скачать книгу бесплатно
Литературная студия: открытие возможностей
Виктор Кротов
Здесь собран богатейший методический и практический материал по ведению литературной студии как для детей, так и для взрослых. Приведены многочисленные вопросы для «литературных разминок», около 150 литературных игр. Даны планы большого числа занятий по важным темам. Особое внимание уделено тому, как создать на студии атмосферу живого творчества, как избежать чисто ремесленного подхода к литературной работе, как развивать самобытную креативность, не прибегая к навязыванию своих ценностей.
Литературная студия: открытие возможностей
Виктор Кротов
© Виктор Кротов, 2016
ISBN 978-5-4483-3251-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Давайте делать будущее
Настоящая щедрость по отношению к будущему заключается в том, чтобы всё отдать настоящему.
Альбер Камю, французский писатель XX века
Сколько чудес дарит нам ежегодно научно-технический прогресс! Может показаться, что из них и состоит будущее. Но все они какие-то мнимые, они эффектны, но не касаются главного в человеке. И даже мешают замечать чудеса настоящие.
Одно из таких настоящих чудес – человеческая речь. Она начинается с младенческого лепета, ищущего и трогательного. Но в головокружительно короткое время ребёнок овладевает родным языком, с помощью которого можно выражать бескрайнее разнообразие чувств, эмоций и мыслей. А затем начинается естественный переход к высшей форме разговора: к письменной речи. К возможности обдумать и выразительно сформулировать свою мысль или своё переживание. К возможности отыскать, пусть потрудившись, удивительно точное слово, проникновенный образ, дать своё уникальное свидетельство о жизни для других, да и самому многое понять и многое обдумать.
Где и почему рвётся нить этого невероятного чуда для большинства людей? Жутковато было бы жить среди тех, кто навсегда остался на стадии младенческого лепета. Но разве не странно, что многие, слишком многие добровольно замирают на уровне бытовой болтовни или профессионального жаргона?..
У каждого из нас есть шанс овладеть этим чудом так, чтобы стать достойным его. Каждый может написать свою книгу, которая будет ответом на полученный дар речи, его осуществлением. Но с возрастом всё труднее решиться на это, всё с большим трудом даются нам те возможности, которые естественно было бы освоить в детстве, в отрочестве, в юности.
Человеку необходимо восстановить себя в правах владения чудом письменной речи. Необходимо помочь каждому ребёнку перейти от устной речи к письменной так же естественно, как он переходит к разговору от безмолвия и лепета. Может быть, если уделить этому хотя бы небольшую долю того внимания, которое мы уделяем созданию житейских удобств и развлечениям, наши усилия изменят будущее человечества. Ведь письменное слово не только прокладывает человеку русло самовыражения, но и формирует, углубляет его личность.
Подобные мечты могут показаться наивными в наши времена, когда большинство людей не хочет даже читать, не то что писать. Когда многие из тех, кого считают профессиональными писателями, унижают литературу своим обращением с ней… Но как раз в такие времена важен каждый, кто готов засучить рукава и работать – чтобы будущее стало чуть больше похоже на наши мечты. Чтобы ещё кто-то (и ещё, и ещё…) научился ценить слово и творчески осваивать его возможности, осуществляя великий замысел о личности каждого человека.
Раздел 1
Мастерская
Если вы строите замки в воздухе, ваша работа не должна пропасть напрасно. Им там и следует быть, – нужно только уметь подвести под них фундамент.
Генри Торо, американский писатель XIX века
Мастерская литературного творчества – вот о чём здесь пойдёт речь. Письменная речь настолько важна для человека, для каждого из людей, что такие мастерские просто необходимы. А значит, стоит подумать, как они могут быть устроены.
Как помочь человеку – ребёнку или взрослому – в освоении реальности письменного слова? Здесь, в мастерской, можно разглядеть и ощупать любой инструмент, попробовать его в действии. Дальше каждый сам решит, чем и как пользоваться. Лишь бы он почувствовал свои возможности – те, что дремлют в нас, пока что-нибудь или кто-нибудь не растормошит их.
