скачать книгу бесплатно
Только сейчас Дирхарт понял всю безнадежность своих попыток походить на одного из этих блестящих самоуверенных красавцев. Не представляя, кем является едущий на злосчастной кобыле молодой человек, он мучительно не понимал, как ему поступить. Отъехать в сторону? Но прилично ли дворянину, за которого он себя выдавал, освобождать дорогу неизвестно кому? Крикнуть тому, чтобы убрался подальше, пока его кобыла, к которой настойчиво тянул шею Гнедой, не начала брыкаться? А это прилично?
Дирхарт еще мучился сомнениями, когда страсть Гнедого достигла апогея. Жеребец издал раскатистый храп и поднялся на дыбы, готовый покрыть вожделенную кобылу. С резким окриком Дирхарт натянул поводья, вонзая шпоры в бока беснующегося жеребца. Возмущенно заржав, кобыла лягнула задними ногами. Ее незадачливый всадник, от неожиданности теряя стремена, упал на шею брыкающейся лошади, обхватив ее руками.
– Святой потрох! – взревел забывший об этикете Дирхарт. – Кто погрузил в седло куль с пометом, а привязать забыл?
Гнедой, храпя, снова взвился на дыбы. Кобыла с пронзительным ржанием понеслась прочь, унося близкого к обмороку седока. Раздался дружный хохот.
Дирхарт мигом забыл, как только что чувствовал себя растерянным простолюдином среди надменных дворян. Готовый схватиться за шпагу при звуках смеха, он огляделся, безумным взглядом напоминая собственного жеребца, однако же лица смеющихся были обращены вслед удаляющейся кобыле. Кажется, ее всадник наконец обрел способность управлять лошадью, и они исчезли где-то в хвосте кавалькады.
Отсмеявшись, едущие рядом с Дирхартом дворяне повернулись к нему:
– Как ты сказал?
– Куль с пометом?
– Привязать забыли?
И они снова расхохотались, а Коул сделал в сторону Дирхарта одобрительный жест.
– Кто это был? – осторожно спросил Дирхарт.
– Дэмьен Кларк, секретарь сэра Уильяма, – пояснил Броган, пренебрежительно махнув рукой. – Эта птичка совсем невысокого полета, так что не переживай. Сын простого писаря.
– А метит, между прочим, в зятья сенешалю! – вмешался Коул. – Впрочем, зря, конечно. Как бы Дэмьен ни был обласкан бароном и влюблен в красотку Эрмину, сенешаль никогда не отдаст дочь за человека столь скромного происхождения. Даже если бы он носил шпагу и не падал с лошади.
Дирхарт внутренне поежился, снова вспомнив о собственном происхождении, но при этом очень натурально скривил губы в презрительной усмешке.
– Понятно. Ему бы больше подошло женское седло.
– Именно! – рассмеялся Броган. – Забудь о нем. А вот у тебя конь великолепный!..
Разговор плавно перешел на лошадей, и Дирхарт почувствовал себя увереннее. А через некоторое время его собеседники перестали казаться ему недосягаемо надменными. Хоть оба говорили с ним запросто, но точно так же они говорили и друг с другом. И никаких сомнений по поводу дворянского происхождения самого Дирхарта никто не выказал.
Когда кавалькада достигла замка, все трое уже были если и не друзьями, то хорошими приятелями.
Разумеется, Дирхарт видел замки знатных дворян. Он очень хорошо представлял себе просторные дворы, широкие каменные лестницы, стекла в окнах, потолки без следов копоти, гобелены на стенах, дорогую посуду… А еще там даже служанки носили корсеты, делающие женскую талию головокружительно тонкой, а грудь – пьяняще высокой. Правда, все это рисовало его воображение, а на деле до сего момента ему приходилось лишь издалека видеть зубчатые стены с башнями, силуэты остроконечных крыш и донжона над ними. Вблизи же крепостная стена оказалась еще выше, чем ему представлялось, заставляя ощутить себя маленьким приблудным зверьком.
