скачать книгу бесплатно
Партия тори-консерваторов и «конституционная революция» 1822-1835 гг. в Великобритании
Виктор Викторович Клочков
В монографии рассматриваются историографические и теоретико-методологические аспекты процесса трансформации конституционного и конфессионального устройства, а также партийно-политической системы Великобритании первой трети 20-х – середины 30-х гг. XIX в. Анализируются особенности эволюции политической системы страны в период «конституционной революции». Уделяется внимание общему праву Великобритании как фактору трансформации традиционных политических институтов «старого порядка» в конституционные механизмы современного типа. Монография адресована профессиональным исследователям, аспирантам и студентам, а также всем интересующимся конституционным устройством страны первой трети 20-х – середины 30-х гг. XIX в.
В. В. Клочков
Партия тори-консерваторов и «конституционная революция» 1822-1835 гг. в Великобритании
Введение
Актуальность темы исследования. В исторической науке существуют проблемы, внимание к которым не ослабевает с течением времени. Каждому поколению историков в той или иной степени свойственно стремление переосмысливать достижения предшественников, оживляя исторических персонажей, которым прежде нее уделялось должного внимания, извлекая новые и по-иному рассматривая прежние комплексы источников. Меняются установки сознания и историографические предпочтения, возникают новые объяснительные модели, способы описания и даже речевые конструкции, употребляемые для реставрации прошлого. Учитывая все это, можно сказать, что всякий раз, когда постепенное накопление фактического и историографического материала дает возможность иначе подойти к осмыслению устоявшихся исторических концепций, исследователи предпринимают очередную попытку создать новый умопостигаемый образ прошлого в конкретной области исторического знания.
Конституционная история Великобритании и история партийно-политической системы страны первой трети 20-х – середины 30-х гг. XIX в. в этом отношении является достаточно традиционным объектом исследования. Указанный период привлекает внимание историков чрезвычайной насыщенностью важнейшими событиями в области конституционного устройства, истории политических партий и религиозной истории, которые оказали решающее влияние на завершение процесса становления конституционной монархии в Великобритании первой трети XIX в. Нужно обладать большой долей самоуверенности, чтобы заявлять об открытии чего-то принципиально нового в предметной области, исследованием которой профессионально занимались поколения выдающихся специалистов. Не способствует столь громким заявлениям и огромное количество доступных сегодня исследователю источников высочайшего качества, позволяющих описывать эволюцию английского конституционного устройства и партийно-политической системы с максимально возможной степенью детализации даже на небольших хронологических промежутках.
Исследования по конституционной истории Великобритании и истории партийно-политической системы страны первой трети 20-х – середины 30-х гг. XIX в. имеют богатую историографическую традицию. Сказанное, однако, не означает, что в этой предметной области не происходят со временем изменения, позволяющие подчас совершенно по-иному взглянуть на явления, события и историографические концепты, восприятие которых казалось совершенно устоявшимся еще недавно. В ряду таких историографических конструкций, новое осмысление которых спровоцировало всплеск интереса к проблемам конституционной истории Великобритании и истории партийно-политической системы страны первой трети 20-х – середины 30-х гг. XIX в., оформившегося в последнее двадцатилетие во вполне осязаемую историографическую тенденцию, совершенно особое место занимает концепция «конституционной революции» 1828?1832 гг.
Когда эта концепция оформилась в начале 60-х гг. прошлого века, претензии ее сторонников ограничивались весьма умеренной критикой установок традиционной вигской историографии, в соответствии с которыми в Англии конца XVII в. был установлен политический режим конституционной монархии. Новый взгляд базировался на убеждении, что появление конституционной монархии представляло собой не одномоментный акт, но растянутый во времени процесс, завершившийся только с первой парламентской реформой 1832 г. Двадцать лет спустя появился ряд работ, в которых Англия в период с 1688 по 1832 гг. рассматривалась как страна «старого порядка», где политическая традиция, базировавшаяся на комплексе прерогативных и религиозных ограничений, парламентская процедура и уникальное по своей природе общее право составили комплекс факторов, которые сделали возможным постепенный переход от корпоративного политического представительства к конституционным механизмам современного типа. Эти обстоятельства вновь сделали актуальным изучение конституционного устройства страны на протяжении «долгого XVIII в.», многие аспекты которого, будучи помещенными в более широкий исследовательский контекст, подверглись весьма существенному пересмотру в самое последнее время. Последнее обстоятельство способствовало постепенному осознанию того факта, что Славная революция 1688 г. и «конституционная революция» 1828?1832 гг. стали начальным и конечным этапом в становлении конституционной монархии в Великобритании.
Столь существенной актуализации указанной исследовательской повестки способствовало и то обстоятельство, что осторожное отношение историков к проблемам конституционной истории Великобритании первой трети XIX в. постепенно распространилось и на исследования в области партийно-политической системы. К началу нашего столетия общим местом стала позиция, в соответствии с которой в период «конституционной революции» политическая система Великобритании переживала трудный и мучительный переход от парламентских фракций, построенных на основе корпоративных связей и патронажа, к политическим партиям современного типа. Это делает оправданным повышенное внимание к истории партии тори, которая в этот период несколько опережала своих политических оппонентов в данном отношении. История партийно-политической системы всегда составляла слишком самостоятельный сюжет в британской историографии, но в последние пятнадцать лет наметилась тенденция к преодолению этой устоявшейся тенденции. Это сделало актуальным не только изучение комплекса факторов, благодаря которым в ходе «конституционной революции» в Великобритании оформился политический режим конституционной монархии, но и поставило под вопрос хронологию «конституционной революции» и сами принципы, на основе которых она была простроена.
При этом не следует думать, что актуальность предпринимаемого исследования обусловлена только историографическими обстоятельствами. Это справедливо только отчасти. Возрождение интереса к конституционной истории Великобритании и истории партийно-политической системы страны первой трети 20-х – середины 30-х гг. XIX в. связано также с появлением новых объяснительных моделей, по-новому интерпретирующих ключевые события указанного периода. Рационализация отношения к традиции и роли общего права в процессе эволюции политических институтов, переходный характер социального порядка, характерного для «долгого XVIII в.», а также новый взгляд на суть и смысл внутриэлитных конфликтов первой трети XIX в., – все эти обстоятельства сделали изучение заявленных проблем вновь актуальным. Не следует также игнорировать и то, что рассматриваемые в работе проблемы имеют и достаточно выраженное практическое значение. При всей несхожести внешних обстоятельств сложно не заметить, что политический режим, оформившийся в ходе «конституционной революции», оказался по многим показателям более либеральным, нежели его предшественник до начала 20?х гг. XIX в. Исследование комплекса обстоятельств, способствовавших такому эволюционному переходу, а также соответствующих ему политических практик, может оказаться весьма актуальным и для политической системы современной России.
Объектом диссертационного исследования является конституционное устройство и партийно-политическая система Великобритании первой трети 20-х – середины 30-х гг. XIX в., включая комплекс политических институтов, институтов участия и политических практик, способствовавших трансформации политической системы страны на завершающем этапе становления конституционной монархии.
Предметом исследования выступает партия тори-консерваторов в период с 1822 г., когда в партии появляется фракция «либеральных тори», до 1835 г., когда завершил свою деятельность первый консервативный кабинет Р. Пиля. Особенностью предмета диссертационного исследования является то обстоятельство, что исследовательские сюжеты, связанные с трансформацией организационной структуры партии тори, радикальной сменой политических принципов партии, а также постепенным формированием новой парламентской стратегии и тактики консерваторов, помещаются в более широкий историографический контекст. Трансформация партии тори рассматривается при этом как неотъемлемая и взаимообусловленная часть тех изменений, которые произошли в конституционном устройстве, институтах политической власти и политических практиках в рассматриваемый период. Кроме того, в предмет диссертационного исследования входит ряд вопросов, связанных с влиянием английского общего права на эволюцию политических институтов и практик в период «конституционной революции».
Хронологические и географические рамки диссертационного исследования. Исследование конституционного устройства и партийно-политической системы Великобритании, а также соответствующих политических институтов, институтов участия и политических практик, проведенное в работе, охватывает период первой трети 20-х – середины 30-х гг. XIX в. Однако отмеченные выше особенности объекта и предмета диссертационного исследования требуют некоторых пояснений в отношении его хронологических и географических границ.
Нижняя хронологическая граница исследования отнесена к 1822 г., когда в торийском кабинете лорда Ливерпуля формируется фракция «молодых» или «либеральных» тори. Вторым важным обстоятельством, обусловившим выбор указанной хронологической границы, является то, что именно в это время фактически прекращается прерогативное вмешательство английской короны в повседневную деятельность кабинета министров. Оба эти обстоятельства достаточно хорошо известны по отдельности, но редко рассматриваются вместе, и практически никогда – в качестве обоснования нижней хронологической границы «конституционной революции». Между тем, как представляется, именно совместное рассмотрение этих обстоятельств служит достаточным основанием для этого.
Что касается верхней хронологической границы исследования, то ее отнесение к 1835 г., когда ушел в отставку первый консервативный кабинет Р. Пиля, также увязывается с целым комплексом факторов. С точки зрения истории партийно-политической системы страны правительство Р. Пиля, находившееся у власти с декабря 1834 по апрель 1835 гг. оказалось последним кабинетом парламентского меньшинства. Если же учесть то обстоятельство, что после 1835 г. корона фактически прекратила прерогативное вмешательство в процесс формирования кабинета министров, то отнесение верхней хронологической границы «конституционной революции» к 1835 г. представляется вполне оправданным.
Также при определении хронологических границ исследования следует принимать во внимание некоторые весьма существенные историографические и исследовательские аспекты. Дело в том, что современных исследователей партии тори в основном привлекает период, когда происходил, либо уже произошел раскол консервативной партии в результате кризиса, вызванного отменой хлебных законов в 1846 г. С другой стороны, количество работ, в которых рассматривается период 1822?1835 гг., имеющий чрезвычайно важное значение с точки зрения изучения становления организационной структуры консервативной партии и ее политических принципов, по сей день остается незначительным. Обращает на себя внимание и то, что в данных работах изучение истории консервативной партии обычно начинается со времени первых после парламентской реформы выборов, тогда как при подобном подходе вне внимания исследователей оказывается период 1822?1832 гг., имеющий принципиальное значение для становления общих принципов консерватизма и консервативной партии в частности. Тоже самое можно сказать и о деятельности консервативной партии на парламентских сессиях 1833 и 1834 гг. Последние чрезвычайно важны в том отношении, что религиозные проблемы, оказавшиеся в центре внимания в ходе парламентских дебатов в этот период, изучены гораздо слабее аналогичных вопросов периода 1828?1829 гг.
Наконец, следует учитывать, что при рассмотрении вопросов, связанных с конституционным устройством и партийно-политической системой Великобритании в рассматриваемый период, зачастую возникает необходимость исторических обобщений более общего характера, чем это предполагают заявленные хронологические рамки исследования, что объясняется традиционным характером английских политических институтов и практик, а также общего права. В этом случае необходимые замечания и пояснения даются в примечаниях к тексту.
Что касается географических рамок исследования, то они ограничены территорией Англии, Шотландии, Ирландии и Уэльса. Поскольку работа хронологически охватывает первую треть XIX в., в рассуждениях об эволюции конституционного устройства, политических институтов и практик, а также истории партийно-политической системы страны термины «английский» и «британский» используются как синонимы, за исключением случаев, оговариваемых особо.
Степень изученности проблемы. Проблемы конституционного устройства и партийно-политической системы Великобритании первой трети XIX в., а также комплекс вопросов, связанных с трансформацией политических институтов и практик в период «конституционной революции», не единожды становились предметом научного осмысления и серьезных историографических дискуссий.[1 - Предлагаемый ниже историографический очерк носит самый общий характер. Более полное освещение частных историографических сюжетов, связанных с особенностями конституционного устройства, состоянием политических институтов и практик, а также трансформацией партийно-политической системы Великобритании в 1822?1835 гг., будет по мере необходимости представлено в соответствующих разделах работы.] Однако комплексное изучение тех элементов конституционного механизма страны, которые подверглись трансформации в 1822?1835 гг., предпринятое в сочетании с исследованием места и роли политических партий в этом процессе, а также анализ факторов, обусловивших определенный характер и направленность изменений в политической системе страны в ходе «конституционной революции», – тема, еще только формирующаяся в современной историографии. Конституционное устройство Великобритании первой трети XIX в., роль общего права в ограничении прерогативных полномочий английской короны и трансформации парламента из корпоративного политического представительства и проводника ординарной прерогативы в представительный орган власти современного типа, а также а также изменяющееся место и роль партий вигов и тори, переживающих процесс эволюции от парламентских фракций к политическим партиям современного типа, – все эти сюжеты остаются в современной историографии достаточно обособленными. Что же касается комплексного изучения указанных вопросов, то такого рода исследования «конституционной революции» вплоть до самого последнего времени не были заявлены в качестве самостоятельной научной проблемы. Положение усугубляется тем обстоятельством, что комплексное рассмотрение проблем трансформации конституционного устройства, политических институтов и практик, а также партийно-политической системы Великобритании в период 1822?1835 гг. зачастую требует достаточно подробного обращения к вопросам, уходящим своими корнями в «долгий XVIII в.», который все еще остается недостаточно изученным в отечественной историографии. В этой связи исследование, в котором все отмеченные факторы рассматриваются во взаимосвязи и взаимообусловленности, может оказаться весьма важным для формирования нового, более взвешенного взгляда на проблему «конституционной революции», позволяя изучить характер и направленность изменений в политической системе страны на завершающем этапе становления конституционной монархии в Великобритании.
