и тут же образовалась пробка. Водитель решил изменить маршрут. Затем, как назло, они нарвались на ремонт дороги, который устраивали на благо города и конечно по выходным. Пришлось снова изменять маршрут и ехать возле рынка. Водителю это никогда не нравилось. Ехать приходилось возле огромного количества людей. Мало того что народ хаотически перемещался через дорогу, он при этом еще и бегал. На стороне рынка возле дороги располагались всевозможные закусочные, и запах был соответствующий. Водитель закрывал заслонку забора воздуха. Машина спереди резко затормозила от очередного сумасшедшего, который пытался в быстром беге расстаться с жизнью. Охраннику тоже пришлось тормозить. Все встали. Водитель предыдущей машины все же зацепил бегуна за смертью. Он вышел из машины и пошел на разборки. Бегун похоже на тот свет сегодня не попадет. Он встал, потирая бок, снова настроился на бег и, определив направление, стал удаляться. Водитель только успел что-то нецензурное крикнуть в ответ и уже возвращался в машину.
И тут произошло ужасное. Сначала пламя вырвалось из стоящей с правого боку закусочной. Затем вылетел газовый баллон. Двигался он очень быстро, при этом вращаясь. Сначала проломил стойку в машине. Продолжая вращаться, баллон ударил охранника и расплющил ему голову о стойку. Пассажира не задело, но все равно избежать последствий не удалось. Взрыв баллона выжег все внутри машины. Все, что могло летать, вылетело через крышу и двери наружу. Загорелась машина, стоявшая сзади. Но водителю повезло. Он быстро выскочил и потушил огонь огнетушителем. Забегаловка, к счастью, была без посетителей, но на этом везение заканчивалось. Огонь полностью охватил заведение. Соседи спасали имущество. Крики раненых через время стали заглушать сирены.
–
Погода действительно была мерзопакостной. Только стволы деревьев и лужи повсюду. Ветер в прохладную погоду добавлял отрицательных эмоций. Мужчина шел по дорожке, находя незатопленные участки асфальта. Иногда не везло и приходилось идти по воде, ругаясь при этом. Мужчину приветствовали полицейские при входе в здание РОВД. Мужчина зашел в кабинет начальника. Кабинет был совершенно обычным: длинный стол персон на десять и в центре дубовый стол начальника. Стол был очень старым, хотя выглядел хорошо. В целом кабинет был обычным, можно сказать рабочим, хотя хороший ремонт напрашивался.
– Заходи, Соловьев, – сказал полковник, закрывая сейф и садясь в кресло.
– Здравия желаю, –сказал майор.
– Садись, Соловьев, – сказал полковник и указал майору на стул. После того, как майор сел, продолжил. – Для чего я тебя вызвал собственно. Тут такое дело, понимаешь.
– Вот прямо чувствую подвох, – сказал майор, улыбаясь. – Прямо так и напрашивается – жили они счастливо, жили и не тужили, как дурная мышь, махая хвостом, мимо пробежала.
– Что ты нагнетаешь? –начал в свое оправдание полковник.
– Вот-вот. Такое начало прямо для подвоха. У меня командир подводной лодки говорил: «Понимаешь. Тут такое дело» и давал команду «Боевая тревога».
– Меньше чувствуешь, значит, меньше болеть будет, – отвечал полковник. – Не перебивай, Соловьев. Я хотел спросить тебя. Воинские игры смотришь? Ну там танковый биатлон и прочие наши победы?
– Не смотрю, – отвечал майор. – Подводного флота нет, знать, нет там реальных военных.
– Соловьев. Ну ты и переборщил, – полковник даже закашлял. – Я понимаю тебя, как бывшего подводника. Но там все же показательные игры. Чтобы видно было, как и куда стреляют. Мастерство чтобы все увидели. Телевидение. Зрители. Понимаешь? А твою подлодку ни зрителям посмотреть, ни в кино показать. Но я тебе хотел сказать не это. Вот я тебя просвещать буду. Там ребята работают просто отлично. Гордость за страну, понимаешь. И на танках зажигают, и на самолетах. Ну извини, подлодок пока нет.
– И что?
– Красиво, Соловьев, – сказал полковник. – Красиво. там помимо парней еще и девушки зажигают.
– А про девушек это ты к чему? Напряжение в отсеке, походу, накаляется?
– Вот темный ты, Соловьев. А все потому, что из своей подлодки света мало видел.
– Нормально там все со светом.
– Так вот. Девушки там неспроста. Там, где могут постараться, там и стараются. Там такая деваха, я тебе скажу, выдавала, что мама дорогая.
– Стой. Чувствовал я подвох. И вот чувствую подкрался дорогой по левому борту.
– Говорил тебе, Соловьев. Не сечешь ты в политике ни фига. Вот спец ты классный, слов нет. А вот в политике слаб. Вот жалею я, что перестали политинформацию читать. Вот и отстаешь ты в этом деле.
– И что я такого пропустил в мировой политике? – усмехнулся майор.
– А то, что девушки равны у нас в стране с мужчинами.
– Что ты говоришь? – сказал майор. – А я про такое даже не слышал. Я даже и предположить такого не мог.
– Вот видишь. Ты не в курсе, а я тебя просвещаю как могу. Итак. Женщины у нас не просто так.
– Это я в курсе, – майор улыбнулся.
– Да я не о том, что ты подумал. Я о том, что они у нас все больше приходят в те профессии, где раньше были только мужчины.
– Я что-то в подлодках их не видел. Да и наверху все мужики да мужики.
– Повторюсь, Соловьев. Не везде, а там, где могут и где есть способности. Короче. Мы, как служащие государственных войск, не должны отставать от войск обычных. А еще короче. К нам на службу поступает женщина. Я больше скажу, она будет служить под твоим началом.