Миновав каменный мост и длинную сводчатую арку, кавалькада въехала во двор, и Дирхарт приказал себе не задирать голову на каменные громады башен и не пялиться вокруг с видом простолюдина, впервые оказавшегося в замке знатного лорда. На его взгляд, этот двор, куда выходили службы и с десяток домов, был похож скорее на главную улицу небольшого городка. Впечатление довершала почтительно застывшая толпа, вполне способная такой городок заселить. Усилием воли Дирхарт заставил себя не сравнивать недавно оставленную им развалюху с домами, в которых здесь жила обычная прислуга и которые выглядели чуть ли не господскими хоромами. Впрочем, как раз господского-то дома он еще не видел. Воображение Дирхарта сдалось на милость превосходящей его реальности.
Всадники пересекли двор, въехав под следующую арку, ведущую в ту часть замка, где жили сам барон, его семья, свита и ближайшая прислуга. От предвкушения встречи с небывалой для него роскошью сердце Дирхарта замирало, как перед свиданием с до боли желанной женщиной.
Если первый двор напоминал оживленную улицу какого-нибудь городка, то внутренний походил на его главную площадь. Сюда выходил дворец барона, дом сенешаля, церковь, еще какие-то флигели, пристройки и дома поменьше, но тоже выстроенные из камня и столь же изящные. Крепостную стену почти скрывал густой плющ, в разбитом посреди двора саду благоухали розовые кусты, выстроенная над колодцем беседка казалась кружевной…
Дирхарт снова одернул себя, гася чрезмерное восхищение во взгляде – подданный Джеффри Холла должен был видеть и не такую роскошь. Не без труда придав лицу выражение сдержанного интереса, он смотрел, как хорошо одетые слуги принимают лошадей, как почтительно склоняются перед сэром Уильямом домочадцы, и даже в суете по случаю его прибытия чувствуется спокойная слаженность…
Он пропустил момент, когда эта женщина появилась во дворе, но, увидев, уже не спускал с нее глаз, не думая, как это выглядит со стороны. Она совсем не была похожа на тех, какие обычно ему нравились. Строгое черное платье, чепец, полностью скрывающий волосы, в одежде – ни единой кокетливой детали… Дирхарту никогда не пришло бы в голову, что его внимание может привлечь такая женщина. Да и нельзя было сказать, что она привлекла к себе внимание. Нет, она его приковала. Ее походка, ее движения, весь ее облик заставлял забыть о почти монашеской строгости ее наряда, оставляя лишь мысли о том, что он скрывает. Очень настойчивые мысли.
С достоинством богини женщина подошла к почтительно склонившемуся перед ней сэру Уильяму и материнским жестом благословила его, поцеловав в лоб.
– Ты уже очарован этой феей?
Дирхарт резко обернулся, но улыбка подошедшего Коула была лишена ехидства.
– Кто она?
– Мистрис Маргарет. Бывшая кормилица сэра Уильяма.
– Кормилица? С такой талией? И такая молодая…
Коул снова улыбнулся.
– Да, такая красавица. Кстати, вон тот парень рядом с ней – ее сын Гаррет.
Дирхарт перевел взгляд на молодого человека, названного Гарретом. По виду – ровесник сэра Уильяма или чуть старше, в тонких чертах обоих явно заметно что-то общее. Тем временем Гаррет подошел к сэру Уильяму и довольно фамильярно обнял его за плечи. Глядя на это, Дирхарт непроизвольно поднял брови. Коул хмыкнул – на этот раз слегка ядовито.
– Не удивляйся. Они не просто молочные братья. Красотка Маргарет родила Гаррета от прежнего барона, отца сэра Уильяма. – Коул вздохнул, и Дирхарт уловил в его тоне сарказм. – Не думай, это не скрывается, наоборот. Видишь, как он себя ведет! Это ты удивился, а мы привыкли. Да, ты еще столкнешься с нашими порядками. Главное, держись с Гарретом настороже. Про таких говорят: протянешь палец, откусит руку. Не обижайся, я вижу, что ты не из тех, кто позволит собой помыкать. Но… – Коул махнул рукой и беспечно улыбнулся. – Сам разберешься во всем.