В отечественной историографии «конституционная революция» в Великобритании конца 20-х – середины 30-х гг. XIX в. редко рассматривается как самостоятельная научная проблема. Среди монографических исследований последнего времени примечательное исключение составляет работа известного исследователя политической истории Великобритании XVIII?XIX вв. М. П. Айзенштат «Власть и общество Британии 1750?1850 гг.». Здесь в качестве относительно самостоятельного рассматривается исторический период с 1822 г., когда к власти приходят «либеральные тори», и до 1835 г., когда потерпело неудачу первое консервативное правительство Р. Пиля. В ходе анализа тенденций в эволюции конституционного устройства и партийно-политической системы Великобритании после 1822 г, М. П. Айзенштат употребила весьма показательный термин «начальный этап трансформации институтов старого порядка».[2 - См.: Айзенштат М. П. Власть и общество Британии 1750?1850. М., 2009. С. 203.] В работах М. С. Стецкевича затрагиваются религиозные аспекты «конституционной революции», в частности, взаимосвязь конституционных реформ этого периода с предоставлением политических прав диссентерам в 1828 г. и эмансипацией католиков 1829 г., а также исследуется позиция епископата официальной англиканской церкви по отношению к реформе политического представительства 1832 г.[3 - Cм.: Стецкевич М. С. Религия и политика в Англии конца 1820-х гг.: конституционные реформы // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 6. Политология. Международные отношения. 2014. №. 4. С. 44?52. Он же. «Конституционная революция» в Англии (1828?1832 гг.) и англиканский епископат // Управленческое консультирование. 2015. № 4 (76). С. 183?190.] Ю. В. Бунькова и Б. Д. Хочуев исследуют процесс эволюции английского конституционализма и трансформацию политических партий.[4 - См.: Бунькова Ю. В. Хочуев Б. Д. Эволюция английского конституционализма и политические партии в XIX в. // Гуманитарный профиль. Научный сборник совета молодых ученых Кабардино-Балкарского института гуманитарных исследований. Нальчик, 2015. С. 133?138.] И. В. Потапов акцентировал внимание на роли электоральных реформ в становлении политического режима конституционной монархии в Великобритании первой трети XIX в.[5 - См.: Потапов И. В. Роль электоральных реформ в преобразовании Великобритании в парламентскую монархию в XIX в. // Управленческое консультирование. 2008. № 4 (32). С. 184?193.]
Характерной особенностью отечественной историографии последнего времени стало постепенное возрождение интереса к религиозной проблематике. Эта тенденция достаточно отчетливо проявилась уже с начала 2000-х гг., оформившись к настоящему времени в отдельное историографическое направление. В монографических исследованиях Т. Л. Лабутиной и М. А. Липкина исследованы общие проблемы национальной и религиозной идентичности.[6 - См.: Лабутина Т. Л. Культура и власть в эпоху Просвещения. М., 2005. Липкин М. А. Англия или Британия? Дискуссия о национальной идентичности (История, культура и политика в Соединенном Королевстве) // Россия и Британия. Вып. 3. В мире английской истории. М., 2002. Он же. Двадцать первый век по Гринвичу: Британия в поисках национальной идентичности // Национализм в мировой истории. М., 2007.] М. С. Стецкевич исследовал роль антикатолицизма в формировании британского национального самосознания.[7 - См.: Стецкевич М. С. Антикатолицизм и британское национальное самосознание: проблемы историографии // Труды кафедры новой и новейшей истории Санкт-Петербургского университета. 2011. № 7. С. 156?164.] Что же касается отдельных исследовательских сюжетов, то особого внимания заслуживают очень качественные и основанные на широком круге источников монографические исследования Т. С. Соловьевой, посвященные религиозной политике «либеральных тори» и эмансипации католиков в Англии 1829 г.[8 - См.: Соловьева Т. С. Религиозная политика либеральных тори в Англии (20-е гг. XIX в.) М., 2000. Она же. Эмансипация католиков в Англии в 1829 г. // Религии мира. История и современность. М., 2003.] Роль герцога Веллингтона в разрешении политического кризиса, связанного с эмансипацией католиков, исследуется в интересной статье Ю. И. Кузнецовой.[9 - См.: Кузнецова Ю. И. Герцог Веллингтон и эмансипация католиков // Личность в эпоху нового и новейшего времени. 2015. С. 252?257.] А. Н. Сединкин изучил позиции англиканского духовенства по отношению к эмансипации католиков в Англии.[10 - См.: Сединкин А. Н. Англиканское духовенство и проблема эмансипации католиков в Великобритании в 20-е гг. XIX в. // Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 11 (265). История. Вып. 50. С. 95?102.] Историографические аспекты этой проблемы достаточно обстоятельно разобраны А. В. Мирошниковым.[11 - См.: Мирошников А. В. Советская и российская историография новой истории Ирландии. В сб.: Шэмрок. Ирландские исследования (история, политика, культура). Воронежский государственный университет. Исторический факультет. Центр ирландских исследований. Воронеж, 2004. С. 9?24.] Предоставление политических прав диссентерам в 1828 г. стало предметом специального исследования в работах А. В. Царегородцева и А. В. Сидоренкова.[12 - См.: Царегородцев А. В. О некоторых аспектах эволюции английского протестантизма в XVI – первой половине XIX вв. сквозь призму становления буржуазного этоса // Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 12. С. 99?108. Сидоренков А. В. Чарльз Грей и религиозная ситуация в Англии в конце XVIII – первой трети XIX в. // Ретроспектива: всемирная история глазами молодых исследователей. 2009. № 4. С. 17?24.] Т. В. Петрова исследовала проекты церковных реформ тори и вигов в период «конституционной революции» на материале политических трактатов и памфлетов.[13 - См.: Петрова Т. В. Проекты церковной реформы в английских памфлетах и трактатах 1828?1832 гг. // Научный диалог. 2016. № 2 (50). С. 283?295.]
Традиционным сюжетом для отечественной историографии остается реформа политического представительства 1832 г. Особого внимания в этом отношении заслуживает дискуссионная статья М. И. Романовой, опубликованная в 2005 г. в журнале «Новая и новейшая история». В этой работе отчетливо прослеживается характерная тенденция последнего времени, заключающаяся в комплексном подходе к проблеме и попытке проследить влияние реформы 1832 г. не только на систему политического представительства, но и на конституционное устройство и партийно-политическую систему.[14 - См.: Романова М. И. Парламентская реформа 1832 г. в Англии и ее последствия // Новая и новейшая история. 2005. № 4. С. 58?68.] В этом же ключе выдержаны работы М. С. Стецкевича и Г. И. Самойловой.[15 - См.: Стецкевич М. С. Парламентская реформа 1832 г. и церковь Англии // Труды кафедры истории нового и новейшего времени Санкт-Петербургского государственного университета. 2014. № 13. С. 59?72. Самойлова Г. И. Парламентская реформа 1832 г. В Англии // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. 2009. № 7 (Часть 1). С. 68?72.] Политические последствия реформы 1832 г. исследовал М. В. Жолудов.[16 - См.: Жолудов М. В. К вопросу о политических последствиях парламентской реформы 1832 г. в Великобритании // Культура, наука, образование: проблемы и перспективы. Материалы IV Всероссийской научно-практической конференции. 2015. С. 112?116.] При этом следует отметить, что и сегодня в отечественной историографии парламентской реформы 1832 г. встречаются исследования, выполненные весьма традиционно, с использованием объяснительных моделей, характерных еще для 80-х гг. прошлого века.[17 - См.: Бунькова Ю. В, Тамазов М. С., Аттоева Л. З. Парламентская реформа 1832 г. в Великобритании: начало полномасштабной модернизации государственного строя // Культура, духовность, общество. 2014. № 14. С. 64?69. Минькова А. А., Явнова И. И. Парламентская реформа 1832 г. в Великобритании // Инновационная наука. 2016. № 10. С. 196?197.]
Характерно, что в последнее десятилетие в отечественной историографии наметилась тенденция к более внимательному отношению к событиям 1830?1831 гг., предшествующих парламентской реформе, а также к деятельности первого пореформенного парламента в религиозной сфере. Это способствует более цельному восприятию не только политического процесса, но и религиозных аспектов «конституционной революции». Здесь особого внимания заслуживают работы В. Н. Борисенко, Н. П. Баутиной, М. В. Жолудова, В. В. Клочкова, Ю. И. Кузнецовой и А. В. Минаева.[18 - См.: Борисенко В. Н., Кузнецова Ю. И. Периодические издания 1830?1831 гг. о событиях в Англии и Июльской революции во Франции // Труды кафедры истории нового и новейшего времени Санкт-Петербургского государственного университета. 2008. № 2. С. 199?221. Баутина Н. П. Июльская революция 1830 г. во Франции и британский парламент // Наука и школа. 2011. № 2. С. 132?134. Жолудов М. В. Британские либералы и июльская революция 1830 г. во Франции // Культура, наука, образование: проблемы и перспективы. Материалы II Всероссийской научно-практической конференции. 2013. С. 65?68. Кузнецова Ю. И. Реформ или революция? Вопросы внутриполитического развития Англии и Июльская революция 1830 г. во Франции // Труды кафедры истории нового и новейшего времени Санкт-Петербургского университета. 2008. № 2. С. 270?280. Клочков В. В. Парламентская сессия 1833 г. в Великобритании: проблемы ирландской церкви и становление новых конституционных принципов // Юрист-Правоведъ. 2016. № 1 (74). С. 65?70. Он же. «Акт о владениях и доходах ирландской церкви» 1833 г. и его роль в церковной политике британских консерваторов // Философия права. 2017. № 2. С. 61?64. Минаев А. В. Британский внутриполитический процесс на страницах «Вестника Европы» Н. М. Карамзина // Наука и школа. 2008. № 4.] Также сохраняется тенденция, заложенная еще в 90-е гг. прошлого века, связанная с традиционным вниманием отечественных историков к историческому портрету.[19 - См.: Викторианцы. Столпы британской политики XIX в. Под ред. И. М. Узнародова. Ростов-на-Дону, 1996. Клочков В. В. Сэр Роберт Пиль: штрихи к портрету “консервативного реформатора» В сб.: Постижение политики. Под ред. И. М. Узнародова. Ростов-на-Дону, 1997. С. 28-41. Он же. Уильям Шоу Мэйсон, «Акт о владениях и доходах ирландской церкви» 1833 г. и церковная политика британских консерваторов в первой половине 30-х гг. XIX в. // Концепт. 2017. Т. 31. С. 812?816. Горбашова Н. Ф. Р. Пиль – образец новой политической элиты Британии первой половины XIX в. // Вестник Марийского государственного университета. Серия: Исторические науки. 2015. Т. 1. № 1. С. 18?26. Борисенко В. Н., Кузнецова Ю. И. Политическая биография сэра Роберта Пиля в историографии (вторая половина XX – начало XXI в.) // Клио. 2015. № 8. С. 215?225. Барышников В. Н., Борисенко В. Н., Кузнецова Ю. И. Тамуортские манифесты Роберта Пиля и процесс консолидации консерваторов в первой половине 1830-х гг. // Управленческое консультирование. 2015. № 9 (81) С. 149?158. Аракелян Г. С. «Кредо Ноусли» и Тамуортский манифест 1834 г. (компаративный анализ) // Ретроспектива: всемирная история глазами молодых ученых. Балтийский федеральный университет им. М. Канта. 2015. №. 9. С. 27?37. Кузнецова Ю. И. Герцог Веллингтон и эмансипация католиков // Личность в эпоху нового и новейшего времени. 2015. С. 252?257. Баутина Н. П. Правительство герцога Веллингтона и Июльская революция 1830 г. во Франции // Преподаватель XXI век. 2011. Т. 2. № 2. С. 242?247. Сидоренков А. В. Чарльз Грей и религиозная ситуация в Англии в конце XVIII – первой трети XIX в. // Ретроспектива: всемирная история глазами молодых исследователей. 2009. № 4. С. 17?24. Сидоренков А. В. Чарльз Грей в отечественной историографии // Вестник Балтийского государственного университета им. И. Канта. Серия: Гуманитарные и общественные науки. 2008. № 12. С. 53?56.] Кроме того, за последние пятнадцать лет было защищено несколько примечательных диссертационных исследований.[20 - См.: Кашапов У. А. Борьба партий и общественно-политических движений в Англии в период проведения первой парламентской реформы // Дисс. на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Уфа, 1994. Пономарева В. В. Эволюция политической группировки Ливсон-Гоуэров в Великобритании конца XVIII – первой трети XIX вв. // Дисс. на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Красноярск, 1996. Клочков В. В.Кризис партии тори и формирование политической стратегии британского консерватизма (1828?1835 гг.). // Автореферат дисс. на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Ростов-на-Дону, 1999. Соловьева Т. С. Религиозная политика либеральных тори в Англии ( 20-е гг. XIX в.) // Автореферат дисс. на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 1999. Пономарева В. В. Генезис британского парламентаризма в XIII – начале XIX вв. (историко-правовое исследование) // Дисс. на соискание ученой степени доктора юридических наук. Красноярск, 2002. Минаев А. И. Британский парламентаризм и его влияние на развитие государственно-правовых институтов России. Конец XVIII – начало XX в. // Дисс. на соискание ученой степени доктора исторических наук. Москва, 2009. Царегородцев А. В. Протестантизм и становление буржуазного этоса в Великобритании в период промышленного переворота (последняя треть XVIII – середина XIX в.) // Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Челябинск, 2010.]
