скачать книгу бесплатно
Перед глазами Дирхарта снова возникла миниатюрная рыжеволосая красавица, влюбленно смотрящая на Брогана, отвечающего ей таким же пламенным взглядом. Стремление сэра Томаса видеть сестру баронессой было очевидно. А вот стремления сэра Уильяма и леди Камиллы, похоже, совпадали в одном – в нежелании соединять судьбы друг с другом.
Впрочем, эти страсти Дирхарта не касались. Как ни приятно чувствовать себя приближенным барона, но и возложенные на него поиски сэра Джеффри тоже пора начинать… если, конечно, можно называть сэром бренные останки. В том, что он ищет именно останки, Дирхарт не сомневался. Живые бесследно не пропадают. А вот убитые… с убитыми это иногда случается.
Что же касается еще одного поручения, только что им полученного, то Дирхарт был уверен: два близких по времени события, произошедшие в окружении одного и того же человека, как-нибудь да связаны между собой. Потянешь за одну ниточку и неминуемо зацепишь еще одну… и хорошо, если только одну.
* * *
Двое конюхов вывели на двор вскидывающего голову и недовольно храпящего Гнедого. Дирхарт, до этого с ленивым видом созерцавший купающихся в пыли воробьев, оглянулся и, протянув руку, потрепал мигом успокоившегося коня по бархатистой щеке.
– Ну и жеребец у вас, господин! – проговорил конюх, с облегчением передавая повод. – Чисто зверь!
– Да ладно! – хмыкнул Дирхарт, вскакивая в седло. – За твоей спиной таких – целая конюшня.
Видя, что щеголеватый дворянин из баронской свиты настроен благожелательно, конюх покачал головой.
– Не скажите, господин! Конюшня сэра Уильяма – одна из лучших, это верно. Это я вам как на духу скажу. Но только и конюхи здесь – не дети малые. Однако же с вашим Гнедым никому толком не совладать. Всех затоптать норовит… Даже мне вчера чуть полруки не откусил.
– Ну, тогда лечи руку! – рассмеялся Дирхарт и бросил довольному конюху сверкнувшую на солнце монетку.
Джон, успевший вывести свою лошадь, услышал этот разговор и, старательно изобразив на лице гримасу превосходства, ласково похлопал хозяйского коня по высокой холке.
Когда замок остался позади, Джон с неприязнью оглянулся на видневшиеся за верхушками деревьев башни.
– Позвольте спросить, господин, у нас дело какое-то или вы просто проветриться решили?
– Проветриться – это тоже дело.
– Ну да, – проворчал Джон так, чтобы его не услышал едущий впереди Дирхарт. – Если учесть, сколько вы вчера выпили с вашими, прости господи, друзьями, тогда – конечно, дело…
– Что ты там бормочешь? Не слышу.
– День сегодня какой хороший, господин!
– Не так уж и много выпил. И чем это тебе мои друзья не угодили, а?
– Да не вашего они полета птицы, господин! Вернее сказать – вы не их полета. Они сыновья лордов. У них – земли, замки… У каждого, наверное, невеста знатная есть. Узнай они, кто вы, что тогда будет? Что вы делать-то будете, случись такое? Ну скажите, господин, что?
– Слушай, Джон, день-то сегодня какой хороший!
Джон с досадой махнул рукой и замолчал.
Они уже сильно углубились в лес, когда Дирхарт медленно проговорил, обращаясь скорее к самому себе, нежели к едущему в оскорбленном молчании слуге:
– Вот человек выезжает из ворот… из тех, из которых мы выехали. Дорога тут одна. И, заметь, не очень широкая, да еще и идет через лес. А он едет не как мы, а ночью. Куда он едет? Куда попадет?
– Деревенька там есть небольшая, господин.
Дирхарт, не ожидавший получить ответ на свои мысли, с интересом обернулся:
– Откуда ты знаешь?
– В замке девушка одна служит. Так вот, она из этой деревеньки родом. Родители ее там живут, она их навещает.
– Часто навещает?
– Каждую неделю.
– А ты молодец, Джон! Ты ведь спросил ее, не доезжал ли до той деревни кто-нибудь в ночь, когда пропал лорд Холл?
– А то как же! Я ж ваши распоряжения помню. Это вы с вашими гулянками о них, наверное, позабыли, а я помню…
– Так доезжал?
– Нет, господин.
– Точно?
– Точно, господин. А то они не скоро бы забыли такое – ночь, всадник на хорошем коне… такого гостя до сих пор обсуждали бы.