Кивнув в ответ, Дирхарт подумал, что вряд ли Коул представляет хотя бы малую часть того, в чем он будет вынужден разобраться.
II
Смерть говорит сквозь стены
Дирхарт вытянул перед собой руку, разглядывая кольцо на пальце. Джон, и без того последнее время находящийся то в тревожном, то просто в дурном расположении духа, поморщился. Он очень хорошо знал это кольцо, вызывавшее неприятные воспоминания о дне, когда он впервые встретил своего будущего господина. Сильно привязавшись к Дирхарту, он не любил вспоминать попытку выманить у него это самое кольцо с помощью шулерского трюка. Хорошо, что Дирхарт редко его надевал… А вот теперь надел. Да еще и любуется – и кольцом, и самим собой, и всем, что его тут окружает.
В замке свите была отдана часть крыла, примыкающего к покоям самого барона и окруженного галереей, полускрытой вездесущим плющом. Дирхарт мог распоряжаться двумя комнатами – довольно скромными по сравнению со многими в замке и совершенно роскошными – по его собственному разумению. Джону пришло в голову, что по странной иронии судьбы он, сын учителя в городской школе, отданный в услужение к богатому и уважаемому торговцу, вырос в несравнимо лучших условиях, чем его господин, проведший детство в убогой развалюхе, пристроенной к маленькой деревенской кузнице, и до поры не знавший ничего, кроме тяжелого труда и жизни впроголодь. И свела их вместе – что уж говорить! – их же собственная порочность.
А еще Джон впервые задумался, не ошибается ли он, считая, что если его самого толкнула на воровство беспросветная скука, то господин его шел на гораздо более страшные вещи, спасаясь от беспросветной бедности. И что вовсе не одно лишь отвращение к нищете превратило Дирхарта в законченного авантюриста. Но теперь, проведя в замке несколько дней и глядя, как его господин стремительно перенимает чуждый для него образ жизни, Джон все чаще представлял себе мотылька, стремительно летящего на огонь…
В подтверждение мыслей слуги Дирхарт подышал на камень, протер его рукавом и снова поднес к падающему из окна свету. Наконец, довольный результатом, он с улыбкой повернулся к Джону:
– Что ты такой кислый все время, а? Я ж вижу.
– Вы уж простите меня, господин, за то, что я сейчас скажу. Только вам, может, и нравится волочиться за красивой госпожой и пьянствовать в компании дворян, будто вы – один из них. А у меня чувство, что мы здесь в ловушке.
– Ты просто не привык к жизни при дворе знатного лорда.
– А вы, надо думать, привыкли!
– Кстати, за госпожой я не волочился, если ты про мистрис Маргарет.
– Да… а на кухне уже ставки делают, удастся ли вам… – Джон сделал недвусмысленный жест, а потом безнадежно махнул рукой. – Ну вот скажите, господин, зачем вы здесь? Что за приказ получили? Найди то – не знаю что… Будто барон сам толком не знает, чего хочет!
Дирхарт пожал плечами и снова протер рукавом камень в кольце.
– Нет, Джон, думаю, барон очень хорошо знает, чего хочет. Но ты прав, он сказал мне не все…
– То есть получится, как и всегда: кинжал кому-то под ребро и бегом от виселицы? Только вот из замка не очень-то сбежишь. Нет, господин, поймите меня правильно – я за вами и в огонь, и в воду готов, вот только на виселицу не хочется!
Дирхарт отрицательно покачал головой.
– Я в людях кое-что понимаю, Джон. Сэр Уильям – не тот человек, который пользуется услугами наемных убийц. Тут что-то другое.
– Здесь кто-то интересуется услугами наемных убийц?
Дирхарт с Джоном одновременно вздрогнули, оглянувшись на голос. В дверях, тонко улыбаясь, стоял секретарь барона Дэмьен, для которого недавнее знакомство с Дирхартом едва не закончилось падением с лошади.
– До вашего появления, мессир, в этом месте не звучало подобных слов.
– То есть ты и до моего появления бродил по замку и подслушивал? – Дирхарт постарался, чтобы его усмешка была как можно более высокомерной.