Что касается отечественной историографии партийно-политической системы Великобритании конца 20-х – середины 30-х гг. XIX в., то до середины 90-х гг. прошлого века она находилась в состоянии становления. В конце 80-х – первой половине 90-х гг. увидели свет две общетеоретические работы, посвященные анализу консерватизма как идеологического и социального феномена.[21 - См.: Галкин А. А., Рахшмир П. Ю. Консерватизм в прошлом и настоящем: О социальных корнях консервативной волны. М., 1987. Исследования по консерватизму. Сборник материалов международной научной конференции. Пермь, 1994.] Также следует отметить примечательную работу М. П. Айзенштат, в которой рассматривается история консервативной партии в 1832?1846 гг., а также две работы Г. Ф. Горбашовой по сходной тематике.[22 - См.: Айзенштат М. П. Британский парламент и общество в 30 ? 40 гг. XIX в. М., 1997. С. 112?144. Горбашова Г. Ф. Консервативная партия Великобритании в 30?40 гг. XIX в. В кн.: Социально-политические и культурные процессы в странах Европы и Америки в средние века и новое время. Йошкар-Ола, 1990. С. 108?117. Она же. Формирование организационной структуры консервативной партии Великобритании (30-е гг. XIX в.). В кн.: Политика и культура стран Европы и Америки. Ч. 2. Йошкар-Ола, 1996. С. 3?14.] С начала нашего столетия в отечественной историографии начался новый этап изучения истории партийно-политической системы Великобритании первой трети XIX в., связанный с постепенным накоплением фактического материала и конкретизацией направлений дальнейшего исследования. Применительно к партии тори круг вопросов, нуждающихся в изучении, включал следующие аспекты: исследование процесса конституирования консервативной партии в стенах парламента и формирования ее организационной структуры, а также анализ деятельности консерваторов по созданию консервативных ассоциаций на местах; определение степени приверженности консерваторов к реформистской политике до и после парламентской реформы 1832 г., или, иначе говоря, определение границ, стратегических и тактических пределов «консервативного реформизма», его политической сущности; изучение кризисного развития партии тори в 1828?1830 гг. с целью осознания роли данного кризиса в процессе формирования новых консервативных принципов; наконец, анализ проблемы политического лидерства в консервативной партии в 1833?1835 гг. и стратегических причин неудач первого консервативного кабинета 1834?1835 гг. Исследованию указанных проблем были посвящены работы Ю. В. Буньковой, Б. Д. Хочуева, А. С. Гавриковой, А. С. Герасиной, М. В. Жолудова, А. А. Киселева, В. В. Клочкова, Ю. И. Кузнецовой, В. В. Пономаревой и С. Ю. Тороповой.[23 - См.: Бунькова Ю. В. Хочуев Б. Д. Эволюция английского конституционализма и политические партии в XIX в. // Гуманитарный профиль. Научный сборник совета молодых ученых Кабардино-Балкарского института гуманитарных исследований. Нальчик, 2015. С. 133?138. Гаврикова А. С. К вопросу об организационном оформлении английских партий в XIX в. // Актуальные проблемы социально-гуманитарного знания. М., 2015. С. 6?8. Герасина А. С. Партийно-политическая система Великобритании в условиях борьбы за избирательные реформы XIX в. // European Social Science Journal. 2012. № 10 (26). С. 360?367. Жолудов М. В. Двухпартийная система Великобритании после принятия парламентской реформы 1832 г. (30?50-е гг. XIX в.) // Россия, запад, Восток во всемирной истории. Сборник научных трудов Рязанского государственного педагогического университета им. С. А. Есенина. Рязань. 2003. С. 130?144. Он же. Идеология и политика либеральной партии Великобритании в 30-е гг. XIX в. Рязань, 1997. Он же. Развитие двухпартийной системы Великобритании в первой половине XIX в. // Очерки истории Великобритании XVII-XX вв. М., 2002. Исаев Б. А. Развитие партийной системы Великобритании // Политическая экспертиза. 2008. № 4. С. 240?266. Киселев А. А. Проблема формирования английской двухпартийной системы в историографии // Власть. 2011. № 7. С. 162?165. Клочков В. В. Ф. Р. Бонэм и электоральная организация партии тори-консерваторов в 1830?1835 гг. // Концепт. 2015. Т. 3. С. 83?89. Он же. «Оппозиция Его Величества»: партия тори в поисках новых инструментов обеспечения партийного единства в 1830?1834 гг. // Исторические, философские и политические наук. Вопросы теории и практики. 2017. № 7 (81). Часть 1. С. 83?85. Кузнецова Ю. И. Современный взгляд на раннюю историю консервативной партии Великобритании // Научно-технические ведомости Санкт-Петербургского государственного поли технического университета. Гуманитарные и общественные науки. 2016. № 1 (239). С. 117?124. Пономарева В. В. Ins and Outs: институт парламентской оппозиции в Великобритании XVIII в. // Известия ВУЗов. Правоведение. 2002. № 3. С. 228?238. Торопова С. Ю. Становление и развитие двухпартийной системы викторианской Англии. Ярославль, 1998.]
Таким образом, в отечественной историографии конституционного устройства, эволюции политических институтов и институтов участия, а также партийно-политической системы и религиозных проблем Великобритании периода «конституционной революции», в последнее двадцатилетие произошли довольно значительные перемены. Оформились ключевые направления исследования заявленных проблем, появились оригинальные подходы к их решению, что особенно заметно на историографическом материале последнего десятилетия. Тем не менее, по-прежнему сохраняется тенденция к относительно изолированному рассмотрению вопросов конституционного устройства, политических институтов и практик, партийно-политической системы и религиозных аспектов «конституционной революции». Указанный термин получил достаточно прочное закрепление в работах отечественных историков, однако количество исследований, в которых концепт «конституционной революции» исследовался комплексно и с учетом его меняющегося во времени содержания, все еще относительно невелико.
Что касается зарубежной историографии, то характер и направленность тех изменений, которые произошли в конституционном устройстве, религиозной сфере и партийно-политической системе Великобритании в ходе «конституционной революции» конца 20-х – начала 30-х гг. XIX в., периодически вызывали в прошлом и продолжают провоцировать сегодня многочисленные историографические дискуссии. Как представляется, незатухающий интерес к указанной проблематике в англоязычной историографии объясняется несколькими обстоятельствами. Значительно превосходя по объему отечественную, англоязычная историография акцентирует внимание на меняющемся во времени содержании концепта «конституционной революции».[24 - Ввиду значительности объема англоязычной историографии проблемы ниже будет дан лишь краткий очерк эволюции ее основных направлений. Частные историографические вопросы будут освещаться по мере необходимости в соответствующих разделах работы.] Возникнув более полувека назад как реакция на традиционные построения «вигской интерпретации истории», со временем этот концепт приобрел не только несколько отличное от первоначального содержание, но и спровоцировал появление более осторожного и взвешенного подхода к оценке перемен в конституционном устройстве и политической системе страны в первой трети XIX в. Историографические подходы середины 80-х гг. прошлого века, оценивающие Англию на протяжении «долгого XVIII в.» и вплоть до парламентской реформы 1832 г. как страну «старого порядка», сегодня уже кажутся столь революционными, как в момент своего появления. Пристальное внимание к политической традиции, заложенное авторами концепта «конституционной революции» за четверть века до этого, сыграло здесь важную роль.
С другой стороны, в британской историографии конституционная, политическая и религиозная история, а также история партийно-политической системы традиционно составляют отдельные и зачастую изолированные исследовательские проблемы. Что касается истории партийно-политической системы, то тона справедливо оценивается как «слишком самостоятельный» сюжет в британской историографии.[25 - См.: Семенов С. Б. Английский парламент: от сословного представительства к современному парламентаризму // Таврические чтения 2013. Актуальные проблемы парламентаризма: история и современность. Международная научная конференция Межпарламентской ассамблеи государств СНГ. Центр истории парламентаризма. М., 2014. С. 84.] Тем более симптоматично то обстоятельство, что именно в историографии партийно-политической системы страны в конце 80-х – середине 90-х гг. прошлого века, практически параллельно с концепциями «старого порядка» в конституционной истории, также возобладало очень осторожное отношение к оценке места и роли политических партий в политической системе страны. Относительная историографическая самостоятельность в изучении проблем, связанных с историей партийно-политической системы страны в первой трети XIX в. в этом случае оказалась весьма полезной.
Что касается британской историографии конституционного устройства, политической и религиозной истории, а также истории партийно-политической системы Великобритании периода «конституционной революции» последнего пятнадцатилетия, то тенденция к крайне осторожной оценке результатов реформ политического представительства и религиозных реформ, а также изменений, которые произошли в партийно-политической системе страны, заложенная в предыдущие годы, остается доминирующей. Укреплению ее историографической значимости способствовало появление новых объяснительных моделей – концепции социальных порядков Д. Норта и Дж. Уоллиса и теории конфликта элит Р. Лахмана.[26 - Эти концепции будут проанализированы ниже в гл. 1.] Именно эти объяснительные модели, наряду с рациональной теорией традиции известного английского специалиста в области философии истории М. Оукшотта, появившейся еще в 70-е гг. прошлого века, способствовали тому, что концепт «конституционной революции» в английской историографии не только обрел свою собственную историографическую традицию, но и оказался вновь актуальным в свете последних исследований.
Концепт «конституционной революции» в его первоначальном варианте был сформирован в работах Дж. Беста и одного из его последователей С. Беннетта. Именно Дж. Бест впервые употребил термин «конституционная революция» применительно к событиям британской конституционной и политической истории 1828?1832 гг. Общий смысл, вкладываемый в данное понятие Дж. Бестом и С Беннетом, состоял в том что, по их мнению, именно в этот период произошло постепенное превращение корпоративного и полуконфессионального государства в его либерального наследника. При этом Дж. Бест и С. Беннетт подчеркивали, что полного слома «старого порядка» не произошло, несмотря на всю существенность перемен.[27 - См.: Best J. A. The Constitutional Revolution, 1828?1832 and its Consequences for the Established Church // Theology. 1959. Vol. 62. № 468. P. 226?234. Bennett S. Catholic Emancipation, the «Quarterly Rerview» and Britain's Constitutional Revolution // Victorian Studies. 1969. Vol. XII. № 3.] Более поздний последователь Дж. Беста Р. Хоул акцентировал внимание на тесной связи конституционных преобразований 1828?1832 гг. с отменой ограничений для диссентеров и эмансипацией католиков. В этом отношении реформа политического представительства 1832 г. оценивается исследователем как логическое продолжение религиозных преобразований, осуществленных торийским кабинетом Веллингтона.[28 - См.: Hole R. Pulpits, Politics and Public Order in England, 1760?1832. Cambridge, 1989. P. 238?247.] Позицию Р. Хоула разделяют Дж. Уолш и С. Тэйлор.[29 - См.: Walsh J., Taylor S. The Church and Anglicanism in the «Long» Eighteen Century // The Church of England, 1689?1833. From Toleration to Tractarianism. Ed. by J. Walsh, S. Taylor & C. Haydon. Cambridge, 1993. P. 1?66.] В конце 90-х – начале 2000-х гг. выходят обобщающие работы Ф. О'Гормана, А. Бернса и Дж. Иннес, в которых подчеркивается, что «конституционная революция» – это достаточно сложный историографический концепт с меняющимся во времени содержанием. Накопление исторического материала и появление новых объяснительных моделей требует от современного исследователя комплексного изучения указанного концепта, основанного на учете последних достижений в области конституционной, политической и религиозной истории, а также истории партийно-политической системы.[30 - См.: O'Gorman F. The Long Eighteen Century: British Political and Social History, 1688?1832. L., 1997. P. 22. Burns A., Innes J. Rethinking the Age of Reform, 1780?1850. Cambridge, 2003. P. 8?11.]
Такое понимание «конституционной революции» было во много предопределено работами Дж. Кларка и Дж. Блэка, увидевшими свет в середине 80-х – конце 90-х гг. прошлого века. Обращая особое внимание на традиционный характер конституционного и политического устройства Великобритании, не в последнюю очередь обусловленного особенностями правовой системы страны, Дж. Кларк называет Англию 1688?1832 гг. страной «старого порядка», применяя для обозначения этого периода термин «долгий XVIII в.».[31 - См.: Clark J. C. D. English Society, 1688-1832: Ideology, Social Structure and Political Practice During the Ancien Regime. Cambridge, 1985 (2
ed. ? 2000). P. 12?14. См. также: O'Gorman F. The Long Eighteen Century: British Political and Social History, 1688?1832. L., 1997. P. 41.] Реформа политического представительства 1832 г. при этом увязывается с событиями 1828?1829 гг., когда были отменены ограничения политических прав для католиков и диссентеров. Дж. Блэк не разделяет тезис Дж. Кларка о конфессиональном характере английского государства в первой трети XIX в. и полагает, что противоречия между англиканами и диссентерами были наиболее значимы, тогда как антикатолические компании не имели большого значения, возникая периодически в тех случаях, когда к этому давали повод действия властей.[32 - См.: Black J. Confessional State or Elect Nation? Religion and Identity in Eighteen Century England / Protestantism and National Identity, 1650?1850. Ed. by T. Claydon & I. McBride. Cambridge, 1998. P. 55?61.] Таким образом, в течение последних десяти лет в английской историографии «конституционной революции» возникла тенденция к сближению и более комплексному изучению проблем конституционной и религиозной истории.
Что касается последней, то в период с начала 80-х по середину 90-х гг. прошлого века появилось несколько общих работ, затрагивающих проблемы национальной и религиозной идентичности в Великобритании первой трети XIX в.[33 - См.: Robbins K. Religion and National Identity in Modern British History (Presidential Address) / Religion and National Identity. Ed. by S. Mews. Oxford, 1982. Bebbington D. W. Religion and National Feeling in Nineteenth Century Wales and Scotland / Religion and National Identity. Ed. by S. Mews. Oxford, 1982. Wolfe J. The Protestant Crusade in Great Britain, 1829?1860. Oxford, 1991. Colley L. Britons: Forging the Nation, 1707?1837. L., 1994.] В самом конце прошлого века вышли показательные работы Т. Клейдона, Й. МакБрайда, Г. МакЛеода и К. Хейдона, посвященные роли протестантизма в проведении религиозных преобразований тори в 1828?1829 гг.[34 - См.: Claydon T., McBride I. The Trails of the Chosen People: Recent Interpretations / Protestantism and National Identity, 1650?1850. Ed. by T. Claydon & I.McBride. Cambridge, 1998. McLeod H. Protestantism and British National Identity, 1815?1945 / Nation and Religion: Perspectives in Europe and Asia. Ed. by P. van der Veer & H. Lehmann. Princeton, 1999. Haydon C. «I Love my King and my Country, but a Roman Catholic I Hate»: Anticatholicism, Xenophobia and National Identity in Eighteen Century England / Protestantism and National Identity, 1650?1850. Ed. by T. Claydon & I.McBride. Cambridge, 1998.] В недавних работах Дж. Блэка и П. Ихалайнена затронуты проблемы трансформации корпоративного конфессионального государства в электоральную демократию современного типа и роль риторики официальной церкви в этом процессе.[35 - См.: Black J. Confessional State or Elect Nation? Religion and Identity in Eighteen Century England / Protestantism and National Identity, 1650?1850. Ed. by T. Claydon & I.McBride. Cambridge, 1998. Ihalainen P. Protestant Nation Redefined: Changing Perception of National Identity in the Rhetoric of the English, Dutch and Swedish Public Churches, 1685?1772. Leiden, 2005.]
Собственно истории официальной англиканской церкви в первой трети XIX в. посвящены обобщающие работы Д. Акенсона, А. Гилберта, У. Консера, А. Расселла Р. Соловея и Э. Эванса.[36 - См.: Soloway R. A. Prelates and People. Ecclesiastical Social Thought in England, 1783?1852. L., 1969. Akenson D. H. The Church of Ireland: Ecclesiastical Reform and Revolution, 1800?1885. L., 1971. Evans E. J. Some Reasons for the Growth of English Rural Anti-Clericalism, 1750?1830 // Past and Present. 1975. № 66. Gilbert A. D. Religion and Society in Industrial England. Church, Chapel and Social Change, 1740?1914. L., 1976. Russell A. The Clerical Profession. L., 1980. Conser W. H. Church and Confession. Mercer University Press, 1984.] Вышедшие в свет с конца 60-х до середины 80-х гг. прошлого века, эти исследования до сегодняшнего дня сохраняют свою актуальность благодаря огромному количеству исследуемых источников и тщательно анализируемому фактическому и статистическому материалу. С конца 80-х до середины 90-х гг. прошлого века, когда в английской историографии наблюдался резкий всплеск интереса к церковной проблематике, увидели свет ряд интересных исследований, охватывающих широкий круг вопросов от взаимоотношения церкви и государства до философских воззрений прелатов и церковной архитектуры.[37 - См.: Gibson W. Church, State and Society, 1760?1832, Cambridge, 1989. Walsh J., Taylor S. The Church and Anglicanism in the «long» Eighteen Century / The Church of England, 1689?1833. From Toleration to Tractarianism. Ed. by J. Walsh, S. Taylor & C. Haydon. Cambridge, 1993. Carpenter S. C. Church and People, 1789?1889: A History of the Church of England from William Wilberforce to «Lux Mundi». L., 1993. Hylson-Smith K. High Churchmanship in the Church of England, from the Sixteenth Century to the Late Twentieth Century. Edinburgh: T & T Clark, 1993. Brooks C., Saint F. The Victorian Church: Architecture and Society. Cambridge, 1995. Corfield P. Georgian England: One State, Many Faith // History Today. 1995. Vol. 45. № 4. P. 14?21.] В 2001 г. появилась очень качественная обобщающая работа С. Брауна, посвященная истории официальных церквей Англии, Ирландии и Шотландии.[38 - См.: Brown S. J. The National Churches of England, Ireland and Scotland, 1801?1846. Oxford, 2001.] В этой работе собственно церковные проблемы тесно увязываются с конституционными изменениями, которые стали реальностью в 1828?1829 и 1833?1834 гг. в ходе реформ, проведенных кабинетами Веллингтона, Грея и Мельбурна. В аналогичном ключе выдержана и недавняя работа Р. МакКарти, посвященная истории официальной ирландской церкви.[39 - См.: McCarthy R. B. A Short History of the Church of Ireland. Dublin, 2015.]
