скачать книгу бесплатно
Стихотворения в двух томах. Том второй
Вера Сергеевна Кушнир
Во второй том вошли ранее напечатанные сборники: «Строчки на белом листе», «Венок сонетов», «Стихи, как стихии…» и 50 новых стихотворений, которые не публиковались.
Вера Сергеевна Кушнир
Стихотворения в двух томах. Том второй
© Titel-Verlag, 55743 Idar-Oberstein, Germany, 2006
Строчки на белом листе
На белом листе синеватые строчки
На белом листе синеватые строчки,
Как жилки на белой руке,
Как тонкие в детском ботинке шнурочки,
Как нити в скрипичном смычке.
Но жилки под белою кожей ручною
Тепло разливают и жизнь.
Шнурочки в ботиночках детской порою
Дразнили: свяжи, развяжи!
И нити смычка, пробегая по струнам,
Мелодии дивные ткут,
И вяжут, и тянут, и режут, и руны
На сердца скрижали кладут.
Ведь есть у всего на земле назначенье –
На строчках листа голубых
Ложится, рожденный небес вдохновеньем,
Ритмичный, осмысленный стих.
Январь 1985
Язык ладоней
Я гляжу на ладони мои –
Вижу сеточку линий на них,
Переплытых озер колыханье…
Вижу гор превзойденных гряды,
Вижу стежек-дорожек ряды,
Отдаленных зарниц полыханье.
На ладонях усталых моих
Отразился мой трепетный стих
И оставил свой пульс и дыханье,
И когда ты мне руку пожмешь,
Ты взволнованный стих мой поймешь,
Ощутишь его смех и рыданье.
На ладонях моих пролегли
Строк нестройных зигзаги, узлы
Слов рожденных в слезах и страданье.
Здесь остались изгибы траншей
От пера и от карандашей,
От упорного рифм созиданья.
Если добрые руки твои
Заключу я в ладони мои,
На которых вся жизнь отразилась.
Ты, наверно, поймешь почему
Вдруг по сердцу всему твоему
От ладоней усталых моих,
И от линий глубоких на них
Теплота разлилась, заискрилась!
1987
Горе от ума
Можно писать бездумно,
Просто – слова под ноты.
Мне ж говорят: «Пишешь умно,
Слишком серьезно что-то»…
Не знаю, как и ответить, –
Обидой или улыбкой?
Хотите стихов, чтоб петь их
С певучестью плавно-гибкой?
Чтоб не о чем было думать,
И петь, как поется птицам,
Чтоб если на слово дунуть,
Оно, как прах, разлетится?
Сказал Грибоедов как-то
(И я ли начну с ним спорить?
В нем ли искать недостатков?),
Что от ума лишь горе.
Прав он, ох, как же прав он!
Меньше бы знать и ведать!
Пользоваться бы правом,
Что сохранено невеждам.
С тех же, кто много знает,
Знание взяв у Бога,
В час, что невежд не пугает,
Спросится ОЧЕНЬ МНОГО!
Май 1977
Продли…
Пс. 89:17
Где песенные взять слова,
Слова стозвучные,
Чтобы стихи из них слагать
Тебе певучие?
И сердца радость передать
Творцу спасения,
Кто жизнь дарил и благодать,
И вдохновение!
Кто много лет меня хранил
В Своем служении,
Елей на раны мои лил,
Смирял брожение.
Несчетно в горе утешал,
Прощал бесчисленно…
Не обижал, не унижал
Ни вслух, ни мысленно!
А я то ровненько иду,
То спотыкаюся,
Скольжу порою, как на льду,
Вновь выпрямляюся.
Но как бы ни было со мной,
В одном уверена:
Своею оградит стеной
Мой Друг проверенный!
Благодарю, Господь, Тебя
За дар служения.
Ты сохрани его, любя,
Средь разложения.
Пусть будут пажити мои
Богаты злаками,
Чтоб души в небеса вошли
Живыми знаками.
Благослови усилье рук,
Их напряжение…
Во имя ран Твоих и мук,
ПРОДЛИ служение!
Передышка в пути
Я забыла, когда я бывала одна,
Я забыла, что значит вокруг тишина,
Что никто не нарушит желанье писать,
Ни желание просто сидеть и мечтать,
Ни желанье молиться, хотя бы и вслух,
Не нарушит никто – ни противник, ни друг.
От давленья и шума устала душа,
Мозг устал оттого, что работал спеша.
Каждый мускул устал, каждый нерв и сустав, –
Все об отдыхе просит смертельно устав.
Как Ты милостив, добрый, понятливый Бог!
Только Ты на ходу придержать меня мог
И заставить склониться в тени на привал,
Зная – загнанный зверь все бы мчался и мчал…
И расходуя сил не бездонный запас,
Подкосился б и пал в преждевременный час.
Ты помог мне замедлить убийственный ход,
Сам повел за Собою спокойно вперед.
Умудри, укрепи и пополни урон.
За покой же прими самый низкий поклон.
1980
Пятьдесят лет
(1926–1976)
Их прошло пятьдесят… Я не все их запомнила.
Я запомнила часть. Остальное забылося…
Я запомнила то, что полезным заполнила.
Остальное туманом забвенья покрылося.
Я запомнила случай… Тот год был особенным.
Я девчонкой была восемнадцатилетнею.
Дождь осенний лупил по дорожным колдобинам
И по спинам у пленных хлестал, словно плетью.
Мне позволила жизнь улыбнуться тем пленникам,
Помахать им рукой, показать сострадание…
На них было клеймо: «Вы враги и изменники».
К ним улыбка моя не пришла с опозданием.