– Сэр Уильям приказал немедленно отыскать вас. И к мерзостям, которые у вас на уме, мое появление отношения не имеет.
– Еще как имеет. Меня вот твоя постная физиономия на них очень сильно вдохновляет.
Глаза Дэмьена напряженно сузились.
– Я должен понимать это как вызов?
– Еще чего! – Дирхарт расхохотался. – Драться с тобой? Ты даже не дворянин.
Джон, до сих пор спокойно ожидавший конца перепалки, при этих словах своего господина быстро раскрыл сундук с одеждой, низко над ним склонившись.
– Я дворянин! – возразил Дэмьен.
Дирхарт подбоченился.
– Ой!.. Видал я таких дворян! Кучка – грош в базарный день.
Джон совсем спрятался за поднятую крышку сундука, не желая видеть, как вытянется лицо утонченного баронского секретаря после этой тирады, но Дэмьен лишь повторил, тихо и с нажимом:
– Я дворянин.
– Отстань. Меня сэр Уильям ждет.
Дирхарт оттеснил его плечом и вышел из комнаты. Дэмьен шагнул за ним и крикнул вслед:
– Да ты-то кто такой? Напыщенное ничтожество! Только и умеешь, что…
Его прервал громкий стук за спиной, заставив подскочить на месте от неожиданности. Это Джон захлопнул дверь комнаты.
Дирхарт шел вдоль галереи, поглядывая в просветы между плющом во двор на снующую туда-сюда прислугу, дремлющую у входа в сад большую собаку с заботливо расчесанной шерстью, купающихся в пыли воробьев… Несмотря на приказ сэра Уильяма немедленно явиться, он остановился, прислонясь плечом к витой колонне, и, сорвав листок плюща, зажал черенок в зубах.
Чертов секретарь изрядно подпортил настроение, и Дирхарт не мог толком понять, чем именно. Из их разговора с Джоном он вряд ли слышал что-то, кроме последней фразы, а если и слышал – не страшно, отговориться можно. Дирхарт уже понял, что Дэмьена многие недолюбливали и к его словам отнеслись бы так, как и к нему самому – со смесью недоверия, неприязни и безразличия. Но тогда чем смог задеть его тихий и аккуратный книжный червь?
Дирхарт смотрел на деревья сада, на виднеющуюся между ветвей остроконечную крышу выстроенной там часовни. Сейчас его раздражало все – даже беспечные воробьи, даже ухоженные кусты роз, даже эта часовня, посвященная, кажется, святому Лазарю… даже святой Лазарь его сейчас раздражал. Выплюнув зажатый в зубах листок, Дирхарт продолжил путь.
Возле выхода из галереи стояли, о чем-то беседуя, двое элегантно одетых дворян, которых Дирхарт прежде не встречал. Оба дружески его поприветствовали, и он ответил им так же легко и непринужденно, хоть в груди что-то слабо екнуло. Дирхарт тут же мысленно обругал себя – за те несколько дней, что он состоит в баронской свите, стоило уже привыкнуть вести себя как дворянин, не позволяя сердцу екать, пропуская удары, от сознания волнующей новизны своего положения.
Проверяя на ходу, достаточно ли прямо он держит спину и не слишком ли вызывающе – голову, Дирхарт вошел в покои барона и тут же натолкнулся на Брогана. Они обменялись всего парой ничего не значащих слов, но Дирхарту показалось, что его новый друг не то встревожен, не то подавлен. Или даже – и то и другое одновременно.
В этот момент одна из дверей распахнулась, и в зал в сопровождении служанок вошла юная золотоволосая леди. Оба друга застыли в почтительно изящном поклоне. Тщательно повторяя за Броганом все элементы светского приветствия, Дирхарт все же обратил внимание, какими глазами тот смотрел на вошедшую даму и каким взглядом одарила его она. Хоть этикет не был нарушен ни на волосок, сомнений во взаимных чувствах этих двоих быть не могло.
Когда лучезарное видение исчезло за другими дверями, Дирхарт повернулся к Брогану:
– Впервые наблюдаю восход и заход солнца почти одновременно. Кто эта прекрасная леди?