Отдельный и важный аспект в историографии «конституционной революции» составляет эмансипация католиков 1829 г. и религиозные реформы 1833?1834 гг. Исследованию этой проблемы посвящены работы С. Беннетта, О. Броуза, Дж. Кримминса, К. Льюиса, П. Ноклза, Б. Мак-Нэйми и М. МакЭлроя.[40 - См.: Bennett S. Catholic Emancipation, the «Quarterly Review» and Britain's Constitutional revolution // Victorian Studies 1969. Vol. XII. № 3. P. 283?304. Brose O. J. The Irish Precedent for English Church Reform: The Church Temporalities Act of 1833 // The Journal of Ecclesiastical History. 1956. Vol. 7. Issue 2. P. 204?235. Crimmins J. E. Jeremy Bentham and Daniel O'Connell: Their Correspondence and Liberal Alliance // The Historical Journal. 1997. Vol. 40. № 2. P. 359?387. Lewis C. J. The Disintegration of the Tory-Anglican Alliance in the Struggle for Catholic Emancipation // Church History, 1960. Vol. 2. P. 124?136. Nockles P. Church or Protestant Sect? The Church of England, High Churchmanship and the Oxford Movement, 1822?1869 // The Historical Journal, 1998. Vol. 41. № 2. P. 457?493. McNamee B. The «Second Reformation» in Ireland // Irish Theological Quarterly. 1966. Vol. 33. № 1. P. 39?44. Mc Elroy M. A Study of Munster Politics in the Era of Transition, 1825?1835. Dublin, 2002.] Они являются яркой иллюстрацией того факта, что в британской историографии религиозные преобразования 1828?1834 гг. традиционно оцениваются не только как следствие целенаправленной деятельности ряда торийских и вигских кабинетов, но и как составная часть «конституционной революции». Именно религиозные аспекты последней все чаще заставляют современных исследователей задумываться о хронологии этого устоявшегося в историографии концепта.
В современной английской историографии «конституционной революции» реформе политического представительства 1832 г. не уделяется столь пристального внимания, как в отечественной исторической науке. После классических работ М. Брока, Дж. Кэннона и Дж. Фергюсона, составивших эпоху в британской историографии вопроса конца 60-х – середины 70-х гг. прошлого века, возрождение исследовательского интереса к указанной проблематике произошло только десятилетие спустя с появлением работы Э. Эванса.[41 - См.: Brock M. The Great Reform Act. L., 1973. Cannon J. Parliamentary Reform, 1640?1832. Cambridge, 1973. Ferguson J. F. The Reform Act (Scotland) of 1832: Intention and Effect // Scottish Historical Review. 1966. Vol. XIV. P. 105. Evans E. J. The Great Reform Bill of 1832. L., 1983.] К середине 90-х гг. оформилась достаточно устойчивое историографическое направление, в рамках которого реформа политического представительства 1832 г. оценивается не столько с позиций расширения избирательного права, сколько с точки зрения обретения парламентом комплекса собственных прерогативных полномочий и политической повестки. Наиболее полно указанная историографическая тенденция проявилась в поздних работах Э. Эванса, а также в исследованиях К. Глиди, Д. Фишера, Т. Эйдта и Р. Франка.[42 - См.: Evans E. J. The Forging of the Modern State. Early Industrial Britain, 1783?1870. L., 1995. Gleadie K. Reforming Discourses and Political Practice in Britain, 1760?1872 // The Historical Journal. 2004. Vol. 47. № 2. P. 491?499. Fisher D. R. History of Parliament: the House of Commons, 1820?1832. Cambridge University Pres, 2009. Aidt T. S., Franck R. Democratization Under the Threat of Revolution: Evidence from the Great Reform Act of 1832 // Econometrica. 2015. Vol. 83. № 2. P. 505?547.] В настоящее время именно такой подход к исследованию реформы политического представительства 1832 г. является преобладающим, тогда как традиционные исследовательские сюжеты, связанные с расширением избирательного права и демократизацией политической системы, постепенно отходят на второй план.
Что касается британской историографии партийно-политической системы Великобритании в первой трети XIX в., то, как уже было отмечено, она представляет собой совершенно особый и самостоятельный исследовательский сюжет, сформировавшийся главным образом в послевоенный период. До этого времени исследовательские интересы британских специалистов в изучении политической истории страны были сосредоточены по преимуществу на парламентской и административной истории, а также на взаимоотношении различных ветвей власти и государственных органов. Критика традиционных вигских историографических концепций в области историографии партийно-политической системы началась еще в работах Л. Нэмира и Г. Баттерфилда.[43 - См.: Ерофеев H. А. Л. Нэмир и его место в буржуазной историографии // Вопросы истории. 1973. № 4. С. 79?83. Виноградов К. Б. Очерки английской историографии нового и новейшего времени. Л., 1975. С. 82?83.] В середине 50-х гг. Р. Уолкотт высказал предположение о том, что в георгианский период политическая элита была разделена не на партии, а на множество группировок, скреплявшихся корпоративными, родственными, профессиональными, должностными и прочими связями.[44 - См.: Wallcott R. English Politics in Early Eighteen Century. Cambridge, 1956. P. 69.] Сторонниками подобных осторожных взглядов на место и роль партий в политической системе Великобритании первой трети XIX в. придерживались У. Дженнингс, Ф. Нортон, Д. Клоуз, и Э. Уоссон.[45 - См.: Jennings W. I. Party Politics. Cambridge, 1962. P. 12?17. Norton P., Aughey A. Conservatives and Conservatism. L., 1981. P. 86?90. Close D. B. The Formation of A Two-Party Alignment In British Parliament. L., 1987. P. 12. Wasson E. A. Whig Renaissance: Lord Althorp and the Whig Party, 1782?1845. L., 1987. P. 36.] В наиболее концентрированном виде указанная позиция была сформулирована в конце 80-х гг. прошлого века А. Хокинсом.[46 - См.: Hawkins A. Parliamentary Government and Victorian Political Parties, 1830?1880 // English Historical Review. 1989. Vol. CIV. № 412.] Примерно в это же время Ф. Форман высказал убеждение в том, что концепция классической либеральной историографии о центральной роли парламента в политической истории Великобритании применима только к узкому периоду 1832?1867 гг. До этого периода существенную роль в государственном управлении играли монархия и кабинет министров, а после него ведущую позицию в политической системе заняли партии.[47 - См.: Forman F. N. Mastering British Politics. L., 1995. P. 14.] Также весьма показательны в этом отношении суждения А. Бриггса, по мнению которого представители современной либеральной историографии стали гораздо критичнее в отношении политической риторики британских государственных деятелей XIX в., оценивая гораздо скромнее преобразования того периода.[48 - См.: Briggs A. The Age of Improvement, 1783?1867. L., 1995. P. 4.]
Решающее влияние на окончательное формирование такого подхода к изучению истории консервативной партии в современной историографии оказали работы Н. Гэша.[49 - См.: Gash N. Reaction and Reconstruction in English Politics, 1832?1852.Oxford, 1965. Idem. Sir Robert Peel. L., 1972. Idem. Age of Peel. L., 1973. Idem. The Earl of Liverpool (1812?1827). In: The Prime Ministers. Ed. by H. van Thal. Vol. 1. L., 1974. Idem. Politics in the Age of Peel. A Study in the Techniques of Parliamentary Representation, 1830?1850. Hassoks, 1977. Idem. Lord Liverpool: the Life and Political Career of R. B. Jenkinson, Second Earl of Liverpool, 1770?1828. Cambridge (Mass), 1984. Idem. The Organization of the Conservative Party, 1832?1846. Part II. The Electorate Organization. In.: Parliamentary History. Vol. II. Gloucester, 1984. P. 131–152. Idem. Mr. Secretary Peel: the Life of Robert Peel to 1830. L., 1985; Idem. Sir Robert Peel: the Life of Sir Robert Peel after 1830. L., 1986. Idem. Parliament and Democracy in Britain: the Three Nineteenth-Century Reform Acts. In: Gash N. Pillars of Government, and Other Essays on State and Society, 1770?1880. L., 1986. Idem. The Founder of Modern Conservatism. In: Gash N. Pillars of Government, and Other Essays on State and Society, 1770?1880. L., 1986. Idem. Bonham and Conservative Party. In: Gash N. Pillars of Government, and Other Essays on State and Society, 1770?1880. L., 1986. Idem. Aristocracy and People: Britain, 1815?1865. L., 1995.] По мнению автора, решающее значение в становлении на английской политической сцене партий в современном смысле этого слова, имел период 1830?1870-х гг. В работах Н. Гэша были впервые сформулированы многие вопросы, вокруг которых развернулись оживленные историографические дискуссии в последнее двадцатилетие. Среди них особого внимания заслуживают проблемы определения места и исторической роли «либерального торизма» в кризисном развитии партии тори, расколотой во второй половине 20-х гг. XIX в. на несколько политических группировок, влияния парламентской реформы 1832 г. на становление новых консервативных принципов, разработки парламентской стратегии и тактики консерваторов в период работы первого пореформенного парламента, а также появления принципиально новых форм и методов обеспечения партийного единства консерваторов, связанных с постепенным становлением в 30-е гг. прошлого века организационной структуры консервативной партии.
В середине 60-х гг. прошлого века в работах Дж. К. Кларка и Р. Стюарта некоторые из затронутых Н. Гэшем проблем рассматривались несколько в ином ключе. Дж. К. Кларк и Р. Стюарт были более сдержаны в оценке «либерального торизма», полагая, что поражение Веллингтона в 1830 г. было поражением традиционного торийского режима, но ни в коем случае не партии тори, окончательный раскол которой стал отправной точкой в формировании новой системы обеспечения партийного единства и нового комплекса политических принципов.[50 - См.: Clark G. K. The Making of Victorian Britain. L., 1962. Idem. Peel and the Conservative Party. L., 1964. Stewart R. The Foundation of the Conservative Party, 1830?1867. L., 1964.]
Последние два десятилетия прошлого века составили весьма характерный период в новейшей истории изучения консервативной партии. В это время появляются три фундаментальных обобщающих исследования политической стратегии и тактики британского консерватизма в XIX столетии: Ф. О'Гормана, Б. Колмана и коллективный труд по истории консерватизма в XIX?XX вв. под общей редакцией Н. Гэша.[51 - См.: O'Gorman F. British Conservatism. L., 1982. Coleman B. Conservatism and the Conservative Party in Nineteenth Century Britain. L., 1988; Gash N., Southgate D., Dikes D., Ramsden J. The Conservatives: A History From Their Origin to 1965. L., 1977.] Указанные работы в определенном смысле представляли собой историографический итог предшествующего тридцатилетия. Вместе с тем, в 70-х – начале 90-х гг. прошлого столетия в английской историографии начинается определенное переосмысление ключевых аспектов истории консервативной партии. Д. Купер проявил обоснованный скептицизм в отношении тех успехов, которые были достигнуты консерваторами в обретении поддержки широких социальных слоев в период 1832?1835 гг.[52 - См.: Behagg C., Burne M., Cooper D. Years of Expansion: Britain, 1815?1914. Ed. by Michael Scott-Baumann. L., 1995. P. 129.] Противоречивые отношения консервативной партии с нонконформистами проанализированы в двух работах Р. Брента.[53 - См.: Brent R. The Whigs and Protestant Dissent in the Decade of Reform: The Case of Church Rates, 1833?1841 // English Historical Review. Vol. CII. 1987. № 406. Idem. The Emergence of Liberal Anglican Politics: the Whigs & the Church, 1830?1841. Oxford University, Doctor of Philosophy Thesis, 1985.] Д. Иствуд и Я. Ньюболд подвергли переоценке достижения Р. Пиля по разработке политических принципов, парламентской стратегии и тактики консервативной партии во время ее пребывания в оппозиции после 1830 г.[54 - Cм.: Eastwood D. Peel and the Tory Party Reconsidered // History Today. 1992 (March). Vol. 42. P. 27?32. Newbould J. Sir Robert Peel and the Conservative Party, 1832?1841: A Study in Failure? // English Historical Review. Vol. XCVIII. 1983. № 394.] В работах Б. Хилтона подвергнуто сомнению также интеллектуальное лидерство Р. Пиля в партии.[55 - См.: Hilton B. Peel: A Reappraisal // Historical Journal 1979. Vol. XXII. № 3.] Все это подтверждает формирование характерной для британской историографии последнего времени тенденции к весьма осторожной оценке стратегических и тактических достижений консерваторов в 1822?1835 гг.