– Да… и незамеченным он проехать не мог – по всей деревне собаки лаяли бы… Все-таки ты у меня молодец, Джон. Хоть и ворчишь не по делу… Ты глянь-ка! – перебил сам себя Дирхарт, тихонько присвистнув.
Им навстречу, задевая рукой высокую траву и, кажется, что-то напевая, шла девушка. Оба мгновенно оценили изящную фигурку, которую не могло скрыть грубое холщовое платье. На девушке не было чепчика, и пышные, чуть спутанные волосы свободно падали ей на плечи. Хоть этот признак гулящей девицы и не вязался с ее милым, по-детски невинным личиком, Дирхарт заулыбался. Поравнявшись с девушкой, он наклонился в седле.
– Здравствуй, красавица!
Она остановилась и простодушно ему улыбнулась.
– А я знаю, кто ты!
– И я догадываюсь, красавица, кто ты.
Он соскочил на землю, бросив Джону повод. Тот развернул лошадей и деликатно отъехал в сторону, снисходительно наблюдая за хозяином.
Дирхарт шагнул к девушке.
– Ну так что, милая, будем дружить? Не обижу.
Незнакомка подняла на него сухо блеснувшие глаза.
– Ты из замка, – утвердительно кивнула она, словно ответила себе на мучавший ее вопрос. И перед тем, как он успел что-то сказать или сделать, привстала на цыпочки, торопливо обвив его шею руками. Дирхарт сжал хрупкие плечи скорее машинально, слегка обескураженный такой внезапной страстностью.
– Ты умрешь! – проговорила девушка, словно только что с восторгом сделала важное для себя открытие. – Ты умрешь!
В один момент она перестала казаться привлекательной. Дирхарт с брезгливой аккуратностью расцепил обнимавшие его руки, мысленно выругавшись. Это ж надо было – нарваться на безумную! Да еще закрутить с ней попытался. Кому скажешь – засмеют. Он беспомощно оглянулся на Джона, но тот ответил ему таким же обескураженным взглядом, говорившим: выпутывайся-ка, хозяин, сам!
Дирхарт осторожно отступил, но девушка с силой вцепилась ему в рукав.
– Там смерть… они говорят по ночам… И ты тоже умрешь. Смерть за каждой стеной. Она внутри! Она шепчет оттуда… она смотрит в щели… ворочается там… они говорят с ней!
– Милая, ты бы домой шла, а? Все хорошо, домой иди.
Он безуспешно пытался выпутать рукав из цепких пальцев, опасаясь делать резкие движения и не желая причинять бедняжке боль.
– А хочешь, милая, я тебе монетку дам? Монетку хочешь? Ты только рукав мой отпусти.
Девушка склонила голову к плечу и снова широко улыбнулась.
– Они не знают, что я все слышала. А я подслушала! – сказала она лукавым тоном избалованного ребенка и заговорщицки хихикнула. – А они меня в замок теперь не пускают.
– В замок, говоришь, не пускают?
Девушка энергично замотала головой. Дирхарт прекратил борьбу за рукав, глядя на нее с сомнением. Да, безумна. Но если она впрямь что-то подслушала и повторяет чужие слова?
– Плохо, что не пускают, да?
Девушка так же энергично кивнула.
– А за кем ты подслушивала?
Она отпустила рукав Дирхарта и теперь молча смотрела перед собой в пустоту.
– Так за кем ты подслушивала, а?
Молчание в ответ. Похоже, девушка стремительно погружалась куда-то, куда не может заглянуть обычный человек. Дирхарту показалось, что еще немного и она забудет, о чем только что говорила с такой горячностью. Он призвал на помощь все свое самообладание, представив, что перед ним ребенок.
– Подслушивала, говоришь… А подслушивать нехорошо! Знаешь, что подслушивать нехорошо?
Он с облегчением увидел, как на лице девушки взамен отсутствующего выражения вновь проступает лукавая улыбка. С детским кокетством она стрельнула глазами в его сторону и уставилась в землю.
– Ишь, какая ты!.. И за кем же ты подслушивала?
– Ну… – Девушка наморщила лоб. – За отцом Джеймсом… он добрый…
– А еще?
Она пожала плечами и протянула:
– Они спрятались…
– И о чем они говорили, когда спрятались?
– О чем?.. – Девушка подняла на него вопросительно распахнутые глаза, по выражению которых невозможно было понять, видит она стоящего перед ней реального мужчину или что-то, не ведомое никому, кроме нее.
Поймав этот удивленно-рассеянный взгляд, Дирхарт безнадежно вздохнул.
– Ясно.