Мотивация к литературному творчеству, к развитию личности через письменное слово – вот зачем нужна литературная студия. Это её лепта в развитие общей духовной культуры. Но сама по себе студия-мастерская не возникнет. Всегда нужен человек, который готов обустроить её. Готовность, решимость – это главное. Всё остальное придёт.
Если готовность есть, и она не ограничивается рассуждениями, а стремится к практическому выражению, перед нами встают те вопросы, которым посвящены следующие главы. В этом разделе затронуты общие принципы работы литературной студии. Именно они являются основанием её практической деятельности. В следующем разделе будут рассмотрены конкретные инструментальные средства, базирующиеся на этих принципах. В третьем – собраны материалы для работы.
Литературное творчество
Творчество – высшая, драгоценнейшая и священнейшая способность человека, проявление им божественной прерогативы его духа.
Даниил Андреев, русский поэт XX века
Действительно ли письменное слово имеет особое значение для каждого из нас? Кому-то может казаться, что это некое изысканное занятие, к которому он лично никак не причастен. Кто-то может считать писательские дела всего-навсего одной из профессиональных специализаций. Но всё здесь гораздо глубже, хотя ещё и не сформирована необходимая традиция, поэтому каждому приходится разбираться в этой проблеме самостоятельно (или не разбираться вообще).
Письменная речь
Письменная культура живёт в прошлом и будущем, устная – исключительно в настоящем.
Александр Генис, современный автор
Письменная речь – это более мощная форма речи, чем устная. Ведь она отличается тремя существенными свойствами: сохраняемостью, исправляемостью и достигаемостью.
– Сохраняемость. По сравнению с выражением «письменная речь» выражение «сохраняемая речь» – более точная и более универсальная характеристика. Правда, говорить так не очень привычно. Но суть именно в возможности сохранения. Многие тексты веками сохранялись в устной форме, с помощью заучивания наизусть и передачи от человека к человеку. Вводя текст в компьютер, я тоже не пишу в буквальном смысле слова, но сохраняю то, что хочу сказать. Во многом именно на сохраняемой речи построена человеческая культура.
– Исправляемость. Написанное мы можем исправлять, совершенствовать и добиваться наибольшего его соответствия нашим мыслям и чувствам. Благодаря этому письменная речь приобретает глубину и выразительность. Сказанное всегда носит характер экспромта. Написанное, доведённое до окончательного вида, – это продуманное, прочувствованное, осознанное.
– Достигаемость. Письменная речь может достигать многих людей – в пространстве и во времени. Она соединяет нас друг с другом не только по траекториям непосредственных контактов, но и по самым замысловатым и неожиданным маршрутам. На ней основаны книгоиздание, журналистика, наука. Письменная речь представляет наиболее существенную часть информационного обмена человечества.
Не редкость искажённое отношение к письменной речи. Один может считать, что она представляет собой специфическое времяпровождение, так сказать щелкопёрство, не имеющее особого смысла. Для другого она означает формализованное отношение к жизни – ведь где пишут? в канцеляриях! Третий не любит её как проявление умствования, наукообразия, учительства. Для четвёртого она слишком фальшива, полна пафоса и лицемерия. Пятый опасается агрессивного, идеологического воздействия. За любым проявлением письменной речи можно усмотреть корысть того или другого рода, желание продать либо текст как товар, либо идеи, в нём содержащиеся. Как правило, такие взгляды коренятся в самом человеке, в его отношении к миру и не связаны с сутью письменной речи.
Человеку как личности и человечеству в целом необходимо понять и освоить потенциал письменной речи. Учиться избавляться от её недостатков и усиливать её возможности. А значит – располагать себя к владению словом, к письменному творчеству.
Всякий, кто пишет для других, занимается литературным творчеством, сознаёт он это или нет. Но даже если представить человека, упорно пишущего только для себя, перед ним стоят те же вопросы, что и перед любым писателем. С помощью чего можно достичь наибольшего соответствия слова и мысли, как пользоваться тем или иным инструментом, в каких случаях он наиболее эффективен?..