В последние пятнадцать лет указанная тенденция только укрепилась. В обобщающих работах А. Хокинса и Э. Эванса результаты влияния парламентских фракций, трансформирующихся в политические партии, на процесс формирования парламентской политической повестки и текущего управления страной оцениваются как весьма скромные.[56 - См.: Hawkins A. A British Party Politics, 1832-1886. Basingstoke, 1998. Evans E. J. Political Parties in Britain, 1783?1867., L., 2009.] Историографический скепсис последнего времени нашел свое выражение и в появлении новых исследовательских сюжетов и направлений в изучении истории партийно-политической системы страны в период «конституционной революции». Р. Флойд исследовал взаимосвязь церковных реформ 1828?1834 гг. с процессом становления двухпартийной системы в Великобритании указанного периода.[57 - Floyd R. D. «How Can There Be Any Sound Politics Without Religion?» Religious Nonconformity, The Church of England and a Formation of a Two-Party System in Mid-Nineteenth Century England. Oxford, 2005.] Ф. Сэлмон и Д. Хэмер проследили влияние реформы политического представительства 1832 г. на партийно-политическую систему страны, используя материалы довыборов в парламент и анализируя локальные аспекты выборов.[58 - Salmon P. Electoral Reform at Work. Local Politics and National Parties, 1832?1841. Suffolk, 2002. Hamer D. A. The Politics of Electoral Pressure. By-Elections in British Parliament, 1832?1914. Hassocks, 2007.] Влияние реформы 1832 г. на распределение политических сил и электоральных предпочтений в отдельных графствах стали предметом исследований И. Джэггарда и К. Купера.[59 - Jaggard E. K. G. Patrons, Principles and Parties: Cornwall Politics, 1760?1910. L., 1981. Cooper C. J. Electoral Politics in Grimsby, 1818?1835. Cambridge, 1989.]
Кроме того, необходимо отметить несколько важных работ описательного характера, предоставляющих современному исследователю обширный фактический материал и затрагивающих различные аспекты деятельности консервативной партии в ее отношениях с прессой, правовой и церковной политике.[60 - Cм.: Aspinall. A. Politics and the Press, 1780?1850. L., 1949. Ascoli D. The Queen's Peace: The Origins and Development of the Metropolitan Police. L., 1979. Anson W. R. Law and Custom of the Constitution, Parliament, and the Crown. L., 1935; Ernsley C. Crime and Society in England, 1750?1900. L., 1987. Hanham H. J. The Nineteenth Century Constitution. Cambridge, 1969. Holdsworth W. S. History of English Law. Ed. by A. L. Goodhart and H. G. Hanbury. L., 1952. James P. S. Introduction to English Law. L., 1989. Keir D. L. Constitutional History of Modern Britain. L., 1960. Radzinowicz L. A History of English Criminal Law. Vol. I. L., 1948. Smith G. Constitutional & Legal History of England. New York, 1955. Tobias J. J. Crime and Police in England, 1700?1900. Dublin, 1979. Cornish F. W. History of the English Church in the Nineteenth Century. Vol. I?II. L., 1910. Currie R., Gilbert A., Horsley L. Churches & Churchgoers. Patterns of Church Growth in the British Isles since 1700. Oxford, 1977. Gibson W. Church, State and Society, 1760?1850. New York., 1994. Machin G. I. T. The Catholic Question in English Politics 1820?1830. L., 1964. Idem. Politics and the Churches in Great Britain, 1832?1868. Oxford, 1977. Norman E. R. The Catholic Church and Ireland in the Age of Rebellion. L., 1963. O'Ferrall J. F. Catholic Emancipation. L., 1985.] Кроме того, следует отметить и ряд современных биографий лидеров консервативной партии.[61 - См.: Hurd D. Robert Peel. A Biography. L., 2007. Durham S. R. The Duke of Wellington and the People, 1819?1932. L., 2001. Hodin C. S. The Political Career of Sir Francis Burdett. L., 1992. Hawkins A. Forgotten Prime Minister: the 14th Earl of Derby. Vol. I (1799?1851) Oxford, 2007. Lundy D. The Peerage of Charles Gordon-Lennox, 5th Duke of Richmond. Dublin, 2014. Поскольку в качестве одного из исследовательских методов в работе используется метод коллективной биографии, детальные ссылки на биографии политических и религиозных деятелей будут даны в соответствующих примечаниях к тексту работы.] И хотя в такого рода исследованиях, как правило, не уделяется внимания проблеме формирования политических принципов консерватизма, сам подход к указанной проблематике без детального изучения поставленных в них вопросов оказался бы невозможен.
Таким образом, в англоязычной историографии даже самого последнего времени проблемы конституционного устройства, эволюции политических институтов и практик, религиозной истории и истории партийно-политической системы страны, не говоря уже о проблемах, связанных с влиянием общего права на эволюцию политической системы, рассматриваются достаточно изолированно. И хотя наличие системы связей между ними никто из исследователей не отрицает, тем не менее, не было предпринято попытки комплексного анализа всех этих исследовательских сюжетов. В этом отношении данное диссертационное исследование, в котором все указанные элементы рассматриваются во взаимосвязи и взаимообусловленности в рамках концепта «конституционной революции», безусловно, представляется актуальным.
Цель и задачи исследования. Целью диссертационного исследования является всестороннее изучение и комплексный анализ процесса трансформации конституционного и конфессионального устройства, политических институтов, институтов участия и политических практик, а также партийно-политической системы Великобритании в период «конституционной революции» начала 20-х – середины 30-х гг. XIX в.
Для достижения указанной цели необходимо решение следующих исследовательских задач:
• определить комплекс факторов, способствовавших трансформации традиционного политического режима Англии на протяжении «долгого XVIII в.» в конституционные механизмы современного типа, оправдывающих целесообразность выделения периода «конституционной революции» 1822?1835 гг. в качестве самостоятельного этапа в развитии политической системы страны;
• исследовать исторические и теоретические аспекты влияния общего и статутного права на трансформацию конституционной и партийно-политической системы, политические институты и практики, определившего характер и направленность изменений в политической системе в исследуемый период;
• проанализировать систему конституционных прецедентов, зафиксировавших перераспределение прерогативных полномочий и изменения во взаимоотношениях короны, кабинета министров и палат парламента в ходе «конституционной революции», способствовавших появлению элементов системы сдержек и противовесов, характерных для конституционных монархий современного типа;
• изучить смысл и определить значение изменений в партийно-политической системе в 1822?1835 гг., связанных реформой политического представительства, трансформацией корпоративно оформленных парламентских фракций в политические партии, преобразованием их организационной структуры и формированием системы политических принципов, стратегии и тактики, для оформления политического режима конституционной монархии;
• проанализировать место и роль религиозной политики торийских и вигских кабинетов в 1828?1834 гг., определив характер проводимых политическими оппонентами религиозных преобразований и значение последних для трансформации конституционного устройства, политических институтов и практик в ходе «конституционной революции»;
• рассмотреть и проанализировать положение партии тори в период ее пребывания у власти в 1822?1830 гг. и в оппозиции в 1830?1834 гг., выявив комплекс обстоятельств, способствовавших опережающему формированию политических принципов «разумного консерватизма» Р. Пиля, «партийного менеджмента» Ф. Р. Бонэма, а также разработке новой парламентской стратегии и тактики, включая систему взаимодействия с избирателями;
• определить роль и значение деятельности первого консервативного правительства Р. Пиля для формирования конституционной практики формирования кабинета министров из представителей политической партии парламентского большинства и прекращения прерогативного вмешательства короны в процесс формирования и повседневной деятельности правительства, а также формирования кабинетом министров собственной политической повестки;
• раскрыть характер и направленность изменений конституционного и конфессионального устройства, политических институтов, институтов участия и политических практик, а также партийно-политической системы в 1822?1835 гг., оправдывающих выделение «конституционной революции» 1822?1835 гг. в качестве самостоятельного этапа в развитии политической системы, и определяющих необходимость корректировки его хронологических границ.
Методологическая и теоретическая основа исследования определяется исходя из принципов теоретического и методологического плюрализма. При этом данное утверждение не подразумевает произвольного использования обширного методологического арсенала гуманитарных наук, но предполагает пристальное внимание ко всем методологическим новациям второй половины XX – начала нынешнего столетия.
В ходе исследования процесса трансформации конституционного и конфессионального устройства, политических институтов, институтов участия и политических практик, а также партийно-политической системы Великобритании в период «конституционной революции» начала 20-х – середины 30-х гг. XIX в., основополагающее методологическое значение имеют подходы к исследованию, характерные для институционально ориентированной истории. Это означает, что основное внимание уделяется не только историческим фактам или событиям, но и воплощению в рациональной политической практике результатов репрезентации их умопостигаемых образов, преломленных сознанием современников. Центральным понятием в таким образом понимаемой методологии исследования является принцип критического конвенционализма, в соответствии с которым решения, принимаемые акторами исторического процесса, будь то политические группировки, элиты или отдельные личности, не могут быть напрямую выведены из исторических фактов, хотя и имеют к этим фактам некоторое отношение. При этом следует исходить из допущения, что рациональное действие, предпринятое на основании того или иного решения, предполагает наличие внешней системы, реагирующей на эти решения предсказуемо хотя бы отчасти. Эта внешняя система всегда включает в себя не только набор политических институтов, институтов участия и политических практик, но и политическую традицию, которая вполне осознается участниками исторического процесса.[62 - См. подробнее соответствующий раздел главы 1.]
Эпистемологические следствия такого подхода очевидны. При исследовании истории трансформирующихся политических институтов и связанных с этим процессом политических практик, не следует исходить не из эссенциалистски воспринимаемых «сущностных характеристик» того или иного политического института. Предметом изучения должен стать вполне реальный для акторов политического процесса комплекс ожиданий от его изменения, в направлении которого предприняты соответствующие усилия и мобилизованы находящиеся в распоряжении участников процесса ресурсы.[63 - Перефразируя К. Поппера, не следует искать ответ на вопрос: «Что такое парламент, какова его истинная природа и каково его действительное значение?». Вопрос должен ставиться так: «Что требуется от парламента в данный момент времени? Что предлагается в качестве законной цели деятельности парламента? Почему мы предпочитаем использовать предоставляемый нам парламентом комплекс политических возможностей, а не обходиться без него? Какие особенности действующей процедуры обеспечивают легитимацию политического решения?». См. подробнее об особенностях конвенционального метода: Поппер К. Открытое общество и его враги. Т. 2. М., 1992. С. 109 и сл.]
В историческом познании метод критического конвенционализма воспринимается также в качестве комбинации способов интерпретации и оценки установленных исторических фактов. Процесс исторического познания особенностей эволюции политических институтов и практик выглядит в этом смысле как реконструкция прошлого для современности, процесс открытия новых граней в уже известных явлениях, смысл которых зачастую не был до конца понят современниками, с целью получения нового эвристического образа исторических событий, неоднократно изучавшихся специалистами.[64 - Английский философ истории Р. Дж. Коллингвуд, писал по этому поводу, что идея истории как целого «принадлежит каждому отдельному человеку в качестве элемента его сознания, и он открывает ее у себя, как только начинает осознавать, что значит мыслить». См.: Коллингвуд Р. Дж. Идея истории. М., 1980. С. 237.] Чтобы избежать неоправданного «конструирования традиции» и «опрокидывания современности в прошлое», в распоряжении историка есть ряд инструментов. Прежде всего речь идет о детализировании, основанном на знании источников и их компетентной критике. Историческое познание всегда представляет собой двойственный процесс, связанный с накоплением фактов и их осмыслением на основе эрудиции исследователя. Для историка событие, личность и даже реконструкция прошлой ментальности не являются конечными целями, но служат средством для раскрытия более общих вопросов, которые выходят за рамки частной истории и ее действующих лиц.
Методология критического конвенционализма построена на допущении, в соответствии с которым историческое исследование способно обеспечивать надежное знание о прошлом. Это знание может быть обретено только путем систематического изучения источников, которые являются единственными реликтами и следами прошлого. В этом отношении ключевое значение для изучения истории политических институтов и практик имеет просопографический метод (метод коллективной биографии), некогда эффективно использованный Л. Б. Нэмиром и «Манчестерской школой» политических исследований. Этот метод основан на допущении, что любой документ не является прямым изложением какой-то истины. Напротив, раскрытие подлинных смыслов и связей отдельного документа может стать весьма длительным процессом.
Что касается общих понятий, основанных на обобщении данных, полученных при исследовании источников, то здесь следует иметь в виду несколько обстоятельств. Общие понятия необходимы историку как для изучения источников, так и для изложения результатов своего исследования. Они в первую очередь должны соответствовать тому, что исследователь обнаружил в источниках, а уже затем – выступать конструктами различного рода социальных теорий. Историческое обобщение возможно только на уровне достаточно высокой абстракции, а сама история, особенно если это конституционная и политическая ее разновидности, не должна превращаться в разновидность социологии. В этом отношении история должна сохранять свою автономию как от других дисциплин, так текущих политических обстоятельств.
Поскольку история – это не само прошлое, и тем более не метафизическое размышление о природе последнего, она является знанием, полученным историками. Ясность и точность изложения фактического материала и исторических обобщений на уровне общих понятий должны являться фундаментальными качествами профессионального исторического исследования. В этом отношении метод критического конвенционализма базируется на утверждении, что техника деконструкции или дискурсивного анализа не представляет большой ценности для исследования проблем, связанных с политическими институтами и практиками. Понятия и категории создаются историком, а стремление к истине и понимание являются целями, которые значимы для исторического исследования.
Исходя из этого, творческая интерпретация в историческом исследовании, как представляется, имеет несколько уровней, в соответствии с которыми строится методика изучения исторического процесса в данной работе. Она включает в себя отбор фактов в соответствии с критерием важности, оценку причинно-следственных зависимостей, формирование представлений о структуре институциональных связей и взаимодействий, а также определение индивидуальной, групповой и массовой мотивации, которая находит свое отражение в социальной и политической философии. Кроме того, диссертационное исследование строится на основе признаков историзма, конкретности и системности, а также общенаучных и частнонаучных методов. К первым следует отнести анализ и синтез, индукция и дедукция, описательный и количественные методы, ко вторым – сравнительно-исторический и историко-типологический методы.
Комплексное использование указанных методологических подходов, принципов и методов исследования предоставляет возможность глубоко и всесторонне изучить процесс трансформации конституционного и конфессионального устройства, политических институтов, институтов участия и политических практик, а также партийно-политической системы Великобритании в период «конституционной революции» начала 20-х – середины 30-х гг. XIX в., создав ее новый умопостигаемый образ.
Источниковая база исследования. Изучение и комплексный анализ процесса трансформации конституционного и конфессионального устройства, политических институтов, институтов участия и политических практик, а также партийно-политической системы Великобритании в период «конституционной революции» начала 20-х – середины 30-х гг. XIX в. предполагает использование широкого круга разнообразных по характеру источников. Состояние британских архивов и библиотек позволяет исследовать заявленную в работе проблематику с достаточно высокой степенью детализации.
В диссертации использованы источники из фондов ряда британских библиотек, таких как Библиотека Британского музея, Национальная библиотека Шотландии, библиотеки Кембриджского, Оксфордского, Эдинбургского и Стратклайдского университетов, библиотеки университетов Глазго, Ковентри, Саутгемптона и Дарема. Кроме того, ряд материалов для исследования был получен из библиотек университета Копенгаген (Дания), библиотек университетов гг. Гаага и Бреда (Нидерланды), а также библиотеки университета Линчепинг (Швеция) и городской библиотеки г. Антверпен (Бельгия).