Он протянул ей медную монету и, когда она не отреагировала, вложил холодный кругляш в ее ладонь, сжав на нем ставшие теперь безвольными пальцы.
– Держи. Домой отнеси. Поняла? Домой отнеси.
Взяв у Джона повод и вскочив в седло, Дирхарт обернулся. Девушка продолжала стоять посреди тропинки, сжимая в кулаке монету.
Погрузившись в мысли под мерный конский шаг, Дирхарт рассеянно грыз травинку.
– Что-то не везет вам сегодня, господин! – нарушил Джон раздумья хозяина.
– Не везет? Это как сказать… Ты слышал, что она говорила?
– Она же это… – Джон покрутил рукой у виска. – Безумная она. Мало ли, что такая сказанет?
– Именно, что безумная. А для того, чтобы складно врать, нужен разум.
Джон недоверчиво хмыкнул, и Дирхарт недовольно выплюнул травинку.
– Нет, понятно, что наплести она могла что угодно. Но больно многое у нее сходится с реальностью. Вот смотри: она помянула отца Джеймса, замкового капеллана. Пожаловалась, что ее не пускают в замок. А раньше пускали… Надо будет узнать, правда ли отец Джеймс возился с ней. Тогда она впрямь могла за ним подслушивать – без умысла, просто тянулась к нему, отходить от него не хотела. И услышала что-то, не предназначенное для чужих ушей. Ну что, похоже на правду?
– Так у вас все на правду похоже. Запала же вам в душу эта убогая.
– Да, мне ее жаль. – Дирхарт наклонился в седле и сорвал новую травинку. – Или, по-твоему, я совсем зверь? Ладно, что она еще говорила…
– Ерунду. Будто отец Джеймс от нее прятался. Нет, я бы тоже от такой прятаться стал…
– Ну и дурак. И говорила она другое. Сказала: они спрятались.
– И какая разница?
– Большая. Они… отец Джеймс и еще кто-то, кого она не видела. Не видела, потому что спрятались… Исповедальня! Вот что это было. Похоже?
– Ну… да. Похоже.
– Именно. Девочка по наивности подслушала чью-то исповедь. И из-за этого ее перестали пускать в замок… Потому что исповедь была необычной. Похоже?
Джон кивнул уже без ехидства, и Дирхарт продолжил совсем уверенно:
– Ей в голову не пришло молчать об услышанном, вот ее и удалили из замка. Но начни она бормотать о простых бытовых прегрешениях, никто бы не обратил внимания. А тут что-то другое. Что-то опасное. Что она говорила вначале? «Ты умрешь» – это ладно. А еще: «Они говорят по ночам». И что-то про стены. «Смерть шепчет сквозь стены» – кажется, так…
Джон деликатно хмыкнул. Дирхарт выплюнул травинку, поняв, что зашел в тупик. Приходилось признать, что извивы больного разума все же оказались неподвластны разуму здоровому. Остальной путь до замка они проделали молча.
Перед взором Дирхарта продолжала стоять девушка в грубом полотняном платье, сжимающая в руке монетку.
Оставив Джона возле конюшни, Дирхарт медленно шел через внутренний двор, мысленно посмеиваясь над слугой. Как многие из простолюдинов, Джон с опаской и неприязнью относился к людям, отмеченным безумием. И, получив от хозяина приказ как можно больше выяснить у прислуги о встреченной в лесу девушке, он выглядел несчастным.
Сам Дирхарт, хоть и был сыном деревенского кузнеца, к простолюдинам себя не причислял. В самом деле, разве не мастерски он владеет шпагой, благородным дворянским оружием, и разве не благородно выглядит его лицо в обрамлении длинных, как у дворянина, локонов? Даже его худые и жилистые руки в кружевных манжетах выглядят если и не аристократично тонкими, то во всяком случае не грубыми. Нет, определенно, судьба иногда допускает ошибки, которые людям не грех исправлять. Взять хотя бы Маргарет. Ведь невозможно представить, что такой изысканный цветок расцвел не в знатной семье! Но она не леди, а простая кормилица. Дирхарт подумал, что между ними есть кое-что общее. Душу приятно кольнула мысль: вдруг они впрямь созданы друг для друга?
Будто в ответ на его мысли, рядом хлопнула дверь, и вверху лестницы показалась тонкая фигурка в темном платье, еще больше подчеркивающем ее изящество. Маргарет легко сбежала по лестнице, внизу которой едва не столкнулась с внезапно вышедшим из-за колонны Дирхартом.
Он поклонился ей как мог церемонно.