– Вы шутите? – у майора глаза стали еще круглее.
– Я похож на Петросяна? Или шутки у меня из Интернета?
– Сначала подрезали с личным составом, а теперь сексуальную революцию устраиваете?
– Ну во-первых, не сексуальную, а демократическую. Это когда все равны. Это тебе для политинформации. А во-вторых, это все не я придумал. Везде женщины работают, а вот у нас отставание в этом деле.
– В области отставания поподробнее. Это где и главное по какому курсу отставание?
– Отставание в области демократии, – сказал полковник. – Женщины типа равны. Ну и типа везде.
– Типа отмазка что ли? Они там наверху напридумали, а нам расхлебывать? –сказал майор.
– Без отмазок, а по распоряжению. А если короче. То демократия идет, идет, и мать ей везде дорога.
– Это точно.
– И значит, так. Зовут лейтенанта Александра. Она же Саша. Она же Шура. Два образования. Физика и школа милиции.
– Физика при каких делах?
– При собеседовании я задал тот же вопрос. И ты знаешь, что она ответила?
– Просвети, мой просветитель политический.
– Она сказала, задача была поставлена важная и она была выполнена.
– И что это значит? – спросил майор.
– Как поймешь, мне расскажи. Кстати она еще и красивая.
– А вот тут ты меня убил. Красивые не работают в полиции.
– Совсем обалдел?
– Ой извини. Красивые не работают в уголовке. А еще точнее, женщины работают везде, но только не в уголовке.
– Когда-то все бывает в первый раз. Даже, может, когда-то и тебя в кино снимут или в книжке напишут.
– В кино не рвусь и в бумажки тоже, – отвечал майор. – Лучше скажи. Почему мы? С чего вдруг?
– Наверное, как всегда. Первые всегда те, кто подальше от столицы. Или, может, жребий кинули?
– Я хочу в отпуск. Причем сейчас. К морю и к солнцу. И солнце чтобы всегда светило. Причем в лоб.
– А я хочу быть генералом, и тоже сейчас. К солнцу и звездам.
– Генералом все хотят. А я хочу в отпуск.
– Пойдешь по графику. Когда у тебя?
– Зимой как всегда.
– Вот и чудненько. А сейчас я ее позову для знакомства с начальством.
– Добивай меня уже. Человека, желающего отдохнуть в отпуске. Причем давно.
Полковник позвонил, и в кабинет вошла девушка в форме лейтенанта. И да. Она была красивая блондинка.
– Угрозыску пришел капец. В смысле торпедой и ниже ватерлинии, – подумал майор.
– Знакомьтесь, – сказал полковник. – Сергей Тимофеевич, Александра Дмитриевна. Прошу любить и жаловать, так сказать.
– Очень приятно, – сказала Александра.
– Очень даже, – сказал майор.
– Вот и чудненько, – сказал полковник, усаживаясь в кресло и не спуская глаз с обоих. Улыбка появилась на лице полковника.
Радостное состояние прервал телефон. Полковник поднял трубку, и его состояние изменилось на противоположное. Он долго говорил, а точнее, все соглашался. Слово «да» менялось на слово «конечно».
– А вот вам и дело подкатили, – сказал полковник. – Взрыв газа на рынке. Есть жертвы.
– А мы при чем?
– Понимаю, что ни при чем, но тут такое дело. Один из погибших – Сидякин.
– Погано. И что?
– Согласен. Но это генеральный директор крупного градообразующего предприятия и известная личность. Переполох будет немалый. Вот мэр звонил и просил меня, а точнее, тебя, Соловьев, лично взяться за это дело.
– Ладно вас, как начальника РОВД, а я при каких делах?
– А вот так, Соловьев, и бывает. Слава твоя тебя обгоняет и бежит впереди паровоза. А паровоз гудит, едет еще быстрее и в зад подталкивает.
– В этом месте поподробнее.
– Паровоз гудит очень громко. Мэр каждый вечер будет ждать моего доклада о продвижении в этом деле. Это про тему о паровозе, толкающем в зад. И ты знаешь, я не могу его культурно послать. Да, собственно, никак не могу послать. И даже в задницу.
– Все, приплыли, – сказал майор. – И я еще больше захотел в отпуск. Причем с видом на море сверху. А солнце прямо над тобой. Типа, может, вид с парашюта.
– В общем, так, Соловьев. Спускайся с небес на землю. Поднимай перископ и вперед. Поедешь с молодым пополнением, так сказать, в деле знакомство лучше пойдет.
– Точно с молодым пополнением?
– Походу их служба охраны будет за вами наблюдать. Типа, если что, может прийти вам на помощь. А с такой красавицей пыль в глаза пускать легче. Так что с молодым. И это не просьба.
– Вы же понимаете, что взрыв газа это глухой несчастный случай и убийства там не будет. Конечно, если за уши сильно тянуть, то уши как у чебурашки вырастут.
– Конечно, понимаю. Вот и будешь ходить, изображать активную деятельность. И, если что, будешь тянуть за что придется. А вечером ко мне на доклад о результатах. А я буду передавать ваш доклад выше в моей редакции. А врать я не могу, ну если и могу, то только в исключительных случаях. Вопросы есть?
– Вопросов нет. Хорошо. Двинулись, – сказал майор. – Лейтенант, не отставай.
Майор и лейтенант вышли из кабинета. Не нравилось это дело Соловьеву. Олигархи мрут не каждый день. И мэры за них не каждый день волнуются. Дело тухлое и темное. Возникало чувство, что попал в капкан, из которого долго не вырваться. Это к вопросу «почему на подлодке нет спасательных жилетов». Ответ прост – мы уже попали под воду.
– Я вам, похоже, не нравлюсь, – перебила его размышления Александра.