– В замок приехал сэр Томас, лорд Грэй, – сдержанно улыбнулся Броган. – А это его сестра, леди Камилла.
Расспрашивать дальше Дирхарт не стал. Броган – не Коул. Тот всегда был готов хвалиться своими любовными похождениями и, кажется, никогда не слышал о такой скучной вещи, как скромность. Броган же казался полной его противоположностью, и Дирхарт не решился даже намекнуть, что заметил недавнюю игру взглядов.
Он до сих пор не мог понять, каким образом дружеские узы могли связать двоих столь непохожих людей, как Броган и Коул, как он сам оказался третьим в их компании. Но все случилось как случилось, и Дирхарт, когда ему удавалось заставить себя забыть о своем простонародном происхождении и преступном прошлом, чувствовал себя среди них как диковинный зверь хамелеон, для которого родным домом становилась та ветка, окраску которой он только что принял.
Лакей почтительно распахнул перед Дирхартом дверь в кабинет барона.
Сэр Уильям пользовался любовью своих подданных, причем совершенно искренней. За те несколько дней, что Дирхарт состоял в его свите, он успел наслушаться об утонченно дерзких выходках, всякий раз заканчивающихся дуэлями, и рискованных любовных похождениях с тем же финалом. И хоть сам он впервые встретил сэра Уильяма, когда тот в одиночку едва не уложил четверых головорезов, посетив перед этим спальню чужой жены, все же Дирхарт не мог отделаться от ощущения, что эта бурная жизнь имеет мало отношения к человеку, который сейчас ждет его за дверью. Если не считать их первой встречи, тот сэр Уильям, которого знал Дирхарт, не был похож на отчаянного дуэлянта и дамского любимца. Нет, он был красив, изящен, остроумен, но в нем ощущался такой явный надлом, что Дирхарт удивлялся, почему этого не замечают остальные. Почему никто, кроме него, не видит напряженно сцепленных рук, до крови закушенной губы, усталого и погасшего взгляда. К тому же хоть лето выдалось нежарким, но кутаться в подбитый мехом плащ – это ведь чересчур… Но когда Дирхарт заговорил обо всем этом с Коулом, то тот лишь пожал плечами: мало ли? Сэр Уильям – человек страстный, жизнь у него бурная. И вообще, все это нас не касается.
Тряхнув головой, отгоняя лишние в этот момент мысли, Дирхарт переступил порог кабинета. Барон встретил его, раздраженно ходя из угла в угол.
– Вы хотели меня видеть, милорд.
– Да. И уже давно. – Сэр Уильям жестом предупредил готовые последовать извинения. – Помнишь, с чего началось наше знакомство?
– Еще бы не помнить, милорд…
И снова Дирхарта прервал нетерпеливый жест.
– Ты предложил мне найти человека, подославшего убийц. Тогда я отказался, теперь же понимаю, что зря.
– Что-то изменилось, милорд?
– Да. И многое. Дама, мужа которой я подозревал, в тот момент уже была вдовой. Она сама об этом не знала, да и никто здесь не знал. Смерть настигла ее мужа далеко от дома и гораздо раньше, чем его жена одарила меня своей любезностью. Так что… – Барон снова раздраженно махнул рукой и сел в кресло.
– Эту весть привез вам сэр Томас, милорд?
– Да.
Барон посмотрел на Дирхарта и вдруг рассмеялся.
– Если сказки не врут и мужья способны мстить с того света любовникам своих жен, все же вряд ли они делают это, подсылая убийц.
– Да, милорд, я думаю, они это как-то иначе делают. Но недруга вашего я вам отыщу, а уж живого или мертвого – как скажете.
– Хороши же твои намеки! Нет, найди мне его живым. С мужчиной я способен разобраться сам.
– Простите, милорд. Просто я вижу, как вы расстроены…
– Не в этом дело… – Барон снова усмехнулся. – Знаешь, некоторых людей делает воистину несносными наличие сестры на выданье… Впрочем, это тебя, к твоему счастью, не касается. Можешь идти.