Письменная речь – это высшая форма речи, и она ещё важнее для человека, чем устная. Но мы должны помогать друг другу понять это.
Литература и писатель
Писатель – это тот, кто заставляет нас размышлять о том, что раньше мы считали недостойным размышлений.
Евгений Троскот, современный автор
Представление о литературе легко довести до абсурда. Например, можно считать литературой всё написанное, вплоть до записок на бересте или бухгалтерских отчётов. Или, напротив, оставить от литературы тонкую кочерыжку, обкорнав её строгими эстетическими критериями. Чтобы избежать подобных выкрутасов, посмотрим на это явление с двух сторон: с писательской и с читательской.
Писательскую сторону точнее всего сформулировал японский писатель XX века Акутагава Рюноскэ: «Литература – это искусство самовыражения с помощью слов». Стремится ли к самовыражению литератор-ремесленник, штампующий безликие любовные романы, или просто зарабатывает на жизнь? Именно такое различие играет роль, когда мы говорим про его очередную поделку: «Ну, это не литература…» Или когда причисляем к настоящей литературе то, что было написано без всяких писательских амбиций и даже без расчёта на публикацию.
Что касается читательской стороны, литература – это то, что люди читают по собственному желанию. И публика, охотно потребляющая коммерческое чтиво, увы, делает его читательской, читаемой литературой. Пусть и однобокой, не подтверждённой с писательской стороны искусством самовыражения, но всё же это так.
В этой книге, посвящённой поддержке литературного творчества, нас будет больше интересовать писательская сторона дела. И личность того, кто становится пишущим человеком. Даже если это и не значит стать профессиональным писателем. Ведь писателю нужно пройти не всегда простой путь к изданию написанного, к тому, чтобы книга оказалась в руках у читателей. Но начинается этот путь с того, что сам учишься размышлять, чувствовать и находить для своих мыслей и переживаний нужную словесную форму. И чтобы точно выразить себя, и чтобы заинтересовать других.
Даже если не ставить перед собой задачу заинтересовывать других, стать пишущим человеком означает очень многое. Это определённая ступень развития личности. Может быть, именно «хомо скриптус» – человек пишущий (а значит, углублённо внимательный, вглядывающийся в события и в переживания, образно мыслящий) – является следующей эволюционной ступенькой после «хомо сапиенс». Пишущий человек доводит наиболее важные для себя вещи до осознанного и сохраняемого вида, до воплощения в слове.
Письменная речь питает не только литературу. Но литература вырастает из творчества пишущих людей, и она сама иногда решает, кто из этих людей писатель.
У любого из нас есть своё особое, что ты можешь сказать о жизни и чего не скажет, не напишет никто другой. Ради этого особого и стоит быть пишущим человеком.
Кто зачем пишет
Как страшно всё бытие непишущего, нетворческого человека. Каждое его действие в самом себе исчерпывает свою куцую жизнь, без всякой надежды продлиться в вечности.
Юрий Нагибин, русский писатель XX века
Если посмотреть на то, что же побуждает человека к письменному творчеству, с психологической точки зрения, можно разглядеть самые разные мотивы. У каждого из них есть свои полюса, заслуживающие восхищения или ужаса, и широкий диапазон установок между этими полюсами. Можно ли отыскать какую-то общую основу для всех этих побуждений?..
– Стремление к самовыражению, о котором мы говорили. Или, попросту говоря, – хочется.
Вопрос в том, что стоит за этим «хочется». Действительное желание выразить самобытную личность – или просто жажда отметиться (вроде «здесь был Вася», выцарапанного на стене)? Или удовольствие поиграть словом?.. Или что-то безотчётное?..
– Чувство долга. То есть – надо.
Побуждающее нас «надо» может быть частью собственной судьбы, за которую несёшь ответственность. Но могут быть и самые разные «надо», вырастающие из тысячи отдельных, непохожих друг на друга причин. Вплоть до внушённого долга, являющегося результатом специальной обработки сознания.
– Побуждение к самопознанию. Не обязательно прямая, но исповедь.