Источники, использованные в диссертационном исследовании, целесообразно разделить на несколько групп.
Первую группу источников составляют неопубликованные документы. Прежде всего, сюда следует отнести личный архив и переписку Р. Пиля. Эти документы, хранящиеся в отделе рукописей Библиотеки Британского музея, проливают свет на особенности политической борьбы различных группировок внутри партии тори в перовой трети 20-х – середине 30-х гг. XIX в.[65 - См.: Peel Papers. British Museum Additional Manuscripts, 40309, f. 316, 372, 380; 40313, f. 192; 40316, f. 98; 40320 f. 207; 40333 f. 158, 168, 177; 40341, f. 112; 40401, ff. 181?195; 40403, f. 15, 100; 40404, f. 222; 40405, f. 61, 265, 304; 40405, f. 30, 202; 40406, f. 205; 40407, f. 107, 229; 40410, f. 24, 58, 40412, f. 103, 207, 339; 40416, f. 64, 204.] В этом же собрании были обнаружены и использованы в работе документы, затрагивающие процесс формирования системы политических партий на протяжении первой трети XIX в.[66 - См.: British Museum Additional Manuscripts, 12402 f. 98, 40309, f. 316 & 380, 40313, f. 192 , 40316, f. 98, 40320 f. 207, 40333 f. 158, 168, 40341, f. 112, 40401 ff. 181-195, 40403, f. 15, 100, 40404, f. 222, 265, 304, 40405, f. 30, 61, 202, 40406, f. 114, 205, 208, 40407, f. 107, 40410, f. 24,58, 229, 40416, f. 64, 204, 40333, f. 177.]
Кроме того, часть корреспонденции Р. Пиля содержится в отделе рукописей Кембриджского университета.[67 - См.: Cambridge University. MS 2-1949, MS 11-6/1972 (корреспонденция Р. Пиля 1830?1835 гг.).] Что касается неопубликованных документов соратников Р. Пиля и его политических оппонентов, то их можно найти в разных архивных фондах Великобритании. Так, довольно значительная часть корреспонденции герцога Веллингтона 1833?1835 гг. хранится в отделе рукописей библиотеки университета Саутгемптон.[68 - См.: University of Southampton. MS 61. WP 61 2/1-172, MS 69 (корреспонденция герцога Веллингтона 1833?1835 гг.).] В Национальной библиотеке Шотландии сохранился довольно значительный фонд Ч. Грея.[69 - См.: National Library of Scotland. Manuscript Collection. MSS. 9815-9933, 10279?10695.] Бумаги Дж. Грэхема хранятся в отделе рукописей Британской библиотеки и Боделианской библиотеки в Оксфорде.[70 - См.: British Library Manuscript Collection. Dep. 9374. MSS. Bodleian Library. Oxford. Microfilms 29, 34.] Бумаги архиепископа Дарема У. ван Милдерта, проясняющие одну из наиболее характерных позиций англиканского духовенства по отношению к эмансипации католиков, хранятся в отделе рукописей библиотеки университета Дарем.[71 - См.: Van Mildert Papers. Durham University Library. MS 83560-573.] Наконец, в муниципальной библиотеке Лондона хранится заметки по подготовке петиций в парламент по поводу предполагаемой отмены политических ограничений для диссентеров.[72 - См.: The Minutes of Meetings of the Committee Appointed to Conduct the Application to Parliament for the Repeal of the Corporation and Test Acts, 1827?1829. MS. 3084/2.]
В собрании Public Record Office хранятся документы Ч. Грея и виконта Мельбурна.[73 - См.: Public Record Office. 30/22 A-D (Ч. Грей). Public Record Office. 30/22 1E 8, 12, 14, 22?26 (виконт Мельбурн).] Там же можно найти неопубликованный адрес мэра г. Лидс, адресованный королю и проливающий свет на позицию муниципалитета по отношению к эмансипации католиков, а также два характерных письма прелатов англиканской церкви Р. Пилю по этому же поводу.[74 - См.: Public Record Office. HO44/18 ff. 256-257 (Markland R., the Mayor of Leeds. An Address to the King on the Questions of Catholic Emancipation. 1828. 20 December). HO44/18 ff 272-273 (Rev. Jennings W. A Letter to R. Peel Concerning the Petition on Catholic Emancipation from the Protestant Congregation of Bayon. 1829. 16 January). HO44/18 ff 309-310 (Treweeks S. A. Letter to R. Peel Reporting Majority Approval of the Catholic Emancipation in Cornwall. 1829. 16 February).] Наконец, среди неопубликованных документов Р. Пиля, хранящиеся в библиотеке Британского Музея, принципиальное значение для данного исследования имеет меморандум лидера консерваторов от 23 июля 1834 г., чрезвычайно важный для понимания процесса становления принципов нового «разумного консерватизма».[75 - См.: Peel's Memorandum, 1834, 23 July. Peel Papers. British Museum Additional Manuscripts, 40404, f. 222.]
Вторую группу источников составляют официальные парламентские документы и законодательные памятники. Среди опубликованных официальных документов особое место занимают парламентские дебаты, анализ которых позволяет определить наиболее важные этапы подготовки законопроектов, ход обсуждения биллей, а также реакцию членов палаты на петиции и обращения. Кроме того, большое значение для решения поставленных в диссертационном исследовании задач имеют результаты голосований (Division Lists), изучение которых проливает свет на позиции внутрипартийных группировок. Всего просмотрено 39 томов парламентских дебатов двух серий за период с 1822 по 1835 гг.[76 - См.: Hansard Parliamentary Debates. New Series. Commencing with the Accession of George IV. Vol. VIII?XXI. L., 1820?1829. Hansard Parliamentary Debates. Third Series, Commencing with the Accession of William IV. Vol. I?XXVI. L., 1830?1835.] Среди прочих парламентских документов существенное значение при анализе персонального состава первого пореформенного парламента имеет так называемая «Черная книга», в которой зафиксированы фамилии парламентариев, род их занятий, партийная принадлежность, а также содержатся сведения о патронаже.[77 - См.: Black Book of 1833 Parliament. L., 1834.] В отношении политического патронажа и состояния предвыборных технологий наиболее показателен документ под названием «The Berkshire List». В документе, который Р. Пиль направил герцогу Веллингтону 1 января 1835 г. (накануне выборов 1835 г.), были указаны лица, пользующиеся влиянием в графстве Беркшир. Р. Пиль просил указать, на кого из указанных в документе лиц он может оказать выгодное консерваторам влияние либо непосредственно, либо через своих знакомых и доверенных лиц.[78 - См.: British Museum Additional Manuscripts, 40320 f. 207.] Кроме того, весьма важными для исследования оказались отчеты парламентских комитетов, касающиеся положения дел с уплатой десятины в Ирландии и принятия «The Irish Church Temporalities Act» 1833 г.[79 - См.: Second Report of the Select Committee on Tithes in Ireland. House of Commons Parliamentary Papers. 1832. Vol. XXI. Papers Relating to the First Fruit in Ireland. House of Commons Parliamentary Papers. 1831?1832. Vol. XXII. P. 326-334. Minutes of Evidence, Lords' Committee on Tithe in Ireland. House of Commons Parliamentary Papers. 1823. Vol. XVI. P. 99?101.]
Что касается законодательных памятников, то в распоряжении исследователей имеется несколько первоклассных изданий статутов, осуществленных в течение XIX в. и снабженных подробными комментариями.[80 - См.: Great Britain Laws and Statutes. A Collection of the Public General Statutes. Vol. IV. L., 1825?1829. The Statutes. Vol. I?IV. L., 1875. Statutes of the United Kingdom of Great Britain and Ireland. George IV & William IV. L., 1870; Statutes of the Realm. Printed by Command of HM king George III from Original Records & Authentic Manuscripts. Vol. I?VII. L., 1810?1826.] Кроме того, был проанализирован ряд документов по конституционной истории Англии первой трети XIX в., содержащих ценную информацию для анализа уровня преступности и системы охраны общественного порядка. Эти данные содержатся в хорошо известном исследователям фундаментальном сборнике английских исторических документов, изданных в издательстве «Эйр & Споттисвуд» в середине 50-х гг. прошлого столетия и представляющих собой весьма информативное собрание документов по различным аспектам внутриполитической жизни страны.[81 - См.: English Historical Documents. Ed. by A. Aspinall & E. Smith. Vol. XI (1783?1832). L.: Eyre & Spottiswood, 1956. English Historical Documents. Ed. by A. Aspinall & E. Smith. Vol. XII (1833?1874). L.: Eyre & Spottiswood. 1959.] Использовались также и другие сборники документов и собрания официальных парламентских документов и статутов, послужившие источниками для исследования некоторых конституционных актов, в частности, «Акта об унии» 1800 г.[82 - См.: Select Statutes, Cases and Documents to Illustrate English Constitutional History, 1660?1832. L., 1919. Sources of English Constitutional History. A Selection of Documents from AD 600 to the Present. Ed. by C. Stephenson & F. G. Marcham. L.: Harper & Brothers Publishers, 1937. Documents of English History, 1688?1832. Ed. by W. A. Baker. L., 1954. Evans E. J., Pledger P. J. Contemporary Sources and Opinions in Modern British History. Vol. 1?2. Warne, 1967. Hanham H. J. The Nineteenth Century Constitution, 1815?1914: Documents and Commentary. L., 1969. Documents on British Political History. Ed. by J. Wroughton. Vol. 1?2. L., 1971?1973.]
Третью группу источников составляют петиции, направленные в парламент накануне и в ходе религиозных реформ кабинета герцога Веллингтона 1828?1829 гг. Часть из этих петиций была опубликована отдельными изданиями.[83 - См.: An Address from the British Roman Catholics to their Protestant fellow Countrymen. L., 1826. An Address of the Catholic Association to the Protestant Dissenters of England. L., 1828. Declaration of the Catholic Bishops, the Vicars Apostolic and their Coadjutors in Great Britain. L., 1826. Petition of the Undersigned Protestant Dissenters to the Honorable the Commons of the United Kingdom of Great Britain and Ireland, In Parliament Assembled. L., 1828. Petition of the Undersigned Protestant Dissenters to the Right Honorable the Lord spiritual and Temporal of the United Kingdom of Great Britain and Ireland, In Parliament Assembled. L., 1828.] Две петиции, иллюстрирующие позицию официальной церкви Шотландии по отношению к религиозным преобразованиям последнего торийского кабинета, хранятся в библиотеке университета Глазго.[84 - См.: Petition of the Minister, Elders, Deacons, and People, Assembling themselves for the Worship of God, in the National Scotch Church to the Right Honorable the lords Spiritual and Temporal of the United Kingdom of Great Britain and Ireland, In Parliament Assembled. L., 1829. Petition of the Minister, Elders, Deacons, and People, Assembling themselves for the Worship of God, in the National Scotch Church to the King's Most Excellent Majesty. L., 1829.] Наконец, две петиции, отражающие позицию ирландских католиков по отношению к отмене ограничений для диссентеров и позицию философских радикалов, были опубликованы в журналах «The Christian Reformer» и «The Christian Remembrancer» за 1827?1828 гг.[85 - См.: The Humble Petition of the Catholics of Ireland for Repeal of the Test and Corporation // The Christian Reformer. 1828. Vol. XIV. P. 33, 274. Petition of the Elders, Deacons and Members of the Church of God Meeting in London and Known as Freethinking Christians, presented in May, 12, 1827 by Joseph Hume, Esq., to the Honorable the Commons of Great Britain and Ireland, In Parliament Assembled // The Christian Remembrancer. 1827. Vol. II. P. 750?751.]
В качестве одного из важнейших документальных свидетельств при написании диссертационного исследования рассматривалась периодическая печать, составившая четвертую группу источников. Периодические издания в изучаемый период постепенно приобретали значение серьезного фактора в политической жизни страны. Позиция тех или иных изданий могла достаточно серьезно повлиять на формирование положительного имиджа переживающих процесс своего становления политических партий. К сожалению, в силу ряда объективных причин пресса не могла быть использована в желаемом объеме, но и те материалы, которые удалось использовать, особенно публикации «Таймс»" и «Морнинг пост», дают достаточное представление о позиции и политической роли газет.[86 - См.: The Times. 1828, 9 August, 1830, 14 August, 1831, 1 August, 1832, 17 August, 1834, 8 December, 24 December, 1835, 13 March, 23 April, 3 September. The Morning Post. 1835. 7 September.] Кроме того, были использованы отдельные публикации в «Бирмингем Аргус», «Спектейтор», «Стандарт» и «Альбион».[87 - См.: Birmingham Argus. 1829. 12 May. Spectator. 1833, 12 January. Standard. 1834, 29 May. Albion. 1834, 22 November.]
Чрезвычайно ценные данные для выявления отношений в обществе предоставляет ведущий консервативный журнал «Квотерли ревю», основанный в 1809 г. известным шотландским издателем Дж. Мюрреем, среди авторов которого были знаменитые поэты Роберт Саути и лорд Байрон, а также Вальтер Скотт, Джейн Остин и Джон Уилсон Крокер.[88 - См.: Quarterly Review. 1835. Vol. LV. Quarterly Review. 1835. Vol. LIII. Quarterly Review. 1836. Vol. LX. «The Quarterly Review» издавался с 1809 по 1967 г. Журнал основывался как противовес вигскому «The Edinburgh Review». Первый редактор – Уильям Гиффорд, был назначен Дж. Каннингом. С 1826 г. – торийский журнал, его издателем до 1853 г. был Джон Гибсон Локарт. См.: Conservatism and The Quarterly Review: A Critical Analysis. Ed. by J. Cutmore. L., 2007. Cutmore J. Contributors to the Quarterly Review, 1809?1825. A History. L., 2008.] Именно на страницах «Квотерли ревю» были опубликованы важнейшие статьи о положении дел в партии тори после отставки кабинета герцога Веллингтона и знаменитый «Манифест из Тамуорта» Р. Пиля.[89 - См.: Thoughts on the Present Distress // The Quarterly Review. 1830. Vol. XLIII (May?October). L., 1830. P. 278?305. Sir Robert Peel's Address to the Electors of the Borough of Tamworth // Quarterly Review. 1835. Vol. XLIII (February?April). P. 261?287.]
