скачать книгу бесплатно
Калифорнийская тайна Никсона и Громыко
Василий Ананьевич Борисенко
Это монументальное творение, написанное свободным стихом, можно воспринимать как некую легенду. А можно – как сокровенную литературу из раздела «Обо всем Небывалом на свете».
Всю жизнь министр Громыко хранит удивительную тайну – находясь с дипломатическим визитом в США, они с Брежневым в сопровождении Никсона посещали таинственную базу, где хранятся обломки инопланетных кораблей и тела космических пришельцев, и встречались с чудотворцем, постигшим сокровенные таинства потустороннего мира.
Василий Борисенко
Калифорнийская тайна Никсона и Громыко
Издание электронной книги:
Проект электронного книгоиздания «Атанор»
(atanor-ebook.ru (http://atanor.ru/))
© Борисенко В., 2016
© Верстка, дизайн обложки. ИП Бастракова Т. В., 2017
Сведения об авторе
Родился в 1955 году, 15 октября, в рабочем посёлке Октябрьский, в Волгоградской области. В 1972 году закончил ОСШ № 1. С 1973 по 1975 г. служба в СА. Был в браке с гр. Терешковой Т.А. с 1977 по 2013 год. Вдовец. Сын помер семь лет назад, дочь Оксана вышла замуж и переехала в город Котельниково, имею от неё двух внучат: Полину и Степана. Никогда по уголовному кодексу не привлекался. Работал лет 15–20 водителем. Затем переехал в колхоз, где проработал чабаном 10 лет. Занимался также и предпринимательством. Литературной деятельностью начал заниматься с 1980 года. В 1985 году не удалось издать свою первую книгу «Человек во власти Вратах Сокровениях». Благодаря современному интернету сбросил в сеть примерно в 2000 году два самых моих любимых прозаических произведения. Это – «Маленькая трагедия о Высоцком», а также «Примадонна и гадальщик-бомж». В 2011 году издал в Волгограде в платном издательстве «Станица-2» «Калифорнийскую тайну Никсона и Громыко», но без предисловия и добавок, которыми я дополнил позднее это произведение.
Мой адрес проживания:
404330 Волгоградская обл.
Октябрьский район.
х/р Антонов.
ул. Широкая 9.
Борисенко Василий Ананьевич.
Телефон: 8 961 6655324.
borisenko.vasilij@bk.ru
Предисловие
Вообще-то хотелось бы, чтобы читатели приняли это произведение за некую легенду, но для избранных непростых людей, которые составляют меньшинство в обществе, это, конечно, сокровенная литература из раздела «Обо всём Небывалом на свете». Для всех пессимистов, простых людей, могу лишь добавить, что через Интернет можно найти в СМИ высказывание родных и близких Громыко А. А. о том, что пред самой кончиной бывший министр Иностранных дел посмел чуть-чуть проговориться им, сказав вдохновенно, с какой-то гордостью, примерно так: «Если б я только мог рассказать вам одну тайную историю из своей жизни, то, я верю, тогда бы весь мир сразу перевернулся!» Мудрый политик Ричард Никсон поступил после этой необычайной истории иначе. Выполняя поручение от Сун Дина, он прибыл в октябре 1993 году в Москву и посетил изолятор в Люфортово, где встретился с Руцким и Хасбулатовым. Однако он не рассказал им, что их посещал в трудные для них минуты сам повелитель Девяти истоков Сун Дин. Намеренно не выполнив такого простого поручения, Никсон закономерно вскоре умер, а его душу сразу забрал учитель Истинного учения, праведник Сун Дин, который дал ему новое бренное тело и сделал его своим последним, девятым учеником для Высшего – Истинного ученья на земле.
Глава 1
Возможно даже здесь сказать:
Не каждый должен тайну знать.
Эпоха нынче наступила новая,
Но для Руси опять тревожная.
Одни говорят, что она – демократическая.
А другие ж твердят, наоборот, – мафиозная.
Но, всё равно, это новое время
Для рассказчика лучшее бремя —
Вывернуть из Небытия его мошну;
И тайну рассказать всего одну.
А начиналась она, когда социализм
Был россиянам будто коммунизм,
И у руля страны великой идеальной
Стоял наш Леонид Брежнев-дорогой.
Под лето семьдесят третьего года
Генсек решил в Америку податься,
Чтоб там, подалее от своего народа,
После важных дел он смог бы оттянуться,
Ну а потом зараз рукою благодатной
Вознаградить себя опять звездой.
И вот, когда подписан был документ —
Соглашенье ОСВ, не смеха ради, —
Тут Никсон закатил большой банкет
По случаю оттепели, начатой благодати,
Которая с земли нашей снимет гнёт,
По крайней мере, на очень много лет.
Да, умел тогда вождь Советов показать
Всему враждебному буржуазному сословью,
Как можно с дамочками обаятельно плясать,
И всякого зелья выпить с целую бадью.