Если я искренне хочу увидеть себя – с помощью письменного слова – таким, каков я есть, это одна мотивация. Если в той или иной степени мною руководит тяга к позёрству, к манерничанию, то ситуация приобретает другой характер. А если это перемешано так, что не разделить?..
– Свидетельство об истине, в которой я убеждён сам и хочу убедить других. Значит – проповедь.
Степень моей убеждённости может быть разной, от этого во многом зависит смысл и накал моего свидетельства. Что побуждает меня: переполняющее душу озарение или желание пополнить ряды сторонников открывшейся мне истины? Или я свидетельствую просто потому, что привык делать это?..
– Социальный заказ, то есть прямая или косвенная пропаганда определённой идеологии.
Здесь тоже не всё однозначно. Я могу служить идеологии, потому что верю в неё как в рычаг улучшения общества, а могу обслуживать её в расчёте на поощрение. Или действовать, не задумываясь, потому что так принято.
– Зарабатывание денег, использование письменной речи в качестве источника дохода.
И такая мотивировка не является сама по себе положительной или отрицательной. Если я способен совместить зарабатывание денег литературой с самоосуществлением в ней, такому профессионализму можно порадоваться. Если мне важен исключительно заработок, остаётся пожалеть литературу.
Разумеется, приведённые примеры далеко не исчерпывают спектр возможных побуждений к словесному творчеству. А кроме полярных ситуаций существует и множество промежуточных. И все эти разнообразные мотивы могут сочетаться в замысловатых комбинациях.
Однако сквозь калейдоскопические варианты и сочетания можно разглядеть некоторую центральную мотивацию, достойную внимания и уважения. Это раскрытие сути личности через слово.
Отпечаток личности носит любое наше произведение. Но письменное слово не только позволяет выразить то, что уже сформировано в нас. Оно даёт возможность осуществлять, видоизменять и усиливать само становление.
С помощью письменной речи человек разгадывает себя, замысел о себе, внутренние тайны своей души (а значит, и человеческой души вообще). Литературное творчество побуждает к этому разгадыванию, и найденные отгадки порою изменяют саму жизнь того, кто пишет. Этот рост души – может быть, самое главное, что даёт нам творческая работа со словом.
Люди пишут по разным причинам. Но дело ещё и в том, какую работу совершает написанное человеком в нём самом.
Побуждение к раскрытию
Предсказать, во что выльется современный процесс, невозможно: ещё не совершены те поступки, которые определяют будущее.
Лев Гумилёв, русский учёный XX века
Понимая роль письменной речи для нашей жизни, можно действовать в двух направлениях. Во-первых, осваивать словесное творчество самостоятельно. Во-вторых, вовлекать в это освоение и других людей. Для того чтобы ещё и ещё кто-то мог воспользоваться возможностью становления через слово.
Можем ли мы быть уверены, что нам удастся помочь в этом всем и каждому? Конечно, нет. Наше дело – протянуть руку тому, кто стремится двигаться именно в этом направлении, кому нужна поддержка и подкрепление мотивации.
Что такое студия
Большинство людей упускают благоприятную возможность потому, что она одета в рабочий халат и похожа на работу.
Томас Эдисон, американский изобретатель XIX—XX вв.
Литературная студия – это общая мастерская. Не коллективная, потому что возникающее в её пределах сообщество не имеет значения само по себе. В общей мастерской можно присмотреться к различным инструментам, понять принцип их действия, опробовать, приобрести те рабочие навыки, которые считаешь полезными именно для тебя.
Студия – не кружок самодеятельности, где снисходительный мастер учит несмышлёнышей изготавливать стандартные безделушки, чтобы порадовать родных и близких (или просто порадоваться самому). В студии каждый становится мастером своей письменной речи – настолько, насколько ему хватает желания и трудолюбия.
И уж конечно, это не школа! Ведущий не является здесь учителем. Он, по большому счёту, так же овладевает нужным ему мастерством, как и любой из участников студии. Только берёт на себя ещё и организационную работу, потому что надо же кому-то вести занятия.