Вигское направление в журналистике представляли «Эдинборо ревю» и орган философских радикалов «Вестминстер ревю».[90 - См.: The Country Without a Government; or Plain Questions Upon the Unhappy State of the Present Administration // The Edinburgh Review. 1830. Vol. I (April?July). Edinburgh, 1830. P. 159?176. «The Edinburgh Review» издавался в 1755?1766, 1773?1776 и 1802?1929 гг. Возобновлен в 1984 г. Вигский журнал, связанный с поэтами-романтиками. Среди его известных учредителей был знаменитый адвокат Г. Брогэм. См.: Clive J. The Edinburgh Review // History Today. 1952. Vol. 12. № 2. P. 844?850; Clive J. Scotch Reviewers: The Edinburgh Review, 1802?1815. Cambridge, 1957. P. 186?197.] Именно на страницах последнего был помещен ряд обзоров, памфлетов и статей, представляющих особый интерес для исследователей политической ситуации в стране в период между отставкой кабинета герцога Веллингтона и первой парламентской реформой.[91 - См.: The Policy of Princes; an Essay, Containing, Together With Much Useful Advice to the Legitimate Monarchs, a Faithful Picture of the Present State of Europe. By a Member of Austrian Legation // The Westminster Review. 1830. Vol. XIII (April?July). L., 1830. P. 240?265. Reply to a Pamphlet Entitled «What has the Duke of Wellington gained by the Dissolution» // The Westminster Review. 1831. Vol. XIV (January?April). L., 1831. P. 232?245. The Country Without a Government; or Plain Questions Upon the Unhappy State of the Present Administration // The Edinburgh Review. 1830. Vol. I (April?July). Edinburgh, 1830. P. 159?1765. Character of George the Fourth // The Westminster Review. 1831. Vol. XIV (January?April). L., 1831. P. 103?137. Thoughts on Moderate Reform in the House of Commons // The Westminster Review. 1830. Vol. XIII (April?July). L., 1830. P. 1?39. Parliamentary Reform // The Westminster Review. 1831. Vol. XIV (January?April). L., 1831. P. 440?456. «The Westminster Review» издавался с 1824 по 1914 г., один из учредителей – Дж. Миль, основатель – И. Бентам. См.: Nesbitt G. L. Benthamite Reviewing. The First Twelve Years of the Westminster Review, 1824?1836. N. Y., 1934.]
Среди ежегодных изданий особого внимания заслуживает известный «Annual Register», содержащий чрезвычайно важные сведения о политических событиях, происшедших в стране в прошедшем году.[92 - См.: The Annual Register. 1828?1835. Annual Register издается с 1758 г. по настоящее время и имеет подзаголовок «A View of the History, Politics and Literature of the Year». Первым издателем был Э. Берк. Архив журнала доступен на сайте издателя ProQuest. См. также: The British Critic. 1833. Vol. XIV. № 28.] Кроме того, внимания в данном контексте заслуживают уже упоминавшиеся выше сборники «The Christian Reformer» и «The Christian Remembrancer», а также «British Critic» и отечественные журналы «Европеец» и «Телескоп», в которых содержатся отклики на реформу политического представительства 1832 г. и работу первого пореформенного парламента годом позже.[93 - См.: Европеец. 1832. № 1. Телескоп. 1833. № 1.]
Достаточно широко использована в диссертационном исследовании мемуарная литература, дневники и переписка современников. Составив пятую группу источников, эти документы первостепенной важности способствуют уяснению отношения в обществе к парламенту и его деятельности, политике, стратегии и тактике консервативной партии и ее оппонентов, а также позиций различных политических группировок. Среди мемуарной литературы необходимо особо отметить мемуары Ч. Гревилла, чиновника Тайного совета, широко использованные в литературе и представляющие блестящее собрание информации по истории консервативной партии.[94 - См.: Greville C. C. F. A Journal of the Reigns of King George IV and King William IV. Vol. I?III. L.: Longman, 1874. Greville C. C. F. The Greville Memoirs, 1814?1860. Ed. by Lytton Strachey & Roger Fulford. Vol. I?VIII. L.: McMillan, 1938. Чарльз Кавендиш Фалк Гревилл (1794?1865), закончил Итон и Кристи Черч в Оксфорде Его отец – второй кузен графа Уорвика, мать – леди Шарлота Бентинк, дочь третьего графа Портленда, лидера вигов и премьер-министра в 1807?1808 гг. см. также: The Greville Diary. Ed. by Ph. W. Wilson. L., 1927.] Очень ценным источником в данной группе являются дневниковые записи торийского историка и публициста, мелкого чиновника морского ведомства Дж. У. Крокера.[95 - См.: The Croker Papers. The Correspondence and Diaries of John Wilson Croker. Ed. by L. J. Jennings. Vol. I?III. L., 188. The Croker Papers, 1808-1857. Ed. by Bernard Pool. L.: Batsford, 1967. Джон Уилсон Крокер (1780?1857), окончил Тринити Колледж в Дублине, в парламенте с 1808 г., с 1827 г. – от Дублинского университета, сторонник Р. Пиля. См.: Portsmouth R. John Wilson Croker: Irish Ideas and the Invention of Modern Conservatism. Dublin: Irish Academic Press, 2010.] Пристального внимания заслуживают также такие чрезвычайно информативные источники, как дневники миссис Х. Арбетнот, супруги одного из лидеров «ультра тори», и дневники ведущего представителя этой политической группировки – лорда Элленборо.[96 - См.: Journal of Mrs. Arbuthnot. Ed. by F. Bamford & the Duke of Wellington. Vol. I?II. L., 1950. Харриет Арбетнот (1793?1834), дочь Генри Хейна, второго сына восьмого графа Вестморленда. Ее муж был на 26 лет старше, а она активно занималась политикой, дружила с Каслри и Веллингтоном (closest woman friend). См.: Aspinall A. Review of The Journal of Mrs. Arbuthnot, 1820?1832 // The English Historical Review. 1952. January. Vol. 67. №. 262. P. 92?94. Mullen R. Review of «Wellington and the Arbuthnots: A Triangular Friendship» // Contemporary Review. 1995. July. Smith E.A. Wellington and the Arbuthnots: a Triangular Friendship. L., 1994. Lord Ellenborough. Political Diary, 1828?1830. Ed. by Lord Colchester. Vol. II. L., 1881. Эдвард Лоу, первый лорд Элленборо (1790?1871), тори, окончил Сен Джон Колледж в Кембридже. 42] Также первоклассным источником является переписка и дневники супруги русского посланника в Лондоне Д. Ливен.[97 - Lieven D. Letters of Dorothea, Princess Lieven During Her Residence in London, 1812?1834. L., 1902. Дарья Христофоровна Ливен (1785?1857), супруга русского посла в Лондоне (1812?1834) князя Христофора Андреевича Ливена. Дружила с лордом Каслри. См.: Hyde H. M. Princess Lieven. L., 1938. Был лордом хранителем печати в правительстве Веллингтона. См.: Dictionary of British History. Ed. by J. P. Kenyon. L., 1994. P. 218.] Огромное значение для исследования процесса становления политических принципов консерватизма, парламентской стратегии и тактики консервативной партии имеют мемуары лидера консерваторов Р. Пиля, его переписка и сборники речей.[98 - См.: Memoirs by the Rt. Hon. Sir Robert Peel. Ed. by Lord Mahon and E. I. Cardwell. Vol. I?II. L., 1856?1857. Sir Robert Peel from his Private Papers. Ed. by C. S. Parker. Vol. I?III. L., 1899. Speeches of the Late Right Honorable Sir Robert Peel, Baronet, Delivered in the House of Commons. With a General Explanation Index. Vol. I?IV. L.: Routledge & Co, 1855. Vol. II (1822?1834); Vol. III (1835?1844). Speeches by the Right Honorable Sir Robert Peel, Bart, During His Administration, 1834?1835. L.: Roak & Varty., 1835.] Среди изданной официальной и частной переписки большое значение имеют документы Дж. Грэхема которые содержатся в блестящем собрании Ч. Паркера, а также широко рассматриваемые исследователями документы Веллингтона.[99 - См.: Parker C. S. The Life and Times of Sir James Graham. Vol. I?II. L., 1907. Wellington Dispatches, Correspondence & Memoranda. Ed. by the Duke of Wellington. New Series. Vol. I?VIII. L., 1867?1880. Stanhope P. H. Notes and Conversations of with the Duke of Wellington, 1831?1851. L., 1888.] Кроме того, источниковую базу исследования дополняют переписка Георга IV, а также коллекции документов У. Хаскиссона, Дж. Расселла, и лорда Элдона.[100 - См.: The Letters of the King George IV. Vol I?III. L., 1812?1830. Cambridge, 1938.Melville L. The Huskisson Papers, 1792?1830. L., 1931.Russell J. Recollection and Suggestions, 1813?1873. L., 1875.Russell R. Early Correspondence of Lord John Russell, 1805?1840. Vol. I?III. L., 1913.Twiss H. The Public and Private Life of Lord Chancellor Eldon with Selections from His Correspondence. Vol. I?III. L., 1844.] Наконец, довольно большой объем самой разнообразной информации можно получить из дневников Т. Криви, по сути, дополняющих свидетельства Дж. У. Крокера, виконта Элторпа и «финансового секретаря» Георга IV сэра У. Найтона. Благодаря записям последнего мы имеем достаточно полную информацию о кризисе 1830 г., связанного с выплатами по цивильному листу и последующей отставке кабинета герцога Веллингтона.[101 - См.: The Creevey Papers. A Selection from the Correspondence and Diaries of the late Thomas Creevey. L.: John Maxwell, 1904. Vol. II. Томас Криви (1766?1838), сын ливерпульского торговца, виг. Окончил Куинс колледж в Оксфорде, барристер, призван к практике в 1794 г. В парламенте с 1802 г. по протекции герцога Норфолка, последователь Ч. Дж. Фокса. Секретарь контрольной палаты в «министерстве талантов». В 1830 г. не избрался в парламент, но был назначен казначеем армии в правительстве лорда Грея. Был потрясающе честен, Ч. Гревилл как-то заметил, что «старый Криви – живое доказательство тому, как человек может быть абсолютно счастлив, оставаясь крайне стесненным в средствах». Его мемуары – полезный довесок к дневникам Дж. У. Крокера, представляющих торийский взгляд на вещи. См.: Porrit E. Review of the Creevey Papers // American Historical Review. 1904. Vol IX. № 3. P. 578?583. Memoirs of John Charles, Viscount Althorp, Third Lord Spencer. Ed by D. Le Marchand. L., 1876. Джон Чарльз, виконт Элторп, третий граф Спенсер (1872?1845). Его отец входил в кабинеты Питта-младшего и лорда Гревилла. Окончил Харроу и Тринити колледж в Кембридже. В парламенте с 1804 г. от местечка Оукхемптон. В кабинете лорда Грея был лидером вигов в палате общин и канцлером казначейства. С 1834 г. в палате лордов, с 1836 г. – удалился от дел. См.: Wasson E. A. Whig Renaissance: Lord Althorp and the Whig Party, 1782?1845. L., 1987. Memoirs of Sir William Knighton, Baronet, Keeper of the Privy Purse During the Reign of His Majesty King George the Forth. Including His Correspondence with many Distinguished People. L., 1838. См.: Aspinall A. George IV and Sir William Knighton // English Historical Review. 1940. January. Vol. XLV. № 267. P. 57?82; Frost Ch. Sir William Knighton. The Strange Career of the Regency Physician. L., 2010.]
Особую группу среди мемуарной литературы, дневников и переписки современников составляют документы, принадлежащие прелатам англиканской церкви. Они позволяют составить достаточно полное представление о позиции последней в ходе религиозных преобразований 1828?1829 гг., реформы политического представительства 1832 г., а также отношении англиканской церкви к религиозной политике вигских кабинетов лорда Грея и виконта Мельбурна в 1833?1834 гг. Наиболее характерными в этом отношении являются мемуары епископа Лондона Ч. Бломфилда и его публичная полемика с Р. Пилем по вопросу об эмансипации католиков.[102 - См.: Memoirs of Charles James Blomfield, Bishop of London, with Selections from His Correspondence. Ed. by A. Blomfield. L., 1863. An Answer to the Arguments of the Right Hon. Robert Peel in Favour Further Concessions to the Catholic. L., Hatchard and Son, 1829. Бломфилд, Чарльз Джеймс (1786?1857), личный капеллан Уильяма Хоули, будущего архиепископа Кентерберийского. Член Тайного совета и епископ Лондона с 1828 г. См.: Biber G. E. Bishop Blomfield and His Times. L.: John Murray, 1857.] Также весьма информативны письма епископа Эксетера Г. Филлпотса Дж. Каннингу по поводу эмансипации католиков и адрес главы прихода Большой Челфилд Р. Уорнера, адресованный всем протестантам страны в связи с эмансипацией католиков в 1829 г.[103 - См.: Phillpotts H. A Letter to the Right Honorable George Canning on the Bill of 1825 for Removing the Disqualifications of His Majesty Roman Catholic Subjects: And on His Speech in Support of the Same. L.: John Murray, 1827. Филлпотс, Генри (1778?1869), или «Генри Эксетерский», один из самых долго сохраняющих должность епископов в английской истории. Викарий в диоцезе Дарем с 1805 г. В 1820 г. становится деканом церкви в Честере, а с 1828 г. – епископ в Эксетере. Ярый тори, он, вопреки своим взглядам, поддержал эмансипацию католиков, но выступил противником реформы 1832 г. В новелле Э. Троллопа «Уорден» (1855) собирательный образ архидиакона Барчестера доктора Бартли выведен во многом под влиянием Г. Филлпотса. См.: Chadwick O. The Victorian Church. Parts One and Two: 1829?1856; 1860?1901. L., 1997. Davies G. C. B. Henry Phillpotts, Bishop of Exeter. L., 1954. Warner R. Catholic Emancipation, an Address, to the Protestant of the United Kingdom: with an Appendix Contain on Coronation Oath; and the Speech late Royal Highness the Duke of York, on Catholic Emancipation. L.: L. R. Gilbert, 1829. Ричард Уорнер (1763?1857), антиквар, с 1809 г. – глава прихода Большой Челфилд. В отличие от Г. Файлпоттса Р. Уорнер был вигом, но выступал против эмансипации.] Позицию священников – приверженцев низкой церкви, и филантропически настроенных реформаторов, сторонников широкой церкви, точнее всего отражают корреспонденция У. Стоуни и собрание работ Т. Арнольда.[104 - См.: Correspondence Between the Rev. Mr. Stoney, and the Rev. Mr. Quin, &c. &c. Castlrea: J. Bromell, 1828. Уильям Стоуни (1781?1852), священник в Стрэтли. Полагал, что истинная эмансипация – это освобождение католиков-мирян от власти клира. Сторонник вигов. The Miscellaneous Works of Thomas Arnold, Late Head Master of Rugby School and Professor of Modern History in the University of Oxford. Ed. by Arthur Penrhun Stanley. L.: B. Fellows, Ladgate Street, 1845. Томас Арнольд (1795?1842), приверженец широкой церкви, виг, директор школы в Рагби (1828?1841), где он провел ряд реформ, с 1841 г. – профессор новой истории в Оксфорде. См.: McCrum M. Thomas Arnold, Headmaster. Oxford: Oxford University Press, 1989.]