А главное – соблюсти ещё и весь этикет:
Не завалиться и не обрыгаться на паркет.
Но, лишь настало утро, этот забияка
Сумел, однако, свою голову поднять,
И бровастый, крупный в образе гуляка
Решил с себя одну проблему снять.
И приказал он министра Громыко привезти,
Который все дела его давно умел вести.
Но тот прибыл, увы, совсем не скоро,
Так что генсек вновь набрался коньяку;
Но, встретившись с приказчиком, он быстро
Отрезвел и сухому с тонкими губами человеку
Такие байки по секрету начал тут нести,
Хотя и не должен был по долгу чести:
«Мой друг, – генсек с кровати зашамкал, —
Вчера-сь на ужине мне Никсон уверял,
Что я сперва по правде даже и опешил,
Мистические страсти такие вот напрял,
Как можно посмотреть на потусторонний мир
Или попробовать на вкус Волшебный эликсир?
Но главное, чтоб мы смогли бы посмотреть,
Дабы потом нам было бы спокойно помереть,
Какой единственный политический строй
На планете останется навсегда, навеки!
Да и в будущем не мешало бы одной ногой
Хотя бы побывать, в теченье времени реки.
А сделать это может лишь один волшебник,
Живущий в дебрях калифорнийских, как отшельник…»
«Как можно, Леонид Ильич, вам в это верить, —
Прервав его, ему Громыко эдак молвил, —
Что президент такое мог нагородить?
А если правда, вряд ли бы нас в это посвятил.
Скорее, сходно всё на хитрое коварство;
А для него присуще лишь затейливое бахвальство.
Ведь, веря лживости такой, подумать можно,
Что в их стране какой-то Бог живёт?!
И этим расшатать уж будет им несложно
Уставы наши идеальной жизни наперёд:
Ведь у них цель взорвать путь к коммунизму,
Чтоб поклонялись люди лишь капитализму.
Здесь, без сомненья, козни ЦРУ,
Чтоб им затеять свою грязную игру.
Им, бестиям, уж больно тошно от того,
Что мы защитим от домыслов любого,
И зря стараются, толстосумые подонки,
Нас заставить верить в эти предрассудки.
Скорей всего, там гипнотизер-артист,
Который на руку, естественно, нечист.
Разденет перед телекамерою догола,
Чтоб выставить вас за драного козла.
Я бы за его такие проделки и шутки
Показал президенту только дудки».
«Но, друг мой, – загнусавил генсек, —
Вчера пришлось мне дать добро.
Ведь знаешь ты, какой я человек,
Когда бес, как говорят, уже в ребро.
И вот от танцев и марочных бутылок
Сейчас трещит спина и ещё затылок.
Ах, какие дамы были на балу – кокетки,
Блудные глазки, все падшие красотки:
Липучие они до нашего пахотного брата.
Понадевали все на себя столько злата;
Ну, словно все как небесные богини,
По крайней мере, ясно – все герцогини!
Конечно же, был ими очень озабочен,
Что птахами такими я тесно окружён.
Они все лезли до меня с улыбочкой, щипались,
Или спокойно, сексуально, прилеплялись.
А потом заманивали меня размякшего на танцы,
Вот как умеют развлекаться эти иностранцы.
Ох, как мне тяжко, брат, однако же, сейчас,
И ни с чего охрип мой прежний громкий глас,
В душе, поверь, как будто котики скребутся,
И мой живот посмел арбузом весь раздуться.
А главное, представь: не помню я до сей поры,
Куда запропастились у меня проклятые штаны!
Ой-ой! Мой любезный друг Андрюха!
Какую бяку выворачивает отрыжка,
Притом ещё и тошнота идёт из брюха.
А голова как колокольная кубышка —
По всем по швам она, негожая, трещит
И однозначно похмелиться лишь велит.
Да ты не бойся, друг мой, как каналья,
Это всё, пойми, для встряски и веселья.
Но если даже это какой-то заговор,
Мы расторгнем подписанный договор,
И это толстосумам даже больше навредит.
А в ядерной войне, и так понятно, никто не победит.
А вообще, на блеф это, в общем, не похоже, —
Мне президент ещё вчера трезвому сказал:
«Коль к чудотворцу полетим мы всё же,
То по дороге, наверно, сделаем привал.
С собой же кого угодно можешь прихватить.
В этом он смел чистосердечность проявить.
По правде, мы предварительно договорились —
Прогулку надобно как-то хитроумно скрыть:
Летим, якобы, в Калифорнию поразмыслить,
Чтоб связи наши и в дальнейшем укреплялись.
А по сему незачем прессу за собой тащить
И тех ещё, кто без сенсаций не умеет жить».
«Мой чистосердечный Леонид Ильич, —
Но далее Громыко его уж приструнил, —
Гляди, беды себе ты этим не накличь.
Ведь я тебя всегда и молил, и просил:
Держись подальше ты от всяких аферистов,
И будешь в партии первейший из марксистов!