С литобъединением у студии тоже мало общего. Мастерская – не площадка для тусовки, не русло некоторого литературного течения. Здесь нет смысла хвалить или ругать друг друга, зато можно активно обмениваться мнениями о том, как сделать написанное лучше. Каждый работает над своими задачами, и главное взаимодействие состоит в общем освоении навыков и в практическом подходе к тому тексту, с которым имеешь дело.
Готовность осваивать и совершенствовать письменную речь – вот что соединяет участников студии, включая ведущего.
Есть и ещё одна сторона дела, мы о ней уже говорили. Бессмысленно отрывать «чисто» литературную составляющую от духовного развития человека. Если такой разрыв происходит, всё сводится к игровому, филологическому или технологическому подходу. Поэтому атмосфера студии должна быть уважительной к личности, к поискам жизненных ориентиров.
Особенность литературной студии в том, что для неё почти ничего не надо, кроме помещения, где она проходит. В этой мастерской всё оборудование находится внутри тех, кто работает. Её девизом может быть: «Минимум внешнего, максимум внутреннего». И заинтересованность пришедшего сюда человека, как правило, не внешняя, а внутренняя.
Тот, кто уже ориентируется в писательских проблемах, может создать для себя индивидуальную, одноместную литературную студию. Только называют её по-другому: рабочим кабинетом, писательской кухней… Но тому, кто находится на одном из начальных этапов освоения письменной речи, больше пользы принесёт общая студия-мастерская, помогающая отлаживать приёмы работы не только на своих удачах и ошибках, но и на опыте тех, кто рядом.
Литературная студия – наша общая языковая мастерская посреди нашего общего мира.
Тормошение
Счастье и радость – не в удовлетворении потребности, не в освобождении от напряжения, а они являются спутниками всякой плодотворной активности – в мысли, в чувстве, в поступке.
Эрих Фромм, немецко-американский психолог XX века
О литературной студии можно сказать и так: это поле творческого тормошения. Тормошение – великая, хотя и не бросающаяся в глаза сила. Она противостоит силе торможения – той силе инерции, которая может погасить лучшие способности души.
На взаимном тормошении – от взрослого к ребёнку и от ребёнка к взрослому – основана вся семейная педагогика. Да и не только семейная. Игры, психологические тренинги, умные педагогические приёмы – той же природы. Всё, что подталкивает человека к самопроявлению, к творчеству, к осуществлению себя.
Школьная педагогика способствует тормошению только при особом таланте учителя. Сама же система, в силу чрезмерной универсализации и унификации, оказывает на своих подопечных скорее тормозящее воздействие, всячески затрудняя ребёнку осознание и развитие личной самобытности.
Тормошение – живительная эстафета передачи творческой энергии. Когда мы возбуждаем в другом импульс к творчеству, мы возвращаем долг за те импульсы, которые получили когда-то. Обращаясь к другому, я как бы тормошу себя прежнего. Но самое удивительное, что эти импульсы откликаются и в нас, приносят новые силы.
ТЖ-методика, о которой мы будем говорить, – всего лишь набор инструментов. Их можно применять индивидуально, для себя самого. Однако литературная студия организует использование ТЖ-методов более тонко, опираясь на разнообразие творческих личностей. Это важно и для участников студии (попытки каждого из которых работают на всех), и для ведущего, который имеет дело с удивительной энергетической «окупаемостью» творческой эстафеты.
ТЖ – это не только тормошение жанром, но и тормошение человеком. Тебя так или иначе тормошит тот, кто рядом с тобой занимается тем же литературным делом. Такому взаимному разбереживанию и должна способствовать студия. Но дело не сводится к одному лишь литературному воздействию. Всё, что связано с творчеством, уходит в глубину личности, связано с её самоосуществлением. Невозможно только «потормошить к писательству». Мы помогаем друг другу разгадывать себя.
Тормошение – это не пробуждение спящего. Это стремление пробудить бодрствующего к большему бодрствованию.
Что значит вести студию
Перед прошлым – склони голову, перед будущим – засучи рукава.
Генри Менкен, американский писатель XX века