Шестую группу источников диссертационного исследования составили многочисленные сочинения биографического характера. В этих работах нашли свое отражение не только интересные сведения о конституционном устройстве, партийно-политической системе и политических практиках, но и проявились политические взгляды политических деятелей, а также историографические и методологические пристрастия авторов. Поскольку в диссертационном исследовании достаточно широко применяется метод коллективной биографии, использование данной группы источников позволяет индивидуализировать процесс изучения конституционной и политической истории Великобритании первой трети XIX в., выявляя и учитывая рациональные стремления политических деятелей и их ожидания от предполагаемых изменений.[105 - См. в алфавитном порядке: Adelman P. Peel and the Conservative Party: 1830?1850. L., 1989. Aldington R. The Duke. Being an Account of the Life Achievements of Arthur Wellesley, Thirst Duke of Wellington . New York, 1943. Bartlett C. J. Castlereagh. L., 1966. Beales D. Peel, Russell and Reform // Historical Journal. 1974. Vol. 17. № 4. P. 221?236. Brown D. Palmerston. Yale, 2010. Bulwer H. L. E. Sir Robert Peel: a Historical Sketch. L., 1874. Derry J. V. Castlereagh. L., 1976. Dixon P. George Canning: Politician and Statesmen. L., 1976. Doubleday T. The Political Life of Sir Robert Peel. Vol. I?II. L., 1856. Erickson A. B. The Public Career of Sir James Graham. L., 1974. Evans E. J. Sir Robert Peel: Statesmanship, Power and Party. Lancaster, 2006. Fay C. R. Huskisson and His Age. L., 1951. Fitzgerald P. The Life of George the Fourth, including His Letters and Opinions. Vol. I?II. L., 1881. Gaunt R. Sir Robert Peel: The Life and Legacy. L., 2010. Golby J. A Great Electioneer and His Motives: The Forth Duke of Newcastle // Historical Journal. 1965. Vol. VIII. P. 201?218. Gray. D. Spencer Perceval: The Evangelical Prime Minister, 1762?1812. L., 1963. Guedalla P. The Duke. L. Wordsworth, 1997. Hawkins A. Forgotten Prime Minister: the 14th Earl of Derby. Vol. I (1799?1851). Oxford, 2007. Hibbert C. Wellington: A Personal History. L., 1997. Hinde W. George Canning. L., 1973. Holmes R. Wellington. The Iron Duke. L., 2002. Huch R. K., Ziegler P. R. Joseph Hume, the People's MP. L., 1985. Jones W. D. «Prosperity» Robinson: The Life of Viscount Goderich, 1782-1859. L., 1967. Longford E. Welling-ton. L., 2012. Lord Brougham. Life and Times Written by Himself. Edinburgh, 1871. Vol. III. Lundy D. The Peerage of Charles Gordon-Lennox, 5th Duke of Richmond. Dublin, 2014. Machin J. Disraeli. L., 1995. Maxwell W. H. The Life of Wellington. Vol. I?II. L., 1899. New C. Life of Henry Brougham. Oxford, 1961. Prest J. M. Lord John Russell. L., 1972. Ramsay A. W. Sir Robert Peel. L., 1971. Read D. Peel and the Victorians. Oxford, 2016. Smith E. A. Lord Grey (1764?1845). Oxford, 1990. Scherer P. Lord John Russell. L., 1999. Stapleton A. G. George Canning and His Times. L., 1958. Symons S. J. Sir Robert Peel as a Type of Statesmanship. L., 1866. Thursfield J. R. Peel. L., 1891. Taylor W. C. Life and Times of Sir Robert Peel. Vol. I?III. L., 1904. Wasson E. A. Whig Renaissance: Lord Althorp and the Whig Party, 1782?1845. L., 1987. Wyatt T. Lord John Russell: A Study in Civil and Religious Liberty. L., 1931. Ziegler P. Adding-ton. L., 1965. Ziegler P. Melbourne: A Life of William Lamb, 2nd Viscount Melbourne. L., 1976.]
В целом указанные группы источников позволяют решить поставленные в работе задачи и весьма детально отражают проблематику исследования, связанную с изучением процесса трансформации конституционного и конфессионального устройства, политических институтов, институтов участия и политических практик, а также партийно-политической системы Великобритании в период «конституционной революции» начала 20-х – середины 30-х гг. XIX в.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:
• впервые в отечественной историографии «конституционная революция» начала 20-х – середины 30-х гг. XIX в. рассмотрена как системный процесс, включающий трансформацию конституционного и конфессионального устройства, политических институтов, институтов участия и политических практик, а также партийно-политической системы Великобритании в указанный период;
• определен комплекс факторов, способствовавших трансформации политического режима ограниченной монархии в Англии на протяжении «долгого XVIII в.» в конституционные механизмы современного типа, и позволяющих выделить период «конституционной революции» в качестве самостоятельного этапа в развитии политической системы страны с присущим ему комплексом характерных черт и особенностей, а также исследовать его с применением современных объяснительных моделей;
• детально проанализирована в широком историческом контексте роль общего права в процессе трансформации конституционного устройства, партийно-политической системы, политических институтов, институтов участия и политических практик, а также показана степень его влияния на традиционный характер и специфику политической системы страны в первой трети XIX в.;
• обоснована необходимость корректировки хронологических границ периода «конституционной революции» и предпринята попытка выделения критериев новой периодизации указанного исторического отрезка с расширением границ последнего до 1822?1835 гг.;
• исследованы роль и значение религиозных преобразований 1828?1829 и 1833?1834 гг., с точки зрения их влияния на формирование конституционных принципов и механизмов, характерных для современных конституционных монархий, трансформацию политического режима английской ограниченной монархии и партийно-политической системы страны в ходе «конституционной революции»;
• переосмыслено влияние реформы политического представительства 1832 г. на эволюцию партийно-политической системы Великобритании первой трети 20-х – середины 30-х гг. XIX в. и обоснован тезис о том, что указанная реформа оказалась не ключевым преобразованием исследуемого периода, но одним из преобразований, роль и значение которого в комплексе изменений, привнесенных в политическую систему страны в ходе «конституционной революции» не следует преувеличивать;
• на примере партии тори показан и комплексно проанализирован в широком историографическом контексте процесс трансформации разрозненных внутрипарламентских фракций партии тори в консервативную партию, включая формирование новой политической стратегии «разумного консерватизма» Р. Пиля, а также появление новых способов и механизмов обеспечения партийного единства, разработанных в ходе пребывания партии в оппозиции в 1830?1834 гг.;
• обоснован тезис о том, что отставка первого консервативного кабинета Р. Пиля ознаменовала собой завершение «конституционной революции» и охарактеризован комплекс изменений в конституционном устройстве, состоянии политических институтов, институтов участия и политических практик, а также партийно-политической системе страны к середине 30-х гг. XIX в.
Выводы и положения, выносимые на защиту. Изучение процесса трансформации конституционного и конфессионального устройства, политических институтов, институтов участия и политических практик, а также партийно-политической системы Великобритании в период «конституционной революции» начала 20-х – середины 30-х гг. XIX в. позволяет сделать следующие выводы:
• «конституционная революция» в Великобритании начала 20-х – середины 30-х гг. XIX в. стала результатом длительного эволюционного развития традиционного политического режима английской ограниченной монархии на протяжении «долгого XVIII в.»;
• «конституционная революция» рассматривается в широком историографическом контексте в качестве системного процесса, включающего трансформацию конституционного и конфессионального устройства, политических институтов, институтов участия, политических практик и партийно-политической системы, а также в качестве самостоятельного завершающего этапа в процессе становления политического режима конституционной монархии в период меду 1688 и 1835 гг.;
• содержание «конституционной революции» как историографического концепта анализируется в диссертационном исследовании при помощи современных объяснительных моделей – теории социальных порядков Д. Норта и Дж. Уоллиса и теории конфликта элит Р. Лахмана. Особое внимание в процессе анализа уделяется политической традиции и ее роли в процессе трансформации конституционного устройства Великобритании первой трети XIX в.. При этом роль «конституционной революции» как особого периода в истории политической системы страны исследуется исходя из положений рациональной теории традиции М. Оукшотта;
• с точки зрения хронологии исследования, «конституционная революция» выделяется в качестве особого периода в развитии конституционного устройства и партийно-политической системы страны, включающего временной отрезок с 1822 по 1835 гг. Базовым принципом для такого рода хронологии послужили изменения в конституционном устройстве, связанные с перераспределением ряда прерогативных полномочий короны между парламентом и кабинетом министров. Эти изменения имели своим следствием прекращение вмешательства короны сначала в повседневную деятельность кабинета министров (с 1822 г.), а затем и в процесс его формирования (после 1835 г.). Эти обстоятельства оправдывают расширение хронологических рамок «конституционной революции», поскольку в традиционной английской политической системе ни одно серьезное конституционное изменение не может рассматриваться как одномоментный акт, но всегда представляет собой растянутый во времени процесс;
• особая роль традиции и ее значимость в процессе трансформации конституционного и конфессионального устройства, политических институтов, институтов участия и политических практик, а также партийно-политической системы страны начала 20-х – середины 30-х гг. XIX в. определяется рядом факторов, среди которых ключевое значение принадлежит английскому общему праву, трансформирующейся королевской прерогативе и парламентским процедурам. Уникальность общего права определяется тем обстоятельством, что оно само по сути является частью политической системы и одной из разновидностей политических практик, предоставляя набор уникальных инструментов для эволюционного изменения конституционного устройства, неведомый континентальному праву. Что же касается королевской прерогативы, то ее меняющееся во времени содержание позволяет парламенту и кабинету министров, перераспределяя прерогативные полномочия, избегать критических для конституционной системы потрясений даже в период острых политических кризисов. То же относится и к парламентской процедуре, гарантирующей права парламентского меньшинства в условиях корпоративного политического представительства, не связанного с современными механизмами парламентской репрезентации;
• комплекс религиозных реформ последнего торийского кабинета герцога Веллингтона, связанный с отменой религиозных ограничений для диссентеров в 1828 г. и предоставлением политических прав католикам в 1829 г., рассматривается не только как часть религиозной политики «либеральных тори», но в тесной взаимосвязи с изучением последствий указанных преобразований для конституционного устройства страны. Эмансипация католиков была последним значимым деянием парламента накануне парламентской реформы, осуществленным вопреки воле большинства с опорой на прерогативные полномочия короны. Тем более значимым следует признать то обстоятельство, что религиозные начинания вигских кабинетов лорда Грея и виконта Мельбурна в 1833?1834 гг., связанные с попыткой использования церковных налогов на светские нужды государства, не только относительно слабо изучены в историографии, но и явно недооценены с точки зрения значения конфессионального фактора в «конституционной революции»;
• реформа политического представительства 1832 г. рассматривается в качестве одного из важных, но отнюдь не ключевых обстоятельств в процессе трансформации конституционного и конфессионального устройства, политических институтов, институтов участия и политических практик, а также партийно-политической системы Великобритании начала 20-х – середины 30-х гг. XIX в. Как представляется, рассмотренные выше религиозные преобразования имеют не меньшее значение для превращения «полуконфессионального государства» в «либеральное», что было отмечено еще полвека назад во времена создания концепта «конституционной революции». В ходе реформы английский парламент не стал полноценным органом законодательной власти ввиду ограниченной роли статутного права в английской конституционной системе, но лишь приобрел комплекс собственных прерогативных полномочий. Что касается изменений политических практик, связанных с расширением избирательного права, то в исследовании они расцениваются как незначительные. В английской политической системе важно не то, насколько «демократично» формируется парламент, а то, насколько удачно находящиеся в нем политические группировки, представляющие элиту, формируют адекватную политическую повестку;
• партийно-политическая система Великобритании второй трети 20-х – середины 30-х гг. XIX в. переживала процесс перехода от корпоративно оформленных внутрипарламентских фракций к политическим партиям современного типа. Изучение места и роли политических партий в процессе трансформации политической системы страны в период «конституционной революции» невозможно без помещения исследовательских сюжетов, связанных с партийно-политической системой, в более широкий историографический контекст, учитывающий изменения в конституционном устройстве. В этом отношении кризисное состояние партии тори в конце 20-х гг. XIX в. и ее пребывание в оппозиции, вынудившее партийных лидеров в эпоху «великих реформ» вигских кабинетов лорда Грея и виконта Мельбурна сосредоточиться на формировании новых политических принципов «разумного консерватизма», парламентской стратегии и тактики, а также форм и способов обеспечения партийного единства, позволило тори-консерваторов опередить своих оппонентов в указанном отношении и сформировать правительство парламентского меньшинства;
• процесс становления политических принципов консервативной партии, парламентской стратегии и тактики консерваторов в период их пребывания в оппозиции в 1830?1834 гг., а также форм и способов обеспечения партийного единства в указанный период исследуется в работе в тесной взаимосвязи с изменением места и роли партий в политической системе страны. При этом следует отметить, что подобный анализ произведен по отношению к периоду в истории консервативной партии, относительно слабо изученному в отечественной историографии. Это же касается исследуемого в работе влияния кризиса «либерального торизма» на взаимоотношения внутрипартийных группировок и исследуется процесс организационного оформления консервативной партии в 1830?1835 гг.;
• деятельность первого консервативного кабинета, известная в историографии как «Сто дней» Р. Пиля рассматривается в работе с точки зрения результатов трансформации конституционного и конфессионального устройства, политических институтов, институтов участия и политических практик, а также партийно-политической системы Великобритании начала 20-х – середины 30-х гг. XIX в., тогда как анализ попытки практической реализации принципов «разумного консерватизма» имеет здесь подчиненное значение. Как представляется, неудачный опыт правительства парламентского меньшинства стал не столько результатом изменений системы парламентского представительства, сколько итогом постепенного формирования системы сдержек и противовесов, характерных для конституционных механизмов современного типа. В свою очередь, прерогативные ограничения, характерные для политических практик «долгого XVIII в.», в такого рода системе отходят на второй план;
• отставка первого консервативного кабинета стала завершающим событием «конституционной революции» и последним случаем в конституционной истории Великобритании, когда правительство было сформировано из представителей партии, имеющей меньшинство в нижней палате парламента. Но это не значит, что процесс формирования политического режима конституционной монархии завершился. Скорее стоит говорить о том, что в ходе «конституционной революции» прерогативные полномочия английской короны в области управления страной были сосредоточены в руках кабинета министров. Парламент обрел собственные прерогативные полномочия и получил характерную для современных конституционных монархий систему сдержек и противовесов при взаимодействии палаты лордов и общин;
